Formula

Альфа остался доволен этим небольшим разговором. Со хорошо отдохнёт, и в следующий раз точно выступит без страха, как прошлой ночью. Его запах, голос, тёмные, небольшие глаза. Всё внутри переворачивалось от такой красоты. Крепкое тело, вкупе с нежной кожей, и сладким феромоном. С ума сводит, не осознавая. И всё-же, осталась вещь, которая сильно озадачила Кристофера. Именно поэтому, ближе к открытию ночной смены, мужчина возвращается из головного офиса в клуб. Нужно кое-что выяснить. Он сразу идёт к кладовой, где его встречают не только ящики, полные импортного алкоголя, и холодильники, но и Джисон, который как будто спрятался среди экранов и проводов, к ним подключённых. — Здравствуй. — О, Господин. Вы за тем, что просили утром? — спрашивает омега, не отвлекаясь от открытого на мониторе окна. А старший подходит ближе, наклоняясь, чтобы посмотреть. — Так и есть. Что у тебя? Хан мышкой нажимает на один из файлов на рабочем столе, и уже через мгновение высвечивается до боли искарёженное старостью лицо. Покрытое морщинами, и глубокими шрамами. Впалые глаза так и выдают страсть мужчины к алкоголю. Может, и не только к нему. — Итак, Ян Тэкджу. Сорок пять лет. Альфа. Сел в тюрьму, за долги по алиментам, незаконную пропаганду проституции, и нарушение трудового кодекса, — Кристофер нахмурился, когда увидел данные Чанбина, и его фото среди потерпевших. Выглядел он… каким-то потрёпанным. Весь в синяках, и пластырях. А омега продолжал. — Числился как один из главарей группировки «Ёнку», до того, как оказался в колонии. Есть шесть детей, все от разных омег. Держал несколько клубов, где и осуществлялись ранее указанные преступления. Но… есть один нюанс. Джисон выглядел напряжённым. Альфу это тут-же насторожило. Он посмотрел на официанта, а тот внимательно глядел в ответ, сжав ладонь в кулак. Запах внутри стал грубее, тяжелее. — Он смог подкупить всех. И в тюрьме у него есть связи с «Ёнку». Этот козёл уже через две недели будет на свободе. — Вот значит как. — Это ещё не всё, Господин, — за одну секунду настроение младшего изменилось со злости на странную грусть. Он повернулся обратно к мониторам, и нажав несколько кнопок на клавиатуре, высветилась какая-то запись. — Это было в вещдоках дела Тэкджу. Думаю, вам стоит взглянуть. — альфа не стал спорить, и когда парень включил её, комната наполнилась громкой музыкой, вперемешку со странным шумом. Чан присмотрелся. На экране был Со. Он танцевал в клетке. Может, это и неуместно, но без какого-либо белья, он выглядел прекрасно. Тогда у него были светлые волосы. И вправду настоящий ангел. Но… его движения скованы. Будто, Бин чем-то напуган. И через секунду, старший понимает почему. Вокруг него начинает собираться куча перевозбуждённых альф, так и требующих внимания. Не только женщин, но и мужчин. Их слова смешались в одну надоедливую мелодию, и Кристофер сморщился. Но вдруг, клетка одним резким рывком опустилась вниз. Раздался громкий рык, и толпа тут-же накинулась на перепуганного омегу. Его крик, наполненный ужасом, словно ножом резал мужчине сердце. Наконец, вмешалась охрана, и лишь спустя несколько минут, ему удалось увидеть танцора. Точнее, его израненое тело. Оно было покрыто сотней укусов, царапин, а сам Ангел казался мёртвым, бледным трупом на размытой записи. Джисон прикусил губу, отвернувшись. У него всё внутри дрожит от этого кошмарного видео. Вот почему Со так сомневался, когда устраивался в этот клуб. Вот почему… боялся выступать. Почему так сторонился, когда администратор просила выпускать феромоны. — Тэкджу опустил клетку. Этих людей объединило желание завладеть Бинни-хёном. Естественно, они отдали немало денег за такую роскошь. Поэтому, этот урод так поступил. И не собирался его жалеть. — это чудо, что омега вообще уцелел. Будто в рубашке родился. И альфа представляет, в каком ужасе будет Со, когда узнает, что его «хозяин» вот-вот выйдет из тюрьмы. Кристофер сел на соседний стул, нервно потирая шею. Нельзя этого допустить. — Нужно помешать «Ёнку». Свяжись с Минхо, и назначь нам встречу, пожалуйста. — Хорошо, Господин. — на омеге словно не было лица. Он отключил запись, и открыл другое окно, собираясь что-то написать. — Джисон-а! — но вдруг они оба услышали голос администратора, и обернулись в сторону открытой двери. — У нас посетитель! — Извините. Иду! — Хан торопливо вышел из комнаты, а Чан снова посмотрел на анкету Со. Сколько-же боли скопилось в этом хрупком омеге. Словно хрустальном, чистом, невинном омеге. Вот бы хоть раз увидеть улыбку на этих пухлых губах. Нельзя оставлять всё без движения. Альфа коснулся холодного экрана, будто разглаживал чужие щёки, и мечтал снова встретиться с танцором. Ощутить его запах поблизости. — Я обязательно защищу тебя, Ангел. Никто больше не причинит тебе боль.