Легенда о Морской Деве: Бирюзовая Луна

      В тот знаменательный день, когда началась эта необычная история, стояла тихая солнечная погода и дул слабый ветерок, в своей совокупности создавая прекрасные условия для какого-либо путешествия. Рассчитанного на долгое и дальнее плавание. Или же, наоборот, короткое, не способное занять много времени, чтобы преодолеть расстояние от одного берега до другого. В зависимости от того, как решат судовладельцы и их капитаны.       Повсюду, сколько может охватить человеческий глаз, находилась мерно колеблющаяся вода. Только почти безоблачное небо, где местами виднелись белые перистые облака, да морская среда. И ничего больше на много миль вперед. Поскольку вокруг простирался безбрежный могучий океан. Безграничный водный простор, в котором страшно затеряться. Ибо чувствуешь себя мелкой песчинкой в этом гигантском природном водосборе.       Среди бескрайнего океанского простора царила удивительная тишина. Почему удивительная? Да потому что в этих неспокойных широтах редко наступала такая идиллия. Солнце ярко светило, возвышаясь над обоими мирами на голубом небосводе в самом зените. Золотые теплые лучи падали сверху на изумительно синюю поверхность и там, где они любовно соприкасались с ней, рождались маленькие серебряные огоньки. Их насчитывалось более тысячи. Нет, их было миллионы, миллиарды. В общем нескончаемое количество, трудно поддающееся какому-либо расчету. Вода, причудливо играя со светом, вспыхивала и приковывала к себе взгляд. Этот чарующий танец крохотных звездочек мог без труда завладеть вниманием случайного очевидца и не спешил отпускать еще долгое время, гипнотизируя его.       Море во время штиля очень спокойно. Под легким дуновением ветерка оно покрывалось мелкой рябью, которая ослепительно красиво сверкала под полуденным солнцем, отражая его блеск. Испарения наполняли здешний воздух сильным соленым ароматом, вкупе с ласками ветра передававшим особую гамму чувств.       В необъятное морское пространство внезапно ворвался небольшой корабль, идущий на приличной скорости. Он быстро плыл под ветром, который нежно играл широкими полотнами его многочисленных парусов и задавал определенное направление. Судно плавно, без всяких усилий скользило по водной глади, уверенно разрезая ее своим крепким носом — форштевнем и оставляя после себя длинный белый след на чуть волнующей поверхности. Трехмачтовую каравеллу сопровождала целая стая чаек, неизменных спутников любого парусника. Они беспорядочно кружили и громко кричали, словно хотели привлечь к себе внимание вечно чем-то занятых мореходов. А на волнах, отходивших от деревянного быстро движущегося корпуса, резво прыгали дельфины, словно соревнуясь между собой в высоте полета. Их радостный стрекот звонко разносился по воздуху, вплетая туда еще одни звуки помимо тихого шелеста волн и создавая непередаваемую атмосферу. Так рождалась особая морская симфония.       На корабле повсюду: по палубам, мачтам, реям и снастям — сновали матросы, выполняя свою каждодневную работу. Ни один не отлынивал от дела. Кто-то драил палубу, орудуя мокрой щеткой; кто-то проверял, насколько крепко и надежно затянуты узлы; кто-то чистил овощи по велению судового кока, чтобы позднее тот приготовил вкусный ужин и накормил им всю команду. А кто-то просто отдыхал в кубрике, с наслаждением вися в гамаке и ожидая своего дежурства.       На самом носу каравеллы, опершись одной ногой о край борта, стоял молодой человек примерно двадцати пяти лет и смотрел в подзорную трубу в морскую даль. Ветер мягко обвевал его необычайно красивое лицо. Голова отважного путешественника повязана красноватого оттенка платком, как это делало большинство матросов, из-под которого выбивались темные пряди волос. Одет же юноша был довольно просто: белоснежная рубашка с закатанными до локтей рукавами и с широко расстегнутым воротом, темно-синие штаны, опоясанные бежевым кушаком, да высокие кожаные сапоги с отворотом.       Пока молодой человек пристально вглядывался в горизонт, время от времени опуская оптический прибор и напрягая зрение, к нему подошел невысокий тучный человек в темно-коричневом костюме и с треугольной шляпой на макушке коротких седых волос. Он являлся боцманом корабля и помощником командира.       — Погода отличная, капитан. Не так ли? — с каким-то намеком произнес бывалый моряк, оказавшись за спиной молодого человека — своего непосредственного начальника, и провел рукой по белой бороде, ершиком росшей под всей нижней частью лица.       — Да, море спокойно, — юноша в очередной раз опустил дальновизор, глядя вперед. И уточнил: — Пока спокойно.       — Я же говорил вам, капитан! — тут же встрепенулся мужчина. — К вечеру ожидается буря.       — Знаю, Миц, — последовал достаточно спокойный ответ. Казалось, младшего мореплавателя такая весть ничуть не встревожила. — Теперь я это точно знаю.       — Вы же меня не послушали, — осуждающие нотки послышались в голосе боцмана. — Я предлагал вам остаться в Лэйне и переждать ее там. Но вы не захотели.       — Несомненно, это так.       — Так почему же? Нет, капитан, вы не обманете старика. Признайтесь, что там — в порту — вы на самом деле были со мной согласны, хоть и делали вид, что сомневались. К чему это упорство, Ваше Высочество?.. — произнеся последние слова, Миц быстро прикрыл рот рукой, словно сказал лишнее, и бросил опасливый взгляд на молодого человека. Тот сразу нахмурился и осторожно огляделся. К счастью, нанятые им люди не сидели без дела и не прислушивались к чужим разговорам. Да и поблизости никого не наблюдалось.       — Я же просил, Миц… — с укором прошептал он.       — Прошу простить меня, старого болтуна, мой…       Но ему не дали договорить, поспешно оборвав речь.       — Ты же прекрасно понимаешь: никто из моей команды не должен знать, кто я на самом деле, — произнес королевский отпрыск грозно и вполголоса.       — Да-да, капитан Дем. Каюсь, каюсь, — запричитал помощник и наставник по совместительству. — Простите старика! Это все давняя привычка! Никак не могу избавиться…       — Тише же, — принц сделал знак, призывающий к молчанию. — Знай, ты прощен. Но помни, тайну мою ты поклялся хранить.       — Конечно, мой капитан! От вашего верного слуги никто ничего не узнает. Я буду нем как рыба, — боцман сопроводил свои слова характерным жестом. — И все же вам надо было послушаться старика и переждать бурю в Лэйне, — не удержался он.       — Миц! Опять ты за свое! — застонал юноша.       — Да, опять за свое, — уперев руки в боки, произнес старший товарищ. — Что я скажу вашему отцу, если произойдет несчастье во время бури? Если с вами что-то случится, король вздернет меня на виселице.       — Да полно тебе! Если и грозит опасность, то уж всем нам. В таком случае мой отец не сможет повесить тебя.       — Я лучше сам погибну, нежели допущу вашей смерти.       — Знаю. Ты, действительно, скорее сам пожертвуешь собой, нежели дашь умереть своему подопечному. Ведь практически с самых пеленок занимаешься моим воспитанием. Но с каких это пор родной отец печется о моей скромной персоне? Сколько я себя помню, Его Величество никогда не уделял мне своего внимания. Слышишь? Никогда. Государя не интересовало абсолютно ничего: ни как рос его сын, ни что его увлекало, ни чем он занимался. Ему было все равно. Я даже подумываю, не вызвано ли это ненавистью ко мне. С тех пор, как умерла дорогая матушка, произведя меня на свет, он, скорее всего, видит во мне виновника своего несчастья. Наш монарх был слишком строг со мной. Я не знал его ласки и тепла. Я не уверен, любит ли он меня вообще! Король настолько погружен в государственные дела, что ему совсем не хватает времени на своего единственного сына! Даже как к наследнику не проявляет ко мне внимания! Что уж говорить о его родительском интересе? Мне надоело такое отношение к себе от собственного отца, поэтому я и сбежал из дома, приобрел корабль и отправился странствовать по миру. Я всегда хотел такой свободы, и мне не страшны никакие опасности.       — Но…       — Хватит, Миц! — чересчур резко прервал его протеже, вскинув руку. — Я осознанно бросил вызов буре, и предстоит борьба с ней. Надоело бесконечно сражаться с безразличием единственного близкого мне человека. Может, удастся победить морскую стихию.       — Побойтесь Морского Владыки! — побледнел боцман. — Что вы говорите! Вы накличете беду!       — Это почему же? — полюбопытствовал молодой аристократ, сменивший на неопределенное время свой дорогой дворцовый костюм на обычную одежду простолюдина.       — Разве вы не слышали о легенде, что распространена среди моряков?       — Что за легенда? Расскажи, — принял он заинтересованный вид. — Я охотно послушаю.       — Среди моряков ходят слухи, что бурю насылает сам Владыка Океана! Он карает дерзких и безрассудных, кто не побоялся бросить вызов его стихии.       — И что же? — снисходительно ухмыльнулся владелец судна.       — А то, мой капитан, что мало кто остается в живых. Да что там говорить! Вообще никого. И если бросивший вызов проиграет, то Владыка забирает его душу к себе в свое Царство, где она навеки остается в морских глубинах Океана.       — Это всего лишь страшная сказка моряков, чтобы напугать смелых и отважных, — отмахнулся королевских кровей беглец.       — Может быть. Но я все же верю этим россказням.       — Не бойся, Миц! — юноша добродушно хлопнул старика по спине. Да так, что от его удара тот чуть подался вперед. — К тому же, если это и правда, не забывай: мы ведь на «Непобедимом». Я не зря выбрал ему такое название — еще ни один ураган его не потопил.       Капитан Дем, пребывая в полной уверенности в стойкости своей каравеллы, соскочил с полубака и пошел отдавать приказы морякам по ее подготовке к надвигающемуся шторму. Следовало убрать паруса, чтобы их не потрепало слишком сильно. Ведь в любой момент ветер может перемениться. Если сделать все грамотно и по уму, корабль должен выдержать любой стихийный напор.       — «Непобедимый» вряд ли здесь поможет, — с грустью покачал головой старый боцман и бросил опасливый взгляд на маленькое облачко у горизонта — предвестника скорой бури. Весьма сильной бури. Беспощадной.