По горячим следам

      

«Меня привели к тебе на допрос В этом деле ты мастер, ты — виртуоз Ты — образцовый советский разведчик У тебя не бывает в этом деле осечек»

• Допрос — MAMA RUSSIA

***

      — Вчера был тяжелый день. Ужасно устал, но нужно идти дальше, — обеспокоенность в голосе Джеймса проглядывалась весьма четко. Оглядываясь назад, можно было сказать, что она была не на пустом месте. Они с Тедом, остановившись у главного входа, разговаривали, наслаждаясь компанией друг друга. Из-за этой суеты поговорить почти не удавалось. Вчерашний день вообще заставил проваляться оставшееся время в объятиях, утешая себя тем, что это всегда так перед новым делом. И все же, оба беспокоились за совместное будущее. Как бы не пытались, все никак не получалось успокоиться из-за такого наплыва событий. — Может перерыв возьмешь? Тебе отдохнуть нужно. Лицо такое уставшее. Смотреть больно, — Тед, подходя немного ближе, оглаживает его щеку своей рукой, пытаясь привести заспанного и немного лохматого Джеймса в чувства. — Отоспишься… Выходной выпрошу тебе, как-нибудь уж. — Я главный следователь по делу. Ну пойми, мне вообще отдыхать нельзя, — он наотрез отказался от этого всего, но руку партнера не убрал, лишь схватился за нее, прижимая к себе поближе, в знак уважения. — Давай о чем-то хорошем… — Райт сделал паузу. — Как там Коди? — Ты идиот… — Рэдклифф нахмурился, закатил глаза, собираясь обнять его от нахлынувшего раздражения. — О себе подумай… — немного нагнувшись, архивариус обнимает лейтенанта, прижимая к себе поближе. Джеймс льнет в ответ, утыкаясь носом в его шею. Усмехается, осознавая, что и в правду огромный идиот. И все же, заключает в объятия еще сильнее, собирается уже было поцеловать от внезапного чувства ласки, но, внезапно, дверь агентства с огромной силой распахивается. От внезапного грохота, те тут же отлипают друг от друга, ошарашено рассматривая источник звука. Женщина, невысокого роста, лет сорока на вид, врывается в здание, как гром среди ясного неба. Её заплаканные глаза, запутавшиеся коричневые волосы, собранные в неаккуратный хвост, морщины, расплывшиеся на лице, явно говорили о том, что она была сильно чем-то обеспокоена. Та, как увидела Джеймса, сразу подбежала к нему, прижимая к себе кожаную сумку. Ее губы задрожали, а сама она, в попытках сдержать слезы, сжала в руке ручку сумочки, совсем уж опуская руки, чуть ли не падая от бессилия на пол. — У меня пропал сын! Мой мальчик… Бедный… Вы должны мне помочь! — она говорила уже навзрыд, утирая руками слезы, обильно текущие по щекам. — Я не могу жить без него! Убьюсь… Убьюсь! Слышали?! — женщина взревела, закрывая заплаканное лико ладонями, вопя в них истерические слова, относящиеся к пропаже. — Женщина, успокойтесь пожалуйста, — Райт настолько испуганно на нее посмотрел, что казалось, что это он пропавший сын. — Как вас зовут? — он между тем глянул на Теда, который, кажется, был не менее удивлен подобному заявлению. Мужчина заинтересованно вник в их разговор, краем глаза наблюдая за происходящим. Кажется, скоро в архиве родится новая папка. — Мелани Коллинз… — она снова начала утирать слезы, размазывая растекшуюся туш по щекам. — Он вчера ушел вечером, сказал… — миссис всхлипнула, запинаясь. — Сказал: «Прогуляюсь с Майклом». Так и не вернулся… — Давайте пройдем в специальное помещение — все расскажете, если что, напишем заявление, — Джеймс напоследок попрощался с Тедом глазами, грустно смотря ему вслед. Хватая женщину под руку, тот аккуратно повел ее за собой по коридору, следя за тем, чтобы она на эмоциях никому случайно не вмазала. Та устало поплелась за ним. Было видно, что Мелани не спала всю ночь: ее выдавали синяки под глазами, умело скрытые слоем туши. Та выглядела совсем ослабшей и невзрачной: словно самая одинокая в мире вдова. Джеймс, смотря на нее, осознавал, что натура женщины была очень нежна и ранима, как у любой матери. Любовь и переживания читались в ее мутных от тревоги зеленых глазах слишком ярко. — Вы уверены, что он пропал? Дело в том, что человек считается пропавшим без вести после сорока восьми часов потерянного местоположения, — Райт был иногда не согласен с этим негласным правилом. За эти бедные двое суток можно пять раз лишиться близкого человека. Уж он-то знал, каково это: испытывать длительные разлуки. Возмущение появилось именно из-за этого. Столько жизней было потеряно из-за этих полицейских условностей. — Мой мальчик бы вернулся, обязательно пришел… Не могло ведь так случиться! — она снова зарыдала, свободной трясущейся ручкой утирая слезы и туш, которая комочками скатывалась с влажного лица. — Если бы у вас сын пропал, то вы бы как себя вели?… — Мелани захотела убедиться в том, что ее реакция свойственна всем людям, столкнувшимся с таким недоразумением. — Поверьте, точно так же, как и вы, — Джеймс покачал головой, вздыхая. — Потерпите еще немного, дойдем до канцелярской, вы выпьете стакан воды, и станет лучше. Всем помогает… Женщина расплылась после этих слов пуще прежнего, снова послышались всхлипы и бессильные шарканья кожаных сапог о плитку. Уставшая и совсем уже грустная, одинокая мать теперь снова начала рассказывать что-то Джеймсу о своем сыне. Очень хаотично и беспорядочно, да настолько, что он сам еле улавливал суть их нити диалога. — Понимаете… Мистер полицейский… Очень тяжело с ним в последнее время. Постоянно с мальчиками убегал из дома, а потом в школу снова вызывали. Отец так на него срывался, но руки не поднимет! Хорошие они у меня оба… А Рори так вообще солнышко! Такой жизнерадостный и смышленый, всегда удивлялась его мыслям. Еще и симпатичный: все девочки за ним, все за него, — она мечтательно вздыхала, вспоминая о проделках своего чада. — Может вы видели его? Он вчера, кажется, проходил мимо отряда полицейских. Рассказывал, что у него подруга в лес убежала… — Ах… Кажется, да… — он задумался. Коллинз… Тот мальчик вчера, который вызвался помочь. Паззл начал потихоньку складываться. — Ваш сын… Мне ужасно страшно признавать, но, кажется, живым не выйдет, — Джеймс нервно сглотнул, смотря женщине в зареванные глаза. — Наш отряд вчера патрулировал сектор, Рори вызвался в волонтеры. — А вы ему что?… — Мелани ожидающе на него покосилась, хлопая глазами, полными слез. — Капитан сказал, чтобы не мешался под ногами. Ну, подумайте уж, зачем нам ребенок в поисковом отряде? Мало того, что сможет стать следующим, так еще и подходит под категорию возраста. Был около пяти лет назад такой убийца: жестоко убивал маленьких девочек, иногда настолько, что судмедэксперт пожимал плечами, а над мальчиками издевался еще хуже — надругался почти над всеми перед смертью. Вот мне напоминает это дело именно его серию. Но у нас ноль улик, мы не можем точно предполагать, что эти детали намекает на серийного убийцу, а не на бытового маньяка. Но, справимся. Я сделаю все, что в моих силах. Не стоит раньше времени бить тревогу. — Спасибо вам… Я, может быть, зря так волнуюсь… — Коллинз выпрямила спину, но выражение ее лица осталось все равно печальным. — Он ведь… Не мог. Бред это все… — Вы, главное, приходите завтра еще. Если не найдется, то будем действовать. Сейчас поставим вас в очередь, выпишите мой номер и номер нашей горячей линии, потом оформите бумагу, прикрепим к делу, — Джеймс открыл дверь канцелярской, придерживая ее для женщины. Та с опущенной головой зашла туда, осматриваясь. Обычное минималистичное серое помещение, которое хранило множество металлических шкафчиков по периметру, у стен. Лампа белого цвета придавала атмосферу строгости. Деревянный стол с ящиками внизу, стоявший почти посередине комнаты, был абсолютно чист от бумаг, даже пыль, казалось бы, не было видно. Но, на нем стоял прозрачный и стеклянный кувшин с водой. Это предназначалось именно для тех, кто писал здесь заявления. Райт вздохнул, открывая один из ящиков, достал оттуда шаблон для заявления о пропаже, кладя его на стол. Мужчина включил настольную лампу и подошел к графину с водой, щедро наливая в стакан, стоящий рядом, воду. Мелани взяла этот стакан, залпом опустошая его. Горло охватил сушняк после того, как она узнала о сыне. Даже спать спокойно не получилось этой ночью. Джеймс присел на стул, стоящий за столом, смотря на то, как мать пропавшего заполняет бумагу. В голову полезли некоторые мысли: почему вообще родители после пропажи кого-то из друзей своего ребенка отпускают того куда-то? Офицер подумал, что если бы у Колдера пропал какой-нибудь даже знакомый, то он бы точно не отпустил его куда-то. Да и Рассела бы при таких обстоятельствах тоже не отпустил бы, его вообще никуда одного отпускать нельзя, а то сам причислится к без вести канувшим в лету. На самом деле, для Джеймса было очевидно то, что убийцы присматривают себе жертв не всегда, потому что им так захотелось. Даже у таких отбросов общества есть мораль, хоть и немного не свойственная другим людям, но мораль. Риск пропажи растет, если ты стал либо свидетелем, либо тем, кто как-то знаком с жертвой. Такова уж логика. И, получается, Реми тоже может быть одним из следующих пропавших? Тогда, стоит оставить его под четким наблюдением, чтобы предотвратить катастрофу. Сегодня он должен подойти, поэтому, стоит подробнее допросить о портрете маньяка, мало ли парень может быть уверен в том, кто это сделал. И весь их отряд в это верил, очень свято.

***

      Курт, заваривая себе кофе, терпеливо ожидал звонка на местный телефон. Пальцы ритмично постукивали по столу, донимая звуком всех присутствующих в их офисе: здесь, кстати, стоял и небольшой холодильник, пару полок, темно-синий, совсем невзрачный диван. В углу находилась вешалка, а рядом с ней были металлические шкафчики для вещей работников полиции. В лично его покоились книги по уголовному праву (еще со времен академии), затем какой-то свитер, солнцезащитные очки, и фотография с неизвестным молодым человеком. Тяжело было различить, кто это был, потому что никто, кроме Курта, заглядывать туда не смел. Даже любопытная Эшли не хотела получать от лейтенанта. — Да не стучи ты, уже даже я злиться начинаю, — Лейла, пробегаясь взглядом по новому выпуску газет, отвлекла свои глаза от заголовка, гласившего: «Пропал ребенок!». — Ты ждешь звонка мистера Парсонса? — Ну да, жду, и что с того? — он грустно вздохнул, укладываясь на стол. — Даже кофе не дают попить со своими допросами. Понимаешь, он обещал, что придет в три часа дня… Уже время без пяти три, а его нет. Просто нет! Исчез! — надежда в его глазах угасает с каждой пройденной секундой. — Я не ожидала другого от него, — та пожала плечами, вчитываясь в строки газеты. — «Наша верная полиция не допустит того, чтобы пропал еще кто-то из детей, можете отпускать их гулять без опасений!». Очень интересно… Я хотела обрадоваться, что люди говорят хоть что-то правильное. — Журналисты все такие, на моей памяти только один был хорошим… — Джеймс ненавязчиво присоединился к их разговору, захлопывая дверь офиса, дабы их никто не подслушивал. Учитывая охранника, который ошивался поблизости, доверять кому-то, кроме собственного отряда, было вовсе опасно. — Поздравляю, у нас второе дело за последние сутки, — он безнадежно вздыхает, присаживаясь за столик, рядом с Куртом. Лейла на секунду застывает. Ее брови сами по себе ползут вверх, а глаза распахиваются от удивления: — Кто?! — женщина откладывает газету в сторону, ошарашено сверля взглядом Джеймса. — При каких обстоятельствах?! — Да тут… — Джеймс протягивает ей листочек, который любезно заполнила миссис Коллинз. — Помнишь мальчика из толпы? Вчера там стоял, на месте пропажи… Помочь кидался, тебя постоянно дергал. Вот и вышло… — Нет… Быть не может… — она прикрывает рот рукой от удивления, с ужасом смотрит на листок с полными данными. Решает зачесть, чтобы Курт не метался лишний раз. — «Рори Эван Коллинз. Возраст: четырнадцать лет…». Слушай, как думаете, может ли тот серийник вернуться? Паренек-то почти в одно и то же время с Кейтлин пропал. — Серийник, который жестоко расчленяет девочек, а над мальчиками надругивается и поступает так же?… Тут все к этому и ведет… Недавно матери Рори рассказывал. Его жертвы это как раз подобные пары, помнишь дело Элизы и Дерека? Фамилии уж не вспомню… — Райт качает головой, хмурится. — У нас могут умереть два ребенка при зверских пытках… Понимаете масштаб проблемы?… Нужно то дело достать, да поскорее, а иначе мы будем бродить кругами, — Лейла прикрывает глаза, пытаясь сдержать накопившиеся переживания. Мысли безжалостно путаются. — Да дай хоть с допросами-то разобраться, ей-богу, — Курт хватает чашку кофе, неторопливо из нее отпивает, до сих пор ожидая звонка. — Думаю, ты прав… Погорячилась. — та неловко пожимает плечами, обращается к Джеймсу. — А у тебя откуда эта бумага? — Мать Рори приходила… Сказала еще, что он гулять ушел, как раз-таки с еще одним из семейства Парсонсов, ну, с Майклом. Ужасно странно, — Джеймс пожимает плечами. Внезапно для всех раздается телефонный звонок. Курт подскакивает с места, хватая домашний телефон, поднося трубку к уху. — Мистер Парсонс? — он оживляется, избавляясь от недавней тоски, пожиравшей тело. — Ваш сын может подождать в зале ожидания. Секунду, я выйду, — Мюллер, готовый уже кинуться в объятия этой приятной беседы, хотел рвануть к выходу, но Лейла, сомнительно глянув на него, оттянула за локоть обратно. — Сейчас ты идешь допрашивать Рэймонда, а мы займемся Майклом. Скажи, чтобы Майкл направлялся в тридцать первый кабинет, я встречу его там, — Росс строго на него посмотрела, но в итоге отпустила чужую руку, отправляя Курта по своим важным делам. Тот кивнул, быстрыми шагами, даже бегом, устремившись на вход в здание. — Мне кажется, или он немного одержим? — Джеймс выглянул в коридор, наблюдая за тем, как Мюллер убегает. — Мне даже страшно представить, что это с ним. — Любовь началась, как только серьезные дела расследовать сели, ничего нового. Каким был на стажировке — мальчиком на побегушках, — таким и остался, — Лейла скрестила руки на груди, своими голубыми глазами скептично глянула на Райта. Перекинувшись еще несколькими фразами, те ретировались ко входу, ожидая действий Курта. Время тянулось долго.

***

      — Мистер Парсонс, следуйте за мной. Пару формальностей, которые нужно сделать для того, чтобы меня не отстранили от работы, — Курт неловко отвел взгляд от объекта своего "воздыхания". — Вашего сына вскоре тоже уведут. Он может дать пару показаний. — Прекрасно, вы решили всю мою семью ввязать в это? — Рэймонд, плетясь за ним, очень недоверчиво косился на все происходящее в агентстве. Но, кое-что, кажется привлекло его взгляд: Какой-то парень с выразительной мимикой бранился, по видимому, на своего коллегу. Его брови были сведены к переносице, а высоко поднятый нос заявлял о том, что тот точно знал себе цену. Рэймонд, кажется, завис на этом, не желая отводить взгляд. И теперь, голова была заполнена лишь загадочным работником с подвижными глазами. Он точно ощущал, что это ненадолго. — Нет, что вы! Это необходимо из-за пропажи одного ребенка… Кажется, он был близок для вашей дочери… — Курт задумчиво развернулся, покосился на мужчину сверху вниз. Рэймонд был немного ниже его. — Пройдите в этот кабинет. Мюллер неловко открыл дверь, распахивая ту, уступив Рэймонду. Тот покосился на лейтенанта с некоторым недопониманием, но в спешке зашел в помещение, напоследок оглянувшись, будто бы за что-то опасаясь. Курт подметил для себя одну интересную деталь: Парсонс выглядел не просто обеспокоено, а даже чуть безумно. Руки его как-то подрагивали, взгляд бегал по комнате допроса, но не заострялся на собеседнике. Он, будто бы, пребывал в каком-то трансе, сильном предистеричном состоянии. Обычно Рэймонд выглядел куда спокойнее и непринужденнее, немного даже гордо. Сейчас его растерянности не было видно края. Курт с этими мыслями закрывает дверь на замок, приближаясь к столу. Посреди этой комнаты, кстати довольно темной, стоял стол. На нем красовалась высокая лампа, которая уже была включена — свидетель успел включить с таким резким движением, будто бы не хотел находиться в темноте, будто бы его там кто-то непременно съест. Сбоку от стола стояла камера, которая должна записывать все происходящее с хорошим звуком. Мюллер подошел к этой камере, готовясь ее включить, но перед этим, чуть настраивая объектив. — Все хорошо, сэр? Можем начать допрос? — он с некоторой тревогой уставился на Рэймонда, наблюдая за тем, как тот садится за стол, съеживаясь и смотря куда-то вдаль. — Да, быстрее. Я не хочу долго выяснять отношения… — упрямо вздохнув, Рэй скрестил руки на груди, слыша то, как с небольшим писком включается камера, которая должна записывать этот диалог. — Что ж, — Курт сел за стол, поднимая в руки листочек с подготовленными вопросами, который все это время лежал на столе. Именно в этой комнате обычно проводили допросы свидетелей или причастных к жертвам людей. Рэймонду содержание листка было не видно, поскольку тот был повернут очень неудобно, еще и текстом вниз. — Мистер Парсонс, вчера, около полудня на территории Калифорния-стрит, неподалеку от парка Роудж, произошло похищение. Где Вы были в тот момент и знали ли Вы о том, где находится ваша дочь, Кейтлин Лорен Парсонс? — мужчина поднял взгляд на собеседника. — … Я находился в своем офисе на территории отеля «Дверей». Не знал, что она задерживается, поэтому и думал, что они уже дома. Обычно Кейтлин идет домой с Майклом, но в этот раз стоит спросить у школы. Не знаю, в чем причина. Я звонил, но мне ничего не сказали. Выблядки, — Рэймонд покачал головой, нахмурился, но все же взглянул на лейтенанта, который что-то вычеркнул из своего листка. Курт размеренно кивнул, тяжело вздыхая. Жаль ему было эту семью. Все это слишком сильно мешало жить. И Рэймонду, кажется, с каждой минутой их нелепого разговора становилось все хуже и печальнее от одних только мыслей о Кейтлин. Он выглядел очень уставшим и тоскливым. Было видно, что сказывается вся эта ситуация на нем не совсем положительно. И хотя Рэю не казалось, что он хороший отец, но Курт искренне в это верил. — Кто может подтвердить Ваше местоположение в тот момент? — Да буквально все… Спросите у сотрудников, клиентов. Чаще всего в это время я начинаю работать, — Парсонс пожал плечами, облокачиваясь на спинку стула. — Прекрасно. Можете ли Вы предположить: было ли это похищение или случайность? Может, у вас есть подозреваемые, если вы убеждены в том, что это умышленное преступление? — Курт задумывается о том, кому нужно вообще красть ребенка. Покоя не давала мысль о том серийном убийце. — Вы мне либо врете, либо недоговариваете. Пока я не посмотрю записи с камер, то я не смогу поверить таким, как вы, — тот нахмурился, явно скептично относясь к полицейским делам. — Из-за чего у Вас возникает такое недоверие? — Да потому что все эти конторы однотипные… Я никогда не поверю в то, что вы работаете, а не просто надеетесь на то, что убийства сами прикроются и раскроются без вмешательств! — Рэймонд цокнул, показывая свое истинное отношение к агентству и полиции. Реакция была похожа на то, что ему определенно что-то сделал кто-то из членов правоохранительных органов. — Господин Рэймонд, не сочтите за неуважение, но, пожалуйста, давайте продолжим допрос. У нас не так много времени… — Курт вздохнул, как-то неуверенно съеживаясь после его слов о полиции. Страшнее всего было осознавать, что они в этом плане безумно сильно похожи. Мюллер не по своей воле сюда попал, и с того момента мнение он свое менять был не намерен. И где-то в глубине души отражались слова Рэймонда, будто бы нашел того, кто наконец-таки, не осудит за бред. Мужчина, наконец, переварив все сказанное, успев себя повинить за сложившуюся точку зрения, еще со времен стажировки, снова задал волнующий вопрос: — Сможете дальше дать показания? Иначе мне придется и дальше вызывать вас на подобные беседы… — он покачал головой. — Да понял я… Задавайте уже, — он пренебрежительно посмотрел на свою руку, сгибая пальцы. — Считаете ли вы себя успешным родителем? Были ли у вас недопонимания с Кейтлин? — и когда лейтенант задавал этот вопрос, то не мог и подумать, что попадет прямо в точку. Рэймонд сгорбился, свел к груди широкие плечи, смотря на Курта таким взглядом, будто бы хотел накинуться на него в любой момент. Карие глаза со странным блеском косились на собеседника. Сам директор помрачнел, стал резко таким апатичным, что тут забеспокоился уже сам Курт. Они смотрели друг на друга около десяти секунд. И это продолжалось бы дальше, если бы Парсонс, вздохнув, не начал медлительно отвечать на поставленный вопрос: — Я… Вполне успешный семьянин, если так можно выразиться. С Кейтлин были некоторые недопонимания, но это, думаю, не совсем вам поможет, — он апатично махнул рукой. — Нет, нам, как раз-таки, важны все детали ваших показаний. Мы попытаемся составить из всего этого цельный мотив, — Курт покачал головой, рассматривая черты лица Рэймонда. И про это тоже можно было упомянуть: мужчина отличался особенно заметными на свету скулами, прямым носом и длинными ресницами. Для себя лейтенант подметил, что когда директор нервно улыбался, на его щеках были заметны выразительные ямочки. — Я не так давно отругал её за то, что снова истратила свои карманные на какую-то чепуху, мол: «Нужно деньги тратить рационально и вкладывать их в будущее, а не подругам отдавать». Она мне сказала, что я ничего не понимаю, ушла, хлопнув дверью. Понимаете ли, немного тяжело, — он горько усмехнулся, вспоминая не такие уж и давние времена. В глазах загуляли искры надежды. — Понятно… А до этого были ли какие-то инциденты? — Ну, были, но совсем незначительные. Но Кэти послушный ребёнок, поэтому не вижу смысла беспокоиться за то, что она могла бы начать бунтовать, — Парсонс пожал плечами, откидывая корпус на спинку стула. — Интересно… Бывало ли такое, что ей было некомфортно дома? — Курт задумчиво на него покосился. — А кому не бывало… Наверное. Честно, я не совсем интересовался. Во всяком случае на Майкла или Рика она не жаловалась, — Рэймонд вздохнул, закидывая ногу на ногу, поерзав на стуле. — Могли бы Вы быть причиной её дискомфорта? Если нет, то что можете сказать еще о ваших взаимоотношениях? Выглядит ли Кейтлин счастливой в кругу семьи? Или что-то в её поведении до сих пор странно и непонятно? — Я не так давно заметил, что она часто стала приходить домой в плохом настроении: переговаривается со мной лишь короткими фразами, да и просто молчит. Раньше была гораздо общительнее. Может её дружок её обижает, не знаю, — он покачал головой. — Сильно меня волнует ее настроение. Может переходный возраст… С Майклом больше проблем было. Кейтлин все равно спокойна большую часть времени, хоть и кажется, что апатична. — Ясно. Какой обычно маршрут проходит Кейтлин? Должна ли она была идти на Калифорния-стрит? Было известно, что Ваша дочь увязалась за кем-то, на камерах четко нельзя увидеть, — Мюллер вздохнул. — Маршрут…? От школы Харкер-Хайтс… Потом, как раз-таки на Калифорния-стрит, только мимо парка, а не напрямую в его сторону. После на авеню на территории неподалеку от моего отеля. Вы же знаете… Затем, Кейт должна свернуть направо, на Кэртидж-стрит, мимо памятника, посвященного гражданской войне. Я уверен, что вы тоже про это знаете. Это, вроде как, все. Школа не так далеко. — Отлично, я записал самые важные Ваши показания. Хотели бы Вы еще что-то добавить? — Мюллер с надеждой в глазах глянул на Рэймонда, который выглядел заметно хуже. Его глаза непроизвольно закрывались и слезились от усталости. Парсонс, будто, преодолел истеричное состояние, погружаясь в апатию. — Нет-нет… Не хочу. Спасибо за сотрудничество… Надеюсь, что это было не напрасно, — Рэй, вставая из-за стола, наблюдал за тем, как Курт порядочно отключает камеру и собирает в одну кучу листочки, хаотично разбросанные по столу. Лейтенант глядит на него с немым и печальным восторгом, некоторым удивлением. — Я хотел поговорить с Вами… — Курт неловко отводит взгляд, неспешными шагами подходя к Рэймонду. В голубых глазах стынет обеспокоенность и кроткая привязанность, какая-то блестящая искренность. — И… О чем же? Я был неправ на допросе? — он нервно усмехается, явно беспокоясь о том, что подумает полицейский. — Нет… Вы были правы. Я просто сочувствую, — Мюллер аккуратно касается его плеча, боясь как-то побеспокоить. — Мне действительно жаль, что именно с Вами такое происходит. — К чему Вы клоните? — Рэймонд покосился на свое плечо, инстинктивно собираясь схватить Курта за руку. — Да так, уже ничего, — мужчина с какой-то непонятной тоской отмахнулся, неловко убирая руки, отстраняясь. — Я погорячился. Не стоит… Парсонс с немым вопросом посмотрел на него, немного настораживаясь такой резкой сменой поведения собеседника. Он был даже немного смущен, чуть отрезвлен подобным заявлением. И сейчас ему не совсем было интересно, что думает Курт, поскольку разум сейчас больше беспокоился о том, как бы самостоятельно попытаться узнать о дочери. Хотелось бы кому-то выговориться подробнее, и вроде, такая возможность была, но недоверие к правоохранительным органам не давало покоя. Рэймонд был опустошен и сломлен, глядя на то, как лейтенант смотрит на него с неподдельной грустью и печалью. — Все точно нормально? Может… — и Курт хотел бы договорить, если бы Рэймонд, как только тот открыл дверь, не вышел из кабинета пулей, не желая больше разговаривать. Мюллер ошарашено покосился на него, но лишь тяжело вздохнул, придерживая дверь одной рукой, в другой сминая документы. В глазах застыла необъяснимая тревога. Стало неудобно и дико.

***

      Лейла, наблюдая за тем, как Рэймонда уводит Курт, тяжело вздыхает. Женщина подзывает к себе Джеймса, который, с распростертыми объятиями приветствовал Майкла, пожимая мальчугану руку. Росс выпрямляется и смотрит на дверь тридцать первого кабинета. С губ срывается краткое: — Стоит начать допрос. Если что, это не так страшно, Майкл. Мы немного спросим о твоем друге, — именно Майкл мог многое сказать о том, как пропал Рори. По дороге сюда Лейла и Джеймс несколько минут разговаривали о загадочных обстоятельствах по делу Коллинза. Надежда постепенно терялась, но что точно не потеряется — так это показания Майкла и сам факт его возможной причастности к делу. Парсонс младший устало вздохнул, но подошел к капитану, блуждающим взглядом осматривая помещение. Он напоследок улыбнулся Райту, заходя в кабинет вслед за Лейлой. — Как настрой? — с интересом спросила Росс, закрывая дверь на замок. — А по каком случаю Вы вообще? Чё случилось? — Майкл, наблюдая за тем, как Лейла суетится с камерой, находящейся сбоку от стола, задумчиво качает головой, непринужденно присаживаясь за стол. — Сейчас расскажу… — она сделала паузу. — Вчера, ближе к ночи, как рассказывала мать Рори, ты позвал его на прогулку, так ли это? — женщина посмотрела в его глаза, наблюдая, как парень непонимающе съеживается и с каким-то ужасом косится на неё. — Нет… Я никуда его не звал. Зачем мне это, тем более ночью? Меня отец на домашний арест посадил, какой смысл?… После того, как мы в толчок дрожжи закинули, мне кажется, я еще месяца два из дома не выйду, — Майкл закатил глаза, откидываясь на спинку стула. Лейла нашла его похожим с Рэймондом. Будто бы мимика была одна и та же, идентичная. — Тогда у меня плохие новости… Пропал твой друг. Украли… — та вздохнула, печально смотря на Парсонса. Больше всего женщина ненавидела детскую грусть: парень стал выглядеть, как какой-то котенок, совсем беззащитный. Эта беззащитность отражалась в его глазах абсолютно точно, наряду со страхом и нервной усмешкой. — Но это пока не совсем точно… — В смысле? Смешная шутка, ха-ха… — он нервно засмеялся, пытаясь внушить себе, что полицейская неправа и поспешила с выводами. — Вы, наверное, перепутали Рори с кем-то другим. — Прости, парень, но я не хочу врать. Скорее всего к этому причастен новый убийца. Ты, наверное, знаешь, что твоя сестра тоже исчезла вчера при неизвестных обстоятельствах, — Лейла пожала плечами. — Эм… Ну, я понимаю… Но может он просто… ушел? Сбежал из дома? Рори рассказывал, что его отец чуть ли не ногами запинывает в последнее время. И это тоже из-за этих проклятых дрожжей. Вчера он хотел прийти ко мне для того, чтобы я помог ему с домашкой, или че-то на подобии, но по итогу отзвонился, что батя опять бушует, — Майкл грустно отвел взгляд от собеседника, смотря на тень от горящей настольной лампы. — Насчет Кейт не знаю, но Рори всю дорогу из школы мне ныл, что у него, видите ли, предчувствие плохое, и что ему что-то кажется. — А что именно ему казалось? И, как думаешь, в каких он отношениях с отцом? — Лейла приподняла одну бровь, заинтересованно наблюдая за реакцией Майкла. Джеймс, кажется, что-то не знает по поводу их семьи. — Ему казалось, что за нами кто-то наблюдает… Мы шли мимо леса, и я подогнал его подальше от тропы, чтобы Рори не трясся лишний раз. Наверное, я херовый друг… Эм. Про отца не знаю… Вроде у них было все нормально, только буквально несколько недель назад начали ссориться, че-то случилось, правда я не знаю, что именно. Вроде F принес по языку, — Парсонс скрестил руки на груди, до сих пор наблюдая за тенью настольной лампы. — А ты не замечал никого, пока вы шли? — Нет, не видел вообще. Мне не до этого было… Мы на палках сначала начали драться, а потом прогнали детей с площадки. Ну да, аморально, и что теперь, вообще сидеть на одном месте? — Майкл скорчил такую гримасу, будто бы нормальные люди такие вещи делают по двадцать раз на дню. Он не видел ничего такого в том, чтобы отбирать конфеты у детей. Рори, видимо, был такого же мнения, даже несмотря на то, что вчера мальчик выглядел зашуганно. — А Рори рассказывал о том, куда он собирается пойти? — Лейла задумчиво чиркает ручкой в каком-то блокноте. — Он говорил, что придет ко мне, но я прождал его весь вечер. А затем понял, что с ним, ну, явно что-то не так… Я попытался набрать, но бестолку, — тот пожал плечами. — Какие у тебя есть предположения насчет его побега? Это похищение или умышленное и осознанное действие? — она оперла подбородок на свою руку. — Мне кажется, что это может быть похищением. Я могу догадаться в принципе, что Рори вот по-любому сам пошел искать Кейт. Сердце подсказывает, — Майкл нервно усмехнулся, но после снова поблек, съеживаясь. — А с ним дальше уже че угодно могут сделать. Потому что выглядит смазливо, так еще и карлик, — он в шутку подметил низкий рост друга. — Поняла тебя. Можешь рассказать, как Рори познакомился с твоей сестрой? Как к ней относится? — Э-э, не знаю? Мы стояли разговаривали, около, ну, двух лет назад. Я не помню, когда именно это было. Мелкая пришла спросить у меня че-то, вот и познакомились, ничего сверхъестественного… А относится… Как будто это она его сестра, а не моя, не знаю, как по-другому и описать. — Хорошо, записала. Желаешь что-то добавить? — Лейла вопросительно на него глянула, вычеркивая что-то из своего блокнота, который покоился на столе. — Нет. Эм, можно я оставлю свой номер? — Росс хотела было возмутиться, но Майкл вскоре продолжил свою мысль. — Говорите о нем мне… Можете спрашивать, что угодно, если это конечно, касается наших взаимоотношений или самого Рори. — А-а… Можно конечно, это поможет нам в расследовании. Запиши вот сюда, — она указала на свободное место в своем ежедневнике, параллельно отключая камеру, кнопка которой поблескивала алым. Майкл послушно начал записывать цифры своим заковыристым, и, в некоторых моментах, непонятным почерком. Он и в правду старался вывести цифры так, чтобы было яснее, но это ему несильно помогало. Наблюдая за тем, как Парсонс старательно пишет в блокноте, Лейла как-то грустно улыбнулась, видя его желание помочь. Хоть мальчик этого и не показывал, но по его светло-карим глазам можно было понять, что ему далеко не все равно на дальнейшую судьбу Рори. Но, теперь, после этого всего, стоило бы поговорить с отрядом подробнее о деле. — Всё, ты полностью свободен. Обещаю, что рассмотрим все твои показания и попытаемся сопоставить с показаниями твоего отца. Только, пожалуйста, не уходи никуда из дома, — Лейла неловко улыбнулась, распахивая дверь тридцать первого кабинета, выпуская парня на свободу, вместе со своей нарастающей тревогой. — Спасибо… Главное, пишите, и побольше, — он одарил ее такой же неловкой и странной улыбкой и ретировался к Рэймонду, стоящему возле Джеймса.

***

      Курт, глядя на эту картину, печально отводит взгляд впоследствии, чтобы не огорчать себя лишний раз. И он даже не знает, почему так вообще чувствует себя. Необъяснимое чувство долга повисло как вечное бремя, вынуждающее на постоянные метания от одной вещи к другой. Как только Мюллер подходит к Лейле, с губ срывается нетерпеливое: — Пошли покурим? Признай, что у тебя есть пачка, — он безысходно глазеет на ошарашенную начальницу, которая инстинктивно ощупывает карманы. — Ты же бросил? — она непонимающе на него смотрит, не веря в то, что их договор начинает постепенно рушиться. Дело в том, что те поспорили, а потом уже договорились о том, что оба бросят курить и пить до худших времен. И, кажется, эти худшие времена наступили у обоих. — Это уже неважно. Так же неважно, как и сегодняшний допрос, — Курт пожимает плечами, глядя на удаляющихся Парсонсов. — Хочешь расскажу? Во всех деталях, — горько ухмыляется, показывая свою нервозность. — Валяй, зажигалку из шкафчика забери только, — женщина подталкивает его в локоть, подкидывая в руки пачку сигарет, удачно находящуюся ранее в кармане полицейской куртки. И все же, кажется, не бросила.

Теперь, только сырая улица, стоящий вдали отель «Дверей» и подожженные сигареты, выбрасывающие свой дым высоко во влажный воздух.