i know my boyfriend is a witch

В целом, проснувшись на следующее утро и поняв, что всю ночь проспал с Олегом в обнимку, Серёжа чуть-чуть ахуел. Ну и самую малость запаниковал. Так, по мелочи. Почти до панической атаки, пустяки. Среднестатистическое утро. Дело то привычное. Смотря на мирно посапывающего Олега, Разумовский прикидывал, насколько грубым будет вытолкать его из своей квартиры сразу после его пробуждения. Проблема была в том, что Серёжа не хотел его выгонять. Но так нельзя. Ему нельзя привязываться. Не после того, как обжёгся об прошлую привязанность до обугленных уголков души. Не после того, как его надломило. Ощущение надломленности в разы больнее сломленности — в случае с последним ты уже находишься на самом дне, от которого можно хотя бы оттолкнуться, а в случае с первым ты барахтаешься, уже понимаешь, что не сможешь всплыть и просто тонешь-тонешь-тонешь. Пока не достанешь до дна. Но до него еще нужно достать. Не позволяя панике окончательно брать верх, Серёжа решил попробовать порассуждать критически, начиная накручивать косичку на палец. Ничего такого в том, что Олег заснул с ним, нет, разве что кроме того, что Сергей никогда не спал в одной постели с временными партнерами. А, и ещё кое-что: он никогда не трахался у себя дома. До сегодняшней ночи. Просто космос, какой ты тупой как всегда вовремя просыпается внутренняя язва. И тебя с добрым утром думает Серёжа. Внезапное копошение со стороны Олега заставляет Серёжу вынужденно прервать сеанс самокопания, обещая себе вернуться к этому позже. Волков потягивается и переворачивается на бок лицом к Серёже, приоткрывая глаза и слегка щурясь от утреннего — или уже дневного? сколько вообще времени? — света. В отличие от кабинета, в спальне Серёжи окна никогда не были зашторены. — Доброе утро, — хриплым ото сна голосом произнёс Олег. Блять. Блять. Допрыгался. При чем в буквальном смысле, лол. Сергею хочется бежать без оглядки от этого так легко очаровывающего его парня обычным «доброе утро» и тёплым открытым взглядом. Он ломает его привычную систему, играясь с его на ниточках держащимся самоконтролем и расшатанными принципами. — Привет. Извини, но ты должен уйти. Ко мне должен будет заглянуть Алтан, да и у тебя наверное куча дел. Олег осоловело смотрит на прячущего взгляд Серёжу, постепенно врубаясь в происходящее — это его так непрофессионально пытаются выставить за дверь или как? — и медленно кивая. — Окей. Давай только сначала спокойно позавтракаем? Я приготовлю, пока ты сходишь в душ, — осторожно предлагает Волков, пытаясь понять причину такой перемены в настроении Разумовского и не понимая, чего ещё можно ожидать от этого рыжеволосого растрёпанного чуда. — Э-э-э.. Да, хорошо, — с чересчур наигранной уверенностью отвечает Сергей, пряча красные щёки за растрёпанными косичками — его, такого утреннего и разнеженного, хотелось зацеловать до смерти, если совсем честно — надеясь, что Олег не заметит. Олег, разумеется, заметил, но Серёже знать об этом необязательно. Спустя полчаса Серёжа выходит из душа и идёт на кухню вслед за манящим запахом. Блядство. Олег стоит у плиты в одних джинсах и что-то тихонько напевает, пока накладывает уже готовый омлет с помидорами и колбасками и посыпает сверху тёртым сыром. Слюнные железы и урчащий желудок при взгляде на эту картину внезапно напоминают Серёже о своём существовании. — Я уже съел свою порцию. Я схожу в душ или мне по статусу не положено? — Конечно иди. Все баночки в ванной мои, можешь спокойно брать. Олег скрывается в ванной, а внутренний голос Сергея злорадствующе озвучивает навязчиво крутящуюся на задворках сознания вот уже всё утро мысль: ахуенный перепихон на один раз. Ага. Сергей определённо пиздец как влип. Это всё его дурацкая улыбка виновата пытается оправдаться парень перед самим собой. Да, точно, в ней всё дело. Олег выходит из душа с охуенно покрасневшими щеками — наверное, вчера они были такими же красными, только по несколько иной причине — и мокрыми волосами, и Серёжа сбегает в комнату под предлогом я принесу тебе фен — читать как я не мог вляпаться в так быстро растущей геометрической прогрессии что ты со мной делаешь боже мой. И только когда Олег уже стоит в дверях и надевает куртку, Серёжа находит в себе силы произнести: — Олег, ты ведь знаешь, что это всё на одну ночь? Мы друг другу никто, и ни о чём не договаривались, и ничего друг другу не должны, и мне сейчас не нужны отношения, и… — Да, разумеется, я понимаю, — прерывает его неловкие объяснения Олег, смотря всё тем же тёплым взглядом и слегка улыбаясь. — Хорошо, — выдыхыет Разумовский, хотя легче ему нихуя не становится, — И… Спасибо за завтрак. — Да не за что, — подмигивает Олег на прощание и просто уходит. Просто подмигивает и уходит. Оставляя Разумовского гипнотизировать взглядом уже опустевшую лестничную площадку. В вихре разношёрстных чувств Серёжа как-то не сразу обращает внимание на всунутую в руку бумажку с цифрами, подозрительно напоминающими номер телефона. В голове как всегда пиздец вовремя начинает на репите играть строчка нет ни мозгов, ни денег, ни мозгов, ни денег из популярного в тиктоке трека. И только Серёжа закрывает за Олегом дверь и выдыхает, понимая, что вообще-то не дышал почти всё их недолгое прощание, как в дверь снова стучат. Да сука. На пороге стоит Алтан с несвойственной ему широченной улыбкой Чеширского кота, держа в одной руке большой пакет с логотипом вкусно и точки и бутылку их любимого вина в другой, и торжественно произносит: — Я за подробностями. Сука, ну когда его бренную голову оставят в покое хоть на минуту. *** Как только Серёжа начинает неловко объясняться, пазл в голове Олега наконец складывается. Встречал он таких мне-не-нужны-отношения-это-просто-секс. Концепцию не привязываться и такую типичную для них фразу это всего на одну ночь Олег уже выучил от и до. Поэтому даже не пытался обижаться на Серёжу, зная, что тот воспользуется цифрами с бумажки, любезно врученной Олегом, когда будет готов. Да даже если это в итоге правда было всего на одну ночь, Олег нисколько не жалел. Идя по направлению к метро, Олег обдумывал вчерашние слова Серёжи во время расклада. Как он и обещал, они рассмотрели все три варианта гипотетического будущего Олега. По итогам Волков в очередной раз убедился в том, что себя нужно учиться слушать. Его всегда тянуло в кулинарию, но он не придавал этому особое значение, а зря. Как сказал Серёжа, если он продолжит начатый в армии путь и свяжет свою жизнь с наемничеством, материальных проблем у него не будет. Но счастлив в этом деле он не будет и начнёт чахнуть сначала изнутри, а потом и снаружи. Прибавится психологических проблем и он в конце концов так и не сможет до конца восстановиться, чтобы вернуться к привычной жизни на гражданке. Если вернётся к отцу, то всю оставшуюся жизнь будет жить по его указу и инструкции а-ля учеба в универе-женитьба-дети-владение компанией. Этот путь ему счастья тоже не принесет — ну так-то это было ожидаемо, лол — Олег лишь вернётся туда, откуда бежал. А вот в случае с готовкой дела обстояли иначе. Карты советовали идти и пробовать развиваться именно в этом направлении. Олег будет и чувствовать внутреннее удовлетворение, и видеть наглядный результат, и зарабатывать будет более чем хорошо. В будущем, когда он будет достаточно развит в этой отрасли, ему можно будет открывать свой бизнес, который так же будет пользоваться успехом. Истинное предназначение Олега как раз связано с созиданием, одними из главных его навыков были умение взять на себя ответственность и предрасположенность к лидерству — а значит, эта профессия ему подходит по всем фронтам. Телефон в кармане куртки начинает вибрировать, отвлекая Олега от построения логических цепочек и обдумывания своей будущей карьеры. — Алло. — Волк, какие люди! В телеге отвечать мне не пробовал? — Как видишь, не пробовал. Я только от Серёжи вышел. Случилось че? — Ооооо, ну я надеюсь, я своими сообщениями ни от чего важного вас не отвлек. У меня вопрос тут такого характера: как я понял по инсте Алтана, они с этим твоим шизотериком дружки то закадычные. Твой Рыжик не упоминал случайно, где моё золотце обучается? — Боже, Вад, притормози чутка. Во-первых, что? Ты реально запал на друга Серёжи и произошедшее в лавке было не способом заманить очередную жертву к себе в койку, а реально познакомиться? Во-вторых, ты не заболел случаем? В-третьих, я не мог ослышаться, ты сказал моё золотце? Побереги мою уже валяющуюся на асфальте челюсть. — Обижаешь, Волк. Цель то у меня как раз такая. Только к этому Золотейшеству по-другому придётся подкатывать: его уламывать долго нужно будет. Ну, ниче, оно того стоит. Ну так что? — Ну ты и животное, Дракон. Избавь меня от просьб оценить твои отвратительные тактики по его соблазнению. И да, я всё расскажу Алтану, мне его уже заранее до ужаса жаль. Они с Серёжей в одном унике учатся, я могу тебе адрес в тг скинуть. — Век должен буду. Знаешь, вообще-то, очень забавно то, что ты переспал со своим тарологом. Это типа оплата натурой или как? Че, как покувыркались с Рыжиком? — Фу, Вад, вот ты будешь явно последним, с кем я соизволю поделиться подробностями. Век стебать потом скорее будешь. Хер тебе. — Какие вы все невеселые. Ну да ладно, Бог вам судья, а у меня дел невпроворот. Адьос, мон ами! — Ага, давай. Стоит предупредить Серёжу о том, что Вадим — человек не особой праведности. Алтан не показался Олегу глупым мальчиком или шлюхой, прыгающей из койки в койку, а значит, мозгов ему хватит Вадика обломать. Олег, по крайней мере, надеялся на это. *** Если совсем честно, Алтан принёс бутылку вина к Серёже домой не с самыми чистыми намерениями. Просто ему, во что бы то не стало, нужно было разговорить Серёжу, и он заранее предполагал, что в этот раз из Разумовского слова клещами тянуть нужно будет. А завидев лицо Серёжи, на котором было крупным шрифтом написано блять что за пиздец че мне делать, Алтан похвалил себя за догадливость. И теперь, сидя на кухне у Разумовского и наблюдая за тем, как он вливает в себя уже второй бокал, думает, что очень даже его понимает. Потому что ну реально пиздец. — Понимаешь, в этот раз всё было не так, как у меня было обычно. Обычно это реально просто секс, а тут это ощущалось чуть ли не сплетением душ, понимаешь? А ещё он приготовил мне ужин и завтрак, и он безумно красивый, и, господи, какая у него потрясающая улыбка, и ноги у меня подкашиваются, когда смотрит он на меня так, как не смотрел за всю жизнь на меня никто, и я же хотел с ним просто переспаааать, — не затыкаясь, вещал Сергей, пока Алтан подливал ему в бокал вино и с самым что ни на есть скорбящим видом кивал а-ля да зай это реально пиздец. — Ну а чего плохого в том, что он тебе понравился? У тебя ведь никогда не было отношений. А Олег вроде как хороший парень, мы с ним в дверях подъезда столкнулись, он поздоровался и сказал, что ты уже встал. — Скорее, у меня уже встал. В том то и дело, что у меня никогда не было отношений! Ты не хуже меня знаешь, почему я их избегаю! Ты забыл, из-за чего умер мой отец? Я напомню: из-за того, что моя мама в какой-то момент решила, что полезть в тёмную магию без наставника будет вау каким ахуенным решением! Я не могу позволить себе привязываться к кому-то, зная, что я могу этого кого-то убить! Я не могу вступать в отношения, потому что у меня нет гарантии, что в какой-то момент я не сорвусь и не полезу в тёмную магию! Я не смогу жить с мыслью, что я могу случайно навредить любимому человеку или убить его! Видимо, я просто не был создан для отношений, — затихая, закачивает Разумовский со злыми слезами в глазах. За этот проклятый дар, за то, что так отличается от других, за то, что не может любить, хотя очень-очень хочет, за то, как сегодня разговаривал с Олегом, хотя всё, чего ему хотелось — валяться в постели в его объятиях, зацеловывать эту улыбку, пока губы не отнимутся, и, желательно, каждое утро начинать так. Но, видимо, не судьба. — Серёж, я понимаю, чего ты боишься, я бы на твоём месте тоже до безумия этого боялся. Но ты рассматриваешь свой дар со стороны проклятия, демонизируешь его, хотя ты сам прекрасно знаешь, что в мире всё нейтрально: чёрного и белого не существует, мы сами окрашиваем всё в эти цвета, сами ограничиваем себя такой скудной палитрой. Магии не бывает чёрной и белой, она такая же нейтральная, существует только намерение. Если ты используешь её во благо — оно к тебе и вернётся. Если из злых соображений и недобрых намерений — получишь то же самое, банальный закон энергообмена. Так подумай: только ли в ней дело? — Не только в ней. Я безумно боюсь потерять партнёра в целом. Я боюсь, что он так же, как мама, может уйти или, ещё хуже, умереть, бросив меня. Мне легче не начинать всё это вообще, чем начинать, чтобы потом всё закончилось. Её потеря меня надломила, и я не готов добровольно соглашаться на возможность сломать меня окончательно. — И это повод бегать от потенциального счастья и любви всю жизнь? Ты рассматриваешь всё очень однобоко: да, он может уйти, но может ведь и не уйти. Это может быть правда на всю жизнь. А ты даже об этом не узнаешь, потому что не попробуешь, прячась от чувств и собственных желаний в угоду страху. Это того стоит? — Слушай, кто бы говорил, а. Сам своим советам не пробовал следовать, м? Расскажи мне лучше, набрал ли тебе вечерком этот Вадик. А то обо мне да обо мне, — отвечает Разумовский, как бы ставя точку в диалоге. Алтан тяжело вздыхает, понимая, что Серёжа упрямится. Сережа понимает, что Алтан, как всегда, прав. Но он подумает об этом позже. — Ты же прекрасно знаешь, что со мной другой случай. Что мне в целом тяжело привязываться и это очень долгий процесс, который может длиться годами. И да, набрал. Это чудовище снова подкатывает ко мне, но уже по переписке, а я всё обдумываю, как бы его так обломать, чтобы и красиво, и достойно, и с чувством, с расстановкой, так сказать. Он ведь только с точки зрения секса во мне заинтересован, а мне такое не подходит. А пока терплю тупые мемы с волками, которые он мне скидывает примерно каждую секунду свободного времени. — Даже жаль, что ты перестанешь с ним общаться, он, судя по всему, в разы забавнее Гречкина. Кстати об унике: я ведь уже через несколько выхожу, боже, мне очень уж хочется посмотреть на твоего ненаглядного. — Сука, допрыгаешься ведь. — Да, я уже. Правда, прыгал я пару часов назад и, кстати, у меня побаливает задница, потому что у Олега безумно… — Просто заткнись. — Да, как же я мог забыть о твоём акте целомудрия, золотце. Меня не зарази только, а то вдруг воздушно-капельным передаётся. Неужто хочешь держать целибат до 30, тоже ведьмочкой стать хочешь? — Эта бутылка сейчас полетит тебе в лоб, если твой поганый рот воспроизведёт ещё хоть слово. *** Когда спустя пару дней телефон Олега взрывается трелью, он и бровью не ведёт, глядя на незнакомый номер. Принимает вызов, слышит в трубке знакомым голосом, стонавшим под ним на все лады ещё несколько дней назад, произнесённое алло, Олег? и чувствует, как губы сами разъезжаются в глупой улыбке.