Исповедь о настоящем

3 мая 2021

В этот день я ворвался почти с самого утра — дерзко и очень провокационно. По нашим меркам, разумеется. Я запостил в Инстаграм наше с Антоном общее фото с подписью «Сегодня это случится. Дважды». И закрыл соцсеть, игнорируя посыпавшиеся уведомления с мыслями «Да, я такая, эмодзи с накрашенными ногтями. И что вы мне сделаете?» И собрался в душ. Знаю, Шаст в это время зависает в рилсах, он увидит. Ещё усмехнется, так чертовски мило прикусит язык, и обязательно напишет мне ответ на эту выходку. Мне. Не в комментарии на публичный доступ.

Вы: Ну что, сегодня в силе?

Шаст: Я забронил на три Какой деловой, даже сам забронировал столик. Я улыбнулся Чеширским котом, отдыхая после купания в халате на своей кровати, и настрочил ему в ответ своих старперских скобочек. Да. Сегодня действительно особенный день. Обычный, майский, солнечный, спокойный выходной. Но для нас… День, который мы выпрашивали у начальства несколько недель. День, который ждали и о котором фантазировали. Сегодня мы идём на наше первое свидание.

***

Всё прошло хорошо. Уже знакомое нам место, отличное пиво, вкусная еда, тихая музыка, минимум внимания, богатый бизнес район. Здесь обедают половина наших, поэтому случайных встреч не предвиделось. Тайные переписочки в телеге, молчаливые переглядки, обсуждения нейтральных тем. Мы не могли позволить себе многого прилюдно. На пару добрых друзей, прогуливающихся в парке, тоже никто не обращал внимания… Но только стоило нам забрести подальше — я, разумеется, потребовал полноценную фотосессию со всевозможными смыслами и с каждым деревом на пути — как на улице резко стемнело. Этот район лесопарка освещался хуже всего. Холодало. Мы вдвоем — я не хотел, чтобы этот вечер заканчивался — поэтому пусть весь мир подождёт. Ладно, да — мы уже хер знает, где. И как отсюда выйти. Жаль, я почти не помню деталей того дня. Нашего первого свидания… Нам было просто хорошо. — Арс, да какие карты, мы тропинку-то не можем найти! — Да погоди, Шаст… — Вон, хоть посвети, чтобы в грязь не вляпаться. Замёрзли ли мы в девятом часу прекрасного безветренного майского вечера? Сменили ли направление к выходу триста пятьдесят тысяч раз в поисках короткого пути? Сели ли у нас обоих телефоны? Это было последнее, о чём мы думали тогда. — Я вообще уже фонарей не вижу, только огни с дороги. — Ну значит, мы недалеко, — сенсор экрана не слушался моих холодных пальцев, а влюбленная голова предательски не соображала. Зачем я читаю официальный сайт парка и мечусь между «2ГИС» и «Яндекс.Такси», путая вкладки?.. Сзади меня прыгает через кочки двухметровый подросток в дутой черной куртке, в карманы которой он спрятал руки, а в воротник — шмыгающий нос и шею, оставив одни смеющиеся глаза. Очарование Айфонов, садящихся в холод, даже весенний, уж точно не переплюнет флер этой прогулки в абсолютно пьяненном настроении двух сбежавших от всего мира пацанов. Знаю, вы скажете, что так не бывает у двух взрослых состоявшихся и относительно богатых людей, которые, по-вашему, гуляют только от закрытого премиум ЖК до ЦУМа на лимузинах и обратно. Но нет. Я в душе — Омский хулиган-авантюрист, а он — Воронежский раздолбай и фанат Бригады. Идеальная пара. Нам словно по пятнадцать лет и, конечно же, там, где можно влипнуть, где-то вне этой надоедливой суеты из работы в небоскребах, съёмок и гастролей на автобусах, мы с удовоствием успешно влипнем. …Знаете, когда самый хулиганистый и весёлый мальчишка из дворовой футбольной братвы заводит вас в какой-то перелесок поздно вечером, а потом выдает «Я знаю короткий путь. Погнали». И вы соглашаетесь просто потому, что это обязательно будет приключение. Ни на метр не сокращающее ваш путь домой. Конечно же, погнали. …Он был совершенно прекрасен. Влюбленный, заведенный, лёгкий, оптимистичный, весёлый и смеющийся. Переглядываясь во время абсолютно бессмысленного обсуждения нашей дороги, мы оба посылали друг другу мысленные сигналы «Я бы хотел взять тебя за руку сейчас», «Я хочу тебя поцеловать», «Мне хорошо с тобой». Мы понимали их без слов. И потихоньку, с каждой минутой, не встречая на всем нашем пути никого из людей, начинали осознавать, что нас ничего сейчас не сдерживает… — Нашим рассказать, охуеют… — пинал по пути камни Шастун, в душе наслаждаясь этим возвращением в детство. — Погоди, — я, кажется, нашел нужную траекторию в картах и начал приближать масштаб. Где-то здесь выход к самому шоссе… Антон остановился, но, кажется, ему совершенно не это было сейчас интересно. Воронежский подросток в его голове оказался смелее и сообразительнее робкого парня из команды «БВ»… Воспользовавшись моим отвлечением на телефон, Шастун вынул руку из кармана и взял меня за плечо. Параллельно осматриваясь для большей надёжности, он накинул капюшон на голову и подтолкнул меня к тополю позади, сходя с только найденной нами тропинки в кусты на траву. Это легкое давление, бегающий прозорливый взгляд и сдержанная усмешка на грани какого-то баловства и абсурда моментом разбили наши привычные дружеские границы вдребезги. Не успел я сделать свое сигнальное непонимающее хода этой импровизации и намека лицо, дыхание мое сбилось, а сердце начало бешено стучать. И с первой же секунды этого нахлынувшего порыва смелости и безбашенности со стороны Антона, которого я уже почти не узнавал, я испытал бурю адреналина и страха… Но их тут же задушила волна удовольствия и возбуждения, ударившая меня в жар и пот от в миг приблизившегося ко мне лица Шастуна, его пухлых чуть обветренных губ, которые он быстро облизнул, сосредоточено глядя на разомкнутые в непонимании мои… В таком месте… Не озвучивая своего беспрекословного согласия с его неожиданными отчаянными действиями, полными ураганом чувств, я поддался и покорно подставил губы и закрыл глаза, полностью отказываясь от контроля над реальностью вокруг. Этот поцелуй был потрясающим — в глазах у меня всё заискрилось, внутри взорвался фейерверк, полопались все натянутые ниточки моего стойкого собранного образа. Я растаял под его неожиданным напором… Придавленный к дереву его высокой фигурой, объёмной курткой, закрытый его капюшоном. И крепко обхваченный за талию и прижатый к себе его рукой. В эти секунды, промелькнувшие как один миг, я прочувствовал каждое новое и быстрое движение его губ, горячего языка, силу давления, поворот головы, шумное дыхание и колючий подбородок… Хоть я поначалу и растерялся, ответив совсем вяло и неактивно… Я абсолютно не был к этому готов. И от этого только больше захватился. Антон понимал, что увлекаться сейчас не стоит, мы всё же на улице, в парке, хоть и в полнейшей темени, совсем одни на десятки метров, среди деревьев и кустов, в бесформенной черной одежде. Поэтому мягко прервал этот порыв и медленно отстранился на пару сантиметров. С лёгкой улыбкой прижимаясь ко мне лбом и не открывая глаз. Он знал, что со мной, да и с ним, ещё нельзя так резко (давление, всё-таки). Но главное правило, по которому мы живём — всегда говори «да». — Да, Шаст, я тебя сильно недооценивал, — я попытался вернуть свой брутальный глубокий голос и интонацию взрослого, серьезного человека, чтобы его похвалить. И, наверное, ну немножко намекнуть ему, что я тоже не тряпка и, я думал, я пока в нашей паре веду. Со мной можно так, но я не девчонка. (Почему я так упорно всё ещё переживаю о том, как и почему Антон ведёт себя со мной, опираясь на привычную для него гетеро-стереотипность?) Шатунишка посмеялся, скромно опустив голову и поправив капюшон, отшагивая от меня обратно на дорогу и пряча руки в карманы (а ведь они так сильно сейчас хотели снова меня обнять). Послушно ожидая, пока я снова дам направление, куда нам идти. Я не девочка, но приходил в себя я долго и руки у меня тряслись. Сердце ещё долго колотилось от испуга и восторга внутри. Кое-как я нас вывел. Кое-как мы заказали и оплатили такси. Кое-как угомонились и смирились с вечерними пробками… Ехать было долго, но водитель, благо, на протяжении всей поездки, не задавал никаких вопросов. Через двадцать минут Антон, в точности, как маленький, утомившийся от насыщенного дня мальчик уснул у меня на плече прямо в своем уютном капюшоне. Милота, конечно, невозможная, но я не мог… Налюбоваться на него при посторонних. Меня, кстати, в тот день так продуло, что на глазу выскочил огромный ячмень. Какая катастрофа…