Безликий

      Тэхён все еще чувствовал на спине прикосновения чужих рук. Сегодня управились быстро, членов Эхо у закусочной видно не было, поэтому они сразу поехали домой. Сказав Джину подниматься в квартиру без него, он собирался отогнать байк на стоянку. Джин, все еще немного взволнованный от поездки, шустро кивнул и чуть ли не вприпрыжку направился к дому. Тэхёну это показалось настолько милым, что он еще какое-то время сидел на байке, улыбаясь.       От полученных острых ощущений Джин с охотой сел за ужин, который снова состоял из лапши быстрого приготовления и кимчи. Тэхён, довольный собой, смотрел, как напротив ели с большим удовольствием и аппетитом. Было что-то приятное в том, когда кто-то ел приготовленную тобой пищу.       – А когда мы поедем шугать отморозков из Эхо? – спросил Джин с набитым ртом.       – Говорил же, мал еще, чтобы шугать кого-то, – отрезал Тэхён, – от тебя требуется просто быть настороже и никуда не лезть. И слушать старших.       – А сколько тебе лет? – Джину стало интересно, насколько этот заносчивый хён был старше его.       – Будет двадцать через несколько недель.       – Двадцать?! Ты всего на два года старше меня, а ведешь себя как старик! – Джин от возмущения принялся размахивать палочками с лапшой.       – Эй, я приютил тебя, дал пищу и кров, не будешь уважать меня – вмиг вылетишь отсюда.       Джин нахмурился и молча продолжил есть лапшу. Тэхёну показалось, что зря он так резко отреагировал. Хотя почему он должен мириться с этим сопляком? Джин – единственный, кому Тэхён мог быть хёном, в их шестерке все были старше его. Наверное, остальные чувствовали себя так же, когда он не проявлял уважения. С другими членами банды, которые были младше его, Тэхён не общался. Он вообще старался держаться от всех подальше.       – А мы всегда лапшу будем есть, хён? – последнее слово было сказано нарочито небрежно.       – Нет, можно и пиццу заказать, – пожал плечами Тэхён, пропуская издевку мимо ушей.       – Пиццу? У тебя что, праздник? – Джин удивился, даже позабыв о своей обиде.       – В смысле?       – Мы заказывали пиццу только по праздникам, например, на дни рождения.       – Разве пицца может переплюнуть торт со свечками?       – Родители считали торты пустой тратой денег, да и брат тоже. Поэтому их у нас не было, – Джин хмыкнул. Доев свою порцию, он смиренно ждал, когда старший встанет из-за стола. – Не то чтобы я не ел торты, раньше над нами жила Чоён-нуна, она часто угощала всякими сладостями, пока не переехала в другой район.       Тэхён задумался. Бантан всегда старались отмечать дни рождения друг друга. Они собирались на даче у родителей Юнги, много готовили и совсем не разговаривали о делах банды – это было строго запрещено. Тэхён любил эти дни. В такие моменты он чувствовал себя в кругу семьи.       Неужели Джин ни разу не задувал свечки на торте? Сердце от этого сжалось. Что же было в жизни у этого бедного парня, чем были наполнены его дни с самого рождения? И стоило ли Тэхёну вообще лезть в это? Намджун поручил присмотреть за Джином, пока тот находился с ним под одной крышей, но разговоры по душам в его функции не входили. Хозяин квартиры Джина все твердил, что вытравить грызунов из подвала не так-то просто и это займет еще какое-то время.       Следующие несколько дней прошли спокойно. Чимин не звал их в патрули, поэтому Тэхён сам наведывался на другие участки, чтобы узнать, не требовалась ли там помощь. Джина он с собой не брал, лишний раз светиться с ним не хотелось, да и смысла особо не было.       Каждый раз, возвращаясь домой, Тэхён заставал Джина то за готовкой, то за уборкой. После робкой просьбы научить его пользоваться плитой Джин с радостью занимался приготовлением пищи. Его меню не пестрило разнообразием, но еда была по-домашнему вкусной. Пришлось даже заполнить холодильник продуктами, отчего тот недовольно кряхтел, слово его впервые с момента покупки заставили заниматься своими прямыми обязанностями.       Снова застав ароматный ужин на столе, Тэхён подумал, что так Джин хотел отблагодарить его за помощь с жильем, на что тот возмущенно ответил:       – А ты тут при чем? Я просто привык следить за местом, где живу, и плита у тебя очень удобная. Я готовлю для себя, тебе просто заодно, не обольщайся.       – Ах ты, маленький засранец!       Тэхён схватил его за руку и несколько раз ударил кухонной тряпкой по мягкому месту. Джин пытался вырваться, громко смеясь. Тэхён впервые услышал его заливистый хохот.       После ужина они весь вечер обсуждали мангу. Оказалось, в чтении их вкусы во многом совпадали, и было приятно разделить с кем-то общие интересы.       – Почему ты не пользовался такой хорошей плитой? – спросил Джин после очередного ужина, намывая тарелки.       Тэхён пожал плечами, вытирая рядом посуду.       – Не знаю, я привык питаться лапшой или едой из доставок. В готовке я не очень, однажды у меня пригорела вода.       – Вода?! – Джин развернулся к нему от удивления. – Ви-хён, ты даже хуже, чем мой брат. Он хоть разогреть еду мог, не спалив квартиру.       – Кстати, твой брат не связывался с тобой?       Тэхён сразу заметил, как напряглись плечи Джина после его вопроса. Он старался не поднимать эту тему, несмотря на то, что Намджун поручил ему выведать, куда делся Соджун.       – Нет, – коротко ответил Джин. – Почему ты спрашиваешь?       – Просто, может, он хотел бы вернуть обратно домой такого повара, а то его повар уже обосновался на новой кухне, – Тэхён пытался пошутить, но неожиданно резкий ответ Джина сводил на нет его старания. – Да и странно, что его так долго нет.       – Не волнуйся, я съеду, как только хозяин квартиры разрешит.       – Да я не про это…       Иногда Тэхён забывал, как быстро заводился Джин, ощетинивался словно дикий зверь. Он замечал, что Джин тянулся к нему, когда они не затрагивали личные темы. В такие моменты, к своему удивлению, Тэхёну хотелось заботиться о нем. Получал ли Джин заботу и поддержку хоть от кого-то в своей жизни? Судя по рассказам Хоби, с семьей ему совсем не повезло. У Тэхёна была другая ситуация – недолго, но он ощутил любовь родителей, был любимым сыном, и это чувство любви все еще дарило тепло его сердцу.       – Я закончил, – Джин раздраженно вытер руки и уже направился в свою комнату, но, развернувшись у порога, кинул с обидой в голосе: – Если не нравится, что я готовлю и убираюсь, то так и скажи, не вмешивая моего брата, и я не буду этого делать. Хён. И про брата можно спросить в открытую, а не ходить вокруг да около.       Тэхён тяжело вздохнул. Обычно в такие моменты он просто раздражался и игнорировал Джина, пока тот снова не вылезал из своего панциря, но на этот раз пускать все на самотек не хотелось. Тэхён не имел в виду ничего плохого, ему нравилась стряпня Джина. Он уже очень давно не ел ничего домашнего и лишаться этого вовсе не спешил. Возможно, порой у него не получалось доносить свои мысли правильно, хоть и старался всегда хвалить Джина, наблюдая, как мило розовели его щеки.       Джин никогда не закрывал комнату, однако сегодня захотелось полностью отгородиться от всего мира. И, заперев дверной замок, он сел на диван, пнув подальше свой рюкзак. Один-единственный вопрос про брата вмиг расшатал его внутреннее равновесие. Джин знал, что Соджун не вернется. И он здесь всего лишь незваный гость. Гость, который вдруг решил, что может чувствовать себя как дома.       Иногда Джин боялся, что привыкнет к этому дому, к удобной и просторной кухне, к своей комнате. Привыкнет к Тэхёну, который возвращался домой и жадно уплетал приготовленную им еду. Джин готовил не очень хорошо, но старался находить легкие рецепты. Наверное, он перестарался, почувствовал уют и комфорт там, где не должен был. Снова все испортил, переступил черту. Может, поэтому его все бросают? Просто было так приятно слышать похвалу за свои старания. Брат никогда не говорил, что еда была вкусной, он просто ел то, что ему давали. Джину иногда казалось, что Соджун мог бы съесть даже жареную крысу.       В горле встал комок. Стало обидно до такой степени, что Джин был готов прямо сейчас собрать вещи и вернуться в свою коморку, даже несмотря на травлю грызунов. Неожиданно дверь в его комнату дернулась, после чего послышался глухой голос Тэхёна. Джин на мгновение испугался, что тот выломает дверь и выгонит его. И ему в самом деле придется покинуть этот дом, чтобы вернутся в свою дыру с крысами и придурком-хозяином.       – Ты почему закрылся?       Тэхён не ожидал, что одна из комнат в его квартире окажется недоступной. В порыве эмоций хотелось накричать, но, немного притормозив и остудив себя, он решил, что все-таки должен действовать спокойнее и мягче.       – Открой дверь, Джин. Давай просто поговорим.       Джин услышал спокойный голос Тэхёна и уже направился к двери, однако, едва его рука достигла ручки, страх взял над ним верх. Что если сейчас его попросят уйти? Он сразу лишится всего в один миг, а ему хотелось продлить эту иллюзию дома хотя бы еще ненадолго. Джин сел на пол, прислонившись к двери, не в силах ее открыть, непрошенная пелена слез застилала глаза. И зачем он так остро отреагировал?       Тэхён услышал, как Джин подошел к двери, прикоснувшись к ручке, но так ее и не открыл.       – Послушай, я не хотел тебя обидеть, – осторожно начал он.       – Я не обиделся, – еле слышно донесся голос Джина.       – Может, откроешь дверь?       – Нет.       Тэхён улыбнулся этому по-детски обиженному тону и, сам того не осознавая, скопировал позу Джина, прислонившись спиной к двери со своей стороны.       – Я спросил про твоего брата без злого умысла. Ты можешь жить здесь, пока твоя ситуация с жильем не изменится, даже если он вернется.       Джин услышал голос Тэхёна совсем рядом с собой, его лишь немного заглушала дверь. Шмыгнув носом, сам он упорно продолжал молчать.       – Если бы я хотел, чтобы ты перестал готовить, разве покупал бы продукты? Если ты вдруг не заметил, то до твоего появления в моем холодильнике мышь повесилась, – Тэхён услышал, как Джин снова шмыгнул носом. Думать о том, что тот настолько сильно расстроился – не хотелось, но на сердце стало тяжело.       – Я подумал, что перешел черту, – подал голос Джин, надеясь, что звучал не жалко. – Я никогда не готовил на такой большой кухне. Если тебе это мешает, я могу перестать.       Тэхён тяжело вздохнул, сам не понимая, что именно он пытался объяснить.       – Джин, мне нравится твоя готовка, предлагаю закрыть эту тему. Если мне надоест, то ты первым об этом узнаешь, – немного помолчав, он добавил: – Но напомню еще раз, что никто не собирается тебя выгонять. Обещаю.       Только Тэхён прислонился к двери головой, как та отворилась, и он упал на пол у ног Джина, который удивленно смотрел сверху вниз.       – Ой, извини. Ви-хён, ты зачем упал?       – Я не упал, просто прилег, – Тэхён резко встал и неловко отряхнулся, – а ты вообще плакал.       – Я не плакал!       – Ага, конечно, рассказывай, я все слышал, шмыг-шмыг, – Тэхён пошел в другую комнату, – да и нос у тебя красный как помидор.       – Это аллергия! – Джин шел за ним по пятам, доказывая обратное.       – Ой, и на что же? – Тэхён резко развернулся.       Джин от неожиданности не успел затормозить, и чужой нос оказался вплотную прижат к его собственному.       – На неблагодарных хозяев, – как-то судорожно ответил он.       – Ах, вот оно что, – Тэхён все еще стоял очень близко, наслаждаясь волнением Джина, – раз хозяин такой неблагодарный, можешь собирать вещи.       – Хён, ты же обещал! – Джин обиженно нахмурил брови и выпятил губу.       Тэхён рассмеялся и отодвинулся, небрежно сцепляя руки в замок за головой.       – Я передумал, – он продолжил более игривым тоном, – однако я снова могу передумать, если ты сделаешь те рисовые шарики.       – С тунцом, что ли?       – Ага, мне они очень понравились.       – Мог бы просто попросить, а не устраивать цирк, – сказал Джин и шмыгнул носом.       – О, снова плачешь.       – Это аллергия.       – Как скажешь.       – Сегодня я читаю новый том «Blame!»‎.       – Он куплен на мои деньги, читаешь после меня.       – Это я забрал его из магазина в последний день хранения.       – Я старше.       – Почитаю тебе вслух.       – Читаешь ты так себе.       – А у тебя зрение ни к черту, ты старый, хён.       – Ты кого старым назвал?!       В Джина полетела подушка. Они сидели по разные стороны углового дивана и продолжали препираться, скрывая довольные улыбки. Наверное, это был первый раз, когда их ссора закончилась дружеским перемирием. У каждого на сердце стало отчего-то очень легко. Впереди был целый вечер для обсуждения нового тома полюбившейся манги. В такие моменты все остальное забывалось, и в их собственном мире не существовало ничего, кроме друг друга.