Нирвана лета

Дом оказался не так уж и ужасен. В нём было электричество, душ и даже плоховато, но ловил интернет. Майк почти сразу после своего приезда лёг спать, не просыпаясь вообще. Комната где ему предстояло жить, спать, а также проводить своё время была небольшой. Кровать, пара тумбочек, стол, к нему стул, небольшой шкаф, окно с широким подоконником, люстра и маленькая лампа. Но утром ему предстоит рано проснуться. Очень рано. Будят чьи-то петухи, кукарекающие так, словно их режут или заживо дерут лисы. Солнце уже встало из-за горизонта, но всё ещё отдаёт рассветным оранжевым. Майк протирает глаза, недовольно мыча. Сон, словно на зло, как рукой сняло. После пробуждения в голове, на удивление, пребывает ясность и чистота, что позволяет хотя бы на некоторое время расслабиться, облегченно выдохнув. Подросток поднимается с кровати, подходя к незанавешенному окну. Вид неживописный: кусочек двора и клочок дороги, которую прячет соседский дом. Здание, в отличии от дома бабушки Майка, одноэтажное, а единственное видное окно закрыто шторами. Уилер отчего-то долго пялится вперёд, как вдруг его взгляд привлекает странное движение. Майк щурится, разглядывая окно чужого дома. Отодвигая штору, в окне появляется девушка лет четырнадцати на вид. У неё русые лохматые волосы и длинная чёрная футболка с белым текстом, который всё никак не получается разглядеть. Майку её одежда чем-то напоминант мерч любимой группы, хоть он и не может ручаться за правдивость этого довода. Легче просто сохранить приятную мысль, что здесь, возможно, есть его единомышленники. Незнакомка зевает, прикрывая рот рукой, возможно только проснулась. Уилера она словно бы и не замечает, но тоже слабо щурится, чтобы видеть чуть лучше. Стоит её взгляду задержаться на Майке, как он отходит от окна. Не хватало того, чтобы она подумала, что он какой-нибудь маньяк, если разглядит. Подросток решает выйти из комнаты, потирая глаза. Вчера он и дом толком посмотреть не успел, придётся наверстать упущенное. Бабушка ещё не проснулась. Вчера их знакомства, как такового, у них не произошло. Взглянув на настенные часы Уилер видит время, примерно прикидывая сколько проспал. Чуть меньше двенадцати часов — лицо кривится. Теперь есть с чем связать своё отвратительное состояние и пустоту в голове. Напротив комнаты Майка, которая раньше принадлежала брату его матери, находится комната бабушки. Дальше по коридору кухня, входная дверь и лестница. Из всего этого наиболее интересным представляется именно последний объект. По лестнице Майк забирается довольно быстро. Второй этаж не блещет красотой. С двумя комнатами, среди которых ванная, туалет, комната его матери и кладовка с лестницей в потолок. Это уже гораздо интереснее. Юноша оглядывается, вслушиваясь в монотонную тишину дома. Любопытство тянет его вперёд и уверенно берёт верх. Половицы предательски скрипят от каждого нового шага к лестнице. Майку приходится встать на носочки, чтобы издавать чуть меньше шума. Лестница кажется опасной, словно прямо сейчас развалится на множество мелких щепок. При первом касании этого не происходит, но древесина уже давно иссохлась, а на дощечках, служащих ступеньками слои пыли. Нахмурив брови и мысленно сказав самому себе о том, что приключения хлеще чем в городе здесь уже не будет, Майк лезет наверх. Люк легко поддаётся, поднимаясь вместе с новосёлом этого дома. Взгляду предстаёт обыкновенный чердак. Пыльный, полутëмный и с кучей коробок. Весь флëр в миг куда-то улетучивается, оставляя неприятное ощущение неоправданной надежды. Уже чуть понурившись, Уилер кладёт люк на пыльный пол. Несчастная дверца шлёпается на деревяшки с тихим стуком. Карие глаза сразу же цепляются за кучи коробок. В одной из них лежат альбомы с фотографиями, которые по скромному мнению Майка, сделаны не так уж и плохо для своих лет. В другой коробке старая одежда, третья оказывается пустой, а в четвёртой лежит куча потрёпанных книг и коробочек поменьше. Приподняв книгу, походящую на справочник, Майк видит под ней кучу самых разных фигурок. Толково разглядеть их, повертев в руках каждую, не получается, но Майк не сильно расстроен этим. Он переключает внимание на странные кости, непохожие на привычные кубики. В самом низу лежит что-то сложенное в несколько раз и ещё одна книга с кучей напиханных в неё листов. Уилер решает пройти ещё чуть дальше, туда, где находится слуховое окно. На подоконнике лежит книга писателя со знакомой фамилией, но ни единого произведения которого, а их содержание тем более, Майку на ум не приходят. Больше на чердаке не находится ничего интересного. Уилер встаёт спиной к окну, оттряхивая руки. Ожидания оправдались пятьдесят на пятьдесят. Словно в подтверждение своим мыслям, он чихает, осматривая чердак ещё один раз. Здесь можно неплохо устроиться, если убраться. Старые вещи брюнет выносить не собирался: это долго и тяжело. Только упорядочить коробки, подписать их, протереть пыль, чтобы не чихать чересчур часто, а также хоть немного наладить обстановку перестановкой. Занятие на первые пару дней точно Майк себе нашёл, отлично. *** Его бабушка оказалась приятной женщиной. В будние дни она иногда уходила по своим делам до самого обеда: когда за продуктами, когда в гости, а когда просто на прогулку. Майка она с собой не брала, да и он сам против такого расклада не был. Пусть как-то объяснить самому себе, а про других и речи идти не может, такую странную тягу к желанию привести в порядок старый пыльный чердак сложно, Майк постарался. Он связал это с тем, что на второй день после появления в голове плана, мысль всё ещё оставалась там. Даже во время почти безвылазного залипания в дурацкий играх без интернета, даже когда он сидел и обедал вместе с бабушкой. А может Уилеру просто хотелось почувствовать себя гордым хозяином целого чердака? Абсолютно всё сомнения пропадают когда от телефона начало тошнить и Уилер всё таки воплощает задумку в жизнь. В неспешном темпе это занимает около шести дней без учёта тех, когда он лениво валялся в своей комнате. И в итоге Майк остаётся доволен результатом. В коробках он находит много всякой полезной и не очень всячины, с пылью управляется достаточно быстро, а бить по старому матрасу ковровыбивалкой вообще не было чем-то сложным.