Одиночество и тепло

Если до кого-то можно дотянуться рукой, разве это не значит, что он очень близко? Отчего же тогда между нами словно огромная пропасть?

— Мой ответ — нет. Сердце камнем ухает куда-то в желудок, заставляя его болезненно скрутиться. Если бы меня спросили, что чувствую сейчас, то я не смог бы описать это одним словом. Директор смотрит на меня со всей серьёзностью. Даже через линзы очков, я вижу напряжение в тёмных радужках. Он ведь понимает — я не готов принять такой ответ. Возраст. Боже, как можно отказать Тэхёну по такой глупой причине?! — Директор, я клянусь вам, что он дебютирует уже через год, — нервно произношу, замирая в неудобном скрипучем кожаном кресле. Я искренне надеюсь, что моё слово хоть что-то, да значит, поэтому не сдаюсь. — Ему всего двадцать три. Это не такой большой возраст. Наш Чонгук всего на два года его младше. — На четыре, Юнги, и дебютировал он не вчера, — вздохнув, поправляет меня директор. Это заставляет испытать капельку стыда, ведь Чонгук мой подопечный, а я даже возраст его не помню. С удивлением осознаю, что не поздравлял Чонгука в прошлом году с днем рождения, и годом ранее — тоже. Напрочь забыл целых два раза. Директор снимает очки и зажмуривает на мгновение веки. Усталость отражается на его лице: тёмные кружи под глазами заметны даже мне, а я не могу похвастаться внимательностью к таким вещам. — Давай, просто возьмёшь за кого-то другого? Любой из новичков руку себе откусить готов за шанс с тобой поработать. — Мне не нужен другой, — раздражённо выпаливаю я, тут же осекаясь. Директор удивлённо смотрит на меня, видимо, даже не зная, что ответить. Увожу взгляд в сторону, чтобы не выдавать собственной растерянности. Небольшой кабинет главы компании я давным-давно изучил до мелочей, но делаю вид, что органайзер с ручками — самая стоящая моего внимания вещь в помещении. Пластик разных цветов не помогает отвлечься. В голове роятся мысли, которые не слишком походят на аргументы. Приходится выдумывать на ходу. — Ким вдохновил меня. Я давно не писал так быстро и легко, как для него. Другой голос мне не подойдёт, — решительно поднимаю взгляд на директора, мысленно умоляя услышать меня. Мне не нужен другой, и точка. Директор задумывается, скрестив руки на груди. Он не требует объяснений, лишь пытается увидеть ответы во мне. Рассматривает внимательно, однако понять, кажется, всё равно не может. — Ты помнишь, что через полтора года твой контракт заканчивается? Кто будет вести мальчишку, когда ты уйдёшь? — внезапно спрашивает он. — Я не уйду, — отвечаю, не раздумывая, ведь в любом случае не собирался покидать компанию. — Если опасение только в этом, то я готов прямо сейчас продлить наш с вами контракт. — Юнги… — вновь вздыхает директор, хмурясь и качая головой. — Я дам вам год. Учти, пожалуйста, если парень не оправдает надежд, то вместо дебюта ему придётся покинуть компанию. Получилось. Я ошарашено смотрю на своё запястье, где браслет мигает предупреждающим жёлтым, и накрываю его ладонью прежде, чем директор заметит. — Спасибо, — стараюсь держать лицо, не выдавая истинных чувств. Я слишком волнуюсь, и сердце мне этого не прощает. Голова тяжелеет, поэтому решаю скорее удалиться. Встаю на ватные ноги и двигаюсь в сторону выхода. — Юнги, постой, — звучит за спиной. Я тяжело сглатываю, чувствуя испарину на висках и спине. Задерживаю дыхания и всеми силами пытаюсь сдержать тошноту, повернувшись к директору вполоборота. — Ты должен помнить про седьмой пункт в своём договоре. Репутация важна не только для артистов, но и для продюсеров тоже, — напоминает он с самым серьёзным видом. — Я знаю. Вам не о чём волноваться, директор, — негромко отвечаю я, стремясь закончить разговор. — Очень на это надеюсь. Моё доверие дорого стоит, ты и сам это знаешь. — Да, я понимаю, — слабо киваю и сразу жалею об этом, ловя зайчиков перед глазами. — Хорошо. Теперь можешь идти. Наконец-то покидаю кабинет директора и медленно шагаю в сторону студии. Моё зрение подводит. Опираюсь на стену, когда понимаю, что меня окатывает холодным потом. Картинка перед глазами окончательно плывёт, а браслет продолжает раздражающе мигать, но уже красным. — Бля, — шепчу, сухими от частого дыхания губами. Мне определённо везёт. В коридоре никого, так что я просто сажусь на пол и даю себе время отдышаться. Минута, две, три… Сердце прекращает бешено колотиться о рёбра, позволяя вновь дышать без колючего давления в грудной клетке. В кармане вибрирует телефон, нехотя достаю его и округляю глаза в удивлении.

***

На сухую проглотив сразу три таблетки, захожу в лифт и нервно выжидаю мгновение, когда мне полегчает. В студию теперь не стремлюсь, ведь мне нужно как можно быстрее спуститься в холл. Хосок тот ещё интриган: прислал селфи с Тэхёном, и как нарочно не берёт трубку. Я спешу на первый этаж, проклиная лифт, который едет слишком медленно, останавливаясь через этаж. И всё доходит до того, что даже готов наорать на идиотов, которые настолько ленивы, что даже со второго этажа не способны спуститься по лестнице. Я без труда нахожу нужное место, которое послужило фоном для фотографии, однако замираю в нескольких шагах от весьма шумной компании. Мне бы не хотелось мешать оживлённой беседе, так что я скромно стою в стороне, выжидая подходящий момент, чтобы подойти ближе. — На самом деле, я ваш фанат. Мне очень нравится ваш стиль, — с улыбкой говорит Чимин. Его глаза горят интересом, что лично для меня странно. Этот мелкий так свободно болтает с Хосоком, а меня остерегается. Неприятно. — А мне понравилась твоя хореография. Тэхёну повезло, что у него талантливый танцор под боком оказался, — отвечает комплиментом на комплимент Хосок. — Только я не ожидал, что ты ещё школьник. Чимин на секунду хмурится, но тут же возвращает уверенность в себе и ухмыляется: — Я хорош, хоть и школьник. Разве не поэтому вы хотели меня видеть? От такого ответа даже я на мгновение теряюсь. Чимин так флиртует, что ли?! Я в шоке округляю глаза, и уже собираюсь встрять в затянувшуюся паузу, как вдруг Хосок не сдерживает смешок. — Дерзкий малый, — его ладонь оказывается на плече Чимина, но лишь на короткий миг. Чимин вдруг отталкивает чужую руку, отступает на шаг и настороженно глядит на Хосока. А Хосок на него, но как-то иначе. Он не обижен, скорее растерян. Они пялятся друг на друга, и этот странный зрительный контакт так бы и продолжался, если бы не Тэхён. — Мизофобия, — поясняет он, заслоняя собой Чимина. — Простите. — Нет, всё нормально, — заверяет Хосок, пряча руки в задние карманы джинс. Ему не свойственно так делать, он вечно распускает руки, а тут вдруг решает придержать их. Как минимум — подозрительно. Я решаюсь подойти поближе, но не ловлю на себе чужие взгляды. Конечно, сейчас они увлечены своими переглядками. Чимин стыдливо опускает голову, изучая узоры на плитке, Тэхён смотрит на Хосока, а Хосок… Хосок склоняет голову к плечу и заглядывает за спину Тэхёна. — Прости, я и не обратил внимания на перчатки и прочее, — на редкость мягко и виновато произносит Хосок, обращаясь к Чимину. Я впервые замечаю, что на Чимине и правда есть перчатки. Смутно припоминаю, что и в кафе он был в них. Хоть и не уверен, но мне так кажется. А ещё абсолютно все тело Чимина прикрыто по самую шею. Я бы списал это на холод, но дело оказывается не в этом. — Ты чем-то болеешь? — подаю голос я, искренне переживая, но в награду оказываюсь под ледяным взором серых глаз. — Нет, — зло шипит Чимин, моментально разозлившись. — Я абсолютно здоров, это весь остальной мир болен. Столько отвращения к своей персоне я не заметил даже в нашу первую встречу. Со мной и правда что-то не так? За что этот мелкий меня возненавидел вообще не понимаю. Чимин сверлит меня взглядом, но внезапно вспоминает, что здесь находимся не только мы. Он испуганно смотрит на Хосока, но не встретив гнева на его лице, кажется, теряется. — Извините, я вас больным не считаю, — негромко произносит он, обращаясь к Хосоку. — Просто не привык к прикосновениям, стараюсь их избегать. Не очень понимаю, о чем идёт речь, но по напряжённой обстановке, догадываюсь, что в будущем моя неосведомленность о болезни ещё ни раз может стать проблемой, поэтому запоминаю слово «мизофобия», чтобы позже загуглить. — Тэхён, я хочу домой, — робко произносит Чимин, по-прежнему не сводя глаз с Хосока. — Был рад с вами познакомиться, — добавляет он чуть громче. Хосока не приходится долго ждать с ответом: — Взаимно. Если будет желание, приходи ещё. Я хотел бы посмотреть, как ты танцуешь. Видимо посчитав, что разговор окончен, Тэхён спешно кивает, как бы прощаясь, и направляется к выходу. Чимин спешит за ним, а я вдруг вспоминаю, почему так хотел успеть пересечься с Тэхёном до того, как он покинет здание компании. — Тэхён, погоди, — выпаливаю слишком громко и резко, чтобы у кого-то был хотя бы маленький шанс не услышать меня. Косые взгляды людей в холле не сильно волнуют, я быстрым шагом нагоняю замершего на месте Тэхёна и касаюсь его плеча. Он несмело поворачивается ко мне, поджав губы. — Господин Мин, вы… Без капли такта обрываю Тэхёна на полуслове, подняв руку в немой просьбе выслушать меня. — Финальные результаты прослушивания объявят завтра, но я был у директора и уже знаю решение о твоей стажировке. — Юнги, нельзя ведь… — пытается вставить слово подоспевший к нам Хосок, но не успевает остановить меня. — Ты прошёл. Поздравляю. Растерянность, испуг, а следом радость. Тэхён за долю секунды показывает мне слишком много ярких эмоций. В нашем мире опасно быть столь открытым и очевидным, однако меня это странным образом привлекает. Нравится. Тэхён мне нравится. Чувствую слабый толчок локтем в ребра. Хосок эффективно выводит меня из ступора, заставляя стереть с лица широкую улыбку, с которой я смотрел на Тэхёна, забывшись и потеряв связь с реальностью. — Спасибо вам. Я не знаю, как благодарить, — взволновано тараторит Тэхён, не в силах сдержать эмоции. — Нам предстоит много работы, а пока готовьтесь к переезду, — говорю мягко, стараясь не выдать своего тихого счастья за то, что именно я принёс Тэхёну приятные новости. — Спасибо, продюсер Мин, — внезапно для всех произносит Чимин, едва скользнув взглядом по мне и снова приковав внимание к Хосоку. — И вам тоже спасибо. «Можно ли быть ещё более очевидным, чем этот ребёнок?» — мысленно задаюсь вопросом, но вслух ничего не произношу. — Ну что ж, тогда до завтра? — вновь засуетившись, говорит Тэхён. В этот момент он старается не пересекаться ни с кем взглядом. Не думаю, что Тэхёну доставляет удовольствие наблюдение за младшим братом, залипающим на кого-то. И то, как Тэхён вновь как-бы невзначай встаёт между Чимином и Хосоком, прерывая их зрительный контакт, только подтверждает мою теорию. — До завтра, стажёр. Надеюсь, ты готов к тяжёлым тренировкам, — Хосок лучезарно улыбается, словно и не заметив лёгкого раздражения на чужом лице. — Конечно, хореограф Чон, — вежливо отвечает Тэхён, хотя в нём без труда угадывается желание поскорее увести брата подальше от этого самого хореографа. Я открываю рот, чтобы ещё хоть раз привлечь внимание Тэхёна, но Хосок меня опережает: — Юнги, тебя Чонгук ждёт. Я провожу ребят. — Не стоит. Мы сами. Спасибо ещё раз, — Тэхён так быстро прощается и уходит, что я остаюсь в замешательстве, ещё и с разинутым ртом. Настроение стремительно проваливается ниже плинтуса. С укором бросаю взгляд на Хосока, который лишь пожимает плечами и шагает в сторону лифта. Мы идём в тишине, впрочем, как только двери скрывают нас от посторонних взглядов и ушей, Хосок тяжело вздыхает. — Наш мистер зло точно влюбился, — говорит он, ловя мой взгляд через зеркало в лифте. — Я не влюблён. Это просто симпатия. — Чтобы ты, да признался в симпатии. Это точно серьёзно, — Хосок, скорчив умную рожу, которая вообще-то выглядит весьма глупо, кивает сам себе, будто это что-то и правда доказывает. — Ты помнишь, что нам запрещено встречаться с артистами? Если ты оступишься, карьера Тэхёна закончится, не успев начаться. — Я не собирался. — Уж постарайся, — двери лифта разъезжаются, и Хосок пропускает меня на выход первым. — Спасибо, что подсобил с визитом Чимина. Милый парнишка. Пока идём по коридору, пытаюсь понять, почему мне вдруг тревожно. Хосок улыбается, он всегда это делает, но сейчас что-то иначе. Если у него такая дурацкая улыбка из-за мелкого, то это как-то стрёмно. — Ты сам то про седьмой пункт не забывай, — со смешком произношу я, хотя самому не особо нравится ненулевая вероятность отношений между этими двумя. — Чимин не артист, да и не настолько я безбашенный, чтобы в школьника влюбиться, — отмахивается он, ускорив шаг. Безбашенный — это про Хосока, он встречался с самыми разными парнями. То байкер, то модель — Хосока швыряет из крайности в крайность, и он вполне может приударить за кем угодно. Его способность уложить под себя даже здоровенных деловитых мужчин настолько же восхищает, насколько пугает. За свой зад я не переживаю, потому что мы, со слов Хосока, — друзья, а с друзьями он не трахается, но вот Чимин — другое дело. Мальчишка и без того восхищается Хосоком, это так же ясно как день. Лёгкая цель. Я-то не против, мне всё равно с кем Хосок спит, вот только наблюдать воочию его победу в завоевании Чимина не желаю. — Делай что хочешь, но если увижу тебя у себя дома — убью. — Не понял, — Хосок даже притормаживает, чтобы одарить меня вопросительным взглядом. — Тэхён переедет в общежитие, а Чимин ко мне домой, — поясняю я, но из-за непонимания на чужом лице решаю озвучить свои опасения прямо. — Если у тебя всё же обнаружится страстное влечение к школьнику, я тебе прозрачно намекаю: не трахай его в моей квартире. Хосок с минуту тупо смотрит на меня, словно я сказал ему, что трава синяя, а небо зелёное. Не понимаю я его. Что такого удивительного в том, что я не хочу пускать посторонних к себе домой? Эта мысль противно скрипит несостыковывающимися шестерёнками в моей голове. Не сходится — и всё тут. Чимина же впущу, а Хосока знаю не первый год, но видеть у себя не хотел бы… Самому странно. Предполагаю, разница в том, что Чимина я приютил исключительно в корыстных целях, а болтовни Хосока мне и на работе хватает, дома я бы его точно прибил чем-то тяжёлым. Закрепляю это в избранное раздела «самовнушение» и продолжаю свой путь по знакомому маршруту до студии. — Ого, ты и заботливым бываешь, — слишком уж радостно озвучивает Хосок, закидывая мне на плечо руку. — Нет, — я тут же мрачнею, по привычке сбросив его руку с плеча. «Больше нет» — думаю я, раздражаясь от неприятных воспоминаний. Хосок раскрывает рот, собираясь сказать что-то ещё. Уверен, у него много вопросов. Вопреки ожиданиям, Хосок умолкает и до самой студии не произносит ни слова. Чонгук точно верный пёсик поджидает у двери, а когда замечает меня, растягивает губы в широкой улыбке. Я плохой хён. Надо будет поставить напоминание в телефоне о дне рождения Чонгука и поздравить его в этот раз.