Осторожнее на дорогах

      Раз-два. Раз-два. Дворники энергично смахивали снег, который успел наслоиться на лобовое стекло за каких-то там тринадцать часов рабочего дня.       Машина прогревалась кошмарно долго, поэтому Джей успел озябнуть в своём чёрном пальто, что совсем не подходило для декабрьских морозов. Впрочем, он мог вполне спокойно и не торопясь дождаться повышения температуры в салоне и как следует согреться, потому что торопиться было некуда.       И не к кому.       В предновогоднюю ночь его квартира оставалась пуста, никто не ждал его с работы и не мечтал поскорее встретить с ним Новый год. Наверное, именно поэтому он остался сегодня в офисе дольше обычного, чтобы закопаться в работе по самое не хочу и не нагружать себя меланхоличными мыслями об одиночестве, которые и без того проскакивали в его голове каждый Божий день. Скучные серые будни скрашивал разве что кот — тот бесился без остановки и мог устроить дома присущий кошачьим беспорядок, поэтому у Джея не было времени утонуть в хандре окончательно.       А сейчас Рыжий скорее всего орал от голода и в отместку драл когтями новый диван, потому что Джей забыл с утра наполнить его миску кормом — вчерашние остатки не в счёт.       Это заставило его собраться и схватиться руками за холодный руль.       Он выезжал из переулка, наполненного офисами и жилыми квартирами. Исторические здания чаще всего сдавались в аренду для малого и среднего бизнеса, но многие рвались жить в центре, поэтому их не смущали продувающие окна и плохое отопление. Как раз рядом кто-то пускал салют с семьёй, кто-то зажигал бенгальские огни, а кто-то возвращался из магазина с огромными пакетами наперевес. Новогодняя суета, частью которой Джей не был уже несколько лет подряд.       Машина завернула под арку дома, собираясь наконец выехать на главную дорогу. Джей снова включил дворники и ненадолго отвлёкся, думая, что снег впервые за долгое время падал огромными хлопьями, не раздуваемыми сильным ветром. Идеальная погода для праздника.       Внезапно послышался грохот, будто от столкновения с чем-то. Или с кем-то. Всё произошло настолько быстро, что Джей успел увидеть только чью-то макушку, которая стремительно полетела вниз и скрылась за капотом его машины. Он резко ударил по тормозам, останавливаясь на самом выезде из арки. Матерные слова ещё даже не сформировались на языке, а сердце уже истошно забилось из-за липкого осознания.       Джей сбил человека. Только этого ему и не хватало для полного уныния.       — Господи…       Он испуганно вылетел из автомобиля, молясь о том, чтобы всё было хорошо. Впрочем, на такой скорости невозможно сбить насмерть, но вполне реально получить ушибы. Однако сути это не меняло. Джей сбил человека, и всё равно, что этот самый человек выбежал под колёса из ниоткуда.       Первое, на что он обратил внимание — рыжее пятнышко на белоснежном снегу. Потом ещё одно, и ещё. Мандарины были разбросаны по дороге, рядом валялась авоська, из которой они выпали, и в эпицентре этого хаоса лежал парнишка лет восемнадцати. Он раскинул руки в стороны и медленно хлопал большими глазами, заворожено глядя на небо, будто прилёг здесь для отдыха.       — Эй, ты в порядке? — сиплым от волнения голосом спросил Джей, автоматически пытаясь оценить состояние парня. На вид всё было хорошо — руки, ноги, голова на месте.       Незнакомец медленно перевёл взгляд на Джея, а потом прикрыл глаза, даже не шелохнувшись.       — Лучше бы вы меня насмерть сбили, дяденька…       Пак не знал, что подвергло его в больший шок: странная просьба или нелепое «дяденька». К нему ещё никто и никогда так не обращался, да и Джей не мог сказать, что в свои тридцать два он выглядел как типичные «дяденьки». Скорее всего парень отбил себе все мозги. Плохо дело.       — Не шути так, — нервно сказал мужчина, оглядываясь на редких прохожих, что смотрели на них с удивлением, но не останавливались — у всех были свои заботы. — Встать сам сможешь, или мне помочь? Ничего не болит?       — Мне плохо… — от этих слов Джей успел не на шутку перепугаться, поэтому поспешно присел рядом с парнем. Мысленно он уже набирал номер скорой помощи.       — Что болит? Голова?.. Нога?       — Душа у меня болит, — незнакомец снова перевёл взгляд на небо. Снежинки падали на розовые щёки и там же умирали, тая.       Джей облегчённо вздохнул — насколько это вообще возможно в такой ситуации, — и потянул парня за предплечье. Тот, к слову, совсем не сопротивлялся, поддаваясь и позволяя поставить себя на ноги, как безвольную куклу.       — Садись в машину, там поговорим, — Джей решил, что от греха подальше повезёт его в больницу (чтобы удостовериться в отсутствии сотрясения мозга), либо же проводит до дома — на всякий случай. Не хотелось, чтобы кто-то по его вине попал в неприятности, а с учётом состояния незнакомца это вполне реально.       — Подождите, дайте мандарины соберу, — парнишка уже бодрее дёрнулся в сторону, но Джей мягко подтолкнул его к дверце со стороны пассажирского сидения.       — Я сам.       Мужчина усадил его в салон и принялся живо запихивать несчастные мандарины в такую же несчастную авоську. Он явно не ожидал, что за полтора часа до Нового года будет бегать по дороге, чтобы собрать чужие покупки, которые рассыпались здесь во многом по его вине. Но и этот парень тоже хорош — бросился под колёса именно тогда, когда Джей ничего не видел из-за перекрывающей обзор арки.       — Вот твои мандарины, — он положил авоську на чужие колени и резко вырулил на обочину у ближайшего дома, чтобы не перекрывать другим машинам дорогу. Парень рядом сидел тише воды, ниже травы, разглядывая прохожих справа от себя. — Может, отвезти тебя в больницу?       — Нет, всё нормально.       — Тогда давай до дома, — не унимался Джей, пытаясь добиться от парня хоть каких-то развёрнутых ответов. — Где твои родители? Нужно им позвонить.       — Какие ещё родители, дяденька? — наконец-то в голосе послышались яркие эмоции — возмущение. Он отвернулся от окна и стрельнул недовольным взглядом кошачьих глаз в Пака. — Они вообще в другом городе. Мне двадцать лет, я в общаге живу.       Джей удивился тому, что этот парень был не школьником (хотя на вид и не скажешь) и снова намеренно пропустил режущее слух «дяденька», махнув рукой на университетское общежитие на другой стороне улицы.       — В этой?       — Да, но я туда не вернусь, — он нахохлился и зарылся носом в странный зелёно-оранжевый шарф с узорами турецких огурцов, который больше напоминал одеяло. Ему будто хотелось спрятаться. — Зачем мне возвращаться туда, откуда я убегал?       Джей вздохнул, совершенно не зная, что с ним делать. Свалился как снег на голову, не хотел ни в больницу, ни домой. Отпустить бы его восвояси, да вот только совесть Пака успокоится лишь тогда, когда он убедится, что этот парень доберётся хоть куда-нибудь и не пойдёт бросаться под колёса других машин.       — Тогда могу довезти тебя до друзей, например. С кем ты будешь отмечать?       Незнакомец некоторое время молчал и задумчиво поддувал волнистую каштановую чёлку на лбу, глядя на приборную панель перед собой.       — Поезжайте лучше к себе. Вас дома ждут. А обо мне не беспокойтесь.       — Мне некуда торопиться, — Джей спокойно пожал плечами.       — Как это «некуда»? — удивлённый незнакомец всем корпусом развернулся к нему и в очаровательно-милой манере приоткрыл розовые губы — Пак признал это мельком, подсознательно. — А как же семья? Жена, например? — он просканировал фигуру напротив, долго задерживая взгляд на чужом лице, будто и представить не мог, что такого, как Джей, могли не ждать дома.       — Нет у меня никого, — сказал мужчина максимально легко, точно эта тема не приносила ему ноющее чувство в груди. Левому парнишке это знать не к чему. — Квартира пустая.       На лице парня пролегла печать задумчивости, но с каждой секундой он становился всё живее и бодрее — признак того, что в голове сформировывалась определённо гениальная идея.       — А поехали к вам, дяденька? — с яркой улыбкой спросил он, точно не его некоторое время назад сбили на машине. — Отметим вместе. Вдвоём однозначно веселее, чем по одиночке!       Джей немного терялся из-за чужих резких перепадов настроения — сначала хандрил и хотел умереть, потом возмущался, а теперь вполне себе веселился. Либо это Джей отвык от пышущей эмоциональности молодых поколений, либо этот парень был таким странным сам по себе.       — Послушай. Во-первых, не называй меня дяденькой, — он вздохнул, понимая, что в четвёртый раз от такого обращения у него задёргается глаз. — Меня зовут Джей. Во-вторых, не кажется ли тебе твоя идея… странной? Мы совершенно чужие друг для друга люди. И тебе, думаю, не стоит проситься в квартиру первого встречного. Это небезопасно.       — Мне уже абсолютно всё равно на безопасность — хоть убейте, — парнишка вздохнул со всей вселенской усталостью. — До вас я планировал только напиться и встретить Новый год где-нибудь на улице. Но сейчас я подумал: не кажется ли вам наша встреча неслучайной? Может, судьба не хочет, чтобы мы оставались одинокими в эту ночь, — незнакомец говорил с присущей юношам его возраста горячностью. В кошачьих глазах плавали блики от уличных фонарей, будто бы визуализировавшие его внутренний огонь.       Джей вздохнул, посмотрел сначала на разрумяненные щёки, потом на отсутствие шапки на чужой голове. Ну не выкидывать же его на улицу, точно бездомного котёнка? Замёрзнет ещё, а Паку потом мучиться в догадках, не окоченела ли эта ходячая неприятность до смерти. Почему-то Джей чувствовал ответственность за него, да и к тому же от идеи совместного праздника он ничего не потеряет.       — Зовут-то тебя как? — мужчина смиренно вырулил с обочины, чтобы выехать на главную дорогу.       Видимо, незнакомец посчитал это зелёным светом, поэтому победно улыбнулся и ловко пристегнул ремень безопасности.       — Ян Чонвон. А вы Джей, да? Это прозвище или настоящее имя? — Чонвон выцепил из авоськи мандарин, неряшливо вытер его о ткань джинсов и хотел было уже ковырнуть кожуру, но Джей быстро вытащил из бардачка влажные салфетки и кинул их на колени парня. Мандарины валялись на снегу, да и руки Чонвона непонятно где побывали до их столкновения, так что салфетки лишними не будут. — Спасибо.       — Это настоящее имя. Я родился и некоторое время жил в Америке. Но можешь звать меня Чонсон. По правде говоря, корейское имя мне не совсем по душе, но терпимо. Подчинённым легче обращаться ко мне так.       — А я не ваш подчинённый. И Джей — крутое имя. Вам подходит, — Чонвон послушно вытер мандарин и ладони, а после почистил кожуру и клал дольки в рот одну за другой, — А кем вы работаете?       Что-то в движениях парня было странным, словно он хотел хоть как-то занять руки, чтобы не сидеть без дела. То же самое касалось его преувеличенно заинтересованных вопросов. Джей не понимал, в чём дело, но решил отвечать на всё без утайки. После сегодняшней ночи они наверняка больше никогда не увидятся. Тогда почему бы не расслабиться и не завести разговор с уже знакомым незнакомцем?       — Гендиректором риэлторской компании.       — Ого. Кажется, я бросился под нужную машину, — нервно пошутил Чонвон и отвернулся к окну.       — Ты сделал это специально? — Джей крепче сжал руль, внимательно глядя на заснеженную дорогу, на которой было достаточно машин. Все торопились домой, либо же в гости, и наверняка имели донельзя праздничный настрой, чего не сказать о них двоих. В салоне автомобиля Джея витало лёгкое напряжение. — И ты правда хотел, чтобы тебя сбили насмерть?..       — Не специально. Я бежал не глядя и не видел вашу машину, но в моменте столкновения почувствовал облегчение. Думал, что внезапная смерть избавит меня от боли в душе, — Чонвон подозрительно громко шмыгнул носом, но Джей не мог увидеть его лица. Пак не знал, что ответить, как поддержать, однако Ян резво растёр глаза рукавом куртки и продолжил бодрее: — Но сейчас уже всё чуть лучше благодаря вам.       — Если тебя что-то гложет, то ты можешь выговориться, — мягко предложил Джей, глядя только на дорогу. Он не был совсем уж безэмоциональным козлом, который смог бы проигнорировать чужие слёзы. И неважно, что они никто друг для друга. — Не думаю, что стоит забирать с собой в Новый год плохие мысли.       — Всё в порядке, дяде… Джей, — Пак на миг повернулся к нему и увидел широкую улыбку, но большие покрасневшие глаза были грустными-грустными.       Ковыряться в потёмках чьей-то души неприлично, поэтому Джей решил не лезть со своими расспросами. Захочет — расскажет сам.       — Сначала заедем в магазин, а то у меня в холодильнике мышь повесилась, — сказал Пак через некоторое время, остановившись перед красным светом светофора. — Я совсем не собирался праздновать. Хотел сразу лечь спать.       — Как же так? — Чонвон забыл о своей грусти и округлил глаза. — Только не говорите мне, что вы и ёлку не поставили.       — Не поставил. С возрастом атмосфера праздника теряется, пропадает вера в чудеса, особенно если ты до макушки загружен работой. Да и для кого мне украшать дом, если мне самому это не нужно?       — Сегодня у вас есть я, — бойко сказал Чонвон, кажется, совсем не желая верить этим меланхоличным рассказам мужчины. — Ёлку обязательно поставим. Какой праздник без неё? Купим шампанское, салаты, тарталетки с красной икрой… — принялся перечислять Ян, расцветая с каждым новым словом. — Ещё салют можно, либо бенгальские огни!       — Вот так и сажай студентов к себе в машину, — театрально вздохнул Джей, будто бы возмущаясь, хотя на деле же его радовала энергия парнишки. — Разведут бурную деятельность и опустошат весь твой кошелёк, и глазом не моргнув.       — Ой, ну не ёрничайте! — кажется, Чонвон развеселился уже по-настоящему, без фальшивых улыбок. — Что-то вы не выглядите шибко недовольным для человека, которого обворовывают.       — Да, ты прав. Но если бы на моём месте был любой другой человек, то он выставил бы тебя за дверь ещё после слов о ёлке. Ты наглеешь на глазах, — мужчина усмехнулся.       — Если перегну палку, то так и скажите. А то ещё неожиданно прогоните безо всяких объяснений, а мне потом гадать, где я накосячил, — Чонвон звучал так, словно с ним уже такое приключалось, но Джей решил не задавать лишних вопросов.       Машина с трудом припарковалась у круглосуточного гипермаркета — большинство парковочных мест было занято. Видимо, многие тянули резину до самого конца, решив закупиться за почти час до знаменательного момента. Джей и Чонвон тоже были в числе таких «непунктуальных», но в свою защиту они могли сказать, что сами узнали о совместном праздновании Нового года меньше получаса назад.       В магазине было много людей, но полки, к счастью, не пустовали. Чонвон уверенно схватил большую тележку и покатил её, облокачиваясь на ручку. Он выглядел настолько обыденно и спокойно, словно ездил за покупками с Джеем далеко не впервые. От этой мысли у Пака в груди что-то заныло. Приятно было ходить за продуктами с кем-то — он уже забыл об этом ощущении.       — Смотрите, белая ёлка! — Чонвон с горящими глазами подъехал к самому первому отделу с новогодним декором, хватая небольшую ёлочку высотой около пятидесяти сантиметров. — Давайте купим?       — Честно говоря, я люблю по старинке — тёмно-зелёную.       — Ох уж это консервативное старое поколение, — Чонвон наигранно вздохнул и вернул белую ёлку на место, а потом положил в тележку зелёную. — Я забыл спросить: а сколько вам лет?       — Тридцать два. И не надо приплетать сюда консервативность. Это дело вкуса. А ты можешь выбрать украшения — так будет по-честному.       От упоминания украшений Чонвон совсем уж воодушевился, словно маленький мальчик. Однако, если говорить откровенно, то и у самого Джея глаза разбегались из-за цветастого глянцевого разнообразия. Гирлянды, шары, венки, мишура, дождики и многое другое заманят к себе внимание любого. Может, будь Джей лет на десять моложе, то смог бы проникнуться магией новогодней атмосферы.       — У нас разница в возрасте всего двенадцать лет, — задумчиво протянул Ян, закинув в тележку золотистую и красную мишуру. — Если подумать, то это не так уж и много. Мне казалось, что вам больше.       — Я заметил, — Джей беззлобно фыркнул, наблюдая за тем, как чужие руки без стеснения стягивали с полок блестящие шары и гирлянду. — Дяденькой меня ещё никто не называл.       — К вашему сведению, это комплимент. Вы выглядите таким статным, зрелым и… — щёки снова порозовели, как тогда, на улице, но Пак не стал заострять на этом внимание. — Классным, короче. Совсем не так, как мои тупые однокурсники, — он слегка поник, но тут же сделал безучастное лицо.       Дальше они обсуждали только продукты, которые им необходимо было купить. Во многом, конечно, всё их обсуждение сводилось к тому, что Чонвон для приличия спрашивал разрешение о том, можно ли кинуть в тележку какую-то вещь, а Джей на всё соглашался, молча кивая. Не к чему занудствовать в новогодний вечер. Тем более что для обнуления счёта на карточке Яну придётся нехило так постараться и скупить бесконечное количество даже не продуктов, а техники из отдела электроники. Да и радость Чонвона при очередном согласии на покупку какой-то ерунды радовала Джею глаз. Чем бы студентик ни тешился, только бы не плакал.       В тележку летело чуть ли не всё подряд: контейнеры с салатами, мармеладные мишки, икра, тарталетки, нарезанные закуски, газировки, упаковки роллов, чипсы и так далее. Джей доверился выбору парня и проявил инициативу только при выборе алкоголя — взял вино и две бутылки шампанского. Не много и не мало.       — Кажется, всё взяли… — Чонвон задумчиво глядел в доверху наполненную тележку, когда они стояли в длинной очереди на кассу, а потом поражённо хлопнул себя по лбу. — Салют забыли! Подожди, я скоро вернусь!       Волнистая макушка и шарф-одеяло с турецкими огурцами затерялись в толпе, а Джей слабо улыбнулся, заметив переход на «ты». Вот только сам Чонвон скорее всего не придал этому значения — «подожди» слишком легко сорвалось с его губ. А Пак снова почувствовал тепло в груди, потому как происходящее ему нравилось. Даже слишком. Главное не привыкнуть к этой одноразовой акции, ведь Чонвон скорее всего пропадёт с наступлением полуночи, как в одной небезызвестной сказке. Но в случае Джея на забытую туфельку надеяться не стоило.       В машину возвращались быстрым шагом, поскольку стало ветрено, и ни Джей, ни Чонвон не могли похвастаться наличием шапки на голове. А Ян ведь ещё хотел встречать наступающий год на улице — уму непостижимо. Одной простудой он точно не отделался бы.       Когда увесистые пакеты были в четыре руки запихнуты в багажник, они оба поспешили сесть в машину и отогреть покрасневшие уши и ладони.       — Извините, кажется, я перегнул палку, — Чонвон вздохнул и неловко прикусил губу. Он снова начал «выкать». — Сумма в чеке вышла слишком большой. Надо было вам осадить меня.       — Ничего страшного, — Джей выехал на главную дорогу в сторону дома. — Отработаешь.       — Как?.. — мужчина не видел его лица, но голос Чонвона звучал по-настоящему шокировано.       — На стол накроешь. Либо посуду помоешь, — Джей пожал плечами. — Я чертовски устал за день, так что помощь с уборкой мне не помешает.       — А, конечно… Без проблем.       Дальше ехали молча. Пак включил радио, на котором полным ходом играли праздничные песни, и он наконец смог уловить предновогоднее предвкушение, как много лет тому назад. Этот парень по-настоящему творил чудеса, ведь Джей не думал, что беззаботное праздничное настроение ещё когда-либо вернётся к нему. Вот уж точно судьба смилостивилась над ними обоими и свела их в момент обоюдного душевного раздрая.       Чонвон зашуршал влажными салфетками, вытер руки и очередной мандарин и начал чистить кожуру.       — Не порть аппетит перед нормальной едой, — Джей не смог удержаться от комментария, мельком глянув на активно жующего парня.       — А вы не нудите. Мой аппетит никакой мандарин не испортит. Я бы вообще сейчас слона съел. Ну-ка, откройте рот, — периферическим зрением Пак увидел, как Чонвон отломил дольку и потянул руку к его лицу.       — Не хочу.       — Отказы не принимаются, — долька уже коснулась нижней губы, поэтому Джею пришлось открыть рот. Чонвон слишком сильно отвлекал его от дороги, так что от греха подальше стоит согласиться со всем, что ему предложат. Лишь бы не сбить на машине кого-нибудь ещё. — Сладкий, да? И без косточек. Хорошо, что я забрал мандарины с собой, а не оставил там.       — «Там» — это где? — Джей жевал дольку, теперь поняв, почему Ян ел мандарины без остановки.       — Ну, в общаге, — Чонвон устало вздохнул и уселся в своём кресле ровно, укутавшись в «одеяло» и уставившись на дорогу. — Я же говорил вам, что сбежал оттуда.       — Что же там случилось? — эта своеобразная загадка не могла не вызвать у мужчины интерес, ведь именно из-за неё Ян попал к нему под колёса.       — Потом расскажу, если осмелюсь.       Чонвон замолчал и перестал есть мандарины, а Джей не стал выпытывать подробности. До дома доехали быстро и без дорожных проблем. Чонвон с огромным интересом крутил головой по сторонам, рассматривая многоэтажные новостройки, современную детскую площадку во дворе с веселящимися семьями и ослепительно блестящий под уличными фонарями снег. Джей находил его очаровательным: большие кошачьи глаза блестели не хуже всяких ёлочных игрушек, щёки розовели от предвкушения и холода, а тонкий слой снежинок оседал на волнистой макушке.       Они подхватили донельзя тяжёлые пакеты и добрались на лифте до девятого этажа. По правде говоря, Джея настигло совсем лёгкое волнение, потому что в эту квартиру он ещё никого не впускал. Да и Рыжий ещё никогда не видел гостей — для него тоже всё это было в новинку.       — Ого… — восхищённо выдохнул Чонвон, когда Джей пропустил его в квартиру первым, и аккуратно положил пакеты на пол. — Это трёхкомнатная? — он без стеснения крутил головой в разные стороны, едва не сворачивая шею от любопытства. Пак ответил на его вопрос молчаливым кивком.       Сам Джей тоже попытался взглянуть на свою квартиру «свежим» взглядом, но потерпел поражение. Квартира как квартира. Восхищаться нечем. Ремонт, конечно, новый; мебель обставлена просто и со скромным вкусом Джея, не терпящим помпезности и излишеств; с креативными расцветками в интерьере он также не мудрил, отдавая предпочтение белым и светло-серым тонам. Практически единственным ярким пятном в квартире был Рыжий, а теперь к нему прибавился и Чонвон со своим шарфом.       Где-то со стороны гостиной послышался топот и скрежет когтей по ламинату. Через пару секунд перед ними предстал Рыжий во всей своей красе: спинка настороженно согнулась, хвост распушился и встал торчком, а уши отклонились назад. Кот явно не ожидал гостей и не был к ним готов.       — Почему вы не говорили, что у вас есть кот?! — Чонвон произнёс это так, будто они были знакомы с Джеем не меньше года, в течение которого Пак держал существование кота в строжайшем секрете. Однако восхищение в Яне всё же преобладало — улыбка сама собой растянула розовые губы.       — А ты и не спрашивал, — мужчина разулся и повесил верхнюю одежду на крючок. Чонвон поспешил сделать то же самое, не отрывая по-детски радостного взгляда от Рыжего. — Я пойду руки помою и продукты разложу на стол, — Джей поглядывал на парня, понимая, что надо оставить его с котом наедине. И неважно, что сам Рыжий беспомощно косился на своего хозяина и почти готов был напасть на Чонвона.       В ванной Джей вымыл не только руки, но и лицо, пытаясь взбодриться и посвежеть. Стоя у зеркала, он пригладил ворот белой рабочей рубашки и причесал пальцами волосы, которые беспорядочно лежали на голове после улицы. Естественно, что Джею не нужно было красоваться перед этим парнишкой, но знание о том, что в его квартире находился гость (стоит напомнить, что Чонвон был единственным гостем за долгое время), наделяло его определёнными обязательствами. Выглядеть прилично — одно из них.       Он протащил пакеты через просторную гостиную до такого же просторного кухонного уголка и принялся разгружать покупки на столешницу. Купили они действительно слишком много — их желудки не осилят и трети всей еды, — но Джею было совсем не жалко. Ёлку и все украшения он сложил под телевизором, у длинной тумбы, чтобы Чонвон потом сам с ней разобрался. Время от времени мужчина прислушивался к звукам из коридора, где, к счастью, были слышны только вздохи умиления и ряд уменьшительно-ласкательных прозвищ, которыми Рыжего ещё никто не называл. Сам Джей предпочитал называть его котярой, обжорой и рыжим чертёнком, но всё то, конечно, говорилось коту от большой любви.       Включив по телевизору первый попавшийся канал, по которому отечественные артисты в блестящих нарядах плясали под музыку, он вышел в коридор, чтобы узреть последствия своего недолгого отсутствия. Увиденное превзошло все его ожидания. Чонвон расположился на полу, скрестив ноги по-турецки, и усадил на себя Рыжего, удерживая того ладонями за пушистое туловище. По виду казалось, что коту не совсем нравилось сидеть на пятой точке «по-человечески», растопырив задние лапы в стороны, но он не вырывался — спокойно позволял Чонвону гладить себя и лишь изредка недовольно дёргал хвостом.       — Как его зовут?       — Рыжий, — Джей скрестил руки на груди и привалился плечом к стене, с интересом наблюдая за ними. Пересёкшись взглядом с хозяином, кот жалобно мяукнул, будто бы прося о помощи.       — Очень оригинально, — саркастично фыркнул Чонвон, наконец-то отпуская Рыжего на волю. Не веря своему счастью, кот умотал в гостиную — подальше от странного незнакомца. — Хотя не мне судить. У меня дома, в Пусане, тоже кот живёт. Чёрный такой, пушистый.       — И как ты его назвал?       — Черныш.       Джей не смог сдержать понимающую ухмылку. Когда дело доходило до имени питомца, вся оригинальность куда-то улетучивалась. В итоге у доброй половины страны в домах жили точно такие же Черныши, Рыжие, Рыжики, Снежки, Пушки́ и многие другие жертвы скудной человеческой креативности. Но Джей не мог сказать, что это плохо — наоборот, в такой «банальности» крылась своя изюминка и домашний уют.       Через пять минут они уже вовсю возились с праздничным декором. Было негласно решено, что ёлка умостится на тумбе рядом с телевизором. Джей расправлял искусственные изумрудные ветви, а Чонвон продевал и завязывал нити для ёлочных игрушек — угораздило же его купить несобранный набор. Но зато все были заняты делом. Даже Рыжий возомнил себя помощником, тестируя на прочность всю купленную мишуру. А вот гирлянды Джей убрал подальше — нетрудно догадаться, что кошачьи клыки с большой вероятностью смогут перегрызть провода.       — Когда вы в последний раз наряжали ёлку?       Внезапный вопрос заставил мужчину задуматься. В последний раз он заботился о новогоднем декорировании дома, когда состоял в отношениях, чтобы обрадовать бывшую девушку.       — Года три назад. С тех пор не украшаю квартиру и праздную один.       — Это звучит очень грустно, — Чонвон прикусил губу и пододвинул к Джею коробку с шарами. Они стояли на коленях у ёлки и поочерёдно вешали на неё украшения, изредка сталкиваясь друг с другом локтями. — Новый год кажется тем самым праздником, который не хочется встречать в одиночку. По правде говоря, час назад я очень расстроился, когда понял, что мне не к кому пойти. Я подумал, что даже на улице мне будет лучше, чем в пустой комнате общежития. На улице, рядом с людьми, чувствуешь себя менее одиноким…       Джей поднял взгляд на внезапно задумчивого и меланхоличного парня, который всё не мог найти одной игрушке места — золотистый лебедь выбивался из общей картины и казался слишком ярким. Пак забрал его из рук Чонвона, слегка дотронувшись до чужой кожи, и повесил одинокого лебедя у верхушки, под золотистой звёздочкой.       — …И я так обрадовался, когда вы согласились взять меня с собой, — робко продолжил Чонвон, поддерживая зрительный контакт с Джеем. Из-за его трогательного вида у Пака что-то заныло в груди. — Спасибо. Давайте поможем друг другу сегодня и хотя бы на пару часов создадим иллюзию того, что мы не одиноки.       Если честно, Джею совсем не хотелось думать о моменте, когда дымка предновогоднего чуда рассеется, а Чонвон уйдёт. Он уже и забыл, как порой бывает легко с людьми, отчего даже маленькая мысль о расставании с ними приносит дискомфорт. Но Джей был реалистом и знал, что их нужда друг в друге спадёт после боя курантов, а там уже и Чонвон сам захочет побыстрее вернуться домой. Это естественно и правильно.       — Давай, — Джей мягко улыбнулся, чтобы закончить разговор на позитивной ноте. — Но у меня есть условие: прекрати уже «выкать».       — Мне будет тяжело перестроиться… — Ян слегка покраснел и начал активно наматывать мишуру на ёлку, демонстрируя бурную деятельность.       — Ты уже обращался ко мне неформально в магазине, но сам этого не заметил.       — Серьёзно? Когда именно?       — Когда побежал за салютом. «Выканья» мне с головой хватает на работе, так что переходи лучше на «ты».       И пока оба были увлечены зрительным контактом (смущённым — с одной стороны, уверенным — с другой), кто-то третий решил посягнуть на сохранность ёлки, зацепившись когтями за искусственные ветви. От крушения ёлку спасла только быстрая реакция Чонвона, который с громким «ох!» поймал её в самый последний момент.       — Рыжий! — Джей подхватил кота за пузо и спустил его на пол. — Вот ещё одна причина, по которой я не украшаю квартиру.       — Да ладно вам, — Чонвон смешно фыркнул. — Тебе, то есть… Пусть повеселится за нас двоих. Коты… они же как дети — им много для счастья не надо. Только бы поиграть и вкусно поесть. Черныш тоже ёлку постоянно роняет, но мы почти не обращаем на это внимание. Разве что стеклянные игрушки пришлось сменить на пластиковые.       Джей перевёл взгляд с Чонвона на Рыжего, который нашёл себе новую цель в виде последней оставшейся мишуры на полу, повздыхал для виду и переставил ёлку с тумбы на пол — для быстрого и менее «болезненного» приземления. Сегодня Пак решил идти на поводу у двух представителей кошачьих — как ни странно, но Чонвон очень сильно напоминал ему кота. Чего стоили одни эти глаза и быстро меняющееся настроение: с меланхоличного на игривое.       — Уже пора на стол накрывать, — Джей мельком глянул на угол телевизора, где показывали отсчёт до Нового года. — Чуть больше получаса осталось.       Впрочем, Джей думал, что «накрывать на стол» — это лишь приукрашивание, ведь ему достаточно было бы одного из разновидностей купленных салатов и бутылки вина, но Чонвон и тут его пожурил, приказав сделать всё «по-человечески». Поэтому Джею пришлось кропотливо наполнять тарталетки маслом и красной икрой, в то время как Ян перекладывал салаты из пластиковых упаковок в тарелки и расставлял всё по красоте. Обеденный стол был круглым и небольшим, но Чонвон умудрился вместить почти всё из купленного в магазине, что не могло не вызвать приятное удивление.       Когда оба наконец закончили с приготовлением, они сели друг напротив друга, испытывая невиданную ранее неловкость. Джей невольно проводил аналогию с прошлыми празднованиями Нового года со своими бывшими, сидя в похожей обстановке, но напротив девушки. С парнем у него такого опыта ещё не было. Глаза сами собой пробегались по образу Чонвона, отмечая красоту чёрной шёлковой рубашки и блеск волнистых волос. Сейчас он больше походил на серьёзного двадцатилетнего парня, а не на школьника, как показалось Паку при первой их встрече.       Внезапно раздался звонок, и Чонвон подпрыгнул с места то ли от испуга, то ли от неловкости, вытаскивая телефон из кармана. Он был красным как рак, хотя они ещё не открыли бутылки с алкоголем, — видимо, не одному Джею окружающая обстановка показалась отчасти романтической.       — Извини, — Ян прокашлялся и вышел из-за стола. — Мне нужно ответить.       — Конечно.       Джей убавил громкость на телевизоре, по которому народные артисты всё ещё рвали глотки и танцевали чуть ли не до упаду, выплёскивая всю свою энергию, а Чонвон тихо выскользнул в прихожую. Почему-то Пак почувствовал волнение, думая, что Чонвону могла позвонить та самая «причина», из-за которой тот сбежал из общежития. У Яна могли попросить прощение и убедить его вернуться, а Джею совсем не хотелось прощаться с ним так скоро. Эгоистично, но да. Отчего-то Пак за такое короткое время смог прикипеть к нему душой.       — Алло, мам? Привет, — в голосе Чонвона слышалась улыбка. Джей облегчённо выдохнул, узнав, кто находился на том конце провода. — Тебя тоже с наступающим Новым годом. Как у вас дела? Как папа? — далее была долгая пауза, в течение которой Ян наверняка выслушивал кучу подробностей будней своей семьи. — У меня всё тоже очень хорошо! Я сейчас в общежитии, праздную с друзьями… — голос подозрительно дрогнул, но после этого он начал звучать веселее прежнего. — Нас тут человек двадцать. Тесновато, но зато очень весело, — небольшая пауза. — Естественно, что шума нет, потому что я в туалете закрылся… Ну ладно, мам, мне пора! Я тебе позже перезвоню. Меня там все заждались, наверное. Папе привет! Ещё раз с Новым годом!       Тишина. Джей сразу уловил смену настроения и насторожился, ожидая возвращения Чонвона. Тот пришёл через минуту: весь поникший, прячущий взгляд и нервно поправляющий чёлку.       — Как твоё самочувствие?.. — Джей взволнованно нахмурился, глядя на чужие эмоциональные метаморфозы. Уж лучше бы Яну позвонили из общежития и слёзно попросили бы вернуться — тогда не было бы этого убитого и одинокого вида.       — Всё хорошо, — наглая, абсолютно наглая ложь. — Давай старый Новый год проводим, а? Ты так нахваливал это вино в магазине, теперь я очень хочу его попробовать.       — Я налью, — Джей привстал со стула и потянулся к бутылке, но Чонвон его опередил.       — Всё в порядке, я могу сам, — его движения были дёргаными и поспешными, как тогда, в машине, когда Ян от волнения старался занять свои руки хоть чем-то. Дрожащие пальцы откупорили бутылку, а Джей взял два бокала в руки. Вино заполнило один бокал и почти заполнило бы второй, если бы руки Чонвона не дрогнули и не разлили бордовую жидкость по рукаву рубашки Джея. — Чёрт! Извини!       Он спешно поставил бутылку на стол и испуганно схватился за воротник рубашки Пака, начав расстёгивать пуговицы. Чонвон не давал себе отчёт в своих действиях и двигался панически, бездумно. Он был совершенно не в себе.       — Нужно быстрее поставить рубашку на стирку… Вино… оно ведь плохо отстирывается.       — Сядь, пожалуйста, — Джей крепко схватил оба его запястья, не позволяя расстегнуть пуговицы до конца. Он встал со стула и усадил Чонвона на своё место, всё так же удерживая его за руки. Его крайне волновало эмоциональное состояние парня. — Успокойся, это всего лишь рубашка. У меня их полно.       — Какой же я дурак… От меня одни проблемы, — обессиленно прошептал Ян. Джею казалось, что тот говорил не только о рубашке, но и о себе в целом. Накопленные переживания Чонвона вот-вот готовы были вылиться наружу.       — Ты не дурак. И совсем не доставляешь мне проблем, — Пак крепко сжал обе его ладони, прежде чем отпустить. — Я пойду и быстро переоденусь. Начни пока есть салаты, хорошо? — Чонвон медленно кивнул, хотя по его виду было ясно, что ему и кусок в горло не полезет.       Парень действительно не доставлял ему проблем. Как можно было винить его в чём-то, если только благодаря Чонвону Джей смог наконец-то прочувствовать дух праздника, ставшего для него практически обычным днём? Болезненным днём, дававшем прочувствовать своё одиночество острее обычного. И повезло же ему в эту тоскливую пору наткнуться именно на него — такого же одинокого и вместе с тем яркого донельзя. Чонвон был прав, упомянув в начале их знакомства судьбу. По-детски хотелось верить, что они встретились именно благодаря ей. И даже если их общение закончится после боя курантов, Джей всё равно был ей благодарен.       Он быстро переоделся в такую же белую рубашку, что была на нём до этого, и вернулся в гостиную, застав там задумчивого Чонвона, который медленно покачивал в руке наполовину пустой бокал вина. Ян выглядел собраннее и решительнее, будто запихнул все свои эмоции куда поглубже. Опять. Джей не знал, был ли рад этому.       — Я расскажу тебе, почему убежал из общежития, если ты пообещаешь, что не выгонишь меня на улицу после этого, — сказал Чонвон уязвимо, с мольбой во взгляде, когда мужчина сел напротив него. Как можно было его прогнать?       — Не выгоню. Обещаю.       — Точно?       — Честное слово.       — Я застал своего парня на измене, а потом крупно разругался с ним прямо на глазах у его любовницы. Не любовника даже… — Ян неуверенно приоткрывал душу и глядел на свой бокал, боясь поднять взгляд на Джея. — И он совсем не пытался оправдаться, с ухмылкой говоря, что не считал отношения со мной серьёзными. Я был для него всего лишь новым опытом, хотя мы встречались уже полгода. Он предложил встретить Новый год с ним и его близкой «подругой»… Но сейчас я думаю, что он просто хотел порвать со мной прямо перед праздником. Жестоко как-то… — Чонвон дрожаще ухмыльнулся, словно говорил совсем не про себя, и поднял взгляд на Джея. — Вот и вся правда. Знаю, что теперь могу показаться тебе отвратительным, но, пожалуйста, не выгоняй меня хотя бы до двенадцати. Не думаю, что смогу поймать такси сейчас…       Откровенно говоря, Пак был удивлён чужим рассказом, но не более. И ему уж точно не захотелось тут же выставить Чонвона за порог квартиры. Он всегда относился к теме нетрадиционной ориентации нормально, считая, что человек способен любить кого угодно (если это не выходило за рамки закона, конечно), ведь для него главными были личность и душа, а не то, что находилось у кого-то там под штанами.       — Хватит себя обзывать, — твёрдо сказал Джей, а Чонвон удивлённо приподнял брови, видимо, ожидая услышать совсем другое. — Ты не дурак и не отвратительный, Чонвон. А с такими подонками может связаться каждый. Ты совсем не заслужил подобного обращения к себе.       — Тебе не противно?..       — Конечно нет. Не знаю, кто вбил в твою голову эти предрассудки, но и ты не должен стесняться себя.       — Спасибо, — Чонвон оробел и слегка покраснел в щеках от волнения. — А эти предрассудки, думаю, я вбил себе в голову сам, потому что не вижу другого объяснения своим неудачам. Я ведь… просто хочу быть любимым. Разве я прошу слишком много? Каждый… абсолютно каждый человек, в которого я влюблялся, в конце концов предавал меня. Не понимаю, что я делаю не так. Я показываю людям только свои самые светлые черты характера, стараюсь быть полезным и отзывчивым, вкладываю душу в наши отношения, а в итоге… В итоге мной только пользуются и выбрасывают, когда я становлюсь неудобным. Но я же не игрушка, чтобы меня выбрасывали… — Чонвон мял обеденную салфетку в руках, едва сдерживая слёзы, которые норовили вылиться на кожу фарфоровых щёк. Это оголение души давалось ему совсем нелегко, но он видел искреннюю участливость в глазах Джея и продолжал. — И всегда найдётся кто-то лучше меня, как бы я ни старался. Меня всегда в итоге заменяют. А я хочу быть первым хоть для кого-нибудь, хоть когда-нибудь…       — Ты всё делал правильно, — Джею всегда плохо давались подбадривания плачущих людей, поэтому он просто решил говорить всё, что было в его голове. — Отзывчивость и искренность в отношениях — это главное. И не думай меняться только из-за того, что ты встречал плохих людей на своём пути. Мы знакомы не больше полутора часов, но ты кажешься мне очень хорошим парнем, правда. Ещё обязательно найдётся человек, который полюбит тебя по-настоящему и будет ценить. Тебе же только двадцать. На одном мудаке свет клином не сошёлся.       — Может, желание загадать, чтобы этот человек нашёлся поскорее?.. — усмехнулся Чонвон чуть веселее, быстро вытерев глаза рукавом рубашки — опять поспешил спрятать грусть поглубже в себя, но отчего-то Джей был уверен, что Яну в самом деле немного полегчало. Выговориться кому-то всегда лучше, чем копить всё в себе. — Как в детстве: поджечь бумажку с желанием и кинуть её в бокал с шампанским, а потом выпить под бой курантов. Глупо, наверное, да?       — Совсем нет, — Пак тепло улыбнулся, поддаваясь очень старым воспоминаниям. — В детстве ведь все желания действительно исполнялись. Почему бы не поверить в чудо и не попробовать снова? Попозже я принесу тебе ручку и бумагу.       — Только мне? — Чонвон возмущённо округлил глаза. — Давай со мной! Один я точно буду выглядеть как дурачок.       Джей коротко рассмеялся, почувствовав облегчение из-за того, что Яну стало легче, и тот вполне искренне оживился. Хорошо, что Чонвон хотя бы частично избавился от горя и не стал утаскивать весь груз тревог в наступающий год.       — Ладно-ладно. Себе я тоже принесу.       — Вот теперь давай проводим старый Новый год, — Чонвон поднял свой бокал вина. — Надеюсь, что следующий будет счастливее для нас обоих.       — Взаимно. И надеюсь, что в наступающем году ты будешь осторожнее на дорогах, — Джей поднял бокал следом и чокнулся им с бокалом парня. Звон с тихим эхом разошёлся по светлой гостиной и утонул в приглушённом пении отечественных певцов по телевизору.       — Но сегодняшний опыт наглядно показал, что мне следует почаще прыгать под колёса машин, — с грустинкой отшутился Чонвон. — Правда, не думаю, что уже смогу встретить кого-то лучше тебя.       Под воротником рубашки Джея стало жарко. Его настигло лёгкое смущение из-за такого незатейливого комплимента, поэтому он поспешил скрыть собственную неожиданную реакцию за распитием вина.       — Кстати, у меня есть для тебя подарок! — Чонвон резко встал с места, вспомнив о чём-то. — Надеюсь, тебе понравится. Подожди секунду.       Он метнулся в коридор и зашуршал там своей курткой, оставив озадаченного Джея, а потом поставил перед ним коробочку с новым дорогим одеколоном.       — Конечно, я покупал его не тебе, а сам знаешь кому… — Чонвон покраснел. — …Но мне хочется как-то отблагодарить тебя за сегодня.       — Ты не обязан дарить мне что-то. Мне ведь было совсем не в тягость привести тебя к себе, — Джей смутился пуще прежнего, совсем себя не узнавая. Вроде бы взрослый состоятельный мужчина, а реагировал как парнишка. — Оставил бы себе. Это дорогой подарок.       — Это от чистого сердца, поэтому отказы не принимаются! Если тебе будет проще, то у меня непереносимость духов и прочего… Поэтому тебе он будет нужнее.       — Спасибо большое.       Их прервал грохот и суетливая кошачья беготня — Рыжий скрылся где-то в спальне. Джей и Чонвон обернулись в сторону телевизора, под которым лежала сваленная ёлка. Некоторые шарики и главная звёздочка отлетели в стороны, а некогда оставленная Рыжему мишура была ободрана — блестящие остатки валялись то тут, то там. Кошачий беспредел во всей его красе. Чонвон сдавленно хихикал в кулак, пытаясь сдержать громкий смех.       — Рыжий чертёнок… — наигранно-осуждающе выдохнул Джей, но не стал ничего убирать — через некоторое время ёлку свалят снова. — Я знал, что всё так и будет.       — Я тоже. Но котам можно всё, — Чонвон широко улыбнулся и сощурил свои невозможно кошачьи глаза.       Котам действительно можно всё.       Выступление народных артистов прервала торжественная музыка, гласящая о скором обращении президента — на часах как раз стукнуло двадцать три пятьдесят пять. За их разговорами время пролетело совсем незаметно. Джей одним глотком осушил бокал с вином и вышел из-за стола.       — Схожу за ручкой и бумажкой.       — За двумя ручками и бумажками, — мило поправил его Чонвон, напоминая о данном ранее обещании.       — Обязательно.       И через пару минут в гостиной Ян начал кидать на него подозрительные взгляды, прикрывая свою бумажку-стикер для заметок (первое, что попалось Джею под руку) ладонью. Он ещё находился на стадии обдумывания желания — равно как и Джей, которого настиг ступор при виде чистого листочка. Однако Пак не стал особо заморачиваться, записав первое, что пришло ему в голову. Всё-таки вера в спасительное чудо утихла к тридцати двум годам, поэтому и трепет был слабым.       В конце концов они оба положили свои бумажки на середину стола надписями вниз.       А самый суетливый момент настал, когда президент завершил свою речь громогласным: «С Новым годом!». Джей торопился открыть бутылку шампанского, Чонвон панически считал количество прозвучавшего боя курантов и схватил первую попавшуюся бумажку, начав сжигать её под пламенем спички. К счастью, они успели всё завершить точно в срок, и уже к началу гимна оба бокала были опустошены, если не считать пепельного осадка на дне.       — Получилось! Успели! — радостно воскликнул Чонвон, будто этот своеобразный обряд был стопроцентной гарантией исполнения всех его желаний. Ему хотелось верить в чудо, а Джей умилялся с него.       — С Новым годом тебя, — негромко сказал Джей, улыбаясь. — Предлагаю выпить по ещё одному бокалу за это… — он заглянул на дно своего бокала и замер.       — Что случилось?.. — Чонвон заметил его резкие перемены и сам затих.       — Я выпил твоё желание, — он медленно поднёс к лицу парня свой бокал, на дне которого плавал несожжённый клочок бумажки с рисунком сердечка. Джей же никаких сердец у себя не рисовал.       — Как так? — Ян побледнел и медленно сел, прикрыв рот рукой. Его настроение снова клонилось к отрицательному. — Я был уверен, что сжёг свою… Значит, я выпил твоё желание… А что ты написал?       — «Встретить свою вторую половинку». А ты?       Чонвон вскинул на него шокированный взгляд и приоткрыл розовые губы.       — А я написал: «найти себе искреннего и любящего парня».       Секунда, две, три, и обоих пробило на странный смущённый смех. Джей слегка нервно взлохматил свою чёлку, не веря, что с ним такое случилось. Судьба сегодня решила от души подшутить над ними обоими.       — Какая ирония, — фыркнул Чонвон, поражённо проведя рукой по лицу. — Но если ты действительно найдёшь себе парня в этом году, то можешь считать, что способ с бумажками точно рабочий.       — Это точно.       Оба затихли. Насущные темы для разговора и магия предновогоднего предвкушения сами собой сошли на нет, а по телевизору снова запели народные артисты. Их договорённость скрасить друг другу встречу Нового года потеряла актуальность, а значит, что пришло время думать о неизбежном прощании. И без того присутствующий флёр меланхолии стал сильнее давить на их умы.       Чудо не может продолжаться вечно. Нужно возвращаться в реальность, думать о работе, а Чонвону — об общежитии и оставшемся там бывшем.       У них не осталось причин, чтобы находиться вместе, и Чонвон, кажется, тоже понял это, поджав тонкие губы.       — Ну вот и всё. Наверное, мне пора идти, — предложение прозвучало более вопросительно, нежели утвердительно, но парень всё равно встал со стула. — Спасибо, что позволил встретить Новый год у тебя. Я никогда этого не забуду.       — Я тоже запомню сегодняшний день надолго.       На самом деле Джей совершенно не хотел отпускать Чонвона, хотел продлить их общение хотя бы на минуточку, поэтому начал хаотично придумывать Яну причину, чтобы задержаться, пока тот с неохотой шёл в прихожую.       — Подожди. Такси ещё не ходит. Как ты вернёшься обратно? — Пак не смог скрыть волнение в голосе.       — Всё в порядке, — преувеличенно беззаботно сказал Чонвон, остановившись у своей куртки в прихожей. — Я люблю гулять пешком.       — Но у тебя же даже нет шапки. Ты замёрзнешь.       — Как ты уже мог заметить, я довольно живучий, — фыркнул Ян, всё ещё не поворачиваясь к Джею лицом. — Ах, кажется, я забыл свою авоську на кухне… Не мог бы ты её принести?       — Конечно, сейчас.       Пак абсолютно не спешил, медленно дошёл до столешницы, схватил авоську с мандаринами и вернулся, ожидая встретить там уже одетого и обутого Чонвона, но тот разве что повернулся к Джею лицом и смотрел на него, точно доверчивая дворовая собака — жалобно.       — Спасибо, — Чонвон робко забрал авоську из чужих рук, столкнувшись пальцами, и не шелохнулся с места, неловко переминаясь с ноги на ногу. — А помнишь, мы купили в магазине мармелад? Можно мне его забрать?       — Сейчас принесу, — Джей повторил всё то же самое, что и с авоськой, и протянул пачку мармелада парню. — Держи.       — Спасибо, — кислая улыбка растянула розовые губы, и Чонвон потянулся к своей верхней одежде. — Вот теперь я точно могу идти.       Он уже натянул на себя куртку, повязал этот дурацкий шарф-одеяло и готовился обуться, а Джей понял, что не мог его отпустить. Совсем, никак. Не мог, вот и всё.       — Ну что ты делаешь? — не выдержал он.       — Я собираюсь уходить? — Чонвон вскинул на него вопросительный взгляд, а вместе с тем на дне кошачьих глаз поселилась робкая надежда.       — Ты же ищешь предлог, чтобы остаться.       — Да, ищу. Но, честно говоря, не нахожу… — Ян смущённо улыбнулся, краснея в щеках. Он выглядел слишком милым, и даже этот шарф на шее, нелепая авоська и пачка мармелада в руке казались Джею до одури очаровательными.       — А я не могу найти предлог, чтобы тебя задержать, — честно признался мужчина, отзеркаливая скромную улыбку. Его ладонь схватила свободную руку Чонвона и сжала тонкие бледные пальцы, отчего парень покраснел пуще прежнего.       — Значит, я сниму куртку и задержусь?..       — Пойдём в гостиную, — Джей решительно забрал у него авоську и мармелад. Наверное, со стороны они выглядели невероятно нелепо и глупо, но обоим не было до этого никакого дела. Их новогоднее чудо по обоюдному согласию продлилось на неопределённый срок, который, Джей был уверен, истечёт далеко не через пару часов. И бой курантов стал для них не концом, а новым началом. — Мы же даже не притронулись к салатам.       — И то верно, — парень облегчённо рассмеялся, поспешно раздеваясь. — …И мы ещё не запустили салют! Зря, что ли, покупали?