Mémento mori

Сирена прогремела так неожиданно, что заставила вздрогнуть. Как назло, ещё и гром прогремел в небе, добавив в неприятную атмосферу страха и нервов. Эта странная цепь событий заставила девушку, стоящую у окна задуматься о причинах. Почему это произошло? Им не приходило записки, никто не предлагал принять участие в Игре. Однако она видит, что внизу разлетаются вороны и потихоньку зажигается освещение фонарей, а огромные ворота, которые они столько раз пытались покинуть замыкаются и запираются на кодовый замок. Что происходит? — Ада! Она обернулась. В палату, где она находилась влетел её вечный пациент. Растрёпанные тёмные волосы казалось стояли дыбом, а в зелёных глазах был страх и непонимание. Он нервно теребил ремешок на своей смирительной рубашке. Было даже обидно, что здесь она не смогла найти ему более подходящую одежду, но пришлось смириться. Приблизившись к парню, она мягко обхватила его встревоженное лицо ладонями. Её вечно холодные руки слегка успокоили его, но встревоженность всё равно осталась. — Ты слышала? Сирена! — Да, слышала, Эмиль. Ты получил приглашение в Игру? — Нет! Ничего такого! И не видел никого… Она нахмурилась. В больнице в последнее время очень редко проводили Игру. Эта территория хорошо была готова только для неподготовленных, кто впервые оказывался под чарами дома, а значит таинственный хозяин снова заманил несчастных. Они скорее всего ничего не знают и будут находиться в опасности. — Ада, я знаю, о чём ты думаешь. Пациент взял её руку в свою и мягко убрал с лица пряди каштановых волос. Как же давно она не расчёсывала их… Причёска в последнее время и вовсе напоминала больше воронье гнездо, а платье порвалось и покрылось заплатками. Однако даже такая, она была ему ближе всех, кого он мог помнить. Благодаря ей он в принципе вообще хоть что-то помнит… Ей и её серебряному свистку, который не раз выручал их прежде. — Помнишь, что стало с теми, кто нарушил правила? Они не вернулись больше. Это опасно! — Я понимаю, мой хороший. Она всегда обращалась к нему с особой лаской. «Мой хороший», «дорогой», «солнце»… Эмиль… Она так спокойно и нежно произносила его имя, что он мог потерять голову от этого. Возможно это ловкая манипуляция с её стороны, но нет. За последние три года, что они провели вместе, он уже не мог представить свою жизнь без этой девушки. Которая бросила всё, включая свои научные труды, ради того, чтобы помочь ему. — Эмиль, посмотри. Мы на территории Игры. Да, мы можем сейчас просто уйти и оставить всё как есть. И существовать в этом повторяющемся цикле и далее. Однако… — Постой, — он поднял руку. — Я знаю. Мы хотим уйти. И построить там, на свободе своё светлое будущее. Но ведь… — Если мы не рискнём, то другого шанса у нас может не быть. Он тяжело вздохнул и прижал её к себе, гладя по спутанным волосам. Она чувствовала, как быстро стучит его сердце. Он боится, да. И она тоже. Но ради него… Ради их благополучия она готова на всё. Даже пренебречь строгими правилами. Ещё раз. — Если ты уверена в этом… Он понимает, что снова проиграл в этой беседе и чуть заметно улыбается. Всё-таки она манипулятор. Но с другой стороны, в глубине души, он вполне с ней согласен.

***

Эхо сирены ещё отзывалось в ушах, и Орфей отчаянно потряс головой. Это было очень громко. Внутренний голос твердил ему, что он подписал сам себе возможно не просто участие в Игре, но и смертный приговор. Однако отступать уже было поздно и некуда. Лука вздохнул и первым встал из-за стола. — Идёмте. Нам нельзя сидеть и ждать, времени очень мало. — Постой! — Эмма нервно схватила его за руку. — Согласна, может времени мало. Но ты объяснил правила только вкратце. Допустим мы найдём эти странные машинки, а дальше что? Как декодировать шифр? Где потом найти ворота? — А логичный вопрос, — Орфей тоже встал. — Прости, но мы тут пока абсолютно ничего не понимаем. Лука неловко засмеялся и потёр голову. — Да, об этом я не подумал… Ладно, давайте так поступим. Найдём одну из машинок, и я объясню вам, как всё это работает. А потом разделимся, чтобы решить остальные. Помните, их пять. — Думаешь разделяться, это хорошая идея? — Нет, и опять я с тобой согласен, писатель. — Орфей, — романист вздохнул. — Меня зовут Орфей, помнишь? — Э-э… да, прости, — «заключённый» снова смутился. Чтобы скрыть это он подтянул перчатки на руках. — Короче, да, я понимаю, разделяться плохая идея. Но сейчас это необходимость. Мы иначе не успеем пять шифров раскодировать. — Лука, подожди! Эмма заправила прядь волос за ухо и осмотрелась. Всё та же столовая, где они остановились. Вроде ничего необычного. Однако садовница нервно теребила фартук. — Ты говорил, что участников обычно четверо, разве нет? Но нас трое! — Четвёртый участник придёт либо сам, либо его приведут Охотники, — пожал плечами парень. — Один из тех, кто проиграл предыдущие Игры. У нас так было. — Понятно. Ладно, давайте двигаться. Предложение было принято молчаливым согласием. Они вышли из столовой и побрели вперёд по коридору, стараясь сильно не шуметь. Сейчас только гром на улице им мешал сосредоточиться, однако на него внимание обращалось мало. Орфей вытащил тетрадь из кармана и держал в руке, чтобы на всякий случай делать заметки по их маршруту. Карты здания у них не было, так хоть по примечательным объектам попытаются найти дорогу. Спустя какое-то время блуждания по коридорам и осмотра комнат, Эмма внезапно остановилась и свернула влево. Помня, что она тут уже один раз была, Лука и Орфей пошли следом, и вскоре вышли в старую часовню. Даже удивительно, что она так хорошо сохранилась, хотя время заметно её потрепало. Старые деревянные скамейки стали тусклыми, большой крест на стене сзади подиума, откуда выступал священник тоже казалось готов был упасть и держался на честном слове. «Или вере» — невесело подумал Орфей. Справа стояло старое пианино с маленькой игрушкой плюшевого кролика, отбрасывая тень на зал. Внезапно Лука оживился. — Вот она! Орфей и Эмма тут же повернули головы и увидели то, что так порадовало Луку. Вообще эта машинка даже была похожа на ту, на которой печатал сам романист свои рассказы, однако дополненная четырьмя механическими дисками с цифрами и лампочками-индикаторами. Плюс в её интерьер совсем не вписывалась странная антенна, возвышающаяся в потолок часовни. Сейчас на машинке не горело ни одного огонька, а в отсеке для бумаги уже лежал лист, заполненный без сомнения шифром. Рассмотрев его ближе, помимо текста Орфей обнаружил небольшую схему, видимо обозначающую движение дисков и порядок расшифровки текста. — Лука, что ты делаешь? Эмма недоуменно смотрела на «заключённого», который внезапно присел у машинки и вскрыл панель рядом, после чего вытащил моток проводов и маленькую схему. После он достал из поясной сумки одну из уцелевших отвёрток и сосредоточенно начал что-то откручивать у панели и перебирать провода. — Лука? — Не мешайте, пожалуйста! Орфей переглянулся с Эммой, но стал ждать. Наблюдая за действиями изобретателя, он подумал о том, что возможно до тюрьмы он был отличным механиком или инженером, ведь то, как он управлялся с техникой явно не вызывало у него вопросов. В один момент его заметно ударило током, однако Лука даже не дрогнул, просто поправил перчатку и продолжил работу. Спустя минут пять, он соединил последний провод и вставил панель на место, и антенна у машинки загорелась слабым светом, а индикаторы замигали. — Готово! — Это что ты сейчас такое сделал? — поинтересовалась садовница. — Ай, да пустяки, — «заключённый» отмахнулся. — Просто изменил механическую подачу тока и соединение, чтобы мы декодировали не только эту машинку. Автоматический процесс поможет запустить с помощью электричества другую, которая соединена с этой и таким образом мы будем декодировать два текста одновременно. — Эм… Я ничего не понял, но, наверное, это здорово, — Орфей усмехнулся. — Ладно, бог с ним. Показывай, как работать с этим адовым механизмом. — И ничего она не адовая, — обиделся Лука и встал у машинки. — Очень всё просто. Эмма и Орфей внимательно следили за всем, что показывал Лука. Как он менял состояние дисков, и набирал текст, согласно схеме. Лампочки индикаторы приветливо мигали на его действия, и вот спустя время из машинки начал выходить ещё один лист, только теперь там был не зашифрованный текст, а вполне понятная информация. В какой-то момент и они подключились к дешифровке, Эмма периодически придерживала сильно трясущуюся антенну машинки, а Орфей помогал переставлять диски в правильное состояние. И вот спустя минут пятнадцать полностью расшифрованный текст вышел из механизма, а антенна загорелась ярким светом, почти как уличный фонарь. Больше она не тряслась. Бегло пробежав текст, романист сразу зацепил взглядом комбинацию цифр и понял, что это и есть кодовый ключ, причём помечен он был символом «три». — Вводить третьим по счёту, когда придём к воротам, — объяснил Лука. — Окей, теперь вам всё понятно? — Более-менее, да, — Орфей кивнул. — Конечно я справлюсь не так быстро, как ты, но трудностей вызвать не должно. — Если ошибёшься — машинка противно запищит и выпустит искру, — объяснил Лука. — Так что не торопись. Эмма, а ты? Садовница не ответила. Она вообще отошла от ребят и теперь стояла поодаль, за скамейками, рассматривая самое странное кресло, которое видел Орфей в своей жизни. Без сомнения, в него можно было сесть. Однако общий ободранный вид, странный часовой механизм, встроенный в него, плотные зажимы на подлокотниках и механический ремень безопасности, прямо как на сиденьях американских горок, не внушали ничего хорошего. — Что это за кресло? — спросила она. — Отойди! Лука нервно отпрянул, затравленно глядя на адский механизм. Орфей снова понял, что память услужливо подсказала об опасности, да и что скрывать, ему это «миленькое креслице» тоже не понравилось. Но крик возымел успех — садовница отошла. — Я и не собиралась садиться… — И не надо! — «заключённый» спрятал шифр в сумку. — В эти кресла Охотники сажают нас в процессе Игры. — Что? Зачем? — Часы видишь, писатель? — он указал на часовой механизм. — Запускаются автоматически, как только мы там окажемся. Если не успеем вылезти оттуда до конца таймера, то… Лука запнулся и схватился за голову. Эмма испуганно подбежала к нему и помогла присесть на скамейку. — Хватит, Лука! Тебе же плохо! — Н-нет… Всё хорошо. Простите. Он вымученно улыбнулся. — Я не знаю, куда уводят эти машины. Просто… не подходите к ним, хорошо? Орфей коротко кивнул, он и не собирался. Однако Эмма подошла ещё раз и осмотрела его со всех сторон. Даже на корточки присела. После чего поставила свой ящик с инструментами, вытащила оттуда гаечный ключ и что-то открутила почти у самого основания. Потом ещё раз. И ещё. От такого мародёрства, кресло даже немного просело и осыпалось. — Вот так. Не дай бог наш четвёртый рядом окажется. Хотя бы посадить его сюда уже трудно будет. — А это был умный ход, — одобрительно кивнул Орфей. — Так ладно. Один код мы получили. Надо ещё четыре? — Угу, — Лука тоже выпрямился. — Но предлагаю всё-таки разделиться. Можете идти вдвоём, но я пойду отдельно. Так будет быстрее. — Сможешь если что вернуться сюда, чтобы потом искать ворота? — спросил его Орфей. — Часовню хотя бы не так сложно забыть. — Думаю да, — он кивнул. — Так что давайте не будем терять времени. — А как мы узнаем, что все пять машинок расшифрованы? — спросила Эмма. Вместо ответа Лука показал на светящуюся антенну. — Видишь? Они не только питают машинки, но и ворота, наш выход отсюда. Когда всё будет готово, мы снова услышим сирену. — Вот как, — она кивнула. — Тогда вперёд. Сделаем это! — И ещё кое-что, — Лука нахмурился. — Если вдруг увидите что-то странное, на типе той потусторонней куклы, что за нами гналась — бегите. Ясно? Тут не надо было дополнительных мыслей. Просто бежать. Ребята кивнули друг другу и разошлись. Лука снова ушёл в тот коридор, откуда они пришли, только теперь свернул в правую сторону, а Орфей и Эмма вышли через боковой вход. Игру надо продолжить.

***

Эмиль никогда ещё так не делал. Спускаться вдвоём на самодельном гарпуне с высоты немного больше, чем стандартный второй этаж, при этом ступая по каждому скользкому от прошедшего дождя уступу со всей осторожностью, на которую он вообще был способен. Ада крепко держалась за него, верёвка опасно натягивалась от двойного веса, но он велел себе молчать и запер страх глубоко в сердце. Больше всего он боялся сейчас не упасть, а не сберечь любимую. Но вот карниз стал кончаться. Земля была всего в метре от них, вполне хорошо, чтобы спрыгнуть вниз. Осторожно перехватив Аду за руку, он опустил её немного ниже и велел прыгать. Она успешно опустилась на бетонный настил во дворе, после чего, он сам уже отцепил верёвку и приземлился рядом. И поморщился, почувствовав, что в пятку болезненно вонзился осколок или острый камень. — Я же говорила тебе, одень обувь! — без злобы шикнула на него Ада, сразу заметив выражение его лица. — Ничего страшного, — Эмиль вяло улыбнулся и встал на площадку почище, не обращая внимания на холод, ползущий по босым ногам. — Лучше скажи, что дальше? Мы тут. — Надо найти игроков. И предупредить их. — А машинки? — Не трогаем ни в коем случае! Сам знаешь, нас тогда сразу обнаружат. План был предельно прост и понятен. За столько лет, проведённых здесь, они выучили просто всю больницу назубок. Решив начать с тюремного помещения и двигаться в сторону ресепшена, они прошли через южный холл и осторожно двинулись к цели. При каждом подозрительном звуке Эмиль готов был утянуть Аду с собой в первую же попавшуюся комнату и спрятаться. От греха подальше. Тюремный блок встретил их привычным запустением и тишиной. Пожалуй, во всей больнице это была самая разрушенная территория, а заодно и самая пугающая. Проходя мимо камер уже, наверное, в сотый раз они не испытывали ничего, кроме повышенной насторожённости, однако тут было пусто. Только сквозняк и звон оборванных цепей. Хотя одна из шифровальных машинок тут была, причём антенна у неё сияла так же ярко, как и уличный фонарь. Раскодированная. — Тут уже кто-то был, — Эмиль вздохнул. — Как думаешь, охотники привели? — Не знаю, дорогой… Ада задумчиво осмотрела машинку. И сразу же заметила листок, который вышел из неё, с расшифрованной записью. Он валялся рядом с машинкой и был присыпан несколькими камнями и каменной крошкой. — Смотри! Пациент нахмурился, но не успел ответить ей, потому что в параллельном коридоре послышался визг. А следом — страшный звук, похожий на падение огромного валуна. Причём прямо за соседней стеной. А потом ещё один звук, заставивший их содрогнуться. Скрипучие колеса инвалидной коляски. Эмиль пришёл в себя первым. Коляска была просто опасно близко, так что он быстро схватил листок с расшифровкой, подбежал к шкафчику, и не думая ни секунды о том, что поднимает шум, втолкнул Аду внутрь, и затаился сам рядом. Они оба даже дышать старались тише. Он крепко взял её за руку, успокаивая, как только мог, хотя и сам готов был чуть ли не выть от ужаса. Сквозь щели в шкафу он видел, как коляска медленно выехала на то самое место, где несколько секунд назад стояли они, и как медленно осматривалась девушка, сидящая в нём. Удивительно, что именно Галатея стала охотником в этот раз, учитывая её неспокойный нрав и излишнюю кровожадность. Вот и сейчас, она медленно, но чётко и с силой воткнула долото в стоящий на подлокотнике кресла камень, и сосредоточенно прислушивалась. Решив, что видимо тут никого нет, она медленно развернулась и покатила на кресле дальше, прямо в тот самый коридор, откуда они вдвоём не так давно пришли. — Как думаешь: ушла? Эмиль осторожно выглянул наружу и нервно сглотнул, увидев рядом со шкафом статую. Она была опасно накренена и как обычно с искажённым лицом, но не двигалась. Пациент даже постучал по ней для верности, но та отозвалась только сухим стуком камня. — Думаю да. Выходим. Медленно и осторожно, стараясь не напороться на груду осколков, парочка отошла от спасительного шкафчика и двинулась в ту сторону, откуда слышался крик. Правда долго искать не пришлось его источник. Психолог замерла как вкопанная, когда увидела на полу в серой пыли такой знакомый образ, который до сих пор преследовал её в кошмарных снах. Клетчатая синяя юбка, порванный и разодранный тренч грязно-жёлтого цвета, маленькая синяя шапочка… А также трость, которой девушка столько раз прокладывала себе путь на волю… — Хе… Хел… — Ада, успокойся! Эмиль чувствительно тряхнул Аду за плечи, хотя и сам тоже немного испугался вида распластанного по полу тела. Но потом в глаза бросились мелкие детали, развеявшие кратковременный мираж. Волосы были ненастоящими, на ногах были заметны сколы воска, а одна рука и вовсе вылетела из шарнира, что удерживала её. Просто кукла. Кукла Хелены Адамс, слепой девушки, которая когда-то участвовала с ними в Играх. — Видишь? Она ненастоящая. — Господи, да сколько можно! — Ада рассержено топнула ногой и опустилась рядом с разбитой куклой, бережно взяв в руки трость. Похоже она единственная не пострадала от нападения, только лёгкая трещина на ручке. — Она умерла год назад, а её память до сих пор так нагло используют! Мерзавцы! — Похоже, Галатее это тоже не понравилось, — резонно заметил Эмиль. — Вспомни, они ведь так крепко дружили, даже несмотря на всю ситуацию, в которой мы находились. Она разбила куклу так, чтобы её нельзя было восстановить. Взглянув на лицо манекена, Ада поняла, что он прав. Восковое лицо буквально осыпалось осколками, а один из белёсых глаз укатился в угол комнаты. Аккуратно взяв шляпку и бережно надев её на голову куклы, Ада тихо прошептала слова последнего прощания и выпрямилась. — Эмиль, ты взял лист с шифром? — Да. — Хорошо. Давай убираться отсюда. Я не вынесу находиться здесь ещё хоть какое-то время. Найдём выживших и уйдём! Они молча покинули сперва коридор, а потом и сам тюремный блок, надеясь, что останутся незамеченными. Трость так и осталась в руках Ады. На всякий случай.

***

Орфею и Эмме повезло. Некоторое время поблуждав по коридорам и спугнув парочку залетевших в здание ворон они нашли ещё одну машинку. Она была в углу спального блока, и оказалась той самой, к которой Лука не так давно проводил электрическую подачу тока. Понять это они смогли по вылезшему на треть раскодированному тексту, приветливо выглядывающему из машинки. Припоминая процесс работы машинки, Орфей теперь сам встал у клавиатуры и начал набирать комбинации, а Эмма стала выстраивать диски, в соответствии с рисунком. — Как думаешь, Лука нашёл другую машинку? — нервно спросила она, периодически оглядываясь по сторонам и прислушиваясь. Хотя на других звуках было трудно сосредоточиться — трясущаяся антенна и попискивание датчиков отвлекали внимание. — Думаю да, — Орфей ненадолго задумался, обдумывая комбинацию. — Спокойнее, он явно лучше понимает принцип работы этих устройств, чем мы с тобой. А значит справится гораздо быстрее. — Я просто переживаю, что он один, — садовница прикусила губу. — Вот бы он нашёл четвёртого игрока… Он или она ведь тоже в опасности… — А вот тут ты права… АЙ! Орфей отпрянул от машинки. Неверная комбинация вызвала замыкание, и искра едва не ударила его приличным зарядом тока по пальцам. Эмма взвизгнула и тоже отпрянула прочь, случайно перекрутив диск сильнее, чем требовалось. — Прости… — романист потупился. — Я плохой декодер… — Ничего страшного, — она улыбнулась. — Просто ты закричал, и я тоже испугалась. Скажи, много осталось? Орфей всмотрелся в записи на расшифрованном листе. Он был почти готов, не хватало буквально три строки. — Нет, не много. Думаю, хватит ещё раз провернуть диски, набрать комбинацию, и… Он не успел договорить предложение. Внезапный звук разорвал тишину комнаты. Просто из-под земли вырвалась высокая каменная статуя, осыпав пространство вокруг себя пылью. Она появилась столь же внезапно, как и кукла в том коридоре, только более быстро и стремительно. И сейчас она слепо неслась прямо на них. — Берегись!!! Орфей успел оттолкнуть Эмму от машинки, но вот его каменное изваяние таки зацепило. По инерции он отлетел в сторону, больно ударившись плечом об стойку кровати, и ненадолго замешкался, сдерживая ругань. Эмма взвизгнула, когда прямо сзади неё из-под земли выросла ещё одна статуя, и теперь они обе неслись друг на друга, практически лоб в лоб. Однако она успела ловко отпрыгнуть в сторону, и её осыпало только каменной крошкой и пылью. — Орфей! Ты в порядке? Он не успел ответить, потому что в комнате снова выросли два гиганта, а в проходе, откуда они пришли, появился нечёткий силуэт. Мигающая антенна осветила его, когда он выплыл немного вперёд, явив ребятам болезненного вида девушку, явно парализованную, со спутанными грязно-белыми волосами и глазами, похожими на два черных омута. Она бегло постукивала долотом по камню, стоящему на её подлокотнике, и словно повинуясь её командам, статуи дрожали в такт, готовые немедленно сорваться в движение. — Так-так… Кажется это вы участвуете в Игре, да ребятки? Эмма не стала долго разглядывать незнакомку, тем более, что она улыбалась так мило и кровожадно одновременно, что сомнений не осталось. Она — Охотник, о котором предупреждал Лука. Недолго думая, она сорвалась с места и толкнула одну из кроватей так, чтобы ненадолго заблокировать проход, а затем встала у машинки и бегло начала крутить диск на место. — Орфей, вставай! Быстрее! Романист слышал её как будто через вату, но рефлекторно поднялся, пошатываясь, и тоже встал у машинки. И пока девушка отчаянно ругалась на препятствие, быстро стал закачивать комбинацию. Однако вскоре снова пришлось уклоняться вбок, потому что статуя опять ожила и всего на волосок его не зацепила. — Эмма, закончи её! — Что?! Нет, я не смогу! — Сможешь! Скорее, давай! Галатея не помнила, чтобы она была такой весёлой. Обхватив долото пальцами по-иному, она вычертила на камне движение статуй, после чего подкинула инструмент и с силой швырнула вперёд, держа его за нить на конце. Острый край описал короткую параболу и с силой вонзился романисту в лопатку, пробив пиджак и рубашку. От столь резкой боли у Орфея даже в глазах потемнело, и он упал на пол, с трудом сдерживая крик. Тетрадь выпала из его рук и укатилась под кровать. И пока Галатея дёргала обратно за нить, чтобы вернуть долото в руку, Эмма дрожащими пальцами завершала набор, и вот антенна машинки залила пространство вокруг ярким светом, ненадолго ослепив присутствующих. Садовница попыталась подбежать к романисту, но статуи снова пришли в движение, и пришлось отпрянуть. — Эмма, беги! — Нет, я… Я не могу бросить тебя! — отчаянно закричала она, уворачиваясь от мелких камешков. Охотница тем временем, с помощью всё тех же статуй успешно отодвигала завал. — Можешь! И сделаешь! — Но… — Не стой, же ну! Найди Луку! Беги!!! — Луку? Голос Охотницы резанул пространство. Перейти так быстро с тихого шёпота на крик даже сам Орфей не умел. Галатея двинула кресло вперёд, всё сильнее стуча долотом по камню. — Где он?! Где Бальза?! — ЭММА БЕГИ!!! Статуи по приказу снова устремились к Эмме, но она не стала стоять. Выбежав в ещё один проход и повалив за собой первый же попавшийся мусор, она стремительно побежала вперёд по коридору, стараясь затеряться. Галатея швырнула долото ей вслед, но промахнулась и закричала от ярости. Орфей попытался осторожно отползти в сторону второго выхода или хотя бы спрятаться, но почувствовал, как его резко дёргают за пиджак и поднимают. И он едва и сам не завопил от ужаса, когда понял, что это делает одно из этих странных каменных изваяний. — Прости, дорогуша, но отпускать тебя никто не собирается. Она выкатила кресло в другую часть комнаты и дёрнула полог. С немым страхом Орфей увидел ещё одно «миленькое креслице», как две капли воды похожее на то, что встретилось им в часовне. Изо всех сил упираясь, он попытался вырваться, однако статуи насильно усадили его в него. Щёлкнули металлические наручи, плотно прижав руки к подлокотникам, а в грудь упёрся металлический ремень. Рядом с шеей воткнулась долото скульптора, едва не расцарапав кожу. — Посиди тут немного, дорогой, — проворковала она так нежно, как могла. — И не переживай. Через час тебя доставят на место. — На какое ещё место?! — воскликнул романист, пытаясь вытащить руки, но наручи крепко упёрлись в запястья. — Выпусти меня! — Ты сам подписал участие в Игре. Так что умей признать поражения. Скульптор вытащила долото и легонько стукнула им по часам на кресле. И почти сразу же после этого стрелки у часов пришли в движение, начиная отсчёт. — Отдохни пока. А я поищу твою подружку. Статуи резко понеслись вперёд и буквально вышибли преграду, которую оставила за собой Эмма. Больше не тратя время на разговоры, девушка развернула кресло и покатила его в тот же коридор, где исчезла садовница. А Орфей с отчаянием смотрел на полуразрушенную комнату, понимая, что не сможет просто так выбраться сам из этого кресла без чьей-либо помощи. Руки прижаты слишком крепко, Эмма убегает от сумасшедшей, а Лука ушёл вообще в другое крыло. И повезло, если не потерялся. «И как назло даже тетрадь свою потерял в этой разрухе… И код Эмма не успела забрать! Господи, что же нам делать…?»