Твой голос и струны моего сердца

      Зима. Воронеж. Антон приехал в это место, спустя практически 20 лет. Он не помнил город, потому что был здесь еще совсем ребенком, но при этом, здания и природа оставляли на сердце тепло родного места. Места, в котором ему не суждено было беззаботно бегать по полям в деревне, пойти в первый класс, завести друзей или познакомиться с девушкой. Из всего этого списка, на последний пункт Антону было особенно поебать.       Парень посмотрел на адрес, который ему скинула двоюродная сестра. Вот его маршрутка, на которой он прямиком доедет до пункта назначения. Пройдя в салон и сев на предпоследнее сиденье, Антон достал наушники. Парень был безмерно счастлив, ведь вот-вот он увидит ее. Бабушку. Ту, которая, по рассказам родственников, любила Антона безмерно. Ту, которая ни на секунду не забывала о существовании внука. Которая каждый день спрашивала о нем. Которая не хотела отпускать ее Тошу.       Антон, погруженный в свои мысли, слушал музыку глядя в окно. Мелодия уводила в транс, заставляя забыть обо всем, а мелькающие пейзажи родного города успокаивали. Антон погрузился в сон, слушая сменяющие друг друга аккорды.       Внезапно, тело парня пронзает дикая боль, которая заставила Шастуна проснуться, или хотя бы попытаться. Парень не помнил ничего. Лишь обрывки. Вот он лежит на полу маршрутки, весь в крови. Вот звучат сирены, из машин выходят люди в белых халатах. Вот белый коридор, по которому юношу везут в палату. Вот, Антон слышит громкое пищание, которое говорит об отсутствии пульса, а за ним следует фраза:       — Мне жаль, но его больше нет.       Сердце пронзила боль от осознания и криков. Слёзных всхлипов и криков бабушки. Антон хотел подняться, кричать, биться, лишь бы сказать то, о чем не сказал последнему, не отвергнувшему его, родному человеку. Хотел встать и обнять бьющуюся в истерике женщину.       Антон пытался кричать, разрывал глотку, но не мог докричаться. Все слова и крики застревали в горле. Он хотел сказать те слова, что он ехал сказать. Рассказать обо всем женщине, чьи зелёные, точно такие же, как Тошины, глаза заполнялись слезами снова и снова.       Набрав в лёгкие побольше воздуха, парень крикнул, тут же просыпаясь в холодном поту.       Это… Был… Сон…       Кошмары не мучали Антона вот уже 3 года. Почему сегодня вдруг это произошло? Ведь с момента, как юноша начал принимать препараты…       — Сука, таблетки! — подумал про себя Антон, судорожно бегая по темной комнате взглядом. Страх охватывал его, он чувствовал себя незащищённым, уязвимым. Была темнота дикая, хоть глаз выколи. Она пугала тем, что не давала разглядеть ничего, что вокруг, а потому, попытки найти препараты, снизились до практически нулевых.       Антон знал, что на столешнице лежит вторая пачка, на случай, если первую не найдешь или о ней забудешь вообще. Парень хотел было встать, но тело ломило. Слева от себя Антон услышал шаги и увидел в проходе Попова, который взволнованно смотрел на него.

♪-♪-♪

21 августа 10:11        Утро начинается не с чашки кофе, а с того, что в дверь начинают буквально долбить, причем, судя по звуку, делали это вряд-ли рукой. Арсений просыпается от такого шума и поворачивает голову. Справа от брюнета лежит Антон, обхвативший Арсения за талию и закинувший на него свои ноги. Попов пытается подняться и пойти открыть дверь, но его обхватывают и тянут к себе, сильнее прижимаясь, так, что кости заломило.       — М-да, знакомы всего один день… — подумал Попов.       — Антон… — Арсений попытался разбудить парня, чего ему не хотелось делать, но было нужно пойти и посмотреть, кто пришел. — Тошааа, там кто-то стучится…       — Похуй. — буркнул Шастун, укрываясь в одеяло все сильнее, и все крепче обхватывая Попова, который уже буквально не дышал.       В какой-то момент, стуки прекратились, а затем послышался звук поворота ключа и щелчок. К комнате тихо приближались два силуэта, которые было видно, через полупрозрачную дверь.       Дверь резко распахнулась и в комнату вошли два парня. Те самые, которых Арсений видел на фотографии. Что ж Арс, ты хороший следователь, который с первой секунды понял, что между ними что-то есть.       Парни стояли, ошарашенно смотря то на Антона, то на неизвестного гостя Антона, которого Шастун крепко обнимает.       — Шаст блять, ты конечно вчера обещал рассказать нам обо всем, но сейчас я вообще не уверен, что готов к этому. — сказал парень в очках, оглядывая Арсения заинтересованным взглядом.       — Как бы это сейчас ни выглядело, — Арсений пытался выпутаться из конечностей Шастуна, но получалось хуево — между нами ничего не было, в этом я могу поклясться.       — Ну да, вы всего-то сейчас лежите в обнимку! — Матвиенко с иронией и сарказмом проговорил эту фразу.       — Да блять, может стоит разобраться в ситуации, а не делать поспешных выводов? — Арсений вскипал. Он терпеть не может, когда ему не верят, а тем более ненавидит, когда люди делают неправильные умозаключения.       — Спокойно. Я не хочу с утра пораньше выяснять отношения. Сейчас нам нужно как-нибудь этого — Парень в очках кивком указал на Антона. — растолкать.       В отличие своего спутника, этот парень был спокойнее и сдержаннее. Он с интересом относился к новому знакомому. Поправив очки, гость обратился теперь уже к спокойно спящему Антону:       — Шаст, тебе вообще похуям, что тут я с Серёжей в твою квартиру пришел, пока ты обжимаешься с…       — Попов, — выдал Арсений и добавил — Арсений.       — С Поповым, вот.       — У тебя даже фамилия ахуенная… Попов — сквозь сон с улыбкой сказал парень, на что Арс посмотрел на него, столкнувшись своим ахуевшим взглядом с зелёными глазами, которые из спокойных омутов, стали резко бушующим лесом. — БЛЯТЬ! — Шаст резко сел на кровати, освободив наконец Попова и осматривая собравшихся в комнате непонимающим взглядом. — Вы как сюда попали вообще?       — Ты сам нам вчера сказал закрыть студию, если тебя не дождемся. Я конечно все понимаю, но мы до 12 ночи тебя ждали, так и не дождавшись. Студию в итоге закрыли, а в связке были и ключи от твоей квартиры. Вот мы и пришли ее вернуть.       — Сколько времени?       — Ну, 11 утра — с улыбкой протянул Позов, на что ему прилетело подушкой в лицо.       — Кто в так делает блять?! — возмущённо крикнул Шастун.       Парни начали кидаться всем, что было не бьющимся и попадалось под руку. Они дурачились минут пять, после чего Антон с Арсением поднялись с кровати и пошли чистить зубы.       Когда с утренними процедурами было покончено, ребята в полном составе уселись за стол.       — Кто что будет пить? — спросил Антон, набирая воду в чайник.       — Вино! — улыбаясь сказал Попов, а в глазах засверкали искорки. Антон покрылся румянцем и улыбаясь отвернулся, оставив непонимающих друзей смотреть то Антона, то на Арсения, то переглядываться друг с другом.       — Ничего не было значит? — с хитрым прищуром задал риторический вопрос парень в очках.       — Абсолютно ничего — с улыбкой констатировал Арсений.       — Ну ладно — парень продолжил изучающе смотреть на брюнета, пытаясь найти хоть что-то, за что можно было бы зацепиться, чтобы подтвердить свои догадки, но к его удивлению, никаких следов бурной ночи на Попове не было. — Мы кстати так и не познакомились нормально. Как тебя зовут мы знаем, а мне с моим — он ткнул своего парня в бок, привлекая внимание — спутником, стоило бы представиться.       — Сережа — буркнул второй парень, с неохотой протягивая руку. Он недоверчиво окинул взглядом Арсения, после чего уткнулся в телефон.       — Ну, а я Дима — более приветливо отозвался очкастый, пожав руку Попова.       — Так, извините, что прерываю ваше знакомство, но мне кто-нибудь ответит на поставленный вопрос? — сказал Антон, повернувшись к друзьям и, столкнувшись взглядом с голубыми глазами, прожигающими до этого дыру в его спине, отвернулся, пряча глупую улыбку, возникшую на его лице. Парню было неловко от того, что сегодня утром, он буквально замуровал Попова в объятиях.       — Мне без разницы, что пить. Мы не чай тут пить собрались. У нас концерт через полторы недели, а солиста так и нет — сказал Дима, чем ошарашил Арсения, заставив сердце сделать переворот.       — Как раз-таки об этом я и хотел с вами вчера поговорить. — Антон виновато посмотрел на брюнета, после чего отвернулся обратно к раковине. — Только для начала, я все же заварю чай, раз вам «без разницы» и мы все обсудим.       Пока Антон делал чай, Арсений погрузился в раздумья. Он с лёгкостью, как и обычно, сложил точно 2+2 эти факты, от осознания которых, внутри разбушевалась буря. С какой-то стороны, вот-вот исполнится его мечта и он вступит в музыкальную группу. Это ведь то, к чему он шел все это время, но с другой стороны, у них явно что-то случилось с прошлым вокалистом, иначе о каком концерте может идти речь.       Мысли в голове путались, а ком в горле нарастал с каждой минутой. До этого момента, Арсений думал, что парень заинтересовался им. Как бы глупо ни было, Попов всерьез воспринял мысль об их «связи» друг с другом, которую, как ему казалось, заметил не только он, но и Антон. Сейчас, эта мысль казалась ужасно глупой и наивной.       — Ну конечно, о какой связи идет речь, ему просто нужен был вокалист, вот он и втирался в доверие. А я просто идиот, который решил открыться человеку, которому возможно вообще похуй на меня. Ещё и привязался к нему сука. Да ему явно похуй. Мы знакомы только один день, разве может быть иначе? — Арсений думал об этом, а внутри все разрывалось. Он был не в силах находиться здесь, а потому встал из-за стола и побежал вниз, на воздух.       Он торопился, бежал по лестнице, стремясь покинуть помещение как можно быстрее, ведь воздуха катастрофически не хватало. На половине пути, его руку схватили и повернули Арсения к себе лицом.       — Попов блять, ты так и будешь сбегать, не объясняя ничего?!       Антон. Что же ты блять со мной делаешь Антон?              — В молчанку решил играть? Тогда я точно проиграю, но скажу. Я не знаю, что сделал не так и почему ты убегаешь. Точно так же я не знаю, твое отношение ко мне, но я знаю то, что я хочу узнать тебя поближе и уж точно не хочу сейчас по глупости терять. Я хотел сказать тебе о группе, но это не было тем, ради чего я подошел и познакомился. Я сам не знаю, что мной руководило в момент, но я чувствовал, что должен был сделать то, что сделал. Ты можешь говорить что угодно, просто не уходи, пожалуйста. — Антон сказал все казалось на одном дыхании, только сейчас осознавая, что вывернул наизнанку внутренние ощущения, и теперь наблюдал за Поповым, который стоял в ступоре, не в силах что-либо ответить.       Он думал, что ведет себя как маленькая влюбленная дура. Влюбленная… Арсений, вы знакомы день! Почему же тогда ощущение, что всю жизнь?       — Я просто покурить вышел. — нагло соврал Попов.       — Именно поэтому ты бежал вниз как в жопу ужаленный! — Антон будто видел брюнета насквозь.       Попов не мог собрать мысли в кучу и сообразить, что ему ответить.       — Раз так, я иду с тобой — не дождавшись ответа сказал Шастун.       Они спустились вниз, не проронив ни слова. Когда парни оказались на улице, Антон опустил руку в карман, и понял, что сигареты остались в кофте.       — Блять. — обреченно сказал парень. Попов на это лишь пропустил пальцы в пачку и достал две тонкие сигареты, одну из которых протянул Антону. Тот благодарно кивнул, пока Арсений достал зажигалку и поджёг сначала сигарету в руках парня, а потом и свою.       — Я думал, что ты не куришь. — сказал брюнет.       — Курю, но редко. Только если нужно отвлечься или обдумать что-то.       — И какая причина сейчас?       — Обе.       Антон вдохнул дым, который медленно заполнил легкие и отбросил ненужные мысли, оставив лишь то, что его волновало. Вот уже пятый день парня волнует его душевное состояние. Волнует то, почему он ни на секунду не перестает думать о том, кто сейчас стоит рядом, вдыхая и выдыхая дым, точно также, как и Антон погрузившись в размышления. Что же в этом брюнете такого, что он, появившись в одночасье в жизни Шаста, занял такое важное место в ней? Почему сейчас, стоя здесь, Антон не может представить своей жизни, без голубых глаз, которые как наркотик действуют на парня? В которых и утонуть не жалко, лишь бы не расставаться никогда с ними.       Парень за всю жизнь, ни разу не задумывался о своей ориентации. Ему никогда не нравились девушки, но и о парнях он не думал в романтическом плане. Но с Арсением по-другому. Арсений другой. В нем столько различных сторон. Столько скрытых за маской холодного человека эмоций. Антона тянет к Арсению магнитом еще со дня, когда он впервые его встретил, и это явно не похоже на обычный интерес, каким Шастун обозвал Попова у себя в голове, когда те еще не были знакомы. Ведь вряд-ли при обычном интересе, хочется коснуться своими губами тонких, таких манящих губ напротив.       Юноша и мысли о взаимности не допускал, ведь они знакомы всего-ничего и толком не знают друг друга, а потому отклонял любые чувства к брюнету, но, так уж устроен наш мозг, чем больше мы отрицаем собственные чувства, тем сильнее они становятся.       — Слушай, а то, что ты сказал на лестнице… — Попов хотел узнать искренность тех слов, которые отложились у него в глове, в точности до каждого слова и звука, с каким они были сказаны.       — Да. — только и ответил Антон, и он не врал. Все те слова, что он сказал Арсению несколько минут назад были чистой правдой, идущей от сердца без возможности остаться там.       Спустя ещё 20 минут и 4 скуренные парнями сигареты, они всё-таки зашли обратно в дом.       Сережа с Димой уже поднялись в студию и парни, переодев домашнюю одежду, последовали в студию.       — Я пойму, если ты откажешься с нами играть. Мне следовало сразу тебе обо всем рассказать и…       — Шутишь что-ли?! Это было моей мечтой с того момента, как я решил связать свою жизнь с музыкой! Нет ничего страшного в том, что ты не сказал мне об этом раньше, я согласен играть в вашей группе. — Антон выдохнул и посмотрел на Арсения, который светился. Его Арс светит и Антону больше ничего не нужно. Почему его? Да хуй вообще знает, но Антон уже так решил.       Они зашли в студию. Арсений стоял, не в силах произнести ни слова. Вся эта комната, выглядела чертовски уютно и была воплощением мечт брюнета.       — Ну что ребята, встречайте нашего нового вокалиста, — Сказал Антон, приобняв Арсения — прошу любить и не жаловаться, а то зад надеру.       Все в комнате ошарашенно смотрели на Антона, в особенности брюнет, который никак не может привыкнуть к таким спонтанным введениям его в ахуй, от парня.       — Ну, чо стоим, у нас концерт через полторы недели, нам репетировать надо, а не хуи пинать.       — Ну, ты видимо совмещаешь два этих занятия — в своем репертуаре подстебал парня Дима.       — Пидорам слово не давали — с улыбкой сказал Шастун, проходя к стойке с инструментами.       — А ты тогда почему разговариваешь? — поставил точку Поз, но явно не для Антона.       — Подъеб засчитан Диман, а теперь, бери единственную вещь женского пола, которая тебя привлекает и начинай творить искусство.       Дима прошел, взяв свою бас гитару, а Сережа я следуя за ним, прошел к барабанам.       Арсений переваривал этот странный диалог у себя в голове. Ему было интересно, Антон только что подтвердил свою ориентацию, или же это все — просто один большой стёб.       — Арс, солнце мое, может быть ты уже пройдешь к нам, а не будешь стоять в дверях — с улыбкой протянул Антон, а Арсений, который не мог отойти от последних, сменяющих друг друга со скоростью света, событий, наконец подошёл к парням.       — Итак, недавно я дописал песню, исполнив которую, мы точно должны запомниться публике. — Арсений с упоением смотрел на парня, который светил ярче тысячи звёзд, но друзья, не разделяли этого энтузиазма, которым Антон пылал.       — Шаст, я понимаю, ты горишь этой идеей. — начал Сережа — Мы прекрасно знаем, что ты живёшь музыкой и мечтаешь вывести свои песни на публику, но пойми, нас позвали, чтобы мы исполнили кавер на уже популярную песню известного исполнителя. Нас там ждут, не как исполнителей. Это большой концерт, на который люди пришли, чтобы увидеть своих кумиров или услышать известные им песни, а не посмотреть на маленькую группу, о которой никто не знает. Если что-то пойдет не так, нас выгонят со сцены, не дав сыграть и трёх тактов.       Антон вмиг потускнел, уставившись в пол. Всю жизнь он мечтал, чтобы его песни услышали. Он никогда не любил правила и редко придерживался строгого плана. Вся их группа связана с вечной импровизацией и нарушениями поставленных задач. Оттого и образовалось ее название. Ведь в тот день, когда им нужно было играть на школьном мероприятии, ребята напрочь забыли о нем, а потому, импровизировали на ходу. К концу их выступления, зал разрывался от аплодисментов и именно тогда ребята поняли, что они — чёртовы импровизаторы, которые никогда не следуют сценариям. Идти против плана, вот в чем была их фишка.       — Что это за бред вообще?! — Попов закипел. Ему было больно от того, что потух Антон. Его Антон не такой. Его Антон, должен историю творить, а не оставаться маленьким артистом, действующим по строгому плану, который никому нахуй не нужён. Его Антон. Почему его? Да хуй вообще знает, но Арсений уже так решил. — Разве для этого вы создавали группу? Все это время вы шли ради того, чтобы на каком-то сраном фестивале остаться кавер-бэндом, о котором забудут на следующий день?! Вы всерьез думаете, что правила созданы для того, чтобы четко их соблюдать? Нет! Правила созданы для того, чтобы идти против них, на свой страх и риск, чтобы в будущем, оставить свой след. Думаете все известные личности следовали дурацким правилам и потому стали такими? Хрена с два! Они рисковали, шли на необдуманные поступки, чтобы в будущем, не проебать свой шанс, а стать чем-то важным! Если так и сидеть, играя чужие песни, то и спустя двадцать лет, мы останемся мелкой рыбешкой в этом мире! Кто узнает о нас, если от «нашего» в группе, будет только название? Никто! Мы должны рискнуть! В конце концов, разве нам есть что терять? Мне кажется нет! Выгонят со сцены и выгонят, зато хоть так мы запомнимся людям. Зато хоть так о нас узнают. Этот риск оправдан, каким бы сильным ни был страх! — Антон смотрел на Арсения, а маленькие искорки, вновь поселились в глазах. Теперь он понял, насколько его Арсений — особенный. Он понял, что без этого человека, смысла в его пути — нет.       Сережа с Димой, выслушав речь Арса, загорелись произнесёнными словами.       — Я думаю ты прав — начал Дима — нам и вправду нечего терять, а так, хоть повеселимся. Мы должны рискнуть, хотя бы для того, чтобы войти в историю. Плевать в каком ключе, хуже явно не будет!       — Ну, наверное стоит попробовать — улыбнувшись сказал Матвиенко, глядя на сияющего Антона, который смотрел на брюнета по-особенному. Этот взгляд ни с чем не перепутать. Матвиенко его знал и из тысячи отличить смог бы.       Антон с благодарностью кивнул Арсению, на что тот, одними губами произнес «я рядом». А в голове брюнета были недосказанные слова «Я за тебя — всегда и буду рядом, несмотря ни на что…»