И приятен ты мне, и противен

      У Хван Хёнджина был свой распорядок дня, утренняя рутина и обязательно час тишины перед обедом. В его безупречно составленном графике нельзя было усомниться. В каких бы декорациях он сейчас ни находился, всякому делу было уделено своё время. Все следовали и подстраивались под его чёткое расписание, и ещё не было и дня, чтобы хоть кто-то его нарушил. Пока однажды Ким Тэхён просто похлопал его по плечу, будто они приятели, и поделился, что и у него когда-то был свой распорядок. До появлении Кан Сыльги в его жизни.       С того для, как Кан Сыльги вернулась в жизнь Ким Тэхёна, покой потеряли все. Хёнджин с достоинством принял этот досадный инцидент и внёс необходимые коррективы. Это быстро дало свои плоды, и они вновь вернулись в привычное русло; пока через три месяца Ким Намджун, проявив неслыханную дерзость, выжил после провала своей миссии да ещё и оказался тяжело ранен. С того самого дня Кан Сыльги превратилась в их ежедневную головную боль.       У Хван Хёнджина было всё, что присуще наследному принцу, за исключением опыта. Он был хорошо обучен в теории, но несколько робок на практике. Ничто так не обнажило его истинную сущность, как присутствие Кан Сыльги. Все его попытки скрыть свои слабости оказались тщетными, на что Тэхён с иронией повторял: «Прими это, ведь ты не сможешь победить». К сожалению, он оказался прав.       Его некогда непоколебимая моральная планка стала ослабевать, показывая, что в моменты слабости он склонен действовать не во имя короны, а ради собственной защиты. Его решения должны были основываться на преданности трону и справедливости для королевства, но теперь его мать бы рухнула без чувств, увидев его падение. И в этом, конечно, Кан Сыльги совсем не виновата, этому поспособствовала Чхве Джису, но обвинять её в чём-то даже в своей голове ему было страшно. Необоснованное милосердие и личные симпатии к тем, кто должен быть врагом, лишают его права называться возможным королём. Его отвага, как оказалось, была лишь фасадом — при первой угрозе он делегирует важные решения Тэхёну или Минхо. Возможно, такое соглашение и существовало с самого начала, но для будущего короля это всё равно было неприемлемо. Он должен был понимать, чего хочет его народ, но оказалось, что он слишком далёк от их жизни и страданий. Изолированный от реальности, он был неспособен постичь нужды простых людей. Он должен был уметь говорить с вдохновением и вести за собой, но его речь была столь формальной и отстранённой, что даже «собственный» камердинер с трудом его слушал. Безупречные манеры должны быть неотъемлемой частью его самого, быть выражением достоинства, а сама осанка должна излучать благородство. И как бы он ни старался, его нервозность так и норовила выйти наружу, а улыбка вежливости прикрывала глубокое безразличие. Он должен был быть образцом хладнокровия, особенно в кризисных ситуациях, но, к сожалению, его учителя не смогли предвидеть, что «кризис» по имени Кан Сыльги окажется ему не по зубам. Эмоции часто брали верх, порождая опрометчивые решения и ненужные конфликты. В итоге его дисциплина, которой он некогда гордился, также пошатнулась, и всё чаще он сам нарушал собственный распорядок. Он хотел бы верить в то, что его поведение никак не будут трактовать как огрехи воспитания.       У него ушли месяцы на то, чтобы вернуть себе контроль над своим телом, разумом и жизнью, и за это тоже можно поблагодарить Кан Сыльги.

***

      День Тэхёна начался спокойно, Намджун был в порядке, ночь они пережили, ещё пара дней — и можно будет выдыхать. Ким был собой доволен, может быть, кто-то его осудил, но Тэхён не мог заставить себя пойти на риски. — Я в замешательстве, что не так с Госпожой Кан? — спокойный день подошёл к концу, когда на кухню ворвался Хёнджин, Тэхён рассчитывал, что его покой расстроит Сыльги, а не он. Следом зашёл и Минхо, садясь напротив и рассматривая всё то, что Тэхён разложил на столе. Десятки разных бумаг, на одной из них он что-то рисовал. — Поверьте мне, я каждый день задавался этим вопросом. — Кажется, он имеет в виду, — Минхо крутит пальцем в воздухе напротив своего лица. — Насколько известно было мне, — говорит Тэхён, — так отражают преданность королю, пожизненно. Но подобные росписи, особенно дамы, ставят там, где точно никто не увидит. Но лицо и плечи, это уже слишком. Видимо, она просто очень хотела, чтобы её избавили от всех обязанностей и сослали подальше ото всех, — он просматривает несколько бумаг и говорит непринуждённо. — Да, я работал с такими людьми, — Тэхён откашливается, — но я подписал бумагу, и мне запрещено об этом говорить. — Бумагу? — уточняет Минхо. — Именно! С печатями и прочими штуками. Эти бумаги прячут и не говорят о них вслух. — Но ты же расскажешь? — Минхо склонил голову вбок, по тону Тэхёна он понял, что тот подготовил небольшое отступление перед главной речью. — Хм… да, хорошо, я расскажу, а тем более принц Запада и так прекрасно должен быть осведомлён о всех тёмных делишках Санбрейка, — он ещё перекладывает листы с одного места на другое, — о, вот она где, — Тэхён машет листом. — Я выпросил у Намджуна украсть её для меня, ну что же, — он рвёт её на две части, а затем эти две части складывает между собой и рвёт ещё раз, — все формальности улажены, могу говорить. — Ты бы сказал и без этого? — недоверчиво произносит Хёнджин, и Тэхён делает вид, что такого в его планы не входило. — Я мог бы, но… в будущем не хочу выглядеть ненадёжным человеком, когда вновь предстану перед «своим королём» и он соизволит мне объяснить, почему меня подали в розыск, — Тэхён прочищает горло и собирается ответить на заданный до этого вопрос. — Я уже говорил, разделяй и властвуй, Кан Сыльги тому наглядный пример. Может, у меня нет всех сведений, но…

***

      К вечеру Намджун просыпается, Тэхён принёс ему еду, а ещё пытался разговорить. — Благодаря тебе я освою новое ремесло, — пропевает Тэхён, он не мог определить свои эмоции, поэтому предпочитал вести себя как привык. — Мне показалось, или я видел принца Запада, которого похоронили ещё летом, — Намджун садится в кровати, и Тэхён от него отмахивается: — О, сколько их там? Мрут как мухи, да? — Четвёртый. — Знаешь, Ким Намджун, я не силён в политике, — раскинув руки в стороны и закатив глаза, Тэхён пригрозил ему вилкой. — Если вы помните, я больше знаком с рабочим классом. Знаю всех портных на Востоке и Юге. На Западе никогда не был, но однажды мне предлагали отужинать недалеко от Западного королевства, — он поднимает голову и смотрит куда-то в потолок. — Я почти уверен, это было недалеко от Запада, не поправишь? Ты же тоже там был. — Хван Хёнджин. Которого приказали убить Чхве Джису. — Как же изменился твой голос на её имени, Намджун. Не нужно меня ревновать, я не видел эту девицу уже полжизни. Боюсь, не узнаю, — он вздрагивает, обнимая себя руками. — А смотря на тебя, теперь даже опасаюсь попросить портрет, чтобы… Намджун молча встаёт и делает шаг к его столу, после чего выдвигает полку, достаёт свёрнутую в трубочку бумагу и одним движением кисти она мгновенно начала расправляться, словно стремясь вернуть себе прежнюю форму, демонстрируя розыскную листовку Джису. Тэхён замотал головой, и его тон изменился. — Да. Я соврал. Я не сказал, что храню её портрет у себя в столе, но лишь затем, чтобы избежать расправы с твоей стороны. А учитывая твоё положение, — он кивает ему на отсутствующую руку, — мы оба будем в проигрыше! Я же почти закончил набрасывать чертёж и планирую в течение следующего месяца вернуть тебе… Тэхён заткнулся, когда заметил взгляд Намджуна. — О, какой серьёзный. Твой хозяин будет рад, когда ты принесёшь ему такую весточку? — его голос в момент стал отстранённым, а сам он был немного раздражён. — Наши пути расходятся на этом? Буду рад только тому, что леди Кан в таком случае избавит меня от своего общества, если тебя больше здесь не будет. — Находка для шпиона. За минуту выдал почти всё то, что было нужно, — Намджун вернулся в кровать и потянулся. — Значит, она его не убила, а привела сюда, сейчас её здесь нет, и по какой-то причине ты её не выдаёшь. Ты знаешь, где она? Тэхён был раздражён, немного зол, растерян и самое главное он испытал облегчение. — Что я получу взамен? — Я никому не скажу, что ты в сговоре с принцем Запада. — Ты ещё хуже, чем генерал! Это больше, чем нечестно, это несправедливо! — Или скажу. И всё, что нужно, узнают от него же самого. Думаю, ему быстро развяжут язык. — Куда пришла моя жизнь? — Тэхён громко выдохнул. — Мне угрожают пытками третьим лицам. Не думаю, что во мне есть жалось к кому-либо, чтобы на это повестись, но боюсь, это прибавит мне головной боли, если с ним что-то сделают, — он цокнул, — если бы ты знал, какой он нытик и плакса. — Я на твоей стороне, — Тэхён поднял на него взгляд, и Намджун чуть повёл плечом. — Мне ещё предстоит объясниться перед генералом за это. — Она оставила его как гарантию. Если её захотят убрать, то она обнародует то, что принц жив и скрывается здесь, а это повлечёт за собой понятные последствия. И пока он здесь со мной, соответственно, у неё есть хорошая легенда о том, как это преподнести. Сам знаешь, я в розыске. Наверное, это и для меня хорошо, найдут и промолчат. Что думаешь? — Никому сейчас не нужны эти проблемы, — говорит Намджун. — Мне просто было любопытно. Пусть прячется получше, все высшие капитаны знают его в лицо.

***

      Помимо того, что Намджун был на ближайшие дни прикован к кровати Тэхёна, так как тот запретил выходить из комнаты, когда Минхо и Хёнджин в доме. Так ещё и Сыльги делала всё, чтобы свести Тэхёна с ума. Она, видимо, не до конца понимала, где находится и в каком положении, приказывала Тэхёну так, будто он её держатель зонта. Ким был к ней снисходителен, не по доброте душевной, а потому, что особу подобного нрава нужно держать рядом, а не беспокоиться о том, что она может выкинуть, находясь далеко.       Тэхён помогал ей адаптироваться, и на удивление у неё это вышло быстрее и лучше, чем у него или Хёнджина.       Она бесцеремонно вскрывала и читала его личные письма, которые ему писали, откликнувшись на объявление в газете. Тэхён неустанно повторял Минхо, что это его работа, но Сыльги всё равно успевала сунуть свой нос в его дела, раньше, чем Минхо вообще заметит, что у них новое письмо. Ему пришлось согласится на то, чтобы «помочь ей в паре вещей», чтобы она давала Тэхёну хотя бы немного приватности и права на свободный час. И таким образом, по причине того, что Тэхён должен следить за Намджуном, отслеживая его состояние, Кан Сыльги ежедневно нарушала все мыслимые и немыслимые границы. Тэхён уже мечтал поскорее поставить Намджуна на ноги, потому что было невероятно сложно терпеть причитания каждого в этом доме касательно друг друга, так ещё и Тэхён должен был делать всё, чтобы Сыльги не узнала про Минхо и Хёнджина.

      Кан Сыльги полностью забрала свободу Ким Тэхёна, и он уже даже не знал, что может быть хуже.

      То место, куда его привели, когда похитили, было госпиталем, только строящимся. Вышел приказ, по которому в Нижнем городе должен быть один, и доверили его, как Тэхён понял, Сыльги. И это привело к тому, что он вновь вернулся в те дни, когда они работали в Санбрейке. Ему снова нужно было её всему учить. — Какие интересные заголовки, хватку ослабили, чтобы выявить заговорщиков, и это привело к гражданской войне. Восхитительно! Война не пришла с Запада, война пришла изнутри! Ты посмотри, генерал во всей красе! Тэхён машет газетой, сминая бумагу, и тут же аккуратно кладёт на стол и пытается выпрямить, чтобы не порвать. Он собирал интересные вырезки, а тут ещё и Хосок на первой полосе. — Ты знаешь больше, чем говоришь, — подмечает Сыльги и совсем показушно зевает. — И будь мы на обеденном чаепитии, я бы попыталась выпытать у тебя хоть что-нибудь. — Вам, леди Кан, больше не интересны интриги и сплетни, или отсутствие кружевных салфеток плохо на вас влияет? — И то, и это. — Значит, я могу позволить себе грубость и задать бестактный вопрос? И что же ты тут делаешь, госпожа Кан? Помимо того, что мешаешь Намджуну жить. — Госпиталь под моим руководством, но никто об этом не должен знать, потому что для народа я облачилась в траурную вуаль. Подниматься наверх я не могу без разрешения от генерала. И… — И? — он поднимает бровь. — Пришлось заставить их пойти на мои условия, и чтобы оправдать вот это всё, — она говорила о своём внешнем виде, — мне приказали найти тебя. — Куда пришла моя жизнь, — Тэхён очень хотел быть запертым от всего мира и больше никогда не встречать никого из тех, кого он знает. Один бросает его непонятно где и неизвестно с кем. Второй даёт ему жильё. Третий подсылает к нему Намджуна. И кто-то из них ещё и приказывает леди Кан его искать. Одно сплошное издевательство. Он поник и устал. — Им бы между собой договориться, — бормочет Тэхён, — если, конечно, это не соревнование «Кто первый сведёт меня с ума». — Помутнение разума вам, Ким Тэхён, не грозит, никогда. Ваши мысли яснее, чем у кого-либо. — Леди Кан, вам приказано меня найти, за мной следить или? — Только найти. — И если я решу завтра сбежать, пустить пулю в голову или же подняться наверх, вы…? — Не обязана ни о чём докладывать. В моих инструкциях ничего подобного нет. — Превосходно, тогда я использую это! — он резко вскакивает со своего места и просит Сыльги последовать за ним. — Но для начала мне нужно, чтобы ты была мне компаньоном.       Он ведёт её тёмными дорогами. Была ночь, и Сыльги в такое время выходила лишь раз, поэтому она не отставала от Тэхёна, опасаясь заблудиться и потеряться. Они шли какое-то время в молчании, что было редкостью, потому что Тэхёну всегда было, что сказать. Он привёл её к слабо освещённому месту, и Сыльги останавливается у калитки, когда видит табличку «Место упокоения». — Ты ресуррекционист, ты падший человек, за какие гроши ты этим занимаешься? Куда смотрит патруль города? — она прикрыла лицо белым платком, когда Тэхён бросил свой сюртук на землю, закатал рукава и взял лопату. — Леди Кан, — тянет Тэхён и принимается за работу, — разорение могил в таком месте — это скорее хобби, чем работа. — Тюремное заключение, ярость, которая падёт на тебя от семьи погибшего, и трупный яд. Я могу перечислять все последствия и… — Леди Кан, я делаю это только ради вас. Сначала он осторожно снимал верхний слой земли, пытаясь не вызывать лишнего шума. Он не знает, сменились ли главари, он ещё не наладил с ними связей и более того, даже в Нижнем городе нельзя заниматься подобным. — Уму непостижимо! Вы, Ким Тэхён, ради меня и танца не могли выучить, а сейчас разоряете чужую могилу?! — Простите, в свете последних событий все не преданные земле тела были сожжены, до этого я пару раз брал их на окраине, которые бросают в клетке, после Санбрейка. А теперь приходится работать с этим! Учебное пособие, Госпожа Кан, иначе я не смогу вас ничему научить. В Санбрейке было не так? В Санбрейке им предоставляли уже готовые тела, и как правило, «учебное пособие» было накрыто, лишь область, на которой происходило вмешательство, была открыта. Фактически Сыльги никогда не видела тела на столе. — Самое сложное это не справиться со зловонием, а… — он зажмурился, когда достиг гроба, — не повредить тело, чтобы оно оставалось в наилучшем состоянии. Но сейчас самое сложное, вскрывать гроб не совсем приятная процедура, леди Кан, особенно с учётом разложения тела. Сыльги смотрела на всё это с тихим ужасом, о подобной низости она только слышала. — Там, где я бросил сюртук, лежит мешок. Можешь мне его... Тэхён услышал небольшой грохот и, выглянув из могилы, встретился лицом с подошвой её туфель. Тэхён вылез из могилы и посмотрел на Сыльги сверху вниз, с одной стороны, он мог бы оставить её здесь, потому что не унесёт два тела, но с другой… — Один несостоявшийся студент умолял меня найти и подготовить ему тело, чтобы он мог его впервые разрезать, а вы, леди Кан, совершенно поверхностны! Что мне теперь делать?

***

— Это выше моих сил, я жалею о каждом своём поступке, — говорит Тэхён. — Вы оба не представляете, что эта мегера сделала сегодня. Прошло уже несколько недель, как Тэхён вновь начал проводить каждый день с Сыльги, и этот каждый день приносил ему новый повод для сетоства. — Испортила очередной… материал? — предположил Минхо. — Упала в обморок, чтобы избежать вивисекцию? — Проглотила гвоздь, — серьёзно говорит Тэхён. — Я даже представить не могу, как такое возможно. — Леди Кан в порядке? — в голосе Хёнджина было небольшое беспокойство. — Кончено, в порядке, я же был там! За исключением того, что когда он застрял у неё в горле, она вместо того, чтобы сразу позвать меня, пыталась его протолкнуть в глотку, — Тэхён тёр виски, он не мог поверить, что говорит о той, которой пророчили чуть ли не самое высокое место в Санбрейке. — Взял щипцы и вытащил, немного повредил ткани, запретил ей говорить, если через два дня не будет лихорадки, то всё хорошо, а если будет, то… ну, будем ждать, когда проблема решится сама собой. — Ты запретил ей говорить? — Минхо. — Решится сама собой?! — Хёнджин. — Да и да. Не смотрите на меня так, мне нужен покой. Вы не контактируете с ней каждый день, вы всего лишь слышите о ней от меня. Вы не испытываете и половины того, что испытываю я. Наступает некоторое молчание, которое прерывает Минхо: — А ты и с ней близко знаком? — Никогда, — голос Тэхён изменился и стал резким, — не говори мне таких вещей.

***

— Ты стал молчаливее, и как бы я ни старалась тебя понять, если вещи, которые я не в силах себе объяснить, поэтому спрошу прямо. Ким поднимает усталый взгляд на Сыльги, этого ему еще не хватало. Когда он свернул не туда, раз леди Кан считает своим долгом его пожалеть? Он набирает в лёгкие воздуха. Сердце щемит, больше от непосильного груза, чем от укола унижения вопросом. Он так долго подавлял в себе это чувство, будто окружающие бы не простили ему то, что у него есть сердце. А может, это был просто страх, что человека, которого все знают, никогда не существовало. — Может, моя тоска способна вернуть то, что я потерял, кто знает леди Кан. Увольте, не нужно меня жалеть. — Есть очень хороший способ защититься от разочарований. Сильное чувство, способное залечить твои раны. — О, теперь мы откровенничаем. Сыльги подождала, пока Тэхён переварит сказанное ею и заинтересуется, и когда он просит её продолжить этот нелепый разговор, она отвечает коротко: — Ненависть. Тэхён смотрит на неё несколько секунд и начинает смеяться. — Это то, что мне уже посоветовал наш король. Тэхён много думал, это просто как фитиль. Все его чувства как потушенный фитиль. Когда он засыпает, кошмары всё ещё снятся, но единственное, что по-настоящему желает его сердце, — это поскорее проснуться от этого затянувшегося сна у себя в покоях и встретиться в коридорах дворца с… мысль обрывается, и Тэхён помнит только то, как хорошо жилось накануне.

В той жизни.

***

      Тэхён смотрит на макет корабля, который соорудил для него Минхо. Полуют — дополнительная палуба на корме — немного погнулся. И когда он решил его поправить, то одна из мачт покосилась и он оставил эту затею. Тэхён уложил голову на сложенные руки и долго смотрел на макет перед ним.

«Нельзя потерять что-то, если у тебя изначально ничего нет»

«Ты должен понять, «почему» и «зачем» он это делает, тогда не окажешься на их месте»

Что-то омрачило его воспоминания и сделало все слова, сказанные когда-то, грубыми. Тэхён иногда думает о них. Пытаясь перебороть себя и цепляясь за мелочи, на него накатывает тоска по тому, что прошло, Тэхён перебивает себя и хочет взять передышку. Ему нужно двигаться дальше, а не стоять на месте или бродить по кругу. Почему они ему так и не сказали, что это всё без толку? Это было так сложно. Хотел бы он быть, как леди Кан, у которой всё и всегда слишком просто.       Тэхён поднимается и идёт в соседнюю комнату, Минхо и Хёнджина нет с утра, Намджун ушёл как три дня, а Сыльги он не видел уже сутки, и это, казалось бы, самое идеальное время для него, чтобы побыть наедине с самим собой. Он достаёт одну из больших коробок и, расправившись со всеми тканями, которые служили защитой, вытаскивает клетку, которую когда-то принёс ему Юнги. Тэхён закатил рукава своей рубашки и принялся её мыть. Некоторая грязь скопилась на декоративных вставках между прутьями. Промывая и вытирая каждый миллиметр, Тэхён задумался и вспомнил, что у него есть карты, которые он утащил из шкафа Юнги. Карты с расположением и границами земель всех королевств. Он побросал тряпки с клеткой и ринулся за ними, перевернул несколько коробок, прошарил несколько полок, собрал всё в одну стопку и принялся выкладывать их лицевой стороной в пол. Он встал и смотрел сверху вниз, глаз бегал от одного края до другого, просматривая каждый миллиметр каждого листочка. Минхо с Хёнджином вернулись, и первый даже чуть случайно не наступил на листы карт, когда хотел войти в комнату. — Ему не было нужды хранить одну цельную карту на отдельных листах, в нескольких кабинетах дворца эта карта висела на стене, — говорит Тэхён, объясняя то, что он делает. — Тут нет карты, — говорит Минхо и, присаживаясь на колени, переворачивает один лист, понимает, — ты пробовал нагревать бумагу? — Да, ничего. — На Востоке используют железные чернила? — Хёнджин немного покосился на бумагу и ушёл на пару минут, вернувшись с чашкой. — Я могу предположить, что если вы считаете, что там есть что-то потаенное, то это можно проявить таким образом. Минхо встаёт и смотрит в чашку. — Чай? — Крепкий. Он окрасит бумагу и проявит чернила, если такие были нанесены. Тэхёна это насторожило, но в самом худшем случае он просто испортит бумагу. Он отходит за широкой кистью. Аккуратно наносит чай на поверхность одного листа. Бумага намокает и принимает желтоватый оттенок, а когда она начала подсыхать, на ней начинали проявляться тонкие линии. Едва видимые, Тэхён несколько раз проморгался, чтобы быть уверенным в том, что ему не кажется, он нанёс ещё на один лист, затем на ещё, и наблюдал за тем, как медленно темнеют контуры и проявляются рисунок и слова. Похожие на те, что были в книгах у Юнги. — Невероятно, — Минхо был удивлён, — это карта Небесного моста. Это карта Небесного моста! Хёнджин перешагнул через листы, чтобы встать рядом и полностью посмотреть проявившийся рисунок. — Я могу прочесть, что здесь написано, но я не знаю этих слов, — говорит Тэхён, весь сбитый с толку. — Ты пришёл из-за моря, ты должен понимать их значение? Минхо немного замялся. Он поднялся на ноги и замолк, по его лицу было видно, что он пытается что-то сказать, но каждый раз он будто одёргивал себя. — Дорогой бывший кронпринц Востока, — он кивнул в сторону Тэхёна, — и дражайший четвёртый наследник Запада, — и потом в сторону Хёнджина, — я, может, и был не до конца честен с вами, но только потому, что вы бы были ко мне более скептичны, если бы я договаривал всё до конца. Тэхён и Хёнджин переглянулись, наступило молчание. Минхо вновь собирался с мыслями, как его прервал Тэхён: — Я догадывался. Ты жил не за морем, ведь так? — Почти. За морем идут войны не только за территориальное превосходство, как здесь, но и за сам воздух. Я жил не так далеко, в более свободном, но менее безопасном месте. И решил заработать здесь, чтобы когда-нибудь попасть за море. Я говорил, что умею выживать не просто так. — А когда мы собрались бежать, то ты…? — уточняет Хёнджин. — Я бы привёл вас в городок, в котором жил, и оттуда мы бы уже решали, как добираться дальше. Вы же всё равно не знаете, что происходит за границей вашей земли. Было бы весело удивиться всему вместе. — Ты находишься на грани того, чтобы потерять моё доверие, камердинер Ли. — Ваше величество, вам сложно находиться здесь, в городе под землёй, где есть еда, вода, воздух. Тут нет только солнца и, может быть, ваших слуг. А там воздух продают, вы бы там не продержались и дня. Но позже мы бы могли что-нибудь придумать! У меня был примерный план действий, и мы уже хорошо заработали. И, честно сказать, есть пару плохих ребят, которым я должен, поэтому всё просто чудесно совпало! — Камердинер Ли, не в твоём положении… — Что такое Небесный мост? — совершенно внезапно и очень осторожно спрашивает Тэхён.

— Я бы тогда уехал за море, но ты знаешь, как сохранить мир дольше?

— У Юнги есть мечта, он говорил тебе о ней?

— Достать до неба?

Сердце Тэхёна, кажется, остановилось, его охватил озноб, он не уверен, стоит ли ему это знать, но… — Как я говорил ранее, что я не был честен до конца. Потому что я не мог представить то, что вы мне поверите. Но сейчас! — он раскрывает руки перед проявившейся картой. — У вас не будет причин мне не верить. Тэхён смог с лёгкостью поверить во всё то, что Минхо рассказал только потому, что вспоминает о секрете этого мира, который он услышал совершенно случайно. И ему неистово хочется только одного… — Я буду придерживаться изначального плана. Я использую Пак Чимина, и теперь уж точно буду на один шаг впереди, чем они. Небесный мост? Что же, — он усмехнулся, — моё имя будет греметь намного сильнее, чем имя Мин Юнги. Ты со мной, наёмник? — Я уже говорил, у меня есть только ты, — и затем он косится на Хёнджина. — Ваше величество? — Бессмыслица. Абсурд. Не могу уложить в голове. Я мечтал не об этом. Мне нужен чёрный кофе, лимонный пирог и горячая ванная, чтобы принять решение, — Хёнджин был в панике. — Моя мать была бы в ужасе. — В ужасе тут только ты.

***

      Тэхён будто бы получил тот кусочек пазла, которого ему недоставало для полноты картины. Все «зачем» и «почему» больше его не беспокоили. Он не был до этого уверен, как долго продержится снова до тех пор, пока не решит всё бросить, но что-то внутри кричало ему о том, что больше останавливаться он не намерен. — Ты всегда была лучше меня, когда дело доходило до дозировок лекарств. — Я не была лучше, это ты никогда не был хорош, — отвечает Сыльги. Зачем Тэхён пришёл к ней, она не знала, но её заинтересовало его выражение лица. Он выглядел по-настоящему расслабленным. — Не знаю, пригодятся ли они мне когда-нибудь, и честно, я не знаю, как их правильно использовать, но… считаю, что будет гораздо безопасней, если они останутся у тебя, потому что себе я редко могу довериться, особенно сейчас. — И что же это? Тэхён ставит ей на стол раскрытый футляр, в нём ампулы с прозрачной жидкостью. — Я стащил это у Юнги, — Тэхён будто не верит своим словам. — Не подумай, что я хотел это использовать на себе, я просто… может, я боялся, что он это может использовать или что… мне на тот момент показалось, что это самое правильное решение. Он никогда больше о них не заговаривал с того дня, как обещал мне жизнь. Так что, наверное, они ему и не нужны. — Гадость какая-то, — она смотрит на ампулы без каких-либо пометок, но что-то ей подсказывало, что она знает, что это такое. — Когда ты успел это выкрасть? Такие вещи он хранит у себя в кабинете. Тэхён часто таскал всякие вещи у Юнги, может, тот настолько к этому привык, что даже уже не обращал внимание. — Спрячь. Если когда-нибудь придумаю, что с этим делать или если когда-нибудь Юнги попросит это вернуть, ну… я вроде как окажу ему услугу. — Ты боишься норовиться это использовать? — Самую малость.

***

      Всемирная выставка включала в себя новейшие промышленные товары, паровые машины, различные изделия ремесла, музей естествознания, музыкальные инструменты, скульптурные мемориалы, встретилось даже географическое сообщество. Были представлены различные виды транспорта, а также открытие сопровождалось парадом больших марионеток.       Хван Хёнджин был раздосадован, что не сможет посетить Восток как гость на выставке, а Ким Тэхён был огорчён, что упустит возможность попробовать различные блюда со всех уголков континента, а также и того, что привезли из-за моря. Минхо было всё равно, всё равно было и Намджуну.       Выставка очень хорошо работала на них, потому что всё внимание всех отраслей было направлено на неё. Но самое главное, это выставка дала то, что так было нужно Тэхёну.       Для начала Ким Убин по старой дружбе выкрал для него пару бумаг, которые Тэхён подробно объяснил, где хранятся. А также смог отправить своё первое письмо Ким Хичолю, чтобы попробовать заручиться его поддержкой в будущем.

***

      Минхо не был образован и не понимал многих вещей, поэтому не мог чётко объяснить или понять важность, но Тэхён провёл не один год, наблюдая за тем, как Юнги вытаскивал всё то, что ему нужно, из кого угодно. И Ким просто попросил говорить, говорить и говорить, он просто будет слушать. По всем воспоминаниям Минхо о своей жизни, со всеми мелочами, что его окружали, Тэхён смог выстроить некоторую картину мира.       В феврале следующего года, узнав больше деталей о мире за границей их земли, Тэхён укоренился в том, что им нужно собрать как можно больше золота. Хёнджин также вспомнил, что отдел, за который он отвечал, был направлен на добычу и сохранение золота.

***

      В апреле Тэхён узнает, что Убина поймали и сослали вниз, и пока тому не поручили какое-нибудь задание или не переубедили в чём-то, Тэхён отправился налаживать с ним дружеские отношения. Не забыв прихватить с собой Намджуна, для численного превосходства.

***

      В мае Намджун говорит Тэхёну, что генерал приказал арестовать Чимина, если тот даст повод, и Тэхён не мог сдержать радости от того, что всё идёт именно так, как он и запланировал.       Он сообщает об этом Минхо и Хёнджину, и они заканчивали со всеми приготовлениями, чтобы бежать. Нижний город становится слишком небезопасным местом для них.

***

      В начале осени Тэхён закончил все приготовления. Они почти за год сделали невозможное, и к удивлению Хёнджина, всё шло по плану. Собирая небольшую сумку с редкими вещами первой необходимости, он уже на следующее утро готовился проститься с Ким Тэхёном.       Некоторые документы, которые Убин для него выкрал, и те, которые Намджун любезно предоставил, были надежно упакованы. Тэхён сказал, что если ситуация сложится так, что эти бумаги могут попасть в чужие руки, то они должны сделать всё для того, чтобы их уничтожить.       Всё золото, все соверены, серебряные и медные монеты, всё то, что они собрали и заработали за это время, Тэхён отдал Минхо, Хёнджин так и не научился управлять средствами.       Ранним утром, когда в городе стоял густой туман и не было проверяющих на границе, по какому-то приказу Намджуна. Тэхён смог спокойно проводить Хёнджина и Минхо к пути, по которому когда-то Минхо пробрался в Нижний. Убедиться, что они спокойно перейдут через границу города. — Помалкивай. Если хочешь быть успешным наёмником, — он это говорит Минхо, а затем обращается к Хёнджину. — А ты найди хорошего финансового консультанта, — Тэхён думал, что этого хватит на то, чтобы попрощаться, он не готовил речь, как хотел это сделать Хёнджин. — Вам бы лучше обжиться ко времени, когда я успею закончить все дела здесь и тоже отправиться за море. Но если вы потеряете все наши сбережения и за мою голову будут давать больше, чем просто много, можете возвращаться и попробуем это использовать, ограбив казну. — Пообещаешь нам кое-что? Чтобы мы сильно не беспокоились о тебе, — Минхо тоже речь не готовил, но было то, из-за чего он беспокоился. — Я слушаю. — Найди кого-нибудь, с кем тебе будет менее одиноко здесь. — Нам…. — К черту Намджуна! Он цепной пёс генерала, глазом не моргнёт, тебя ему сдаст. Я говорю о ком-то, кто чуть менее раздражающий, чем наше величество, чтобы я знал, что мы не бросаем тебя здесь одного с Намджуном и Сыльги. Врагу не пожелаешь! — Хочешь сказать, что я лучшая альтернатива? — встревает Хёнджин. — Хочу сказать, что если у него будет кто-то такой же безнадёжный, как ты, он будет больше занят его проблемами и не останется с самим собой один на один. Минхо с лукавым прищуром заглядывает Тэхёну в глаза: — Ты же точно не собираешься убивать себя каким-нибудь мало изысканным способом, верно? Тэхён слабо, но искренне улыбается и машет головой: «Нет, уже нет».

***

      Октябрь начался для Тэхёна на редкость гадко. Вполне возможно Минхо был прав, и если бы не он, Тэхён бы умер спустя неделю. Тогда. Сейчас он уже знает, по каким правилам нужно здесь жить, его волновало только то, что… Он совсем отвык от нахождения в одиночестве.       Поскольку средств на существование у него было не много, так как он тратил всё, что заработал, Тэхён, пользуясь своей репутацией, начал брать везде и у всех в долг. Намджун было хотел ему с этим помочь, но Тэхён ему запретил, потому что пока у него есть долги, кто-то точно всегда будет его искать.       И как-нибудь он расскажет Минхо, что всё же стал картёжником. И проигрывал больше, чем мог себе позволить. Намджун хотел вмешаться и здесь, но Тэхён ему объяснил, что многие начинали испытывать к нему симпатию и снисхождение, когда видели, что он, будучи прилично одетым, играет хуже, чем те, кто даже название ткани его сюртука не смогут произнести. Они начинают испытывать превосходство, и этим самым относится лучше и к самому Тэхёну. Как-никак людей сверху здесь ненавидят.       Тэхён, быть может, был рад компании Намджуна, но его полное недоверие к любому его действию и решению, нагоняли тоску и заставляли всего его гореть изнутри и бунтовать. Будто Намджун его нянька.

Но, может, так оно и было, Тэхён не знает, что ему там приказали.

***

      В январе до Тэхёна наконец доходят хорошие новости, и он узнаёт, что Пак Чимина арестовали. И он решает действовать, отправив Рюджин письмо.

***

      В феврале Тэхён даже встречается с Рюджин впервые за несколько лет. Это могло его растрогать или даже навеять воспоминаний, но, по правде говоря, он почти даже не помнил, что она была частью его жизни. План Тэхёна был очень прост, помочь Чимину избежать смертной казни, заручиться его доверием и дальше использовать как отвлекающую фигуру. И вплоть до этого момента всё шло чётко, так, как они обговаривали. Нужные люди сходились, все даты были сверены и все события происходили точно по минутам, а тут он узнаёт, что в его планы вмешались. И вместо одного своенравного капитана он получит ещё какого-то мальчишку? — Вы думаете, что благовоспитанный молодой человек ввяжется в подобную авантюру, госпожа Рюджин? Не смешите меня. — Благовоспитанный это совсем не про него. Он очень своенравный. С ним не легко, но я опасаюсь, что терпение брата не вечное, и это он ему не спустит с рук. — Я вас понял. Вы сделаете так, как я скажу, и тогда и Пак Чимин, и ваш мальчишка смогут добраться до Нижнего города. Я помогу вашему жениху, чем смогу, но уберечь его от вашего брата, госпожа Рюджин, вряд ли смогу, ведь даже у вас нет такой прерогативы. Куда мне, простому безродному беженцу, до генерала. — Тэхён. — Если вы позаботитесь о том, чтобы вашего мальчишку не подали в розыск, то я обещаю, что с ним ничего не случится. — Это тебе поможет? — Не вашему жениху, а этому юнцу, я обещаю жизнь, но лишь с тем условием, что он мне не будет мешать, а его имя в розыске очень сильно мне помешает. Он уже немного нарушил мои планы. Рюджин недолго смотрит на Тэхёна, её улыбка была щемяще нежной: — Я рада, что с тобой всё в порядке. И по тому, что выглядишь ты здоровым, думаю, ты живешь неплохую жизнь.

***

      Намджун дал ему полное досье на этого Чон Чонгука. Тэхён, кажется, уже слышал его имя. Он ознакомился с его анкетой, прочёл всю биографию, задал Намджуну пару вопросов. И было очень странно осознавать, что он никогда не интересовался жизнью Хосока. Но вины он не испытывал, если бы не академия, Тэхён бы даже звания его не знал. — Хотел бы я знать, позволил бы мне генерал такую дерзость. Бросить академию, — Тэхён хмыкает и перечитывает послужной список. — Не сын знатной семьи, а одна большая головная боль. — Госпожа Рюджин души в нём не чает, — говорит Намджун. — Она и от Пак Чимина без ума, спорим, она просто любит тех, кто выводит её брата из себя. — К слову, и он им очень очарован, — добавляет Намджун. — Сложно не заметить, — говорит он. — Ну так, готов поставить десять золотых? Он точно сбежал из академии, чтобы быть подальше от генерала. — У вас, Ким Тэхён, столько нет, — говорит спокойно Намджун, и Тэхён, вспыхнув недовольством, говорит, что сейчас достанет. Намджун кричит ему вслед, что ему в долг никто и медной монеты не даст. Тэхён возвращается через час и бросает на стол золотые монеты: — Я заложил свою скрипку, а когда ты проиграешь, я её выкуплю.

***

      Тэхён немного топчется перед входом, перед тем как зайти. И, нацепив самый невозмутимый вид, какой только мог, дёрнул деревянную ручку на себя. Короткий звон колокольчика оповестил о новом госте. Тэхён приспускает свой платок и громко заявляет: — Эй, мне бы не помешало пару соверенов до следующей недели! Запишешь на моё имя? Он самоуверенно улыбнулся и ждал ответа, осматривая находящихся внутри. Пак Чимин, он пытался казаться невозмутимым, но на самом деле был довольно резок в своих движениях и мимике, что говорило только о том, что он не особо-то и старается. Чон Чонгук, юнец, который чуть не разрушил его тщательно спланированный план. Тэхён смотрит на него снисходительно, и тот воспринимает это как личное оскорбление. — В лице попроще будь. Тут таких не любят. Гляди и без головы останешься. И, да, он именно такой, каким Тэхён себе его представлял: — Ох, — Чонгук ответил ему тем же взглядом, и Тэхён уже предвкушал насколько интересной станет его жизнь, может, Минхо имел в виду именно это, — как и ты, в скором времени? строптивый.