Анимус

      Молча дойдя до машины, они в такой же тишине доехали до дома, лишь искоса Ванесса бросала тревожные взгляды на окровавленные руки Рёмена и его, на удивление при этом, спокойное выражения лица.        Когда они вошли, их встретили ошарашенный Сатору и не менее сосредоточенный Сугуру.        — Что произошло? — метнувшись к девушке, Годжо принялся внимательно её осматривать.        — За ней действительно следят, — Сукуна, бросив пакеты с её покупками в прихожей, направился к раковине.        Сугуру перехватил парня и, взяв за кисть, осмотрел и прощупал костяшки. Словно потеряв всякий интерес, он небрежно отпустил Рёмена и перевёл взгляд на Ванессу.        — Ты не пострадала? — обеспокоенно прошептал Сатору тем временем.        — Нет, кажется… Всё нормально, — безучастно проговорила она, внимательно следя за Сукуной.        Её сердце всё ещё учащенно колотилось, а перед глазами то и дело всплывали моменты жестокой драки: как его кулаки с лёгкостью ломали кости, но лицо, несмотря на происходящее, оставалось безразличным. Хотя вряд ли это можно было назвать дракой. Скорее — избиением.        Ванесса не испытывала сострадания к нападавшим. Более того, она была безмерно рада, что Сукуна подоспел вовремя. Её пугало другое: за всю свою жизнь, познав предостаточно агрессии, она никогда не видела столько беспощадности в одном человеке.       Он тогда просто играл со мной? Или был настолько ослаблен наркотиками?        Ванесса сжала кулаки, когда почувствовала, как по пальцам прошлась мелкая дрожь.        Нет… Если бы захотел, то смог бы одной рукой меня вырубить или скрутить.        Она попыталась глубоко вдохнуть, но кислород будто застрял в груди. Ванесса знала, что Сукуна не причинит ей вреда или, по крайней мере, не должен причинить, но всё равно у неё не получалось избавиться от гнетущего чувства: его агрессия может однажды быть направлена на неё.        Девушка старалась держаться спокойно, но мышцы постепенно напряглись, готовые в любой момент бежать или защищаться. В его глазах помимо силы было нечто иное, чужеродное: такое дикое и неконтролируемое начало, которое в любой момент могло прорваться наружу и снести всё на своем пути.       Сукуна безмятежно смывал кровь, точно совершенно позабыв об инциденте. Ванесса наблюдала за его движениями, жестами, мимикой. Снаружи — весёлый, игривый и непринуждённый, а внутри — настоящий зверь.       Она сразу вспомнила, как весь день с наслаждением издевалась над Рёменом, проверяя его терпение на прочность и испытывая удовольствие от того, что тот смиренно принимал её игры. И сейчас её пробрал холод от осознания, с какой лёгкостью Сукуна мог взять её за шкирку и без всяких усилий затолкать в машину, заставив замолчать одним движением руки. Но вместо этого он каким-то чудом сдерживался. Теперь, когда она увидела, на что парень способен, это осознание стало ещё более жутким.       — Да, да… Поблагодаришь меня потом, стерва, — вытирая руки, в шутку бросил Сукуна.        — Я смотрю, вы спелись, — подметил Сугуру, едва сдерживая улыбку. — Тимбилдинг пошёл на пользу?        — Я с ней в жизни больше никуда не пойду, — недовольно прыснул Рёмен, направляясь в свою комнату. — Эта ведьма из меня все соки выжала.        Ванесса, услышав его слова, почувствовала, как весь страх и саморефлексия исчезли, как будто их выключили одним щелчком пальцев. Вместо этого внутри разгорелось адское пламя злости. Она чуть ли не бросилась с места, чтобы швырнуть в него первое, что попадёт под руку, или, на худой конец, хотя бы выкрикнуть какой-нибудь язвительный комментарий. Но в последний момент здравый смысл взял верх, и она сдержалась, лишь стрельнула смертоносным взглядом в удаляющуюся розовую макушку.       — Не злись. Это он так беспокоится о тебе, — сказал Сугуру и, рассмеявшись, пошёл к лестнице на второй этаж.         Ванесса, ненадолго задержав взгляд на коридоре, где находилась комната Сукуны, и наконец посмотрела на Сатору. Девушка несколько раз поморгала, точно не веря, что парень всё это время стоял перед ней. Она даже ненадолго забыла, что он вообще находился в комнате. Ванесса внимательно разглядывала его лицо, и Годжо тоже не спешил ничего говорить или делать. Хотя его плечи и были расслаблены, руки неуверенно потянулись к карманам.        Тишина висела в воздухе, как плотный туман, давя на обоих. Ванесса ощущала, как непонятные эмоции постепенно зарождаются в ней, но вместо того, чтобы открыться, она просто продолжала держать их внутри.        Сатору смотрел на неё как-то по-новому: в его глазах можно было прочесть искренность, смешанную с лёгкой грустью. Парень казался одновременно уязвимым и настойчивым, словно ждал момента, когда они смогут обсудить то, что давно витало между ними, а именно некий невидимый барьер, который никто не решался разрушить.       Ванесса понимала, что Годжо хотел её использовать. Пускай она сама делала то же самое, это всё равно вызывало в ней ощущение обиды и предательства. Она ловила себя на мысли, что его симпатия, возможно, была правдивой, однако от этого становилось только хуже. Теперь, когда всё было выставлено на свет, каждый понимал, что им предстоит тяжёлый разговор.       Почему меня вообще это волнует?        Где-то в глубине души что-то кольнуло в самое сердце. Это ощущение было таким резким и настоящим, что Ванесса не могла проигнорировать его.       — Знаешь, — тихо произнесла она, — я хотя бы не изображала сочувствие.       Сатору молчал, его взгляд не отрывался от её глаз, как будто парень искал там ответ на вопрос, который сам не мог сформулировать.        — Я понимаю, что ты злишься на меня, но я… — затараторила девушка.        — Выпьешь со мной? — перебил её Годжо.        — Что...        — Пойдем, —  развернувшись, он махнул головой в сторону кухни.        Сатору достал из холодильника вино и разлил его по бокалам. Ванессе показалось, что в его действиях была какая-то холодная решимость, будто парень наперед продумал их дальнейший диалог, а может, это была лишь попытка отвлечься от натянутой атмосферы. Он направился на задний двор, и она, не собираясь возражать, последовала за ним.        На улице Годжо сел на лежак у дальнего края бассейна и аккуратно поставил два бокала на пол. Он посмотрел на Ванессу и пригласительно похлопал ладонью рядом с собой. Она, всё ещё немного растерянная, села на край, ощутив лёгкое волнение, но парень сразу всучил ей бокал, и сам сделал небольшой глоток.        — Я не злюсь на тебя, — сказал Сатору, уставившись на мерцающую от лунного света водную гладь. — Я злюсь на себя.        Он сделал еще один глоток, явно не из жажды, а больше от нервов.        — Я начал эту игру, втянув тебя. А в итоге проиграл. Не тебе, себе. Думал, что всё контролирую, — он сделал паузу, обдумывая слова, — но я никогда не притворялся, что сочувствую.        Ванесса, не сводя глаз с его лица, ощутила, как сердце сжалось. Казалось, что впервые она не знала, как ответить правильно.       — Я тоже не играла честно, — прошептала девушка предательски дрогнувшим голосом.        — Это было понятно. С каждым днём становилось всё очевиднее, но, видимо, мне было мало. Я хотел убедить себя, что всё не так, — он коротко и горько усмехнулся. — Думал, смогу…  достучаться до тебя, что ли.        — Я бы хотела, чтобы всё было по-другому. Правда, — на её губах появилась лёгкая улыбка. — Но всегда напоминала себе, кто я такая. Людей вроде меня не любят.  Я думала, ты просто не зна…        — Конечно же я знал, — перебил её Сатору. — Я ведь поэтому изначально тебя и использовал.        Ванесса напряглась, но Годжо продолжил, будто не заметив:        — Знаешь, это было странно. Сначала я считал, что ты просто часть плана, не более. А потом… каждый раз, когда ты смеялась или говорила со мной, то ловил себя на мысли, что не хочу, чтобы всё это кончилось. Желал побыть рядом подольше, прикоснуться к тебе, но увидеть не привычное лицо, а искреннюю улыбку.        Ванесса заметила, как её сердце заколотилось громче, и резко отвела взгляд в сторону:       — Мне нужно было, чтобы ты верил мне, — едва слышно произнесла она. — Но я никогда не хотела делать тебе больно, хоть и знала, что делаю.        — А я и сам справляюсь с этим лучше, чем кто-либо, — протянул Сатору, покрутив бокал.  — Мы оба хороши в том, чтобы всё разрушать.         В воздухе больше не витала обида или страх. Оба ощущали, что желают искренне понять друг друга.       — Так, а что хочешь ты? — парень наклонил голову, чтобы заглянуть ей в глаза.        — Я? — Ванесса растерянно заморгала, словно вопрос застал её врасплох. — Не знаю.        Она тяжело вздохнула:        — Чувства. Любовь… — проговорила Ванесса. — Я не понимаю значения этих слов. Будто все знают, как это должно быть, а я просто смотрю со стороны.        Сатору внимательно слушал, не перебивая.        —  Все вокруг только и твердят: любовь — самое важное,  — девушка посмотрела на парня. — Я не скажу, что они не правы, но как будто там, где она должна быть, у меня огромная дыра, засасывающая всё на своем пути. Кажется, меня никто никогда не любил, как, впрочем, и я. Хоть где-то это взаимно.        — Понятно, — после небольшой паузы прошептал парень. —Тогда… как насчёт нас?         Ванесса сжала губы в тонкую линию, а затем медленно выдохнула:        — Я не знаю, Сатору. Я не могу тебе ничего обещать, но и не хочу говорить «нет».        — Зато честно, — сказал он, явно ожидав подобный ответ, а затем снова улыбнулся, но на этот раз теплее. — Давай так и оставим. Просто посмотрим, как будет.        —  Тебя не пугает неопределённость?        — Думаю, это отличное начало для нас. Хотя бы перестать друг другу врать и манипулировать, — он подмигнул девушке.        — Я могу подставить тебя, а ты — упечь меня за решетку, — рассмеялась Ванесса. — Мы держим обоюдоострый клинок.       Парень усмехнулся, но промолчал, продолжая смотреть ей в глаза. Он знал, что это правда. Даже этот их разговор — снова часть игры, где каждый хотел использовать другого. Но в этот раз было и что-то иное. Одновременно идентичная ситуация, но при этом совершенно другая.        — Я сказал, что проиграл, — он наклонился чуть ближе, обжигая кожу шеи своим тёплым дыханием, — но я не говорил, что жалею об этом.        Сатору медленно потянулся к ней, но в последний момент остановился на долю секунды, ожидая согласия.        Ванесса не выдержала: она еле заметно поддалась навстречу, как магнит, но этого хватило. Их губы встретились в невесомом касании.        Сатору целовал неспеша, а затем аккуратно прикусил её губу, не причиняя боли, но вызывая волну мурашек. Ванесса едва слышно выдохнула от удовольствия. Не давая ей слишком долго погружаться в это чувство, Годжо горячим языком мягко прошёлся по губе, сглаживая следы своих укусов, как извинение, но и одновременно требование продолжения.        Поцелуй становился всё глубже. Сатору обхватил Ванессу за талию, притягивая ближе, так, чтобы она могла ощутить, как его сердце бешено колотится в унисон с её собственным. Руки сами медленно поднялись к его плечам, а затем пальцы скользнули выше, к выбритому затылку и мягким волосам.       Когда их языки встретились, всё изменилось. Осторожность уступила место настойчивости. Сатору наклонил голову, чтобы лучше почувствовать девушку, и его губы начали исследовать её с новой силой, жадно, нетерпеливо, так требовательно, что у Ванессы начала кружиться голова. Она ощущала, как его руки блуждали по талии, спускаясь к бедрам. Девушка закрыла глаза, погружаясь в это приятное ощущение, хоть и давящее, но не теряющее своей нежности.       С каждым мгновением мир, казалось, исчезал, дыхание сбивалось, а мысли улетучивались. Однако внезапно Сатору отранился, прервав поцелуй так резко, что у Ванессы перехватило дыхание.        Их губы едва оторвались друг от друга, когда Годжо поднял томный взгляд на девушку. Женская грудь всё ещё тяжело поднималась и опускалась, но парень не дал и шанса отдышаться — в следующий момент он аккуратно повалил Ванессу на лежак, придерживая за затылок.        Его губы снова нашли её. Ванесса не смогла сдержать тихий стон, который вырвался из её груди, на что сразу же почувствовала отклик: Сатору вновь прикусил её губу, но на этот раз ощутимее и сильнее, балансируя на грани боли и  наслаждения.         Он прижался к ней всем телом, вдавливая в мягкий матрас лежака. Теперь между ними не осталось ни дюйма. Они тонули в вспыхнувшей страсти, и этот порыв уже было невозможно остановить, да никто и не собирался.       В доме внезапно раздался глухой звук — громкий хлопок входной двери донёсся из приоткрытого окна. Сатору остановился на мгновение, но не отстранился. Вместо этого он улыбнулся и, смеясь, прошептал:       — Если это снова Тоджи, я клянусь, что убью его.       Его голос был хриплым, низким, а взгляд — полным огня.        Ванесса нервно усмехнулась и слегка надавила парню на грудь, требуя отодвинутся. Сатору нехотя встал и подал руку девушке. Она тоже быстро поднялась и пальцами аккуратно прошлась по своим волосам, укладывая их, поправила одежду и первая поторопилась в дом. Взяв бокалы, Годжо последовал за ней, по дороге заметив, что девушка так и не притронулась к алкоголю. Парень улыбнулся, но спрашивать не стал.        Войдя в дом, они увидели уставшего Тоджи. Мужчина, стоя у открытого холодильника, лениво пережевывал остывший кусок пиццы, параллельно с кем-то переписываясь по телефону.        — Я когда-нибудь в тебе дыру сделаю, просто предупреждаю, — выпалил Сатору, поставив вино на кухонный островок и метнув в мужчину осуждающий взгляд.        Тоджи непонимающе посмотрел на бокалы, затем на немного румяную девушку и недовольного парня. Лукавая ухмылка на долю секунды промелькнула на его лицо и вмиг погасла.        — Кто ж с дамой по углам зажимается? — убрав телефон в карман и помыв руки, проговорил Тоджи.        — Ты подозрительно часто оказываешься рядом с этими углами, — возразил Сатору.        — Как поездочка? — переключив внимание на Ванессу, спросил мужчина и локтем захлопнул дверцу холодильника. — Мне сказали, что без происшествий не обошлось.        — Да, — серьезно ответила она, — как я и предупреждала.        — У этого парня действительно глаза и уши на каждом углу? — приподняв одну бровь, спросил Тоджи.        — Наоя — параноик. Однажды он искал мужчину, который торчал ему не особо много денег, но при этом по всему городу каждая проститутка, стоящая на обочине; наркоман, продающий стафф в переулке, и бездомный, просящий денег у прохожих — все они знали, как выглядел тот несчастный. Его люди, — Ванесса закавычила пальцами эти слова и произнесла их с нескрываемым отвращением, — постоянно лазят по улицам, донимая официанток, продавщиц и обычных людей, обещая хорошие деньги в обмен на информацию. Не удивлюсь, если в каждом магазине у кого-нибудь из персонала хранится моя фотография, словно я какой-то преступник в федеральном розыске.        — Тяжелый случай, — произнес Годжо, садясь на барный стул.        — На самом деле, нет, — уверенно ответила Ванесса, опускаясь на соседний стул.        Тоджи встал напротив и оперся тазом на кухонный гарнитур.       — Когда у тебя нет связей и власти, единственное, где ты можешь преуспеть, так это в поиске информации и компромата, — добавила девушка.        — Так вот в кого ты пошла, — усмехнулся Фушигуро, скрещивая руки на груди. — А я все гадал, в мать или в отца.        Ванесса ненароком скривила лицо от упоминания родителей, но всё же осталась спокойной. Обычно она не любила такие разговоры. Хотя, наверное, раньше у неё подобным просто не интересовались искреннее.        — Да, Наоя многому меня научил, — грустно улыбнулась девушка. — Отца у меня не было, а мать… ей было не до меня.        Мужчины, быстро переглянувшись, поняли, что этой темы самостоятельно лучше не касаться.        — Так ты с ним действительно встречалась? Или это было сказано ради красного словца? — поинтересовался Тоджи.        — К сожалению, я не врала…        — Серьезно? Но как? — удивленно выплеснул Сатору.        — Мы познакомились на вечеринке у моих первых клиентов, — начала Ванесса, уставившись в одну точку.        Мужчины невольно поморщились от этой формулировки, но перебивать не стали.        — Наоя взял под своё крыло: регулярно отправлял меня к новым людям, пекся о безопасности и платил. Если сейчас посмотреть на те деньги, то это просто смешно. Но, когда дома нечего было есть, это казалось роскошью.        — Он тоже тебя... — понизив голос, будто касаясь запретной темы, уточнил Сатору.        — Нет-нет, он меня не трогал. Наоя заботился обо мне, — девушка запнулась, — ну, тогда мне так казалось. А потом, когда мама умерла, мне просто некуда было пойти. Всё, что у меня было — паспорт с ироничным именем. А что делать подростку, когда он остается на улице?        — Ничего хорошего, — сказал Тоджи, как отрезал.        — Да, ты прав, — Ванесса посмотрела на него стеклянными глазами. — Вот я и пошла к нему. Конечно же Наоя с радостью меня приютил. Он заменил мне всех. И чем старше я становилась, тем сильнее привязывалась. Я была той, кто переступил эту черту…        Ванесса стыдливо потупила глаза в пол, но её голос по прежнему оставался безэмоциональным, а дыхание — ровным.        — Я думала, что это любовь. Наоя подбирал мне только самых лучших и дорогих клиентов; делал поблажки, в отличие от других девушек; терпел вечные капризы и истерики. Казалось, что я особенная. Но чем старше становилась, тем токсичнее развивались наши отношения: побои, издевательства, насилие. И все же для меня это было лучше, чем безразличие. Но с каждым днём сил это терпеть становилось всё меньше. Я начала высказывать недовольство, убегать из квартиры, срывать встречи и отказывать ему, на что получала всё более неадекватную реакцию. И вот в итоге я собрала свои пожитки, оставшуюся волю, капельку уверенности и оказалась здесь.        — Поразительно… Ты говоришь об этом так легко, — Сатору пальцами, едва касаясь, стер влажный след с щеки Ванессы, — когда у самой текут слезы.        Она робко прикоснулась к своему лицу и, убрав оставшуюся влагу тыльной стороной ладони, моментально вернула маску безразличия.        — Ладно, тебе нужно будет морально подготовиться, — вздохнул Тоджи. — Завтра ты с ним увидишься.        Ванессу резко бросило в жар. Она перевела испуганный и одновременно ошеломлённый взгляд на мужчину.        — Не смотри на меня так, — Фушигуро развёл руками. — Я хотел оттянуть этот момент, но он сам вышел со мной на связь и попросил о встрече.        — Зачем ехать мне? Может, вы поговорите там сами? — с мольбой в голосе прошептала Ванесса.        — Ты не в заложниках, — усмехнулся Тоджи. — Поедем вместе, и ты покажешь, что добровольно сотрудничаешь с нами.        Девушка поникла, а безысходность туго сжала грудную клетку.        — Тебе нечего бояться, — Сатору дотронулся до её плеча. — Просто не отходи от нас.        Тоджи украдкой задержался на руке мужчины, немного сощурив глаза, но ничего не сказал.       — Будь готова к вечеру. Поедем на двух машинах. Сукуна и я за рулём, так что вы можете отдохнуть там, но много не пейте.         — Рёмен не обрадуется, если его сделают водителем, — усмехнулся Годжо.        Ванесса тоже не смогла сдержать улыбки, вспоминая утренний протест парня.        — Кому-кому, а ему точно следует оставаться трезвым, — протянул Тоджи, двинувшись к своей комнате. — Он и без этого дров наломать может.        Ванесса бросила взгляд на Сатору, ожидая дальнейших его действий. Парень улыбнулся, слез со стула и снова подал ей руку. Ванесса позволила вести себя, поднимаясь за ним на второй этаж.        Когда они остановились перед дверьми своих комнат, девушка затаила дыхание. Она едва заметно сжала ткань платья в ожидании. Казалось, всё должно разворачиваться по давно выученному сценарию. Но вместо этого Сатору лишь мягко прикоснулся к её щеке, а затем плавно наклонился и оставил почти невесомый поцелуй на лбу.        — Спокойной ночи, — тепло сказал он и бережно отпустил девушку.        Ванесса, не ожидав такой перемены, застыла на месте, удивлённым взглядом провожая парня. Несколько секунд она стояла, вслушиваясь в тишину, прежде чем нерешительно развернуться и зайти к себе.        Переодевшись и умывшись, девушка наконец-то улеглась в постель. Однако долгожданный сон постоянно ускользал: Ванесса то переворачивалась на бок, то натягивала одеяло выше, то и вовсе сбрасывала, но так и не смогла найти удобную позу.        Неожиданная вибрация прошлась по кровати, заставляя простынь дрожать. Девушка машинально потянулась к телефону, взглянула на экран и удивленно вскинула брови.        — Да, Хироми.        — Ты сейчас можешь говорить? — взволнованно спросил мужчина.        — Могу. Что случилось?        — Я знаю, как тебя оттуда вытащить.        — Всё хорошо, меня не надо ни откуда вытаскивать, — перейдя на шёпот, снисходительно ответила девушка.        — Ванесса! Ты не понимаешь, — озлобленно вскрикнул мужчина.        Она вздрогнула от подобного тона. Ей показалось, что в такой тишине его голос могли уловить во всём доме. Девушка осторожно встала с кровати и приоткрыла дверь, проверяя, не подслушивают ли их разговор. Когда Ванесса убедилась, что лишних ушей нет, то на цыпочках ретировалась в ванную.        — Не ори! — раздражённо прошипела она. — Мы тут договорились. Я уже всё про них знаю.        — Я знаю, что ты знаешь, — пробурчал Хироми. — Сугуру мне сказал, но это не те люди, на которых можно положиться.       — У меня всё под контролем, — встревоженно парировала Ванесса.        — Ничего у тебя не под контролем! Им не стоит слепо доверять. То, что вы пока на одной стороне, не делает вас друзьями. При любой проблеме, тебя выкинут, как ненужный балласт.       Тревога постепенно забиралась в лёгкие, заставляя дышать чаще.        — И что ты мне предлагаешь?! — немного громче, чем планировала, возразила Ванесса. — Как будто у меня есть выбор.        — Теперь слушай меня внимательно, — серьёзно проговорил Хироми. — Я нашёл человека. Надёжного и проверенного! Я описал ему ситуацию, он сможет тебе помочь.        —Что ты сделал?! — сквозь зубы процедила девушка.        — Успокойся! Послушай меня: сейчас есть человек, который активно под них копает. Он из органов. Я обо всем договорился, — мужчина стал чётко выговаривать каждое слово, будто разжевывая всё неумелому ребёнку. — Если ты будешь сотрудничать, то тебе обеспечат защиту от твоих старых и новых дружков.        Ванессу пробила мелкая дрожь то ли от страха, то ли от злости.        — Хироми, ты идиот?! Ты считаешь, что у меня и без того мало врагов?        — Это твой единственный выход, — невозмутимо ответил мужчина.        От его интонации девушку парализовало. Такая уверенность в голосе пошатнула её определённость, заставляя усомниться в верности своей «ставки».        — Что я должна буду сделать? — пробубнила Ванесса.        — Я организую вам встречу, а он сам тебе расскажет.        — Я тебя ненавижу…        Она услышала громкий хлопок двери, от чего подпрыгнула на месте. Девушка попрощалась с другом и выглянула в коридор. Ванесса успела разглядеть лишь спину Сугуру, который спешно спускался по лестнице. Ванесса не знала, что происходит, но медлить не стала. В одной футболке и нижнем белье она ринулась за мужчиной.        Они практически побежали к источнику звука, который исходил с заднего двора, а когда свернули за угол, то перед ними открылась странная картина: Сатору стоял у мангала, в котором бушевал огонь. Пламя поглощало бумагу и выплевывало искры, улетавшие вверх. Парень кухонным ножом пододвигал листы, не давая им покинуть адский котёл.        Ванесса непонимающе следила за развернувшейся ситуацией, в то время как Сугуру бросился к документам.        — Скажи, что это копии! — он потянул парня за плечо, заставляя обернуться.        Сатору не ответил, вместо этого равнодушно посмотрел на Гето, ясно давая понять всё без слов.        За спиной девушки послышалась еще пара, но на этот раз неторопливых, шагов. Во двор вышли остальные.        — Что происходит? — спросил Тоджи.        Сукуна молча оперся на стену, сверля Ванессу сонными глазами, то и дело оценивая её внешний вид.       — Какого хера ты творишь? — Сугуру тряс Сатору за плечи.        — Я сжёг все документы, — парень перевел взгляд на Ванессу. — Теперь тебя ничего здесь не держит. Ты можешь не помогать нам, если не хочешь.        Тоджи усмехнулся и многозначительно похлопал девушку по плечу, а затем направился в дом. Сукуна последовал за ним, напоследок присвистнув:       — Поздравляю, стервочка.        Но Ванесса не обратила внимание на колкость. Вместо этого она заворожённо смотрела на пламя, не веря в то, что происходило.        Зачем? Я не понимаю.        Она перевела растерянный взгляд на мужчин. Сатору продолжал намеренно игнорировать Сугуру, от чего тот всё больше приходил в бешенство. Ванесса никогда не видела, чтобы раньше Гето настолько злился. Обычно холодный и рациональный мужчина, сейчас смотрел на своего друга с такой неприкрытой ненавистью, что, казалось, мог бы задушить Годжо на месте.        — Я с тобой разговариваю! Что ты теперь планируешь делать, идиот?!       Не выдержав очередного молчания, Сугуру настолько крепко сжал кулак, отчего костяшки его пальцев побелели. В следующую секунду он нанес резкий боковой удар Сатору в лицо. Его голова механически откинулась в сторону, но парень продолжал стоять на месте и даже не пытался защищаться. Ванессе показалось, что Годжо и вовсе не почувствовал удар.        Гето развернулся и зашагал прочь. Когда мужчина проходил мимо Ванессы, она почувствовала настолько гнетущую ауру, что невольно сжалась. Но Сугуру не тронул девушку, даже не задел плечом. Внезапно он остановился, тяжело вздохнул и произнес фразу таким спокойным и равнодушным голосом, словно вспышки агрессии до этого и вовсе не было:        — Из-за своих чувств ты топишь нас всех.        Не дожидаясь ответа, мужчина скрылся в доме.        Сатору, не обращая внимания на Гето, с покрасневшей от приличного удара скулой, подошёл к Ванессе.        — Возьми, — он протянул ей нож, удерживая его за кончик лезвия, — теперь он заточен только с одной стороны.