Любовь — дело техники

Лань Ванцзи собирался на свидание. Это однозначно было именно оно, теперь уж безо всяких сомнений. Они с Вэй Усянем встречались почти каждый день — много болтали, флиртовали, пили кофе и матчу, гуляли по скверам и любимым местечкам. Ну, болтал и флиртовал в основном Вэй Усянь, а Лань Ванцзи его слушал, и это было гармоничнее некуда. Сложно представить человека, с которым было бы так же приятно помолчать. Сегодня Лань Ванцзи планировал сделать следующий шаг. Он очень сильно и уже давно этого хотел. Каждый раз, когда он смотрел на Вэй Усяня, что случалось весьма часто, взгляд сам падал на его губы. У Вэй Усяня без преувеличения отличный рот, с ровными и только слегка затронутыми кофе зубами, чувственной нижней губой и забавной родинкой рядом. Он замечал эту родинку еще раньше, на снимках, и думал, какова она на вкус. Теперь мысли о Вэй Усяне занимали значительно больше места в его голове, так что губы, родинка, вздернутый подбородок, кадык, запястья и прочие соблазнительные места тоже туда поместились.  К несчастью, у Лань Ванцзи не было в этом никакого реального опыта. Слишком много времени ушло на то, чтобы признаться самому себе — да, тебе нравятся мужчины. Затем немалая часть была потрачена на самоуничижение, самообман и обиду. Вернее, не так. Лань Ванцзи себя не обманывал — он вполне мог бы прожить всю жизнь в одиночестве, раз уж оказался таким неправильным, таким неподходящим для общества. Но теперь он встретил Вэй Усяня, и первый вариант перестал казаться хоть сколько-нибудь привлекательным.  Может, химики и биологи и правы, и гормоны сводят людей с ума, но Лань Ванцзи был готов ждать Вэй Усяня хоть еще 13 лет. Если все органы чувств, логические выводы и экстрасенсорные вибрации подсказывают ему, что они созданы друг для друга, почему бы этому не быть правдой? Если даже разделенные Млечным Путем Пастух и Ткачиха встречаются раз в год на сорочьем мосту, почему бы и им с Вэй Усянем не встретиться в этой жизни? Он пока не делился этими измышлениями с Вэй Усянем, но отчего-то казалось, что тот и сам это знает.  Оттого Лань Ванцзи так переживал, примеряя рубашки одну за другой и в сердцах откладывая их в сторону. Вдруг он не решится, не сможет поцеловать Вэй Усяня? А вдруг он все испортит? Вдруг он плохо, просто отвратительно целуется? Сжимая кулаки, Лань Ванцзи напоминал себе с горечью, что тому наверняка есть, с кем сравнить. Вдруг Вэй Усянь просто над ним посмеется?  Он и впрямь любил веселиться. Вспомнив, как любимый чуть не упал со стула от хохота, когда они пошли на какой-то новомодный стендап, Лань Ванцзи немного успокоился. В конце концов, что ему терять? Всего-то самое дорогое в жизни. «Поедем поедим?» — пиликнул телефон. Лань Ванцзи улыбнулся знакомой аватарке и настрочил ответ: «Заеду в 8» Потом подумал и добавил: «Жду с нетерпением» Ему прислали горящее сердечко. И это было именно той реакцией, которую он ожидал. Хотя он был бы рад тексту вроде «и я тоже, обожаю тебя и очень хочу с тобой поцеловаться, любимый». *** Вечер пролетел не совсем так, как хотелось бы Вэй Усяню. Лань Ванцзи приехал, как и обещал, и они отправились ужинать вместе, как и договаривались. Только вот вместо обычной забегаловки такси привезло их в какой-то дорогой ресторан, где им даже за руки подержаться не удалось — они сидели как под светом софитов. В конце вечера Лань Ванцзи самолично оплатил счет и пригласил выйти на балкон «подышать воздухом». Вэй Усянь отказался — слишком прохладно, но ему сухо было предложено взять у персонала плед.  Со злости он подозвал официанта и заказал любимого вина. «Раз уж мы еще не уходим, пригодится, чтобы не замерзнуть». Черт бы побрал его дрянной язык! Лань Ванцзи не одобрял выпивку. Он не пил сам, а когда Вэй Усянь брал себе что-нибудь алкогольное, строил каменное лицо, строго попивая чай или свежевыжатые соки.  Но на этот раз Вэй Усянь понял, почему.  Ведь он, дурья башка, додумался уговорить Лань Ванцзи себя «поддержать». Одного бокала хватило, чтобы тот уснул сидя, к счастью, он сидел к залу спиной. Пришлось прикончить бутылку в одиночку и сделать несколько смешных спящих фото. А потом горе-выпивоха проснулся и… воспользовался своим ремнем, чтобы все-таки затащить Вэй Усяня на балкон. Неожиданно открывшиеся навыки шибари позабавили Вэй Усяня, к тому моменту уже тоже повеселевшему.  Там Лань Ванцзи, с его нулевой терпимостью к алкоголю, сосредоточенно попросил Вэй Усяня закрыть глаза. Если честно, делать этого не хотелось — вид на ночной город был чудесный. На секунду восхитившись было, что ему сейчас будут делать предложение руки и сердца, Вэй Усянь послушно закрыл глаза, а затем не выдержал и расхохотался. Похоже, что это помешало планам Лань Ванцзи — он нахмурился и всем своим видом выражал обиду и недовольство.  Вэй Усянь и так, и эдак его успокаивал — еще начнет буянить, а ведь такой добропорядочный молодой господин на вид, пусть и без ремня в штанах. Он предлагал ему посмотреть на городскую панораму и найти на ней дом Вэй Усяня, рассказывал интересные факты о полете людей на Луну, которая сейчас висела тонким месяцем над горизонтом, и обещал любые сладости и вкусняшки взамен на улыбку.  В итоге пришлось чмокнуть Лань Ванцзи в надутые губы — и морщинка между бровями тут же разгладилась, а взгляд из сердитого стал блаженно-мутным.  — Как легко приструнить тебя, Лань-эр-гэгэ, — хихикнул Вэй Усянь, глупо оглядываясь, вдруг кто увидел. Ему было плевать и на слухи, и на репутацию, но он ценил репутацию Лань Ванцзи и не хотел, чтобы у него были проблемы. В конце концов, это он устроил всю эту «аферу», лишь бы познакомиться с прекрасным пользователем поближе. И ведь не ошибся! Вэнь Цин зря ругалась, называя его бездарным ухажером. Вот уже и первый поцелуй подъехал… Он посмотрел на красивое, словно нефритовое лицо, нежные черты и тонкие губы. На Лань Ванцзи совершенно не хотелось «покушаться». Сейчас он был таким доверчивым, как ребенок, и Вэй Усяню впервые за долгое время захотелось о ком-то позаботиться. Раньше он приглядывал только за сестрицей — Цзян Яньли не была ему родной, но он в шутку называл ее шицзе, намекая на статус «боевой подруги». Они с ней и Цзян Чэном прошли через многое в прошлом.  Но Цзян Яньли давно с головой погрузилась в свою жизнь, теперь она жена и мать чудесного маленького хулигана А-Лина. Вэй Усяню больше не нужно было защищать ее, даже от этого зазнавшегося павлина Цзинь Цзысюаня — ведь они в счастливом до тошноты браке.  Этих чувств он не испытывал уже давно. Странно, но серьезный, скромный, молчаливый и внешне холодный Лань Ванцзи заставлял Вэй Усяня смеяться, умиляться и попросту взрываться от эмоций. Конечно, Вэй Усянь отвез его домой. И уже когда они коллективно с трудом разбирались, каким из ключей открывать дверь квартиры Лань Ванцзи, он внезапно понял — нельзя оставлять ее пьяного хозяина одного.  А это значит… что в эту ночь они не только впервые «поцеловались», хоть и как третьеклашки, но и по тупейшей в истории причине будут ночевать вместе. И нельзя даже попялиться на Лань Ванцзи, рухнувшего на кровать и отрубившегося в два счета! Потому что приставать к пьяным людям не очень хорошо даже в студенчестве, которое, по воспоминаниям Вэй Усяня и фильмам его детства, как будто для этого и придумано.   Он уныло нашел себе постельное белье и полотенце, наскоро умылся, разделся и устроился на диване в гостиной. Поскорее бы этот день прошел, как страшный сон… *** Лань Ванцзи разбудил странный шум. Сначала он не придавал ему значения, но в конце концов открыл глаза и прислушался — что-то происходило за дверью спальни. Понадобилось какое-то время, чтобы понять, и Лань Ванцзи залился краской. Кажется, кто-то ублажал себя за этой самой стеной. Поначалу испытав легкий стыд, он вскочил и сел в кровати. Где такое видано? Разве так поступают в гостях у уважаемого хозяина? Спросонья мысли путались в голове, тело только-только из-под одеяла пыхало жаром. Новый, совершенно различимый стон вывел его из задумчивости. Что же делать? Ворваться и наказать нарушителя спокойствия? Лань Ванцзи никогда не оказывался в подобной ситуации, хотя вырос в доме, полном мужчин.  Но это тоже не будет особо красиво с его стороны. Наверное, гость чувствует себя как дома и рассчитывает на приватность, просто… слегка увлекся, вот и всё. Проигнорировать это Лань Ванцзи тоже не может. Как в таких условиях уснуть? И вдруг его настигло осознание, кто именно находится в соседней комнате, обдало огнем, сбило дыхание. Он смутно помнил, как он планировал каждую деталь этого вечера, они пошли в ресторан, а дальше… вернулись в его квартиру, кажется?  Он помнил запах волос Вэй Усяня, когда тот поддерживал его, помогая идти прямо. И помнил, что в какой-то момент остался без ремня на штанах, и… Он оглядел себя. На нем частично осталась та же одежда, и он сначала залился краской, а потом мелькнула вспышка — как он сам стаскивал с себя рубашку, когда стало жарко под заботливо накинутым Вэй Усянем одеялом. Окончательно проснувшись, он прислушался снова. Тишина. Может, гость услышал скрип кровати и пристыдился? Вспомнив развязную манеру Вэй Усяня и уговоры выпить вина с ним, Лань Ванцзи отбросил эту идею — стыд не был свойственен этому человеку.  То ли гнев, то ли смущение, но что-то заставило его подняться на ноги и выйти из душной спальни.   — Лань Ванцзи, ты не спишь? — послышался из темноты сонный голос. Когда глаза привыкли, он увидел Вэй Усяня — без одежды, в одних боксерах, растрепанный и босой, он стоял с бокалом воды в руках. Вэй Усянь слегка обернулся на вошедшего, так что можно было заметить, как напряглись мышцы спины. — А ты?  Лань Ванцзи даже не делал вид, что не пялится. В конце концов, он в своем собственном доме и может делать что хочет! Вэй Усянь, разыгрывая недоумение, повернулся к нему лицом, наверное, чтобы желающий мог разглядеть и выпуклую задницу, и подтянутый торс, и напряженный бицепс поднятой руки со стаканом. Наверное, как-то так выглядят небожители. Разумеется, если их раздеть. — В горле пересохло, — улыбнулся он как-то виновато, но Лань Ванцзи считал, что недостаточно! Он ведь всё слышал, зачем отнекиваться?! В его убежище царит порок, ступает по подаренному дядей ковру голыми пятками. Такое нельзя спускать с рук! Но в голове всё еще висел туман, мысли путались, а потому Лань Ванцзи начал издалека:  — Почему ты не одет? — требовательно спросил он.  Вэй Усянь приподнял бровь, как всегда, нагло и совершенно естественно. Лань Ванцзи втайне обожал этот взгляд — как будто Вэй Усянь сейчас начнет тебя поучать.  Однако тот ограничился емким: — Я спал… — И кивнул на заваленный пледами диван, который виднелся в дверном проеме. Лань Ванцзи пришлось подключать извилины. Да, те не хотели работать, скрипели и отдавали болью в виски, но ситуация требовала их вмешательства. Вот он услышал странный шум, потом пошел проверить, что здесь творится, а Вэй Усянь просто пьет воду на кухне. У него отличная фигура, как и предполагал Лань Ванцзи, а может даже, видел на старом фото где-то в интернете, но… кхм, не отвлекаться! Все равно с тех пор он подкачался… в общем… Не придумав, чем занять затянувшуюся паузу, он потянулся к выключателю. Кухню залило бессовестно ярким светом — они оба, особенно не ожидавший такого Вэй Усянь, зажмурились и начали тереть глаза.  А еще Лань Ванцзи во тьме спящей квартиры почудилось нечто странное. Кажется, Вэй Усянь тоже на него пялился. И вот они смотрят прямо друг на друга, теперь при свете, больше не упуская деталей. Голова Лань Ванцзи отключилась окончательно, как только успела понять, что у Вэй Усяня ничего ниоткуда не торчало, так что, наверное, ему все-таки приснилось.  О небеса, ему спьяну приснилось, как Вэй Усянь… в его квартире… еще и так стонет… В глазах напротив зажегся огонь, который, казалось, отражал ему собственный. Похоже, у Вэй Усяня отсутствует всякий стыд… А может, у него самого? Лань Ванцзи сглотнул, пытаясь заглушить шум в ушах. Интересно, какой у него сейчас пульс? На запястье у Вэй Усяня, как и всегда, были умные часы. Лань Ванцзи решил узнать его показатели — наверняка они схожи. Он сделал шаг навстречу, неуверенный, спонтанный.  Вэй Усянь — тоже. Только он — с полным пониманием того, что делает. А потом еще и еще.  На его запястьях едва виднелись светлые следы, и Лань Ванцзи понял — это от его ремня. В брюках даже без ремня стало тесно. Одежда жгла кожу — хотелось избавиться от нее поскорее. А еще дотронуться — почувствовать, как горит чужая. Какая она, похожа на шелк или шероховатая, как его собственная? Вэй Усянь поставил полупустой стакан на столешницу, и Лань Ванцзи ощутил сожаление — очень уж хотелось смочить губы. А потом его накрыло горячее тело, сильное и в то же время податливое, чужое и в то же время знакомое каждым миллиметром вплоть до родинок. Он обнял за талию, тонкую, как будто девичью — хотя ему не с чем было сравнить. Потом опустил ладони ниже, прижал к себе, словил легкий стон прямо ртом и укусил, как оказалось, подбородок.  Они превратились в какого-то сторукого монстра из губ и языков. Пледы полетели на пол с дивана. И мир начал вращаться вокруг них со скоростью спортивного болида. Вернее, вокруг Вэй Усяня, который почему-то оказался рядом с ним. Лань Ванцзи не мог этого вынести. Ему шептали какие-то грязные словечки на ухо, а сердце тем временем разрывалось от нежности. Его избавили от брюк и белья, как будто отпустили грехи, и он не остался в долгу. Хотелось только целовать и немножко кусаться, а еще тереться, и вжиматься, и вздыхать, и терпеть, терпеть, терпеть, пока он не скажет, что уже можно. — Встань на колени, Лань Чжань, — попросил Вэй Усянь, раскрасневшийся, с лихорадочным блеском в глазах, с блестящим от смазки членом. Он был еще лучше, чем когда-либо мечталось — такой красивый, ни грамма стеснения, только красноватые пятна засосов на шее выдавали, что Лань Ванцзи только что с ним делал — и что еще сделает.  Подумав «Да, да, да!», Лань Ванцзи послушно стёк с дивана, устроился между его ног, не отрываясь наблюдая, как смотрят на него, боясь упустить хоть мгновение.  Он бы даже не заметил, что сам болезненно возбужден, если бы Вэй Усянь перед этим не сжал рукой его член, да так хорошо, что он не кончил только чудом. Как бы не опозориться, только почувствовав соль на языке… — Не умеешь? — прочитал его мысли Вэй Усянь. Он всегда так хорошо это делал, читал его, словно программный код… — Не страшно. Я подскажу, что делать, ты же не против?.. Наверное, так он пытался удостовериться, что не заставляет любимого делать что-то против его воли. Но этого можно было не бояться. «Я так хочу этого» — чуть не заскулил Лань Ванцзи, в нетерпении подаваясь вперед.