Просто такая сильная любовь

— Вы свободны сегодня в девять? Бумаги посыпались из рук мужчины, разлетаясь по лестничному пролёту. Джин тихо выругался, опускаясь на корточки. Что происходит? — Господин Ким? — Да… Я свободен. Полагаю… это касается моей благодарности в виде ужина? — Всё верно. Не переживайте, вас заберёт машина, молодой господин обо всём позаботился. До свидания. — Ага… До свидания… Менеджер сам положил трубку, не оставив Джину и шанса, чтобы отказаться и задать тонну вопросов. Мужчина тряхнул головой, решая, что переживёт свой шок уже позже, ведь сейчас он должен выполнить все поручения начальства, чтобы освободиться до девяти вечера. Когда с работой было покончено, Джин потянулся, похрустев спиной и плечами, а потом зевнул. Взглянув на время, он с ужасом обнаружил что уже без десяти девять, а в небольшом зеркале, стоящем на столе, мужчина увидел замученного офисной рутиной планктона. — Моё прекрасное лицо… — с разочарованием вымолвил Ким, дотрагиваясь до нижних век. — Нужно… что-то с этим сделать. Сокджин налепил патчи, которые не так давно подарила ему коллега, закинул в рот жвачку и подхватил со спинки стула пиджак. Костюм у него был не первой свежести и таким простым, что глядя на своё отражение в зеркале, Сокджин увидел, как его юная версия разочаровано вздыхает и стыдливо отворачивается. Во что он превратился? Пока он ехал в лифте, то убеждал вести себя естественно и спокойно. Подумаешь ужин, всего-то сопливой мальчишка, который выбился в звёзды. А Джин, между прочим, тоже не промах: обладатель прекрасного лица, хорошего вкуса, а также званий «Король школы», «мистер студенческая весна», «король выпускного бала» и многих других званий со школы и университета. На улице уже ждала машина, хотя каждый новый шаг был более неуверенным. Ким несколько раз обернулся по сторонам, прежде чем открыть дверь и сесть в машину, а вдруг он ошибся? Водитель молча кивнул, машина тронулась с места, а Джин нервно сглотнул, тут же вспомнив что у него во рту была жвачка, что ж… уже была. Время пути со снегопадом чуть увеличилось, однако даже с этим они ехали недолго. Мужчина вышел на улицу и поёжился, выдыхая облачка пара, которые быстро растворились, теряясь в ярком свете от вывески ресторана. И как он оплатит ужин звезде, так ещё в таком дорогом ресторане? — Может стоит ему намекнуть, что я не буду оплачивать ему еду в таком месте? — ворча, Ким зашёл внутрь. Прямо на входе его встретил метрдотель, а другой сотрудник забрал пальто. Сокджин растерялся, но не подал вида. Он огляделся по сторонам, пытаясь по одному только интерьеру понять сколько здесь стоит обычный стейк. Хотя обычный стейк тут вряд ли подают. — Я вас провожу. Метрдотель даже не спросил ожидают ли его, наверное сразу догадался, что Джин здесь не по собственной воле. Они дошли до столика, за которым уже ожидал молодой человек, задумчиво глядя в окно. И почему он взял столик именно у окна? Что хорошего в столиках у окна? На улице снег и холод, как можно не думать об этом? — Здравствуйте, — улыбнулся парень, едва Ким опустился напротив. — Добрый вечер, — прокашлялся тот, кинув недовольный взгляд на окно. — Вам не нравится вид? Хотите пересесть? — Всё в порядке, — натянуто улыбнулся Сокджин, расправляя салфетку на коленях. Его взгляд зацепился за меню, которое так любезно пододвинул к нему исполнитель. — Вы ведёте себя сдержаннее, чем утром, полагаю… Вы узнали меня? — Увидел биллборд напротив своего офиса, — отстранённо ответил Ким, стараясь не смотреть в эти дерзкие глаза с кокетливым прищуром. — Я не представился должным образом. Ким Намджун. — Ким Сокджин. — Это я уже знал. Из вашей больничной анкеты. Наверное это невежливо подглядывать, но мне было так любопытно. — Намджун игриво улыбнулся, оперевшись подбородком в ладонь, нагло водя взглядом по лицу Джина, словно облизывал его. — Вам было любопытно? — Вы так смешно и громко ругались, а ваше лицо так не сочеталось с этим… — А что с моим лицом? — Ким вздрогнул, вспомнив про патчи и тут же приложил руку к коже, но с облегчением вспомнил, что снял их ещё в машине, едва столкнулся с взглядом водителя. — Я знаю, что многие считают меня красавцем. — Именно поэтому мне и стало любопытно. Я не встречал таких красивых аджощи. — Я не думаю, что у нас такая большая разница в возрасте, чтобы вы звали меня так… — Ким листал меню, пытаясь понять где цены, от этого его пальцы стали подрагивать. — Сделайте одолжение и зовите меня на «ты», утром у вас хорошо получилось, — у парня был низкий бархатистый голос, который проходился по ушам приятной волной. — Когда перестанешь звать меня «дядькой», — фыркнул Сокджин, поднимая взгляд на наглого мальчишку. Сколько ему лет? Стоило озаботиться этим вопросом ранее, теперь уже поздно мучиться. — Тогда мне звать вас «хёном»? — последнее слово он сладко протянул, смакуя на языке, почти проглатывая. — Аджощи так аджощи, что уж, — Джин захлопнул меню и прикрыл глаза, пытаясь совладать с мурашками, побежавшими по спине куда-то не туда. Почему этот мальчишка так легко колеблет его чувства? — Мне уже по возрасту положено. — Определились с выбором? — их неловкую атмосферу нарушил официант, появившийся будто из-под стола. — Э… — некрасиво протянул Сокджин, кидая нервный взгляд на меню. — Нам пожалуйста… — тон исполнителя совершенно изменился, став серьёзным, но вежливым, а слова перестали ощущаться как горячее сливочное масло, которое таяло на сковородке. Мужчина приоткрыл рот от таких изменений в Намджуне. Теперь это был не дерзкий мальчишка, а серьёзный и взрослый молодой человек. Кажется, Ким всё прослушал. Что он там поназаказывал? Джин нервно сглотнул, опуская взгляд на меню, обложку которого он уже запачкал, оставив отпечатки своих потных пальцев. — Аджощи, вы пьёте вино? — Да… — хрипло протянул мужчина, потирая шею. — Вы не волнуйтесь, я заплачу за ужин. Всё же я привёл вас сюда, а выбирает место тот, кто угощает. — Но ведь… Нет же, я что же по вашему не могу оплатить ужин?! — эти слова, которые хоть и являлись правдой, задели Джина до глубины души. — Ну хорошо, — самодовольно усмехнувшись, Ким откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди. — Как прошёл день? — Нормально. Много дел перед Рождеством. Работать приходится за каждую вону, чтобы жить хорошо и спокойно. — А я думал целый день любовались мной, — Сокджин вскинул бровь, и Намджун поспешил добавить: — Биллборд напротив вашего офиса. Будь я работником офиса, а вы звездой, я бы не отлипал от окна. Кстати, аджощи, почему стали офисным работником? Пошли бы в кино, с таким-то лицом. — Хватит. — Что? — Перестань со мной заигрывать. — А я думал вы не замечаете, — нарочито драматично вздохнул парень. — Вам противно? — Я не привык, чтобы со мной заигрывали молоденькие мальчики, особенно звёзды. Ощущаю себя старым и жирным бизнесменом. — скривил губы Ким, из-за чего Намджун тут же направил на них взгляд. Сдерживать себя было тяжело. Намджун не славился как развратник, романов у него было мало, а репутация была чистой. Но это утро по-настоящему его изменило. Он буквально встретил свой идеал, и плевать что это был мужчина старше него. Ким глядел на этого скромного мужчину и буквально облизывать глазами, тут же мысленно ругая себя за это. Грёбанный Санта-Клаус подкинул ему подарок чуть раньше Рождества. Чёртов красно-белый старик. — Аджощи, вы верите в рождественское чудо? — Намджун взглянул на праздничные огни, которые разливались ярким светом за окном. — Любовь и прочие мелодрамы. — Когда вырастаешь, то уже перестаёшь в такое верить, — Джин по-доброму рассмеялся, чем очень озадачил собеседника. — Чутьё меня не обмануло, ты всё ещё ребёнок. Ребёнок, у которого много что есть из-за того, что сорвал звезду. В твоём возрасте я тоже был таким самоуверенным и горделивым. — Почему перестали таким быть? — Жизнь дала мне смачный пинок под зад, пришлось вставать на ноги и принимать то, что с одним красивым лицом и заносчивостью далеко не уйдёшь, надо что-то из себя представлять. Наконец им принесли еду и вино. Джин прервался, глядя широко распахнутыми глазами на тарелки с салатами и горячим. Слюни заполнили рот, а живот скрутило спазмом, будто бы организм припомнил ему сухой сэндвич съеденный набегу в обеденный перерыв. Ким схватился за бокал и сделал несколько глотков, тут же понимая, что совершил ошибку. Они молча принялись есть, каждый думая о своём. Джин думал, что хочет поскорее оказаться дома, а Намджун думал о том, что интерес стал перерастать во что-то большее. Ему хотелось просто поговорить с ним, поболтать о чём-то простом, но Джин сторонился его. — Вы не любите звёзд? — Почему же? — набив рот салатом, Ким уже наплевал на приличия. Ему хотелось есть, он выпил, возможно он ест последний раз в ближайшие два месяца, потому что сегодня он оставит здесь все деньги. «Простите, матушка и сестра. Ваш непутёвый Джинни решил хлебнуть богатой жизни не по своей воле…» — пуская невидимую слезу, подумал мужчина. — Вы так резко реагируете на некоторые мои слова, а ещё всегда делаете акцент на свой скромный заработок. — Это чтобы тебя на бренной земле удерживать. А то разгонишься тут… — утирая рот салфеткой, мужчина выпрямился. — Просто… мне немного неловко оказаться тут и разговаривать с человеком… из такого общества. — Просто представьте, что я обычный богатенький школьник, каким вы посчитали меня утром. Если честно, мне даже было немного приятно, услышать что меня ругают, а не пытаются подлизать мне задницу. — Следи за выражениями, когда находишься за столом ещё и со старшими, — нахмурился Сокджин, а потом улыбнулся. Кажется алкоголь сделал своё, и немного расслабил мужчину, развязав ему язык. Молодой человек рассмеялся, прикрывая рот рукой, а потом задел локтем бокал, едва не разлив вино. — Тебе хоть можно пить? — Можно, не переживайте. Я старше, чем кажусь. Может даже старше вас, аджощи. — Даже не надейся. Мне 32… — вздохнул тоскливо Ким. — Серьёзно? Я думал вы моложе, а насчёт «аджощи» прикалывался, из-за вашей манеры речи. — округлил глаза парень, так и не донеся вилку до рта. — Не прикидывайся. И не подлизывайся. — Что вы! Вы такой красивый, ваше лицо… Я думал вы чуть старше меня. — Не дави на больное! — Сокджин едва смог нахмурится, но улыбка уже пробилась на его лицо, а уши чуть порозовели. Ему льстили слова юноши. Он прекрасно знал, что выглядит моложе своего возраста, а его лицо было пожалуй его не маленьким достоинством. Конечно Намджун знал сколько мужчине лет, увидел в анкете в больнице. Но услышав разочарование в голосе, он сделал вид что не знает. Он солгал во благо и очень гордился собой. Остаток ужина прошёл за пустыми беседами, которые скрасили им вечер и избавили от неловкости. Слегка захмелевший Джин попросил счёт и мгновенно протрезвел, едва увидел двоящиеся нули в чеке. Но нули не двоились, это было правдой… Мысленно он стал прикидывать сколько средств у него осталось на карте, сколько на сберегательном счёте, и сколько упаковок рамёна он сможет купить в магазинчике у дома, чтобы выжить. Как долго вообще человек может жить на рамёне? Ну, воду можно попить и из-под крана, мыться можно раз в два дня, а если не мыть голову, то и вообще раз в неделю. Маме с сестрой он скажет, что умер, ведь иначе они собственноручно убьют его, узнав куда он спустил деньги. Но пока он думал и умирал Намджун оплатил счёт. — А… э… о… — Это не все буквы хангыля, аджощи, но рад, что вы помните. Я уж думал, вы совсем опьянели. — улыбнулся Намджун, поднимаясь из-за стола. — Угостите меня обедом в следующий раз, а место выберите сами, ладно? — Ладно… — кажется мужчина и правда опьянел в конец, слишком уж туго соображал, а Намджун слишком быстро говорил. Они вышли на улицу, и Джин счастливо выдохнул, подставляя лицо крупным пушистым снежным хлопьям. — Давайте я подвезу вас до дома? — Не нужно, поеду на автобусе и прогуляюсь, — улыбнулся немного пьяно Джин, из-за чего у молодого человека сердце скрутило. Насколько же была милой и красивой улыбкой, а губы блестели в свете гирлянд и фонарей. Захотелось поцеловать. Намджун вздрогнул, одёргивая себя от такой мысли. Джин пошёл к остановке, а Намджун сел в машину, где его ждал менеджер. — На сегодня дел больше нет. Едем домой? — Нет. Следуй за тем автобусом. — Ким наблюдал как мужчина зашёл в автобус, сев у окна. Кажется он сошёл с ума. Но ему хотелось заполучить Сокджина до Рождества. Они проследовали до самого дома Кима, из-за чего молодой человек стал ощущать себя сталкером, тут же попросив менеджера побыстрее отвести его домой. Нет, Ким Сокджин слишком в его вкусе, чтобы так просто отпустить его.

❆ ❅ ❆ ❅ ❆ ❅ ❆ ❅ ❆

Хосок сидел на работе и уже пятый раз за день слушал чёртову Мэрайю Кэри и её «ежегодный хит». Растерев лицо ладонями, он попытался привести себя в чувство после удачного утра. Он должен был испытывать счастье и облегчение от развода, но вместо этого ощущал вкус пресной грязи во рту. Рождество. Бесит. В перерыв на «нон-стоп» шеф созвал всех в переговорной, чтобы обсудить ближайший рождественский эфир. — На эфир останется Хосок, — мужчина уже с поседевшими волосами и излишним весом, прокашлялся и что-то чиркнул в бумагах карандашом. — Но, шеф, у Хосока-сонбэ семья, наверняка он захочет побыть дома, — вмешался младший коллега, глядя на мрачного ведущего. — Действительно… — задумался шеф, почесав затылок карандашом. — Я развожусь, так что… — Чон пожал плечами, поднимая взгляд от столешницы. Повисла неловкая тишина, в которой смешались и огорчение, и стыд, и шок. Мужчина прокашлялся снова — в зимний период кашель шефа обострялся, а чрезмерное курение только усугубляло это. — Осталась неделя до Рождества, а вы до сих пор не нашли гостя! Я лишу вас премии! — Давайте позовём RM. — предложил Хосок, продолжая говорить ровным и бескрасочным голосом. — Точно! Он популярен среди молодёжи, это поднимет рейтинги станции, а его недавний сингл прибавит нам слушателей… Началось бурное обсуждение, после чего решили созвониться с агенством юной звезды и договориться об эфире. После этого, Хосок отправился обратно в студию, пытаясь отмахнуться от своего ассистента. — Что вы, сонбэ, всё наладится! Рождество творит чудеса! Между вами точно вспыхнет любовь! — Хватит! — гаркнул Чон, обернувшись. Вена проступила на лбу из-за переполнявшего раздражения. — Рождество это тупой маркетинговый ход для таких как ты и других тупорылых идиотов, спускающих деньги на подарки и «спец-предложения», — ведущий показал кавычки и закатил глаза. У входа в студию он столкнулся с напарником, который только одним взглядом сказал ему «Зря ты так», качая головой. Едва он хотел сесть за микрофон, как ему позвонила жена, хотя наверное уже стоило называть её бывшей. Не выходя из студии, он ответил на звонок, пытаясь сохранить остатки спокойствия. — Адвокат подготовил документы. Приедешь сегодня? — Не смогу. В отличие от тебя, я работаю вне дома. — Не думала, что ты скатишься до оскорблений. Сам же хотел развестись. — Работы много. Давай в другой день. — Завтра? — Отлично, — огрызнулся мужчина и сбросил. Сам не понял почему нахамил ей, но счастья пока не чувствовалось. Хоть в голове и крутились мысли о том, что он теперь свободен и вполне мог приехать сегодня, но почему-то сегодня не хотелось ехать куда-то. Сев за микрофон, Хосок твёрдо решил — теперь он будет гулять и не отказывать себе ради своей фантомной семьи.

❆ ❅ ❆ ❅ ❆ ❅ ❆ ❅ ❆

Чонгук даже не старался привести себя в порядок, однако вернувшись на следующий день в похоронное бюро, замер перед входом. В отражении он увидел свой неприглядный и неряшливый вид, поэтому быстро причесал волосы рукой, чтобы хоть немного выглядеть прилично. Обычно он не заботился о том как выглядит, выходя на улицу, но тут стало как-то неловко. Зайдя в магазин, он снова услышал колокольчик над дверью и оглядел пустой зал. К нему мгновенно вышел всё тот же молодой и красивый хозяин, который ну просто не был похож на заведующего похоронным бюро. Хотя будь это сюжет какой-нибудь романтической новеллы или дорамы, то вполне возможно. Ведь тогда этот красивый парень был бы каким-нибудь демоном или жнецом. — Это снова вы, — похоже Тэхён хотел улыбнуться, но вовремя сдержался. — Я подумал о ваших словах, — тихо заговорил Чон, неловко обхватывая себя руками, будто хотел спрятаться в своё пальто. — У меня не так много денег для того, чтобы купить место на кладбище. Кажется кремация звучит более выгодно… Хоть и сжигают вместе с гробом. Ким поджал губы, глядя на посетителя. Вероятно горе в его жизни случилось внезапно, раз даже было сложно похоронить близкого человека, а у этого человека не было пожеланий насчёт захоронения… Он внимательно всмотрелся в уставшее лицо молодого человека. Кажется оно стало бледнее, нежели он помнит вчера. Щетина уже сильно выступила, похоже он не брился уже давно. — Стоит наверное взять тогда гроб эконом-класса… Лиственница звучит неплохо, — обернувшись на другой конец зала, бормотал молодой человек. — Хотите кофе? — неожиданно предложил Тэхён, не выдержав и чуть улыбнувшись. — Кофе… пожалуй можно… — немного растерянно согласился Чонгук. Они прошли в другой зал, поменьше, там стоял диванчик, были вывешены какие-то сертификаты, на столике лежали буклеты, а за стеклом стояли образцы погребальных урн. Чон, по приглашению Кима, сел на диван и стал ожидать, пока тот заварит кофе. — У нас нет профессиональной кофемашины, надеюсь, вы не против дрип-пакетов. — Всё нормально… Через пару минут на столике оказались две чашки с кофе, который пах достаточно ароматно. Ким сел рядом на кресло, решая не нарушать личного пространства гостя. Он сталкивался со столькими людьми, которые теряли близких, но этот случай отличался. Тэхён ещё не смог разобраться почему же так чувствовал, но был уверен, что чутьё его не подводит. Что-то явно было не так. — Тяжело, наверное, всё это одному решать? — О чём вы? — Чонгук обжёгся и вернул чашку на место. — А, нет… Меня никто не гонит, я решаю всё сам… Хоть мне и всё равно как пройдут похороны, всё же стоит озаботиться этим самому… Ким захлопал глазами, не совсем понимая логику сказанного. Бедный человек, похоже он так устал и расстроен, что сам не понимает, что говорит. Тэхён решил сменить тему, но не знал на какую… — Прибыльный бизнес? — сам перевёл тему Чонгук, почувствовав залёгшую неловкость. — По-разному, но клиентов хватает… Этот бизнес, вроде как семейный… Мои хён и нуна главные владельцы этого бизнеса, но отдали мне этот филиал, так как он находится недалеко от моего дома. — Вам не нравится вести такой бизнес? — Немного скучно, но я привык… Книги читаю. Иногда с клиентами разговариваю. — Книги… они убивают. — Почему же? Разве это не развивает человека? — Нет… ты вкладываешь свои чувства и идеи, а из тебя выживают твой «талант» как продукт, который должен продаваться. А потом когда ты не хочешь идти на поводу, тебе говорят, что таланта ноль и ты на дне… — Чонгук почувствовал как заныло в груди, кофе стал горчить на языке, будто он земли глотнул. Злость захлёстывала его так же сильно, как и отчаяние, которое тянуло его на дно, не оставляя шанса на счастливое существование. — И ты не знаешь что делать, так как тебя растоптали. Чонгук выглядел очень расстроенным, поэтому Тэхён не нашёл, что сказать и как поддержать, если вообще в этом была необходимость. Ему было не совсем понятно, почему тот отреагировал так остро, но возможно эта тема была ему близка, а может… Ким тряхнул головой, отгоняя плохие мысли. Чонгук резко поднялся с места, извинился и направился к выходу, оставив позади растерянного Тэхёна. Молодой человек выскочил на улицу, подставляя лицо морозному воздуху, который тут же стал болезненно щипать кожу. Нехорошо было срываться на незнакомого человека, но он не знал куда деть внезапно вскипевшие чувства. Он обернулся, думая, что хотел бы вновь встретиться взглядом с этими тёплыми глазами, над которыми витала воздушными кудрями чёлка. Писатель надавил ладонью на грудь, в том месте где располагалось сердце. Что-то странное творится… Надо сосредоточиться на своей смерти и подготовиться к ней.

❆ ❅ ❆ ❅ ❆ ❅ ❆ ❅ ❆

Настроение у Юнги было так себе. Даже если день начинался нормально, и просыпался он в хорошем расположении духа, то на работе планка медленно опускалась вниз. Когда он садился за штурвал и слышал нежный, слегка флиртующий голос Ангела Инчхона, то не мог нарадоваться. И это было немного странно, что он влюбился в голос, не зная как выглядит человек. Иногда ему удавалось немного поболтать с ним, и из этих коротких диалогов он немного узнавал Ангела. Как же ему хотелось встретить его вживую, но похоже диспетчер решил не раскрывать себя, оставаясь за маской «Ангела Инчхона». Потому что сколько бы Юнги не спрашивал у коллег, все разводили руками и улыбались. Но последнее время Ангел говорил сухо, а то и вовсе переключал Мина на другого диспетчера. Что же у него случилось? И из-за этого настроение портилось. А тут ещё и этот неуклюжий Пак Чимин раздражал, попадаясь на глаза. — Может всё-таки пойти на Рождественскую вечеринку? Диспетчеры там тоже будут, — пилоты стояли в зоне отдыха, перескакивая с темы на тему. — Может сумеешь выловить своего Ангела? — один из коллег пихнул задумавшегося Юнги в бок и поиграл бровями. — Пригласи его на свидание. — С Англелом бы и я сходил на свидание. У обладателя такого голоса по-любому сладкое личико. — Эй, — недовольно произнёс Мин, который как раз подумывал о том, как найти Ангела. Он уже готов был просить тупого Санту, чтобы тот помог ему. — Если там будут диспетчеры, то и этот растяпа Пак будет. Кто-то хоть раз слышал как он вообще в диспетчерской работает? Все покачали головами, будто бы говоря «и слава богу, что не слышали». Тут же один из мужчин кивнул в сторону, намекая остальным посмотреть туда. Все пилоты посмотрели туда и увидели неловко семенящего через холл Пака, который в тот же момент в кого-то врезался, стал извиняться и быстро ретировался. Мин раздражённо выдохнул, удивляясь как такой человек вообще дожил до своих лет. Когда они с коллегами двинулись к выходу, то Юнги заметил на полу карточку, в том месте где упал Чимин. Подобрав её, мужчина обнаружил, что это пропуск в аэропорт. Пропуск, мать его, Пака Чимина. На фотографии он казался не таким раздражающим и даже довольно милым, но пилот быстро сунул пропуск в карман, спеша дальше. Чимин работал диспетчером несколько лет, но за это время его репутация делилась на две части, на идеальную — со стороны «Ангела Инчхона» и не очень хорошую — со стороны Пака Чимина. Каждый раз, глядя в зеркало, он очень хотел стать Ангелом, быть и в жизни таким же привлекательным и уверенным, каким он выставляет себя у микрофона. Но каждый раз всё шло вверх дном, поэтому он оставался собой. Ему нравилось болтать с Мин Юнги, но теперь… он чувствовал обиду и разочарование, столкнувшись с ним лицом к лицу. Любовь билась в нём болезненными импульсами, а всё это усугубляли парочки, радующиеся приближающимся праздникам. Молодой человек зашёл в диспетчерскую, обнаружив на своём месте бумажный пакет с бумажным стикером «Для Ангела от М.Ю.». Чимин озадачено взглянул на пакет, а потом на коллегу, который потягивал кофе. — Что? Твой пилотик передал. Сказал «твои любимые». Пак молча развернул бумажный пакет, в котором обнаружил свои любимые мармеладные конфеты со вкусом дыни, которые частенько покупал на Мёндоне. Как-то он обмолвился об этом с Юнги, когда тот прямо за штурвалом ел свои любимые молочные ириски. Молодой человек сжал пакет и тут же бросил его в урну, не достав ни одной конфеты. — Уже поссорились что ли? Вот это семейство… — присвистнул диспетчер, глядя на спину расстроенно и злого Чимина. Коллега подскочил со своего места и вытащил пакет с конфетами, лишь бы «добро не пропадало», на что Пак отмахнулся. Закончив смену, молодой человек спустился к пропускному пункту и не обнаружил своего пропуска, начиная растерянно хлопать себя по карманам. — Что такое, Чимин? — двое пилотов прошли через турникеты, глядя на побледневшего парня. — Пропуск потерял… — стыдливо отозвался диспетчер, опуская голову. — Точно, тебя ведь искал Юнги. Он нашёл твой пропуск. — Правда? — он почувствовал как по спине побежал холодный пот, а руки задрожали. Юнги и так его возненавидеть успел, а тут ещё и это. — Но не успел отдать. Видимо получишь пропуск не скоро… — Почему? — Так у него рейс. Куда же он улетел? — В Ганьчжоу. Так что твой пропуск сейчас улетел туда. — В смысле мой пропуск в Ганьчжоу?! Я же теперь… теперь… — Пак едва не плакал от разочарования и несправедливости. И почему он такой неуклюжий? Почему такой растяпа? Кое-как уговорив охранника выпустить его, Пак расстроенный отправился домой. Чем ближе было Рождество, тем хуже становились его эмоции. Сунув руку в карман, Чимин нащупал там что-то мягкое и вытащил несколько конфет, которые сегодня выкинул. Наверное коллега подложил. Сев в автобус, молодой человек открыл конфету и засунул её в рот, тут же ощущая сладкий вкус дыни и сахарную обсыпку. Если бы он только мог, то признался бы Юнги в чувствах и что именно он «Ангел Инчхона». Да разве он похож? Разве он сможет? А что за дело Юнги будет до его чувств? Тяжело вздохнув, диспетчер подключил наушники к телефону и включил рождественскую песню, которую недавно выпустил популярный корейский исполнитель.