Исповедание тебе

Всегда говорят, что ничто не даётся просто так. Кому-то придётся сожалеть за содеяннное, если на душе не чисто… Но важно лишь принять и озвучить свои переживания. Мало кто стремится принять самого себя, но это возможно. Возможно лишь тогда, когда так удачно складываются обстоятельства, которые мотивируют радоваться жизни. Просто ловить момент, когда ощущаешь тёплый солнечный свет не своей коже и неторопливо идёшь по незнакомой самой себе стране.

***

Литва. Та самая страна, которая никогда не выигрывала на песенном конкурсе Евровидение. Он начнётся, если верить сказанному в сети уже совсем скоро… Только вот, если посмотреть издалека напоминающая ангела героиня, которая оказалась в это время в столице, городе свободы с названием Вильнюс совсем забыла о времени… Точнее, время будто остановилось, замирая в одной точке. Ну, или же замедлилось, прямо как в съемке. Девушка, которой на самом деле было младше тридцати на вид выглядела чуть моложе. Она шагала по тротуару, оглядываясь по сторонам со слегка расширенными зрачками от удивления. Внешне она была олицетворением слова непорочность. Русые длинные волосы обрамляли собой молодое лицо, а светло-зелёные глаза, которые в свете солнца всем казались голубыми то поднимались, то опускались на достопримечательности вокруг. Она ловила ощущение того, что находится в другой реальности. Естественно, любая новая страна, куда она приезжала с концертами как всегда казалась ей каким-то другим, параллельным миром… Только здесь действительно было всё очень даже знакомо и по-родному… Почти как дома, в Украине. Всё было просто как в сказке. С каждым вдохом свежего воздуха ей становилось легче от того, как удивительно красиво, тепло и даже спокойно на душе. Певица с интересом рассматривала всё, что находится вокруг с улыбкой, которая появилась на приоткрытых губах недавно и была вызванной интересом ко всему. Любого, кто проходил мимо и хоть раз был здесь возвращался домой с ощущением того, как захватывает дух. Здесь было на что смотреть. Эти уютные улицы с домами необычайной красоты из разных архитектурных стилей, широкие дороги, по которым ходят счастливые и не очень прохожие, пушистую яркую зелень, где можно разглядеть солнечный свет… Всё было вполне хорошо. Иными словами, та, которая вновь оказалась в этой стране восхищалась, впитывая эту атмосферу с каждой минутой. Почему вновь? А всё потому, что она, известная в своей стране и в мире Джерри Хэйл уже была здесь. Она просто захотела вернуться сюда. Вернуться, но не просто исключительно ради того, чтобы вспомнить, каково это, когда не приходится никуда спешить, а просто отдохнуть от мирской суеты и сменить обстановку, которая словно сковывает своими цепями. Ей хотелось просто прожить то, как это, быть готовой к тому, чтобы больше не жить в ожидании любовного чуда. Эти обстоятельства вынуждали выдохнуть всё напряжение после прошлых неудач, из-за которых печалилась долго, совсем одна… Ведь оно, это чудо, которое должно произойти уже здесь, рядом.

Ти…

Тільки поглянь на синє небо…

Интуиция говорила ей «Здесь точно найдётся то, чего хотела бы больше всего. Ты только посмотри на синее небо» В один момент остановилась посреди солнечной улицы и, оказавшись на широкой площади, посмотрела на безоблачный небосвод, а затем осмотрелась и наткнулась на кафедральный собор.

Журавлі…

Символізують вічний мир…

Глядя на белоснежные колонны и статую, которая держала крест наверху внутри становилось легче, а по всему телу буквально разливалось тепло. Само собой, в душе уже возникло ощущение вечного мира, который обычно на родной земле символизировали пролетающие мимо живописных маленьких сёл журавли. Тех мест, где её знают как Яну Шемаеву.

А я — як ти…

Теж дивлюсь в сльозах на небо…

Останавливаясь на момент Яна вглядывается в архитектуру, которая так и манит новым ощущением того, как будто невидимые, возникшие во взбудораженном сознании и открытые в пространстве ещё незнакомые голубые глаза тоже смотрят в слезах на небо.

Літаки…

Не покидають рубежів…

Мистика, не иначе. И это пока самолёты в родной стране рассекают небо и не покидают рубежи без необходимости доставить остальных на другой конец планеты.

Навіть литий з олова солдат…

Солдат…

Разумеется, Шемаева неожиданно вздрагивает и сразу же застывает на месте от неизведанных ощущений, которые переполняют через край. Точно как будто тот самый солдат из сказки Андерсена литый из олова, который даже ожил от появившихся чувств.

Олов′яним серцем покохав…

Стойкий солдатик, который полюбил всем своим сердцем изящную балерину… Но в случае её самой — того, с кем судьба стремится устроить ей встречу здесь, в Литве. Хотя она ещё не видела его вживую, но сразу почувствовала, может быть спокойна.

І захищав дитячий сон…

Гріш ціна — одна нога…

Закрывает глаза и невольно прислушивается к интригующей тишине, ощущая ласковый ветер на своей нежной коже… Но никак не хочет забывать о том, что кто-то в это время защищал детский сон, пока этому, как говорят, лишь грош цена. В большинстве случаев с живыми людьми — одна нога…

На будильник щось дзвінке…

А затем Джерри краснеет и улыбается, слыша звонкое биение своего сердца, однако, вместе с чужим. Она осознавала, что если бы можно было бы услышать, чьё именно это сердцебиение — то точно слушала бы до конца жизни и поставила бы на будильник…

Біоритми, все таке…

В этот момент украинская певица распахнула глаза от того, что услышала звон колоколов, который заставил открыть глаза и нарушил её привычную последовательность повторяющихся циклов. Ущипнув себя подушечками пальцев она неспешно направилась ко входу в собор по велению сердца, ощущая, как это было необходимо раньше.

Ти…

Тільки поглянь на своє тіло…

Без рубців…

Символізують вічний мир…

Уже не где-то там, а в стенах собора было не просто красиво, а словно пронизано безмятежностью. На белоснежных стенах висели разные картины, которые вынуждали её, желанную гостью святого места посмотреть на свое тело с ног до головы, однако, без видимых обществу шрамов. Всё вокруг в этом храме символизовало вечный мир, к которому так стремились все люди на земле.

А я як ти…

И вот, безмолвие прекратилось, а сам кафедральный собор во мгновение ока заполнился биением сердца чужого и одновременно родного человека, который так хотел сказать «А я как ты»

Тільки зґвалтоване тіло…

Только вот тело его измученообстоятельствами, а сама предначертанная душа уже не так далеко, а впереди. Совсем близко, вообще рукой подать. Джерри направилась к алтарю, смотря вперёд.

Без рубців…

Без видимих рубців…

Впереди стояли разные молодые люди в чёрных одеяниях, которые прикрывали видимые шрамы на теле, или их отсутствие и с преданностью, ощущением безусловной любви к Высшим силам исполняли молитву на родном языке. Даже литый из олова солдат не устоял бы перед силой этого языка, чистого как хрусталь. Похожий на посланника не из этого мира парень, самый главный среди поющих стоял по центру, у алтаря и даже не слушал пение, хотя сам в обычной жизни был одним из них. Житель Литвы, который вне этих стен тоже, как и она был артистом уже с неподдельным интересом смотрел на новую гостью и вскинул брови вверх, удовлетворённо кивая головой. Тем временем хор, заметив изменение настроения главного закончил своё исполнение, после чего удалился куда-то далеко и надолго, позволяя им обоим остаться наедине. Джерри услышала знакомое звонкое сердцебиение, что слышалось словно во сне и аккурат заметила, что этот человек, который стоит перед глазами, разглядывая её покрасневшее лицо был уж слишком похож на неё саму. Естественно, он чуть выше ростом, с кудрявыми русыми аккуратными волосами и голубыми, похожими на небо глазами, в которые ей захотелось смотреть прямо… И удивительной, ненатянутой и милой, даже смущённой улыбкой, которая появилась с первого взгляда при виде неё. Незнакомец рядом с ней словно потерялся от возникновения новых, ярких ощущений. Молодой человек именно в этот момент проживал то самое состояние, когда на место пустоты приходит нежная влюблённость, которая даже не оставляет шанса здравому смыслу. Он давно об этом мечтал, порой даже смотря в слезах на небо. Посылая туда, наверх искренние, идущие от сердца просьбы исполнитель верил в знаки и убедился в их правдивости. Тогда, когда во сне как-то раз пришёл ответ, что нужно идти на службу в этот собор. Живущему ранее в голове чуть ли не святому моралисту было плохо и он кричал: «Да уймись, Сильвестрас Белте! Вы даже не знакомы ещё!» Без всяких сомнений, голос счастливой души Сильвестраса, которого в жизни все знали как Сильвестра перекрывал и говорил «Теперь будем… А хотя, мы не только будем, а уже давно, такое впечатление, ментально знакомы».

Я як ти:

Наздоганяю вічне світло…

Сердце литовца забилось чаще и наполнялось необъяснимой тягой сделать шаг ближе, словно догоняя тот вечный свет, который излучала украинка, сама того не понимая. Это он и сделал, смотря на уже улыбающуюся Яну, которая тоже сделала шаг навстречу с абсолютным пониманием.

Я як ти:

Символізую вічний мир…

— Ну здравствуй… — с уст Сильвестраса сорвалось робкое приветствие, после чего, замечая то, как взгляд манящих светло-зелёных глаз направлен на него представился уже громче, протягивая ладонь: — Я Сильвестр. В этот момент он символизировал тот самый вечный мир, ощущение которого окутывало их обоих, стоящих у алтаря с ног до головы… Причём окутывало оно вместе с осознанием того, как удачно и нежданно — негаданно сложились обстоятельства. Буквально всё позволило этой встрече состояться. — А я Джерри. — представилась артистка тихо и, словно боясь спугнуть своего предназначенного, протянула руку в ответ. — Очень приятно. — с теплом отозвался он, думая первым делом: «Какая же милая… Точно моя.», а после промелькнула новая, важная мысль: «Мы похожи друг на друга. Я не могу точно объяснить, что и как... Но точно знаю, что мы ближе, чем кто-либо» От переплетения тёплых пальцев со своими и тона бархатистого низкого голоса по телу потрясённой до глубины души Джерри снова тотчас прошли мурашки, а щёки непроизвольно краснели, однако, ещё сильнее, чем раньше. На сей раз ей самой было непонятно, отчего всё внутри меняется… Но, всё же, за мгновение обдумывая происходящее исполнительнице всё быстро стало ясно. Сиюминутно наступил переизбыток тёплых, согревающих сердце чувств, которые накрывают волной, а сердце понимало: это он. И его уже на самом деле укутывало собой, словно тёплым одеялом одно и то же. — Для чего ты здесь? — спросил Белте более уверенно и с лёгкостью, осторожно разъеденяя руки положил ладонь на её плечо. В горле покрасневшей артистки, смотрящей прямо наверх, а затем снова на него собирались несказанные ранее никому слова, окутанные её личной тайной, связанной с длительной неудачей в любовной сфере. Слёзы сами собой наворачивались на глаза Джерри, из-за чего ей стало больно даже смотреть на эту всю красоту… Но на него глядеть сил наоборот очень даже хватало. — Я… Раз уж я здесь… — её голос тут же начал дрожать, а капли слёз выступали на щеках, на что Сильвестр тихо ответил, ощутив ровно то же самое: — Не беспокойся, я рядом. Хотя это была их первая встреча — этот человек уже точно вселил в неё непоколебимую уверенность в его надёжности и даже любовь с первого взгляда… Однако душевные переживания терзали Яну, поэтому она ответила на пределе своих эмоций: — Я хочу исправить всё… И провести… Исповедание тебе. Сильвестрас в глубине души не ожидал такого услышать, однако, в его взгляде уже читалась полная готовность выслушать и прожить всё вместе с Шемаевой, а затем окружать своей любовью, как только сама позволит… Но сначала литовцу всё-таки хотелось услышать её переживания. — Я всегда выслушаю тебя. — дал знать он и кивнул, а затем осторожно, самое главное — ненавязчиво протянул руку к волосам и с заботой начал поглаживать её по голове, пока лучи солнца освещали их обоих. Понятное дело, Сильвестр сам был такой же. Он тоже желал понимания с самого детства и юности, поэтому искренне захотел помочь. Дальнешая её исповедь была донельзя искренней и понятной ему, внимательно смотрящему. — Я всю жизнь страдала от того, что мне попадались не те. Все причиняли только боль и бессовестно разбивали моё сердце. Вгоняли в ощущение опасности… А я просто устала защищаться. Я искала в других людях подвох, пока все вынуждали меня думать, что дело действительно во мне, считала, как будто какая-то неправильная… И вообще, музыка вытащила меня со дна. Уже думала, не встречу свою судьбу… Но эта страна тянула меня опять и привязала моё сердце невидимой нитью, пронизанной восторгом и ощущением себя здесь как дома. А тут ещё и мой главный подарок… Ты. После последнего слова между двумя влюблёнными душами повисла тишина, в которой было слышно лишь то, как сердца бьются в унисон от того, что нашли друг друга. Во взглядах проскользнула сильная и необъяснимая ничем иным как чувствами связь, после чего обоим исполнителям стало ясно, что эта искра, возникшая так вовремя — что ни на есть правдивая. Смотря на неё, такую прекрасную и сияющую от того, что смогла довериться именно ему, как говорят, первому встречному Сильвестр не смог себя заставить сдержаться и осторожно обнял, после чего коснулся её губ и отстранился ненадолго. Он понял в первую очередь для себя самого, что именно Яна — та, кто был нужен ему всё время, а она, без сомнений, тоже. Именно поэтому девушка ответила взаимностью и, целуя с доверием, свободно положила свои руки на плечи обнимающего её соулмейта. Они даже спустя время, уже на самом конкурсе не скрывали от всех свои чувства. Эти двое предначертанных друг другу не пожалели, что нашлись в этот день и оказались благословлены небесами… Ведь оба являются воплощением того самого спокойствия и надёжности. На уровне души — воспринятого ими словосочетания любимые люди… И такой редкой во всём мире душевной чистоты своих взаимных чувств.