Безликий

      – Сокджин, мне нужно, чтобы ты съездил в Минато к брату, – Намджун проводил очередное собрание, которое уже подходило к концу, – передай через Соджуна подписанные документы.       – Я его отвезу, – вмешался Тэхён.       – Он взрослый парень, справится самостоятельно, – отрезал Намджун, – а ты нужен мне здесь. Приедут новые застройщики, покажешь им все.       Тэхён кивнул, выругавшись про себя. С тех пор как у Эхо появился новый лидер, Намджун старался привлечь в их район новых инвесторов для увеличения рабочих мест. И все это привело к тому, что они сами работали не покладая рук. Несмотря на то, что после победы над Эхо не прошло и недели, времени залечивать раны и отдыхать ни у кого не было.       Не то чтобы Тэхён жаловался, но в последнее время ему казалось, что он совсем не видел Джина. После выписки из больницы Намджун отправил Джина в отряд к Чонгуку, сделав его заместителем. А тот в свою очередь слишком ответственно подошел к должности и пропадал на стройках до ночи.       – Тэхён, я быстро вернусь. Хоби-хён одолжит мне одну из своих тачек и водителя. Мне нужно поскорее получить права, – Джин все чаще задумывался о собственной машине, понимая, что пока денег на нее нет. Но машину всегда можно одолжить, а для этого ему нужны были права.       – Если бы ты только знал, как сексуально смотришься за рулем. Не уверен, что смогу обучать тебя...       – Какой же ты слащавый.       Они лежали на кровати, разомлевшие от утренних ласк и поцелуев, лениво касаясь друг друга. Тэхёну нравилось, как разгоряченное тело остывало под его руками, становилось липким от пота. Сразу же хотелось повторения, словно он был ненасытным подростком. Он поцеловал ключицы Джина, потом шею, поднимаясь выше, ощущая его прерывистое дыхание.       – Тэхён, если ты продолжишь, я точно опоздаю, и тогда Намджун меня выгонит.       – Пусть выгоняет, – ответил Тэхён, покрывая его поцелуями, и опустил руку под одеяло – туда, где тело Джина отзывалось куда охотнее, чем он сам, – уедем подальше отсюда, будем есть лапшу и целоваться круглыми сутками.       – Ты невыносим, – Джин перевернул их обоих и оказался сверху, довольно глядя в глаза напротив, – еще только один раз, и я иду, – он поймал чужой рот и проник языком, не встречая сопротивления. Казалось, их губы должны уже были потерять чувствительность от переизбытка поцелуев, но когда ты молод и влюблен по уши, вся твоя жизнь состоит из желаний целоваться и быть ближе. Оторвавшись ненадолго от Тэхёна, Джин добавил: – Ну, может, ничего и не будет, если я немного опоздаю...       После отъезда Джина Тэхён сразу поехал на встречу с застройщиками, которые хотели построить новый жилой комплекс. Это решило бы проблему с жильем для многих жителей района. Обговорив условия и сроки сдачи объекта, Тэхён сразу же отчитался перед лидером.       К вечеру, подъезжая к дому на Харлее, Тэхён получил сообщение от Джина. Тот написал, что уже выезжает обратно. Поставив байк на место Дукати, который до сих пор находился в мастерской Хосока, Тэхён набрал Джина.       – Соскучился, любимый? – звонкий голос Джина заставил улыбнуться и отчего-то слегка покраснеть.       – Я скучаю каждую минуту, – ответил Тэхён. – Как все прошло?       – Отлично, я передал документы. Соджун показал мне свою квартиру. Ох, Тэхён, надеюсь, у нас есть еда в холодильнике? Я безумно голоден.       – Я могу заварить лапшу.       – Боже, только не лапша. Закажи что-нибудь из доставки, прошу тебя.       – Ну я могу и сам приготовить...       – О нет! – воскликнул Джин. – Пожалей меня, уж лучше лапша.       Тэхён стоял посреди кухни и задумчиво хмурился. Неужели он настолько плох, что не сможет приготовить ужин своему парню? Да, один раз он переборщил с завтраком, и его яичница оказалась такой острой, что они с Джином потом полдня пили молоко. Но он много раз видел, как легко со всем справлялся Джин, в этом не было ничего сложного.       Взяв мясо и овощи, Тэхён решил все же приготовить пулькоги. Времени еще было навалом, он как раз успеет зажарить мясо, а если ничего не получится, то просто закажет пиццу.       Уже поднимаясь по лестнице, Джин почувствовал неприятный запах и надеялся, что тот идет не из их квартиры. Однако с каждым шагом эта надежда умирала. На их площадке отчетливо чувствовался запах гари. Вздохнув, Джин поспешил войти.       Внутри его встретила поистине библейская картина. Тэхён, вооружившись полотенцем, стоял на столешнице и обмахивал противодымную сигнализацию, молясь, что дым от плиты, на которой догорали какие-то угольки, не достанет до датчика и не всполошит всю округу и пожарных.       – Что… – Джин буквально потерял дар речи от этого зрелища. – Что ты делаешь?       – О, привет, любимый, – Тэхён виновато посмотрел на него, – я вот пытался ужин нам приготовить.       Именно в этот момент датчик все-таки сработал, и в квартире раздался громкий звук сирены. Тэхён, стоя на столешнице, продолжал обмахивать потолок, а Джин не знал, что ему делать: либо смеяться, либо встречать пожарных.       – Как ты мог испортить мою любимую сковородку, Тэхён? – Джин пытался соскоблить мясо, которое пригорело и оттиралось вместе с антипригарным слоем.       – Все продукты были против меня, – Тэхён сидел за столом и виновато нарезал овощи, – особенно масло.       – Горе ты луковое, ну кто ставит огонь на максимум?       – Огонь есть огонь, он всегда горячий.       – Ага, скажи это моей сковородке. Режь аккуратнее, у нас осталось не так много продуктов, которые пережили встречу с тобой. Буду теперь учить тебя готовить.       К счастью, стараниями Джина ужин был спасен. Тэхён смотрел на испорченную сковороду и решил поскорее обзавестись новой. Джин ужимался в деньгах, и, несмотря на то, что Намджуну удалось понизить ставки в банке, долги все еще оставались. Помощь Джин ни в какую не принимал и составлял графики платежей, хоть Тэхён и говорил, что легко может помочь уменьшить долг за счет оставленных в наследство денег от его родителей.       Они оба были упертыми и зачастую не сходились во мнениях, капризничали и делали что-то наперекор друг другу. Но в конце концов они все равно забирались в одну кровать, сплетаясь в единое целое, и были готовы к новому дню. Даже если новый день начинался со спора, кто первым отправится в душ, а кто будет сладко спать еще пятнадцать минут в теплой кровати.

***

      Дни стали спокойнее, декабрь медленно подходил к концу. На улице даже повалил неспешный, пушистый снег, которого раньше не было. Дети радовались и выбегали на улицу. Казалось, что наконец-то наступила тихая и мирная жизнь. Так, по крайней мере, думал Тэхён, пока Джину не пришла в голову замечательная идея обновить его красный цвет волос.       – Может, я все-таки схожу к Чимину? Он уже красил меня до этого.       – Вот еще, – Джин усадил Тэхёна на стульчик посреди зала, – я мастер на все руки, доверься мне.       – А ты раньше красил кого-нибудь?       – Ты мне не доверяешь? – Джин обошел стул, на котором сидел Тэхён, и, нагнувшись, угрожающе посмотрел тому прямо в глаза.       – Доверяю, конечно, просто не хотелось бы остаться без волос.       – Не бойся, даже если ты облысеешь, я все равно буду любить тебя.       – Не то чтобы я переживал об этом… Но скоро Рождество и мой день рождения, не хочу, чтобы все издевались надо мной из-за новой прически...       Джин сделал вид, что пропустил мимо ушей его причитания, и продолжил размешивать краску согласно инструкции. Натуральный темный цвет волос Тэхёна уже прилично отрос, а ярко-красный превратился в блекло-розовый. Джин никогда никого не красил, но примерно представлял, как это делать, а потому без тени сомнений принялся наносить краску на корни волос, постепенно двигаясь к кончикам.       – А почему ты решил покраситься в такой яркий цвет? – спросил он.       – Не знаю, разве это не красиво? Есть что-то приковывающее внимание в ярком цвете, словно с ним ты становишься другим человеком, более…       – Увереннее?       – Возможно. Мне кажется, что-то яркое подразумевает другого тебя. Наверно, меняя свою внешность, я хотел поменять себя.       – А какой бы цвет подошел мне?       – Нужно подумать, – Тэхён оторвался от телефона, где играл в какую-то незамысловатую игру, – может быть, фиолетовый?       – Мне нравится этот цвет, я бы согласился на него.       Пока Джин аккуратно распределял краску по голове, его внимание привлекло то, что основная длина слишком быстро стала ярко-алой, в то время как темные волосы приобретали странный оттенок.       – Ой.       Тэхён встрепенулся.       – Мне не нравится твое «ой». Что ты сделал?       – Черт, кажется, я что-то забыл…       – Говори.       – Наверное, нужно было сначала осветлить корни, а только потом красить…       – Сокджин. Я. Тебя. Пришибу. – Тэхён поднялся со стула и сурово посмотрел на Джина.       – Осторожно, не заляпай тут все! – Джин медленно отошел от него. – Ну и что такого… зеленый цвет тебе тоже идет.       – Зеленый?! Ах ты, маленький…       – Я позвоню Чимину! – отбегая, крикнул Джин. – Он все исправит!       Джин пытался на ходу снять перчатки и не попасться в руки Тэхёну, который и не думал останавливаться. Они носились по кухне, разбрасывая вещи. Джину было смешно от вида разозленного Тэхёна с торчащими в разные стороны волосами, но рисковать быть пойманным – он не решался и пытался оторваться.       Тэхён не собирался так легко сдаваться. Он мог позволить Джину все что угодно, но портить его волосы – было слишком.       В этот же вечер Чимин пытался высветлить волосы Тэхёна, чтобы красный цвет получился равномерным. Его взгляд то и дело задерживался на Джине, который подозрительно тихо сидел в капюшоне и читал книгу. В воздухе витала напряженность.       – Почему ты сразу не позвал меня? – спросил Чимин у Тэхёна.       – Потому что кое-кто решил, что он мастер на все руки, – хмуро ответил Тэхён, насупившись.       – Да я же извинился! – воскликнул Джин. – Чимин-хён, скажи ему, что я не испортил его волосы.       – Ну ничего непоправимого нет. Красный цвет так просто не вывести, поэтому перекрыть его сложно, а осветлить естественный цвет легко.       – Видишь, все поправимо! В отличие от меня.       – Ты сам разрешил, – буркнул Тэхён.       – Я пошутил! – снова вспылил Джин. – И что мне было делать, если ты так обиделся, а это всего лишь волосы.       – А чего ты тогда дуешься? Зуб за зуб, волосок за волосок.       – Так, стоп! – Чимин не выдержал этой словесной перепалки. – Что здесь происходит? Джин, ты тоже покрасился?       – Если бы, – вздохнул Джин.       – А ну, снимай капюшон.       – Нет, – он еще сильнее натянул капюшон на голову.       – Тэхён, что ты натворил? – Чимин переключился на второго провокатора.       – Ничего! Почему сразу натворил? Он сам разрешил.       – Но не до такой же степени! – обиженно крикнул Джин.       Чимин отложил кисть, которой красил волосы, и грозно топнул ногой:       – Быстро рассказали, что тут произошло.       Джин вздохнул и снял капюшон, показывая короткую рваную челку.       – Тэхён так обиделся, что я разрешил ему немного подстричь челку. Но кто знал, что он отрежет мне половину волос!       – То есть ты доверил подстричь себя человеку, который думал, что ты испортил его волосы? – Чимин не верил своим ушам.       – Ну он был очень обижен, я не думал, что все будет так плохо, – жалобно ответил Джин.       Тэхён между тем смотрел на него и довольно улыбался:       – А мне кажется, получилось неплохо, да, Чимин? Смотри, какой он миленький.       Джин снова надел капюшон и застонал, а Чимин тяжело вздохнул и взял краску для волос.       – Вы иногда меня поражаете. Не переживай, Джин, я попробую исправить то, что натворил твой идиот.       – А ты что, и стричь умеешь?       – Нет, конечно, но у меня есть знакомый мастер.       – Этот тот, к которому ревнует Хоби-хён? – весело спросил Тэхён.       – Хоби-хён умеет ревновать? – тут же встрепенулся Джин.       – Ты даже не представляешь себе как, – Тэхён подался вперед к нему, будто Чимина, о котором они говорили, рядом не было.       – О-о-о, расскажи мне!       – Кхм-кхм, – Чимин напомнил им о своем присутствии, – а можно не лезть в чужую жизнь? Иначе я вас обоих подстригу так, что мать родная не узнает.       – Ну с моей матерью будут проблемы, – резонно заметил Тэхён.       – А мою еще нужно будет найти.       Джин и Тэхён ехидно рассмеялись и дали пять друг другу.       – Вы невыносимы! – застонал Чимин.