Алло, это Жан Кирштейн?

      — Привыкай, сопляк, — процедил Леви, бросая мятый белоснежный халат в грудь Эрена.       Хотя белоснежным-то его назвать можно было с трудом: на лацкане виднелись какие-то пятна — Аккерман даже не хотел знать, от чего они там.       — Леви, это несправедливо, — простонал Эрен, растекаясь по барной стойке на кухне. — Я только что вернулся с работы!       — Всё должно быть на своих местах, — бросил он, направляясь в спальню. — Это правило было первым в списке наших чёртовых договорённостей.       В этот раз щенячьи глаза и нытьё не прокатят. Леви был сыт по горло бардаком, который переехал вместе с Йегером в квартиру: он бесконечно наступал на вездесущие игрушки Дьявола, который стал уже взрослым и довольно наглым котом; часто садился то на контроллер от приставки, то на забытые Эреном в складках дивана наушники; натыкался на сброшенную впопыхах футболку на кафельный пол ванной, ведь сопляк вечно копался по утрам и опаздывал на работу.       Чёрт возьми, надо было составлять проклятый письменный договор — кому как не адвокату об этом знать. Хотя даже так Йегер бы нашёл какую-нибудь лазейку. С тех пор как он окончил университет и устроился работать в исследовательскую лабораторию, часто использовал эту причину как отговорку что-нибудь не делать. Что-нибудь, о чём Леви настоятельно попросил.       «Я так устал на работе, нет сил загружать посудомойку, не злись».       «Ну, подумаешь, носок завалялся под диваном. Чашечку чая?»       «Это не бардак, а творческий беспорядок. Да, я не художник, а эколог. Значит, научный беспорядок, не придирайся к словам».       За год отношений он успел привыкнуть или, скорее, смириться с некоторыми раздражающими чертами характера своего партнёра. Да и в жизни с Эреном было гораздо больше плюсов, чем минусов: он удивительно чутко подмечал настроение и не лез со своей болтовнёй, когда Леви приходил домой после особо тяжёлого дня на работе; он научился правильно заваривать любимый чай и восхитительно массировал затёкшую шею и плечи; Эрен отлично шутил и с ним никогда не бывало скучно, и на этом список его положительных качеств, на удивление, не заканчивался.       Но вот беспорядок… этого Аккерман терпеть не мог. А его драгоценный партнёр лишь пожимал плечами на очередное шипение по поводу круглого следа от кружки на стеклянном журнальном столике или засохшие капли воды на зеркале в ванной.       Леви знал, что его одержимость чистотой немного нездоровая (хотя Ханджи считала его повёрнутым на уборке болваном с обсессивно-компульсивным расстройством, но кто её слушал вообще?), и подозревал, что это станет одним из немногих камней преткновения в их только-только начинающейся совместной жизни. Он уже это проходил раньше, однако Эрен заверил, что стерпит любые причуды. И он терпел. Упорно и молчаливо, хоть и недовольно пыхтя, убирал всё на свои места и даже вставал ни свет ни заря в выходной на генеральную уборку.       Эрвин однажды, узнав об этом, задумчиво произнёс: «Бедный малыш. Что это, если не любовь?»       Ханджи сочувственно вздохнула — ещё бы, у той бардак был не только в доме, но и в башке. Полная идиллия.       Так что, если вынести за скобки эту мелочь — Леви искренне пытался заставить себя считать это мелочью — Эрен был замечательным партнёром. В конце концов, Леви тоже не был идеальным.       Он отдалённо услышал неразборчивое бормотание в ванной, захлопнувшуюся крышку корзины для грязного белья, шум воды, а затем в спальню вошёл Йегер.       — Леви, я правда люблю тебя, — начал он, стягивая футболку через голову. — Ты должен это знать.       — Я знаю. — Аккерман приподнял бровь, устраиваясь в кровати. — К чему это?       — К тому, что давно бы уже послал всё к чертям, если бы это был не ты. — Эрен с очень выразительным взглядом аккуратно сложил футболку и джинсы, а затем раздвинул дверцы шкафа и пристроил одежду на вершину стопки на своей полке, театрально расправив складки. Леви цокнул языком и плюхнулся на подушку. — Вот как я тебя, чёрт возьми, люблю.       — Ой, заткнись, — фыркнул он и повернулся на бок.       Спустя пару мгновений матрас прогнулся под чужим весом, и Эрен лёг в кровать, сгребая Леви в горячие объятия. Горячими они были, потому что Йегер всегда был ужасно тёплым, словно печка, так что об него можно было греть замерзающие конечности, чем Леви с успехом пользовался. Он дал себе ровно минуту, чтобы ещё чуть-чуть попритворяться снежной холодной Эльзой, а затем послал своё упрямство к чертям собачьим и устроил голову на его груди.       И так было всегда: каким-то образом аккерманские колючки совсем сточились — ну или растопились от тепла Эрена, — и за этот насыщенный, но приятный год он стал гораздо мягче и сговорчивее. Это замечали все вокруг. Однажды Леви, поддавшись на уговоры Йегера, даже купил своей ассистентке, Петре, цветы на день рождения. Та почему-то испугалась и весь день допытывалась, сделала ли она что-то не так и вечером её будет ждать новость об увольнении, а цветы — прощальный подарок.       Аккерман чувствовал себя дураком, пока оправдывался за жест доброты. Неужели остальные тоже считали его каким-то монстром?       Помимо работы в частной компании, он время от времени стал выступать государственным адвокатом, особенно в делах, касающихся защиты окружающей среды. Леви понятия не имел, сколько экологических организаций нуждались в поддержке, пока Эрен не стал рассуждать об этом за ужином. Он энергично размахивал вилкой с насаженной на неё несчастной брокколи и говорил-говорил-говорил, будто стоял за трибуной, а Аккерман был толпой избирателей, не меньше. Напоровшись на внимательный взгляд Леви, он резко замолкал и бормотал что-то вроде: «Прости. Тебе, наверное, неинтересно».       После этого разговора Леви сделал пару звонков бывшим однокурсникам, а спустя несколько дней договорился представлять интересы крохотной экологической ассоциации, борющейся с токсичными загрязнениями завода в Бронксе. Он ожидал, что Эрен просто обрадуется этой новости, но никак не предвидел крышесносный отсос прямо в машине посреди пробки где-то в Мидтауне. Слизывая с губ сперму и поправляя растрёпанные волосы, в которые Леви зарывался, пока вбивался в его рот, Эрен хриплым голосом произнёс:       — Спасибо, мистер Аккерман. Это очень мило с вашей стороны.       Вспомнив об этом, Леви хмыкнул. Он приподнял голову и перевернулся на живот, удобно устраиваясь на груди Эрена.       — Что такое? — пробормотал в его макушку Йегер.       — Ничего. Просто кое-что вспомнил.              Леви мягко поцеловал в губы, чувствуя, как внутри распаляется неутихающая нежность. Это всё ещё было ново. Оставаясь всю жизнь не переубеждаемым скептиком, он считал, будто щекочущие рёбра изнутри ощущения тухнут где-то спустя пару месяцев отношений. Привыкнуть к тому, что спустя триста пятьдесят дней вместе — да, Йегер считал дни, о чём не переставал напоминать — они всё ещё будут без ума друг от друга, было сложно.       Эрен собственнически впился пальцами в талию Леви и рывком усадил его к себе на колени, прижимая ближе и углубляя поцелуй. Аккерман стащил с его волос резинку, зарываясь пальцами в мягкие локоны и продолжая исследовать знакомые губы и рот, спускаясь поцелуями к подбородку, линии челюсти, горячей коже шеи и впадинке ключиц. Он прикусил соблазнительно выступающую косточку и потёрся пахом о твёрдый член Эрена, из-за чего тот сдавленно зашипел, впиваясь ногтями в ягодицы Леви. Если бы не бельё, наверняка остались бы царапины.       Йегер никогда не отличался терпением, поэтому рваными резкими движениями стянул с Леви боксеры, отбросив в сторону. Он жадно гладил ладонями его тело, то сильно сжимая кожу, то переходя к нежным, чувственным касаниям. Шея, лопатки, поясница, талия — всё было помечено им. Эрен кончиком языка, едва задевая, прошёлся по соску, и Аккерман запрокинул голову к потолку, жмурясь.       — Обычно ты не медлишь, — выдохнул он.       — Мы никуда не торопимся, ведь так? — ответил Йегер, выпуская изо рта сосок.       Он тут же переключился на правый, и Леви шумно вздохнул. Он потёрся членом о живот Эрена, желая получить хотя бы едва ощутимую стимуляцию, но этого было чертовски мало. Сопляк решил поизводить его, не иначе.       Леви накрыл ладонью свой член и провёл вверх-вниз. С его губ слетел низкий стон, а разум заволокло туманом похоти и животным желанием получить разрядку не от своей собственной, блядь, руки, а от задницы Йегера. Эрен продолжал покрывать поцелуями шею и грудь Леви, обводил языком соски и вбирал в рот. Его пальцы выводили нежные круги в районе поясницы, и Аккерман даже не сразу понял, в какой момент Йегер раздвинул его ягодицы и осторожно, на пробу, погладил вход подушечкой пальца.       Это было чем-то разительно новым. Не неприятным, просто необычным. Леви застыл, и Эрен, кажется, сразу считал перемену в его настроении.       — Не понравилось? — прошептал он.       — Нет, Эрен, дело не в этом. — Леви почувствовал, как скулы начали гореть. Господи, почему он должен в очередной раз объясняться? Они уже проходили этот разговор в начале отношений. — Просто… я не думаю, что хочу этого. Это не моё.       — Но откуда ты знаешь? — Йегер нахмурился, заглядывая в его глаза.       Бирюза стала темнеть, приобретая грозовые оттенки.       — Просто знаю, — ощетинился Леви.       Настроение для секса разом упало, как и его член. Он слез с колен Эрена и стал искать на полу куда-то закинутое бельё, избегая внимательного взгляда.       — Это было тысячу лет назад, — тихо сказал Йегер. — И не со мной.       — Разве того, что мне не понравилось, недостаточно? Или ты думаешь, будто твой волшебный член способен что-то изменить? — взорвался Леви, тут же жалея, потому что Эрен упрямо сложил руки на груди и отвернулся к окну. — Прости, я не хотел.       — Знаешь, я всё понимаю. Окей? Я не тупой. Но мне кажется, тут дело в чём-то другом, — сказал Эрен. Он закусил губу и вернул свой взгляд Леви. — Я понимаю, что мой переезд сюда, в твой дом…       — Теперь он наш, — возразил Аккерман.       —…нет, это всё ещё твой дом, Леви. Потому что иногда я чувствую себя здесь долбанным гостем. Это туда не клади, не передвигай вазу, ты неправильно вытираешь пыль. Отлично, хорошо, я понимаю! Твой дом — твои правила. Однажды он всё равно станет нашим, думал я. Леви нужно время. — Он вздохнул и опустил взгляд, перебирая пальцами край одеяла. — Леви не любит перемены, но однажды он привыкнет к ним, если делать всё постепенно. И это правда, я вижу, как ты свыкаешься со стремительными изменениями вокруг. Но есть одна вещь, которую ты не готов отпустить. И я сейчас не о сексе.       — И что же это?       Аккерман, наконец, нашёл бельё, чувствуя, как под рёбрами холодеет от неприятного предчувствия. Они давно не ссорились. Да, они всё ещё часто сталкивались лбами, потому что Эрен был блядски упрямым сопляком, но это были какие-то бытовые мелочи. Он никогда не жаловался на секс, никогда не поднимал тему каких-то проблем в отношениях, никогда даже намёком не давал понять, будто что-то не так. Неужели Леви опять проебался и чего-то не заметил?       — Контроль, — проговорил Йегер. — Ты привык контролировать все сферы своей жизни. Не удивительно, ты ведь столько лет прожил с Кенни и привык полагаться только на себя, а потом долго был один. Но теперь ты не один. И иногда я чувствую: ты не до конца мне доверяешь, будто я какой-то ребёнок, которому нельзя поручить ничего серьёзного.       — Эрен…       — Пожалуйста, Леви, не перебивай, — его голос похолодел. Аккерман понял: сейчас лучше не обострять, просто проглотить свои аргументы, чтобы это дурацкое недопонимание не разрослось до огромных масштабов. Но было чертовски сложно удержаться, потому как негодование уже подступало к горлу, угрожая вылиться едкостью и желчью, как в старые добрые времена. — Да, я вижу, как ты стараешься. Но какая-то часть тебя будто бы всё ещё не считает меня достаточно надёжным. Для чего-либо. Ты всё берёшь в свои руки, никогда не просишь у меня помощи. Помнишь то дело экологической ассоциации? Пока я не спросил, нужна ли тебе моя помощь с чем-то, ты мучился над проверкой документации, с которой я мог бы разобраться в два счёта. И так во всём. Ты даже… — Он грустно усмехнулся. — Не даёшь себе расслабиться в сексе, всегда предпочитаешь вести. И не спорь, ты боишься попробовать что-то новое не только из-за своих привычек, но ещё и из-за того, что потеряешь ту часть контроля, которую считал абсолютной.       Леви остолбенел.       — Ты… правда так считаешь?       Он повернулся к Эрену спиной и закусил губу.       — Да, — глухо ответил он, а затем вздохнул. — Наверное, мне не стоило поднимать эту тему. Но ты слишком часто любишь припоминать мне о наших договорённостях, куда входит ещё одна вещь, помимо идиотской уборки. Мы должны разговаривать друг с другом. Говорить, когда нас что-то беспокоит. — За спиной раздался неуверенный шорох и чертыхание. Должно быть, Эрен выпутался из покрывала, вставая с кровати. — Меня беспокоит, что ты категорично отвергаешь меня. Я никогда не причиню тебе боли, ты ведь знаешь. Я просто хочу, чтобы ты, наконец, отпустил чёртов рычаг управления всего и вся, за который держишься всеми конечностями, и расслабился. Не только в постели, понимаешь?       Леви кивнул. Затем вскинул голову и зажмурился. Пиздец какой-то. Судя по всему, Эрен довольно долго вынашивал это, прежде чем высказать вслух. Он часто так делал: копил неудобства внутри, прежде чем плотину неизбежно прорывало. Постоянно уступал и проглатывал недовольства.       После того ужасно долгого молчания перед встречей в Рождественскую ночь в Центральном парке Аккерман дал себе обещание: искренне постараться, не проебать этот шанс.       Но теперь перед лицом первых действительно серьёзных трудностей он чувствовал желание спасовать и спрятаться. Лучше бы он просто лёг в кровать и, чёрт возьми, уснул, чем выслушивать это… Однако это больше не выход. Прятаться и игнорировать не выйдет, если Леви действительно хочет, чтобы это… они сработали.       — Понимаю, — ответил он. Аккерман подошёл к шкафу, вытащил чистое полотенце и, наконец, повернулся к Эрену. — Я в душ, ложись спать.       За спиной он услышал лишь разочарованный вздох.       Холодные капли хлестали по плечам, макушке, стекали по пояснице и ногам, приводя в чувства. Леви упёрся ладонями в кафель и сжимал зубы, борясь с бушующим внутри чувством несправедливости. Если Эрен так считал, не значит, что так оно и было на самом деле. Он ведь знает себя, знает, что внутри и способен отличить гиперконтроль от…       А может, он и прав.       Полагаться только на себя, не позволять никому приближаться и забираться в голову, отвергать протянутую руку помощи — это слишком понятная и знакомая стратегия поведения. С годами он разрешил сломать шаблон только двум людям: Ханджи и Эрвину, но им потребовалась куча времени. А Эрен хотел всего и сразу. И везде, судя по всему.       Это злило до скрежета зубов. Злило, потому что Леви понимал: Йегер имеет полное право этого хотеть. Они в отношениях, а значит, эта игра рассчитана на двоих.       Он прислонился затылком к холодной стене, подставляя лицо под ледяные струи воды. Леви закрыл глаза и усмехнулся. Игра для двоих. Ему вспомнилась совершенно глупая ситуация, которая как нельзя ярко доказывала правоту доводов Эрена. Ещё до переезда сюда, когда Йегер пять дней из семи оставался на ночь у Леви, притащил с собой чёртову приставку.       «Твоя плазма прохлаждается просто так, это не дело».       Он пожал плечами и по-хозяйски подключил свой Xbox к телевизору, а затем плюхнулся на диван и утянул за собой Аккермана, с заразным воодушевлением демонстрируя ему возможности чудо-штуковины. Сначала Леви плевался, демонстративно сложив руки на груди, но в какой-то момент втянулся в сюжет и стал задавать вопросы о Капитане Прайсе.       Зачастую у Эрена возникали глупые, спонтанные идеи, и он непременно старался втянуть Леви в них. Так однажды, после многодневных уговоров, он согласился поиграть с Йегером в «It Takes Two». Тот долго распинался, приводя доводы, почему ну никак не может поиграть в неё с Армином.       — Это игра для парочек, понимаешь? — говорил он, забирая у Леви вымытые стаканы и вытирая их полотенцем. — Настоящее испытание для двоих. Жан сказал, что они с Микасой однажды разругались в процессе, так она потом с ним два дня не разговаривала. Разве тебе не любопытно?       — Любопытно что? — переспросил Аккерман. — Проверить наши отношения с помощью какой-то дурацкой игры? С таким же успехом мы бы могли затеять ремонт, но от него хоть какая-то польза.       — Леви, ну давай расслабимся! Тебе понравится, обещаю!       Это безобразие продолжалось ровно до того момента, пока Леви, фыркая и закатывая глаза, не попытался сам разобраться, как работает контроллер и куда надо жать. Йегер пришёл на помощь и даже великодушно не стал шутить про старческие очки и письменную инструкцию к кнопкам.       Леви действительно понравилось. Настолько, что они вдвоём вечера напролёт занимались командной работой в виртуальной реальности: помогали друг другу проходить испытания, договаривались о стратегии, прикрывали друг другу спины от нападений. Пока на одной локации Аккерман не встрял. Он просто, блядь, никак не мог перепрыгнуть грёбаное широкое препятствие, окей?       — Дай я помогу. — Эрен потянулся к контроллеру, и Леви шлёпнул его по руке. — Ай! Да за что?       — Не лезь, я сам, — процедил он.       — Ну и пожалуйста.       Йегер пожал плечами и уткнулся в телефон. Он успел проскроллить все соцсети и наделать кучу фоток Леви исподтишка, пока тот с титаническим упорством, высунув язык от стараний, силился преодолеть преграду. Пока тот воевал с приставкой, Эрен успел сбегать в магазин, отправить рабочий отчёт по почте, накормить и вычесать Дьявола, найти завалявшуюся под диваном плюшевую рыбу с кошачьей мятой, которую кот недавно потерял. Он даже полил цветы и, боже упаси, от скуки смахнул несуществующую пыль с полок.       — Тебе помочь? — аккуратно спросил Эрен, присаживаясь на подлокотник дивана.       — Нет, — выпалил Леви. Он подул на свисающую на глаза прядь, вытер вспотевшие ладони о домашние шорты и вновь схватил контроллер. — У меня почти получилось.       — Леви, уже пол первого ночи. Тебе завтра на работу, мне тоже. Может, ну её, эту игру? Давай я пройду этот отрезок, а дальше ты сам, ладно?       — Я же сказал: мне не нужна твоя помощь, — огрызнулся он, не отрываясь от экрана.       Йегер тогда шумно выдохнул и махнул рукой, отправившись спать.       Позже он проснулся ближе к утру и не обнаружил Леви в постели, а сонно прошлёпав в гостиную, заметил его на всё том же месте, на всё той же локации.       — Какой же ты упрямец, с ума сойти!       Аккерман, словно очнувшись, отнял взгляд от экрана и посмотрел на Йегера.       — Который час?       — Шесть утра, Леви. Шесть блядских утра.       — Блядь, — процедил он, отбрасывая контроллер на диван. — Я не понимаю, что я делаю не так.       — Да то же, что и всегда, — выдохнул Эрен. Он опрокинул стакан воды, провёл ладонью по лицу и махнул рукой. — Неважно. Я спать.       Когда Аккерман вернулся после работы домой, приставки под телевизором уже не было. Больше они об этой тупой ситуации не говорили, хотя Леви, надо признаться, немного тосковал по игровым вечерам.       Он выключил холодную воду, покинул душевую, вытерся и обмотал полотенце вокруг бёдер. Сон как рукой сняло.       В спальне Эрен размеренно дышал, обнимая обеими руками подушку Леви. Аккерман слабо улыбнулся и прошёл в гостиную, где в центре яркими огнями освещала темноту ночи рождественская ёлка с подарками.       В Нью-Йорке до сих пор не выпало ни снежинки, но практически сразу после Хеллоуина уличные украшения и сувениры в витринах магазинов сменились с тыкв и безобразных уродцев-привидений на гирлянды и оленей. У Леви дома никогда не было ёлки, на покупке настоял, конечно же, Эрен, а потом заставил наряжать её под блядскую песню блядского Джастина Бибера про омелу на повторе.       Теперь эта ёлка стала ещё одним напоминанием о приближающемся дне рождении. Леви вздохнул. Чашечка горячего чая точно не помешает.       Дьявол, заметив его появление, тут же потёрся о ногу и заурчал.       — Можешь не притворяться, негодник. — Леви наклонился и почесал кота за ухом, не в силах сдержать улыбку. — Я знаю, что я на втором месте в списке твоих любимых хозяев.       Боднув напоследок лбом, Дьявол грациозно удалился в спальню. Аккерман уже знал, что по возвращении обнаружит наглеца свернувшимся в калачик у шеи Эрена. Как ни старался, не смог переубедить, что спать с котом в постели неправильно. Хотя… не особо-то и старался, честно говоря — так, пару раз повозмущался для вида. В его жизни были слабости, помимо книг и чая: наглый комок чёрной шерсти и его ужасно привлекательный и не менее наглый хозяин. В этом доме для Дьявола все двери были открыты, за одним исключением: когда они с Эреном занимались сексом. Это странно, когда кот наблюдает, окей?       Он достал из кухонного шкафчика Бай мудань — китайский белый чай. Самое то, чтобы расслабиться и наконец-то уснуть.       И вспомнил, как Эрен пару недель назад по случаю переезда, раздуваясь от гордости, подарил ему «жутко дорогой и жутко редкий листовой чай, продавец-заверил-что-ты-точно-такого-не-пробовал». Это оказался обычный тайский Анчан, причём не самого лучшего качества. И втюхали его Йегеру наверняка паршивцы в Чайна-тауне. Леви так ему и сказал, чем, кажется, неосознанно омрачил общее светлое воспоминание.       Наверняка Эрен представлял, как они будут вдвоём, улыбаясь, перетаскивать коробки с его пожитками в квартиру, а затем возиться в вещах, кидаясь упаковочной бумагой и пупыркой. А потом непременно займутся жарким сексом на пушистом ковре в уже общей квартире — всё в традициях его любимых мелодрам.       В тот день Леви не мог сдержать снисходительной и нежной улыбки, замечая хмурую складку между бровей Эрена — тот едва ли не пыхтел от негодования, вытаскивая свои многочисленные манги и книги из коробок.       Он открыл Спотифай, и спустя пару кликов из колонок зазвучала песня «When I Fall In Love». Йегер тут же вскинул взгляд и округлил глаза. Леви подошёл к нему и протянул ладонь.       — Нам уже никогда не встретиться впервые на крыше Эмпайр-стейт-билдинг на закате, — сказал он. — И мы никогда не будем идеальными, как в фильмах. Но, знаешь… хотя бы закат пока не догорел. — Аккерман кивнул на малиновое небо за окном, и Эрен проследил за его взглядом. — Потанцуем?       Он тут же обернулся и вскочил на ноги, поражённо выдыхая. Вокруг всё ещё валялись коробки, какая-то одежда, упаковка, а Дьявол, кажется, гонял по полу кейс от наушников Йегера. Но в кой-то веки Леви было наплевать.       Эрен взял его за руку, и Аккерман, положив ладонь на его талию, подтянул ближе к себе. Он вскинул взгляд, и скулы начали гореть от теплоты чужих глаз. Может быть, если бы рядом был не Эрен, он чувствовал бы себя крайне глупо. Может быть, ещё год назад Леви бы послал самого себя к чёрту за такую отвратительно слащавую идею. Может быть, может быть, может быть…       Да какая разница?       Он положил ладонь на щёку Эрена. Йегер как можно незаметнее отпихнул в сторону коробку, освобождая хоть чуть-чуть места посреди гостиной и склонился к Леви. Их лбы соприкоснулись. Они продолжали покачиваться в танце под льющуюся из колонок песню, и это до странного напоминало прошлый Сочельник. Тогда Леви, стоя под снегопадом, чувствовал себя самым жалким неудачником в мире, а строчки «Я буду дома к Рождеству, ты можешь на меня рассчитывать» звучали как изощрённая издёвка.              Пока не раздался звонок от Эрена.       — Кажется, кто-то тоже стал налегать на мелодрамы, — мягко усмехнулся он.       — Заткнись, сопляк, — ответил Леви. — Я тут пытаюсь кое-что сказать, между прочим.       — Да? Я не заметил. — Йегер боднул его в нос кончиком своего и облизнул губы. — Знаешь, ты и так уже много сказал.       — Недостаточно, — тихо проговорил Леви. Он уткнулся лбом в плечо Эрена и зажмурился. — Никогда не будет достаточно.       Он почувствовал, как тёплая рука прижала его ближе за поясницу.       — Тебя вполне достаточно.       Леви поднял взгляд и тяжело сглотнул. Он хотел сказать так, блядь, много, но снова ничего не получалось. Снова-снова-снова.       — Эрен, я…       — Я знаю, — прошептал он в его губы. — Я знаю.       И поцеловал. Леви любил эти пальцы, нежно обхватывающие подбородок. Леви любил эти руки, скользящие по шее, плечам и груди. Леви любил, когда Эрен вот так сгребал его в свои объятия и целовал до вспышек под закрытыми веками. Леви любил, когда он заставлял его пятиться в спальню, натыкаясь на всевозможные препятствия по дороге. Леви любил его.       Он допил свой чай и сполоснул чашку под холодной водой. Долго вытирал уже сухие руки, пялясь в одну точку, а затем расправил полотенце и вернул на место.       Да, он крупно проебался. Эрен всегда уверял, будто всё понимает, и одного лишь присутствия Леви в его жизни достаточно. Да, он говорил: «Возможность быть с тобой рядом уже делает меня счастливым». Но это не так. Счастье редко появляется само по себе, из ниоткуда, ему нужно способствовать.       По дороге в спальню он носком отодвинул с прохода игрушки Дьявола, на ходу стаскивая полотенце с бёдер. В комнате было очень тихо, Эрен так и не сменил позу: всё продолжал, причмокивая, обниматься с подушкой, а у его шеи — ожидаемо — дремал кот.       — Понимаю тебя как никто другой, эгоистичный шерстяной ублюдок, — шёпотом сказал Леви.       Он с трудом вытащил из крепкой хватки Йегера чёртову подушку, лёг в постель и позволил тёплым рукам себя обнять. Уткнулся носом в размеренно вздымающуюся грудь и почувствовал, как сон, наконец, соизволил его навестить. Леви закрыл глаза.       Однажды он сам сказал Эрену: идеальный дом, собака и «жили они долго и счастливо» — это сказка.       Может быть, сказки у них и не будет, но он готов постараться, чтобы когда-то кажущееся невозможным долго и счастливо стало реальностью.

***

      — Зачем нам это уродство? — Леви достал из тележки плюшевого снеговика. — У тебя же есть список покупок.       — Тебе не кажется, что ему как-то тоскливо? — задумчиво проговорил Эрен. Он подошёл к полке с игрушками и кивнул на неё. — Видишь, всех снеговиков разобрали, а он один.       — Может, нам теперь весь торговый центр скупить?       — Но Дьяволу нужен дружок, — сделал последнюю попытку Йегер.       — Да у этого засранца игрушек больше, чем блядских мышей в Диснейленде!       — Не завидуй. Сейчас дойдём до чайной лавки, и ты мигом успокоишься.       Леви закатил глаза. Желание вышвырнуть этого чёртового снеговика зудело внутри, но он сделал медленный выдох и пожал плечами. Снеговик так снеговик.       «Просто, блядь, успокойся. Просто перестань пытаться управлять всем, что делает Эрен. Попробуй отпустить ситуацию и просто забить».       Услышав какую-то попсовую песню, рычащую на весь торговый центр, Эрен стал подпевать и пританцовывать на ходу. Он обернулся, указал пальцем на Аккермана и, жутко фальшивя, пропел:       — Всё, что мне нужно на Рождество, — это ты, детка!       Леви застыл.       — Детка?       — Это же легенда, Мэрайя Кэри! Ты что, не знаешь эту песню?       — Да хоть Долли Партон, — фыркнул он.       — Кто? — приподняв бровь, переспросил Эрен.       Леви махнул рукой и толкнул тележку вслед за Йегером, продолжая сверлить взглядом снеговика, валяющегося на самом верху кучи продуктов и необходимых (на самом деле нет) мелочей для дома и праздника, который они собрались устроить. Что-то вроде дружеского Сочельника-новоселья.       Аккерман уже успел лично познакомиться почти со всеми друзьями Эрена, Эрен часто приходил на их с Ханджи и Эрвином посиделки, но они никогда не пробовали смешивать свои компании. Леви считал, что это плохая идея. Сопляк решил попробовать: а вдруг выйдет?       Ага, как же. Он уже практически видел, как Эрвин снисходительно смотрит на друзей Эрена, словно те — его студенты в университете. Ханджи, впрочем, вписалась бы как влитая, хотя Леви в принципе не был уверен, что друзья Йегера готовы ко встрече с этой сумасшедшей.       Что же до них — Аккерман понятия не имел, как они отреагируют на его друзей. Из компании Эрена самым толковым пареньком был разве что Армин: тихий, скромный, вежливый. И как только его угораздило связаться с этой стаей дикарей, которых Йегер собрал вокруг себя? Поразительно.       Леви бы гораздо спокойнее и без особых потерь для своих нервных клеток пережил семейный ужин с Йегерами, Микасой и тупым сводным братцем Эрена, Зиком. Карла замечательная женщина, с Гришей они быстро нашли общий язык, ну а Микаса — просто Микаса. Что же до Зика… Его единственным достоинством была жена — Пик. Только вот Эрен сразу заявил, что сыт по горло семейными ужинами, и их первые по-настоящему совместные Сочельник и Рождество должно быть особенными.       Он фыркнул и оторвал взгляд от блядского снеговика, когда в кармане телефон разразился уведомлениями. На экране появилась куча сообщений из What’s App. Он перешёл в приложение и сразу заметил групповой чат, в котором с бешеной скоростью множились сообщения. Название гласило: «Улётный Сочельник/новоселье экологических карликов».              — Господи, блядь, Ханджи! — простонал Леви.       — Ты тоже это видишь? — уткнувшись в телефон, удивлённо пробормотал Эрен.       Леви остановился между рядами с продуктами и перешёл в чат. Очкастая Прив! Это для коммуникации и кооперации, чтобы никто из нас случайно не притащил пять индеек на ужин к нашим голубкам 🤪 Армин Арлерт Привет! Хорошая идея Жан Кирштейн прив? чё, кто-то так говорит? лол Очкастая Жанчик, дорогой, так говорю я Жан К жанчик? 💀 Микаса Всем привет! Жан, прекрати. Жан К да я даже не начинал… Микаса Вот и заткнись. Армин Арлерт Ребята, хватит позорить Эрена. Ещё успеете… Жан К а чё у чата такое тупое название? Сопляк тупой тут только ты 🤡 Очкастая Я оскорблена до глубины души! Сопляк ханджи, название великолепное. как и ты ✨ Очкастая Спасибо, дорогой 💖 Жан К меня сейчас стошнит Эрвин ??? Очкастая Эрвин, не пугайся! Это всего лишь мы 👻

Леви

Что за херня?

Армин Мистер Аккерман тут, прячемся… Очкастая Леви, солнышко, это называется чат. Тут люди в режиме реального времени мгновенно обмениваются сообщениями Жан К лол Сопляк лмао Эрвин 😂😂😂 Микаса …       Аккерман раздражённо выключил уведомления и заблокировал телефон.       — Это твоя самая провальная идея, Эрен.       — Мы ещё посмотрим, — протянул он, печатая что-то в телефоне.       А затем коварно усмехнулся.       — Что ты там пишешь? — нахмурился Леви.       — Да нет, ничего, — посмеиваясь, ответил Йегер.       — Ну, что там? Ханджи предложила подарить на новоселье кресло-качалку? — Эрен рассмеялся, а затем стал печатать в два раза усерднее. — Покажи.       Он подошёл к Йегеру, пытаясь заглянуть в экран, но тот вытянул руку вверх, нагло улыбаясь.       — Сам можешь посмотреть, ты ведь там тоже есть.       — Я не собираюсь сидеть в этом идиотском чате, — процедил Леви. — Господи, я уже заранее ненавижу этот Сочельник.       Леви хмуро вернулся к тележке и толкнул её вперед. Эрен, заметив перемену, тут же убрал телефон в карман и пристроился рядом.       — Ты его полюбишь. И все следующие тоже. Как и Рождество.       — Сильно в этом сомневаюсь.       Йегер наклонился и оставил лёгкий нежный поцелуй на щеке Леви, прошептав:       — А я нет, детка.       Аккерман почувствовал, как лицо обдало жаром. Во второй раз это уже не было случайностью. Пока он осмысливал произошедшее, Эрен успел смыться в отдел со снеками и наверняка наберёт кучу начос, если его вовремя не остановить — чего Леви делать не собирался.       Детка. Детка?       Что это, блядь, за прозвище и откуда оно вдруг взялось? А самое главное: почему так взволновало? Прислушавшись к своим чувствам, он не ощутил ни сопротивления, ни внутреннего возражения. Только лёгкое… смятение. И необъяснимый трепет.       Леви едва не заскулил прямо посреди ёбаных рядов с хлопьями. Что дальше? Скоро они начнут дарить друг другу тупые валентинки и ставить рамки с совместными фотками на рабочий стол? Отвратительно. Нет, никогда в жизни.       Он вновь с отвращением покосился на снеговика и с разражённым вздохом отправился на поиски Йегера.

***

      В Сочельник Эрен полностью взял на себя готовку, и индейка чуть не сгорела, пока он боролся со шпажками для канапе и таскал начос из миски.       «Просто расслабься и отдохни», — сказал он.       Леви искренне старался отдыхать и изо всех сил держал за зубами язык, когда Йегер использовал не ту тарелку и заляпал брусничным соусом светлый ковёр. Он гладил Дьявола, развалившегося у него на коленях, и яростно строчил Ханджи сообщения, жалуясь вынужденное бездействие.       На пачку гневных сообщений Зоэ ответила просто и — иногда у неё всё же получалось — мудро: Очкастая Тебе важнее Эрен и ваши отношения или пятно на ковре, которое решается химчисткой?

Леви

Сама знаешь.

Очкастая Тогда будь лапушкой       Он фыркнул, кинул телефон на диван, бросил взгляд на Эрена, мечущегося по кухне, и посмотрел на кота. Плюшевый снеговик из Валмарта валялся рядом с ёлкой — Дьявол, ожидаемо, не проявил к нему никакого интереса.       — Иногда я тебе завидую, засранец, — тихо сказал Леви, почёсывая его за ушком. — Тебе ведь на всё наплевать.       — Ты меня звал? — в проходе появился Йегер.       Его небрежный пучок больше напоминал воронье гнездо, а на подбородке виднелись какие-то следы, то ли от муки, то ли от сахарной пудры.       — Нет. — Аккерман повернулся, усмехаясь. — Не отвлекайся от своей миссии. Мы с Дьяволом отлично проводим время и без тебя.       — Спелись, посмотрите-ка на них, — насмешливо бросил Йегер. — Проклятый предатель, только приди ко мне ночью. — Он ткнул пальцем в кота, что возмутительно громко урчал. — Тебя тоже касается, Леви.       И гордо удалился снова в своё царство кухонного хаоса.       Леви вымученно улыбнулся и решил, что идеальный способ скоротать время до прихода гостей — пересмотреть «Эту замечательную жизнь».       Кушель обожала этот фильм, и одно из самых тёплых воспоминаний из детства было связано с Джорджем Бейли, со всех ног бегущим к жене и детям на Рождество, и превосходной индейкой на столе.       Под звуки титров первым появился пунктуальный Эрвин и принёс с собой бутылку отличного вина.              Следом укутанный в длинный цветастый шарф Армин вручил Эрену в руки запеканку с фасолью, а Леви — свёрток, запакованный в праздничную бумагу.       — Это вам, мистер Аккерман. С наступающим Рождеством и днём рождения!       — Армин, пожалуйста… просто Леви, — сконфузившись, пробормотал он.       Позже Ханджи, как всегда, жалуясь на пробки и проклятый Манхеттен, всучила Леви шоколадный торт. Первым делом она, давясь смехом, отметила их блядские парные рождественские свитера, которые Йегер заставил надеть. Конечно же, он подкупил Леви обещанием «такой-ночи-которой-у-тебя-никогда-не-было».       — Эрен, что ты с ним сделал, чтобы он на это согласился? Дал ему лошадиную дозу успокоительного? Хотя, с такой комплекцией ему немного надо…       Она подошла к Аккерману и ткнула пальцем в уродливый пушистый помпон на свитере, который был оленьим хвостом. Эрен решил, что он наденет свитер с оленьей мордой, а Леви почему-то достался зад и ёбаный помпон.       — Заткнись, Ханджи, — прошипел он, сжимая в руках уже изрядно потрёпанную коробку с тортом.       — Это всё волшебная сила любви, — ответил Йегер, приобнимая Аккермана за плечи.       — Боже, какие вы милые! — Зоэ запищала так громко, что в коридор выглянул испуганный Эрвин. — Мои сладкие голубки, дайте тётушке Ханджи вас обнять!       — Так, всё, иди к чёрту!       Леви замахал руками и хмуро скрылся с тортом в кухне, всё ещё отдалённо слыша щебет подруги и насмешливые нотки в голосе Эрвина. Настоящий дурдом.       Когда все уже сидели за столом, последними явились Микаса и Жан. Кирштейн был единственным другом Эрена, с которым Леви ещё не знаком. И это было невероятно иронично, учитывая то, какую роль Жан сыграл в их с Эреном отношениях, ничего толком не сделав. Он, держа руки в карманах джинс, подозрительно оглядел Леви, а потом молча кивнул. Микаса была привычно немногословна: коротко поздоровалась с Леви и протянула Эрену увесистую коробку, предупредив, что в ней несколько подарков для них обоих.       Атмосфера за столом поначалу была… странной. Разговаривали в основном Эрен и Ханджи, обмениваясь новостями и сплетнями. В общем, как и всегда. Эрвин внимательно разглядывал гостей, попивая белое полусухое, а Леви, чувствуя некую нервозность и полное отсутствие аппетита, ковырялся в индейке.       Плохая, плохая, плохая идея.       — Так, ладно, хватит, — Ханджи стукнула ладонями по столу, и все резко оторвались от своих тарелок и бокалов. — Если вы не начнёте хотя бы чуточку стараться, я начну рассказывать о каждом позорном сексе за последний год. Поверьте, вы не хотели бы слышать эти истории за столом.       — Не знал, что у стариков есть секс, — буркнул Жан.       — Чтобы об этом знать, нужно сначала достигнуть полового созревания, — проговорил Эрвин.       Эрен и Микаса одновременно засмеялись, в то время как Кирштейн застыл, поднеся салфетку к губам.       — А когда вы купили эти свитера? — Армин пришёл на помощь и перевёл разговор в безопасное русло. — Они… довольно милые. Хотя вовсе не в вашем стиле, мистер Ак… ой, Леви.       — Недавно в Macy’s, когда покупали подарки на Рождество. — Эрен встал из-за стола и взял бутылку вина. — Кому подлить?       — Мне! — Ханджи первая выставила бокал. — А история покупки этих свитеров ещё забавнее.       — А что с ними? — спросила Микаса.       — Ханджи! — шикнул Леви, но было уже поздно.       Он залпом опрокинул бокал и откинулся на спинку стула. Этот вечер становился всё невыносимее.       — Нет, если Леви против, я не буду рассказывать.       — Он что, всё тебе рассказывает? — удивлённо спросил Эрен. — Леви, как много она знает о нашей сексуальной жизни?       — Наконец-то, интересные истории, — потирая ладони, вклинился Жан.       — Малявкам лишь бы подслушивать, — хихикнула Зоэ.       — Не уверен, что хочу знать подробности… — отозвался Эрвин.       — А вот мне интересно, какую часть истории Леви ей поведал. — Эрен вернулся на место с наглой улыбкой на лице. — Расскажи, Ханджи.       Все замолчали и уставились на неё. Даже Смит, кажется, был заинтригован.       — Да всё просто: им пришлось купить эти свитера, — хлебнув ещё алкоголя, загадочно проговорила Зоэ. — Потому что именно их схватил Эрен, когда потащил Леви в примерочную, ведь им приспичило потрахаться прямо в магазине.       — Боже… — прошептал Леви, массируя виски.       — Если кому-то интересно, ничего не вышло, — усмехнулся Эрен.       — Почему? — спросил Эрвин. Аккерман шлёпнул его по плечу, посылая многозначительный взгляд. Смит только пожал плечами, а в его глазах уже плескались насмешливые хмельные нотки. — Мне ты об этом не рассказывал. Почему Ханджи знает, а я нет?       — Потому что она всё равно узнает, не от меня, так от Эрена. Как будто ты не в курсе, — ответил Леви.       — Так что случилось-то? — спросил Жан. — Эрен позорно кончил в штаны, не дойдя до примерочной?       — Мы серьёзно собираемся обсуждать наш неудавшийся секс за праздничным столом? — простонал Аккерман, прикрывая ладонью глаза.       Армин захихикал, а Микаса криво улыбнулась.       — Нет, Жан, у меня, в отличие от других, с этим проблем нет. — Йегер подмигнул, когда у Кирштейна вытянулось лицо. — Да, сестричка тоже делится со мной секретами.       — Так-так-так, запахло жареным, — энергично жуя картошку и посмеиваясь, пробубнила Ханджи.       — Что ты ему наговорила? — истерично зашептал Жан на ухо Микасе.       — Пускай Эрен закончит.       Она махнула на него рукой, но потом примирительно положила голову на плечо Жана, когда он поник.       — В общем, нас застукал консультант, потому что мы нарушили правило — не больше одного человека в примерочной. Пришлось купить свитера. Поэтому сегодня мы надели их не только в честь Сочельника, но и… — Йегер поднял бокал вверх. — В честь новоселья.       — Верно, за это надо выпить! — оживилась Ханджи. Она вскочила на ноги и активно замахала руками. — Давайте-давайте, подъём! Выпьем за наших прекрасных мальчиков.       Леви взял наполненный вином бокал и поднялся с места вслед за остальными. На словах Ханджи про «мальчиков» он усмехнулся, почувствовав, как алкоголь, наконец-то, принялся за дело и стал заволакивать бушующие мысли приятным туманом.       Под звон стекла он обвёл взглядом всех присутствующих и, пожалуй, впервые за долгие годы не ощутил тоску и одиночество в преддверии Рождества и своего проклятого дня рождения. Может быть, в этом виноват алкоголь. Может быть, Эрен, что так настойчиво и в то же время аккуратно потихоньку менял его жизнь. Может быть, улыбки и смех друзей, что, будучи абсолютно непохожими, удивительным образом всё же поладили друг с другом.       Ёбаный Эрен Йегер в очередной раз оказался прав. Леви уже был близок к тому, чтобы полюбить это Рождество.       И ещё больше он убедился в этом, когда смеялся едва ли не до слёз, наблюдая за тем, как Ханджи умоляла Армина продать ей участок земли в Монополии. За Монополию голосовали как раз они с Эрвином, в то время как друзья Эрена больше склонялись к Элиасу. Но все единогласно решили, что UNO — самый отстойный выбор для игры на вечер.       — Арлерт, это последнее предупреждение! — Ханджи помахала полупустым бокалом вина перед его лицом. — Или ты продаёшь мне эту проклятую точку или я…       Армин деловито приподнял брови и поправил игрушечные отели на своих участках.       — Или что?       — Ханджи, успокойся, тебе нечем платить, — проговорил Эрвин. — Ты уже и так всё заложила.       У Смита в обороте было несколько участков и немного недвижимости, но лидировал всё равно Армин. Никто, впрочем, не удивился такому исходу.       Меньше всех повезло Жану — он каждый третий круг проводил в тюрьме, поэтому просто лежал на пушистом ковре и скроллил ленту Твиттера, одним глазом подглядывая за игрой. Йегер обанкротился первым: не удивительно, с его-то финансовой грамотностью и удачей. Леви даже не злился, когда он делал тупые ходы, всего лишь кидал за него кубики — «лёгкой рукой», как заявил Эрен.       Микаса буквально дышала в затылок Армину и внимательно сканировала глазами поле: наверняка раздумывала над стратегией. Леви играть отказался, зато с удовольствием следил за перепалками, разворачивающимися над журнальным столиком.       В кой-то веки в голове было практически пусто и легко: в первую очередь благодаря изрядному количеству вина, а во вторую — тому, что Эрен постоянно был рядом и следил за тем, чтобы Леви отдыхал. Оказалось, это удивительно приятно. Просто… положиться на кого-то. Чтобы это понять, ему нужно было пережить неудавшийся секс, выпить две бутылки вина, просидеть несколько вечеров в глубоких раздумьях и прочитать десяток гневно-убеждающих сообщений от Ханджи.       — Боже, неужели я стану банкротом? — простонала Зоэ. Она сгребла свои карточки в руки и ещё раз пересчитала скудное количество монет. А затем горестно опрокинула бокал вина и повернулась к Смиту. — Эрвин!       — Я ничем не могу тебе помочь.       Он сложил руки на груди и покачал головой в ответ на жалобный взгляд.       — Плати за аренду, — с хитрой усмешкой напомнил Армин.       — Ты наверняка где-то смухлевал, я знаю! Ты же банкир, точно подтасовал… что-то…       — Что? — засмеялся он. — Кубики?       — А я знал, что так будет, — отозвался с пола Жан. — Он всегда выигрывает.       — Неправда, на дне рождении Конни выиграла я, — хмуро проговорила Микаса.       — Там не было Армина! — раздался голос Эрена.       Он, наконец, закончил с уборкой на кухне и вернулся в гостиную.       — Чёрт-чёрт-чёрт…       Пока Ханджи грызла ногти и пыталась найти выход из безвыходной ситуации, Эрен плюхнулся на диван к Леви и положил голову ему на колени.       Аккерман по привычке стянул с его волос резинку и пропустил мягкие пряди меж пальцев. Йегер, словно довольный кот, зажмурился от удовольствия. На его коже мелькали отсветы гирлянды, переливающейся на ёлке, и в приглушенном свете гостиной он был таким же чертовски красивым, как и тогда, в первую встречу. Эрен открыл глаза, когда пальцы Леви в его волосах замерли.       — Что? — прошептал он.       На фоне продолжали раздаваться голоса: кажется, начинался спор. А Леви ведь говорил, что играть в Монополию — не самая лучшая идея, если ты планируешь остаться с кем-то друзьями.       — Люблю тебя, — одними губами прошептал Аккерман.       Глаза Эрена распахнулись шире, а на правой щеке от улыбки появилась любимая ямочка. Он вытянул руку и коснулся кончиками пальцев лица Леви. Аккерман потёрся щекой о тёплую ладонь. Грудную клетку распирало от количества чувств, а скулы горели от того, каким взглядом на него смотрел Эрен. В нём было всё: и нежность, и желание, и бесконечная преданность. Так много всего, что дыхание спирало.       — Смотрите, — сказал Жан. Он встал напротив окна и улыбнулся. — Снег пошёл.       — Это в честь моего выигрыша, — ответил Армин. — Санта знает, что я весь год был хорошим мальчиком.       Он продолжал внимательно подсчитывать свои богатства. Микаса встала из-за стола и подошла к Жану. Она положила голову ему на плечо и посмотрела в окно.       — И правда. Красиво…       Смит потянулся через стол, ущипнул Ханджи, всё ещё дувшуюся из-за банкротства, и кивнул на Леви с Эреном. Она, заметив их трепетные улыбки и взгляды, вскочила на ноги, едва не сбив журнальный стол.       — Уже так поздно, ребята. — Зоэ показательно зевнула. — Давайте-ка по домам?       Армин вздрогнул от грохота столика и, наконец, обратил внимание на Ханджи, активно кивающую в сторону выхода.       — Да, — поддакнул он, повысив голос. — Ещё такси надо умудриться поймать.       Жан с Микасой оглянулись на Армина, потом посмотрели на парочку на диване и понимающе переглянулись.       — Хоть бы дождались, пока мы уйдём, — пробормотал Жан, проходя мимо, за что получил от Микасы лёгкий подзатыльник. — Да за что?!       — За всё хорошее, — отрезала она.       Микаса подтолкнула Кирштейна в спину, поторапливая, но сама задержалась в проходе. Она кинула взгляд на двоих, которым, казалось, не было никакого дела до остального мира, и улыбнулась.       — Эрен, — тихо позвала Микаса.       Он, будто бы проснувшись, оторвался от Леви и обратил внимание на сестру. Аккерман проследил за его взглядом и приподнял брови, заметив Микасу. Да, сейчас им точно было не до неё.       — Да, Мика?       — Мы уже уходим. — После недолгой паузы она добавила: — Было здорово.       Она скрылась в коридоре, и наступила тишина. В прихожей раздавался отдалённый шорох и приглушенные разговоры-шепотки.       — Нам стоит их проводить, — приподнявшись на локтях, сказал Эрен.       — Сами найдут дорогу, не маленькие.       Леви наклонился и мягко коснулся его губ. Йегер тут же отреагировал и притянул его ближе за шею. Знакомый холод металла серёжки в языке Эрена разжигал приятную ноющую боль внизу живота. Леви с тяжёлым дыханием оторвался от него, и Йегер понял намёк. Он взял его за руку и потянул в сторону спальни.       Дьявол, лежащий под ёлкой в окружении кучи подарков от друзей, только повёл ушами и уютнее свернулся калачиком.       По дороге они продолжали рвано красть друг у друга поцелуи, натыкаясь на углы и препятствия. Когда за ними захлопнулась дверь спальни, Леви, не теряя ни секунды, оторвался от Эрена и стянул футболку. Йегер последовал его примеру и, не давая опомниться, закинул Леви на плечо, таща к постели.       — Ты совсем обнаглел, сопляк! — прошипел Аккерман.       Он с силой шлёпнул Эрена по заднице, на что тот лишь низко рассмеялся. Леви врезался спиной в матрас, и едва успел сделать вдох, как Йегер накрыл его своим телом, буквально обволакивая жаром и близостью.       — Какие-то возражения, детка? — пробормотал он, ведя кончиком носа по шее Леви, вдыхая его запах. Аккерман прогнулся в пояснице, прижимаясь ближе, цепляясь за широкие плечи Эрена, оставляя ногтями красные дорожки на коже. — Тебе ведь тогда понравилось, я прав? — Йегер быстро поцеловал его в губы и вернулся к шее, касаясь языком, целуя под подбородком. Он мягко куснул кадык, и Леви сглотнул. — Знаю, что прав. Жаль, что я не попробовал этого раньше. Если бы знал, что ты в восторге от ласковых прозвищ…       — Заткнись, — хрипло проговорил он, а затем впечатался затылком в матрас, когда Эрен обвёл языком правый сосок. — Я не…       — Врёте, мистер Аккерман. — Йегер поднял взгляд. — Ложь серьёзно карается судом, кому как не адвокату об этом знать.       — Займись делом, ты мне кое-что обещал. — Леви обхватил его за затылок и притянул обратно к своей груди. Он не собирался, блядь, ждать ещё дольше. — И не тебе… рассуждать о законах… — между шумными вздохами бормотал он.       Эрен втянул в рот второй сосок, и Леви заёрзал под ним, отчаянно требуя большего.       — Тогда вернёмся к прозвищам. — Йегер оставил влажный поцелуй в районе солнечного сплетения. — Милый? — Ещё поцелуй. Леви закусил губу, перед глазами всё плыло, а редкие участки рассудка сжирало всё нарастающее возбуждение. — Как насчёт… любимый? — Ещё один, над пупком. Аккерман вскинул бёдра, поторапливая. Пришлось сжать в кулаках простыню. — Или всё-таки детка тебя устраивает больше? — Эрен вдохнул аромат кожи Леви и прошёлся чередой мелких поцелуев к низу живота — там, где начиналась дорожка тёмных волос.       — Блядь! — выдохнул он.       — Нет, это слишком грубо. — Йегер, показательно медля, прижался щекой к ширинке джинс, где пульсировал давно стоящий колом член. И потёрся, намеренно невесомо. Так, чтобы этого было адски мало. — Леви, я тебя вовсе не понимаю. Чувствую себя сбитым с толку. Думаю… — Аккерман приподнялся на локтях и яростно дышал, ещё чуть-чуть — и из ноздрей повалил бы пар. Эрен искренне наслаждался своей сегодняшней властью. Он провёл кончиком пальца по твёрдому паху и слегка надавил. Леви едва не заскулил в голос. — Думаю, я смогу продолжить, когда ты внесёшь немного ясности.       — Проклятый паршивец, — выплюнул он, часто дыша. — Чего ты хочешь?       — Просто сделай выбор. Это несложно.       Йегер потянулся к собачке на молнии и дразняще её подёргал вверх-вниз.       — Эрен, ты ходишь по краю, — предупреждающе ответил Леви. — Я могу просто прекратить эту игру, трахнуть тебя, и ты не скажешь слова против.       — Да, ты прав. — Эрен задумчиво подпёр кулаком подбородок, устроившись между ног Аккермана. — Но мне кажется, сегодня ты готов попробовать кое-что другое.       Он нагло улыбнулся, накрыл ладонями бёдра Леви и огладил, остановившись на внутренней стороне, чуть сжимая. Аккерман вновь откинулся на спину и зажмурился. Он облизнул пересохшие губы, кинул взгляд на Эрена, что терпеливо ждал, не переставая дразнить мягкими поглаживаниями, и посмотрел в потолок.       — Детка, — прошептал Леви. К скулам волнами приливал горячий жар, и он знал: кожа наверняка стала красной, благо, в спальне был полумрак.       Прошептал так тихо, что Эрен, должно быть, едва расслышал. Но, судя по тому, как тот торопливо расстегнул пуговицу на джинсах и стал стягивать их, он услышал всё, что хотел. Йегер в два счёта избавился от своей одежды, вернулся в постель и навис над Леви, уперев ладони в матрас.       — Ты ведь мне доверяешь? — спросил он.       В его лице Аккерман заметил едва различимую неуверенность. Мимолётно, но всё же она была. И в этом его вина.       Он обхватил щёки Эрена ладонями и со всей серьёзностью ответил:       — Больше, чем ты думаешь.       Тот ощутимо расслабился.       — Тогда у меня есть условие.       — Условие?       Леви приподнял бровь.       — Ты должен полностью мне довериться. Слушай меня и делай как я говорю. Поверь, тебе понравится. — Спустя мгновение Аккерман кивнул. Эрен бросил на него нежный взгляд и улыбнулся, а затем взял Леви за руки и завёл их за голову. — К себе не прикасайся, иначе я стащу с ёлки гирлянду и привяжу тебя к кровати.       Аккерман фыркнул, но затем Эрен сполз к его ногам и заставил согнуть колени. Тёплые ладони прошлись вверх по голеням и вниз по бёдрам, а вслед за ними — мурашки от предвкушения, сплетающегося с волнением. Эрен по очереди зацеловывал внутренние стороны обоих бёдер, медленно спускаясь к паху. Он обхватил ртом головку дёрнувшегося в белье члена и выдохнул, отчего низ живота прострелило жаром. Яйца сводило от желания стащить с себя эту блядскую ткань и насадить голову Йегера на член, но Леви терпел и не дёргался. Лишь часто дышал, внимательно наблюдая. Это единственное, что ему оставалось.       От него ничего не зависело и абсолютно ничего не требовалось. Просто лежать и принимать ласку. Это было жутко непривычно, но в то же время интригующе.       Эрен тем временем подцепил край белья, и, наконец, стянул его.       — Раздвинь ноги, детка. — Леви вновь вспыхнул, но, почувствовав подбадривающие поглаживания по колену, развёл их в стороны. — Шире.       — Как же ты, блядь, наслаждаешься этим, — процедил Аккерман, но всё равно послушался.       — Будто ты нет, — ухмыльнулся Эрен.       — Поторопись, чёрт побери.       — Помолчи, иначе я заткну твой рот своим членом.       Леви собирался прошипеть очередную угрозу, но Йегер не дал вставить ни слова: резко наклонился и провёл языком от местечка под яйцами до головки, что уже ныла от недостатка стимуляции. Аккерман выдохнул сквозь зубы, сжав подушку под головой.       — Не хочешь заткнуть свой рот моим членом, сопляк?       — Всему своё время, — ответил Эрен.       Он подул на мокрую дорожку из слюны, и Леви тихо простонал. Затем подхватил ноги под коленями и согнул, открывая лучший доступ к ягодицам. Когда трепетно подрагивающего входа коснулся влажный горячий язык, Аккерман от непривычки вздрогнул.       — Т-с-с, расслабься. Просто расслабься, — спокойно проговорил Йегер. Он ласково огладил заднюю поверхность бёдер Леви и слегка сжал его ягодицы. — Я мечтал об этом с тех пор, как увидел твой потрясающий голый зад, когда у нас случился первый секс. — Эрен нежно обвёл языком по кругу всё ещё напряжённые мышцы. Аккерман зажмурился от силы дрожи, пробежавшей по позвоночнику, и постарался расслабиться. — Вот так, детка, ты идеален. Позволь мне вылизать тебя, — на последних словах чувствительной кожи коснулось горячее дыхание, а затем юркий язык вновь очертил уже знакомую траекторию.       Головка члена Леви лишь слегка тёрлась о живот, размазывая капли выступающей смазки, так мало, и от этого почти больно. От каждой фразы Эрена ещё сильнее сносило крышу, и Аккерман уже был готов вообще на всё, лишь бы получить своё.              — Эрен…       Он подавился вздохом, когда язык скользнул внутрь лишь кончиком, и сам не осознал, как подался тазом навстречу Йегеру. Эрен крепче обхватил его за ягодицы, не позволяя ёрзать и метаться по кровати, и попробовал толкнуться дальше.       — Блядь! — вскрикнул Леви, тут же прикрыв рот ладонью.       За время, проведённое вместе, он уже привык не стесняться, но такие нотки в своём голосе слышал впервые.       — Какой же ты восхитительный. — Йегер оторвался от него и медленно облизнул губы. Его собственный член тоже сочился смазкой, а у основания соблазнительно набухли венки. Леви сглотнул, смачивая пересохшее горло. — Но, боюсь, я дольше не протяну.       Эрен потянулся к смазке и презервативам, привычно стоящим на полке тумбы у кровати. А возвращаясь, будто ненароком задел изнывающий от недостатка внимания член Леви.       — Сука.       Он шумно выдохнул, прикусив нижнюю губу.       — Можешь кое-что сделать для меня? — спросил Йегер, обильно размазывая смазку по пальцам.       «Слушай меня и делай как я говорю».       Аккерман выдержал паузу, но, услышав щелчок крышки смазки, всё же отозвался:       — Что?       Эрен устроился между его ног и ухмыльнулся.       — Прошу, не сдерживайся.       Леви нахмурился, однако все мысли вылетели из головы, когда он почувствовал прикосновение влажных пальцев. Нежное, не настойчивое. Эрен аккуратно обводил подушечками подрагивающие в ожидании мышцы, не спеша. Заметив напряжение в теле Леви, он наклонился и обхватил ртом головку члена. Скользнул вокруг, подразнил уздечку холодным шариком пирсинга на языке, прошёлся кончиком по уретре. В этот же миг палец на фалангу вошёл внутрь, и Аккерман застонал от контраста ощущений.       Йегер с пошлым чмоком выпустил член изо рта.       — Вот так, Леви. Громче.       Он прошёлся губами по длине, от головки до основания, не обделил вниманием и набухшие венки, что обвёл языком. И вновь взял в рот, опускаясь чуть глубже. Его палец потихоньку продвигался дальше благодаря тому, что Леви как следует расслабился и отвлёкся от непривычных ощущений. Он попробовал толкнуться глубже в рот Эрена, но тот отстранился, и Аккерман чуть не позволил себе разочарованный скулёж, словно он был какой-то избалованной барышней.       — Какого хера ты остановился?       — Потому что сейчас… — Йегер нащупал подушечкой пальца простату, и Леви едва не вывернуло наизнанку от остроты ощущений. Горячая волна прострелила всё тело, и он схватился за изголовье кровати до побелевших пальцев. — …тебе будет так охуенно, как никогда в жизни.       — Смелое заяв… ох… ление!       Эрен задвигал пальцем, намеренно лишь слегка проходясь по нужной точке.       — Что ты там сказал?       Леви уже, блядь, не помнил, что он собирался сказать, ведь ёбаный Эрен Йегер — в какой раз? Да кто вообще считал — оказался прав.       Он запрокинул голову к потолку и зажмурился, крепко сцепив зубы. Хотелось выть во весь голос, но частичка него всё ещё сопротивлялась, всё ещё боролась и настойчиво металась внутри, крича: «Не теряй голову, не теряй контроль над ситуацией».       Новый разряд кайфа прострелил всё тело.       Нахуй этот контроль.       — Эрен!       Йегер добавил второй палец. Он хищно следил, как Леви выламывает от кайфа, и, не сдержавшись, обхватил ладонью свой член и медленно задвигал рукой.       — Хочешь ещё, детка?       Сил хватило только на кивок. Леви чувствовал, как непривычное ощущение наполненности уступало всё новым и новым волнам удовольствия и желанию, чтобы вместо пальцев оказалось что-то большее.       Член Эрена.       Третий вошёл в уже порядком разработанный вход, и Йегер развёл пальцы внутри, поворачивая кисть и растягивая внутренние мышцы.              — Хватит, — процедил Аккерман. — Давай.       — Хватит когда я скажу, — ответил Эрен. Он напоследок провёл вверх-вниз по своему члену и шлёпнул свободной ладонью по ягодице Леви. Тот широко распахнул глаза, когда низ живота заныл приятной обжигающей болью. — Вижу, это тебе тоже нравится. Сколько ещё секретов в твоём грязном шкафу?       — Просто заткнись и трахни меня! — рыкнул Леви, всё ещё потерянный в ощущениях, но больше не испытывающий ни капли смущения или стыда.       Эрен цокнул языком и с влажным звуком вытащил пальцы. Пока он раскатывал по длине презерватив, Аккерман прислушивался к своим ощущениям. Изнутри плавило лишь одним чувством: похотью. И желанием вновь ощутить наполненность, почувствовать тепло тела Эрена и, наконец, прикоснуться.       Он упёрся ладонью в матрас сбоку от Леви и пристроил головку ко входу. Оба затаили дыхание, но Эрен нарушил тишину первым:       — Выдохни.       Аккерман прикрыл веки и послушался. Эрен медленно толкнулся внутрь, и Леви зашипел от лёгкого жжения. Он положил ладонь на его талию и стал успокаивающе поглаживать, постепенно входя дальше. Когда лобок коснулся мошонки, и Эрен вошёл полностью, он хрипло проговорил:       — Боже, как же в тебе хорошо.       Они замерли.       Эрен упёрся лбом в колено Леви и давал ему возможность привыкнуть, а Леви желал только одного: чтобы Эрен уже наконец начал двигаться. Он блядски сильно хотел кончить, до хруста костей, до сбитого дыхания, до боли в пояснице наутро. Любой ценой.       — Эрен… хватит медлить.       На этот раз Йегер не стал перепираться — сам уже был на пределе. Он попробовал аккуратно двигаться внутри, чутко следя за реакцией. Леви понимал, что Эрен так аккуратничает только из-за того, что в прошлом у него был неудачный и довольно болезненный опыт, но это действительно прошлое. А сейчас имело значение настоящее, в котором Леви окончательно отпустил себя и всецело ему доверился.       Аккерман перехватил его ладонь и переплел их пальцы, сжимая, подбадривая, обнадёживая.       Эрен всё же начал увеличивать темп и чуть сменил угол проникновения. Когда член проехался по простате, Леви выгнул поясницу и простонал, чем заслужил ещё более размашистые толчки. Йегер склонился к его лицу, стал покрывать поцелуями щёки, линию челюсти, уголок губ — куда удавалось попасть. Леви обвил его шею руками и прижался ближе, кожа к коже, хватал губами чужие вздохи и стоны, делясь своими. Он потёрся членом о живот Эрена, прислушиваясь к быстрым шлепкам мошонки о ягодицы, к влажным звукам скользящего внутри члена и стуку бьющегося о стену изголовья кровати.       — Сильнее, — выдохнул Леви. Но вместо того чтобы ускориться Йегер резко отстранился и вышел из него. — Что за…       Эрен обхватил Леви за талию и с лёгкостью перевернул на живот, рывком приподнимая таз и надавливая на поясницу. Аккерман впечатался щекой в подушку и почувствовал, как на затылок с силой давит ладонь.       — Не дёргайся, — низким голосом выпалил Эрен. Он вошёл сзади, и с его губ слетел протяжный стон. — Блядь, какой же ты узкий. Так бы и трахал этот зад каждый день. Знаешь что? — Аккерман вздрогнул от резкого удара ладонью по ягодице, изо всех сил давя рвущийся наружу жалобный скулёж. Эрен буквально втрахивал его в матрас, и каждый толчок сопровождался новым шлепком. — Я с первой встречи дрочил, фантазируя, как ты кончаешь на моём члене, детка. И стонешь, как последняя сучка, когда просишь о большем.       От каждой брошенной фразы Леви только больше распалялся, абсолютно потерявшись в застлавшей мозги жажды. Он совершенно по-блядски, не стыдясь, толкался навстречу члену Эрена, насколько позволял крепкий хват на затылке. Йегер схватил его за плечо и легко, словно тот был чёртовой тряпичной куклой, потянул на себя, прижимая спиной к своей груди.       Аккерман мог сопротивляться. Боже, он мог одной левой уложить Эрена, несмотря на разницу в комплекции, но хотелось не этого. Хотелось пошло, грязно и со всей дури отдаться, довериться ему, позволить контролировать каждую частичку своего тела — от поджимающихся на ногах пальцев до макушки, где всё ещё ощущалось властное давление ладони.       Йегер обхватил горло Леви и сжал, продолжая бешено вбиваться в его зад.       — Блядь, Эрен… я… — хрипло бормотал Аккерман. — Чёрт…       Он в беспамятстве потянулся к своему члену, движимый лишь одним пульсирующим в голове желанием. Эрен перехватил его руку и остановился.       — Я же сказал: к себе не прикасайся, — прошептал он на ухо. — Нужна моя помощь?       — Почему ты…       Леви не понимал, какого чёрта тот остановился. Он ведь был уже так близок.       — Только попроси, и я помогу, — перебил Йегер. Он оставил совершенно целомудренный и невесомый поцелуй на плече, максимально не подходящий этому животному сексу. — Всегда.       — Пожалуйста, — прохрипел Леви, — помоги мне кончить.       — Конечно, детка.       Эрен снова задвигался, но в этот раз сам обхватил член Леви, надрачивая в темпе толчков. Леви, чувствуя скорое приближение оргазма, откинул голову ему на плечо и громко простонал. Каждую клеточку тела прошивало невыносимой дрожью, и чувством долгожданного высвобождения. Он кончил на простыню, запачкав и живот, и, наверное, что-то ещё.       Аккерман едва не рухнул на кровать в бессилии, но Эрен всё ещё крепко держал его обеими руками за талию. Спустя пару мгновений с рыком кончил и он, вцепившись зубами в плечо Леви, который безрезультатно пытался прийти в себя.       Йегер пошевелился и, всё ещё тяжело дыша, аккуратно вышел из него. Аккерман, наконец, плюхнулся лицом в кровать и слабо поморщился, ощутив липкие пятна на простыни.       — Пиздец.       — Ага, — чем-то шурша на фоне, ответил Эрен. — Можешь сходить в душ, а я пока сменю постельное…       — Нет, — резко ответил он и перевернулся на спину. — Иди сюда, сопляк.              Эрен выкинул презерватив в урну и усмехнулся.       — У меня есть постоянное прозвище, значит, я тоже могу называть тебя деткой в любое время. — Он завалился на постель рядом с Леви с отвратительно наглым выражением на лице. — Не только когда ты просишь тебя трахнуть.       — Кто сказал, что я ещё раз попрошу? — фыркнул он, но всё равно устроился на груди Эрена. — И только, блядь, попробуй назвать меня так при посторонних. Останешься без башки.       Прямо сейчас силы были только на крепкий сон, так что Леви устало прикрыл глаза и зевнул. Нахуй душ и уборку. Не будь он так утомлён, сам бы себя за такое прибил.       — Я понял, великий и грозный мистер Аккерман, — насмешливо протянул Йегер. Он подтянул его за плечи к себе и уткнулся носом в тёмную макушку. — Кстати, уже двадцать пятое. С днём рождения, Леви.       — М? — сонно отозвался он. — А-а-а, спасибо.       — Подарки откроешь завтра? — шёпотом спросил Эрен.       — Я уже всё получил, — неразборчиво пробормотал он, приобнимая Йегера за талию.       Неразборчиво, но Эрен снова услышал всё, что хотел.       Он укрыл их одеялом и мягко смахнул со лба Леви мешающую чёлку, отчего тот очаровательно сморщил нос и поёрзал, устраиваясь поудобнее.       Эрен перевёл взгляд в окно, за которым ночной Нью-Йорк в преддверии Рождества, будто тоже отходя ко сну, укутывался в снежное покрывало.       Скрипнула не закрытая до конца дверь, и Дьявол по-хозяйски пробрался в спальню, чтобы занять своё законное кошачье место на подушке.