В сердце леса

      Тэхён любил лес. Он был его убежищем, его тихой гаванью, где шелест ветра заменял разговоры, а пение птиц — музыку.       Здесь, в глубине чащи, мир казался простым и гармоничным.       Утро начиналось с тонкого аромата влажной земли и травяного чая, который Тэхён варил на старой печи, а заканчивалось мягким светом луны, проникающим через густую листву.       Он считал себя идеальным обитателем этого места: тихим, незаметным и абсолютно довольным одиночеством.       Омегой он был странным — соседи из ближайшей деревни шептались, что «не такой он, как все». Вместо того, чтобы искать альфу, Тэхён строил себе укромное гнёздышко: плёл коврики из веток, сушил травы, мастерил ловушки и даже успевал вязать.       Но его уютный мир перевернулся в тот день, когда в лесу появился он.

***

      Чонгук был подобен урагану, врывающемуся в тихую долину. Высокий, с жёсткими чертами лица, обветренной кожей и глазами цвета тёмного мёда.       Его широкие плечи и уверенная походка излучали опасность, но больше всего раздражала самоуверенность, с которой он смотрел на Тэхёна, словно тот был чем-то забавным.       Тэхён обнаружил его в своей ловушке. — Ты кто? — сухо спросил омега, скрестив руки на груди и бросив взгляд на спутанные в сетке ноги незваного гостя. — Твой спаситель, — усмехнулся Чонгук, не спеша разрывать сеть. Его голос был низким, будто катился бархатным эхом по деревьям. — Ха, с каких пор альфы спасают омег? — Тэхён не собирался демонстрировать ни капли слабости, даже несмотря на то, что этот «спаситель» явно был из тех, кто привык доминировать. — Ты же, наверное, просто охотник, который случайно залез не в ту чащу.       Чонгук посмотрел на него так, будто держал в руках какой-то секрет. — А ты — омега, который не знает, как сильно пахнет.       Тэхён почувствовал, как слова ударили в самое сердце.       Его запах?       Он всегда считал, что травы и пыльца скрывают его естественный аромат, но сейчас лицо Чонгука слишком ясно говорило об обратном. — Знаешь что? — Тэхён, стараясь скрыть растущее напряжение, указал на ближайший куст. — Тебе бы к реке. Вымойся. А то я чувствую твой «аромат» за три километра.       Чонгук удивлённо приподнял брови, но уголки его губ дрогнули в улыбке. — Хорошо, — сказал он, словно делал одолжение. — Тогда я вернусь. Ты ведь не против компании?       И прежде чем Тэхён успел ответить, Чонгук развернулся и уверенно направился в сторону реки, даже не спросив, где она находится.       Омега остался стоять на месте, не понимая, что его больше раздражает: самонадеянность альфы или тот факт, что его сердце пропустило удар, когда Чонгук наклонился ближе.       И что ему нужно? — подумал Тэхён, глядя на широкую спину незваного гостя.       Всё вокруг вдруг стало казаться неправильным: листья шуршали слишком громко, воздух наполнился напряжением, а внутри разлился странный, незнакомый жар.       Тэхён хотел верить, что это просто случайный визит.       Но его интуиция — упрямая, как старая ворона, что ворует орехи, — шептала: этот альфа останется.       А с ним останутся и все те чувства, которые Тэхён так долго прятал глубоко в себе.

***

      Весь вечер Тэхён чувствовал себя не в своей тарелке. Казалось, лес сам по себе стал каким-то иным. Воздух был тяжёлым, как перед дождём, а где-то вдалеке слышался едва уловимый звук шагов. Тэхён снова и снова оборачивался, проверяя, не идёт ли за ним тот нахальный альфа.       Какого лешего он вообще сюда пришёл? — думал он, бросая сухие травы в котелок, где уже кипела вода. Запах ромашки и мяты должен был успокоить нервы, но на этот раз не помогал.       Чонгук.       Это имя словно гудело где-то в подсознании. Его взгляд, тёмный и проницательный, не отпускал. А ещё этот странный, раздражающе приятный запах — смешение хвои и чего-то дикого, хищного.       Тэхён потряс головой, стараясь прогнать мысли. Он подошёл к окну, взглянув на лес, скрывавший хижину. На горизонте темнело, но внизу всё ещё горело оранжевое зарево заката. — Конечно, не вернётся, — пробормотал он себе под нос, стараясь звучать уверенно. — Он же альфа. Альфы не задерживаются в лесу. Им нужны города, стаи и омеги, которые стелят им постели.       Но не успел он договорить, как в дверь раздался стук.       Глухой, уверенный стук.       Тэхён напрягся, почувствовав, как волосы на затылке поднимаются дыбом. Он не спешил открывать. — Я знаю, что ты там, — раздался знакомый низкий голос за дверью. — Ты так пахнешь, что сбить тебя с пути просто невозможно.       Тэхён стиснул зубы. Этот альфа точно был пришельцем из самого центра его худших кошмаров. — Это частная собственность, — крикнул он, стараясь не выдавать дрожь в голосе.       — Ты в лесу, омега. Здесь нет «частной собственности», — усмехнулся Чонгук.       Тэхён сорвал с полки старую деревянную палку и решительно распахнул дверь. — Слушай, ты не...       Но договорить он не успел. На пороге стоял Чонгук, но выглядел он не так, как раньше. Его волосы всё ещё блестели от воды, а мокрая рубашка едва скрывала плотные мышцы. Он держал в руках огромную охапку цветов — полевых, ярких, вперемешку с какими-то корнями. — Принёс для тебя, — коротко сказал он, протягивая букет.       Тэхён моргнул, в полной растерянности глядя на альфу. — Это что... шутка?       Чонгук пожал плечами: — Просто подумал, что ты нечасто видишь цветы. Тебе ведь нравятся травы, да? — Цветы? — Тэхён взглянул на него с подозрением. — Ты их вырвал... из моего огорода?!       Чонгук ухмыльнулся: — Ну, как ещё мне их было найти? Лес ведь огромный.       Гнев поднялся в груди Тэхёна, но вместе с ним вспыхнуло и что-то ещё — странное, щекочущее тепло, которое никак не удавалось подавить. — Ты нахал, — выдохнул он, захлопывая дверь прямо перед носом Чонгука.       На том конце раздался смех, низкий и глубокий, который эхом разнёсся по лесу. — Увидимся завтра, Тэхён, — бросил альфа прежде, чем уйти.       А Тэхён, прижимая к себе палку, смотрел на закрытую дверь и шептал самому себе: — Нет, ты его к себе не пустишь. Никогда.       Но где-то внутри уже понимал: этот упрямый, дерзкий альфа легко сотрёт его привычный мир.       Ночь в лесу обычно приносила Тэхёну спокойствие. Он любил слушать, как шепчутся между собой листья, как перекликаются ночные птицы, а вдалеке тихо журчит ручей. Но сегодня тишина была какой-то другой.       Чонгук. Опять. Его запах всё ещё витал в воздухе, и это сводило с ума. Он смешивался с ароматами трав в хижине, делая их приторными и странными. Даже чай, который Тэхён обычно выпивал перед сном, казался горьким.       Почему я о нём думаю? — Тэхён сердито захлопнул окно. Но даже это не помогло — каждая мысль упрямо возвращалась к нахальному альфе, его ухмылке, голосу и... этим цветам.       Букет всё ещё лежал на столе, беспорядочно раскиданный, как будто сам лес решил перенести свою дикость сюда, в его дом. Среди цветов были лютики, дикие фиалки и даже пара редких трав, которые Тэхён никогда не видел. — Ну и зачем ты это сделал? — пробормотал он, обращаясь к воображаемому образу Чонгука.       Ответа не было. Только слабое подвывание ветра за окном.

***

      На следующий день...       Тэхён всё-таки решился выйти из хижины. Он убедил себя, что не ищет Чонгука, а просто занимается обычными делами: проверяет ловушки, собирает травы, смотрит на облака.       Но чем дальше он заходил в лес, тем сильнее чувствовал, как напряжение нарастает.       И когда он увидел его снова, где-то в глубине, неподалёку от реки, сердце Тэхёна на миг замерло.       Чонгук сидел на поваленном дереве, небрежно закинув одну ногу на другую.       Рубашка на нём всё ещё была рваной, но выглядела сухой, а волосы слегка растрёпанными. Рядом с ним лежал обрывок верёвки — вероятно, одна из Тэхёновых ловушек, которую тот забыл проверить. — Ты ведь знаешь, что я вижу тебя, да? — раздался голос альфы, и Тэхён вздрогнул, понимая, что слишком долго стоял неподвижно. — Какого... Ты что здесь делаешь? — выдохнул он, выходя из кустов.       Чонгук повернулся и снова улыбнулся той самой ухмылкой, которая почему-то выводила Тэхёна из равновесия. — Просто жду тебя. — Ждёшь меня? — Тэхён фыркнул, подходя ближе. — Я что, похож на какого-то деревенского омегу, который с радостью кинется в лапы первому встречному альфе? — Нет, — сказал Чонгук спокойно, глядя прямо на него. — Ты совсем другой.       Эти слова прозвучали неожиданно искренне, так, что Тэхён на миг растерялся. — И что это значит? — спросил он, пытаясь вернуть себе уверенность.       Чонгук встал, и его фигура будто заполнила всё пространство вокруг. — Это значит, что я не уйду. Ты меня зацепил. И теперь мне интересно: кто ты на самом деле?       Сердце Тэхёна забилось быстрее. — Ты же понимаешь, что я могу сдать тебя в деревню за вторжение? — сказал он, стараясь звучать холодно. — Сдавай, — усмехнулся Чонгук. — Тогда я скажу им, как мило ты спишь в своей хижине, укрытый пледом. — Ты шпионил за мной?! — Может быть, — протянул Чонгук. — Или просто слышал, как ты ворчишь на белок во сне.       Тэхён почувствовал, как лицо заливает красками. Этот альфа... был просто невыносим! — Ты меня не знаешь, — выдохнул он, пытаясь скрыть смущение.       Чонгук сделал шаг ближе. — Я хочу узнать.       Глубина его голоса проникала прямо в душу. Но больше всего Тэхёна задело то, что он не мог найти в себе силы оттолкнуть этого нахального альфу.       Я же его ненавижу, — думал он, чувствуя, как запах хвои и дикого ветра заполняет воздух между ними.       Но почему-то ненависть была такой... сладкой. — Ты меня не знаешь, — выдохнул Тэхён, стараясь держаться хоть сколько-то твёрдо. Но альфа уже сократил между ними расстояние, и его присутствие было слишком ощутимым.       Чонгук посмотрел на него с лёгкой улыбкой, от которой у Тэхёна по коже пробежали мурашки. — Тогда расскажи, — произнёс он тихо, но так, что голос словно обволакивал всё вокруг.       Тэхён хотел сказать что-то колкое, язвительное, но слова застряли в горле.       Чонгук смотрел на него слишком пристально, слишком искренне, как будто пытался разгадать тайну, которая была скрыта глубоко внутри. — Мне нечего тебе рассказывать, — буркнул Тэхён, делая шаг назад, но споткнулся о корень дерева и чуть не упал.       Чонгук молниеносно подхватил его, сильные руки альфы легко удержали омегу, словно тот ничего не весил. Их взгляды встретились, и время будто остановилось. — Ты так часто прячешься, — сказал Чонгук мягко, не отпуская его. — Но знаешь что? Ты не можешь спрятать свои глаза. — Что? — Тэхён растерялся, ощущая, как его сердце бьётся так громко, что, казалось, его можно услышать.       Чонгук чуть склонил голову, приближаясь ещё ближе. — В них столько силы, Тэхён. Ты не такой, как все. Ты не такой, как те омеги, что всегда стараются угодить. Ты настоящий.       Слова прозвучали так неожиданно, что Тэхён замер, не в силах отвести взгляд от Чонгука. Альфа всё ещё держал его, и этот контакт заставлял что-то внутри него таять, словно лёд под весенним солнцем. — Ты... не можешь просто так говорить такие вещи, — прошептал Тэхён, чувствуя, как голос дрожит. — Почему нет? — Чонгук улыбнулся чуть шире, но в его глазах была теплота, которой Тэхён не ожидал увидеть. — Ты ведь заслуживаешь, чтобы тебе это говорили.       Эти слова ударили сильнее, чем всё, что он слышал прежде. Никто никогда не говорил ему такого. Весь мир вокруг словно исчез, оставив только их двоих среди тихого леса.       Тэхён почувствовал, как его лицо становится горячим. Он попытался вырваться, но Чонгук лишь слегка усилил хватку, не позволяя отступить. — Почему ты это делаешь? — тихо спросил Тэхён, глядя в эти тёплые, глубокие глаза. — Потому что ты мне нравишься, — просто сказал Чонгук.       Тэхён почувствовал, как внутри всё переворачивается. От этих слов стало тепло и... страшно. — Ты меня даже не знаешь, — повторил он, но голос уже звучал слабее, словно сам пытался убедить себя в этом. — Тогда дай мне шанс узнать, — прошептал Чонгук, медленно приближаясь.       И прежде чем Тэхён успел что-то сказать или сделать, альфа коснулся его щеки. Это было мягко, тепло, словно само прикосновение Чонгука говорило больше, чем слова.       Тэхён закрыл глаза. На мгновение он позволил себе забыть о страхах, о том, что думал вчера. Всё, что существовало сейчас, — это тепло, которое распространялось по его телу, пока он чувствовал этот близкий, почти защищающий запах альфы.       Но внезапно осознав, как близко они стоят, Тэхён отстранился, вернув себе свой острый взгляд. — Ты слишком уверен в себе, — бросил он, отступая назад.       Чонгук усмехнулся, но в его глазах была какая-то новая мягкость. — Только когда это касается тебя, Тэхён.       Эти слова окончательно выбили его из равновесия. Не сказав больше ни слова, омега развернулся и поспешил в сторону хижины, чувствуя, как альфа смотрит ему вслед.       Но он не мог избавиться от ощущения, что где-то глубоко внутри уже сделал первый шаг навстречу Чонгуку.

***

      На следующий день Тэхён чувствовал себя разбитым. Весь вечер он прокручивал в голове слова Чонгука, его взгляд, его прикосновение. И это его раздражало.       Почему я думаю об этом альфе? — спрашивал он себя снова и снова, устало потирая виски.       Утро встретило его холодным туманом, окутавшим лес. Воздух был свежим, влажным, но что-то в этом тумане казалось неправильным.       Когда Тэхён открыл дверь хижины, его сердце дрогнуло: у порога лежал новый букет.       На этот раз цветы были аккуратно перевязаны тонкой кожаной лентой. Среди них виднелись лесные колокольчики и веточки тимьяна, от которых исходил слабый пряный аромат.       Тэхён нахмурился, поднимая букет. — Что он опять задумал? — пробормотал он, но вместо того, чтобы выбросить цветы, поставил их в глиняный кувшин.       Мягкость — это не для тебя, Тэхён, — уговаривал он себя, стараясь подавить странное, тёплое чувство, которое вызвали цветы.       И всё же в этот день он снова отправился в лес.       Может, чтобы проверить свои ловушки.       А может, чтобы случайно встретить того, о ком он никак не мог перестать думать.

***

      Чонгук нашёлся у ручья, где он, кажется, снова упорно что-то мастерил. На этот раз это была не ловушка, а длинная деревянная палка, на которую он что-то наносил острым ножом.       Тэхён остановился, наблюдая за ним издалека. Альфа выглядел так естественно в этом лесу, словно он был его частью. — Ты всегда так любишь подглядывать? — спросил Чонгук, не оборачиваясь.       Тэхён вздрогнул, но тут же нахмурился и вышел из-за деревьев. — Я не подглядывал. Просто проверял, чем ты тут занимаешься.       Чонгук усмехнулся, наконец поднимая взгляд. — Проверял? Или скучал? — Скучал? По тебе? — Тэхён фыркнул, скрестив руки на груди. — Смешно.       Чонгук поднялся на ноги и сделал несколько шагов к нему. — А почему тогда ты здесь?       Тэхён открыл рот, чтобы что-то ответить, но ничего не пришло на ум. — Может, потому что тебе интересно? — продолжил Чонгук, его голос стал мягче. — Ты можешь прятаться за своими словами, Тэхён. Но я вижу тебя.       Омега замер, снова ощущая ту странную слабость, которую приносили слова альфы. — Зачем ты это делаешь? — тихо спросил он. — Почему ты не просто оставишь меня в покое?       Чонгук смотрел на него с каким-то странным, неуловимым выражением. — Потому что я не могу.       Он подошёл ещё ближе, и между ними снова не осталось расстояния. — Ты думаешь, что я просто какой-то альфа, который хочет добиться тебя, чтобы потом исчезнуть? — продолжил он, глядя прямо в глаза Тэхёну. — Но это не так. Я никогда раньше не встречал такого, как ты.       Эти слова заставили Тэхёна снова потерять равновесие. Он смотрел на Чонгука, чувствуя, как внутри разгорается тепло. — Ты сводишь меня с ума, — прошептал он, почти не веря, что произнёс это вслух.       Чонгук улыбнулся, но на этот раз в его улыбке была нежность. — И ты меня, Тэхён.       И прежде чем омега успел придумать, как уйти от этого разговора, Чонгук снова коснулся его, но теперь осторожнее, как будто боялся спугнуть. Его пальцы скользнули по щеке Тэхёна, вызывая дрожь.       Тэхён закрыл глаза, чувствуя, как исчезают все стены, которые он старательно выстраивал вокруг себя.       Может быть, впервые в жизни он позволил себе быть уязвимым...       Тэхён стоял неподвижно, не в силах двинуться. Его сердце билось так громко, что, казалось, этот звук должен был разноситься по всему лесу. Чонгук стоял так близко, что их дыхания почти смешивались, и от этого Тэхён терял голову. — Ты так и будешь молчать? — мягко спросил Чонгук, его голос звучал, как шелест ветра среди ветвей. — А что я должен сказать? — прошептал Тэхён, но голос его был слабым, словно он боялся, что любое слово может разрушить эту хрупкую близость.       Чонгук медленно провёл пальцами по его щеке, и Тэхён вздрогнул от этого прикосновения. Оно было таким осторожным, будто альфа прикасался к чему-то драгоценному. — Ничего, — сказал Чонгук, его взгляд был прикован к губам омеги. — Я просто хочу понять, почему ты так боишься быть собой.       Тэхён не успел ответить. В следующую секунду Чонгук мягко притянул его ближе, и их губы встретились.       Поцелуй застал Тэхёна врасплох, но не вызвал сопротивления.       Это было как прикосновение летнего дождя к разгорячённой коже — неожиданно, но до боли приятно. Мир вокруг словно исчез: не было ни шелеста листвы, ни запаха влажного мха, только это странное, пьянящее чувство, от которого его тело будто утратило вес.       Губы Чонгука были мягкими, но настойчивыми, как ветер, что пробирается между деревьев, не спрашивая разрешения. Этот поцелуй не был грубым или требовательным. Он был осторожным, будто альфа боялся нарушить что-то хрупкое, но в то же время в нём ощущалась сила, способная разрушить стены, которые Тэхён строил годами.       Тэхён почувствовал, как его колени становятся ватными, а в груди разливается тепло, с которым он не знал, как справиться. Это чувство было чужим, незнакомым, словно первое прикосновение солнечных лучей после долгой зимы.       Когда их губы разъединились, он всё ещё стоял слишком близко к Чонгуку, чувствуя, как горячее дыхание альфы обжигает его кожу. — Что… это было? — прошептал он, слова прозвучали как слабое эхо.       Чонгук улыбнулся, но в этой улыбке не было насмешки. В его глазах сверкало что-то необъяснимое — смесь нежности и уверенности, от которой у Тэхёна сжималось сердце. — Это было то, что я чувствую, — ответил он просто, словно объяснял самую очевидную истину.       Тэхён отвёл взгляд, его щёки горели, а в ушах шумела кровь. Он не знал, что делать с этим ответом, с этой искренностью, которая была такой обескураживающей. — Ты не можешь просто так… — начал он, но голос предательски дрогнул. — Почему не могу? — перебил Чонгук, его голос был низким, глубоким, как далёкий рокот грома. — Тэхён, я не буду делать вид, что ничего не чувствую.       Омега почувствовал, как его сердце заколотилось сильнее, и едва удержался от того, чтобы сделать шаг назад. Но отступать уже было некуда — он знал, что Чонгук всё равно найдёт способ сократить эту дистанцию. — Ты думаешь, я тебя не боюсь? — спросил он, пытаясь вернуть себе твёрдость. — Ты альфа. Ты можешь раздавить меня.       Чонгук нахмурился, и его взгляд стал мягче, как свет солнца сквозь туман. — Боишься меня? — его голос стал тише, почти шёпотом. — Тэхён, я бы никогда не сделал тебе больно. Никогда.       Эти слова были похожи на музыку, которая проникала прямо в сердце, обвивая его тёплыми, мягкими нотами. Тэхён почувствовал, как внутри что-то ломается — его страх, его гнев, его настороженность. Всё рушилось перед этой искренностью.       Он посмотрел на Чонгука, не в силах скрыть смешанные эмоции, которые плескались в его глазах. — Почему ты так уверен? — спросил он, не столько у Чонгука, сколько у самого себя.       Чонгук шагнул ближе, и этот шаг был таким плавным, будто он не хотел спугнуть омегу. Его пальцы снова осторожно коснулись лица Тэхёна, словно проверяя, действительно ли он здесь, рядом. — Потому что ты мой, — произнёс он тихо, но с такой уверенностью, что Тэхён ощутил, как у него перехватило дыхание.       Эти слова были словно молния, пронзившая его насквозь. Он не знал, что сказать, не знал, как реагировать. Всё, что он мог сделать, — это стоять там, поддавшись этому новому, странному чувству, которое охватило его с головой. — Ты говоришь так, будто уже всё решил за меня, — наконец выдавил он, его голос звучал резче, чем он хотел.       Чонгук слегка улыбнулся, но в его глазах всё ещё читалась та же мягкость. — Нет, Тэхён, — ответил он. — Я просто предлагаю тебе выбрать.       Эти слова прозвучали тихо, но они задели омегу сильнее всего. Он чувствовал, как между ними повисло напряжение, сладкое и горькое одновременно, как аромат лесного воздуха после грозы.       Выбор… — подумал Тэхён, глядя на Чонгука. Но что делать с этим выбором, он ещё не знал.

***

      Тэхён проснулся рано, ещё до рассвета, как обычно. Вдруг тяжесть сна, казалось, давила на его тело, а мысли о Чонгуке не давали ему покоя. Он лежал в тишине, не в силах встать, не в силах снова погрузиться в этот мир, где всё становилось невозможным и пугающим.       Взгляд останавливался на дверях, которые вели к лесу.       Лес.       Место, где он нашёл свой покой.       Место, где не нужно было ничего скрывать, не нужно было бояться, что кто-то увидит его уязвимость.       Но теперь… теперь всё было не так.       Когда Тэхён наконец решился встать, он на мгновение заметил, как свет за окном меняет оттенки, как первые лучи проникают в лес, разгоняя тьму. Вздохнув, он вышел на улицу. Его ноги несли его туда, к тому самому месту, где они впервые встретились. Он не знал, зачем. Просто знал, что должен идти.

***

      И вот, когда он пришёл к поляне, он застыл. Чонгук стоял, как будто и не ждал его. Его тёмные волосы, развевающиеся на ветру, и уверенная осанка говорили о многом. Его взгляд, спокойный и сосредоточенный, был прикован к Тэхёну. — Ты здесь, — произнёс Чонгук, как будто для него это было очевидно. Но в его голосе было что-то другое. Что-то, что заставило Тэхёна почувствовать, как его сердце ёкнуло.       Тэхён попытался говорить, но слова застряли в горле. Он вдруг осознал, как сильно на самом деле хотел видеть Чонгука. Его присутствие было как магнит, притягивающий и растворяющий его в этом мире, полном неуверенности и страха.       Чонгук шагнул ближе, не спеша, но его движение было уверенным. Каждый его шаг как будто был заранее рассчитан.       — Как ты? — спросил Чонгук, и Тэхён заметил, как его глаза смотрят с таким вниманием, с такой заботой, что это мгновенно растопило ещё одну часть его сопротивления.       Тэхён закрыл глаза, сжав кулаки. Этот вопрос, казалось, вырвал его из глубины самой души. — Как ты, Тэхён? — повторил Чонгук, мягко, почти с нежностью.       Омега почувствовал, как его грудь сжимается, как внутри него что-то бурлит, как огромная волна эмоций. — Я… не знаю, — его голос звучал почти хрипло, будто он говорил сквозь преграду. — Я не знаю, что делать с этим.       Чонгук наклонился немного вперёд, его взгляд стал более глубоким и мягким, как поглаживание по мокрым лепесткам после дождя. — Ты не обязан ничего решать прямо сейчас, — сказал он тихо, почти шёпотом, как будто не желал нарушить тишину этого момента. — Я здесь, Тэхён. И буду рядом, что бы ты ни выбрал.       Тэхён снова закрыл глаза, чувствуя, как его сердце сдавливает невообразимое количество эмоций. Он был готов бежать, готов скрыться от этой страсти, от этих чувств, которые наполняли его с головой. Но что-то внутри него сопротивлялось. Его тело, душа — всё тянулось к этому человеку, к Чонгуку. — Я не могу… — начал Тэхён, но Чонгук снова подошёл ближе и мягко коснулся его плеча. — Не нужно ничего говорить, — прошептал он. — Ты не один.       И это было как обнадёживающий луч света в туманной мгле, как волна тепла, которую он вдруг почувствовал в своём сердце. Тэхён не знал, что делать с этими чувствами. Но рядом с Чонгуком он почувствовал, как его страх растворяется, как стена, которую он выстраивал долгие годы, начинает рушиться.       И он больше не хотел её восстанавливать.       Тэхён поднял глаза, и в них было что-то новое — что-то, что не могло быть сказано словами.       Чонгук, заметив это, приблизился, и их взгляды встретились, как два небо и земля, как две стихии, что наконец нашли друг друга.       И когда Чонгук обнял его, Тэхён почувствовал, как его душа выдыхает, как он наконец может быть собой, без масок, без страха. — Я здесь, — сказал Чонгук, и этот простой, но такой сильный жест стал для Тэхёна лучшим ответом на все его сомнения.       Это было только начало, но теперь он был готов пройти этот путь. С Чонгуком. Взявшись за руки они начали гулять по лесу...

***

      Тэхён и Чонгук сидели на берегу реки, её тихий, постоянный шум создавал атмосферу уюта, словно весь мир вокруг замер и оставил их двоих в покое.       Лёгкий ветерок колыхал траву, а прозрачная вода отражала небо, создавая иллюзию, что и сама река жила своей собственной жизнью.       Но в этот момент всё было не так важно, как тот факт, что они были рядом, и Тэхён ощущал каждое его дыхание, каждое движение рядом. — Тэхён, — тихо произнёс Чонгук, его голос был словно тёплый, как закатный свет, плавно касающийся кожи. Он повернулся к омеге, его взгляд был сосредоточен и прям. — Ты знаешь, что я должен сделать это.       Тэхён знал. Он чувствовал это на уровне инстинктов.       Метка была не просто физическим знаком — это был акт утверждения, привязанности, символ того, что один принадлежит другому.       Это был ритуал, который невозможно было избежать, как бы ни сопротивлялся омега. И сейчас, когда они сидели вдвоём, Тэхён понимал: этот момент настал.       Чонгук чуть сместил позу, и его рука медленно протянулась к шее Тэхёна.       Он не спешил, давая омеге возможность привыкнуть, почувствовать это, почувствовать его намерения.       Чонгук был уверен, что Тэхён был готов, но он не хотел торопить события, потому что это было не просто физическое действие, а целая жизнь, которая начиналась с этого момента. — Ты мой, — сказал Чонгук, и его голос, хотя и тихий, был наполнен силой. Это было не просто утверждение, это был факт. Он был готов утверждать своё право на Тэхёна.       Тэхён почувствовал, как его сердце ускоряет ритм, как его внутренний мир отзывается на эти слова. Он знал, что всё это неизбежно. Чонгук был альфой, и метка была необходимостью, частью природы, частью того, как устроен их мир.       Он ощущал, как его собственные инстинкты подталкивают его к принятию этого. Это был акт привязанности и любви, это было чем-то глубже, чем слова. Чонгук уже не просто говорил, он действовал.       Чонгук осторожно наклонился к Тэхёну и, словно проверяя, готов ли тот, мягко коснулся его шеи. Тэхён почувствовал, как его кожа напрягается от близости, как всё его тело начинает дрожать от предвкушения. Чонгук прикоснулся губами к его коже, а затем — не спеша, но с уверенностью, — вонзил зубы в тонкую шкуру. Это было не больно в привычном смысле. Это было нечто иное.       Укус был острым, как вспышка света, но моментально исчезал, заменяясь теплотой, которая наполняла его всё больше и больше.       Тэхён почувствовал, как его тело пронзают волны энергии, как будто его душа наконец-то находит свой путь. Это было нечто глубже, чем просто физическое ощущение. Это было подтверждением их связи, их принадлежности друг другу. Как только Чонгук вонзил зубы, Тэхён почувствовал, как внутренние барьеры рушатся, как невидимые цепи, которые сдерживали его, исчезают. Он был его.       Чонгук отстранился и поднял взгляд, его глаза встретились с глазами Тэхёна, и омега ощутил, как его сердце сжимается, но с тем чувством принятия, которое нельзя было бы назвать страхом. Это была скорее радость, нежность, привязанность. Чонгук нежно провёл рукой по его щеке, как бы подтверждая их связь. Тэхён был теперь его, не только телом, но и душой. — Ты мой, — повторил Чонгук, и теперь в его голосе была не только сила, но и тепло. Это не было простым утверждением — это было обещание.       Тэхён прижался к нему, чувствуя, как их тела сближаются, и будто мир вокруг становится не важен.       Он был готов.       Всё, что было до этого момента, ушло в тень, а теперь существовала только эта связь, этот момент, эта новая реальность. — Я твой, — произнёс Тэхён, и его голос был полон того же принятия, той же уверенности, которая вдруг пришла к нему, как волна. — Я твой.       Чонгук медленно привлёк его к себе, обнимая, и в этот момент мир снова стал цельным, они стали одним целым, как и должно было быть.       В этот момент они оба знали, что ничто и никто не сможет их разлучить. Всё, что было, стало частью их связи, и этот момент — начало нового пути, на котором они будут идти вместе...

***

      Тэхён и Чонгук вошли в хижину, и, несмотря на тёмную ночь, комната была наполнена мягким светом свечей, тени танцевали на стенах, создавая атмосферу уюта и покоя.       Лёгкий запах смолы и древесины проникал в нос, напоминая о том, как близки они стали к природе, к чему-то первобытному и древнему.       Тэхён, почти не осознавая этого, замер у двери, оглядывая пространство.       Здесь, в этой маленькой хижине, всё было таким родным и одновременно чуждым.       Но не было места для страха, не было места для сомнений.       Всё, что было важным, происходило сейчас.       Он чувствовал, как его сердце бьётся, ускоряя пульсацию крови. Его тело как бы отзывалось на присутствие Чонгука — сила и уверенность, которая исходила от альфы, заставляла его дышать глубже, а взгляд теряться в его глазах.       Чонгук не говорил ни слова. Он просто подошёл к Тэхёну, протянул руку и коснулся его лица, аккуратно, с таким вниманием, будто боится нарушить этот хрупкий момент. Тэхён не мог отвести взгляда от его губ, чувствуя, как его сердце стучит в груди. Он был одновременно взволнован и умиротворён, словно его душа и тело слились в едином порыве. — Ты готов? — Чонгук произнёс это тихо, почти как вопрос, но для Тэхёна это звучало скорее как утверждение. Он не мог ответить словами, его тело уже ответило за него, и он чувствовал, как вся его суть тянется к этому моменту.       Тэхён кивнул, но не оторвал взгляда от альфы, ощущая, как его кожа дрожит от лёгкого прикосновения Чонгука. Чонгук медленно приблизился, и Тэхён, словно заворожённый, не двинулся с места, хотя в его груди бушевали эмоции, как в шторме. Их губы встретились, и это было не просто поцелуй, это было нечто большее — это было утверждение, признание их связи, того, что они теперь были частью друг друга.       Поцелуй был мягким, но решительным. Чонгук будто хотел передать все свои чувства в этом одном движении, и Тэхён чувствовал, как его грудь наполняется чем-то тёплым и непередаваемым. Это было нечто похожее на застывшую тишину, когда мир вокруг уходит в тень, и остаётся только один момент, одно ощущение.       Когда Чонгук оторвался от его губ, Тэхён почувствовал лёгкую, почти болезненную пустоту, как будто все его чувства сосредоточились в этом поцелуе, а теперь, без него, всё вокруг казалось пустым. Но Чонгук не дал ему уйти в эти мысли, плавно и уверенно прижав его к себе, так, чтобы их тела сомкнулись в едином порыве. — Ты мой, — снова произнёс Чонгук, его голос был глубоким, наполненным силой, но в то же время и невероятной нежностью. Это не было угрозой, а обещанием, что теперь Тэхён был не просто частью его мира, но и частью его самого.       Тэхён почувствовал, как его сердце сжимается, но не от страха, а от чего-то совершенно нового. От признания, что он теперь был частью Чонгука, что их жизни переплетены, что всё, что было до этого, теперь стало неважным.       Чонгук мягко провёл рукой по шее Тэхёна, аккуратно прикасаясь к метке, которую он уже оставил, и омега почувствовал, как её тепло распространяется по телу, словно сама природа откликалась на это соединение.       Затем, не отрывая взгляда от Тэхёна, Чонгук осторожно подхватил его на руки, как бы не желая его потерять. Тэхён, не в силах сдержать улыбку, инстинктивно обвил его шею руками, чувствуя себя в безопасности. Его тело, как всегда реагирующее на присутствие альфы, теперь было полностью расслаблено. Он чувствовал, как Чонгук бережно несёт его к кровати, как он держит его крепко, но при этом с такой нежностью, что казалось, он может сломаться от этой заботы.       Чонгук осторожно положил его на кровать, не торопясь, как бы давая Тэхёну время привыкнуть, принять это. Но Тэхён уже не хотел ждать. Он тянулся к альфе, его руки искали его, и когда Чонгук наклонился, их губы снова встретились.       Этот поцелуй был не таким, как предыдущий — он был полным, глубоким, и в нём была не только страсть, но и нежность, и желание.       Они не говорили, но их тела говорили за них. Чонгук, как и всегда, был осторожен, но сейчас это было не просто осторожностью — это было уважение к Тэхёну, к их связи.       Когда Чонгук начал медленно снимать с него одежду, Тэхён не чувствовал ни страха, ни неуверенности. Он знал, что всё происходящее было правильно. Он чувствовал, как его тело откликается на каждое прикосновение, как его инстинкты ведут его вперёд, не позволяя отступать.       В этой тишине, среди этих движений, не было ничего лишнего. Все было идеально гармонично, словно они были созданы друг для друга, и теперь они обретали эту полноту. Всё было новым и незабываемым, но всё в этом моменте ощущалось так естественно.       Тэхён ощущал, как мир вокруг них словно исчезает. Вся его концентрация сосредоточилась на Чонгуке, на его взгляде, на его прикосновениях. Каждое его движение было наполнено такой решимостью и мягкостью одновременно, что Тэхён ощущал себя одновременно защищённым и беззащитным. Это была не просто физическая близость, это было как соединение душ, где не требовались слова.       Чонгук двигался плавно, его движения были уверены, но в них чувствовалась необыкновенная бережность. Он, казалось, читал каждый сигнал, который подавал Тэхён — каждый вздох, каждое его лёгкое движение. Когда их взгляды встречались, Тэхён видел в этих тёмных глазах не только желание, но и глубокую привязанность, готовность поддержать, быть рядом.       Чонгук наклонился к нему, его дыхание едва касалось кожи Тэхёна, когда тот почувствовал, как его щека дрогнула от поцелуя. Это было так мягко, так бережно, что на мгновение Тэхён потерялся в этом ощущении — его тело откликнулось, как если бы оно наконец-то нашло своё место, свою опору. Чонгук продолжал целовать его, и каждый поцелуй был как невидимая нить, связывающая их.       Это была близость, которая не требовала слов — в ней было всё: доверие, нежность, понимание.       Чонгук провёл рукой по его шее, и Тэхён ощутил лёгкую пульсацию, как его сердце и дыхание сливаются в одном ритме. Он не мог понять, когда именно его тревога исчезла, но теперь ему было так спокойно, так безопасно. Чонгук был рядом, и всё вокруг исчезало. Только они двое, только этот момент.       Каждый его поцелуй становился всё более уверенным, и Тэхён, ощущая это, не мог сдержать легкой улыбки. Это было волнующе, но в то же время странно знакомо. Он чувствовал себя как часть чего-то большего, нечто более важного и красивого. Его тело откликалось на каждое прикосновение Чонгука, его взгляд становился более мягким, а сердце — более открытым.       Когда Чонгук поднялся и взглянул на Тэхёна, его глаза были полны тёплой привязанности. Они оба знали, что эта ночь будет особенной. Она стала тем моментом, когда они не просто объединились физически, но и стали частью чего-то более глубокого и непреложного.       Тэхён потянулся к Чонгуку, его руки искали его, как если бы он не мог больше ждать. Это было не просто желание, это было стремление к его присутствию, к тому, чтобы они были вместе, несмотря на всё, что было и что будет. В этот момент Тэхён знал одно — его место здесь, рядом с Чонгуком.       И когда их тела вновь нашли друг друга, Тэхён почувствовал, как его душа и тело сливаются в одном бесконечном танце, наполненном доверием и любовью, которые не нуждаются в словах.

***

      Когда всё закончилось, когда они оба оказались рядом, Тэхён почувствовал, как его тело наполняется лёгким, успокаивающим чувством.       Чонгук обнял его, прижимая к себе, и в этот момент Тэхён понял, что их связь не просто физическая. Это была их душа, их сердца, которые теперь били в унисон. Он знал, что с этим человеком он пережил нечто большее, чем просто ночь любви. Это была настоящая привязанность, которая будет длиться всегда.       Тэхён прижался к Чонгуку ещё сильнее. Его лицо скрывалось в его шее, и он засыпал, чувствуя, как его мир теперь стал целым.       Всё, что он искал, было здесь, в этом моменте.       В его душе было так много света и умиротворения, что, кажется, этот момент мог бы длиться вечно.       Он знал одно: несмотря на всё, что было до этого, и несмотря на возможные трудности, которые ещё могут прийти, они справятся. Они были сильными, но вместе — ещё сильнее.       И в этот момент Тэхён был полностью уверен, что с Чонгуком он обрел свой дом.