Но я ведь не девушка

      

***

             День был отвратительно скучный с самого утра. Пик со жгучим нетерпением ждал окончания этого придурошного марта, когда днём повсюду сраная слякоть, а к вечеру в пору надевать коньки. Но он тянулся и тянулся и, блять, тяну-улся, словно потерявшая вкус жвачка.              Пик чертыхнулся, едва не своротив с подлокотника дивана миску с острыми чипсами. Он бесцельно щёлкал кнопками на пульте. На любимом ЭпохаТВ сегодня были профилактические работы, и канал упрямо показывал полосатую настроечную таблицу.               «Спасибо, что не Лебединое озеро, блять», — с тоской подумал Пик. — «А ведь мог бы смотреть курьёзные факты из жизни Калигулы. Будь неладна эта профилактика!»              По Рен ТВ тоже ничего интересного не было. Ни тебе «Тайн мира с Анной Чапман», ни «Шокирующих гипотез» с Игорем Прокопенко. Скукотища, в общем, и никаких рептилоидов. Была слабая надежда на любимые сериалы. Но выяснилось, что «Великолепный век» и «Отчаянных домохозяек» он уже посмотрел до самой последней серии. Конечно, смотреть их такому серьёзному мужику, как он, было немного стрёмно. Но кто осудит, если никто не узнает?              «Квартирный вопрос» на нежно любимом НТВ будет только в выходные. А фриковатый «Званный ужин» — по пятницам. В общем, среда была абсолютно провальным днём в плане развлечений. Не удивительно, что по статистике именно в этот день недели совершали больше всего самоубийств.              — Конечно, нихуя интересного не показывают, и до выходных ещё два дня. Ничего удивительного, — вслух подумал он.              Самоубийство его не привлекало от слова совсем. А развлечь себя чем-то было просто необходимо. Иначе назревал риск заебать самого себя всякими не особенно нужными размышлениями о жизни. Посему было решено заебать кого-нибудь другого. Для этого действа, конечно, требовались другие действующие лица, помимо самого Пика.              Чтобы найти объект для активного доёба, у него было три беспроигрышных варианта. Пойти в бар, найти случайного собутыльника у стойки и затирать ему о смысле жизни до самого утра или пока кто-то из них не отрубится. Набрать шкету и привычно доколупаться до него. И последний — выйти прогуляться по району, авось найдётся кто-нибудь, кто сможет скрасить ему вечерок.              Вариант с баром отпадал. Был слишком велик риск не выйти завтра на работу. А это совершенно недопустимо. Во втором варианте Вару и сам мог до него доебаться просто на отлично. А значит, оставался вариант номер три.              Пик решительно натянул любимые, абсолютно задрюканные, джинсы, белую толстовку и чёрную, заклёпаную в стратегически важных местах косуху. Какое-то время посомневался насчёт шапки и в итоге решил забить. Она категорически не вязалась с образом. Особенно к начищенным высоким казакам.              Он глянул на себя в зеркало, ухмыльнулся, поиграв бровями, и, показав на своё отражение обоими указательными пальцами, прищелкнул языком.              — Красавчик. Все тёлки твои.                     Неизвестно правда, кого он собирался соблазнять близ ночи в спальном районе, где уже много лет как жили одни бабульки, — он сам-то получил свою квартиру от ныне покойной бабки. Да и, вообще-то, недостатка в женском внимании Пик — устоявшееся сокращение от гордого дворового погоняла «Пиковый Король», приросшее к нему, как второе имя, ещё со времён соплячества — вовсе не испытывал. Он, казалось, наоборот был воплощением мечтаний, а потому магнитом для всех женщин: высокий и плечистый, с подтянутой фигурой, с этой вечно загадочной молчаливой отрешённостью, аутентичностью брутального рокера и жилкой дерзкого «плохого парня». Так ещё и довольно молодой, но зрелый и всё ещё холостой. Бабы то и дело чуть ли не штабелями падали, томно стреляли глазками и слетались, как мухи на мёд, причём в каком бы он ни предстал перед ними виде. Особенно на работе в преимущественно женском коллективе он то и дело сталкивался с феерическим каскадом соблазнительных улыбок и игривых взглядов от представительниц прекрасного пола всех возрастов и видов.              Так что, в принципе, найти девчонку для приятного секси-тайма проблемой никогда не было. Пик ещё в школе смекнул, как своими лучшими качествами стоит пользоваться для достижения наибольшей выгоды. Он водил несколько романов разной продолжительности, но не то чтобы это было чем-то ваушным: характер у него был поистине «королевский», куда больше скверный, чем нет, чтобы тонкая девичья натура могла с ним совладать, ужиться. Всем им нравился его образ, откликающийся для дам чем-то ну очень возвышенно романтичным, но когда дело доходило до того, что это значило на практике, начинались порой и слёзы, и даже истерики. Куда больше Пик предпочитал модель «переспал — и разбежались», ведь зачем обременять друг друга, если каждый всё равно уже получил, что хотел?              Ему во сто крат интереснее было крутить своим гаечным ключом по назначению. Жрать добротные, мясные пельмеши в самом буквальном смысле и исследовать под капотом мотоцикл, чем какую-то девицу.       Да и, честно говоря, Пик пока ещё не встретил для себя ту единственную, чей талантливый и неповторимый рот унёс бы его на небеса. Настолько, чтобы гуляке до мозга костей захотелось остепениться, свить уютное гнёздышко и привязать себя к семейной жизни.              Мужчина похлопал по карманам: ключи, бумажник, жига, сигареты — всё на месте; дежурно глянул на себя в зеркало ещё разок, когда уже дёрнул ручку входной двери, и резко тормознул.              — Так, стоп, — он остановился вновь у зеркала в прихожке. И как замотал башкой, будто собака, которая сушит шерсть. А затем довольно осклабился своему более растрёпанному изображению, — Во-от, так-то лучше.              На самом деле, никакой «большой охоты» Пик и не планировал. Так, выйти покурить, может, затереть за жизнь с соседом, который примерно в это время дует у подъезда, и подышать немного свежим воздухом. Начало весны, конечно, всегда конём ебётся, но всё-таки это уже не злоебучая невыносимая зима. Значит, скоро придёт тепло, а не ссаный гололёд! Начнёт светать рано, а темнеть — поздно; можно будет уже переобуть резину и нормально ездить, чтобы тебя точно не унесло на ближайшем повороте или закопало по колено в снег. Настоящий мотолюбитель от байка из-за холодов, конечно, не отказывается. Но, даже если опустить подарочки погоды и прочие нюансы, связанные с зимней ездой на мотоцикле, дорожная соль всё равно сильно портит резину и пороги. Не говоря уже о том, что транспорту ночевать лучше в гараже.              А тут, как говорится, он встретил её. Осторожно перебирающую через подтаявшие сугробы и ничего не подозревающую. Конечно, Пик и подумать не мог, как со стороны это будет смотреться в час уже сильно после «детского времени». И всё выйдет, как вышло — действительно, чё такого-то?              Удар был сильный. И очень жгучий, хоть волком вой. Но Пиковому Королю такое, конечно, не пристало. Его тряхонуло так, что аж линза уехала куда-то вбок и начала резать прям за нижним веком. А это так-то, ну, пиздец. Потому что надевать склеральные линзы было той ещё ебучкой — пусть Пик и давно приноровился. Хорошо хоть не выпала совсем.              Он закрыл тот глаз и осмотрелся, но бирюзовой головы уже и след простыл. Мужчина выбежал за арку и матюкнулся, притопнув ногой. Он в любом случае не смог бы бежать в таком состоянии. Нужно было тактически ретироваться обратно домой.              Он осторожно вытащил линзу из глаза и уложил в контейнер. Надо будет не забыть поменять раствор. Чтобы вернуться, Пику нужно было перейти назад всю ту же арку. Когда он проходил мимо места, где и встретил ту «не девушку», то заметил предмет, валяющийся на асфальте у кирпичной стенки.              Мужчина подобрал телефон, стряхнул с него зернистый снег и осмотрел. На задней крышке было налеплено несколько цветастых стикеров. Звёздочки, зайчики, сердечки, зонтики и прочая ерунда. Какие-то наклейки были бумажными и уже сильно вытерлись (и явно пострадали от воды), другие — виниловые, шершавые на ощупь, и у них было только немного грязи по краям от старости. Мужчина протёр ладонью экран и включил его. Видимых трещин не было, и дисплей, к счастью, тоже не поплыл.              С телефона на него смотрела фотография. Всё было сильно затемнено, но всё равно в общих чертах удавалось рассмотреть. «Мальвина», как за неимением лучшего уже именовал её про себя Пик, робко улыбалась. Рядом с ней был какой-то блондинистый парень с такой лыбой, от одного вида которой скулам становилось больно, и это он, казалось, и втянул её в эту фотографию. А на фоне ещё один в смешной позе, что зачем-то будто бы сделал себе странную химию на чёлке.              К несчастью, смартфон был запаролен. Мужчина по приколу набрал несколько случайных комбинаций и бросил это дело. В верху строки уведомлений рядом с цифрой времени красовались и пропущенные, но без снятия блокировки Пик не мог их посмотреть.              Девчушка-то была красивенькая. Волосы — густая пышная копна, так и хочется рукой зарыться и сжать в кулак. Редко когда такие встретишь. Пусть крашеные — но и «Пиковый Король» был тоже крашеный, — зато цвет очень подходил к ярким голубым глазам, очень запоминающимся. Ресницы такие ещё, как у кукол-пупсов. Только настоящие и не настолько слипшиеся. Мужчина в этом вопросе был уже прошаренным: всё, что у женщин называется «естественным», на самом деле есть 5 килограммов штукатурки, умело нанесённой так, чтоб косить под что-то настоящее. Так что отличать неплохо научился.              А уж плотную и ну очень хорошо обтянутую задницу в джинсах-дудочках Пик приметил сразу. Конечно, вообще не двухэтажный самосвал, и даже не просто пышная-филейная, но курточку тут же захотелось приподнять, чтоб разглядеть получше.              «Я п-парень» — так дворового короля, конечно, ещё никто прежде не отшивал. Оригинальный способ, что ни говори. Да и не каждый вот так даст по яйцам, что в последствии думать будешь о нём весь день.              Может и правда парень был, хуй знает — в этот раз как никогда буквально. Там было темно, свет хилый и жёлтый. И Пик плохо разглядел.              Что ж, стоило тогда проверить эту теорию. Таких он тут точно никогда раньше не встречал. Может, залётная? Да что ей такой тут тогда делать, к кому ходить? Ещё и затемно. Значит, поселилась краля где-то рядом. Так что ещё вернётся, рано или поздно. И от встречи мужчина бы ой как не отказался.              Об этом он и думал следующим днём сильно после полудня, с лицом тотального сосредоточенного мрачняка выкуривая за раз третью сигарету. Рука в кармане куртки сжимала твёрдый прямоугольный корпус чужого телефона. Вес его был приятным, и пальцы то и дело случайно прокатывались по шероховатостям наклеек.              — Ну-у-у началось, — раздражённо протянул слегка гнусаво-картавый голос.              — Что ещё?              — Ты задумался, вот что!                     Пик пыхнул облако дыма и прочистил прокуренное горло.              — Ну и? У меня голова не только чтобы в неё пить, в отличие от некоторых.              — Да в этом вся проблема. Ты когда кочерыжку свою по назначению используешь вне своей шараги, обычно херня всякая происходит! Ну или тёлки твои тебе потом в соплях звонят. «Пикуша, вернись, я всё прощу!» — пискляво затянул шкет, (не)умело пародируя.              — Завидуй молча, плесень. У тебя самого из баб одна Верка. Больше и не даёт никто.              — Я однолюб.              — Ты долбоёб.              — А ты престарелый долбоёб. Уже прогулы на кладбище ставят, кхе, — Вару на всякий случай отодвинулся подальше и продолжил, — Тебе, наверное, и по гололёду ходить не скользко. Песочек сыпется.              Пик застегнул карман с телефоном на молнию, задумчиво затянулся и щелчком выкинул окурок в сторону урны. Промазал.              — Во! Смотри, уже и прицел сбился.              Парень резко отскочил, когда Пик, здраво рассудив, что рукой он болтуна не достанет, попытался двинуть ему ногой по голени.              — И скорость реакции уже не та, — противно захихикал зеленоволосый, — Ты смотри, осторожнее, когда трахаешься.              — Заебал мельтешить! Сядь уже, не собираюсь я тебя пиздить.              В паху всё ещё тянуло после вчерашней встречи с прекрасной незнакомкой, и совершать сейчас какие-то активные телодвижения совершенно не хотелось. И так на работе передвигался как в жопу раненый боец.              — Да кто тебя, контуженного, знает. О чём ты там таком думал вообще, что морда аж настроечную таблицу начала показывать?                     Возможно, идти в их излюбленную «курилку» — узкий тупичок меж двух близко стоящих друг к другу домов — было не самой умной идеей. Но ноги уже сами привели его сюда, порефлексировать. В знакомых долготах, а не на балконе. А тут, как на зло, нарисовался и сам Валик — не обойный, к сожалению, а тот, что в каждой жопе затычка. Если Пик был на районе «Пиковым Королём», то Валечка ебучий — ещё так, пиковый валетик. Но по всем карточным законам пиковых валетов, этот говно всякое к себе притягивал тоже только в путь.              Излюбленное пиковское «Валик» быстренько преобразовалось в «Варик» за излишнюю изобретательность множества вариантов и идей крайне уебанских. А оттуда и до «Вару» — правда, мужчина уже и не припомнит, как и почему. Познакомились они в те далёкие времена, когда сам Пик был ещё зелёным, к счастью, не так буквально. Может, что-то скрещенное с «Варвар» или «Ворюга» — и тем, и другим Вару действительно был законченным. Для зумеров же говорили, что это из-за «Za Warudou!».              Но при всей своей буквально осязаемой припизднутости, Вару был человеком крайне хитровыебанным. Ещё бы: с другим Пик бы и не водился. И у байкера всегда были первые места, чтобы с безопасного расстояния наблюдать за его идиотическим весельем и весёлым идиотизмом. А куда Пику от него деваться? Никуда. «Мы в ответе за тех, кого приручили». Вот и приходилось теперь присматривать за одним любителем восьмиклинок и костюмчиков в две полосочки. Хотя бы потому что самому Пику уголовка была вовсе не нужна.              В себя глубоко задумавшийся Пиковый Король пришёл, когда у него прямо перед носом проскочило несколько щелчков.              — Господин министр, альё-ё-ё-о-о-о. Россия-1 вызывает! Технический перерыв кончился, выступать будете?              «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты», и всё такое. Неудивительно, что знакомить со своим «кентом» никого байкер не спешил.              — Да иди ты, — буркнул фиолетовый, — в пешее эротическое!              — Вась, так я как раз только оттуда!              Таким уж Вару был человеком: либо у тебя с ним совет да любовь, либо он всё время будет выводить тебя на нервы. У Пика каким-то образом случилось всё сразу: как говорится, «стерпится-слюбится». Яблоко от яблони недалеко ябнулось — Пик сам-то красился в фиолетовый, носил цветные линзы, как у злодея аниме 80-х годов, и лепил клыки, будто законченный косплеер. И нефора напоминал уже гораздо больше, чем реально «чоткого». Только у Пика были, по крайней мере, профессия и образование, а вот Валик всё время филигранно пинал хуи. Но, как говорится, сами «понятия» можно было выкурить из человека, а вот перестать жить по ним — нет.              Пронзительный взгляд Вару чувствовался даже сквозь преграду из его странных зелёных окуляров. Он немного помял губу туда-сюда, основательно размышляя. Стрелок никаких недавно не было, пиво-водку они ещё не бухали. А чем ещё его «Пиковый Король» мог так грузануться?              — Тебя тёлка, что ли, продинамила? — искренне выдал он единственное оставшееся. Лицо Пика осталось непроницаемым, но всё равно как будто странно помрачнело. Вару ликовал, — Хуясе, да я угадал!              Шкет заливисто заыхыхыкал, а Пик только наморщился и распушил волосы, как кот шерсть, нервно стряхивая пепел. И ничего не ответил. А молчание — знак согласия.              — Хотел б я глянуть на эту чиксу. Это ж какая должна быть баба, чтоб ты, да на неё запал? — он похлопал по твёрдому плечу, закрытому косухой, но исключительно ради подъёбки, — Ну, это ты пральна. Тебе в твоём возрасте уже пора спиногрызов нянчить, своих, — он специально выделил слово голосом, — Чтоб точно по вечерам скучно не было!              — Ну ёпты бля, — прорычал главарь, — А сам-то?              — У меня-т как раз пока дела под горку. Вот когда мне стукнет тридцать, тогда поговорим!              — Мне ещё пока не тридцать!              — Ой ли? — младший заулюлюкал, — Много ли там осталось, морда ты чингисханская?              У Вару была привычка время от времени его так называть — что поделаешь, монголоидные корни были налицо. Пик на него за это даже не обижался. Наоборот, это воспринималось как своего рода комплимент. Великий всё-таки был объединитель и завоеватель! Валик, сам того не понимая, признавал его «королевское» влияние.              — Да ты чё, Пахан? Да ладно ты, не кисни!       Вот у него Вару по-ласковому был «сопля зелёная».              А Пик всё думал не о стремительно приближающемся юбилее — моргнёшь, и уже конец года, а ему реально тридцать, — а что делать с телефоном. Разумеется, хотелось бы вернуть: как раз прекрасный предлог ещё раз встретиться и попросить всё же номерочек. Да и просто стрёмно у себя держать чужое. На голову конченых людей сейчас столько развелось — мало ли, повесят на него ещё заявление за кражу, и хер кому ты что докажешь. Можно было, конечно, сбыть его тому же Валику, чтобы он сдал его в ломбард, в котором уже едва не прописался (а может и прямо расписался), но схемой это попахивало ещё больше мутной. Так что, пока решение не принято, осталось надеяться на удачное стечение обстоятельств.