Преступление карается наказанием

***

Со случая ДТП прошло чуть больше месяца. Оба не заметили, как зима подошла к концу. Но только неделю назад избавились от гипса. Отпив свежезаваренного чая, Фёдор прошёлся взглядом по строчке невзрачного поста в ленте социальной сети. Не найдя ничего важного, пролистнул ниже. Похоже, всё самое интересное уже просмотрел. Затем вздохнул и посмотрел на время в верхнем углу телефона. Обычно в такой час он уже ложится спать, но сегодня всё было несколько иначе. Осаму уехал с утра по делам, а после пересёкся с Чуей. Примерно в этот же момент Фёдору на телефон пришло сообщение от шатена с предупреждением, что его не будет допоздна, мол, собирается пропустить пару бокалов спиртного с другом. Фёдор не был против, ведь те давно не виделись, и теперь просто ждал, чтобы встретить. Решив, что уже стоит проверить, как у того дела, Достоевский набрал его номер и преподнёс телефон к уху. Он практически был готов сесть в машину и поехать за ним, если тот не в состоянии добраться самостоятельно. Трубку довольно долго не брали, отчего брюнет нахмурился. Хотелось верить, что тот не потерял смартфон, пока проводил время в городе. Вдруг на экране стали отсчитываться секунды разговора, и Фёдор встал из-за стола. — Осаму, где ты? — перешёл сразу к главному парень и взглянул на выход из кухни. — Еду к тебе, любимый м-мой, — протянул Осаму и взглянул в окно машины, на которой Накахара отправил его домой. — Соскучился? — Тебя Чуя везёт? — поднял бровь Фёдор и зашагал из комнаты, положив руку в карман. — Чуя не на машине, так что я поймал лошадку в ближайшем зоопарке, — зевнул кареглазый и откинулся головой на кресло. — Понятно, — слабо улыбнулся темноволосый и стал подниматься по лестнице, преодолев коридор. — Почему мне не позвонил? Я бы приехал, и никого ловить не пришлось. — Н-не знаю, — пожал плечами парень и прикрыл глаза. — Ладно, жду. Будь аккуратен, — буркнул Фёдор и сбросил трубку. Раз тот уже был на пути, брюнет выдохнул и решил заняться подготовкой ко сну. Судя по голосу, парочкой бокалов эти люди не обошлись и достаточно вобрали в себя в том баре, где довелось отдыхать. Хорошо, что Чуя решил позаботиться о Дазае, отправив его домой на такси. Вот только пока один его напоил, расхлёбывать это счастье придётся именно Фёдору. Если Осаму просто завалится спать, всё обойдётся малой кровью. Расправив постель, парень пособирал грязную одежду по комнате и отнёс к стиральной машине, чтобы постирать её завтра. После приготовил таблетки, которые утром Осаму обязательно понадобятся, и взглянул на время. С момента их разговора прошло чуть меньше десяти минут, так что он стал спускаться к вестибюлю, чтобы встретить загулявшегося. Как и рассчитывал, входная дверь хлопнула, когда Фёдор спустился на первый этаж. Выглядывая шатена среди полумрака, чуть ускорил шаг. Придерживаясь за стенку, Осаму стянул с себя запачканную обувь и залез в домашние тапочки. Вдруг их взгляды пересеклись, и старший прошёлся по внешнему виду парня. — Ты где так умудрился промокнуть? Вы на улице торчали, что ли? — приблизившись, подал голос темноволосый и протянул к нему руку. — Может быть, пока такси ждал… — пожал плечами кареглазый и прильнул к ладони, когда тот огладил его щёку. — Чудесный дождик сегодня. — Могу тебя поздравить, завтра проснёшься с температурой, — вздрогнув, насколько тот холоден, сказал Фёдор. — Простудил себе всё, что можно было, наверняка. — Ты такой тёплый... — опустив его руку, подался навстречу Осаму и прижался к его груди. — Тебе нужно отогреться, пошли, — почувствовал влажные волосы на себе Фёдор и стал снимать с него верхнюю одежду. — Н-никуда не хочу, — помотал головой шатен и уткнулся в кажущуюся единственным источником тепла шею. — Давай без этого, я не собираюсь тебя уговаривать, — нахмурился Достоевский, не имея желания вообще разбираться с этим не знающим меры в отношениях с алкоголем человеком. — Как скажешь, — услышав нотки раздражения, грустно выдохнул Осаму и отстранился на шаг. — Ложись спать. Извини, что потревожил. — Так, а вот обиженных тут строить не надо, — сложил руки на груди Фёдор и зашагал в сторону устремившегося к лестнице Дазая. — Я всего лишь не хочу, чтобы ты с простудой слёг. — Разве я говорил что-то? — придерживаясь за перила, чтобы не споткнуться, стал подниматься Осаму. — Не свались, — фыркнул Фёдор и последовал за ним. До четвёртого этажа парни добрались в тишине. Осаму только и ждал, когда он окажется под согревающими струями воды и перестанет чувствовать холод. Достоевский же не переставал краем глаза наблюдать за ним, чтобы вовремя помочь. Оказавшись подальше от лестницы, Осаму поднял руку и чуть покачнулся. Тут же показался Фёдор, что положил свою руку на талию, отчего Дазай усмехнулся. — Я в порядке, — встретившись с аметистовыми глазами, сказал шатен. — Не волнуйся. — Вот и шагай, — ощущая желание как можно скорее оказаться в постели, буркнул Фёдор и повёл его в сторону спальни. — Я и сам… — заметив, как увеличился их шаг, нахмурился Осаму. — Не сомневаюсь, — хмыкнул Фёдор и открыл перед ним дверь в комнату. — Ты у меня вообще умница. — Вот именно, — не принимая чужие слова как сарказм, гордо поднял голову Осаму и прошёл внутрь. — Отогревайся и приходи в себя. Если буду нужен — зови, — проговорил темноволосый и подошёл к кровати, усевшись. — Обязательно, — показал язык юноша и скрылся за дверью в ванной. Заметив последнее, Фёдор тихо посмеялся и откинулся на кровать. Тело тут же приняло комфортную позу, а глаза погрузились в темноту. Забавно наблюдать за его капризами, хоть они очень раздражают иногда. Кажется, будто без них Осаму и не Осаму вовсе. За время проживания с ним он нашёл много необычных привычек, чуждых ему. Это касается и манеры поведения в какие-либо моменты и вещей, касающихся быта. Нельзя назвать его грязнулей, но он часто позволяет себе начать приборку и тут же бросить из-за сменившегося настроения, зато на следующий день он с энтузиазмом весь дом обойдёт с тряпочкой. Приятно, что тот с уважением относится как к его работе, требующей тишины и большого количества времени, так и к отдыху в одиночестве. Последнее наиболее важно для брюнета. По этой причине они спокойно могут провести день в разных частях дома и позаниматься своими делами. Дазай тоже сразу выставил свои границы и не забывал следить за их соблюдением. Хотя руки так и чешутся иногда дотянуться до тех вещей, которые ему не разрешали трогать. В их число входят картины Дазая, особенно незаконченные. Оказавшись в одиночестве и в доме с обилием комнат, шатен отвёл одну для себя и стал заниматься там творчеством. Талант к рисованию парень давно закопал в себе за неимением внимания со стороны и временем. Но теперь снова взялся за подростковое увлечение, закупившись требуемым оборудованием. Очень сложно удержаться от смущения, когда Фёдор разглядывал готовые работы настолько долго, что казалось, будто его душа представлялась перед ним в обнажённом виде на обозрение. За месяц парень нарисовал не так много, но несколько из них точно были подвергнуты критике. Выслушав его мнение, юноша с горем пополам возвращался с результатом работы и исправлял недочёты. Также были и те, которые сразу прошли проверку, и Достоевский отозвался о них положительно, что не могло не отражаться на самооценке кареглазого. Казалось, будто мнение Фёдора было действительно правильным и важным, так что спорить с ним о чем-то Дазай решался редко. Вдруг глаза распахнулись, когда до ушей донёсся чужой голос. Как смог разобрать Фёдор, тот просил принести полотенце, ведь в начале забыл о нём. Раз оно ему понадобилось, значит, мыться он закончил. Найдя нужную вещь в шкафу, зашагал в ванную и открыл дверь. Внутри было душновато, а в кабине можно было различить силуэт парня. — Мне оставить его здесь? — обратился к нему Достоевский. — Нет, давай сюда, — послышалось из душа, так что Фёдор вздохнул и подошёл к двери, постучавшись. — Не поверишь, как ты мне нужен, — как только открылась дверь, показался перед парнем Осаму и протянул руки к нему, до этого отбросив полотенце в сторону ванны. — П-погоди, куда ты… — не успел схватиться за ручку Фёдор и тут же оказался под струями воды, ощущая руки на своих плечах, сцепившихся за затылком. — Осаму, чёрт возьми. Что ты делаешь? — Скажем так, пытаюсь согреться, — улыбнулся Дазай и притянул его ближе. — Не хочешь помочь? — Тебе повезло, что я не брал с собой телефон, — стоя под ударяющимися струями о голову и плечи воды, похлопал карманы шорт Фёдор и выдохнул. — Вечно ты думаешь не о том, — усмехнулся и прильнул к губам, прижавшись телом. Выдохнув в поцелуй, Достоевский огладил его талию и углубил поцелуй. Теперь он насквозь промок, как и его одежда. Целуя влажные губы, не раскрывал глаз, чтобы в них не попадала вода, и сжал пальцы на ягодицах. Дазай простонал в поцелуй и прикусил нижнюю, когда тот приставил его ближе к стене и приподнял бёдра. Оказавшись без опоры под ногами, свёл ноги за его спиной и поднялся руками к плечам, чтобы оставаться на весу. Выпустив его из влажного плена, Фёдор стал спускаться губами к шее. — Я так соскучился по тебе, — проговорил шатен, ощущая крепкую хватку на своих бёдрах, и простонал от очередного укуса. — Мы утром виделись, — усмехнулся чужим словам и прильнул губами к излюбленной мочке уха. — Делаешь вид, будто не знаешь, о чём я говорю, — тяжело выдохнул Осаму и спустился одной рукой к месту, которым сейчас сам прижимался собственным возбуждением. — Не поверишь, как я хочу тебя… — Вот как, — улыбнулся Фёдор и прижался к промежности выпирающим из-под мокрой одежды бугорком, невольно возбуждаясь от его слов. — Так не терпится? — Да, — кивнул Осаму и прикусил губу, когда тот стал ласкать рукой его вставший член. — Здесь и сейчас. — Какие мы требовательные, — улыбнулся Фёдор и отпустил его, поставив на ноги. — Могу себе позволить, — хмыкнул Дазай и припал с поцелуем к его шее, руками нащупав подолы футболки. Фёдор откинул голову назад, открывая шею ласке, и вновь оказался под напором тёплой воды. Целуя и прикусывая светлую кожу, Осаму стал стягивать с него мешающую одежду. Достоевский помог ему, избавившись от футболки, и тут же почувствовал спускающиеся с плеч по груди и талии руки. Оказавшись на коленях, кареглазый сжал пальцы на резинке шорт и неторопливо стянул их вниз вместе с бельём. Фёдор тяжело вздохнул, отвернувшись от воды, когда тот припал губами к головке и огладил её языком. Не найдя другого варианта, куда деть руки, брюнет впустил пальцы в мокрые волосы и простонал, когда тот взял в рот глубже. Чувствуя слабую хватку на голове, Дазай сжал руки на бёдрах. Ему невероятно нравилась идея ублажать своего парня в столь необычном месте, так что он не торопился и продолжал движения языком. Достоевский томно простонал и поддался вперёд, толкнувшись в глотку. В душе они этим практически не занимались, так что было непривычно ощущать поток воды сверху и сжимающие его стенки с горячим языком снизу. — Осаму… — выдохнул Фёдор, когда тот напоследок позволил вторгнуться в себя глубже и выпустил член изо рта. — Да, сладкий мой? — проведя рукой вдоль длины, поднял глаза Дазай. — Поднимись, — не сдержав смешка от чужого обращения, сказал Фёдор. Когда тот послушно поравнялся с ним, притянул его и впился в губы. Дазай тут же почувствовал ворвавшийся внутрь язык и приблизился к мокрому телу. Жадно целуя податливые губы, Фёдор выбрался из шорт, переставив ноги по одной и отодвинул их в сторону, чтобы не мешали. Свободная рука потянулась к переключателю. Пару движений — и вода прекратила течь. Наконец-то можно было спокойно раскрыть глаза, так как ничего не мешало. Разорвав их поцелуй, открыл дверь душевой кабинки. — Идём, — буркнул темноволосый и сомкнул пальцы рук на его запястьях, потянув за собой. — В кровать? — улыбнулся Осаму, не сопротивляясь хватке. — Есть желание мокрую от стекающей с нас воды постель менять? — подведя его к тумбочке недалеко от раковины, поднял бровь Фёдор. — Мог бы просто «Нет» сказать, — усмехнулся Дазай, когда тот водрузил его на неё. — Зачем так усложнять? — Договоришься — уйду сейчас не на полсекунды, а на подольше, — фыркнул Фёдор и, вторя словам, скрылся в спальне. — Надолго ты со стояком не уйдёшь, — сложил руки на груди Дазай и осмотрелся в ванной. — Как и ты, — улыбнулся Фёдор, найдя нужный флакон с дозатором и контрацептив, а после вернулся к шатену. — Так давай поможем друг другу, — когда тот приблизился на достаточное расстояние, протянул к нему руку Осаму и прильнул к губам. Отвечая на поцелуй, Фёдор поспешил надеть на себя защиту и выдавил на ладонь смазки. Когда парень распределил её на себе и хотел было прикоснуться к колечку мышц, Осаму убрал от себя руку и провёл собственной по его члену. После приставил ко входу и желанно выдохнул в губы. Юноша источал сильное нетерпение, поэтому словами сложно было передать, как он соскучился по ощущению наполненности. Разорвав поцелуй, положил руку на его талию, пододвинув ближе к себе. — Ты уверен, что растяжка не нужна? — взглянул в его глаза Фёдор. — Я не хочу больше ждать, — помотал головой Осаму. Достоевский хмыкнул и добавил смазки, перед тем как начать проталкиваться. Приготовившись, шатен шире раздвинул ноги и тихо простонал, когда стенки стали растягиваться под давлением органа. Последний раз у них был не так давно, чтобы сейчас было больно, поэтому парень обошёлся легким чувством дискомфорта в первые секунды. Наблюдая за реакцией тела, Фёдор продолжал входить и томно простонал, оказавшись полностью в нём. — Всё хорошо? — придя в себя, спросил Достоевский. — Д-да, — кивнул Дазай и откинулся спиной на стену позади. — Возьми меня уже… — Как скажешь, — сжал пальцы на его бёдрах Фёдор, притянув его ближе, и насадил до конца. Осаму сжал пальцы на талии, и прикрыл глаза. Движения внутри тут же начались. Не тратя время на то, чтобы тот привык, Достоевский сразу смело вторгался внутрь. Едва сдерживая стоны, Дазай сцепил руки на краях тумбочки и тяжело задышал, когда в него стали активно проникать. Придерживая его ноги, Фёдор притягивал к себе податливое тело, пытаясь оказаться внутри сжимающихся стенок как можно глубже. Изгибаясь в пояснице, Дазай выглядел очень красиво, так что темноволосый не отрывал от него взгляда и продолжал толкаться, выбивая стоны с припухших губ. — Д-да, Господи, — выдохнул Осаму и подался навстречу. — Как же хорошо… — Меня насторожило, что ты так набросился именно после встречи с Чуей, — не прекращая движения бёдер, поставил ладони на края мебели рядом с его руками Фёдор и приблизился к лицу. — Может, это алкоголь наружу все чувства выпускает? — улыбнулся Дазай и вскрикнул от резкого попадания по простате. — Было бы лучше, если впредь ты будешь проситься ко мне на член без вреда организму, — усмехнулся Фёдор и повторил движение, заставив того вздрогнуть. — «Проситься на член»? Так ты называешь любовное соитие жаждущих тел? — сжавшись, проговорил Осаму и скрестил ноги за его спиной. — Ты вдрызг напился в баре и нагло затащил меня в душ, жаждущее тело ты моё, — остановившись, выдохнул Фёдор и впился в его губы, чтобы не дать выйти возмущениям наружу. Не имея возможности ничего сказать, Осаму завёл руки тому за спину и провёл ногтями по коже, постаравшись оставить царапины посильнее. Его нижнюю губу тут же до боли прикусили, а снизу грубо толкнулись, заставив покачнутся. Расценив это как один из немногочисленных способов пойти ему наперекор, Дазай повторил действие и громко простонал в поцелуй, когда в него стали нещадно вбиваться. Похоже, как бы он не старался, отдаётся ему всё это в два раза больше, так что после третьей попытки перестал, просто огладив отметины. Достоевский же не менял способа проникновения и с каждым толчком заставлял того содрогаться. Спустя какое-то время Дазай почувствовал скорую разрядку, поэтому накрыл член рукой и стал подгонять себя к концу, вторя темпу раздражения простаты. — Мхм, д-да, Фёдор, — вырвавшись из поцелуя, отвернулся Дазай. — Не останавливайся, я вот-вот… Несколько резких толчков и оба замерли в оргазме, кончая с протяжным стоном. Тяжело дыша, Достоевский наклонился к нему и уткнулся в плечо. После вышел из Осаму и стянул использованный презерватив, бросив его в недалеко стоящую мусорку. Царапины неприятно саднили, отчего брюнет тихо прошипел и приблизился к его шее. — В какой-то момент подумал, что грохнусь, — почувствовав прикосновение губ к коже, с улыбкой проговорил Осаму и вдруг болезненно простонал, когда укус был сильнее, чем обычно. — Ты что творишь? — Оставляю воспоминания о жаркой ночи, — буркнул Достоевский и отстранился, взглянув на след. — Ты точно ненормальный, — коснувшись места пальцами, с обидой прошипел Осаму и встретился с аметистовыми глазами. — Идём, ополоснёмся, — ухмыльнулся Фёдор, убрал его руку, пройдя по отметине языком, и напоследок поцеловал. — П-постой, — подал голос Дазай, когда тот отошёл. — Помоги мне спуститься. — Хорошо, — кивнул Достоевский и наклонился к нему, подхватив под бёдрами. Придерживаясь за его плечи, Осаму на секунду перестал ощущать опору, а после полноценно оказался на ногах. Незамедлительно его потянули за собой в душ, чтобы поскорее привести тела в порядок. Без дурачеств парня не обошлось, пока Фёдор ополаскивал голову, повернувшись к нему спиной. Но шаловливые пальцы обхватили и отбросили в сторону. Так, они наконец-то закончили с водными процедурами. Чувствуя себя выжатым лимоном, Фёдор только и мечтал о том, чтобы оказаться в постели. Осаму заметил это в нём, поэтому вёл себя спокойно, как только они вышли из ванной. Не дожидаясь, когда высохнут волосы, тот завалился в кровать и накрыл себя одеялом, а Дазай поставил телефон на зарядку. Наконец выключив свет, аккуратно лёг рядом с ним и развернулся спиной. Странно всё как-то было. Может, Фёдор действительно устал и не стоило его принуждать ни к чему? Прикрыв глаза, Дазай пытался избавиться от неприятных мыслей, но вдруг почувствовал движение за спиной. — Так ведёшь себя, будто боишься меня, — развернулся к нему парень и дотронулся рукой до чужой талии. — Ты действительно выглядишь пугающе с момента, как мы вышли из душа, — кивнул Осаму и вздрогнул, почувствовав губы на плече. — Извини, солнце. Я не хотел, — тихо посмеялся Достоевский и прижался к нему, уткнувшись во влажные волосы. — Добрых снов… — И тебе, любимый, — полюбив экспериментировать с другими обращениями к парню, помимо имени, улыбнулся Осаму. — Почему «сладкий», впрочем? — вспомнив про чужие слова, тихо спросил Фёдор, пока поправлял на них одеяло, чтобы оба были хорошо укрыты. — А тебе хотелось «солёный», да? — усмехнулся Дазай и повернул голову. — Так, по сути, логичнее. Буду тебя теперь… — Н-нет, пожалуйста. Это отвратительно звучит, — засмеялся Фёдор и огладил его талию. — Всё, спи. — Сам же повернулся, а теперь ещё и… — цокнул юноша и прошипел, почувствовав, как тот ущипнул его. — Больно ведь… — Я любя, — хмыкнул Фёдор, своими действиями собираясь лишь остановить его старческое бурчание. — Дурак, — фыркнул Осаму и закрыл глаза, расслабившись. Ощущение безопасности из-за плавных успокаивающих прикосновений пальцев и тихое дыхание у шеи не могли не заставить парня наконец-то уснуть. Фёдор же как на зло ещё минут десять не мог заснуть, пока мысли не переставали одолевать уставшую голову. Но в конце концов и он тоже вырубился, остановив движения руки.

***

Когда дверь на кухне закрылась сама по себе, парень позволил себе сладко потянуться. После он зевнул и подошёл к столу, на котором уже стоял источающий ароматный запах кофе. Несмотря на то, что Осаму достаточно много времени провёл руку об руку с кофемашиной на своей бывшей работе, у Фёдора получался во много раз приятнее на вкус. Может быть, это связано с тем, что Дазай пьёт его на протяжении месяца и очень привык… Впрочем, разницы никакой нет, из-за чего именно. Приняв кружку с толстыми стенками в руки, кареглазый вздохнул и уселся на стул. Оба уже привыкли, что Достоевский всегда просыпается раньше другого. Пока шатен спустится к завтраку, тот уже заканчивал с ним. Так было и в этот раз. Прожевав последний кусочек сыра, нарезкой выложенный на блюдце, Фёдор вышел из-за стола и взглянул на сонного парня. — Вчера пришла твоя посылка, проверь, всё ли на месте, — проговорил Фёдор и подошёл к Дазаю. — Доброе утро, кстати. — Взаимно, — улыбнулся Осаму и отложил напиток, обращая внимание на брюнета. — Спасибо. — Не забудь позавтракать нормально, а то опять на одном кофе до вечера проболтаешься, — наклонился к нему парень и ненадолго прильнул к губам. — Так говоришь, будто… — улыбнулся шатен и опустил недоумевающий взгляд на его внешний вид. — Ты уходишь куда-то? — Есть небольшое дело, — кивнул тот и отстранился, напоследок взъерошив ему волосы. — Нет, погоди, — начал юноша и встал с места, когда тот зашагал к выходу. — Мы же едем сегодня к моим родителям, разве нет? — Поезжай без меня, передавай поздравления, — пожал плечами парень и взялся за ручку после чужого недовольного вздоха. — К вечеру я подъеду сам, так что не дуйся. — Не собирался, — буркнул шатен, сложив руки на груди. — Будь на связи, хотя бы… — Хорошо, — кивнул Достоевский и скрылся за дверью. Понаблюдав, как дверь медленно приоткрылась после негромкого хлопка, Дазай вздохнул и вернулся на прежнее место. Как бы не хотел, достаточного количества еды он в себя запихать не смог. Увы, аппетит сам по себе куда-то пропал. В нахождении на кухне парень уже не видел смысла, поэтому как только был наведён порядок, поспешил вернуться в комнату, чтобы приступить к сборам в поездку. Планировалось пробыть в родном городе около недели, так что Дазай нагрёб им с Фёдором хороший запас вещей, которые им смогут понадобиться. Хоть Достоевский и говорил, что многого ему не нужно, парень всё равно обезопасил их в равной степени. Благо, всё было сложено ещё вчера, а сегодня ему оставалось только одеть самого себя. После того как он остановился на выборе одежды, шатен неспешно оделся и привёл волосы в приличный вид. На улице февраль подходил к концу, поэтому температуры были повыше. Душа так и требовала весны, яркого солнца и цветущих деревьев. Будто с приходом этого времени года парень обретёт какую-то свободу от тёплых курток и тяжести зимней обуви, обратившись в куртку потоньше, а иногда и в плащ. Оглянувшись, Дазай сверился, всё ли он взял, и стал передвигаться к выходу из комнаты с небольшим чемоданом в руке. Такси должно быть уже на подходе, так что следовало побыстрее спуститься вниз и одеться в верхнюю одежду вместе с обувью. Сжав ключи в кармане коричневой куртки, открыл входную дверь и вышел наружу. В нос тут же ударил запах свежести после дождя, а ключ в руке шатена несколько раз повернулся внутри замочной скважины. Непривычно было прощаться с этим домом, хоть и на такой короткий срок. Юноша помнит мало случаев, когда ему доводилось выходить из него. Всего несколько прогулок с Фёдором, но Дазай предпочитает называть их свиданиями, и поездок в город по поводу бывшей работы. Стоило ему преодолеть двор, возле ворот остановился чёрного цвета автомобиль. Поторопившись, шатен преодолел ещё одну дверь и теперь приближался к машине. Поздоровавшись, водитель вышел из неё и учтиво открыл ему багажник, чтобы тот смог положить туда чемодан, а после устремился обратно в салон. — Повторите адрес, пожалуйста, — когда Осаму уселся на пассажирское место рядом, повернулся к нему мужчина. Не сразу сообразив, Дазай проговорил адрес, куда им предстоит отправиться. Ожидалась поездка длиной в несколько часов, так что парень воткнул наушники в уши и прикрыл глаза, как только заиграл его любимый плейлист.

***

— Мам, пап, вот и я, — закрыв за собой дверь, поставил рядом чемодан парень. — Осаму? Чего же ты не позвонил, — практически сразу показалась в проходе женщина. — Здравствуй, очень рада тебя видеть. — Буду я ещё звонить и предупреждать, что приеду на день рождения собственной матери, — улыбнулся Осаму и подошёл к ней, погрузив в свои объятия. — С днём рождения, родная. — Спасибо… — вздохнула запах одеколона парня и улыбнулась. — Где же Фёдор-кун? — Дазай, привет. Обещал ведь приехать с ним, да? — подойдя к ним, подал голос Огай и встретился с вопросом в глазах. — Конечно, я всё ей рассказал. — Я тоже рад тебя видеть, — нервно посмеялся Осаму и выпустил её из объятий, чтобы поздороваться с отцом. — Он подъедет к вечеру, дела появились. — Хорошо, — кивнула Танэ и сложила руки на груди. — С дороги, наверное, проголодался. Идём же, я тебя накормлю. — Нет, не успел ещё… — сказал Дазай, но улыбнулся, когда та развернулась, даже не став слушать его отказы. Когда он проходил мимо лестницы, к нему спустилась младшая сестра, с которой он крепко обнялся и был теперь вынужден отвечать на все её вопросы, начиная с того, почему тот так долго не приезжал и заканчивая сущей мелочью. Почувствовав крепкую хватку на пальцах, парень не стал перечить ярому настрою самостоятельно отвести его на кухню. В воздухе так и веяло домашней и одновременно праздничной атмосферой. Зайдя на кухню, Осаму улыбнулся, когда взгляд уловил сидящего за столом Чую, что с прикрытыми глазами поглощал воду из стакана. — Собутыльникам привет, — усмехнулся Дазай и подошёл к нему. — И тебе не хворать, — вытерев рукавом воду с подбородка, ответил Чуя и позволил себя обнять. — Куда же твой суженый делся? — И ты тоже о нём, — вздохнул Дазай и уселся рядом. — Такое чувство, что его ждали больше, чем меня. — Не исключено. Танэ-сама ради него с утра от плиты не отходит, — взглянул на накладывающую сыну еду Чуя и усмехнулся. — Не преувеличивай, Чуя-кун, — улыбнулась женщина и поставила тарелку с приборами возле Осаму. — Приятного аппетита. — Больше спасибо, — кивнул Дазай перед тем, как та скрылась за дверью комнаты, и взял вилку в руку. — Сам то давно приехал? — Как отошёл от вчерашнего, поехал. Может, час назад, — пока тот стал накручивать лапшу со сливочным соусом на прибор, сказал Накахара. — Впрочем, так и не понял, — прожевав еду, начал Осаму. — Для чего ты в столицу ездил? — Исполнял обязанности секретаря, нужно было со спонсором встретиться, забрать документы, — ответил Чуя и протянул руку к стакану, решив допить прозрачную жидкость. — Значит, папа совсем тебя приобщил к своему делу, — улыбнулся Дазай. — Раз собственный сын не захотел заниматься подобным. — Не драматизируй, — фыркнул рыжеволосый. — Мори-сан действительно очень мне помог. Теперь у меня есть хорошее образование и работа достойная. Но я вовсе не собирался занимать его место. — Зря, ты ведь хорошо справляешься. Одно сотрудничество с ним чего стоит с его требованиями, — пожал плечами Осаму и улыбнулся, заметив движение за спиной. — Подслушивать не хорошо. — Нет, когда твой собственный потомок тебя за спиной хорошим словом называет, — усмехнулся Мори и подошёл к нему, встряхнув волнистые волосы на макушке. — Сам-то чем занимаешься? Так и работаешь в том магазинчике? — Можешь выдохнуть — уже нет, — поднялся с места парень и подошёл к холодильнику, чтобы достать напиток. — Я уволился оттуда. — И теперь довольно сидит на чужой шее, — с ухмылкой проговорил Чуя, не упустив возможность подковырнуть парня. — Одно другого хуже, — прикрыл лоб рукой Мори. — Не правда. Ты, мой дорогой друг, пил вчера на те деньги, которые я заработал честным трудом, — достал с полки апельсиновый сок парень и стал наливать себе в свободный стакан. — Чем же тогда ты их добыл? — с улыбкой спросил Чуя, когда тот уселся на своё место. — Фриланс — удобная штука, — хмыкнул Дазай и отпил из бокала. — Конечно, без подтягиваний способностей переводчика не обошлось, но с курсами справился за пару-тройку недель и теперь спокойно работаю. — Вот как… — кивнул Накахара. — Тебе лишь бы задницу из дома никуда не тащить. — Между прочим, моя задница прекрасно поживает, — отвечая на его издёвки, вошёл в кураж парень, но тут же утих, услышав предупреждающий кашель старшего о том, что не в совсем нужном обществе для таких речей они находятся. — В любом случае, рад, что ты ни в чём не нуждаешься, — вернувшись к изначальной теме разговора, сказал Огай. — Обустраивайся, отдыхай, а я пойду к матери. — Спасибо, — слабо улыбнулся Осаму и вернулся к еде. — Позже можем поговорить, я ведь обещал тебе рассказать… — Не стоит волноваться, я уже всё разъяснил, — махнул рукой Огай. — Нет прока в этом копаться. — Что? В каком смысле… — перевёл взгляд на Чую парень, на что тот сразу стал рассматривать свой стакан в руке. — Как ты мог? — Успокойся, сам ведь только что сказал, как тяжело с моими требованиями сотрудничать, — посмеялся Огай и похлопал по его плечу. — Можно подумать, у меня были шансы увернуться от ваших вопросов, Мори-сан, — сложив руки на груди, пробурчал Накахара. — Верно, не было, — улыбнулся брюнет, и почувствовал пальцы на своей руке. — Ты так просто это принимаешь? Я думал, будешь злиться на меня или… — затараторил Дазай и взглянул на него. — Есть смысл? — поднял бровь Мори и наклонился к его лицу, огладив нижнюю челюсть. — Конечно, я был вне себя, когда узнал от Чуи, что за личность этот Фёдор. Но времени прошло достаточно, так что нет нужды об этом говорить. — Такое чувство, будто я всех вас обманул и лишний раз только потревожил, — опустил взгляд парень. — Осаму, ты… — поспешил опровергнуть его слова старший, но его грубо перебили. — Чушь не мели, — нахмурился Накахара. — Раз тебя приняли с большой любовью и радостью, проявляя лишь поддержку, будь добр не ныть. Только испортишь всё. — Чуя, на самом деле… — начал Мори, удивившись в начале, когда тот набросился с нравоучениями, но немного подумал и кивнул. — Хотя, ты всё верно сказал. — Буду знать, что в этой семье невозможно сохранить хоть какой-нибудь секрет, — протянул руки вперёд Осаму и заключил отца в объятия. — Я так люблю вас обоих. Наблюдая за ними, Чуя слабо улыбнулся и вздохнул. Вот всё и разрешилось. По правде говоря, он ужасно корил себя за то, что не смог сдержать обещание. Даже давление со стороны Огая не служило ему оправданием. Но сейчас, глядя на них обоих, он наконец-то почувствовал облегчение. Усмехнувшись, Мори выбрался из его объятий и, как ранее собирался, ушёл из кухни. Парни же остались одни и принялись уже более спокойно обсуждать и рассказывать, как у кого дела, чтобы не сидеть в неловкой тишине. Слишком уж они близки, чтобы не найти общую тему для разговора.