Путь Ласточки

      Очередное пробуждение случилось так же неожиданно, как и его провал в сон. В этот раз, проснувшись, первым, что увидел Сандей, была Ласточка. Она стояла, нависнув над ним, и держала в руках какой-то свёрток с одеждой. Как и раньше, от неё пахло морозной мятой, которая мгновенно отогнала от него остатки сна, пробуждая. Проморгавшись, он приподнялся на подушке и расправил крылышки, молча прислушиваясь к своим ощущениям. Его тело больше не болело и движение не причиняло дискомфорт. Зрение было чистым, разум ясен, хотя туман на сердце всё ещё стоял. А ещё он до сих пор не до конца понимал ни как уснул, ни из-за чего так резко проснулся.       Наблюдая за ним, Ласточка тихонько выдохнула и выпрямилась, протягивая ему вещи.       — Извини, — наконец заговорила она, отведя взгляд в сторону, чтобы не смотреть ему в глаза, как будто чувствовала себя неловко. — Я занимаюсь лечением, когда мои пациенты спят, и потому моя способность позволяет мне принудительно погружать человека в сон. Я не собиралась снова заставлять тебя спать… Но ты довёл меня, вот я и сделала это сгоряча, — тут она всё-таки взглянула на него украдкой, почти застенчиво поджимая крылышки. — Как ты себя чувствуешь?       Сандей задумался: значит, он всё-таки был прав в своей полудрёмной догадке. Сила Ласточки действительно давала ей возможность погружать в сон. Полезная и в то же время опасная способность. Впрочем, он не мог винить её — он ведь тогда тоже позволил себе лишнего и был с ней груб. Хорошо, что всё выяснилось.       Сандей кивнул и мягко улыбнулся.       — Мне стало лучше благодаря тебе. Спасибо.       Ласточка засияла лицом и тоже улыбнулась.       — Рада слышать. Я тоже чувствую, что твоё состояние стабилизировалось. Думаю, ты уже можешь встать, — она неуверенно положила вещи на постель поверх одеяла и спрятала руки за спину. — Я тут принесла кое-что… И ты можешь принять душ, если хочешь. Только будь тише, пожалуйста. Воронок уснула совсем недавно, не стоит её будить.       Сандей опустил взгляд на предложенную ему одежду; кажется, это была обычная кофта с капюшоном и пара брюк. В сложившейся ситуации выбирать не приходилось — он в принципе был благодарен за то, что Ласточка внемлила его просьбе и принесла во что переодеться. А ведь, наверное, вспылив, могла бы и воспротивиться.       — Спасибо, — повторил он, машинально понизив голос, чтобы не разбудить спящую где-то рядом девочку. — Да, принять душ… было бы славно.       Ласточка кивнула.       — Отлично, — она взмахнула рукой, указывая в сторону дверного проёма, который, как Сандей успел понять, вёл на кухню. — Ванная там, чуть дальше. Можешь не торопиться.       Сандей подтянул ближе к себе вещи, но вставать с постели не спешил. Он уставился на Ласточку в ожидании, но и она как будто не собиралась уходить, просто смотрела на него в ответ. Их беззвучные переглядывания продлились несколько мгновений, пока Сандей, кашлянув, тактично не поинтересовался:       — Ты не оставишь меня?       Ласточка игриво хихикнула, щуря красные глаза, и сложила руки на груди.       — Серьёзно, до сих пор стесняешься меня? Я же тебя без трусов видела! — но заметив перемену на сконфуженном лице Сандея, она беззлобно фыркнула и отвернулась, пробормотав: — Да ладно, ладно.       Опасение подтвердилось — в чужое бельё его переодевала именно Ласточка.       Сандей вздохнул и наконец откинул с себя одеяло. Он медленно и осторожно спустил ноги с дивана, чувствуя, как онемевшие от долгого лежания мышцы начало колоть. Он так давно не двигался, что сейчас собственное искалеченное тело казалось ему каким-то деревянным и неудобным. Но, наверное, этот дискомфорт был мелочью по сравнению с тем, что могло его ждать, если бы не помощь Ласточки. Когда Сандей наконец выпрямился, то чуть пошатнулся и зажмурился, пытаясь не рухнуть обратно в постель. В глазах потемнело, и в ушах снова появился шум, выбивая его из колеи на миг.       Превозмогая неприятные ощущения, он неспешно побрёл в сторону кухни, с трудом переставляя ноги. Остановившись в дверном проёме, Сандей решил оглянуться на Ласточку, но та продолжала стоять к нему спиной, что-то мурча себе под нос, перекатываясь с пятки на носок. Он вздохнул и отвернулся, наконец выйдя из комнаты.       Кухня оказалась удивительно небольшой, три на три, если не меньше. Как ни странно, пара шкафчиков, плита, холодильник и обеденный стол прекрасно смогли уместиться даже на таком клочке пространства. Всё на своих местах, чисто и уютно, а ещё пахло чем-то сладким — ванилью, кажется. Должно быть, Ласточка готовила совсем недавно; у него заурчал живот. Мельком оглядевшись, Сандей увидел впереди непримечательную дверь и приблизился: внутри, как и было сказано, обнаружилась ванная — ещё компактнее, чем кухня, но тоже прибранная и вполне цивильная.       Освещаемый тусклым светом подвешенной под невысоким потолком лампочки, Сандей уставился на своё отражение в зеркале, опираясь руками на железную раковину. Вид у него был до того болезненный, что он едва узнавал самого себя. Тяжёлый взгляд потускневших глаз, бледная кожа, расстрёпанные волосы, а ещё синяки и царапины, покрытые корочкой. Он заметно похудел и как будто осунулся. Единственное, что осталось от него прежнего, так это гало и крылья — девочка Воронок, похоже, действительно хорошо за ними ухаживала. Надо будет обязательно поблагодарить её за это.       Холодные струи душа больно били его по плечам и спине. Он стоял, повесив голову и прикрыв глаза, чувствуя, как постепенно просыпался его организм. Ему не холодно. Физическая боль и дискомфорт — это не страшно, это можно пережить. Хуже всего душевная боль и раны на сердце, справиться с которыми гораздо сложнее. Сандей сжал всё ещё подрагивающие слабые кулаки, делая глубокие вдохи и медленные выдохи. Ему нужно о многом подумать и решить, как жить дальше. Что ему делать дальше? Есть ли у него будущее?..       Нет, не так — есть ли у него вообще право на будущее?       Насухо вытеревшись большим мягким полотенцем с забавным узором в виде щенков, Сандей натянул на себя новые вещи. Штаны пришлось утянуть за шнурки, а вот кофта помогла спрятать всё, что нужно. Она была на два размера больше необходимого, и Сандей был уверен, что если наденет капюшон, то тот сможет скрыть даже гало за его головой. Предусмотрительно со стороны Ласточки дать ему именно такие вещи.       Хотя вероятность того, что его узнают даже в такой одежде, была всё ещё велика.       Покинув ванную, Сандей ожидал увидеть Ласточку на кухне или в гостиной, но комнаты оказались пусты. Зато он услышал приглушённое пение, раздающееся из-за другой двери в гостиной, в которую он ещё не заходил. Аккуратно заглянув внутрь, он увидел сидевшую на полу у маленькой кроватки девушку. Из-под одеяла на постели высовывалась макушка мирно посапывающей Воронок. Ласточка напевала себе под нос какую-то колыбельную, легонько поглаживая девочку по волосам.       Тут Сандей случайно навалился на дверь слишком сильно, и та скрипнула. Ласточка тут же оглянулась на него из-за плеча, но, к счастью, сон Воронок от постороннего звука не нарушился. Сандей неловко улыбнулся и отошёл от двери, позволяя вставшей с пола Ласточке выйти из детской комнаты.       Оказавшись с ним наедине, при свете лампы, она оглядела его внимательно с ног до головы и удовлетворённо кивнула, показав ему большой палец вверх:       — Село как влитое, — Ласточка хмыкнула и прошла через гостиную к ещё одной закрытой двери, скрытой за ширмой, поманив Сандея жестом. — Нам пора.       — Куда? — удивился Сандей, присоединяясь к ней, наблюдая, как она суёт ноги в балетки, стоявшие у порога. Рядом же была устроена пара поношенных кроссовок, явно мужских, на которые она указала ему кивком. Похоже, от туфель Сандея ей тоже пришлось избавиться, раз вместо них она предлагала ему обуть… это.       — У меня работа, а тебе не помешает развеяться, — она облокотилась на дверной косяк, ожидая, пока Сандей примерит новую обувь. — Прогуляешься со мной до закусочной, где я работаю, и я накормлю тебя. Потом вернёмся вместе домой.       Сандей поджал губы, сделав несколько осторожных шагов на месте. Кроссовки ему подошли, сели размер в размер, хотя он не привык носить спортивную обувь. Но в такой заниматься пешими прогулками точно будет удобнее, чем в тех же туфлях, особенно если учесть, что Риф был… не самым безопасным местом.       — Ты уверена, что мне сейчас стоит выходить из дома?.. — неуверенно спросил он, подняв взгляд на Ласточку. Та фыркнула, чуть прищурившись.       — Не ты ли недавно рвался отправиться в Золотой миг? — но она быстро сменила насмешку ободряющей улыбкой и качнула головой. — Брось. Даже если тебя кто-то узнает, поверь, здесь никому нет дела до заморочек Семьи. Может, ты чуть и не разрушил всю Пенаконию, но у нас и без того хватает проблем. А заниматься доносами тут точно никто не станет.       Ласточка отвернулась и открыла входную дверь, быстро разобравшись с единственной щеколдой. Распахнув её, она вышла в коридор, а в нос Сандея тут же ударил неприятный и даже мерзкий запах отходов. Да, всё-таки Золотой миг на его памяти никогда так не пах. Девушка повернулась к нему лицом, держась за дверную ручку, и, не меняясь в лице, добавила:       — Не тому нас учили наши прародители, — она хмыкнула и указала себе за спину большим пальцем. — Давай, идём.       Односложные аргументы Ласточки оказались поразительно убедительными. На секунду оглянувшись на комнату, тепло и уют которой покидать совсем не хотелось, Сандей вздохнул. Собравшись с духом, он всё-таки ступил за порог.

***

      Риф потока сновидений — воистину удивительное место. Он совсем не похож на ту Пенаконию, к которой привык Сандей. Здесь так тихо и спокойно, достаточно пустынно. Нет ярких огней и неоновых вывесок, которыми полон Золотой миг, не играет громкая весёлая музыка, не слышны пьяные крики и задорные возгласы прохожих, не пахнет приторной усладой. Зато здесь царит приятный полумрак, где-то вдали раздаётся тихое мелодичное пение, а ещё пахнет… свободой.       Прохладный сильный ветер обдувал Сандея, то и дело норовя сбить с его головы объёмный капюшон. Ему постоянно приходилось придерживать его рукой и смотреть себе под ноги, чтобы не встретиться случайно взглядом с кем-то из изредка проходящих мимо них людей, пока он следовал за Ласточкой. Почувствовав себя на какое-то время экскурсоводом, она с радостью сообщила ему, что сейчас они находятся в Спальном районе, потом пройдут через Площадь интервалов, а там до закусочной уже рукой подать. И хотя сейчас ему было совсем не до экскурсий, Сандей не смог побороть детское любопытство, украдкой разглядывая местные пейзажи.       Риф за пределами Спального района оказался более оживлённым. Сандей старался не смотреть на людей, чтобы не привлекать к себе внимание — хотя он был готов поспорить, что одним своим видом уже сильно бросался в глаза — и больше смотрел на непримечательную на первый взгляд архитектуру. Дома как дома, вагончики как вагончики, витрины как витрины — ничего особенного. Половина магазинов оказалась закрыта, большинство кирпичных стен были разрисованы потёртыми граффити, а особенно тёмные закоулки между зданиями были заполнены мусором, осколками и пустыми бутылками.       И всё же даже такой нелицеприятный облик нёс в себе бунтарский дух независимости Рифа — то, чем могла бы жить вся Пенакония, если бы Семья не взяла её под свой контроль.       — Вон там можно увидеть ваш театр, — Ласточка указала рукой на небо, вдаль, не останавливаясь. — А там, если спустишься пониже, то попадёшь на заброшенную станцию, — она ткнула пальцем чуть ниже, даже не оглянувшись.       Вертя головой, Сандей то и дело цеплялся за одно и то же место. На противоположной от Спального района стороне стояло высотное здание с длинной лестницей — похоже, это была самая высокая точка Рифа. Света, падающего от театра Пенаконии, было достаточно, чтобы полностью осветить его. Вид с той высоты наверняка открывался просто поразительный.       — Что там находится? — не удержавшись, поинтересовался он, застыв на миг на месте. Ласточка обернулась и проследила за его взглядом. Встав рядом, она улыбнулась и ответила:       — А, это кладбище. Им заведует Михей. Это очень важное место для всех жителей Пенаконии… — тут она осеклась и, застенчиво почесав себя по щеке, добавила: — Ну, то есть оно должно быть важным для нас всех… Но так как в Рифе сейчас немного людей, то и об этом кладбище мало кому известно.       Сандей немного помолчал, раздумывая над услышанным.       — Там… покоится Часовщик, да?       Ласточка бросила внимательный взгляд на Сандея, наблюдая, как в его жёлтых глазах, прикованных к пейзажу, отражались маленькие огоньки.       — Там провожали в последний путь первых Безымянных, в том числе и Часовщика. Если хочешь, я отведу тебя туда. Но не сегодня, — выдержав паузу, она отвернулась и медленно возобновила шаг, удаляясь. — Пошли. И так уже опаздываем.       Сандей не сразу догнал её, ещё какое-то время задумчиво взглядываясь вдаль.

***

      Когда Ласточка сказала, что работает в закусочной, Сандей ожидал увидеть небольшую забегаловку, пропахшую фритюром и кофе, полную измотанных людей, уткнувшихся в телевизор или засыпающих в обнимку со старым радио. В общем-то, его ожидания оправдались, за исключением того, что людей внутри почти не было. Он заметил пару занятых столиков на площадке позади заведения, но непосредственно в самой закусочной не было никого, кроме двух болтающих между собой молодых женщин.       — Дженна, я пришла! — бодро поприветствовала одну из них Ласточка, подбегая к барной стойке. Сандей почти опасливо зашёл следом за ней, но остался стоять в дверях, озираясь. Обстановка бедненькая — не сравнить с ресторанами Золотого мига. Интерьер старый и потрёпанный, в углу стойки устроилась пара маленьких пузатых экранов, а из украшений на стене висели только какие-то старые, если не сказать древние, плакаты. Удручающая обстановка, откровенно говоря. Единственное, что смогло вызвать в него более-менее положительную реакцию, так это запах.       Здесь пахло вкусной едой и уютом, прямо как дома у Ласточки.       — Ты не торопилась сегодня, — с улыбкой отреагировала названная Дженна, развязывая за своей спиной пояс фартука. — Привела с собой друга?       — Прости-прости, Воронок насмотрелась перед сном мультиков, и я никак не могла её уложить, — Ласточка перехватила её фартук и стала повязывать его вокруг своей талии, мельком посмотрев на Сандея. — Я бы сказала, что подопечный. Ты чего там встал? Иди сюда!       Сандей удивлённо моргнул, бросив на неё взгляд в ответ. От осознания своего поведения стало неприятно. В самом деле, почему он так застенчиво ведёт себя? Он глава клана Дубов — пусть даже бывший — и должен сохранять лицо в любой ситуации. Но почему-то сейчас, из-за радостной улыбки Ласточки и внимания двух незнакомых женщин ему стало не по себе. Захотелось уйти, сбежать, спрятаться. Словно…       Словно он вину за собой чувствовал.       О Эоны, но ведь он правда виноват перед всеми жителями Пенаконии!       Вздохнув и неуютно спрятав руки в глубокие карманы толстовки, Сандей всё-таки пошёл неспешно через закусочную, приближаясь к стойке.       — Тебе бы с твоими навыками больницу открывать, Ласточка, а не у плиты стоять, — произнесла Дженна и заинтересованно посмотрела на Сандея, когда он остановился неподалёку от неё, старательно пряча лицо за капюшоном. — Что-то не могу узнать тебя. Новенький, да?       — Он в Рифе недавно, — Ласточка отмахнулась, положив руку ему на плечо, и легонько подтолкнула к стулу, предлагая на него сесть. — Тихий парень, но хороший. Я познакомлю вас обязательно, когда время будет.       Тихий парень, но хороший. Хороший. Сандей зацепился за это простое слово, почувствовав, как внутри него что-то мимолётно затрепетало. Ласточка сказала это, только чтобы Дженна не стала задавать лишних вопросов, или она правда так думает о нём? Даже после всего того, что он сделал?..       Хороший. Он хороший? В это верилось с трудом.       — Что ж, твоему мнению я доверяю, — женщина кивнула и бросила взгляд на свой телефон. — Ты права, сейчас вообще не до знакомств. Мне уже пора домой. Увидимся завтра. Клода, не забудь оплатить счёт!       — Да-да, — отреагировала вторая женщина, помахав той на прощание. Когда Ласточка встала за стойку, а Сандей наконец устроился на стуле, сцепив пальцы в замок, Клода с любопытством бросила на него взгляд, вглядываясь в его фигуру. И хотя он не оглядывался на неё, всё равно чувствовал себя под наблюдением.       Противное чувство.       — Слу-у-ушай, — протянула вдруг Клода, подперев подбородок кулаком, — ты мне кого-то напоминаешь, — Ласточка перевела на неё взгляд, а та нахмурилась, задумчиво помычав. — Хм… О, а ты случайно не…       — Тётя Клода! — резко произнесла Ласточка, хлопнув ладонями по столешнице, так что стаканы на ней звонко бряцнули. — Там же те пьянчуги снова дядю Гидру споить пытаются! Ты иди поищи их, как бы делов не натворили.       Клода недовольно цокнула языком, отвлекаясь. Она тяжко вздохнула и покачала головой. Сандей совсем не понял, о чём сказала Ласточка, но, кажется, это сработало: женщина отвернулась и пошла на выход из заведения, бормоча: «Вот ведь приставучие… И чего докопались до бедняги? Видят же, что человек не в себе».       Оставшись наедине с Ласточкой, Сандей почувствовал себя… в безопасности. Он выдохнул с облегчением, но капюшон с головы снимать не спешил. Ласточка же присела на корточки и начала шарить, видимо, по нижним полкам в поисках чего-то. Оттуда послышался её голос:       — Тебе чай или кофе? Хотя в твоём состоянии лучше бы чай травяной, конечно…       Подавив желание заглянуть за стойку, чтобы посмотреть на неё, он тихо ответил:       — Да, конечно, я не против чая. Можно даже с молоком… если ты разрешишь.       Ласточка хихикнула, ставя снизу вверх, на стойку, маленький заварочный чайник и пакетик какого-то чая.       — Да Вы у нас гурман, сэр? — наконец она выпрямилась и, уперев руки в боки, улыбнулась ему. — Ладно, сейчас заварю.       Хотя Ласточка включила специально для него телевизор, по которому показывали чёрно-белые мультики про Часика — классика жанра — Сандей всё равно не мог не наблюдать за ней, пока она возилась с… завтраком? Обедом? Ужином? Он даже по собственным ощущениям не мог понять, какое время суток сейчас было. Дни и ночи для него смешались в одно. Да и вообще казалось, что здесь, в Рифе, время течёт совершенно по-особенному, по-своему.       Мурлыкая что-то себе под нос, спустя несколько минут Ласточка уже накрывала для него уголок за стойкой. В простую белую кружку, у которой почему-то была отколота одна ручка, был налит ароматный дымящийся чай, разбавленный по его просьбе молоком. На плоском блюдце устроился только что разогретый крылатый галовианский бургер, посыпанный вместо цветной стружки орехами. В миниатюрной пластмассовой мисочке ему был предложен свежий овощной салат.       — Знаю, это не выглядит как диета для больного человека, но ты просто обязан попробовать бургеры Дженны! Они у неё восхитительны — я гарантирую!       Сандей моргнул, со скептицизмом уставившись на бургер. Вредный фастфуд нельзя было назвать его любимой пищей, но дело даже не в этом. Будь он в Золотом миге, отнёсся бы к этому блюду совершенно спокойно. Но здесь, в Рифе, где о галовианцах, как о первых переселенцах Семьи, мягко говоря, отзывались не очень, предложение отведать бургер казалось злорадной насмешкой.       Заметив его замешательство, Ласточка вздохнула и покачала головой с толикой осуждения.       — Ты слишком мнительный. Это просто бургер, и ничего страшного в нём нет. Я же себе точно такой же разогрела, — она кивком указала на тарелку перед собой, на которой лежал точно такой же галовианский бургер.       — И ты его съешь? — вопрос Сандея прозвучал глупо. Ласточка удивлённо вытянулась в лице.       — А что такого? Бургер и есть бургер. Главное, что вкусный! Только мне привычнее его теперь так есть, — она подцепила пальцами глазированную верхушку булочки и отложила её в сторону. — Но без верха бургер — не бургер, поэтому я разбираю его на составляющие и ем всё по отдельности!       Ласточка с довольным видом взяла куриное крылышко и начала с аппетитом его есть, хрустя зажаренной корочкой. Глядя на неё, Сандей прищурился. Кстати об этом.       — Могу я спросить, где твой гало? — Ласточка застыла с открытым ртом, не донеся до него крылышко. — Извини, если я лезу не в своё дело, просто… Я встречал многих галовианцев без крыльев, но чтобы без гало — ни разу.       — А, — она просто пожала плечами и, зажевав, добавила: — Я потеряла его.       Потеряла. Да разве же можно потерять то, что с тобой едва ли не с рождения? Сандей заметил: несмотря на то, что Ласточка пыталась держаться как обычно, его вопрос застал её врасплох и заставил занервничать. Но, видимо, она пока не была готова распространяться об этом. Может, расскажет потом?       А ведь любопытство кошку сгубило. Хорошо, что Сандей далеко не кот.       Облизнув блестящие от масла губы, Ласточка, придав своему голосу радостные нотки, заявила:       — Такие разговоры не поднимают за столом, мистер! Где же твои манеры? — она улыбнулась ему шире и похлопала рукой пузатый телевизор, каким-то волшебным образом заставив звук стать чуть громче. — Ты лучше ешь, не отвлекайся и смотри мультики. Ну а меня ждёт плодотворная работа.       Это было последнее, что сказала ему Ласточка, прежде чем водрузить на свободную половину стойки небольшой ящик вымытой, но нечищенной картошки.