Aqua et ignis

Проспав аж до десяти часов, Бакуго с Эйджиро привели себя в порядок и спустились к Эми на завтрак. В гостиной их уже поджидали Шота, Тошинори и Хизаши. Эми с Денки чем-то гремели на кухне и не слышали их появления. Советники тепло поздоровались, налили им кофе и Эйджиро сразу же всех троих засыпал вопросами: как там вчера всё закончилось на площади после их ухода? Довольны ли были жители праздником и наградами? Спокойно ли все разошлись по домам? Продаст ли тот кузнец кресло-качалку на двоих? Хизаши радостно заулыбался: вечер закончился спокойно — никаких дебошей и драк замечено не было, жители в полнейшем восторге разошлись по домам, а кресло-качалка уже дожидается их в здании городского совета — по дороге заберут. Кузнец, выковавший кресло, сказал, что денег за свою работу не возьмёт — это его благодарность за возвращение памяти. Только Хизаши отвлёкся, чтобы промочить горло, как заговорил Шота. Поблагодарил за праздник и шар, с которым он ночью шикарно поэкспериментировал — наблюдал за городом опосредованно и попеременно «проведывал» галантерейщика, ювелира и хозяина постоялого двора с сыном. Бакуго с интересом выслушав про эксперимент, полез в сумку за янтарем. Наколдовал два шара и один протянул Шоте, а второй — Тошинори, дескать, раз эксперимент с опосредованным наблюдением увенчался успехом, то почему бы не внедрить такую практику на постоянной основе и не облегчить жизнь городской страже? Зарумянившись от благодарностей, Бакуго уткнулся в кружку с кофе и шепнул заклинание телепатии. «Денки, мы голодные» — мысленно поныл он. «Тьфу ты! Кацуки, ты когда-нибудь доведешь меня до остановки сердца! — цыкнул на него блондинчик, но сразу же смягчился. — Сейчас принесу кашу и блинчики. Ты же сможешь подогреть?» «Спрашиваешь… И варенья тогда с собой захвати: надо хорошенечко так позавтракать перед полетом». «Понял. Через пару минут принесу». Бакуго оставил Денки в покое, отхлебнул кофе и прислушался к разговору остальных: Тошинори радовался, что сегодня же привезет в Валестраз гвозди, скобы и листы жести, а завтра же начнут чинить крыши, находящиеся в самом плачевном состоянии. Ну и, конечно же, будут с Каном организовывать и распределять охрану, чтобы за время их отсутствия в Валестразе все продолжало быть в порядке. Также по приезде он официально возьмёт на работу Немури и двух других жен, как ему рекомендовали Его Величество и господин Зоро: надо иметь крепкий тыл, а женщины, как он успел убедиться в Калестразе, действительно отличные помощники и организаторы. Бакуго самодовольно улыбнулся и предложил заколдовать крытую повозку, чтобы любые грузы, помещаемые в нее, автоматически становились легче — так Валестраз получит больше материалов для ремонта за раз. Счастью Тошинори, казалось, не будет границ: он, на радостях, захвалил Бакуго уже до горящих ушей и пообещал захватить с собой побольше понравившейся копчёной рыбы и сыра. Хорошо, что прибежал Денки с манной кашей, блинчиками и малиновым вареньем, и Бакуго смог отвлечься и занять свой рот вкусной едой, чтобы ещё что-нибудь не наобещать по доброте душевной и снова вынужденно не задержаться до вечера. После завтрака, он сердечно поблагодарил Эми, навёл порядок на кухне и даже первым кинулся обнять эту замечательную во всех отношениях женщину. Эми крепко обняла его в ответ и по секрету сообщила, что ждет-не дождется, когда сможет познакомиться с его родителями и нянечкой Его Величества. Бакуго не стал ей рассказывать, что отец и мать у него достаточно своеобразные: Эми взрослая — сама разберётся. Но все же упомянул, что их семья жила достаточно изолированно, поэтому родители многого не знают, и могут порой задавать странные вопросы. Эми хохотнула и ласково взъерошила Бакуго волосы: с его вопросами справилась, так что и родителям, если потребуется, на пальцах объяснит. После него к Эми подошёл прощаться Эйджиро, а Бакуго, улучив момент, пока их радушная хозяйка не видит, поменял внешность на мага, заколдовал ей кладовку и то, что она называла «холодным шкафом», чтобы в них всё всегда оставалось свежим. Дождавшись, когда Денки попрощается со своей новой подругой и положив в сумку собранную в дорогу еду, они все втроем вышли во двор, где их уже поджидали запряженные лошади и Хитоши, Тошинори и Шота сидящие верхом. Бакуго растерянно глянул на Эйджиро, который невозмутимо прошагал к своему коню, свистнул щеночков, превратил тех в ястребов и молча сел в седло. Улыбнувшись парочке жителей, он прислушался к разговору советников и Эйджиро: значит, сначала они скачут за креслом-качалкой, стоящим в здании городского совета, потом в промышленную зону за крытой повозкой, которую сейчас как раз загружают, а потом Тошинори проводит их часть пути. Эйджиро согласно кивал, а Бакуго все больше не понимал, как же они внятно объяснят Шоте, Хизаши и Тошинори, что добираться до столицы собираются вовсе не верхом? Так ничего дельного не придумав, он шепнул заклинание телепатии и задал мучающий его вопрос в лоб: «Эйджи, и как мы отмажемся перед советниками, что лошади нам не нужны? Или ты собираешь скакать до Алекстразы, чтобы не выдавать своей тайны?» «А мы не будем отмазываться, просто скажем и покажем правду». «Реально?! Ты решил появиться перед ними в форме дракона?!» «Да. И не только из-за лошадей, Кацу… Во время операции нам потребуются все силы, понимаешь? Поэтому пусть лучше увидят раньше, чем в процессе. Кто знает, сколько они будут выходить из ступора, когда осознают, что я — не совсем человек… А ведь на кону, как минимум, четыре человеческие жизни!» «Понял тебя и совершенно согласен, что лучше раньше, чем во время операции. Но стражникам, по-моему, знать не обязательно». «А в этом я с тобой совершенно согласен: советники — одно дело, а стражники — другое». «Мне усыпить их, пока не улетим?» «Думаю, большой купол невидимости проще решит эту проблему». Бакуго, прояснив для себя дальнейший план действий, согласно угукнул, отстал от своего парня и пристал к блондинчику. «Денки, а Денки…» — вкрадчиво прошептал он по телепатической связи. «Так и знал, что ты залезешь мне в голову, — хихикнул тот. — Слушаю тебя». «А как ты мог это знать?» — искренне удивился Бакуго, считавший себя весьма непредсказуемым в этом отношении. «Ну ты же должен был со мной связаться, чтобы объяснить, как себя вести и что говорить, когда придется прощаться, верно? Не на лошадях же мы до Алекстразы поскачем…» «А ты сообразительнее, чем кажешься, — тут Бакуго осекся, осознав, что он только что сморозил. — Нет, подожди! Я неправильно выразился! Просто дико удивился, что ты почти слово в слово мои собственные мысли озвучил, поэтому похвалил тебя максимально коряво, извини…» «Извиняю. Все в порядке. Я сразу понял, что ты хотел сказать». «Правда?» «Да. Мы в этом с тобой похожи, Кацуки: я тоже бывает иногда как ляпну что-то на эмоциях… И потом так же извиняюсь и поясняю, что именно я имел в виду». «Фух, успокоил. Но я продолжу учиться выражаться корректно. Не хочу зря обижать важных мне людей». «А давай вместе? В смысле, тренироваться друг на друге, раз у нас похожая проблема?» «Блин, ты такой клевый, Денки… — Бакуго даже не стал скрывать насколько его тронуло предложение блондинчика. — А я на тебя постоянно цыкаю. Прямо стыдно стало». «Эй, Кацуки, ну ты чего? — переполошился тот. — Ты никогда не цыкаешь просто так! Всегда есть причина! Или тебя что-то расстраивает или кто-то, включая меня, косячит. Не было такого, чтобы ты без причины на меня цыкал, перестань!» «Реально, что ли?» «Да реально! Зуб даю! — Денки повернул к нему голову, ногтем большого пальца поддел правый клык и подмигнул. — А теперь рассказывай, что вы с Эйджиро придумали». Бакуго хмыкнул и, как на духу, выложил, что Эйджиро решил не юлить, а сказать правду о том, кем является. Вернее, показать. Чтобы советники к их приезду уже успели переварить такую неожиданную новость, и не тормозили во время операции, когда он трансформируется. Денки моментально поддержал решение наследного принца: действительно, может потребоваться время, чтобы привыкнуть к такой неожиданной реальности. И тут же поинтересовался, как они собрались это провернуть: около Калестраза же лес. В овраге, что ли, будут показывать? Бакуго хохотнул: нет, не в овраге. Домчат до ближайшего поля, где он поставит большой купол невидимости, и там-то и свершится момент истины. А потом полетят домой. И по дороге залетят в облака и Эйджиро продемонстрирует парочку трюков, как и обещал. Заслышав про трюки, Денки просиял, но тут же смущённо попросил какие-нибудь не очень страшные: не привык он ещё к полетам на драконе, да и высоты побаивается… Бакуго понимающе улыбнулся и пообещал, что никаких спиралей, штопоров и виражей вверх тормашками не будет. За мысленным разговором с блондинчиком Бакуго даже не отследил, как они уже добрались до главной площади, на которой несколько мужчин разбирали сцену. Шота отпросился спрятать шар в пустующем теперь вытрезвителе, а все остальные спешились, чтобы зайти попрощаться с казначеем, завхозом и ответственным за торговлю. Вездесущая детвора, завидев Гендальфа и Его Величество, тут же устремилась к ним: здороваться. Бакуго, спрыгнув с лошади и заверив остальных, что берет ребятню на себя, отпустил их наверх. Привязав уздечки лошадей к перекладине, около здания, он тепло поприветствовав подбежавших детей, и попросил тех вытянуть ладошки вперёд. Окатил ручонки магией и, под довольное хихиканье, достал свёртки с пирожками и бутербродами, которые им с собой положила Эми. — Теперь, когда у вас чистые ручки, я могу с вами поделиться вкусной едой, — улыбнулся Бакуго, наколдовал небольшой столик и разложил на нем угощение. — Налетай! Детвора живо расхватала пирожки и бутерброды и он убрал столик, а бумагу эффектно сжёг на ладони магией огня. Быстро освободив руки, читай, съев всё, что в них было, ему громко захлопали и попросили ещё какой-нибудь фокус. Недолго думая, Бакуго открыл дверь здания городского совета и заглянул внутрь, очень надеясь, что кресло стоит недалеко у входа. Как раз там оно и было: сразу справа от массивной двухстворчатой двери. Зайдя за дверь, Бакуго приоткрыл обе створки и махнул рукой: кресло-качалка медленно выплыло на площадь и зависло в воздухе. Пока дети восторженно щупали, а некоторые даже пытались взобраться посидеть, Бакуго успел закрыть двери и вернуться к своим благодарным зрителям. Попросив отойти от кресла, снова махнул рукой и то, на глазах донельзя удивлённых детей, уменьшилось до крошечных размеров и переместилось к нему на ладонь. Ему снова громко захлопали и потребовали ещё что-нибудь интересное. Спрятав кресло-качалку в сумку, Бакуго почесал затылок: чего бы ещё такого придумать и краем глаза заметил Белоснежку и Одеялко, резвящихся в небе. Он сделал их видимыми и поинтересовался у детей не хотят ли те погладить его ястребов? Конечно, ребятня хотела. Свистнув фамильярам, Бакуго предложил им ненадолго спуститься, дескать, тут много желающих почесать им перышки, а потом они снова смогут играть в свои любимые «догонялки». Одеялко с Белоснежкой, радостно взвизгнув, спикировали к нему и замерли на брусчатке площади, растопырив крылья в стороны и поглядывая на детвору, мол, чего встали, давайте чешите и гладьте нас таких красивых, раз хотели. — Хорошо ты придумал, как занять этих непосед, — одобрительно хмыкнул Шота, соскакивая с лошади и подходя к Бакуго, наблюдающего за детьми, облепивших со всех сторон довольно воркующих ястребов. — Эгоистично берегу силы для зельеварения и прочего. — Можешь сбегать попрощаться, я пока за ними присмотрю. Бакуго, благодарно улыбнувшись начальнику охраны, переместился в зал заседаний, пожал руки завхозу, казначею и ответственному за торговлю, пожелал им удачи в делах, и со всеми пошагал обратно. Выйдя на площадь советники невольно заулыбались, увидев детвору, наглаживающую ястребов и Шоту, зорко следящего за ней. Дождавшись, когда Бакуго, Эйджиро, Денки, Тошинори и Хизаши сядут в седла, Шота мягко цыкнул на детей, дескать, всё — птицам пора лететь, и те нехотя убрали руки и отошли в сторону. Одеялко и Белоснежка, громко вскрикнув, сделали пару кругов над головами детей и рванули в небо. Бакуго, Тошинори, Денки и Эйджиро помахали ребятне на прощание и в сопровождении Хизаши и Шоты направились в промышленную зону за повозкой. Стоило немного отъехать от площади на узкую безлюдную улочку, как где-то глубоко внутри Бакуго царапнула та же самая тоска, что и в Валестразе: он снова умудрился прикипеть к городу и людям, которых повстречал здесь. Цыкнув на самого себя, что в последнее время стал подозрительно чувствительным, Бакуго тряхнул головой и решил заняться мелким магическим ремонтом — как раз отвлечется от тянущего ощущения в солнечном сплетении. Выровняв покосившуюся вывеску, плеснув воды на подсыхающие цветы чьей-то клумбы, приделав отошедшую от забора дощечку, натянув посильнее верёвку с сушащимся бельем в одном из дворов, подняв опрокинутую кем-то скамейку и составив в рядочек валяющуюся около одного из крылечек детскую обувь, Бакуго неожиданно осознал, что всё — жилые здания закончились — за поворотом начались однотипные сараи. Внезапный порыв ветра принес с собой запах дыма и Бакуго удивленно моргнул: внутри него будто заворочался теплый клубок: неужели огонь пробуждает огонь? Недолго думая, он задал вопрос тому, кто с этим типом магии живёт с рождения: «Эйджи, а у тебя внутри ничего теплое не заворочалось, когда почувствовал запах дыма?» «Заворочалось, — понимающе хмыкнули в ответ. — Внутренний огонь реагирует на внешний. А с водой разве не так?» «Нет. Потому и спрашиваю». «Ну, наверное, потому, что вода есть почти во всем, а вот огонь — нет». «Да, скорее всего…» «И как ощущения? Непривычные, да?» «Очень. Но приятные. Огонь теплый, в отличие от воды». «Слушай, а ведь точно… Как-то даже и не задумывался над этим, пока ты не сказал, — Эйджиро замолчал, а потом внезапно озабоченно спросил: — Почему тебе не по себе?» «Да фиг его знает… С одной стороны я хочу побыстрее домой, а с другой — как-то тоскливо, что уезжаем. У меня такая тоска была только по деде. Но его-то я знаю всю жизнь, а тут только познакомились с людьми и на тебе… В общем, херня какая-то…» «Это не херня, Кацу, а самый настоящий прорыв!» «А? В чем это прорыв?» — обалдел Бакуго. «В том, что ты больше доверяешь людям и открываешься им, Кацу. Любые отношения, даже приятельские, предполагают сближение и связь. Раньше ты сторонился окружающих, не хотел к ним привязываться, не доверял им. Но, познакомившись со мной, Миной и Хитоши, потом с Денки, ты почувствовал, что нам можно открыться, можно быть тем, кто ты есть, можно расслабиться и отпустить себя, и мы тебя поймём и не оттолкнем. И этот процесс пошел дальше: ты повстречал Тошинори, Немури, Кая и круг людей, с которыми тебе комфортно, расширился. В Калестразе жизнь столкнула тебя с Шотой, Хизаши и Эми, и они тебе тоже понравились. Да-да, можешь даже не пытаться спорить, я заметил. И, конечно же, ты к ним привязался — они классные. А сейчас, когда надо возвращаться домой, кажется, что ты их теряешь, как это было с дедушкой, поэтому-то и чувствуешь тоску и печаль». «Ах вот оно что… — оказывается всему имелось объяснение. — И что мне с этой тоской делать?» «Принять ее. Скучать по тем, кого долго не видишь, и радоваться, когда снова их встретишь. Это нормально, Кацу. Так у всех, поверь». «То есть это не странно, что мне запали в душу люди, которых я знаю всего ничего?» «Совершенно точно не странно. Наоборот — это показатель, что эти люди близки тебе по духу, тебе с ними хорошо». «А ты тоже чувствуешь эту странную тоску, правильно?» «Да, правильно. Часть меня не хочет улетать: я тоже привязался ко всем и мне понравилось в Валестразе и Калестразе. Было столько приключений, открытий, совершенно новых пониманий, ярких эмоций! И я буду по этому скучать». «Но мы же будем летать в гости? Если нужны веские причины, то я тебе их назову — в бухте Валестраза растут очень редкие водоросли и трава, а янтарь Калестраза по своим магическим свойствам сильнее того, что на нашем пляже». «Кацу, мы и без веских причин можем летать в гости. Думаю, все будут только рады. Можно также пригласить наших новых друзей во дворец: пусть погостят, обменяются опытом с королевским советом, погуляют в столице». «Типа деловой визит, но нифига не деловой?» «Схватываешь просто налету, — похвалил его Эйджиро и сморщился от неожиданно громкого лязга металла. — Похоже, мы уже близко». Бакуго согласно угукнул, ощутив очередное шевеление энергии огня внутри себя, наколдовал купол, приглушающий звуки, и накрыл им всю их компанию: моментально стало тише. Его поблагодарили и Бакуго закономерно озадачился: а как вообще кузнецы работают при таком шуме — это же голова должна раскалываться в конце дня? Хизаши охотно пояснил, что у кузнецов есть специальные приспособления, надевающиеся на уши, чтобы не повредить слух. Бакуго уважительно хмыкнул и запомнил, что надо будет поинтересоваться у Хитоши — есть ли у него такая штука, а если нет — сделать. Улица с сараями вывернула к глухому высокому забору, из-за которого раздавался непрерывный лязг и выкрики кузнецов. Бакуго, перекрикивая внешний шум, предложил Эйджиро, Денки, Хизаши и Шоте подождать снаружи, пока они с Тошинори быстро метнутся внутрь за повозкой: нечего отвлекать работающих от производственного процесса. Эйджиро же отдельно мысленно объяснил, что не хочет задерживаться дольше необходимого. А если такие важные гости приедут с визитом, то все, конечно же, захотят посмотреть, поздороваться, показать как у них там все устроено и прочее… и простая вылазка растянется до вечера. Эйджиро мысленно с ним согласился, а вслух поддержал предложение. Бакуго вмиг стал Зоро, Тошинори постучал в железные ворота, и, как только створка открылась, они быстро въехали внутрь и целенаправленно поскакали к конкретному цеху, рядом с которым стояла крытая повозка, а около нее суетились уже знакомые два стражника Валестраза и рабочие. Если уж начистоту, то Бакуго было непередаваемо интересно посмотреть, как обрабатывается металл, поэтому и приходилось прилагать нешуточные усилия, чтобы не отвлекаться на неизвестные звуки, а помогать загружать в повозку бесконечные ящики. «Вот вернусь в Калестраз вместе с Хитоши, приедем с ним сюда и потребуем, чтобы нам всё-всё показали, — успокаивал он себя. — А ещё попрошу, чтобы здешние кузнецы чему-нибудь эдакому его обучили: Хитоши обрадуется». Через какое-то время в голове Бакуго довольно хмыкнул Эйджиро, мол, спасибо за подкинутую идею: он уже попросил Хизаши по приезду сорганизовать им пятерым — ему, Бакуго, Денки, Хитоши и отцу — экскурсию в кузнечные цеха, пока мать и Мина будут знакомиться с Эми и обустраиваться в доме, а также договорился, чтобы кузнецы Калестраза поделились с Хитоши опытом. Бакуго в очередной раз признался в большой и чистой любви к самому потрясающему парню на свете и довольно хихикнул, когда почувствовал смущение Эйджиро: похоже, тот умудрился при свидетелях покраснеть. Догрузив повозку под скептичные взгляды рабочих — те были абсолютно уверены, что колеса вот вот-вот отвалятся — Тошинори с Бакуго снова сели верхом и, довольно улыбаясь на удивлённые возгласы за спиной, поскакали к воротам. Выехав из промышленной зоны, повозка устремилась вперед, а они присоединились к остальным и начали в лицах рассказывать про удивлённых рабочих, которым не верилось, что столько можно увезти. Тошинори в очередной раз поблагодарил Бакуго: в заколдованную повозку удалось загрузить в два раза больше запланированного, а Хизаши порадовал его новостью об экскурсии по возвращению. Бакуго максимально правдоподобно изобразил восторг, поблагодарил ответственного за Калестраз и подмигнул счастливо улыбающемуся блондинчику. Их компания достаточно быстро добралась до тех самых западных ворот, с которых и началось знакомство Бакуго с Калестразом. Поздоровавшись и сразу же попрощавшись со стражником, они выехали за пределы города, и Эйджиро остановил своего коня. Все сразу же притормозили своих и вопросительно на него уставились. — Шота и Хизаши, мне бы хотелось, чтобы вы немного проводили нас Тошинори дальше: необходимо рассказать и показать вам троим нечто очень важное, но для этого требуется много пространства. Заинтригованные советники беспрекословно подчинились и они двинулись дальше. Обогнули овраг, проехали лесочек и выехали на дорогу, с двух сторон которой расстилались луга. Эйджиро попросил повозку остановиться, а стражников Валестраза присмотреть за лошадьми, пока они все отойдут поговорить, и спешился со своего коня. За ним безропотно поспрыгивали остальные и пошагали за Его Величеством на луг. Отойдя на приличное расстояние от дороги, Эйджиро остановился, повернулся и посмотрел на немного озадаченных советников. — Тошинори, Хизаши, Шота, сейчас я вам расскажу и покажу весьма неожиданные вещи, которые тоже являются государственной тайной. Даже большей, чем те, о которых вы уже согласились молчать. Мне, конечно, не очень хотелось взваливать на вас дополнительное бремя, но у меня нет выбора: четырех паразитов один Зоро с дедушкой не вытащат, а я опасаюсь, что если вы меня увидите в таком виде во время операции, у вас будет шок, и за это время может случится нечто непоправимое. — Ваше Величество, это тоже не ваша внешность? — ошеломленно поинтересовался Хизаши. — Нет, это моя внешность, — улыбнулся Эйджиро и мысленно попросил Бакуго поставить купол. Тот махнул рукой и кивнул в ответ. — Вернее, это моя человеческая внешность, но есть ещё две других. Зоро, сделаешь мне магическую одежду? — Само собой, — Бакуго снова махнул рукой, колдуя под рубашкой и штанами Эйджиро магические. — Всё, можно снимать. — Так, вот, возвращаясь к вопросу о внешности… — Эйджиро невозмутимо начал расстёгивать пуговицы на глазах обалдевших советников. — Кроме человеческой, у меня есть ещё две: частичная трансформация в дракона и полная. И я покажу вам обе. — Вы — дракон? — ошарашенно переспросил Тошинори, смотря на раздевающегося перед ним наследного принца. — Да. Я — дракон-полукровка и потенциальный огненный маг, — Эйджиро снял с себя одежду и остался в точь-точь таких же рубашке и штанах, что были на нём и до этого. — Мои другие формы предполагают видоизменение тела, поэтому Зоро наколдовал мне магическую одежду, чтобы обычная не порвалась, и я тут не стоял перед вами голый. — Господин Зоро и Денки в курсе вашей способности, правильно понимаю? — уточнил Шота, внимательно его разглядывая. — Все верно, Шота, — Эйджиро посмотрел на него уже своими драконьими глазами с вертикальными зрачками, потом последовательно появились рога, чешуйчатый хвост и перепончатые крылья. Эйджиро расправил крылья, дёрнул хвостом и широко улыбнулся, демонстрируя острые зубы. — Вот такая моя вторая внешность. — А можно… — начал Хизаши и осекся. — Потрогать? — усмехнулся Эйджиро. — Конечно можно. «Вроде они не в таком уж и сильном шоке», — мысленно поделился он с Бакуго. «Да нормально всё, Эйджи, — хмыкнул Бакуго, наблюдая за Тошинори, Хизаши и Шотой, осторожно трогающих его парня. — Ты им ещё предложи прокатить с ветерком на своей спине и они вообще в восторге будут». «И снова спасибо тебе за такую своевременную идею! — обрадовался Эйджиро. — Вот прямо сейчас и предложу!»