Время для любви

«Утро»

В мире любви постоянно ощущаешь нехватку времени. Хочется, чтобы стрелки часов замерли,

волшебные события разворачивались в замедленном режиме,

объятия длились дольше разлук.

("...нет воспоминаний без тебя" / Эльчин Сафарли)

      Шторы были раздвинуты, и солнечное утро уже проникло в просторную спальню своими тёплыми лучами, наполнив её мягким золотистым светом. Было тихо, безмятежно, лениво — солнечные зайчики весело играли на стенах и переливались жёлтым на белом потолке. Локи проснулся совсем недавно. Открыл глаза, и губы сами собой расплылись в блаженной улыбке. Перед ним было её лицо, так безумно притягивающее его взгляд, словно магией, которую он не мог объяснить. Оливия лежала совсем рядом, её глаза были закрыты, ресницы слегка подрагивали, тёмные волосы разметались по подушке — она спала и, казалось, видела что-то очень приятное. Как же он раньше жил без неё? Без этого всепоглощающего чувства любви и нежности, что переполняли его сердце?       Локи лежал, боясь пошевелиться, чтобы не потревожить сна любимой, лишь время от времени, касался трепетными поцелуями её нежных губ, просто потому что не мог удержаться. Они казались ему слаще мёда, и он не мог представить себе и дня без её тёплого присутствия рядом.       Когда он влюбился в неё? Для него прошла уже целая сотня лет с момента их первой встречи, но он только сейчас осознал, как это произошло. Локи улыбнулся, и крохотные морщинки собрались вокруг его голубых глаз. Нежный взгляд скользнул по лицу любимой, застывая на её чуть приоткрытых губах, которые вновь манили его. Её дыхание было тихим, размеренным, как нежная музыка, которую он мог слушать вечно.       Локи знал, что этот момент принадлежал только им двоим, что ничто в мире не было сейчас способно разрушить это тихое счастье. Он вспомнил, как раньше был поглощён своими амбициями, своей гордостью и ненавистью. Но с ней всё изменилось. Она научила его ценить простые радости: её смех, лёгкие касания её рук, солнечный свет, играющий в её волосах и едва уловимый аромат колокольчика и луговых трав, что щекотал его ноздри каждый раз, когда она обнимала его.       Так когда же он влюбился в неё? Локи знал, что это было не в первую встречу — когда метка соулмейта чуть не прожгла дыру в его руке, и не во вторую.       Столько времени прошло, а он смог вспомнить этот момент так ярко, словно это произошло только вчера. Её голос, её взгляд, её улыбка — всё это запечатлелось в его памяти, как самое дорогое воспоминание, изменившее мужчину навсегда.       Ночная ярмарка, разноцветные палатки, где продавали различные вкуснопахнущие яства, от запаха которых сводило живот и текли слюнки. И Оливия, которая схватила его за рукав и потащила в глубь. Оливия, которая улыбалась ему, которая смеялась — девушка, что накормила асгардского Бога просто горячей картошкой. Такой она тогда была — весёлой, красивой, искренней до щемящей боли в груди. Простой. Локи вспомнил, как в тот момент его ошеломила простота её счастья. Как она смеялась, указывая на его замешательство, когда он, едва держа в руках обёртку, пытался понять, что особенного в этом блюде. Но всё оказалось особенным. Не картошка, конечно. А её смех, её лёгкость, её широкая улыбка и глаза, которые светились озорством.       Тогда была ночь, вокруг шумели люди, уличные музыканты развлекали прохожих и запах пряного глинтвейна смешивался с ароматом жареного мяса и сладких яблок, а он смотрел только на неё. И его сердце впервые дрогнуло.       Смешное и невероятное чувство: она, смертная девушка, смогла разрушить стены, которые он выстраивал вокруг себя тысячелетиями. Она посмотрела в его глаза и забрала всю его свободу. Локи и сам не понял, как это произошло.       Она не пыталась изменить его, не задавала вопросов о прошлом, не выносила суждений. Она просто была рядом, с этой своей улыбкой, полными доверия глазами и озорством, которое в них горело.       Локи тихо вздохнул и провёл пальцами по мягким прядям её волос, чувствуя, как они скользят между его пальцами. Оливия лежала на соседней подушке, её лицо было безмятежным — время будто остановилось, позволяя мужчине полностью утонуть в этом моменте.       Он тихо прошептал её имя, словно боясь, что громкий звук разрушит это хрупкое утро. Оливия шевельнулась, её ресницы дрогнули, и Локи затаил дыхание. В этот миг он понял: он мог бы провести вечность, наблюдая за тем, как она просыпается, как её глаза медленно открываются, а губ касается лёгкая улыбка, предназначенная только ему одному.       За пределами этой комнаты он был всё таким же — язвительным, властным, неукротимым. Богом, повелителем, сильным магом. За пределами спальни, он должен был бороться. Он сын Одина, он защитник Мидгарда — там он не мог быть слабым.       Но здесь, в этом укромном уголке их спальни, он лишь смертный мужчина, сердце которого каждый раз пропускает удар от одной лишь улыбки кареглазой девушки.       — Доброе утро, — сонно пробормотала Оливия.       Её глаза распахнулись и встретились с его.       — Доброе, — ответил он, не в силах сдержать улыбку. — Поспи ещё, если хочется. Утро только началось.       Он нежно провёл пальцами по её щеке и от этого простого действия Оливия счастливо зажмурилась и смешно, совершенно по-детски, сморщила свой носик.       — Не хочу, — сказал она и вновь открыла глаза.       В их взгляде было столько нежности и любви, что у Локи перехватило дыхание, а сердце пропустило удар. Чем же он заслужил такое счастье? Оливия принесла в его мир свет, который он не мог найти в себе годами. Она стала для него целым миром, и он был готов положить весь мир к её ногам.       Он притянул её ближе, их лбы соприкоснулись, и он тихо прошептал, опаляя её нежные губы своим горячим дыханием:       — Ты даже не представляешь, как сильно я люблю тебя.       — А я тебя, — в ответ прошептала девушка, — я люблю тебя, Локи. Спасибо, что вернулся ко мне.       Он закрыл глаза, ощущая, как её слова проникают прямо в сердце. Каждое из них окутывало его душу тёплым облачком особого уюта и прогоняло всю боль, которая когда-то сковывала его. И в этот момент, в этой комнате, лёжа рядом с ней в лучах утреннего солнца, чувствуя её тепло своей кожей, ему не нужно было ничего другого. Он знал, что здесь и сейчас, с ней, он был дома. Он был любим и любил в ответ.