WinterWood

Summer is a curse and I can't let go

If you never try then you never know

В какую же чёртову пердь его занесло! От души хлопнув дверью машины, Тони скептично оглядел одноэтажный порядком обветшалый деревянный коттедж и буйно заросшую неухоженную территорию. — Мистер Уинтерс! — к Тони радостно спешил кучерявый молодой человек в отглаженной белой рубашке. — Это я, Тим Хантер, юрист из «Иденфолл Эстейтс», мы с вами переписывались по поводу наследства. — От меня нужны ещё какие-то документы? — устало спросил Тони. — Нет-нет, все дела уже улажены в электронном виде. Я здесь только для того, чтобы передать вам ключи! — с этими словами он протянул Тони связку из пяти ключей и широко улыбнулся, — добро пожаловать в Иденфолл! — Благодарю. Юрист вдруг спохватился и, перестав улыбаться, церемонно произнёс: — Выражаю соболезнования в связи с кончиной мистера Флетчера. Ваш дядя был замечательным человеком, и его уход большая потеря для всех нас. — Видел его пару раз, но всё равно спасибо, — Тони выдал прохладную дежурную улыбку. — Если вам что-нибудь понадобится: подсказать, разузнать, раздобыть, договориться — я ваш человек! Можете на меня положиться. — Учту, мистер Хантер. Сдержанная интонация Тони не располагала к диалогу, но юрист, казалось, не понимал намёков. Его даже не смутило, что досточтимый мистер Уинтерс не потрудился снять тёмные очки. По опыту Тони собеседники, как правило, терялись, видя собственное отражение в его зеркальных чёрных очках, и он не собирался идти на поблажки болтливому проныре. — Отличная у вас машина! — заискивающе похвалил Хантер высокий чёрный внедорожник. — Не моя, взял в аренду, — рассеянно отозвался Тони, разглядывая заросли перед домом. Его внимание привлёк буйный островок зелени — он заметно выделялся среди прочих сорняков, заполонивших участок. Это был сплошной ковёр широких плотных листьев, усыпанный крупными жёлтыми чашечками цветов; кое-где виднелись круглые тёмно-зелёные плоды с теннисный мяч; по земле ползли вьющиеся побеги. А самое подозрительное: росло это великолепие организованными рядами. — А вот это что такое? — указал Тони на объект своих раздумий, перебив словоизлияния Хантера, которые не слушал. Юрист взволнованно поглядел на густую зелень: — Ммм… какие-то растения… — Спасибо, вижу, — иронично отозвался Тони. — Кто-то пользуется участком в настоящее время? Юрист запоздало осознал, что именно имеет в виду клиент, и засуетился: — Я выясню, мистер Уинтерс, будьте спокойны! У меня уже есть круг подозреваемых! Когда Хантер умчался по поручению, Тони поднялся на веранду и открыл входную дверь самым увесистым стальным ключом — его пришлось провернуть с нажимом, скрипя и упрямясь, старый замок поддался. Взору Тони предстало немного затхлое и пыльное, но вполне жилое помещение. Можно было выдохнуть. Он переживал, что за три года со смерти дяди, пока дом простаивал никому не нужный, он успел стать непригодным для проживания. Его подозрения лишь усилились, когда он столкнулся с окружающим запустением и беспризорностью. Тони уже готовился лицезреть безобразное пристанище пауков, енотов, чупакабр, бродяг и подростков, и потому испытал неимоверное облегчение. Входная дверь вела в просторную кухню, со шкафчиками и столешницей из тёмного дерева, здесь же стоял обеденный стол и три стула. Новоявленный хозяин прошёл в тёмный коридор и обнаружил две двери. За одной оказалась спальня с минималистичной обстановкой: простой сбитой из дерева кроватью и массивным деревянным шкафом. За другой обнаружилась ванная комната с хитросплетением железных труб и очень влажным воздухом, ощутимо отдающим плесенью. Он пооткрывал по дороге все окна, которые встретил, и уже на выходе из дома заприметил ещё одну дверь, невзрачную и узкую — за ней, как выяснилось, скрывалась пустая кладовка. Тони вышел на улицу, достал из багажника чемодан и отнёс в спальню. Потом вернулся в машину и стал собирать всё, что за время поездки успел раскидать по салону; запихнув все мелочи в сумку, он снял телефон с держателя возле приборной панели и откинулся в удобном кресле. Усталость моментально навалилась и сковала по рукам и ногам. Не в силах сразу встать и продолжить дела, он решил взять паузу и проверить непрочитанные сообщения. Его поджидало короткое, но полное теплоты послание от матери: «Как долетел, лисёнок? Хорошо тебе отдохнуть!» Лайкнув сообщение с намерением ответить позже, следующим он открыл обстоятельное письмо от психотерапевтки: «Добрый день, Энтони. Поздравляю с началом отпуска. Не забывайте практиковать техники осознанности и принятия, которые мы разбирали. Сейчас ваша главная задача сконцентрироваться на цифровом детоксе. Воздержитесь от просмотра рабочих сообщений, не читайте новости, особенно связанные с экономикой и политикой. Старайтесь проводить больше времени на свежем воздухе и работать руками. В идеале для вас — быть в контакте с природой, например, ухаживать за растениями. Отслеживайте своё состояние и помните, что я всегда на связи. Если почувствуете необходимость в нашем общении, мы в любой момент можем назначить онлайн-сессию, приняв во внимание восьмичасовую разницу во времени». Остальные сообщения были бездушно-технического происхождения: условия тарифа в роуминге, информация о подключённых услугах, реклама пакетов интернета, целая вереница уведомлений от банка о списаниях с карты — за мелкие покупки в аэропорту и по прилёту, предупреждение о пропущенном звонке с вероятно спамерского номера. Пока он возился с телефоном, вернулся Хантер вместе с какой-то светловолосой девушкой в джинсовом комбинезоне и с практичной короткой стрижкой. Тони не ожидал, что юрист возвратится так скоро — представлялось, что на выяснение вопроса уйдёт несколько дней, а не стремительно мелькнувшие полчаса. Хантер и незнакомка невзначай встали неподалёку от машины, видимо полагая, что Тони в доме. Они не заметили его внутри салона из-за затемнённых окон, и он мог невозбранно слышать их разговор: — Я не поняла, откуда у старика Флетчера взялись наследники? У него ж не было ни жены, ни детей. — Так это его племянник. — Племянник?.. Не припоминаю у Флетчера сестёр или братьев. — Ничего удивительного. Сестра Флетчера ещё давным-давно вышла за британского богача и живёт с тех пор в Лондоне, это их сын. — Ого, сестра Флетчера, говоришь? Тони решил, что настала пора вмешаться — он не желал слышать сплетни о матери. Он распахнул дверь и вышел из машины, оба визитёра резко обернулись, а бойкая на первый взгляд блондинка даже слегка оробела при виде него. Реакция вполне объяснимая: он опаздывал на самолёт после работы и не переоделся, поэтому до сих пор разгуливал в чёрном деловом костюме и тёмных очках. — Мистер Уильямс… — уверенно завела речь девушка. — «Уинтеррссс», — сквозь зубы прошипел ей Хантер. — …Уинтерс, — не моргнув поправилась она, — поверьте, я бы в жизни не посягнула на эту территорию, если б знала, что она кому-то принадлежит. Видите ли, у нас с мамой всё впритык засажено, и я решилась посадить здесь тыквы, твёрдо уверенная, что это никому не помешает и не повредит. Участок уже третий год заброшен, ну и сами понимаете… Надеюсь. Хочется верить, мы уладим дело мирным путём и вы воздержитесь от обращения в суд за проникновение на чужую собственность. У Тони и мысли такой в голове не было, но видать в Штатах и впрямь каждый второй бредит судебными исками по поводу и без. Он решил не упускать возможность и подлить масла в тлеющую трагикомедию: — Да уж, тут налицо незаконное вторжение и неправомерный захват моих земельных ресурсов, — строго нахмурился Тони. — Что ж, есть одно условие, при котором я откажусь от судебного преследования, мисс. — Лили Бёрнс, — отважно вставила она. — Так вот, мисс Бёрнс, моё условие окончательно и обсуждению не подлежит. — Я слушаю, — настороженно проговорила она, заметно побледнев. Тони ухмыльнулся: — Вы признаёте мои права на эти тыквы и добровольно передаёте их в полную мою собственность. — И всё? — с недоумением уточнила девушка. — Ещё вы обязаны в мельчайших подробностях проинструктировать меня, как правильно ухаживать за ними, чтобы они чувствовали себя довольными и счастливыми. Когда я уеду, то верну вам права на тыквы в полном объёме. До Лили наконец дошло, что всё это представление — чистейший фарс, и она облегчённо улыбнулась в ответ: — Без проблем! Приходите завтра в бар «Гринфи», к концу моей смены, часиков в пять — я с радостью поделюсь фермерской премудростью. Согласившись на встречу и попрощавшись, Тони забрал из машины сумку с ручной кладью и направился в дом, слыша за спиной удаляющиеся голоса: — Слава богу, всё уладилось, — степенно вещал Хантер. — Я рад, что мистер Уинтерс проявил снисхождение и благосклонно отнёсся к ситуации… — Этот его британский выговор — просто оборжаться, как в кино! — Тише! Он же может нас услышать! — испуганно взмолился Хантер. — А какой он рыжий, меня аж ослепило! — не унималась Лили.

***

Пятнадцатичасовая дорога далась нелегко, даже несмотря на то, что шесть из них он проспал в удобном кресле бизнес-класса. Тони чувствовал себя разбитым и выжатым. Из-за смены часовых поясов преследовало непонятное ощущение, какой вообще день: то ли вчерашний бесконечно тянется, то ли уже завтрашний наступил. Страшно хотелось выпить кофе. Тони привёз с собой пачку кофейных зёрен своего любимого лондонского обжарщика, и, целенаправленно порывшись в вещах, откопал заветный шуршащий пакет; но вернувшись с ним на кухню, понял, где просчитался — в доме дяди не было кофемолки. Поставив дразнящую своей недоступностью пачку на стол, он сел и задумался. В округе вряд ли отыщется заведение, куда можно зайти за кофе. Про кемекс, аэропресс и даже пуровер можно на время забыть, максимум что ему светит в этой сельской глуши — посредственный эспрессо. Но что теперь: он знал, на что идёт, когда решился сменить обстановку и провести отпуск подальше от мегаполиса. Перехотеть кофе эта здравая мысль не помогла, к тому же было необходимо раздобыть хоть какой-то перекус. Он открыл на телефоне карту: нашлась круглосуточная заправка на въезде в Иденфолл, а ближайший супермаркет — в двадцати минутах езды дальше по трассе, уже за пределами городка. Заставить себя сегодня снова сесть за руль было выше его сил, поэтому он переключил внимание на сам крошечный Иденфолл, и с удивлением обнаружил продуктовый магазин, который, если верить карте, открыт ежедневно с девяти до девяти. Сняв осточертевший костюм и повесив в пустой шкаф, Тони пошёл в душ. В ванной комнате его поджидала коварная загадка: в средоточии труб висел массивный железный бак, очевидно водонагревательный, но все до единой трубы были холодные, а на самом баке ни выключателя, ни регулятора, ни индикаторов, ничего. Так и не разобравшись с горячей водой, Тони принял ледяной душ и переоделся в первое, что попалось в чемодане: светло-серые джинсы с рваными коленками и свободную чёрную толстовку. Сунув в один карман телефон, в другой бумажник, он надел тёмные очки и вышел в сгущающиеся сумерки. Воздух был свеж и полон ароматов позднего лета: сочной зелени, влажной земли, незнакомых цветов. В траве громко стрекотали кузнечики или родственные им ночные твари. Солнце почти село, окрасив горизонт розово-фиолетовыми полосами и волшебно подсвечивая контуры облаков. Вдалеке призрачно белели вершины гор. Тони покинул свою территорию, огороженную низким полинялым заборчиком, и зашагал по аллее вдоль старых клёнов. Сбиться с пути было нереально: аллея выводила прямиком к главной улице и единственной площади Иденфолла, где сосредоточились все основные городские блага. Площадь была безлюдна, окутанная умиротворённой тишиной и золотистыми пятнами света неярких фонарей. Тони прошёл мимо одноэтажных зданий с тёмными окнами — неизвестных заведений, закрытых до завтрашнего утра. На самом представительном из них, с высоким крыльцом и мраморными лестничными перилами, колыхался на лёгком ветру американский флаг — по всей видимости, оно принадлежало городской администрации. К площади примыкал миниатюрный сквер: всего с двумя лавочками в окружении немногочисленной группки деревьев. Оставив позади площадь и сквер, Тони вышел на узенькую и неосвещённую Ист-стрит, где теснилась парочка магазинов. Один, судя по вывеске, торговал хозяйственными принадлежностями и уже был закрыт; другой — обещанный картой продуктовый, из него лился тёплый свет. Звякнул колокольчик, и сидевшая за прилавком пожилая женщина подняла глаза от книги и уставилась на Тони поверх очков — к дужкам крепились тонкие золотистые цепочки, обрамлявшие лицо. У неё были короткие, но пышные кудрявые седые волосы и крайне строгий пронизывающий взгляд. — Это вы тот самый британский джентльмен? — с глубоким сомнением произнесла старушка, придирчиво осмотрев Тони с головы до ног и выразительно задержав взгляд на дырявых коленках. — Родственник покойного Флетчера? Лукавить не имело смысла — что бы Тони ни надумал ответить, его британский акцент всё равно выдаст его с головой, поэтому он галантно улыбнулся и со всей любезностью произнёс: — Всё верно, госпожа, моё почтение. Его манеры не растопили оказанного ему ледяного приёма — вызывающий, по меркам пожилой дамы, внешний вид пришельца не внушал ей доверия. Под этим испытующим взглядом, как под лазерным прицелом, Тони наспех прошёлся вдоль полок, взяв пачку кукурузных хлопьев, пакет сока и горсть ореховых батончиков, и вернулся к прилавку. — Эппл пэй? — с надеждой уточнил он. — Картой или наличными, — последовал суровый ответ. Тони покорно вытащил из кармана плоский бумажник, раскрыл и попытался добраться до карты меж плотно напиханных купюр и чеков. — Секундочку… На прилавок посыпались британские фунты, приземлились отрывные корешки посадочных талонов на самолёт, звонко подпрыгнули несколько монет. Вытряхнув всё, что мешало обзору, Тони принялся ковыряться среди своих многочисленных карт, вполголоса бормоча: — …так, это евровая, нет, это фунтовая, чёрт, это вообще скидочная… — В помещении обычно принято снимать тёмные очки, молодой человек, — учительским тоном молвила продавщица, — сразу прозрение наступит. Тони проигнорировал непрошенный совет и с победным «ага, попалась!» извлёк долларовую карту и с вежливой улыбкой протянул старушке. Не спуская с Тони осуждающего взгляда, она приложила карту к терминалу, потом дотошно изучила вылезший чек и с тенью подозрительности в прищуренных глазах отдала ему покупки. Он наскоро рассовал все свои разбросанные деньги и чеки по карманам, не утруждаясь аккуратно укладывать их обратно в бумажник, втиснул между этого беспорядка ореховые батончики, подхватил сок и хлопья под мышку и, пожелав продавщице доброго вечера, покинул негостеприимный магазин. А оказавшись на улице, облегчённо выдохнул. И мысленно похвалил себя, что хоть додумался смыть с ногтей чёрный лак накануне поездки, а то благовоспитанную провинциальную даму непременно хватил бы удар. Уже окончательно стемнело, и августовская прохлада нескромно давала о себе знать. Тони накинул капюшон толстовки и направился домой, убеждённый, что приключений на сегодня хватит. Городок оцепенело дремал в тишине, на улице ни души, как, собственно, и положено таким оторванным от цивилизации глухим местечкам. Но не успел он додумать это умозаключение, как справа вдалеке почудилось движение. Тони неосознанно замедлил шаг и остановился: во тьме плавно двигалась стройная фигура с развевающимися волосами, одетая в длинный кардиган, раздуваемый ветром, словно средневековый плащ. Видение вступило в полосу света от фонаря — на мгновение он высветил профиль молодого мужчины с очень красивыми чертами лица, тонким прямым носом, высокими скулами и меланхоличным выражением глубокой задумчивости. Первая мысль, которую выдал страдающий от недосыпа мозг Тони, была о вампирах. Зябкая ночь, безлюдные улицы затерянного в лесистых горах уединённого городка, одинокий прохожий с потусторонне-привлекательной внешностью — всё закономерно сложилось в единый цельный образ. Тони простоял не двигаясь, пока загадочный ночной фантом не скрылся из виду. Чувствуя себя неуютно, он ускорил шаг и благополучно добрался до дома. Эта прогулка стала последней каплей в бездонном океане накопившейся усталости. Хотелось уже только одного: спать. Тони кинул покупки на стол, прошёл прямиком в спальню и уставился на незастеленную кровать. Растерянно поозиравшись, он ожидаемо не нашёл в пустой комнате ничего кроме знакомого шкафа, в котором одиноко висел его костюм. Тогда он заглянул в выдвижные ящики в основании шкафа, но обнаружил лишь несколько сложенных шерстяных одеял и никакого постельного белья. «Надо было предусмотреть, не в отель поехал», — укорил себя Тони. Застелив голый матрас всеми найденными шерстяными покрывалами, он обессилено рухнул поверх них прямо в одежде. Сознание незамедлительно начало уплывать в тягучие бездны грёз. Уже на грани сна и яви в памяти вновь возникла тёмная длинноволосая фигура, бредущая в ночи — Тони вынырнул из тревожной дремоты, встал и перепроверил, что запер дверь и закрыл все окна. Спя на ходу, доплёлся обратно до кровати, лёг и моментально вырубился.