Экскурсовод по покорению сердца кинозвезды

      Эмм... Не знаю с чего начать.. Наверное стоит с приветствия? Ну вообщем. Привет! Я.. Шан Цинхуа!Студент, будущий сценарист, наверное.. И главное пока еще непризнанный литературный гений!       Говорил молодой парень лет 22-23 смотря в зеркало, то и дело нервно подергивая завитушку своих волос, которые вылезли из "старательно" заплетенного пучка.              Хотите спросить зачем он разговаривал сам с собой в зеркале? Да, пожалуй, вопрос интересный. Ответ кстати очень простой—он тщательно тренировался перд своим "незабываемым позором"— как он сам это называл. Ведь ему, как одному из лучших студентов драматургического курса недавно предложили пройти практику на настоящих съемках! И не просто съемках, он был удостоен чести, созерцать создание лучшего фильма в истории! Почему фильм превзошёл его ожидания прежде, чем он его увидел? Ответ был так же на поверхности. Да ведь в нем, в одной из главных ролей играл: восхитительный, прекрасейший, лучший в своем деле и просто очаровывающий собой актер— Мобэй-Цзюнь. А значит фильм уже не может быть ужасным, ведь его недосягаямая звезда, его непревзойдённый кумир, снимался только в шедеврах. Одно его наличие хотя бы в трехсекундной сцене, делало кино идеальным.       Да ведь Мобэя сама судьба привела к тому что бы быть королем актерского мастерства! Его статный профиль, выточенное будто из камня тело, невероятное умение вживаться в роль и просто дурманить зрителей появляясь на экранах, своей ослепительной красотой—все это делало из него не просто актера высшего класса, это делало его недосягаемым Богом киноискусства! Что говорить если даже в его имени содержались иероглифы подчеркивающие его царский статус. Цинхуа мог только грезить о том, что когда-нибудь взглянет на него, хотя бы краешком глаза. Но побывать с ним не просто рядом, а увидеть как он работает... Лично! Вживую! Мобэй-Цзюнь!— Пожалуйста скажите, что этот Шан не умер и попал в рай! Скажите, что это не просто дивный сон в котором мечты сбываются!       А ведь Цинхуа был практически его ровесником, Мобэй был старше него всего-то на два года. Но впервые на экранах Шан Цинхуа увидел его, когда ему самому было 17 лет. Тогда, еще совершенно никому неизвестный Мобэй появился в одном из каких-то "гадких, проходных сериальчиков"—которые штамповали пачками, просто что бы забить время эфира между новостями и комедийным шоу. И Цинхуа включил тогда телевизор на фоне, для того что бы сделать уборку дома (впервые за два месяца). Но когда он увидел его.... Мир будто перевернулся, он встретил не просто писанного красавца, а мужчину чертовой мечты! Он не смог оторвать глаз от экрана, каждая секунда пребывания этого парня перед его глазами, что-то делала с его внутреностями. Казалось он прямо сейчас улетит в какой-то незабываемый астрал и больше никогда не вернется на эту планету. Тогда то он и понял—кино его призвание.              Он всегда любил писать, ему нравилось придумывать разные сюжеты, предистории персонажей, описывать их чувства, эмоции, поведение и действия. К тому моменту, как Шан решил поступать на драматурга, он уже пробовался в писательстве, но успех, почему-то всегда обходил его стороной. Однако, Шан Цинхуа не сдался! Он упорно трудился для того что бы поступить в один из лучших университетов страны, а еще больше трудился, что бы стать в своем деле лучшим! Нет, он никогда не надеялся, на то что его совершенство—Мобэй-Цзюнь снимится в фильме под его началом. За несколько лет он приобрел настолько невероятную популярность, что предложения о съемках, наверняка разрывали его почту на тысячи маленьких кусочков. Но все таки, только в мечтах, конечно же, не взаправду, ни-за-что, нет, нет, но мысль о том, что они могли бы когда-нибудь работать вместе приходила в голову Цинхуа. Это была сладкая и далекая от реальности фантазия.       По крайней мере так было до сегодняшнего дня. И пусть они не будут работать вместе, как сценарист и актер. Да, Шана приглашали на съемки, как младшего рабочего, в целях исключительно обучающих. Но он сможет увидеть, как его непревзойдённый любимец репитирует, как он играет и возможно, (если повезет), как его гримеруют или (Цинхуа будет молится всем Богам), как он ест или пьет, или.... Да что угодно! Любая минуточка проведенная на расстоянии хотя бы 20 метров друг от друга—уже было чем-то незабываемым. И нет, Цинхуа не считал себя сталкером или кем похуже. Он бы никогда не стал нарушать чужие личные границы! Специально. Просто, он был действительно ярым фанатом... Можно сказать, что именно Мобэй помог определить Цинхуа его судьбу, не появись он тогда, 5 лет назад на том пузатом, старом телевизоре, что достался сценаристу еще от дедушки—Шану и в голову бы не пришло попробовать свои силы в качестве драматурга. И это было еще одной причиной, по которой Цинхуа был бесконечно предан ему... Его королю сцены.       Вот почему Шан Цинхуа уже третий час стоял у зеркала, старательно тренеруя "приветствие" —которое он конечно же никогда не осмелится сказать Мобэю, даже если выдастся шанс. Но лучше ведь перестраховаться, правда? Вдруг его Божество нечаянно врежется в такого неприметного Шана, когда будет проходить мимо. Вдруг он все таки опустит свой чарующий взгляд на этого несчастного и случится чудо-он скажет ему:"будь осторожен" или "извини". Хотя нет, Шан Цинхуа не может допустить, что бы его король извинялся перед ним. Он сам должен будет поинтересоваться, не ударился ли Мобэй, все ли в порядке, не нужна ли ему помощь. Да именно так! А затем Мобэй поблагодарит за заботу и... Нет! Лучше не думать об этом. Заткнись! Заткнись! Заткнись!              Привет?Цинхуа ты совсем дурак? —Нервно ударяя себя рукой по лицу пробормотал Шан.—Вы же не знакомы, тем более он старше и что еще за "непризннанный гений". Гений и вполне признанный будет стоять прямо напротив тебя, идиот! Думай Цинхуа, думай! — тарабанил себя по голове несчастный.       —Воу, я смотрю, ты прямо таки Богом себя возомнил. — Послышался за спиной Шана ответ на его действия. Чей-то равнодушный, но при этом немного смеющийся голос будто так и норовил кольнуть побольнее. Сценаристу и оборачиваться было не нужно, по одной лишь интонации было ясно, что человек с этим дьявольским тембром улыбается. И владельцем этого голоса был никто иной, как давний знакомый Цинхуа- Шэнь Цинцю.

      Они познакомились на первом курсе, он был с киноведческого. И почему-то крайне трепетно относился к литературе и сюжету, какой бы то ни было истории. Познакомились они кстати, весьма глупо-просто резко, одновременно сели за один стол в столовке. Оба были немногословны, у обоих не было друзей в силу своих особеностей характера. Цинхуа тогда был слишком пуглив, что бы подойти и с кем-то хотя бы поздороваться, а Цинцю просто было плевать. Он и не собирался ни с кем разговаривать. Даже когда к нему подходили девченки, что бы спросить номер телефона или узнать планы на вечер, он незаинтересованно разворачивался и уходил не проронив, ни слова. Это могло показаться грубым, но почему-то ни разу никто даже бровью не повел. Девушки лишь активнее начинали вздыхать от досады, при потере такого "красавчика". А парни смотрели на него с легким недоверием и удивлением.

      Первое время, когда они с Шэнем садились так, вместе, то просто стеснялись говорить друг с другом. Точнее Цинхуа стеснялся. А еще точне—Цинхуа боялся открывать рот в присутствии Шэня, ведь выглядел тот, ну прям "очень грозно", да и слухи о его "хладном нраве" и "грубой натуре" —дали свои плоды. Да так, что несчастный Цинхуа встать и сесть раньше Цинцю не думал. В тоже время сам Шэнь даже не обращал на него внимания, попросту не видел смысла заводить с ним разговор, ведь он приходил в столовку, что бы поесть, а не поболтать- что впринципе логично. И они наверное так никогда бы и не заговорили, если бы как-то раз однокурсница Цинхуа не подошла к нему за обедом, узнать, когда на его писательской страничке выйдут новые главы, какой-то там очередной книжонки, про которую Шан ненароком разболтал ей. И видимо тогда интерес Цинцю к нему перешел со ступени: "Обсалютно бесполезен" до "кто это вообще?" Ведь случилось то, чего юный сценарист ожидал меньше всего, прозвучал вопрос от "холоднокровного Цинцю"

—Ты с какого факультета? —Вот так и познакомились... Позже оказалось, что Шэнь не такой уж и "хладный", а просто весьма закрытый человек, который предпочитает узкий круг общения. И безусловно он узнал о пробах Цинхуа в создании книг и сценариев к фильмам, большинство из них он бранил, на чем свет стоял, но какие-то все же приходились ему по душе, хоть и с "кучей недочетов". Впрочем, Шан не был против критики, он считал, что это помогает ему развиваться, как писателю. А Шэню, просто нравилось критиковать все что делал Шан, со стороны могло показаться, что у них странные дружеские отношения, но их все устраивало. Они могли и о проблеммах рассказать (чем занимал Цинхуа) и совет дельный дать (прерогатива Шэня), да и потусить вместе тоже иногда можно. За несколько лет в университете, они стали друг для друга странными, но хорошими и единственными настоящими друзьями

      На колкий комментарий Шэня, Цинхуа ответил с недоумением —Всмысле? —Цинцю лишь разочарованно посмотрел на него. — Ну как же? Скажи. Ты у нас теперь заклинатель времени? Повелитель дня и ночи? Волшебник? Бог? Иначе я не могу понять, почему ты до сих пор дома. Ты должен был выйти еще около 20 минут назад.—Шэнь приподнял рукав рубашки, под которым находился циферблат, явно дорогих часов, с зеленым ремешком, и многозначительно потыкал в него пальцем.—Ты время то видел? Уже 10, а работа на съемочной площадке начинается в 11.—Шэнь скрестил руки на груди и оперся на косяк входной двери. Не удивленно и даже почти устало протянув. —Ты оопооздаал.       Взгляд Цинхуа метнулся на тумбочку, где стоял старый механический будильник, который по-видимому достался ему еще от пра пра пра пра.... Вообщем, от какого-то дальнего родственника. Понять почему Шан до сих пор держит его при себе — невозможно. Так же, как и понять почему эта груда ржавого метала до сих пор в рабочем состоянии. Но к большому ужасу Шан Цинхуа, эта жестянка не смотря на свою потрепанность, показывала время с точностью до секундочки. —Черт! —Воскликнул Цинхуа, начиная нервно крутиться и бегать из стороны в сторону. —Я думал, что успею приехать, если встану пораньше! Погоди, а ты то тут, что забыл? —Знаешь, я почему-то знал, что так и будет, даже с Бинхе поспорил на то, что ты опять профукаешь время. — Он поставил на то что я успею?—Недоумённо посмотрел Цинхуа на друга —Нет, на то что ты забудешь прийти или вовсе дни недели перепутаешь.—Иронично ответил Шэнь Цинцю.       — Меньшего я от него и не ждал... —С каменным лицом пробормотал сценарист.

      Ло Бинхе появился в жизни Шан Цинхуа совсем недавно. Ну как сказать? Он был первокурсником их с Шэнем универа. Круглый отличник, спортсмен и просто красавчик из богатенькой семьи. Конечно, вокруг него в первую же неделю закрутились все девушки заведения. Но этот "идеал мужчины"— не обращая на них никакого внимания, в наглую караулил Цинцю во всех возможных углах их Хогвартса.

Подробностей их отношений Шан не знал, но по словам Цинцю, Бинхе под любым предлогом, чуть ли не умолял его побыть рядом, вежливо называя его своим "учителем". Он то просил помочь ему с материалами, то с лекциями, подготовкой к курсовой работе— да что угодно, лишь бы Цинцю обращал на него внимание. Бинхе бегал за ним, как влюблённая школьница. Приглашал в кино, рестораны, на прогулки. Он дарил ему все: начиная от цветов и конфет, заканчивая бижутерией и просто дорогими, но полезными вещами. По словам того же Цинцю, однажды Бинхе попытался подарить ему машину. Но мягко говоря удивленный таким щедростям Шэнь, весьма доходчиво на примере:рука-бошка-синяк. Пояснил, что подобные подарки—уже перебор. Однако Ло Бинхе не отступил и в конце концов Шэнь сдался. Возможно ему просто стало жалко этого террориста или самого себя, а может он действительно питал к нему какие-то глубокие чувства—этого Шан уже не знал. Главное, что как только этот демон дорвался до счастья, все остальные в окружении его "учителя" —стали природными врагами Ло Бинхе. И Шан Цинхуа тоже постигла эта участь. Потому что каждый раз оставаясь наедине с Бинхе, ему становилось не по себе от его пронзительного, строго взгляда. И Цинцю может сколько угодно говорить ему, что Ло Бинхе — и мухи не обидит. Но знаете, когда на вас смотрят так, будто вы — вселенское зло, совершивший по масштабам преступление, сравнимое с маленьким геноцидом— скорее всего вас не станут посещать мысли и догадки насколько добрый перед вами стоит человек.

Цинхуа живенько достал какую-то потрепанную одежду из шкафа. На что Цинцю сконфузился и брезгливо глянул на тряпки в его руках. —Что это за дрянь у тебя? Погоди это разве не брюки, которые ты одевал на выпускной? Я точно помню, что видел их на фоторграфии. А это не та ли рубашка, на которую ты уронил фунчозу с соусом? Ты что ли даже на "встречу всей своей жизни" не смог найти одежды получше? Знаешь, ты действительно умеешь удивлять. И я имею ввиду плохой смысл. Я почти окончательно в тебе разочаровался... 😮‍💨 —Ой помолчи! Будто у меня было время и деньги что бы купить что-то поновее... К тому же брюки еще вполне ничего, а рубашку я таки отстирал! Посмотри, она почти блестит! Ну разве это не чудо? —Нет, чудо будет, если тебя пустят в такой одежде на работу. —Практику! —Не важно. Ради всех небожителей, одень что-то другое. — Прям настолько плохо? — печально выдохнув, спросил Цинхуа. —По шкале от 1 до 10, я бы предпочел это выкинуть.—Лаконично ответил Шэнь. —Радуйся, что я все таки решился сделать тебе небольшой подарок на первый рабочий день. Галстука, я к ним правда так и не смог подобрать, но так хотя бы не как уставший от жизни, измотанный и убитый, 40летний бухгалтер с нелюбимой работой будешь выглядеть.—С этими словами Цинцю аккуратно достал новый, еще не распакованный костюм из сумки, которую сценарист не сразу заметил. И протянул его удивлённому Цинхуа. —Да ладно... —Шан не веряще взял вещи, обеими руками. И честно был готов расплакаться от того насколько это был приятный подарок. Одежда была красивая, по видимому брендовая, пуговицы на одной только рубашке казались дороже всего того, что было в шкафу у писателя. Про то что вещи были качественные и явно подобранные специально для него и говорить не стоило. Его действительно тронул такой подарок, сам позволить себе такое на свои студенчиские три копейки и деньги с подработки, он никогда бы не смог, а ведь ему было важно выглядеть в глазах своего короля, не как потеряшка из секонд-хэнда, а хоть как немного презентабельный человек. Сказать, что Цинцю—угадал с подарком. Это значит, как минимум задеть чувства Цинхуа. Ведь он не просто угадал, он знал и поэтому решил порадовать сценариста. Конечно, этот страптивый дедулька потом еще тысячелетие будет отнекиваться и говорить, что ему было бы просто стыдно, отпустить Шана в его тряпках, на нормальную работу, прекрасно зная, как тот одевается. Но Цинхуа то уж точно знал, что внутри этот сухарь, еще та мягкая булочка. Хотя вероятности того, что Цинцю правдо было бы стыдно отпустить его в непреглядном виде, он не упускал. Уж больно скрупулёзно тот относился к таким вещам.       Поэтому желая сейчас растечься на полу от счастья, Шан Цинхуа все таки удержал в себе этот порыв и вместо него, крепко обнял друга. —Спасибо! Не был бы ты таким придирчивым читателем, я бы точно сказал, что ты лучший человек на земле!       Вот уж действительно не ожидающий таких внезапных объятий, Шэнь слегка усмехнулся на слова Цинхуа, похлопав его по спине. —Не был бы ты таким дурным писателем, я бы точно сказал, что у тебя есть все шансы стать реальным сценаристом для фильма.—Так же больше из вредности ответил ему друг, отпуская из объятий. —Но увы, не суждено—колко добавил в конце Цинцю, на что получил несильный удар в плечо. —Хэй!—Раздраженно вскрикнул Шан Цинхуа. —Ты опаздываешь.— бесстрасно потирая (не) ушибленное место, напомнил Цинцю —Точно!—вспомнил писатель и побежал переодеваться.       Через 10 минут они уже втроем ехали в машине. Спокойный Шэнь, нервный Цинхуа и желающий поскорее оказаться дома вместе с учителем Бинхе, которого впрегли, как лошадь в собственную карету, заставляя развозить по делам всех присутствующих. Он не был бы против подвезти драгоценного шицзуня, нет, скорее он был готов на руках донести того куда угодно, если понадобится. Но сказать хотя бы отдалённо тоже самое про его друга, Ло Бинхе был явно не готов.              Не то что бы Шан Цинхуа ему не нравился. Но...Он ему не нравился. Увы, Цинхуа занимал слишком много времени учителя (по субъективному мнению Ло Бинхе). Да и впринципе был немного надоедливым. Но так как Шэнь Цинцю, ценил его, как друга. Ло Бинхе не думал о том, что бы плохо с ним обращаться. Наоборот, он даже вел себя относительно вежливо с Шан Цинхуа. Иногда здоровался и даже (редко, но метко) разговаривал с ним. Если бы кто-то спросиил Ло Бинхе, как он относится к Шану, он бы наверное сказал: "Сносно, но лучше бы он не втягивал в свои проблемы учителя". Ему не нравилось, когда тот приходил выпить к Шэнь Цинцю и слезно плакаться о своих неудачах на всех фронтах. Этот парень вечно попадает в какие-то передряги, из которых его приходится вытаскивать всем остальным, а так как окружение у Цинхуа не велико, все остальные для него—это Цинцю, который просто не может бросить этого негодного парня. Совесть заест.       Но благо дело, весь этот месяц (а того гляди и больше) он будет занят работой. Бинхе честно постарался сделать все возможное для того, что бы Шан Цинхуа взяли на съемочную площадку. Конечно, не просто так. Об этом его попросил учитель, от самой идеи Бинхэ был не то что бы в восторге. Как минимум по двум причинам: 1. Бинхе прийшлось звонить отцу. Который был по совместительству не только главным директором кинокомпании, но и генеральным продюссером с режисером-постановщиком по совместительству, того самого фильма, куда шицзунь попросил засунуть Цинхуа. 2. Ему пришлось договариваться с отцом. Отношения у них были так себе. Но в последнее время Тяньлан-Цзюнь начал проявлять небывалый интерес к жизни сына, особенно, личной. И Бинхе пришлось пообещать, что взамен на место для работы Цинхуа, он познакомит отца со своим парнем. Откуда первый узнал о существовании в жизни сына последнего, остается только гадать.       Но одна мысль о том, что этот запуганный, проблемный друг Шицзуня исчезнет из их зоны обитания на целый месяц. Заставляла Бинхе немного по пользоваться связями в шоу-бизнесе. В принципе, миссия не была "не выполнима" — Цинхуа действительно хорошо учился и разбирался во многих темах, даже немного в экономике, что безусловно помогло Бинхе уломать отца. Да Шан впринципе был парнем образованным и мозговитым, вот только слишком много нервничал, а от того и делал ошибки. Но Бинхе это уже как-то не интересовало. Главное—друг учителя сплавлен на хорошую работу, а это значит, что милый шицзунь все свое время теперь будет посвящать ему(✿◠‿◠).        И вот они уже подъезжают к довольно большому, белому зданию. Цинхуа выходит из машины, внимательно разглядывая все вокруг. Он то и дело мотает головой во все стороны, что начинает казаться — еще чуть-чуть и она открутится от его шеи на совсем. Но никто из присутствующих не обращает на это внимания.        Бинхэ облегченно опирается головой на руль и чувствует прилив сил, когда нежная рука учителя ложится ему на плечо, понимающе похлопывая. Цинцю открывает окно и приводит в чувства выпавшего из реальности Цинхуа. —Чего встал? У тебя осталось пять минут! Надеюсь ты хотя бы в здании не заблудишься?       Дрогнувший от резкого звука сценарист, почти ошарашено смотрит на друга, а потом нервно хватается за шею, что бы так же нервно потереть ее. И растерянным голосом сказать —Да чего ты переживаешь? Уж топографическим кретинизмом я не страдаю. Не будь таким занудой!       Цинцю скептически оглядывает Шана с ног до головы и недоверчиво выдыхает. —Я не переживаю. Я просто слишком хорошо тебя знаю. Четыре минуты! Проваливай уже. —Да, да! И тебе хорошего дня, мам!       В драматурга уже собирались "совершенно случайно" запульнуть стаканчик из под кофе, что был в машине, но Бинхе увы, обладал по-видимому сверхзвуковой реакцией. И успел спасти несчастный кофеин от такой жестокой участи. Ну и новую одежду Цинхуа тоже. Хотя последний был уверен, у Цинцю бы просто рука не поднялась испортить нормальные вещи. Но наш писатель не стал больше медлить и задумываться над тем где заканчивается любезность Шэня, времени действительно было мало и он быстрее направился в здание. На входе его встретил молодой парень, с виду он был приятным и довольно аккуратным, слегка постарше Шана, одет он был в белую рубашку, тёмно-зелёный пиджак и черные брюки. Его глаза отдавали солнечным золотом, а улыбка была мягкой, но в тоже время почему-то казалась Цинхуа до ужаса опасной. Цинхуа решил поздороваться первым. —Здравствуйте. Я Шан Цинхуа из *** университета. Пришел проходить практику по направлению... —А да, я знаю! Я как раз вас ждал, что бы проводить, можете не так официально, мы стараемся сделать условия прибывания на съемках комфортными для всех участников этой работы. Проходите, пожалуйста. Меня зовут Чжучжилан, приятно познакомиться.— Мягко ответил улыбчивый парень, пропуская Цинхуа через турникет. —С-спасибо! Мне тоже очень приятно..—Шан чувствовал себя немного не уверенно, все таки это был первый день это его жизни, который он проведет в настоящей киностудии. Он не хотел портить первое впечатление о себе. И ему продолжали мягко улыбаться, от чего становилось чуточку спокойнее. Не переживайте так, вам все покажут, расскажут. Сейчас команда у нас не такая большая, все друг друга уже знают. Вот и вас познакомим! Я—ассистент режиссёра, в основном занимаюсь конечно, организационными вопросами, но если надо и на площадке помогу. Сам режиссёр у нас невиданный добряк, поверьте вы с ним обязательно поладите! Работники у нас тоже дружелюбные, сплоченные, уверяю вам понравится. —Чжучжилан вел Цинхуа по коридорам, иногда позволяя себе, осторожно похлопывать того по плечу и не переставал при этом улыбаться. Цинхуа уже окончательно задобренный хорошими словами, совсем успокоился и внимательно слушал ассистента, но для себя успел подметить, что тот немного шепелявил, а зрачки почему-то казались ему, тонкими, как у змеи. Это выглядело и странно и довольно забавно, но Цинхуа, конечно не стал говорить об этом вслух.       Так они и пришли к нужному помещению. Чжужилан остановился перед комнатой, заглядывая в небольшое окно в двери и уже чуть тише продолжил.— Сейчас у нас идут небольшие репетиции перед съемкой, читки сценария так сказать. Актеров пока лучше не отвлекать. Касаемо входа, сегодня после работы вам выдадут пропуск. На площадку старайтесь приходить пораньше. Сейчас здесь все мирно, но как начнутся выездные съемки, мы с вами конечно, набегаемся. В остальном, старайтесь слушать старших по сцене и все будет хорошо. Давайте хорошо поработаем вместе. И непременно, желаю вам удачи! —Чжучжилан крепко пожал Шану руку и зашел в комнату. Она была мрачноватой и почти бесшумной. Свет был погашен практически везде, кроме самого кресла режисера и сцены, где стояло парочку второстепенных актеров, что-то бубнящих себе под нос.       Цинхуа зашел тихохонько, как мышка. И вновь начал разглядывать все вокруг. В темном помещении мало, что можно было увидеть, но его привлек теплый, мягкий свет, по-видимому из гримёрной. Дверь в нее была приоткрыта лишь совсем немного, но даже так Цинхуа смог заметить там несколько силуэтов людей, то и дело переходящих из одной точки в другую, Шан Цинхуа и дальше продолжил бы наблюдать за тенями в гримерной, если бы в какой-то момент из-за двери не высунулась девушка с незаурядной внешностью и практически оглушительно громко захлопнула дверь. Удаляясь куда-то в темноту       На вид все ивпрямь было неподвижно и спокойно. Но в воздухе витало какое-то напряжение, которое Цинхуа чувствовал где-то на подкорке сознания. Он успел краем глаза заметить, как Чжучжилан подходит к режиссёру (ну по крайней мере Цинхуа думал, что это режисер) и начинает с ним о чем-то переговариваться. В сторону практиканта метнулся взгляд темных-обсидиановых глаз, которые он бы и не разглядел в темноте, если б лампа стоящая ровно над креслом главного режиссёра, не освещала их своим ясным, холодным светом. Шан мог бы вздрогнуть, но человек не стал задерживать на нем свое внимание, вновь переключаясь на разговор с Чжучжиланом. Цинхуа почему-то казалось, что он был чем-то недоволен, но возможно, ему действительно только казалось.       Шан спокойно встал у стеночки, дожидаясь каких-либо указаний касаемо работы, когда возле него так же непринуждённо к стене прижался незнакомец, на вид ровесник, а может он был даже старше, но по лицу почему-то хотелось дать ему всего 17 лет. —Привет! Ты же новенький? — С улыбкой поздоровался мальчишка.— Я Мин Фан, местный гаффер. Ну, это который за свет отвечает. Прожектора там настраивает, яркость правильную ставит и все такое. А ты кем будешь? — С блестящими от интереса глазами, спросил паренек. —Цинхуа.. Тоесть, Шан Цинхуа, но, но для друзей, просто Цинхуа, так что можешь звать по имени. Ха-ха.. — Ему было немного неловко так заговорить с кем-то, но это был хороший повод завести друзей на площадке, поэтому Цинхуа не стал отказываться от такой возможности.—По профессии я сценарист, ну точнее буду им, в этом году заканчиваю обучение в *** университете. А сюда меня взяли на практику. Вот так, вот. —Потирая неуклюже затылок ответил Шан. — Ого, повезло тебе! Попасть на практику и сразу в такое место. Я сюда три года пробивался. Работа хорошая, коллектив тоже ничего, пусть и есть кое-какие "нюансы", но берут сюда далеко не кого попало. Я слышал, что даже уборщики здесь какие-то специальные, обученные чему-то что ли? А впрочем, ерунда. Сценарист, говоришь...—Задумчиво посмотрел куда-то влево парень. Цинхуа не понял на что таращится Мин Фан и решил ответить. — Да. А ты значит гаа..? —Гаффер, ну или "художник по свету" - как удобнее. —Резко и как-то через чур импульсивно поворачиваясь обратно ответил Мин. —Ха да, о них часто подзабывают, хотя я считаю эта работа весьма важна! Ты вот знаешь, как подача света меняет актера? До неузнаваемости! Чуть ярче, чуть тусклее, справа, слева, сверху—и все, перед тобой другой человек! Я тебя уверяю. Один хороший гаффер—не стоит тысячи визажистов! Свет помогает передавать эмоции и внутренний мир героя, лучше любого грима!—Восторженно отвечал Мин Фан. —Тсс! Ты перестанешь орать или нет?—Шикнула на них кареглазая девушка. Хмуря свои маленькие бровки. Она была весьма миловидная, одетая как-то по-домашнему уютно и даже злость на ее лице казалась мягким укором.—После работы расскажешь, все что думаешь, сейчас голоса не поднимай. Проблемм давно не было, что ли? —А что они все еще..? —Да, и будет лучше пока не отсвечивать. —Сколько мороки из-за такой ерунды... Где они сейчас? —Цингэ в своей гримерной, все мечется, со злости уже не знает, что сломать. Цю Хайтан целый час пытается вразумить да успокоить, а я не стерпела и ушла. Не могу на это смотреть —Аа..? —Про него лучше не спрашивай. —Ха, не думал, что он такой импульсивный —Тсс! —Хватит, они все равно не услышат. Что не услышат? — Недоуменно спросил Цинхуа, разглядывая их обоих. И тут же на него обратились две удивленные пары глаз. —Ты ему еще не сказал? — настороженно спросила девушка. —Знаешь, не успел. Но если бы кто-то не мешал мне, то... —Молчи.—Закончила она за него и обратилась к Цинхуа— Здравствуй, меня зовут Нин Инъин. Я одна из местных визажисток.—Прожигающий взгляд метнулся обратно в сторону Мин Фана, глупо отводящего глаза от двух карих метиоритов.—Мой друг пока тебе не успел сказать, но наш тебе совет, ты пока будь потише, да и не попадайся актерам на глаза. Особенно вон тому, что в гримерной—Лю Цинге. Тут дело такое случилось... Не хорошее вообщем. Два главных актера, антогонист и протагонист решили быть врагами не только по роли. Разругались в пух и прах, да так что тут всё здание дрожало. Теперь подзатыльники получают все, но не они. Уже который день не можем вести нормально съёмки, они как увидят друг друга, того гляди и сцепятся, а в итоге все тумаки тем кто разнимал. Режисер уже и уговаривал, и угрожал, а эти оба хороши, один другого горделивее, им хоть кнутом, хоть пряником, пока второй вины не признает: "кина не будет". Вот такие вот дела. — Печально вздохнула девушка. —Аа, почему? Кто? Где? А? —Цинхуа получил наверное слишком много информации и не знал, как лучше сформулировать вопрос. Да, если дела обстоят так как сказала Нин Инъин, то работа будет куда напряжённее. Да и Шана пугали агрессивные люди, не самые приятные личности, если честно. Но в его голову неожиданно влетела мысль. "Стоп, антагонист и протагонист... Но ведь Мобэй играет одну из главных ролей, разве нет? Это он поссорился с тем парнем, как его там... Лю.. Ци. Люцифер?—Бред, его не могли так назвать родители, если только они не какие-нибудь христианские оккультисты. Но не суть. Почему? Мобэй? Этот хладный мужчина, чей взгляд готов укладывать девушек (и мужчин) штабелями перед ногами? Ну нет. Шан не может в это поверить. Этот возвышенный Бог, просто не мог спорить с простыми смертными.       Кто вообще в здравом уме станет спорить с самой популярной звездой всей индустрии? Этот Люцифер, что самоубийца? Его карьере точно прийдет конец, если он и дальше продолжит препираться с Мобэем - так думал Цинхуа, пока вдруг не послышался чей-то ужасный ор, сценарист почти поверил, что на площадке завелись волки, потому что только они были способны издавать настолько пугающие звуки. Его новые знакомые живо прикрыли руками голову почти свалившись куда-то на пол. И Шан не понял для чего это было сделано, точнее не понимал, до тех пор, пока буквально в пару фэней от него не пронёсся обломок какого-то дерева. Стул это был или дверь, он не успел разобрать. Две крепкие руки моментально опустили его на пол. —Ну началось... —как-то больше испуганно и устало пробормотал парень. —Не вмешивайся в этот раз, если не хочешь оказаться на месте той деревяшки—Грозно сказала Нин Инъин.       И только Цинхуа ошарашенно смотрел во все стороны не понимая, кто начал обстрел по своим и откуда вообще взялась эта бомбандировка деревьями —Что здесь происходит!?—У Шан Цинхуа был похожий вопрос, но задал его увы не он, а главный режиссёр. Тяньлан-Цзюнь. Мужчина быстро подскочил с кресла, оборачиваясь на шум. Чжучжилан так же с широко раскрытыми глазами смотрел на развернувшуюся перд ними картину.       А картина была такова: Деревянная дверь была пробита в одном конкретном месте, благодаря точечному удару кулаком, одного рослого и явно очень злого мужчины. Этот самый мужчина, сейчас смотрел на дрожащего, как осенний лист на ветру парня, что вжался в эту самую дверь, словно в маму родную. Пробоина приходилась точно в пару цуней от головы работяги. И Шан был готов поверить, что несчатный сейчас расплачется от страха. Впринципе он и сам бы расплакался, если бы на него смотрели с такой действительно адской ненавистью. Цинхуа не верил своим глазам, ему показалось, что все это действительно сон на яву, но это был Мобэй. Очень. Очень злой Мобэй. Кажется от всей исходящей враждебности у него пульсировали даже мышцы. Цинхуа прикрыл рот рукой в ожидании что же будет дальше. Раздался громкий, еще более пугающий крик, чем был слышен до этого. —УБИРАЙСЯ!       Это прокричал Мобэй. Почти неестественным для человека голосом. Нет, сейчас он был больше похож на демона из чертог ада, чем на человека. Парень, что кажется дышал то из последних сил перед ним, сорвался на бег и в момент вылетел из зала. Чжучжи Лан даже моргнуть толком не успел, а его уже не было. Тяньлан-Цзюнь смотрел на это с немым изумлением, но тут же взял себя в руки и закричал на Мобэй-Цзюня не хуже, чем тот пару секунд назад. —Что это такое!? Что это значит!? Мобэй, что ты творишь?!!       Кое-как оторвав собственную руку от проделанной дыры, Мобэй с каким-то укором и недоверием посмотрел в сторону Тяньлана. И уже чуть спокойнее, но так же озлобленно рыкнул в его сторону. —Это опять его крыса. Я не собираюсь терпеть его грязные выходки у себя за спиной. Пусть этот паршивец уходит и больше не появляется здесь.—Махнул мужчина головой в сторону, куда только что убежал какой-то работник —Мобэй, о чем ты говоришь!? Ты выгнал уже пятерых! Пятерых за три дня! Неужели каждый из них по твоему был подослан твоим дядей?! Это паранойя Мобэй! Ты уже сходишь сума!—Кричал на него Тяньлан-Цзюнь. Явно уставший от всего происходящего. Он подошел почти вплотную к Мобэю и крепко схватил его за плечи, встряхнув.—Очнись! Взгляни, что ты делаешь! —Я все прекрасно понимаю. Он может подослать ко мне и десятерых, если потребуется! Я знаю, что это все его прихвостни и мне не нужны для этого какие-либо доказательства!—Так же грозно отвечал ему Мобэй, явно не желая уступать.       Тяньлан-Цзюнь закрыл одной рукой лицо, нервно вытирая лоб от несуществующего пота. И уже спокойнее продолжил. —Ты хоть понимаешь, что срываешь съемки? У нас итак летят сроки из-за вашей постоянной ругани с Цингэ, еще не хватало нанимать тебе каждый день по десять помощников! Ты понимаешь, а!?Возьми себя уже в руки! —Тяньлан, продолжил уже как-то совсем тихо, так что бы не услышали остальные в студии—Или мне прийдется снять тебя с роли. Я не хочу этого, Мобэй, но если так продолжится, то мне просто не останется другого выбора. Я не могу срывать план только из-за твоих проблемм с семьей и коллегами, понимаешь?—Закончил режиссёр, отходя от актера на пол шага. Мобэй лишь покачал головой на его слова и ответил. —Понимаю. —Славно. —Похлопал его по плечу Тяньлан-Цзюнь —Конечно, было бы еще лучше, если б ты понял это до того, как выгнал очередного работягу. И что ты теперь прикажешь мне делать? Развешивать объявления на столбах? "Главному актеру киностудии *** требуется помощник" - это уже просто маразм, не то что звучит, да подумать о таком смешно. Конкуренты удавятся, но сделают все, что бы это оказалось в СМИ.       Чжучжилан, который все это время стоял поодаль, вдруг оживился и в моменте оказался возле режиссёра, с невероятно счастливой улыбкой. —Извините, но мне кажется, у меня есть решение данной проблеммы.       На него тут же обратилось несколько пар глаз, все присутвующие смотрели с заинтересованным ожиданием. Но шепелявый лишь развернулся и направился в сторону, полустоячей компании Цинхуа, резко выдернул его оттуда и практически подтащил к двум рослым мужчинам. —Помните, господин Тяньлан? Студент из *** университета, которого нам посоветовали. Это Шан Цинхуа, я как раз подумывал, куда бы его пристроить. А что может быть более полезным в обучении, чем пркатика в самом центре площадки, верно? Думаю, он как раз сгодится на роль помощника для господина Мобэя(✿◠‿◠).       Все за исключением режиссёра, его ассистента и самого актера были в явном шоке. Особенно шокирован был Цинхуа. Что? Куда? Его? Помощник? Кого? Мобэя!?!? Остановите планету, он сойдёт. Тяньлан-Цзюнь посмотрел на него с прищуром, а потом сделал дружелюбный вид, хватая Шана за руку и крепко пожимая ее. —Ааа, да я вспомнил. Нам вас очень советовали говорили, что вы отличный ученик, хорошо адаптируемый, целеустремленный. Нам такие сейчас и нужны. Действительно, это довольно редкий типаж человека, в наше то время хахаха. Рад, очень рад познакомиться. Буду безумно счастлив работать с вами. И конечно, наша звезда наверняка тоже. — Взгляд в сторону Мобэя, явно говорил о том, что это возможно его последний шанс. На что мужчина лишь выдохнул и протянул руку Цинхуа. —Буду рад поработать вместе.—Сказал Мобэй, хотя по нему Цинхуа бы так не сказал. Актер скорее был бы рад его выкинуть и чем быстрее, тем лучше. Вот что Цинхуа читал по его холодному тону и безэмоциональному выражению лица. Но единственное, что Цинхуа смог, так это раздавленно (от собственной радости, ага ага(◕‿↼)) пожать ему руку в ответ и коряво, немного пугливо ответить. —Д-да! Я тоже. Тоже буду очень рад. Хе. Хе... Кхм. —Вот и порешали! —Радостно продолжил режиссёр. — Цинхуа, отныне Мобэй твой начальник, слушай его и старайся помогать, чем сможешь. Думаю подробности не так важны, удачи на работе!—Закончил Тяньлан-Цзюнь и уже обратился к Чжучжилану.—Приведика Цингэ в мой кабинет, мне нужно с ним кое-что обговорить. А еще реши вопрос с увольнением того парня. — С работником я разберусь, но вам сейчас нужно появится на совете директоров. Это займет где-то час- два—Ответил Чжучжилан. —Да, я помню, просто приведи Цинге в мой кабинет. Я после объясню. —Как скажете, господин. —Что ж, я пока откланяюсь, надеюсь на хорошее сотрудничество.—Вновь обратился мужчина к Цинхуа— Удачи! — И он исчез. Мгновенно испарился из комнаты.       Все кроме жизнерадостного Чжучжилана, который пошел за Лю Цингэ, так и остались стоять столбом. Мобэй еще раз покосился на макушку Цинхуа, недовольно хмыкнул и зашел обратно в комнату, громко хлопнув проломленной дверью. Мин Фан и Нин Инъин тут же бросились к Шану, обцепив его с обеих сторон. Девушка встревоженно запричитала —Я конечно знала, что новичкам всегда тяжело, но что бы в первый же день подписать смертный приговор...—Мин Фан подхватил ее слова на лету —Да, это слишком жестоко, как по мне. Му Цинфан явно намучается за эту неделю, если конечно наша "звезда" не выкинет студентика раньше, чем он окажется в больнице. —Тише, вдруг он услышит, тогда следующим над кем будет пыхтеть Му Цинфан будешь ты.—шикнула на него визажистка —Сама будь тише. Да и ты уже надоела, довольно напоминать об этом, без тебя становится жутко. Ребята, вы о чем?—наконец девушка и парень обратили внимание на студента в их руках и честно увиденное ввело их в бОльший ступор, чем то что они созерцали несколько минут назад.       Цинхуа со светящимися от счастья, щенячьими глазами смотрел на дверь словно умалишенный. Улыбка до ушей и жизнерадостное лицо, он почти подрагивал и казалось что это были судороги, но на самом деле это дрожали его руки, что сжали его собственый пиджак с невероятной силой. Еще немного и он бы точно начал прыгать от радости. Шан почти как маленькая девочка, наконец получившая куклу, которую давно хотела сказал—Это... Явно самый счастливый день в моей жизни!

To be continuous...