Воспоминания о волшебстве

      Сильнее манящих и таинственных Темных искусств Лиф любила только Астрономию. У нее никогда не было особенной тяги к рисованию, но карты звездного неба она вычерчивала с особым старанием и тщательностью, подолгу всматривалась в телескоп и внимательно следила за движением планет. Черри тоже любила звезды, но, в отличие от Лиф, делала в своих свитках совсем другие записи. Ее любимым предметом всегда было Прорицание, но особенно та его часть, что была плотно связана с Астрологией. Лиф поджимала губы, недоверчиво качала головой, но все равно радовалась каждый раз, когда видела восторженный блеск в глазах подруги.       Иногда, рискуя попасться, они тайком пробирались в Астрономическую башню, чтобы полюбоваться ночным небом. Когда-то им было страшно: Черри вздрагивала от каждого шороха и боялась попасться старостам, а Лиф, напротив, храбрилась. Какой бы правильной и чопорной она ни казалась со стороны, любовь к тишине и уединению совсем не означала тягу к соблюдению всех правил подряд. — Это ведь так скучно, — сказала она однажды. — Учиться и совсем не нарушать правила, особенно такие глупые. — Ничего они не глупые, — возразила тогда Черри. — Они созданы для безопасности! — Ага, для безопасности тех, кому не хватает ума держаться подальше от края. И то днем это почему-то никого не смущает: приходи кто хочешь и сиди как хочешь, — пожала плечами Лиф. — Или какая опасность еще может быть от того, что мы просто посидим и посмотрим на небо? — Ладно, но только один раз, — согласилась Черри.       В конце концов одного раза оказалось мало, и такие уютные вылазки стали ежемесячными. Ближе к шестому курсу подруги осмелели настолько, что стали брать с собой какао, писчие принадлежности и иногда даже Бонсая с Зефиром. Те, как самые верные друзья, тайну хозяек не разглашали и вели себя удивительно тихо. Однажды Черри все-таки поймали, когда она решила прийти сюда в одну из особенно ярких звездных ночей. Так они с Киллианом и познакомились, и стоило Лиф услышать эту историю, как сразу же стало понятно, почему за последний год они ни разу никому не попались, в отличие от младших курсов. Она-то думала, что дело в осторожности, а оказалось, что кое-кто просто умудрился удачно подкупить одного из школьных старост. Причем удачно настолько, что всякий раз теперь он брал на себя ответственность и героически провожал их обеих до комнаты. — Лиф, как думаешь, — вдруг сказала Черри, когда наконец отложила карандаш и пергамент. — Что ждет нас дальше? — А что говорят планеты и звезды? — улыбнулась в ответ она, мягко поглаживая удобно свернувшегося калачиком Бонсая. Зефир сегодня решил остаться в комнате, но уговаривать его на почти тайное путешествие никто не стал. — Что в ближайшее время лучше быть осторожнее в обращении с горячими предметами, — ответила она и тут же пояснила. — Марс под углом к Сатурну. — Значит, нужно поскорее возвращаться и выспаться, чтобы утром ничего ненароком не взорвать на Зельеварении, — рассудила Лиф, а Черри тихо засмеялась. Она знала, что Лиф по-прежнему не верила в подобные вещи, но каждый раз улыбалась, когда та со всей серьезностью поддерживала разговор. — А если без шуток, — вдруг сказала Черри слишком серьезным тоном. — Что ждет нас дальше? Вот мы с Киллианом думаем куда-нибудь уехать, когда я выпущусь. Возможно, он уедет раньше, а потом и я за ним. А ты, Лиф? Так и думаешь быть мракоборцем? — С моей любовью к темным искусствам это единственный вариант проявить себя, — пожала плечами Лиф. Каждый раз, когда начинался подобный разговор, она ничего не говорила прямо, но сейчас, когда шестой год обучения подходил к середине, пора было наконец ответить на этот вопрос хотя бы самой себе. — Не становиться же мне вторым Темным лордом или, там, не знаю, преподавателем. — Это уж точно: твое занудство убьет студентов раньше любого непростительного заклятия, — не удержалась Черри, и теперь настала очередь Лиф рассмеяться. Она и без того хорошо знала, что на должность преподавателя совсем не подходила, и дело было отнюдь не в занудстве. — Осталось только втолковать это моей матери, — вздохнула она и резко обернулась, услышав, как открылась дверь позади. Когда показалась знакомая фигура, Лиф тут же расслабилась. — Привет, Киллиан. Ты сегодня что-то поздно. — Не хотел подслушивать женские секреты, — отшутился он, тут же протягивая руку, когда Черри подошла ближе. Лиф каждый раз улыбалась, когда вместо приветствия они просто брали друг друга за руки, но тут же отворачивалась, чтобы никого не смущать мимолетным взглядом. — Лиф, ты идешь? — обеспокоенно спросила Черри, когда у самой двери заметила, что подруга не поднялась и явно не собиралась никуда идти. — Нет, я побуду тут немного, — отмахнулась Лиф. — А вы идите. Доброй ночи. — Уверена? — уточнил Киллиан. — Если тебя тут кто-то поймает… — То это будет не первый раз, и я просто вспомню старые-добрые времена, — спокойно добавила она. — Скорее всего, какое-то время буду помогать в библиотеке. Не самое страшное наказание в моей жизни, знаешь ли.       Черри и Киллиан переглянулись, но ничего спрашивать не стали. Лиф снова погладила мягкую шерстку Бонсая и в который раз пожалела, что какао больше не осталось. Как жаль, что она не знала о существовании заклинания, которое создавало бы вкусные напитки прямо из воздуха! Может, тогда не приходилось бы подниматься на завтрак в Большой зал, и получилось бы сэкономить порой такие необходимые минуты сна… — Что такое, Бон-Бон? — удивленно спросила она, когда кот вдруг вырвался из рук и принялся шипеть, глядя куда-то в сторону двери.       В который раз Лиф резко развернулась, но увидела там не преподавателя или смотрителя, а Дэна. Его озорная улыбка, которая почему-то не раздражала, стала шире, когда он подошел ближе и попытался коснуться рассерженного непрошеным вторжением Бонсая. Ответ не заставил себя долго ждать, но Дэн успел вовремя убрать руку, прежде чем по ней полоснули кошачьи когти. — Ты ему не нравишься, — констатировала очевидный факт Лиф, когда Дэн, по-прежнему без спросу, устроился рядом. — Веришь, это взаимно, — он, казалось, вздрогнул, даже привычная улыбка пропала с лица. — Терпеть не могу кошек. — Тогда зачем полез? — Ну раз я с такой врединой, как ты, смог подружиться, то, может, получилось бы и с ним… Как его зовут, кстати? — Бонсай, — ответила Лиф. — И он еще большая вредина, чем я. Советую не трогать без разрешения, а то укусит. — Буду иметь в виду, — снова улыбнулся Дэн, а Бонсай вернулся обратно на колени к хозяйке, но, недовольный, хвостом вилять не перестал. — Что ты вообще здесь делаешь? — Я староста, если ты не в курсе. — заметил он, ни на секунду не пытаясь казаться хоть немного серьезнее. Внешнее спокойствие Лиф это ничуть не пошатнуло, но не признать хотя бы самой себе, что уголки губ слегка дрогнули в ответной улыбке, было бы глупо. — Снимешь с меня очки и сдашь декану факультета? — Нет, — он немного помолчал, но после все же добавил. — Но могу проводить, раз твой староста-сопровождающий ушел. Поздно уже рассиживаться.       Она спорить не стала и поднялась на ноги, благо, все принесенные вещи она убрала в сумку заранее. Бонсай смерил Дэна угрожающим взглядом, еще раз показательно махнул хвостом и отвернулся, когда Лиф и его подняла на руки. Идти на своих четверых этому гордому созданию явно не хотелось, как и оставлять драгоценную хозяйку на растерзание какому-то непонятному парню. Она ничуть не удивилась, когда Дэн выбрал самый темный и короткий путь до Подземелий, и очень обрадовалась тому, что обстановка совсем не предполагала разговоры. Правда, когда они остановились, один вопрос вырвался сам собой. — Значит, ты все-таки за мной следишь? — Нет, просто сложно не заметить, как вы тут постоянно сидите и что-то пишете, — не стал скрывать Дэн. — Тогда я тебя впервые и увидел, между прочим, и много раз мог поймать и сдать. — И почему раньше не сдал? Сам после отбоя попасться не хотел? — Вообще-то, тяга к знаниям должна поощряться, а не наказываться, — он просто развел руками и развернулся, считая, что полностью ответил на вопрос. — Доброй ночи.       Лиф же поспешила обратно в комнату. В конце концов, про утренние уроки Зельеварения, она ничуть не шутила.