Выбор сердца

Оби-Ван пришел днем. И судя по его лицу был чем-то сильно недоволен. Вероятно тем, что Энакин и Падме не смогли наладить отношений, а точнее перестали опять пытаться это делать. Падме была несчастлива, а это для Кеноби было хуже всего. Мужчина не спал всю ночь думая о любимой и наутро решил снова наведаться в сенаторские апартаменты и увидев Энакина в прихожей, заявил ему вместо приветствия: — Я слышал, ты так и не взялся за ум. — Что ты имеешь в виду, Оби-Ван, — откровенно не понял его Скайуокер. — Ты так и не смог убедить Падме в своей любви, — сквозь зубы произнес мужчина — Может быть потому, что и любви никакой у тебя нет, одни только слова. — Это не так и тебе прекрасно известно, что я чувствую на самом деле, — ответил Энакин пока еще спокойно, но в любой момент он был готов вспыхнуть как спичка — И если кому и предъявлять мне такие претензии, так точно уж не тебе, напомнить, почему именно? Кеноби сверкнул глазами и сделал глубокий вдох, удар попал в цель и было сложно делать вид, что это не так. Мужчина и не стал, ответив парню холодно и почти зло: — Разумеется, я в курсе причин твоих обид, согласен с тем, что это неприятно, когда твою игрушку трогает другой, да только вот чувства людей это не игрушки, мне жаль, что ты так этого и не понял. — Вот именно, Оби-Ван, — Энакин ловко обернул слова Кеноби против него же — И потому я не позволю тебе говорить про мою жену в подобном контексте и если тебе это неясно, то попрошу покинуть наш дом сейчас же. — Без проблем, мой юный друг, — улыбнулся Кеноби с деланным смирением — Вот только правда никуда не уйдет, она останется тут, хочется тебе этого или нет. — Правда мне известна и без тебя, — ответил Энакин с холодным пренебрежением — И никому не станет лучше, если ты начнешь ею бравировать. — Нет, мой дорогой, — со змеиным лукавством проговорил Оби-Ван — Ты явно не понимаешь о чем сказал, но и я так и быть промолчу, просто вспомни какой срок был у Падме, когда она потеряла ребенка? И каким он был, когда она вернулась от меня к тебе. Вот тут ты все и узнаешь, ты же всегда хорошо считал, Эни. Последнее слово, его имя, произнесенное с ласковой небрежностью, как будто Кеноби ненавязчиво ткнул его носом в его ошибки окончательно вывело Скайуокера из равновесия. Он подскочил к Оби-Вану и схватив того за робу на груди, рванул ее в сторону, таща Кеноби на выход, при этом шипел, задыхаясь от ярости: — Нет, правда в том, что я сейчас заткну твой поганый рот и вышвырну тебя с лестницы! Но Оби-Ван оказался не так и прост. И до того, как Энакин успел дернуть его на выход, Кеноби свободной рукой сорвал с пояса световой меч и выставил перед собой в угрожающей позиции. — Если ты это сделаешь, — пообещал он зловеще — То это станет последним твоим действием. Но Энакина такая угроза не впечатлила, он усмехнулся и бросил с насмешкой: — Ха, напугал банту рогами! И взяв в руку свой меч выставил его в ответной атаке. И так вышло, что они синхронно активировали их и нанесли первый удар одновременно. Несколько минут мужчины скрещивали свое оружие, парируя удары друг друга, но в какой-то момент спокойное хладнокровие Кеноби сыграло плохую шутку с яростью и эмоциями Скайуокера, пробив его средний блок и ударяя лезвием по его ребрам в левой стороны. Энакин негромко вскрикнул и замер от неожиданности, уставившись вниз. Он почувствовал острую боль на месте удара, там будто бы жгло огнем и неприятно было даже вздохнуть. Остановился и Кеноби, глядя с неподдельным ужасом на то, что сотворил. Он явно не рассчитывал сделать такое. Напугать - да, приструнить - возможно, но причинить реальный вред - едва ли. И потому не заметил как мимо них прошла Дорме, что увидев происходящее, округлила глаза от испуга и бросилась в гостиную, позвать Сабе. Она в это время была у Падме и встревоженная не на шутку ее странными снами, в данный момент говорила ей о необходимости визита врача. — Падме, дорогая, прошу тебя, успокойся, сейчас приедет врач, — приговаривала она, обнимая подругу и гладя по волосам. — Врач? Но зачем? — Амидала с недоумением отстранилась от Сабе — Я не просила, у меня все нормально, ничего не болит, чувствую себя превосходно. — Так нужно, дорогая, — продолжала увещевать Сабе — Он просто поговорит с тобой и выяснит так можно сделать так, чтобы тебе опять стало хорошо как и прежде. Однако и тут Падме не пошла на попятный и повторила то, что чаще всего от нее слышали в последние дни: — Как и прежде уже не будет, когда вы все поймете это? Я потеряла ребёнка и ничто не имеет смысла. — Но у тебя остался муж, — пробовала подойти с другой стороны верная Сабе, но сделала только хуже. — Нет у меня больше и мужа, — сказала Падме с упорством — И я не хочу его видеть, я никого сейчас не желаю видеть и даже тебя. Что оставалось Сабе? Вероятно просто уйти, чтобы встретить врача, предоставив ему самому найти подход к пациентке. И она в конце-концов именно так и решила сделать. Но не успела Сабе спуститься вниз как на нее налетела перепутанная Дорме и схватив за руки, начала голосить в несвойственной ей суетливой и эмоциональной манере: — Сабе, скорее за мной! Там творится такое! Кеноби и Скайуокер с мечами! Они сейчас убьют друг друга! Сабе, не став тратить времени на слова, бросилась следом за подругой и вскоре поняла, что та не преувеличивает значимость ситуации, если даже не преуменьшает ее. Оби-Ван и Энакин стояли друг напротив друга и по-прежнему держали перед собой активированные мечи. Вот только если Кеноби стоял прямо, то Скайуокер странно согнулся и тяжело провалился к стене, второй рукой подозрительно держась за левый бок. — И что тут происходит? — как грозный жандарм прикрикнула Сабе — Сейчас же прекратили, здесь вам не тренировочный зал. Казалось бы этот крик привел мужчин в чувства и те снова бросились друг к другу, но тут же на них со спины бросились Сабе и Дорме, держа так крепко, как только могли. Оба отчаянно рвались друг к другу, но наконец проявили благоразумие и успокоились, не хватало еще опозорится в приличном доме. Убедившись, что все отныне в пределах нормы, женщины отошли на пару шагов и тут Сабе отметила, что Энакин заметно побледнел и по-прежнему не отнял руку от явно пострадавшего места. — С вами все в порядке? — спросила она его — Может быть, вам помочь? — Нет, благодарю, я сам справлюсь, — ответил Энакин и слегка шатаясь пошел на выход, Дорме на всякий случай пошла следом, а Сабе решила устроить Кеноби профилактическую беседу. — Уважаемый Магистр Кеноби, — начала она вежливо — Я хорошо вас понимаю как и ваши чувства, но все же прошу вас держать себя в руках, просто поймите, что госпожа Падме - замужняя женщина и ее супруг не вы, просто смиритесь с тем, что вы никогда не будете вместе и начните жить собственной жизнью. — Но он не любит ее, с ним она не будет счастлива, — не слыша ее ответил Оби-Ван — Я должен доказать ей, что только я могу стать ей настоящим мужем, только со мной ее ждет счастливое будущее. — Что ж, — произнесла Сабе тоном, не предвещавшим ничего хорошего — Тогда я вынуждена отказать вам от дома и предупредить охрану на входе, чтобы вас не пускали. — Не утруждайте себя, — последовал спокойный ответ — Я сам не появлюсь там, где больше не нужен. Только вряд ли от моего отсутствия здесь станет кому-то лучше. И не став ждать ответа, Оби-Ван отправится к двери. Сабе же как раз встречала врача и разговаривала с ним, чтобы подготовить к визиту: — Вы понимаете, у меня такое чувство, что у нее стресс не только не проходит, но и становится еще глубже, она закрылась у себя и никого не хочет видеть. — А как самочувствие госпожи Амидалы? — задал наводящий вопрос доктор. — Без изменений, — печально сказала девушка — Еще она узнала, что муж изменял ей и вскоре увидела ту самую соперницу, такая истерика была, что едва успокоили. — Тут любой хуже станет, — покачал головой врач — Бедная девочка, за что ей все это! — Еще она сон такой странный видела, — поведала свои опасения Сабе — Ребёнок ей снился, как будто он живой. Мне кажется, она так и не смогла принять его смерть. — А вот в этом как раз ничего удивительного, — спокойно сказал мужчина — Это у многих женщин бывает после потери детей, потом проходит, сейчас я поговорю с ней и попробую помочь. Сабе хотела последовать за ним, но ее отвлек звонок коммуникатора, оказавшийся из полиции.