LIMBO

Пять часов. Пять часов назад Джисон принял в своем доме целую делегацию итальянских родственников Сухён. Точнее… Он не знал, об этом. У Хана с самого утра и несколько дней до этого было достаточно подвешенное состояние. Он волновался из-за приезда будущего партнёра из Италии. И он просто не мог не попросить Сухён о помощи. Хотя бы с переводом. Девушка согласилась. Было бы странно, если бы она ответила отрицательно и все полетело к чертям. Для Джисона эта встреча была важной. Одним из условий встречи была радушная и семейная обстановка. Но кто бы мог подумать, что Сухён кинется обниматься и целоваться с гостями, как только черный джип остановится у крыльца. Джисон побледнел. Пиздец. Его о таком не предупреждали, да и намеков не было. — Извини. Сухён садится рядом. Когда все закончилось, она и Чонин убрали со стола, а Феликс и Минхо уехали в свои квартиры. Джисон кивает. Находиться рядом с Сухён стало ещё напряжённое, чем до этого. — Почему не сказала раньше? — Ты бы волновался сильнее, Джи, — на лице девушки улыбка. — Но если хочешь узнать досрочное мнение моего дяди, то он в восторге от тебя и твоей семьи. — Да. Его вопрос о свадьбе выбил меня из колеи. — Он пошутил! Джисон рассмеялся. — Сухён. Можно вопрос? — Давай. — О каких двух днях говорила твоя сестра? Брюнетка замолчала. Два дня. Два чертовых дня, за которые она избавится от папаши и брата. И Джисону лучше не знать, каким образом она это сделает. Хан выжидающе смотрит на девушку рядом, а потом цепляет пальцами прядь ее волос и заправляет за ухо. — Все закончится через два дня. Я имею в виду… Они уедут обратно через два дня. — Ах, ясно. — Мгм. — А ты? — Что я? — Тоже уедешь? Джисон на минуту замолкает, опустив голову. — А ты будешь скучать, если я уеду? Или… — Я это к тому, что о моих чувствах ты знаешь, Сухён, а я не могу понять твоих. И мне не по себе смотреть тебе в глаза и гадать, что ты чувствуешь и чего хочешь, — произносит парень. — Если ты решишь уехать, то да, я буду скучать, но умолять остаться со мной я не буду. Это твой выбор. — Ты мне нравишься, Хан Джисон. Они похожи на школьников, решивших признаться друг другу в чувствах. И со стороны это выглядит действительно так. Лёгкие касания кончиками пальцем друг к другу, милые улыбки. И Сухён соврала бы, если сказала, что ничего не чувствует. Джисон на самом деле нравится ей. Он в ее вкусе, но ее останавливает лишь то, что он может отвернуться от нее в один момент. И она снова останется одна. Посидев еще немного они решают пойти в дом и присоединиться к игре в карты.

***

— Как ты и просила, я обналичил все счета и акции. И я в приятном шоке от того, сколько у твоего отца денег, — щебечет Минхо в телефон, а Сухён нажимает на кнопку на пульте и включает нужный канал. — А новости я уже посмотрел. Просто шик! Откуда у тебя такая информация интересная? — Забыл кто я? — усмехается девушка. — Спасибо за помощь, Минхо, все деньги, которые ты обналичил, теперь твои. Это моя благодарность за работу. — Что ты задумала? — О чем ты? — Ким Сухён, ты — чертовка! — выдает Минхо. — Но все же… Откуда у тебя такая интересная информация. — Я главный свидетель. Да и Рейчел помогла, — отвечает Сухён. — Поэтому я и отправила ее в Италию. И Хёнджина с сестрой. Уговорить Рейчел улететь в Италию оказалось сложнее, чем провернуть схему с телевидением. Женщина отказалась напрочь покидать дом, боясь, что отец Сухён за это жестоко с ней расправится. Но Сухён со своим прекрасным даром убеждения и неоспоримыми фактами заставила ее передумать и начинать собирать вещи. Точнее просто взять документы и сесть в машину с охраной, которая приехала вместе с Альберто и Марией. Сухён, к слову, даже напрягаться особо не нужно было. Альберто, ее дядя, а потом и отчим, сам прилетел в Корею для встречи с Джисоном, но это было лишь прикрытием. Мужчина хотел лично убедиться, что все идет по плану. План Сухён работал на все двести процентов. Хёнджина уговаривать не пришлось. Он почти сразу согласился. Конечно, ублюдок Субин ненавидел своего помощника и бил его сильнее, зная, что Хван — гей. Конченный мудак. Не Хёнджин. Субин. Сухён же подготовила для него кое-что интересное. Она уверена, что он оценит и будет пищать от восторга, который окутает его со всех сторон. Хёнджин просто забрал младшую сестру из школы, сказав, что они едут в путешествие, и улетел первым же рейсом в сопровождении охраны. — Твоя итальянская семья произвела на меня впечатление, Сухён. Не думал, что ты на самом деле такая крутая. — Спасибо. — Я так понимаю… Мы больше не увидимся, — с долей грусти произносит Минхо, смотря на профиль девушки напротив. Сухён поворачивает голову и встречается с ним взглядом. — У меня больше нет дел в Корее. Уже сегодня вечером я закончу начатое, а потом улечу в Италию. Спасибо за помощь, Минхо. И передай парням, что я была рада с ними познакомиться. Сухён цепляет пальцами ремешок сумочки и встает. Ей даже грустно заканчивать все вот так. Наверное, ей следовало попрощаться с Феликсом и Чонином, но тогда пришлось бы объяснять истинную причину ее появления. А Джисон… Черт, с Джисоном все гораздо сложнее. Он признался в своих чувствах, а Сухён так нагло их растопчет и исчезнет. Пускай теперь ее семья связана с ним бизнесом, но это совсем не то… В доме тихо. Прислуги нет, Рейчел с дочерью в Италии, а отец скорее всего на всех парах мчится домой, чтобы вырвать Сухён сердце. Которое вырвали много лет назад. Девушка ставит на журнальный столик бутылку виски и обводит взглядом гостиную. — Ты уверена? Светловолосая ровняется с Сухён, смотря в туже сторону, что и Ким. — София, я уверена как никогда. — Позволь разобраться с отцом нам. У семьи с ним свои счеты, — холодно произносит София, поправляя кольцо на пальце. — Но сначала я хочу посмотреть ему в глаза. — Хорошо. Потом мы вырвем его сердце и скормим псам. Этот ублюдок посягнул на то, что ему не принадлежало и никогда не стало его. Тупой мудак. Возьми, — София протягивает пистолет. — Пристрели Субина. — Не нужно, — Сухён качает головой. — У меня для него развлекательная программа подготовлена, — девушка дотрагивается до заколки в волосах. Заколка-спица с белой розой аккуратно воткнута в волосы. — Уверена он оценит. София усмехается. В гостиную вбегает один из охранников семьи и говорит, что отец Сухён уже подъезжает. Ким кивает сестре, давая понять, что пора начинать. Через минуту она остается в гостиной одна. Белая роза в волосах когда-то принадлежала ее матери. Эту заколку ей подарил дедушка, наказав передать ее Сухён. Белая роза была любимым цветком мамы Сухён. Девушка приносит бокал, стакан для виски и бутылку вина. Конечно, не ее любимое, но все же лучше, чем виски. Время пролетает достаточно быстро. Сухён успевает выпить один бокал вина и еще раз изучить взглядом гостиную. До десяти лет она жила в этом доме и верила, что их семья одна из тех, в которых живет и цветет любовь, но что же пошло не так… Дверь закрывается с характерным хлопком. Отец буквально влетает в гостиную и останавливается у противоположного дивана. Сухён медленно поднимает на него томный взгляд. Ким Бом замешан в давнем преступлении… Он убил свою жену и скрыл это.. Едкая ухмылка расползается по лицу девушки. Так же в этом преступлении замешан сын Ким Бома. Ким Субин… Мужчина снимает пиджак. Он смотрит на Сухён взглядом, полным ненависти и злости, но молчит. Он садится на диван напротив Сухён и складывает руки в замок. Ему бы следовало убить ее раньше. — Как дела, папочка? Акции фирмы семьи Ким стремительно падают. Стоимость акций опустилась до нескольких сотен Вон… — Что ты устроила, тварь? — рычит мужчина. Сухён задорно ухмыляется, наклоняется к столу и наполняет стакан виски, а потом протягивает его мужчине. Тот берет его. Не думая о последствиях. — Уже тварь? А как же всепоглощающая любовь и радость? Как же все те слова, которыми ты меня осыпал? А? Куда же все делось? Ким Бон залпом опустошает стакан и наливает еще. Сухён определенно пошла в мать. Её сучий характер лишь усилился за то время, что она росла в Италии. Альберто и его тренировки… Не только рукопашного боя. Мария научила ее терпению и сдержанности, а София — умению уничтожить человека одним лишь взглядом. Но Сухён это не особо понадобилось. Ее природный талант превзошел все ожидания. — А разве нет? Как ты смогла собрать нужную информацию? — Ты думаешь, что я не смогла бы это сделать, являясь дочерью своей матери? — смеется девушка. — Ты такой глупый, папочка! Если бы ты знал, что ты сделал одиннадцать лет назад, то не открывал свой поганый рот сейчас, — взгляд Сухён мгновенно мрачнеет. — Ублюдок. — Что… Так ты из-за этой шлюхи вернулась? Ким Бом откидывается на спинку дивана, смеясь. — Твоя мать явно не понимала, что от нее требовалось, хах. Ты такая же тупая шлюха, как и она! — Хочешь проверить это? — Ч-что? — Разве нет? — Сухён поднимается с дивана и обходит журнальный столик. По ее расчетам прошло около пяти минут. — Разве ты не хочешь, узнать, на что способна твоя дочь, папочка? Или ты боишься? Сухён делает ровно два шага, а потом наклоняется к мужчине. Ей не страшно. Она его не боится. даже если она знает, что этот человек убил ее мать когда-то… Сухён убьет его первой. Девушка берет бутылку за горлышко и наклоняет так, чтобы янтарная жидкость наполнила стакан мужчины, а потом ставит бутылку, — Что ты… — Я тебе такое сафари устрою, ублюдок, что тебе подобное и не снилось. кусок дерьма, — усмехается Сухён, толкая мужчину в плечо. — Ты сказал, что моя мать — шлюха… Но ты ее убил не из-за этого… Так ведь? Хотя… Я могу не спрашивать, а просто убить тебя, — Сухён издает смешок, хватая мужчину за волосы. — Так ведь, — она упивается властью над слабеющим телом мужчины. — Твоя мать была той еще язвой. Она не хотела говорить, кто именно ей завещал твой дед. — Ах, в этом дело! — Сухён с силой толкает мужчину и отпускает его волосы. Девушка быстро возвращается к дивану, на котором сидела до этого и хватает папку. — Так. Ага. Я завещаю своей внучке, Ким Стефании Сухён все свое состояние и акции компании, принадлежащей моему зятю… Ким Бому… Ах! Секунду! — Сухён заливается смехом, наблюдая, как мужчина опустошает еще один стакан виски. — Тут есть кое-что другое! В случае смерти моей внучки, я завещаю свое состояние семье Романо, имеющим родство с моей внучкой и невесткой, — Сухён переводит взгляд на отца, явно понимающего, что весь его план полетел коту в задницу. И не только коту. — Ты думал, что убив маму, ты получишь состояние дедушки, которого благополучно отравил? Кусок ты дерьма. Bastardo. Ты избавился от моей матери, а потом запер меня в тюрьме, полной монахиней, — Сухён хватает мужчину за волосы. — Ты заслуживаешь смерти. Но… Тебе повезло, что не я сделаю это с тобой. Понимаешь, — девушка толкает мужчину в спинку дивана и отходит к противоположной стене. — У моей семьи, о которой, ты, наверное, забыл, свои счеты с тобой. Поэтому за смерть мамы отомстят тебе они. — Что ты… — Не беспокойся о своем бизнесе. Твой ублюдок — сын скоро прибежит и получит по заслугам. Отправляя меня в монастырь, ты позабыл о том, что твоя покойная жена имела корни из итальянской мафии… Тебе не повезло, папочка, — усмехается Сухён. — Ты и Субин не стоите ни гроша. А в сравнении со мной вы явно проигрываете. Взгляд Сухён поднимается с перекошенного лица мужчины на двоих охранников семьи. Они кивают и подходят к дивану, на котором так удобно расположился мужчина. Два крепких парня хватают его под руки и волочат на выход, а Сухён машет ему рукой и улыбается, предполагая, что с ним могут сделать люди Альберто. Альберто, в свою очередь, научил ее не сочувствовать врагам. Если человек так или иначе предал правила семьи или саму семью, то он заслуживает наказания. Даже, если наказание окажется смертью или пытками, которые приведут к смерти, плевать. Сухён прекрасно понимает и исполняет это правило. Сильнее семьи нет ничего. Она половину жизни жила, следуя подобным правилам. И для нее нет ничего важнее семьи. — Чтоб ты сдохла, тварь! — Взаимно. Сухён достает из кармана белого пиджака пачку сигарет и зажигалку. Белый фильтр оказывается зажатым между вишневых губ девушки, а огонек слишком уж быстро поджигает конец сигареты. Сухён обычно курит вишневые, но сегодня она закуривает ментоловые. Хочется заморозить легкие. Стеф знает, что в Аду уже кипятят котел для нее, но уже ничего не остановит. Она уже замарала руки, отравив отца и высказав ему все, что хотела… Разве что… Плевать! Все остальное он услышит, когда его будут пытать перед смертью, а потом бросят куда-нибудь в винный погреб под домом, ключ от которого Сухён любезно предоставила. И она уверена, что одной из фигурирующих личностей будет именно София. Она ненавидит Бома и Субина точно так же, как их ненавидит сама Сухён. Сухён передает бутылку с виски одному из охранников и дает указание уезжать, как только они закончат с отцом. На что она получает глупые вопросы и предложения просто подождать за территорией особняка. София написала, что Ким Бом откинулся после нескольких переломов рук и ног, а потом окунулся в чан со свиной кровью. И Сухён его не жаль. Как она может испытывать жалость к тому, кто так жестоко обошелся с ее родной матерью? Отправил саму Сухён в интернат, обвинив в недееспособности, а потом издевался над Рейчел, которая ему ничего плохого не сделала?! Белые розы, любимые цветы матери Сухён, традиционно ассоциируются с чистотой, невинностью, добрыми помыслами и искренними пожеланиями. Из всего перечисленного у Сухён лишь наряд белого цвета. Белоснежный пиджак чуть ниже ягодиц, такого же цвета брюки, доходящие до щиколотки и белый топ. Разве что вместо привычных шпилек сегодня ботинки. Но белого цвета. Сухён — воплощение белой розы, любимого цветка матери. Она пришла в этот дом, нет, ворвалась, перевернув все с ног на голову. Сигарета падает на кафельный пол и тушится носком ботинка. Листы бумаги, на котором напечатано завещание, точнее его копия, летят в камин. Сухён опустошает бокал вина, ловя на себе взгляд одного из охранников. Которого она, кажется, не знает. Девушка спешит подняться на второй этаж, в кабинет, чтобы занять нужную для нее позицию и дождаться Субина, который появляется как раз в тот момент, когда София пишет, что она уехала. — Мой любимый братик! — во все зубы улыбается девушка. — Как я рада видеть тебя! Кусок дерьма. — Что ты… Что ты сделала, мразь? Ты… — Всего лишь помогла папочке отправиться на тот свет, — игриво подмигивает Сухён. Субин подрывается с места и подбегает к столу, за которым сидит Сухён. Он едва успевает замахнуться, чтобы ударить девушку, но получает подошвой ботинка по линии челюсти и падает на стол. Сухён встает на ноги, усмехаясь. Пусть скажет спасибо, что глаз не выбила. Парень хватается за левую сторону лица, на которую пришелся удар, через силу поднимаясь со стола. Сухён же надевает перчатки на руки и подмигивает. — Тварь, — рычит парень. — Взаимно, пупсик, — подмигивает девушка во второй раз и бьет точно в челюсть, отправляя парня на пол. — Знаешь. А с тобой веселее, чем с папашей! — Что ты задумала? Сухён нависает на парнем. — Хочу убить тебя, мразь. Сухён надавливает носком ботинка на грудную клетку, а потом резко убирает ногу. — Знаешь… Скучно так, правда? Давай повеселимся по-настоящему! Сухён хватает парня за волосы, заставляя подняться на ноги и тащит того к двери, выводя в коридор. Субин толкает Сухён в спину, бьет между лопаток, но получает в челюсть с разворота, да так сильно, что перед глазами черные точки мелькать начинают. — Знаешь, — девушка толкает Субина в спину, тем самым задавая траекторию движения, а сама достает из пачки очередную сигарету и закуривает, пуская в легкие ментоловый дым. — Мне даже не жаль тебя. Парень падает на пол, кашляя и хватаясь за ворот рубашки. Он надеется, что он расстегнёт его и воздух поступит в легкие. Сухён делает затяжку, наступая Субину буквально на пятки. — Шлюха. Сухён хватает его за волосы и со всей силы бьет по лицу. Разбивая нос. Явно. Субин кричит, матерится и ругается, а потом получает сильный толчок между лопаток. Сухён тянет его за волосы так, что выть хочется от боли, она делает очередную затяжку и тушит сигарету о кожу чуть ниже ключицы. — Ты сдохнешь как последняя шавка, Субин, неужели ты не хочешь покаяться в своих грехах? — рычит она ему прямо в лицо с силой натягивая волосы на затылке, а второй рукой сжимая шею. — Твой папаша уже сдох. — Тварь, — единственное, что может произнести парень, кашляя и давясь слюной. — Ладно. Я дала тебе выбор, — Сухён целует парня в лоб, а потом толкает на лестницу, не прикладывая особой силы. — Надеюсь ты сдохнешь сейчас. Он не умер. Удивительно, что лишь перчатки запачканы в крови. Они почему-то окрасились в розовый и как-то некрасиво разбавляют общий образ Сухён. Девушка делает вдох, наполняя легкие ароматом роз, а потом опускается на корточки, чтобы вцепиться в волосы Субина и поднять его голову с каменной плитки. — Доброе утро, сукин сын! Выспался? Пора просыпаться, потому что я с тобой еще не закончила. Субину удается сфокусироваться на лице Сухён, а потом попробовать посмотреть вокруг. Он осматривается, насколько позволяет зрение. Оранжерея. Черт. Сухён сидит у него на груди, улыбается словно сумасшедшая, возможно она таковой и является, но парень лишь хрипит, не имея возможности сделать нормальный вдох. — Больно? Прости я села точно так, как ты сидел на мне несколько лет назад, — тонкие пальцы впиваются в кожу на шее. — Тебе неприятно? Ой, извини, братик, — Сухён наклоняется так, чтобы ее лицо находилось в нескольких сантиметрах от лица парня. — Я лишь вспомнила, как мне было неприятно и больно и решила напомнить тебе, — усмехается девушка. — Не нравится? Тонкие пальцы сдавливают шею, а руки парня замирают в попытке столкнуть девушку с груди. Удар точно в челюсть выбивает из реальности на несколько секунд. Вес с грудной клетки исчезает. Сухён бесстрастно оглядывает парня и хмыкает. Он не умер после падения с лестницы и пришлось тащить его в оранжерею, напрягая задницу. А мог бы и сам тихонько умереть. — Знаешь… Я десять лет думала о том, что же плохого я тебе сделала. Субин через боль заставляет себя подняться. Хотя бы сесть. Кажется, у него сломаны ребра. — И не пришла к заключению. — Ты меня бесила. — И это все? — Сухён начинает смеяться. — Ты убил мою мать и изнасиловал меня, потому что я тебя бесила? Девушке хочется разбить ему череп. Субин сплевывает сгусток крови на землю и пытается засмеяться, но начинает кашлять. Его бы давно уже утопили в свиной крови. Или накачали свинцом. Или сняли бы кожу на живую, но Сухён слишком милосердна для этого, поэтому она ограничилась лестницей и парочкой ударов. — Да. Тебе доставалось все, чего не было у меня. Даже этот старый пидор передал тебе все свое имущество, а мне хуй, — Субин смотрит на девушку, сидящую напротив него. — Отомстить мне за мою маленькую шалость? — Что ты, — хмыкает она, разводя руки в стороны. — Я не буду мстить тебе за то, что ты меня изнасиловал, придурок, — Сухён наклоняется к лицу парня, смотря ему в глаза абсолютно сумасшедшим взглядом. — Я приехала, чтобы отомстить за смерть мамы. Твой папаша убил ее, а ты помог ему избавиться от тела. Хочешь я напомню тебе, как это было? — Не надо. Я помню. И не буду просить прощения. — А мне этого и не нужно, — Сухён протягивает парню белую розу. — Возьми. — Любимые цветы твоей матери, — прыскает он. — Что, похоронишь меня здесь с этой дрянью в руках? Да у тебя не… Сухён ловким движением вытаскивает заколку из копны волос. — Ты меня плохо знаешь, — шепчет на ухо парня, сжимая волосы на затылке, с силой оттягивая их. Субин кашляет, пачкая кровью белый пиджак Сухён. В его глазах застыл страх, перемешанный с болью. — Я десять лет мечтала это сделать. И гореть мне в Аду за это, но зато такие твари как вы больше не будете жить. Сухён отводит руку в сторону и толкает парня на землю. С острия заколки капают темные капли крови, они падают на землю, пачкая ее. Субин зажимает рану на шее рукой, кряхтит и пытается что-то сказать. Кровь вытекает густой струёй, разливается лужей под его головой. — Прости мам, — шепчет девушка, опускаясь обратно на стул. — Твоя дочь не стала хорошим человеком. Бутоны роз, что стояли в ёмкостях чуть правее от девушки, окроплены каплями крови. Невинные создания стали свидетелями страшного события. Сухён видит, как грудная клетка Сабина окончательно опускается и он замолкает. Она ничего не чувствует. И не слышит. Даже совесть не проснулась за все это время. Девушка лишь позволяет слезинкам скатываться по щекам, а пальцам впиваться в бедра. Все закончилось. Сейчас она выйдет из оранжереи, сядет в машину и поедет в аэропорт. Она вернётся обратно в Италию. Или… Нет. Она не может остаться. Сквозь белый шум и тягостные мысли Сухён едва улавливает шаги. Перед ее лицом появляется кто-то, кто опускается перед ней на корточки и смотрит прямо в глаза. И мир замолкает. -… Мне не понять твоей боли, Сухён, но позволь мне позаботиться о тебе. Глаза напротив кажутся знакомыми. Сухён протягивает руку, чтобы потянуть за край черной маски. Джисон. Слезы новым потоком вырываются наружу. Хан молчит. — Что ты… — Я же обещал позаботиться о тебе, верно? Парень снимает окровавленный пиджак с Сухён, а потом снимает свою куртку и заставляет девушку надеть ее, просовывает самостоятельно ее руки в рукава и поправляет воротник. Он, блять, сам еле держится. Окровавленный перчатки летят в лужу крови и земли. — Я потом тебе все объясню, ладно? — Джисон целует в кончик носа. — Сейчас ты должна сесть в машину и уехать в Италию. София уже ждет тебя. — Я убила человека… — Я знаю. Я не успел, — голос его ровный и спокойный. — Извини. Давай, детка, — Джисон дарит мягкую улыбку, будто за его спиной не лежит труп. — Тебя уже ждут.

***

Жарко. Но, несмотря на жару и палящее солнце, Сухён пьет вино, а не холодную воду. Ей бы остановиться пора, но запасы любимого напитка так и манят. Они просто не заканчиваются. Прошел месяц. Рейчел с дочерью остались в доме Альберто и Марии. Они быстро нашли общий язык. Семья Романо даже не упоминала тему измены в сторону Рейчел, потому что прекрасно знали, об отношениях покойного Бома. Хорошо, что он умер. Пришлось бы еще больше дерьма отхлебнуть. Рейчел решила остаться пока в Италии, чтобы в Корее все устаканилось и пришло в норму, да и местная обстановка гораздо приятнее и спокойнее. Она даже к охранникам привыкла. Они хоть и не разговаривают, но не вселяют ужаса и страха. Иногда они даже играют с малышкой и достают мячи из бассейна. Хёнджин теперь работает в компании Минхо. Он вернулся в Корею несколько дней назад. И Сухён благодарна Минхо за его помощь. Две недели Сухён пыталась прийти в себя и постоянно пропадала в оранжерее или саду. А еще пила. Пила много. До звезд перед глазами и плывущими силуэтами охранников, которые потом заносили ее в дом. Думала о Джисоне. Который вот уже месяц её игнорирует. Конечно, зачем ему иметь связь с убийцей?.. Сухён тянется к бутылке, чтобы в очередной раз наполнить бокал вином, но в последний момент эту самую бутылку выхватывают из рук и ставят на противоположный край стола. — А я тебя по всему саду ищу. — А я всего лишь в беседке. — Я бы тебя по всему миру искал, — произносит Джисон, подходя к девушке. — Но я рад найти тебя здесь целой и невредимой. — Не расскажешь, что всё-таки произошло? И Джисон рассказывает. Рассказывает, как Минхо поделился своим планом. Рассказал, как попросил Минхо перенаправить все текущие счета и планы на него, а Сухён об этом не говорить. Джисон рассказал, как связался с Софией, попросив ее потом прикинуться незнакомцами. И про все операцию в целом он рассказал. Сухён ничего не говорит. Она внимательно его слушает, не перебивая. — На самом деле было тяжело держать это все в себе. И я боялся, что могу не успеть, — Джисон опускается на корточки, укладывает руки на колени девушки, а потом голову на руки. — Извини, если бы я закончил с твоим отцом раньше, то тебе не пришлось пачкать руки в крови. — Ты убил его? — Нет. София прекрасно справилась сама, я лишь проконтролировал пути отступления и уничтожение улик. — И ты приехал сюда, чтобы сказать мне это? — Я приехал сюда, чтобы сказать тебе, как я люблю тебя, — Джисон улыбнулся. — А все остальное уже вытекающее. — Получается… Ты с самого начала держал все в своих руках… — Ага. Круто, да? — Дурак. Джисон смеётся, а Сухён вытирает салфеткой мокрые от слез щеки. Она даже не думала о таком повороте. Минхо так искусно играл, что у Ким и мысли не было что-либо заподозрить. — Ким Стефания Сухён, ты станешь моей белой розой? Джисон встаёт на ноги и наклоняется к лицу девушки опираясь руками в подлокотники кресла, на котором сидит Сухён. На его лице играет лёгкая улыбка, а в глазах столько любви, что ею можно укутать Сухён. Сухён боялась, что больше его не увидит, не увидит его улыбку, не обнимет и не сможет сказать, как сильно бьётся ее сердце, когда он рядом. — Да. И Джисон наконец целует. Да.