И приятен ты мне, и противен

═════════ 2 мая ═════════

— Армейская картотека общедоступна. И догадаться не сложно, раз уж ты сам сказал, что тебе помогли. Я, знаешь ли, тоже иногда пользуюсь услугами дворянских дочек — полезные барышни. Разве наш король не чудесен? Или всё-таки это его супруга приложила к этому руку, и он закрыл глаза на вольное поведение своей сестры? В таком случае госпожа Чон Суён заслуживает того, чтобы править этим прогнившим миром и быть светлым пятном. Я бы выпил с ней чаю. — Да, Чон Суён… прекрасной души человек. О чём они говорили дальше, Чимин уже не знал. Потому что голову заняли мысли о том, что генерал сделает, если об этом узнает. Если уже не узнал. Его охватила паника: конечно, это была Рюджин.       Чимин вернулся в свою комнату, и тишана, сопровождающая каждый его шаг, казалась ему оглушительной. Его мысли, словно вихрь, не давали покоя и раздували всё больше паники. Он не мог поверить в то, что услышал, но больше его терзало то, что он сам об этом не догадался. Спокойная, кроткая, сдержанная Рюджин оказалась тем человеком, кто организовал его побег. Ему казалось, что это сон, нечто иррациональное, неподвластное логике. «Нет, этого не может быть, — шептал он сам себе. — Она не могла…» Но, вспоминая тот день, обращая внимание на все незначительне детали, он теперь всё понимал. И почему не было проверяющих, и как его не начали искать сразу, и… Чимин начал мерить шагами комнату, как будто движение могло заглушить гул его мыслей. Он обвинял себя:

Как мог позволить ей подвергнуть себя такому риску?

Пак опустился на кровать, устало закрыв лицо руками. Его мысли метались между благодарностью и отчаянием. Благодарностью за то, что она спасла его, и отчаянием от осознания, что ради этого она, возможно, пожертвовала своей безопасностью. Он чувствовал себя беспомощным. «Придут ли за ней, обвинят ли в соучастии?» — крутилось у него в голове, он думал и думал, что можно сделать.

      Они семьдесят дней в Нижнем городе, а всё, чем он был занят, — это раздумыванием над тем, как можно использовать документы, которые дал ему Тэхён, содержащие положении всех капитанов здесь. У них был прямой и ясный договор, и у Чимина были свои обязанности и зона ответсвенности, но… Пак Чимин не верил ни в свои затеи и уж тем более не собирался их воплощать. У него была цель прослыть героем, и… Сейчас он полностью обезоружен. Близится совет, и он не знает, что будет с его отрядом. Чонгук понятия не имеет, во что ввязался, и более того, видимо, наивно верит в то, что Тэхён на их стороне. Чимин долго думал, размышлял и просто принял тот факт, что сейчас он не опасен, но что будет потом? Кто знает. Подобно Тэхёну, Чимин эту ночь не спал.

═════════ 6 мая ═════════

      В дни, когда Тэхёну нужно было избавить себя от компании Чонгука, а Чимин уходил бродить по городу, он отправлял младшего разбирать вещи в его коробках. Работы было много, и это занимало его на часы. Чон часто ворчал в такие моменты, потому что за каждую коробку он должен был отчитаться, будто Ким помнил каждую мятую обёртку внутри.       Перчатки, броши, книги, серебряные ложки — Чонгуку не было так скучно даже в канцелярии. Закончив с одной коробкой, он перешёл к другой, в которой не было ничего, кроме пожелтевших писем, потрескавшихся книг и никому не нужных кусков ткани. Его руки были покрыты пылью, а сам он мысленно проклинал Тэхёна за всё это. На самом дне он замечает уголок бумаги, едва виднеющийся из-под ткани. Он тянет за край, осторожно, боясь порвать. И из-под слоёв всего этого хлама вытаскивает целую газету. Что было странно, потому что до этого у Тэхёна были лишь вырезки. Он расправляет её на свободной поверхности пола. На главной полосе портрет красивой девушки с ярко-красными волосами. Печать выцвела, но заголовок всё ещё можно разобрать. Это выпуск семилетней давности, посвящённый кончине принцессы Южного королевства. Среди слов мелькали фамилии, знакомые ему с детства. — Это ещё что, — Чонгук читает, и среди всех «была тяжело больна», «Санбрейк приостановит свою работу на пять дней» он внезапно вспоминает, что Тэхён говорил до этого и… бросает газету:

чушь, будет принцесса делать подарки такому безродному бездарю, как он.

Чонгук поднимается на ноги и смотрит на газету сверху вниз, нос его туфель упирается прямо в портрет южной принцессы. — Не такая уж и красивая, — бормочет он себе под нос. Чон ещё потратил какое-то время на разбор коробок, но по какой-то причине его настроение было испорчено, и подобное занятие его утомило быстрее обычного. Он закинул все оставшиеся вещи в одну из коробок и задвинул её на полку, когда наткнулся на книгу с красивым корешком. Книга с непонятными буквами, но очень красивыми иллюстрациями, кажется, то были масляные краски. Чуть позже он, устав листать эту книгу, пошёл с ней к Тэхёну. — Ты можешь это прочесть? Тэхён глянул на обложку и хмыкнул. Он устало потянулся и лениво ответил, что знает её содержание от и до, может прочитать, но самих слов он не знает. Чонгук скептично на него посмотрел и сел рядом, раскрыв книгу. — Я её кое у кого стащил, или, быть может, хозяин просто забыл, что она у меня, — говорит Тэхён и чуть пихает Чонгука плечом, добывая для себя больше места. — Это похоже на пьесу, здесь представлены герои и как переплетаются их истории. Это сказка или миф, наверное, те, кто живёт за морем, в это верит, и скорее всего, есть и те, как и я, кто относится к этому как к хорошему досугу. — За морем? — Да, там, за большой водой… — Тэхён медлит, — и я хочу там побывать. Поэтому мне нужен Пак Чимин! — воодушевлённо говорит он. — Если твой обожаемый капитан совершит свой переворот, я буду просить у него ресурсы и сопровождение для меня в это далёкое путешествие. — Ты не веришь в него, — скептично отвечает Чонгук, явно не поверив в резко сменившийся тон, и Тэхён смягчается. — Да, но… есть человек, которого я очень хочу позлить. А Пак Чимин справляется с этим великолепно. Даже если Чимина ждёт второй эшафот, а поверь мне на слово, это когда-нибудь случится, с тобой или без тебя, я буду оттягивать этот момент, пока не исполню свой замысел. — И ты мне, конечно же, его не расскажешь. — Я тебе уже сказал, что собираюсь уехать за море. А как я этого достигну… мелочи, не заслуживающие внимания, — правда в том, что Тэхён не знал, готов ли он будет уехать, но упрямо собирался держаться обговорённого плана. Он не вынесет истерики принца Запада, если всё-таки решит остаться здесь. — Промышленная революция, — говорит Тэхён, — всё, что мне нужно сделать, — это улучшить паровой двигатель. Не здесь, так там. Чонгук листает книгу и тычет пальцем в картинку, после чего ждёт объяснений. Это не было тем, что ему было интересно, он просто не хотел возвращаться к дурацким коробкам. — Бог мёртвых — Аид. В его задачу входит встречать умерших в подземном царстве, такую роль ему отвёл случай. Метафорическое изгнание даёт ему свободу действий, но подразумевает то, что света ему не увидеть. И в отличие от других богов, он не судит души, а предоставляет им убежище, хоть и в изоляции от «живого» мира.

═════════ 8 мая ═════════

— Я просто любопытствую. — Просто любопытствуешь, — повторил Тэхён, не отрываясь от своей работы. — И я уверен, ты не сочтёшь мой вопрос ни вульгарным, ни глупым, — продолжил Чонгук. — Не сочту ни вульгарным, ни глупым, — таким же тоном повторил Тэхён. — Ты кого-нибудь любил? — Чонгук спросил ровно, но взгляд его скользнул в сторону, как бы нехотя. — Я кого-нибудь… — повторил Тэхён, а затем, будто осознав вес этих слов, вскинул голову. — Ты сказал… что? — Ты слышал, — ответил Чонгук. Его голос звучал спокойно, но взгляд, устремлённый теперь прямо на собеседника, выдал его настойчивость. — Зачем ты это спрашиваешь? — Я любопытствую, — повторил Чонгук. — Нет. — Что нет? — Я никого не любил. — Понятно, — отозвался Чонгук, выдержав небольшую паузу. — А почему? — Почему? — Тэхён на мгновение нахмурился, будто этот вопрос вывел его из равновесия. — Я всегда был очень занят бесконечными обязательствами. Любовь требует досуга, а досуг всегда был роскошью, которую я не мог себе позволить. — Вот как, — протянул Чонгук задумчиво, — а я, напротив, был всегда свободен. — Что ж, — отозвался Тэхён с лёгкой усмешкой, — ты и сейчас ничем полезным не занят. Чонгук на мгновение умолк, словно обдумывая что-то, а затем снова заговорил: — Чимин всегда говорил мне то же самое. Он должен был помогать мне с занятиями, но вместо этого без умолку болтал с мисс Рюджин, — он сделал паузу. — Она утверждала, что обожает беседы с ним, но мне уже через полчаса становилось невыносимо. Голова начинала болеть. Тебе бы понравилось слушать кого-то часами? — неожиданно спросил Чонгук, глядя с интересом. — Если бы ты любил человека, ты бы тоже терпеливо слушал, как мисс Рюджин? Или же не замолкал сам? — Пока что единственный болтун здесь — это ты, — вздохнул Тэхён. — Но должен признать: были в моей жизни две головные боли, чьё пустословие я выносил. — Правда? — В моей гостиной, потом — в кабинете. Их речи не смолкали нигде и никогда. — И ты слушал? — Я слушал. — А если бы они были сейчас здесь, ты бы снова стал слушать? — Не уверен, — сухо отозвался Тэхён, и в его голосе прозвучала едва заметная нота печали. — Насколько мне известно, одна из них умерла, а вторая покинула королевство, сбежав неизвестно куда. — Это была девушка с красными волосами? Тэхён промолчал. Молчал и Чонгук, пока тишина не окутала комнату. — Глупости всё это, — сказал Чонгук наконец. — Пустые разговоры без умолку. — Совершенно согласен, — кивнул Тэхён. Чонгук посмотрел на него, потом негромко произнёс: — Хён, сейчас ты тоже очень занят? — Вовсе нет, — признался Тэхён после недолгого раздумья. — Совсем не занят. — Тогда, может, я просто побуду здесь и буду молчать, пока ты ничем не занят? — предложил Чонгук, устроившись у окна. Тэхён только слегка кивнул, вернувшись к своим бумагам.

═════════ 11 мая ═════════

      Утро Чимина началось с нависшего над ним Чонгука. Он игнорировал это столько, сколько мог, пока не сдался и не открыл глаза. — Хорошо, судя по тому, что ты здесь, предполагаю, Тэхёна нет. — Нет, он не возвращался со вчера. — Понятно. Чимин пихает Чонгука ладонью, чтобы тот отошёл, и собирается направиться в ванную комнату. У него очень плохой сон, иногда его почти нет, потому что он то и дело прокручивает в голове каждый совершённый им шаг. Последствия, которые могли обрушится на него, сулили нервный срыв. Пак винит себя в своей слабости и избегает любых упоминаний того, как он здесь оказался. Ко всему прочему, даже если у них были договорённости, и Тэхёну в этом можно было доверять, он постепенно начинает осознавать, что их укрытие небезопасно. Любой слух или случайное слово могут выдать их. Этот страх постепенно перерастает в паранойю. Чимин начинает думать, что каждый встреченный человек может быть шпионом, что любой, с кем он заговаривает, может предать. И Тэхён, который уходит пару раз на неделе, пропадая непонятно где, может стать большой проблемой. Когда Ким возвращется, Чимин всегда спрашивает: «Ты уверен, что тебя никто не видел?» И иногда, столкнувшись с кем-то в городе, он задаётся вопросом: «Почему тот человек смотрел на нас так долго?» — И ты так просто позволишь ему командовать?! — Чонгук чуть осмелел, потому что Тэхён отсутствовал. Его раздражало то, что Ким отдаёт ему приказы, будто он тут главный. Никто в их положении не главный. Главным не будет тут даже Хосок, если внезапно объявится здесь со стражей. — Он заставляет меня перебирать все его пыльные коробки, я даже в канцелярии этого избегал! Он заставляет меня чистить его инструменты, таскает по своим «вызовам», и когда ему лень, он даёт мне перевязочный материал и заставляет всё делать самому! Я здесь не для того, чтобы быть его помощником и доделать за него его работу! Чимин смотрит на Чонгука и приходит к выводу, что Чон, кажется, совершенно не понимает, где они, в каком положении, что им грозит и что Тэхён для них — необходимое убежище, пока Пак не поймёт, как ему всё это разрешить. — Чонгук. — Что? — Тэхён мне запретил на тебя отвлекаться, — с улыбкой отвечает ему Пак и просит покинуть его комнату. Чонгук закипает и перед тем, как он успевает что-то сказать, Чимин выставляет его за дверь.

* * *

      Тэхён возвращается к вечеру, где был и что делал, не говорит, но спешит поделиться, что обзавёлся знакомым машинистом, не забыв подчеркнуть, что это заслуга того, что по счастливой случайности Ким помог его брату с ожогом ноги.       Чимин наблюдает, Чонгук очень резко Тэхёну отвечает на всё, что бы он ни сказал, а Ким это благополучно игнорирует, что задевает младшего ещё больше. Тэхён встречается с Чимином глазами, и Пак просто кивает. Чимин лучше всех знает, что отсуствие внимания задевает Чонгука больше, чем отсутствие сладостей.

═════════ 12 мая ═════════

      Тэхён приглашает Чимина на бильярд, утром, чтобы не оставлять Чонгука одного ночью и чтобы он был в это время занят разбором его писем. Чимин приглашение принимает, но настораживается, потому что за привычной маской показушной лёгкости Тэхён был немного нервозен. Уголки губ Чимина чуть дрогнули, он знает почему. — Судя по твоему надменному лицу, ты знаешь, зачем я тебя сюда пригласил. — Опустив официальную часть с правильным досугом, думаю, да. Тэхён потирает кий, он правда-правда пытался держать себя в руках. Он разминает плечи и оглядывается. Вдоль стен стоят массивные кожаные кресла с заклёпками, где ещё дремлют несколько заядлых игроков, не покидавших заведение всю ночь. Хотел бы и Тэхён быть на их месте, но вместо этого он собирает всего себя для унизительных мольб. — Я могу просить Вас, капитан, выслушать меня, помочь советом, а потом благополучно забыть об этом неприятном «инциденте». — Ты сильно от него устал, — выносит вердикт Чимин. — Ещё как! — Тэхён будто расслабляется и даёт своему негодованию и отчаянию выйти наружу. — Высокомерный, эгоистичный, наглый, шумный… — Ребёнок. — Ребёнок! Я поверить не могу, что я в состоянии выпотрошить труп, не запачкав руки, в прямом и переносном смысле, но не могу держать себя в руках, когда этот наглый юнец… Каждый раз, когда моя рука тянется за скальпелем, чтобы вонзить ему под рёбра, я тут же одёргиваю себя мыслью о том, что подобное не стоит моего душевного равновесия. — И всё же он его нарушает. Плечи Тэхёна чуть подрагивали, когда он нервно засмеялся. — Что ты хочешь в обмен на информацию, как его усмирить. Он уже не верит моим угрозам, а я не верю тому, что они всё ещё пустые. Когда-нибудь моя рука не дрогнет, капитан, и я верну себе покой. Тэхён был немного взвинчен, и он правда уже не доверял себе, он верил, что в один день Чонгук доведёт его так сильно, что он в порыве гнева расправится с ним. И поэтому Тэхён очень надеется, что Чимин, понимая всю степень серьёзности, откроет ему секрет, как с ним справляться. — Никак, — просто отвечает Чимин, — ты или делаешь то, что он хочет, или терпишь все последствия от того, что ты не делаешь то, что он хочет. — Я Вас очень прошу, капитан… Вы не видите, в каком я отчаянии? Я сам себе противен от того, как низко упали мои мысли. — Я честен как никогда, он всегда был таким. Ни у кого не было на него управы, все просто приняли и смирились с этим. С ним всегда было… — Чимин за секунду вспоминает все дни академии и практики, — сложно. Он упрямый. — Полагаю, вы безмерно рады, что сейчас он доставляет неудобства мне, а не вам. — Признаться, это настораживает, но… — Чимин чуть склонил голову, наклонился вперёд и, прикрыв рот ладонью, будто хочет поделиться большим секретом, вполголоса произнёс: — я рад, что весь его досуг занимаю не я. Глаз Тэхёна немного дёргается, и… он не хочет верить в то, что Минхо на прощание ему пожелал именно это.

═════════ 16 мая ═════════

      Тэхён косится на Чонгука: тот стоял перед зеркалом и поправлял свой сюртук; пуговицы из перламутра сверкали, как драгоценности. — Жизнь тебя ничему не учит, — напоминает ему Ким об уже неприятном опыте хождения младшего в таком виде. Он тяжело вздыхает и просто позволяет вещам случаться.       Когда они наконец покинули дом и отправились пополнять Тэхёну запасы лекарств, идя по узким улицам Нижнего города, Чонгук столкнулся с неприятностями. Его тёмно-серый сюртук с золотой вышивкой буквально сиял на фоне всего находящегося на улице. Тэхён шёл немного позади, Чонгук, задрав голову, сам прибавил шагу, не хотя идти с ним рядом, и Тэхён просто наслаждался своим обществом и тишиной. Двое рабочих, вымазанных в угле и пыли, переглянулись и перегородили Чону дорогу. — Ты чего тут такой нарядный? Может, ты новый налоговый сборщик? — говорит один из них. Тэхён останавливается за несколько метров и решает понаблюдать. Чонгук пытается пройти, но второй рабочий хватает его за рукав. — Смотри, пуговицы-то — настоящий клад! — обращается второй к первому и потом к самому Чонгуку. — Может, поделишься? Чонгук ещё сопротивляется, и первый из рабочих достаёт нож. Он едва избегает ранения, когда в последний момент за его спиной раздаётся громкий свист и рабочие смотрят Чонгуку за плечо. — Оставьте его. Он ещё не знает здешних правил, — говорит он спокойно. — Ким Тэхён! — узнаёт его один. — Это Ваш подопечный? — Можно и так сказать, — отвечает Ким и коротко кивает, намекая им, что его лучше бы отпустить. — Я прошу, если он вновь будет раздражать ваш глаз, просто пройдите мимо, у меня прибавится хлопот, если с ним что-нибудь случится. Те двое коротко прощаются и, пихнув Чонгука вперёд к Тэхёну, уходят. Младший, побледнев, еле слышно благодарит Кима, но заявляет, что всё было под контролем. Тэхён просто соглашается и идёт дальше, Чонгук хватается за него и плетётся следом.       Следующий подобный случай происходит буквально тем же вечером, когда Чимин с Тэхёном отправили Чонгука в таверну за бутылкой вина, и прямо у входа к нему прицепились трое молодых людей. И Чимин правда хотел вмешаться, но был остановлен Тэхёном, тот, прищурив глаз, слишком весело сказал: «Давай посмотрим, что будет».

* * *

— Вижу, урок оказался болезненным, — выносит вердикт Тэхён, уже сидя в их комнате, когда Чонгук, прислонившись к окну, пытается зашить свой манжет. — Пошёл ты к чёрту, Ким Тэхён! Я видел твой взгляд, ты позволил этому случиться! — Я лишь наблюдал, а позволил этому случиться твой капитан! — врёт Тэхён, и ему совсем не стыдно. — Завтра тебя могут и убить. — Я не опущусь до того, чтобы ходить, как эти бесчестные люди! Чонгук демонстративно от Тэхёна отвернулся. За мутным стеклом клубилась вечная дымка, перемешанная с пылью и гарью. Где-то вдалеке слышался шум механизмов, напоминавший ему о подземной клетке, в которой он оказался. Он нервно поправил манжет потрёпанной рубашки — её вид угнетал его не меньше, чем отсутствие неба над головой. — Для человека моего положения всё это… унизительно. Его пальцы скользили по потёртой ткани рубашки, такой далёкой от роскошного сюртука, который он привык носить наверху. Мысль о том, что ему придётся смириться, казалась ему почти оскорбительной. — Я был воспитан для правильной жизни и обучен для благородной работы. А теперь я даже выглядеть не могу так, как привык. И я бы хотел оказаться сейчас в самом что ни на есть противоположном месте. Ким медленно подошёл к окну, прислонившись плечом к железной раме. Чонгук поднял голову от рубашки к Тэхёну — его взгляд был усталым, но в нём была небольшая усмешка. — Главное, чтобы было куда вернуться, ведь так? — его голос звучал вкрадчиво. — Твой дом явно не в небе. Чонгук моргает. — Нет. Именно там. И я надеюсь, вы быстро сделаете так, чтобы я вернулся к своей прошлой жизни.

═════════ 20 мая ═════════

      Нижний город прятался под землёй, укутанный сетью труб, механизмов и сиянием газовых фонарей. Вечная тьма не мешала жизни бурлить, как в котле: мастерские паровых машин, клубы для джентльменов, лавки изобретателей и многочисленные жилые дома вплетались в сложную сеть уровней и коридоров.       Тоннель, заброшенный после завершения строительства подземной железной дороги, сегодня преобразился до неузнаваемости. Вечером его тёмные своды залило светом сотен свечей и газовых фонарей. Местное благотворительное общество, организовавшее бал, выбрало это необычное место, чтобы привлечь внимание к сбору средств на помощь бедным семьям и больным детям, которых в переполненном и шумном городе становилось всё больше. Чимин на минуту решил, что Суён и, возможно, Рюджин, могли присутсвовать на подобном мероприятии, пока Тэхён не напомнил ему, что королевская семья не стоит за этим «торжеством», это кто-то из чинуш хочет раскрасить свой рапорт. Близился совет, и все отрасли и департаменты начинали готовиться к нему заблаговременно.       Совет проходил четыре раза в год, затрагивал все отрасли и был создан для обсуждения и решения вопросов, связанных с управлением, законодательством, стратегией, планированием и другими важными аспектами. Было несколько групп: военная — для стратигического планирования, политическая, включающая в себя королевское и городское, общественная — для гражданских вопросов, и не так давно появилась и религиозная — для церковной группы. После обсуждения всех вопросов со всеми участниками группы представителю выдавался список со всеми правками и решениями, и собирался королевский совет с монархом во главе для утверждения. Для Тэхёна всегда оставалось загадкой, почему никто не задаётся вопросом, как при абсолютной власти монарха существует палата лордов и советы, но не углублялся во все эти вопросы никогда. Как бы там ни было, никто ничего не решает, кроме самого Сокджина. Может быть, ему было так легче — всё контролировать, может быть, он был умнее предыдущих короля и королевы и знал, что чтобы что-то получить, нужно что-то отдать. — И что самое приятное, — говорит Тэхён, подчёркивая то, что этот бал — инициатива местных и навряд ли хоть кто-то из вышестоящих тут засветится, — то, что мы можем легко здесь находится. Чимин с Чонгуком переглянулись, восторга Тэхёна никто не разделял. Тэхён рассказывал о том, что пока все будут заняты пустяками, такими как тосты и танцы, можно будет отведать более изысканной еды, чем обычно. И это также не заставило никого обрадоваться. Чонгук в целом балы не любил, они были скучными, а с тех пор, как ему исполнилось шестнадцать и его заставляли в них участвовать, он за неделю начинал питаться колотым льдом, чтобы заболеть и избежать всего этого.       Вход в тоннель был украшен арками из живых цветов и бархатными лентами. Гостям предлагали спуститься вниз по широким лестницам, покрытым ковровыми дорожками. На полу раскинули пёстрые ковры, а вокруг расставили изысканные кресла и диваны, принесённые из особняков меценатов. На одном из столиков стояла стеклянная урна для пожертвований, и почти каждый, кто проходил мимо, опускал туда купюру или монеты. Дамы в бальных платьях с корсетами и сложными причёсками, украшенными перьями и драгоценными камнями, мужчины в сюртуках с тростями и цилиндрами. Тэхёна сначала это удивило, но после он быстро вспомнил, что бал-то устроили показательный, и прийти могли только те, у кого есть хоть что-то за душой. Он сузил взгляд и осматривал всех присутствующих, надеясь не встретиться с Сыльги.       В центре стояли столы с угощениями: устрицы, пироги, мясные блюда, а также десерты, изобиловавшие фруктами и шоколадом. Вино и шампанское подавали щедро, но сдержанно — балу предшествовала строгая инструкция сохранить мероприятие благопристойным. Тэхён, обмениваясь с кем-то любезностями, чуть ли не заставил Чонгука вырвать. Такого притворства младший ещё не видел. Даже если Ким выглядел очень натурально. Как-никак Чонгук всё же считал его хорошим актёром.

* * *

— Противно наблюдать, — отвечает Чонгук Чимину на вопрос, долго ли он будет тут стоять в углу. Тэхён обратил всё внимание на себя, сделал заявление: «Дамы, готов предложить вам танец с тем, кто способен найти лекарство от любой скуки. И, возможно, сделать ваш вечер незабываемым», — гул смеха и аплодисментов ответили ему, после чего несколько дам поспешили выйти вперёд, готовые стать партнёршами для танца. — Шут. Чимин пил шампанское, наблюдая, как каждые несколько минут Тэхён оказывается втянут в танец с новой дамой, и когда объявили перерыв, Ким буквально вырвался из общества окруживших его девушек, поспешил к столу, у которого стоял Чимин. — Прекрасный вечер! — заявляет Тэхён. — Лучший бал на моей памяти. — Я слышал, — говорит Чимин, крутя бокал перед лицом, — что Ким Тэхён всегда отказывал всем в танце, потому что не был холост. Что-то изменилось? — Я всегда оставался холост, я просто не был обучен танцу до помолвки, — он пожал плечами, забрал у Чимина бокал и сделал глоток. Он терпеть не мог все эти балы. — Да и моя невеста запрещала делать хоть что-то, что могло бросить на неё тень. Даже если речь шла о таком пустяке, как танец. К слову, делал я почти всё, если был готов столкнуться с последствиями. И Тэхён, правда, частенько этим грешил, пока Сыльги слишком сильно не увлеклась Намджуном и не стала вести себя с ним более мягко, чтобы не потерять общество капитана, который был почти постоянным сопровождением Тэхёна. Весёлые и беззаботные дни, как оказалось. — Если бы вы знали, капитан, как тяжело было посещать раут, дорогу к еде перекрывали представители всех известных домов, будто во всём королевстве больше не было молодых людей! Поэтому я в диком восторге от этого вечера! — Почему же, — Чимин склонил голову, — ещё как знаю. И Чонгук, наблюдавший за этим, закатил глаза. Чимин, вечно окружённый толпой девиц, раздражал его не меньше. — Заключим пари? — предложил Тэхён, в его глазах явно загорелся азарт.

* * *

      В зале звучала плавная, мерцающая мелодия, а пары медленно кружились на паркете. Чонгук, смотря по сторонам, попытался незаметно отойти к краю зала, но это не укрылось от взгляда Тэхёна, который только освободился. — Как выяснилось, ты настолько скромен, что даже танца боишься? — услышал Чонгук насмешливый голос за своей спиной. Он обернулся и наткнулся на лукавый взгляд Тэхёна, он держал в руке бокал с вином и выглядел так, будто ему действительно скучно. — Я не боюсь, — буркнул Чонгук, пытаясь не встречаться с ним взглядом. — Просто не хочу танцевать. — Так не пойдёт, — протянул Тэхён, поставив бокал на ближайший стол. — Ты слишком выделяешься, стоя тут, как будто что-то замышляешь. На тебя обратят внимание. Прежде чем Чонгук успел возразить, Тэхён протянул ему руку. — Это не лучшая идея, — пробормотал Чонгук, но Тэхён уже потянул его за собой на середину зала. Музыка сменилась на более медленную, и Чонгук ощутил, как ладонь Тэхена легко легла ему на талию. Он замер, напряжённый, как натянутая струна. — Ты держишься так, будто боишься, что я наступлю тебе на ногу, — заметил Тэхён с лёгкой усмешкой. — Расслабься. Чонгук отвёл взгляд, но Тэхён словно нарочно держал его ближе, чем следовало. Его пальцы едва заметно напрягались, направляя его движения, и каждый раз, когда их взгляды случайно пересекались, Чонгук чувствовал, как сердце предательски сжимается. — Ты непривычно молчалив, — произнёс Тэхен, его голос звучал мягко, почти шутливо. — Может, мне стоит делать так чаще? Чонгук чуть не сбился с шага, но быстро восстановился. Когда музыка закончилась, Тэхён отпустил его руку, но не сразу. Он задержал её на мгновение дольше, чем следовало, и его пальцы скользнули по запястью Чонгука, прежде чем исчезли. — Как приятно, когда ты не лепечешь под ухом хотя бы минуту, — добавил Тэхён, оглянувшись через плечо, его голос звучал слишком легко.

═════════ 28 мая ═════════

      Крохотная лампа, дающая слабый свет, отбрасывала тени на бумаги, раскиданные перед ним. Среди них лежал незаконченный черновик письма — его первого шага в переписке с Ким Хичолем, который мог бы помочь Тэхёну с осуществлением его плана. Он очень тщательно и долго к этому готовился и заранее позаботился о том, чтобы его почтовая корзина была переполена разного рода письмами, чтобы уже через месяц их перестали читать третьи лица.       Он медленно потянулся к перу, затем задумался. Он знал: это письмо — его главное оружие, даже если изящно завуалированное под дипломатичность.

═════════ 29 мая ═════════

      Кошмары, что мучили Чимина, выливаются в бесконечное чувство вины. Он совершенно бесполезен. Вскоре зависть начала разъедать его. Он ненавидит себя за то, что оказался слабее. Он ненавидит Чонгука и Рюджин за то, что они смогли принять такое рискованное решение. Он ненавидит Тэхёна, который умело этим всем пользовался и был каждодневным напоминанием своего бездействия. Чимин видит в Чонгуке напоминание о своей вине и несостоятельности. Любая мелочь становится поводом для вспышек гнева: он оказывается на грани. Пак понимает, что он либо что-то предпримет, либо окончательно потеряет рассудок.

═════════ 31 мая ═════════

      Впервые Чимин срывается на девяносто второй день внешнего спокойствия. Заслонки снимает. Он устал. Он ложился спать с тем, что Тэхён ещё работает. Он просыпался с тем, что Тэхён ещё не ложился. И это раздражало до зубного скрежета. Даже Чонгук нашёл себе занятие: помогал Тэхёну, разбирая потрёпанные записи да промывая колбы и стёкла, пока Чимин создавал видимость работы. Если честно, у него вообще ничего не получалось. Каким беспомощным он казался сам себе без столичной библиотеки, без своих подручных, без необходимых вещей. Он думает, но ни к чему не приходит, а говоря начистоту, то плана у него никогда и не было. Желания. Амбиции. Чёртовы метафоры из книжки про счастье в кармане. Вся его мотивация ничтожна. И насколько же самонадеянным он был, раз верил, что это то, за что можно отдать свою жизнь?

═════════ 2 июня ═════════

      У Тэхёна была одна головная боль, и имя ей было Чон Чонгук, но сейчас, видимо, Пак Чимин решил с ним посоперничать. Ким готов был поклясться, если ещё хоть раз услышит от Чимина «я устал от вас», он его пристрелит. Он понимал, что рано или поздно нервный срыв капитана даст о себе знать, но по какой-то причине хотел верить в то, что эта участь их минует.       Но Тэхён готовился к этому, он знал, что так будет, он понимал, почему это случится и что это нужно для того, чтобы Чимин смог взять себя в руки. Тэхён знал, что все эти месяцы он ничего не делал, кроме того, что читал данные ему документы и осматривался, гуляя по городу. Тэхён знал, что так будет, через что Пак прошёл и через что ещё предстоит пройти, Тэхён знал, что для начала Пак Чимину нужен хороший отдых. Нужно дать ему время, а потом оставить одного, со своими мыслями, пока они не начнут его пожирать и не доведут до нужной кондиции. Тэхён знал, каким человеком является Пак Чимин, и тот сыграл как по нотам. Ким Тэхён сам всё это спланировал, сам создал условия, он знал, знал. Единственное, чего он не знал, что в его планы вмешается Чон Чонгук и потрепает Тэхёну нервы не хуже Сыльги. Чего Ким Тэхён не ожидал и к чему не был готов, что у него не будет ресурсов выносить поведения Чимина после того, как все его силы заберёт борьба с Чонгуком. Не выдержав, он вымолил у Намджуна военные отчёты для того, чтобы потом бросить их в Чимина. — Твоих ребят не трогали, прекрати. Никто с ними ничего делать не собирается, но если ты продолжишь жалеть себя и плакаться о том, что ещё не произошло, я обещаю, что лично это исправлю и избавлюсь от каждого. Соблюдай договорённость, Пак Чимин, в ином случае я разорву наше сотрудничество.       Чимин провёл две ночи, изучая все бумаги, которые кинул в него Тэхён, накакануне был совет. И его отряд правда не трогали, даже повысили. Но что действительно привлекает его внимание, так это то, что войну с Югом всё ещё планировали.

═════════ 13 июня ═════════

      Чимин отсутсвовал второй день, Чонгук не переставал напоминать Тэхёну о том, что они должны пойти его искать. Тэхён так устал от этого. Чимин волен сам делать всё что хочет, и даже если он хочет попасть в неприятности, это его личное дело. — Я знаю, что это, конечно, не решит твои безусловно глобальные проблемы в виде отсутствия внимания от первого капитана и невозможности сменить одежду на более достойную, но это должно тебя расслабить и развеселить. — Свежие бисквиты? — Дом свиданий. — Дом свиданий? — Дом свиданий. Скептичность на лице Чонгука можно было прочесть без особых усилий. — Ты хочешь отвести меня в дом свиданий? — Я хочу отвести туда себя, но оставить тебя одного без опасений, что ты не помчишься рыскать по улицам в поисках Чимина, я не могу. Поэтому ты неверно истолковал мои помыслы. Тебе просто повезло, что я хочу отдохнуть. — Ты ведёшь меня в дом свиданий, потому что у тебя нет выбора, ты прав, очень сомнительное благородство.

* * *

      Место выглядело совсем не так, как описывал его Тэхён. Вместо обещанной «изысканной обстановки» Чонгук увидел обшарпанные обои с мелким узором, застиранные до блёклости. Откуда-то из глубины здания доносились хриплый смех и приглушённые звуки пианино, играющего мелодию, которую Чонгук не смог бы назвать даже при большом желании. Это всё вызывало у него не просто дискомфорт, а настоящее отвращение, которое становилось физически ощутимым. Даже запах — смесь табачного дыма, духов и чего-то сладковато-тяжёлого — словно лип к коже. Чонгук прикрывает нос платком. Тэхён благочестиво улыбается всем вокруг, пока ждёт кого-то у регистрационного стола, предварительно дёрнув за шнурок колокольчика. — Тэхён! — воскликнула молодая девушка, подошедшая к стойке, — тебя давно не было, я успела позабыть о тебе. — Дорогая Черён, ты прекрасна, как всегда! Я скучал по тебе каждую минуту своей жизни вдали от этого места, но, к сожалению, мне прибавилось хлопот, — на этом слове он кивнул за плечо и облокотился на стойку ближе к девушке, чтобы их разговор оставался неуслышанным. — Он сплошная головная боль, но как бы мне ни хотелось этого признавать, это моя головная боль. Черён чуть отодвинулась от Тэхёна и взглянула на Чонгука, отчего ему стало не по себе. Её выразительные карие глаза, в которых читалось куда больше ума, чем она показывала, так и бегали по нему. Он, конечно, понял, что разговор шёл о нём, но терпеть на себе подобные взгляды от незнакомых-знакомых Тэхёна было для него каждый раз странно. Часто это выливалось в затруднении дыхания. — И что же мне для вас двоих сделать? — Мне как всегда, — говорит Тэхён с радостью в голосе, — мои предпочтения не меняются. — И слишком дорого мне обходятся! У меня почти ничего нет, почему Минхо не пришёл и не предупредил? — Минхо уволен, я теперь сам по себе. И тебе всецело доверяю, ты можешь выбрать всё на своё усмотрение, я непривередлив. — Льстец! — посмеявшись, ответила она. — А с ним что? — кивнула на Чонгука. — С ним? — Тэхён обернулся, глянул на него и снова вернулся к Черён. — Давай, чтобы это не обошлось мне и в половину моего сегодняшнего долга, — сказал он и сразу же отправился к дверям, которые вели к лестнице, махнув на прощание. — Эй, Гуки, развлекайся. — Ты хоть раз придёшь сюда хотя бы с одним совереном?! — кричали ему вслед. Чонгук, оставшийся с администратором, не мог удержаться от чувства раздражения. Ему совсем не нравилось, как легко Тэхён его «сплавил».

* * *

      Чонгук выскочил из комнаты с видом человека, которому грозила неминуемая опасность. Его пальцы дрожали, едва касаясь лакированных перил, а каблуки ботинок отстукивали нервную дробь по узкому деревянному полу. По пути вниз он пересчитал все ступеньки, как будто те намеренно были сделаны чуть более крутыми, чем полагалось. Чонгук подошёл к стойке с таким видом, словно за ним гнались. Его волосы были взъерошены, словно он пытался причесаться руками на бегу, а воротник сюртука перекосился. Он, тяжело дыша, облокотился о край стойки. — Простите, — выдохнул он, стараясь выровнять дыхание. — Где я могу найти Тэхёна? Черён медленно подняла взгляд от книги записей. Она смерила Чонгука взглядом, задержавшись на его губах, и уголки её губ дрогнули в едва заметной усмешке. — У тебя немного… помада, — сказала она, неопределённо указав в сторону его лица. — Что? — переспросил он, мгновенно напрягшись. — Помада, — она провела пальцем по своим губам, намекая на правую сторону. — Видимо, кто-то оставил её. Чонгук замер, мгновенно ощутив, как жар приливает к ушам и щекам. Он торопливо провёл рукой по губам, но только размазал ярко-розовый след ещё больше. — Чёрт возьми! — вырвалось у него, прежде чем он смог себя сдержать. Девушка хмыкнула, словно это зрелище не просто её забавляло, но ещё и скрашивало скучный вечер. — Зеркало? Где здесь зеркало? — отчаянно спросил он, глядя на неё с беспомощным видом. — Вон там, за шторкой, — ответила она, кивнув в сторону угла коридора. Чонгук метнулся туда, напоровшись на тяжёлую бархатную драпировку, и буквально влетел в небольшую нишу с заляпанным зеркалом. Увидев своё отражение, он застонал: на губах красовался размазанный след помады, а щека была чуть испачкана пудрой. Он начал яростно тереть лицо носовым платком, тихо бормоча: «Что я вообще тут делаю?» Вернувшись к стойке, он встретился взглядом с Черён, которая с видимым удовольствием наблюдала за всей сценой. — Так, — сказал он, стараясь вернуть себе хоть каплю достоинства, — Тэхён скоро… освободится? Она засмеялась. — Никогда нельзя предположить, — протянула она, не скрывая улыбки. — Хотя, судя по твоему виду, ты уже неплохо провёл время. — Я?! Да Вы… да он… — Чонгук запнулся, осознав, что любое оправдание только усугубит положение. — Он часто сюда приходит? — Не так, как раньше, хм, я думаю, если через час он не появится здесь, ты можешь не ждать его до утра. — Утра?! — Утра. Вижу, что не хочешь, — говорит Черён. — Он упомянул, что ты его личная головная боль, поэтому если ты пойдёшь к нему и спросишь сам, не думаю, что он будет зол. — Вы хотите, чтобы я… — Чонгук снова попытался найти слова, но те не складывались в разумное предложение. — Да, дорогой, — сказала Черён, снова взглянув на него с холодной отчётливостью. — Четвёртый этаж, комната шестнадцать. Чонгук стоял, словно его окатили водой, и пытался осознать, что происходит. В голове всё ещё крутились мысли о том, как он оказался здесь — сбежав из той комнаты, с помадой на губах и полным замешательством внутри. Он не знал, что делать, но молчание Черён только усиливало его беспокойство. — Но… — он всё-таки продолжил, не веря своим собственным словам. — Вы хотите, чтобы я сам пошёл туда? Черён взглянула на него с лёгкой усмешкой. — Мне не нужно, чтобы ты здесь сидел, у меня тут работа, — её голос стал твёрдым, почти ледяным. — Если Тэхён решил здесь остаться, то тебе лучше уйти или вернуться туда, откуда ты не пойми по какой причине сбежал. Чонгук почувствовал, как по его позвоночнику пробежал холодок. Он всё ещё не мог поверить, что оказался в таком положении. «Кто знает, с кем он там сейчас. Выпил и, может быть, развлекается», — мелькнула мысль, и в груди стало неприятно тяжело. Не выдержав собственных подозрений, Чонгук поднялся к номеру. Он хотел сказать Тэхёну, что уходит — пусть делает что хочет, но без него.       И всё же он долго мнётся под дверью, и все его раздумья сводятся к тому, что Тэхён, определённо, будет зол, но его перебивали сомнения, ведь он должен был предположить, что Чонгук не захочет здесь оставаться. Чон припадает ухом к двери и ничего не слышит. Открыв дверь, он замер. На широкой кровати, усеянной мягкими подушками, Тэхён лежал один, лицо его было расслабленным, дыхание ровным. В комнате царила тишина, только звук капающей воды и лёгкое покачивание ночного света от окна наполняли пространство. Рядом на тумбочке стояла едва начатая бутылка. Чонгук стоял на месте, чувствуя, как внутри его комкается противоречие. Облегчение, смешанное с раздражением, пересекало его мысли. Он подошёл к столу с пустыми бутылками, запах которых был невыносимо чуждым для его носа. Мгновение сомнения, и Чонгук подошёл и наклонился, чтобы проверить бутылку у кровати. Пахло сильно и горько, и это было хуже, чем он ожидал. Он усмехнулся про себя, понимая, что не смог бы разобраться, даже если бы захотел. Он разбирался только в том алкоголе, который таскал из кабинета Хосока. Взгляд снова вернулся к Тэхёну. Он всё так же лежал, как и раньше — расслабленный. И что-то в этой его беспечности начинало тревожить Чонгука. Он мог бы назвать это раздражением, если бы не знал, что это чувство больше похоже на неопределённую зависть. Он не мог понять, почему его сердце забилось быстрее, когда он смотрел на Тэхёна, и это ощущение заставляло его теряться. — Останемся до завтрашнего дня, — пробормотал он себе под нос, будто это было единственным возможным решением. Он поколебавшись, прилёг рядом. Он лежал, наблюдая за танцующими тенями на потолке, но сон не приходил. Его мысли снова возвращались к Тэхёну. — Я бы не удивился, если бы застал здесь трёх девиц или двух, — чуть усмехнувшись, он тихо произнёс слова, но внутри чувствовал, как это утверждение потеряло всякий смысл. — И всё равно. Если я скажу Чимину, что ты провёл ночь в доме свиданий, он точно скажет, что ты просто пришёл поспать. Чонгук не заметил, как его взгляд снова вернулся к Тэхёну. Его лицо в полумраке стало мягче, спокойнее. Он почувствовал, как рука непроизвольно потянулась к его щеке. Он замер, не решаясь продолжить, и прежде чем успел прикоснуться, его запястье резко перехватили. Чонгук встретился с прямым, внимательным взглядом Тэхёна. — Ну, что ты там задумал? — его голос был ленивым. Чонгук замер. Сердце резко застучало быстрее, как будто каждое слово, которое он собирался произнести, застряло у него в горле. Он попытался вырвать руку, но Тэхён держал его крепко. Чонгук ощутил, как от этого контакта его тело напряглось, а внутреннее ощущение смущения становилось почти невыносимым. — Ничего, — Чонгук едва выдавил из себя слово, чувствуя, как кровь приливает к щекам. Он попытался отвести взгляд, но не смог. Взгляд Тэхёна удерживал его на месте. — Ты не похож на того, кто делает «ничего», — его пальцы всё ещё держали запястье Чонгука, крепко, но без излишнего усилия. — Перестань, — пробормотал Чонгук, пытаясь выдернуть руку, но Тэхён не отпускал. — Ты всё неправильно понял. — Правда? — спросил Тэхён, его взгляд скользнул к губам Чонгука, и тот почувствовал, как воздух стал тяжёлым. — Так что я должен понять? Тэхён притянул его за руку ещё ближе, лицо Чонгука теперь было всего в нескольких сантиметрах от его. Их дыхания смешивались, и каждая секунда добавляла напряжение, которое заставляло его сбиваться с мысли. Чонгук открыл рот, чтобы что-то сказать, но слова застряли в горле. Он отвёл взгляд в сторону, чувствуя, как смущение почти душит его. — Я просто… хотел… — начал он, но тут же запнулся. — Хотел? Почему-то расстояние между ними становилось всё меньше, и Чонгук не знал, как выбраться из этого. — Если ты что-то хочешь, скажи прямо, — прошептал Тэхен. Чонгук не мог понять, почему это было так сложно. Не мог понять, почему его сердце колотилось, как будто оно было на грани того, чтобы вырваться наружу. Но, несмотря на это, он не отодвинулся. Напротив, его движение вперёд было почти незаметным, как бы невольным. Тэхён слегка улыбнулся, уголки губ дрогнули, но взгляд остался всё таким же спокойным и проницательным. — Пил моё вино? — Что ты… — От тебя пахнет моим вином, решил, ты хочешь попросить выпить, — продолжил Тэхён, не выпуская его руки. — Так что ты хочешь? Попросить принести Черён лимонад или что-то более крепкое?