Aqua et ignis

— И каково же твое условие? — настороженно поинтересовался тот самый ехидный кальмар, когда все замерли в ожидании. — Для того, чтобы купить кольца, каждый должен будет рассказать случай, когда им помог Кацуки. Комплименты зельям и артефактам считаться не будут, — мило улыбнувшись, ответил Эйджиро. — Врать или придумывать небылицы тоже не советую — я очень хорошо распознаю ложь, а вы лишитесь возможности приобрести кольца. И да, если кому-то пришла в голову блестящая идея, как избежать условия и приобрести желаемое через посредников, то я вас огорчу — не получится. Подводные жители недоуменно переглянулись, пошевелили кто щупальцами, кто плавниками, и призадумались. Эйджиро хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание, и напомнил, что они с Бакуго здесь всего два дня — до следующих выходных он снова его украдёт, поэтому те, кто явились просто посмотреть и себя показать, пусть отплывают в сторонку, а остальные — встают в очередь перед столом. Среди посетителей моментально началась сумятица и ругань, кто приплыл первее. Бакуго с любопытством глянул на Эйджиро: прямо интересно, как он с этим дурдомом без мата и крика разберется… Эйджиро наморщил лоб, загадочно улыбнулся и прикоснулся к столу. Тот ярко полыхнул и все спорящие тут же застыли с открытыми ртами. Эйджиро, убедившись, что привлек внимание, предложил вместо ругани соревнование: всем надо за минуту разделиться по типу зелий, за которыми явились, и вместе подплыть к столу. Тех, кто успеет, обслуживают первыми. Посетители радостно загалдели, дождались условного сигнала и начали оперативно сбиваться в разношёрстные кучки, а Бакуго, про себя посмеиваясь, наблюдал за нешуточным переполохом. За минуту успели сгруппироваться желающие успокоительного и зелья от несварения, остальные, горестно вздохнув, отодвинулись назад — все по правилам. Эйджиро быстро умножил в уме сколько бутылочек того и другого потребуется, и они с Бакуго заплыли в пещеру, чтобы собрать необходимое. Бакуго быстро наколдовал два подноса, сложил на первый успокоительное, назвал своему находчивому помощнику цену за отдельную порцию и отправил собирать монетки, а сам, продолжая посмеиваться, продолжил выставлять на поднос бутылочки зелья от несварения. Только он закончил, как в пещеру влетел Эйджиро, бухнул перед ним поднос с золотыми монетами, четко проговорил следующий запрос, уточнил цену на этот, и умчался продавать дальше. Бакуго магией притянул денежный сундук на стол, ссыпал в него монеты, даже не проверяя — уже успел убедиться, что Эйджиро считает быстро и безошибочно, наколдовал ещё два подноса и начал быстро составлять на них бутылочки с бодрящим зельем и обезболивающим — будет действовать на опережение. Снаружи доносился довольный гвалт и смех. Бакуго поднял глаза и посмотрел на стену: посетители снова соревновались, кого обслуживают первым. Похоже, им понравилось. Бакуго усмехнулся: надо же, ему казалось, что это будет одноразовая забава — всего-то надо договориться, быстро собраться и выиграть, но у подводных обитателей это получалось из рук вон плохо — каждый лез вперёд соседа, расталкивая остальных и стараясь урвать себе кусочек покрупнее, да пожирнее… И тут его как громом поразило — а ведь он был точно таким же до встречи с Эйджиро — наглым, напористым, эгоистичным и совершенно беспардонным… И только с появлением в его жизни наследного принца Алекстразы, Бакуго начал жёстко менять укоренившиеся привычки, чтобы сначала быть достойным другом, затем — парнем, а скоро уже и мужем. И вот сейчас — после стольких проб и ошибок, многочисленных разговоров, нескольких секретных операций, он может и спокойно договориться, и ненавязчиво проконтролировать, и добиться своего без хамства, напора или мата. Невероятно, но факт. — Кацу, мне нужно двадцать семь бутылочек обезболивающего, — с порога известил Эйджиро, поставил поднос с монетами на стол и замер, смотря на Бакуго. — Все в порядке? «В полном, — Бакуго сразу же перешёл на телепатию, чтобы никто не услышал лишнего, погладил его ноги щупальцем, пока другими снимал с полки недостающие бутылочки. — Просто внезапно понял, насколько изменился по сравнению с другими подводными жителями, и тихонечко прифигел». «О да. С тобой соревнование на скорость во второй раз бы точно не сработало, — хохотнул Эйджиро. — Ты бы всех моментально построил и выиграл». «Вот и я о чем, — Бакуго подвинул в его сторону полный поднос. — Благодаря тебе я теперь знаю, что такое командная работа и насколько она эффективна». «Но мы им об этом не скажем — пусть развлекаются, — хитро улыбнулся Эйджиро. — Этому я научился от тебя». Бакуго опутал его щупальцами, притянул к себе и вдумчиво поцеловал. Эйджиро довольно облизнулся, погладил щупальца и со вздохом попросил его отпустить — надо работать. Забрал полный поднос и смылся. Бакуго ссыпал в сундук выручку, осмотрел ряды готовых зелий и начал скидывать в котел ингредиенты для новой партии успокаивающего — раз уж собрался действовать на опережение, то стоит пошевеливаться — он один, а желающих много. В пещеру заплыл Эйджиро, увидел, что он занят, сам ссыпал монеты в сундук и поинтересовался, что в тех бутылочках, которые уже приготовлены. Обрадовавшись, что в них как раз то, что нужно, цапнул поднос и снова умчался. Только готовое зелье перестало бурлить в котле, как в пещеру неожиданно прошмыгнули Аманда и Аурелия и замялись у стола: может, они могут чем-нибудь помочь? У Бакуго от удивления аж глаз дёрнулся: уж от кого, а от зацикленные на себе медузах он такого предложения вообще не ожидал… Однако, тренировки по коммуникации не прошли даром: он быстро справился с собой и приглашающе улыбнулся — любая помощь не будет лишней. Махнул над шаром, убирая изображение, переставил котел на пол к коробочке с пустой тарой, наколдовал два черпачка, показал медузам, по сколько разливать в каждую бутылочку и бухнул на стол ещё один котел поменьше. Аурелия и Аманда, поудобнее перехватив рабочие инструменты, принялись за дело. В пещеру заплыл Эйджиро, скинул выручку в сундук, посмотрел на сосредоточенную троицу, оставил пустой поднос на столе и выплыл, чтобы через пару мгновений вернуться с женихами медуз: те тоже были готовы помогать. У Бакуго попросили ещё два черпачка и работа закипела: он варил, копировал пустые бутылочки и называл цены, медузы достаточно споро разливали и составляли готовые зелья на стол, а Эйджиро сновал между приемной и входом с подносами. Время от времени в пещеру заплывали посетители, которым нужна была консультация по артефактам, и с удивлением поглядывали на четырех медуз с черпачками и бутылочками. Наварив всех самых популярных зелий по три раза, Бакуго понял, что его уже тошнит от стояния у котла. Медузы тоже разливали не настолько бойко, как в начале, но не жаловались. Да и Эйджиро, хоть и продолжал солнечно всем улыбаться, но выглядел уставшим. Объявив своим внезапным помощникам, что заканчивают начатое и могут быть свободны, Бакуго выплыл из пещеры. Количество посетителей значительно уменьшилось, но он подметил, что на валунах достаточно много тех, кто присутствовал в начале приема. Дождавшись, когда Эйджиро обменяет последнюю бутылочку на золото, Бакуго поблагодарил всех за визит, и объявил, что на продажу осталось только два вида зелий: болеутоляющее и бодрящее. Кому надо, пусть разделятся на две очереди, остальных ждёт завтра — постарается с утра наварить побольше. На валунах встрепенулись ожидающие и взволнованно уточнили: а парных колец сегодня тоже не будет? Бакуго посмотрел на Эйджиро, мол, что скажешь? Тот цепко его оглядел и постановил: если желающие готовы потерпеть пару часов, пока Бакуго поест и немного придет в себя, то он не против. Но только те, что ждали с обеда, остальные — точно завтра, ибо их много, а жених у него один. Жаждущие парных колец покладисто согласились — они тоже сплавают подкрепиться и вернутся, а они пусть отдыхают. Оставив Эйджиро подсчитывать сколько болеутоляющего и бодрящего возьмут оставшиеся посетители, Бакуго вернулся в пещеру. Медузы почти закончили — наклонив котлы, разливали остатки зелий по бутылочкам. Бакуго похвалил их работу и, оглядев полки, решил собрать каждой парочке по благодарственному комплекту — и приятное сделает в ответ на помощь, и другим подводным жителям намекнет, что дружить с ним намного выгоднее, чем ругаться. Наколдовал две коробки, он начал складывать в них отвары для романтического настроения и красоты, бутылку малиновой наливки и настойку для укрепления иммунитета. В пещеру заскочил Эйджиро, обрадовал, что разберут все остатки, и принялся составлять бутылочки на подносы. Бакуго, закончив со сбором комплектов, успел отставить в сторону восемь бутылочек бодрящего — на собственные нужды, и, как только Эйджиро улизнул наружу, щупальцами протянул четыре из них устало опустившимся на песчаный пол помощникам: после такой гонки им точно не помешает взбодриться. Медузы благодарно кивнули, выпили и чуть ли не в один голос восхитились выносливостью Бакуго — им даже в голову не приходило сколько ингредиентов, времени и сил требуется, чтобы наварить зелий для всех желающих… А как много подготовительной работы! Найти по всему морю нужные ингредиенты, наколдовать пустую тару, разлить по бутылочкам… — А потом выслушивать претензии от недовольных посетителей, ага, — усмехнулся Эйджиро, вернувшийся за последним подносом. — И только вы сегодня согласились помочь, остальным даже такое в голову до сих пор не пришло. Только и могут вспоминать прошлые обиды, и даже не видят, как Кацуки старается, чтобы всем было хорошо. А он ведь вполне может перебраться ко мне на постоянное место жительства и не мотаться сюда каждые выходные… — Ой, а как же мы без Кацуки? — переполошились Аманда с Аурелией. — Если он уплывёт, то всем будет очень плохо! — Ну вот и донесите до остальных простую истину — надо ценить, пока есть, а то, когда потеряешь, будет уже поздно, — пафосно выдал Эйджиро, подняв вверх указательный палец для пущей драматичности. Исподтишка подмигнул Бакуго, цапнул поднос и был таков. Медузы серьезно так заволновались: подскочили с пола, кинулись к Бакуго и начали умолять их не бросать. Они всем и каждому донесут, чтобы не смели хамить и огрызаться, уважительно относились и помогали, когда они с Эйджиро будут приплывать. Только пусть скажет, что нужно, и они всех припрягут! А кто не захочет участвовать, тех может не обслуживать, раз не ценят, как правильно Эйджиро сказал. Бакуго про себя аж присвистнул: ну ничего себе! Как он сам раньше не догадался такой ультиматум выставить? Вместо этого он уклончиво ответил, что посмотрит, как дела пойдут дальше, а там уже решит, и подвинул по столешнице коробочки: в знак признательности, что сегодня столько трудились и помогли оперативно обслужить много посетителей. Аманда с Аурелией не удержались: открыли и ахнули, а потом попытались вернуть, дескать, им и так обалденные подарки сделали. Но Бакуго настоял: он, как и Эйджиро, считает, что любой труд должен быть достойно оплачен. Тут его окликнул Эйджиро — требовалась помощь, и Бакуго поспешил смыться, чтобы его не донимали взбудораженные медузы. Выплыл из пещеры и нос к носу столкнулся со своим женихом, в руках которого был стол. Эйджиро кивнул на водоросли и мило улыбнулся, мол, подержи, а я занесу внутрь. Бакуго недоуменно поднял брови: зачем заносить, если можно испарить? Но Эйджиро уперся — смысл испарять и завтра колдовать новый? Бакуго понял, что не понимает логики, и попросил объяснить, почему надо именно занести, а не оставить, например, снаружи, накрыв куполом невидимости, если Эйджиро так не хочет стол расколдовывать? Пришлось тому поставить свою ношу и пояснять, что огненный стол будет условным знаком для посетителей, что прием начат, и они работают вдвоем. А на данный момент прием закончен, ведь все зелья распроданы, и это надо как-то обозначить — то есть занести стол. Или Бакуго собирается перед зеваками секретные способности демонстрировать? Бакуго не собирался, поэтому послушно заплыл обратно в пещеру и, придерживая водоросли на входе щупальцами, помог затащить «условный знак начала совместного приема» внутрь, и поставить у стены, чтобы не мешался. Эйджиро мысленно извинился, что немного его запутал, чмокнул в благодарность и устало плюхнулся на стул. Бакуго тут же подал ему бутылочку бодрящего зелья и выпил сам. Эйджиро в два глотка осушив бутылочку, вытянул ноги и с интересом уставился на коробки в руках женихов Аурелии и Аманды. Те, проследив его взгляд, погордились, что их четверку похвалили за работу, тоже напоили бодрящим и вот наградили замечательными комплектами в качестве зарплаты. А ещё они всем посетителям расскажут, что Бакуго классный — его надо ценить, уважать и во всем помогать, если те не хотят потерять хорошего и заботливого мага. Эйджиро согласно покивал: отличный план! А что по поводу светловолосого русала? Удалось что-нибудь разузнать? Аурелия с Амандой бодро отрапортовали, что опросили всех, кто плавает на большие расстояния, включая самих русалок, но те его не видели. А потом один старый тритон подсказал, что сейчас время нереста у горбуши в южном океане, и вполне возможно, что Келес там. Эйджиро с Бакуго поблагодарили за информацию, и медузы засобиралась восвояси — поесть и отдохнуть. — Но завтра мы снова вчетвером приплывем помогать! — объявила Аурелия на пороге, и остальные горячо ее поддержали. — Тогда, может, Кацуки нам сегодня перечислить, какие ингредиенты ему требуются, чтобы до завтра мы уже успели рассказать о них тем, кто захочет таким образом поддерживать нашего замечательного мага? — подал идею жених Аманды. — Да! — встрепенулась Аурелия, возвращаясь к столу. Пришлось Бакуго «через не хочу» составлять список. Пока он корябал на какой-то завалявшейся дощечке названия, Эйджиро мысленно спросил, может ли он внести несколько конструктивных предложений, и, получив разрешение, начал перед медузами загибать пальцы: во-первых, если посетители будут возвращать чистые пустые бутылочки, то вполне могут рассчитывать на скидку; во-вторых, кроме ингредиентов, желающие могут также искать драгоценные камни и получать за них готовую продукцию; и, в-третьих, хороший улов тоже может стать средством обмена. Медузы сразу же уточнили, что именно надо ловить, и Эйджиро охотно перечислил. Бакуго для верности законспектировал на дощечке, сделал три копии «деревянной записки», чтобы у каждой медузы была своя, и они с Эйджиро чинно проводили их до входа. Пожелав Аманде, Аурелии и их женихам хорошего вечера, Бакуго тут же выставил защитный купол, собственнически опутал улыбающегося Эйджиро парой щупалец, с чувством чмокнул в губы и потащил к магическому шкафу: есть хотелось просто непередаваемо. Выдав Эйджиро корзину и попросив того накрыть на стол, Бакуго занялся наведением порядка: быстро натер до блеска котлы и убрал их на законные места; черпачки не стал испарять, а пристроил на полку; монеты из сундука пересылал в коробочку и сунул ее в сумку; небольшой котелок наполнил на половину янтарем; оглядел ещё раз приемную и с чувством выполненного долга сел за ту часть стола, на которую Эйджиро успел выложить свёртки, миски и поставить бутылку. — Я не нашел тарелок, вилок, ножей и кружек. Куда все делось? — Может, деда выкинул, когда порядок наводил? — пожал плечами Бакуго. — Тогда будем есть руками и пить из горла, — постановил Эйджиро. — Так даже удобнее. — Нет, — цыкнул Бакуго, щупальцем подвигая к себе котелок с янтарем. — Раз мы собрались каждые выходные здесь проводить, то нам обоим должно быть комфортно. Какие ты хочешь вилки, ножи и кружки? Эйджиро улыбнулся и затараторил, что было бы классно есть из ярко-красной посуды с желтыми морскими звёздами в виде солнышек по середине. И к ней золотые столовые приборы. А ещё, чтобы кружки были большие и пузатые. И пиалки тоже надо. Бакуго почесал затылок щупальцем, понимая, что без образца, вряд ли стопроцентно повторит, но отмахнулся — сделает, как видит, а Эйджиро потом поправит. Вытащил горсть камней из котелка и принялся за дело. Наколдовав две большие тарелки с улыбающимся жёлтыми солнышками посередине — видел такие на картинке в книжке и повеселился — Бакуго вопросительно глянул на своего жениха: так, или что-то поменять? Эйджиро захлопал в ладоши: даже лучше, чем он себе представлял! Бакуго самодовольно хмыкнул и продолжил: сделал две тарелки поменьше, четыре пиалы, блюдечки для сладкого и уточнил, что значит пузатая кружка. Эйджиро нарисовал в воздухе, и через мгновение получил пару реальных кружек с круглыми боками и два комплекта столовых приборов под золото, включая десертные вилочки и маленькие ложечки. — Кацу, какая красота! — восхищённо выдохнул Эйджиро, рассматривая яркую посуду. — А улыбающиеся солнышки просто прелесть! — Солнышку — прелестные солнышки. Логично же, — неожиданно удачно скаламбурил Бакуго и даже растерялся, когда Эйджиро ненадолго завис, а потом порозовел. Бакуго тут же приобнял его парой щупалец за плечи. — Эйджи, я же вроде ничего неприличного не сказал, ты чего? Тот пожал плечами и пробурчал, что просто неожиданно, и вот. Бакуго подскочил и хотел было обнять своего растерянного жениха по-нормальному, но ему резво всунули бутылку с кофе и попросили разогреть. Бакуго плюхнулся обратно на стул: ладно, чуть позже этот момент прояснит, приложил ладони к бутылке и шепнул заклинание. Разлил кофе по кружкам, пока Эйджиро сосредоточенно раскладывал на тарелках картошку с мясом, и потянулся за корзиночками — какой же обед без сладкого? Бакуго изо всех сил крепился, пока они молча сервировали стол, но, как только Эйджиро пожелал приятного аппетита и начал резать мясо, Бакуго отложил вилку. — Эйджи, пока не проясним недопонимание, я не смогу нормально есть, — честно признался он, накрывая своей ладонью руку жениха. — Мне не называть тебя солнышком? Хорошо, не буду, только скажи. — Называть можно, просто я первое время буду краснеть, — наконец-то, внятно ответил Эйджиро. — Это очень приятно, но дико смущает, Кацу. Я уже привык, что я у тебя «красавчик», «умница» и «мегамозг», но вот «солнышко» — это для меня нечто особенное — меня мама в детстве так называла, а потом никто. Поэтому, когда ты вроде как пошутил, у меня возникла такая странная реакция. Бакуго про себя выдохнул с облегчением, опутал под столом его ноги щупальцами, ласково погладил, и тут же уточнил: если он будет так называть Эйджиро часто, это не вызовет проблем? Всё-таки напоминание о смерти мамы… Эйджиро улыбнулся: наоборот — так он будет о ней вспоминать чаще и радоваться, что встретил ещё одного человека, который его считает солнышком. — Мое солнышко, — вкрадчиво шепнул Бакуго и расплылся в довольной улыбке, когда Эйджиро начал розоветь по новой, а потом неожиданно дёрнулся и шикнул на него: — Кацу, уже почти час из отведённого времени прошел, а мы всё никак не поедим! Завязывай меняя смущать и жуй. Нет, наверное, надо ещё раз подогреть, чтобы было вкуснее, — взволнованно затараторил он, хватаясь за тарелки. Бакуго легко перехватил его руки щупальцами, наклонился вперед, сложил губы бантиком, громко почмокал и прошепелявил свое условие: — Один шершавый поцелуйчик, и я про солнышко молчу до вечера, отвечаю! — Вот же ж… — Эйджиро не удержался и расхохотался, а Бакуго про себя возликовал: если получилось рассмешить, то дальше — проще. Эйджиро отсмеялся, так же сложил губы бантиком и потянулся к нему навстречу. Первый поцелуй ожидаемо получился коротким и неуклюжим, зато второй — нежным и сладким-пресладким — даже останавливаться не хотелось… Но всю романтическую атмосферу испортила банальная физиология — их животы громко забурчали, требуя, обещанной еды, и пришлось отлипать друг от друга. Эйджиро отодвинулся первым и прыснул: ну да, стол накрыли, еду нагрели, а все никак не пообедают — правильно их желудки возмущаются. Бакуго поворчал на свой живот за обломанный кайф, но согласился, что подкрепиться всё-таки надо — ещё парных колец не пойми сколько колдовать. Подогрел тарелки с едой, и накинулся на мясо с картошкой, не забывая про маринованные огурчики и помидорчики. Эйджиро не отставал. — Уф, было вкусно, — сыто улыбнулся Бакуго, отодвигая пустую тарелку. — Правильно я Урараку с Денки насчёт корзины со вкусностями припряг. — О да, — поддакнул Эйджиро, прикладывая ладони к пузатым бокам кружки. — А я правильно сделал, что согласился на продажу парных колец? Может, не надо было? Ещё забот тебе прибавил… Бакуго отодвинулся от стола вместе со стулом и хлопнул себя по бедрам, дескать, иди-ка сюда. Дождался, пока Эйджиро пересядет, крепко его обнял, и чмокнул в нос. — Все ты правильно сделал, Эйджи. Если бы не согласились, то посетители бы тебя невзлюбили. А с выставленным условием ты шикарно выкрутился — получить можно, но придется поднапрячься. Они же не знают, что у тебя кольцо из циркона, и ты легко отсеешь врушек, поэтому попытаются насочинять, а мы с тобой посмеемся, — Бакуго успокаивающе погладил щупальцами ноги Эйджиро, которыми тот болтал, о чем-то размышляя. — И, кстати, твои конструктивные предложения мне дико понравились. Если все будут возвращать пустую тару, притаскивать нам улов и искать ингредиенты — это чертовски облегчит жизнь. По возвращении надо будет с глазу на глаз переговорить с королевским поваром и сделать выгодное предложение — он нам на постоянной основе готовит с собой еду, а мы ему за это улов. И всем хорошо. — Значит, я молодец? — довольно улыбнулся Эйджиро. — Подашь, пожалуйста, кофе? — Самый большой молодец на свете, — заверил его Бакуго, магией притягивая обе кружки к себе. — Что-то ещё тебя беспокоит? — Нууу… — Эйджиро отхлебнул кофе и обвел пальцем улыбающееся солнышко. — Я тут подумал, и понял, что готов. — Готов к чему? — нахмурился Бакуго, чуть не поперхнувшись кофе. — Пойти в мою сторону дальше, — выдохнул Эйджиро, напряженно смотря ему в глаза. И, увидев, что его все равно не понимают, пояснил: — Готов побыть принимающей стороной в сексе. Бакуго на несколько мгновений завис, а потом его прорвало: а как же условие, что до помолвки у них желания в разумных пределах? Нет, он, конечно, рад, готов, хочет и всё такое, даже собирался в эти две ночи с особой тщательностью мстить, как и обещал, но такого не ожидал… Почему так внезапно?! — Хочется, — улыбнулся Эйджиро, отпивая кофе. — Такая причина подойдет? Бакуго ошалело поморгал, переваривая ответ, а потом опомнился и счастливо заулыбался: конечно! Самая веская из всех возможных причин! Эйджиро довольно блеснул глазами, но всё-таки уточнил: то есть, Бакуго не будет против вечером поменяться ролями, верно? Тот чмокнул его в губы и закивал, не переставая довольно скалиться: совершенно точно не будет! — Могу вообще вывесить табличку, что передумал сегодня кольца колдовать, пусть завтра приплывают! — Нет, Кацу, — мотнул головой Эйджиро. — Это некрасиво и непрофессионально. К тому же я очень хочу послушать, какую лапшу нам на уши будут вешать. — Лапшу? В смысле макароны? Но зачем их вешать на уши, если надо есть?! — В том-то и дело, Кацу! — расхохотался Эйджиро, глядя на озадаченного донельзя Бакуго. — Прости-прости, твои вопросы правильные, просто очень смешно прозвучали! Сейчас я поясню, не дуйся. В общем, это выражение означает «обманывать или вводить в заблуждение». Есть много странных версий, откуда оно взялось, но мне запомнилась самая логичная: в народе обманщиков называют «облапохами», а дальше срабатывает звуковое сходство — облапошить — лапша. Любое вранье мы воспринимаем благодаря слуху, а уши, согласно другому разговорному выражению, можно и развесить, и растопырить. А, значит, что на них можно что-то и повесить. — То есть как бы навешать враньё — лапшу на растопыренные уши? — хрюкнул от смеха Бакуго. — Морской бог, никогда бы не догадался… — Я бы тоже, если бы не уроки языка, — хмыкнул Эйджиро и задрал голову назад. — Осталось сорок минут. Есть смысл спать? — Наверное, нет. Лучше по-быстрому уберем со стола и поваляемся в обнимочку. — Только поваляемся? — невинно уточнил Эйджиро. — Ты там вроде хотел что-то новенькое попробовать? В две стороны одновременно… — Нахер уборку! — рыкнул Бакуго, моментально телепортируясь в спальню. — Подождут пять минут, если что, не умрут! — Ну пять минут могут и подождать, да, — хихикая согласился Эйджиро, после того, как его решительно уронили на кровать и принялись сдирать трусы.