Dead souls

Мучительные минуты ожидания, которые врач посвятил изучению пришедших анализов, рассеивало лишь тиканье настенных часов. Минхо сидел рядом, боялся, что услышит то самое слово. И он его услышал. — Рецидив. — Нет. — Мне очень жаль, Минхо. — Нет, пожалуйста… Я не смогу. — Если немедленно начать лечение, то есть шанс повторно выйти в ремиссию. — Шанс, но не гарантия. — Никто от этого не застрахован. В прошлый раз ты справился, поэтому… — Справился, и что в итоге? — перебил он мужчину. — Вернулся к тому, с чего начал. Так ведь всю жизнь будет, да? — Онкология — один из злейших врагов человека. Но это не значит, что с ней невозможно и не нужно бороться. Минхо опустил глаза в пол, вдохнул полной грудью и произнёс: — Я не хочу бороться. Минхо никогда не везло. Вся его жизнь будто состояла из сплошных разочарований, забирала всё самое хорошее и оставляла довольствоваться кучей проблем. Это началось с самого рождения, но прогрессировать стало с пятнадцати лет. Переживания насчёт отсутствия друзей, успехов в спорте и учёбе стали незначительными мелочами на фоне постановки диагноза рака крови, который по-научному называли «лейкемия» или же «лейкоз». Он боролся с болезнью два с половиной года, смог выйти в ремиссию, продлившуюся три, и сейчас всё снова пошло под откос. В жизни Минхо был лишь один положительный момент — поступление в театральный университет, о котором он мечтал с начала подросткового периода, но следом за мимолётным счастьем последовало разочарование. Родители погибли от рук недоброжелателей отца. Оказалось, что он связался с криминалистами, взял у них кредит на открытие своего бизнеса, который активно развивался на протяжении пяти месяцев, но в итоге по уши погряз в долгах. Ему угрожали, отец просил дать только время, чтобы найти деньги, но ситуация стала слишком серьёзной. В один день Минхо, вернувшись домой, обнаружил на полу два трупа и записку с номером, по которому нужно было обратиться со всеми вопросами. Был суд, но Минхо проиграл. Ему пришлось похоронить родителей, продать дом и подать заявку на проживание в общежитии университета, чтобы банально не ночевать на улице. К счастью, её приняли. У Минхо не было ни денег, ни родственников, ни друзей, а теперь ещё и здоровья. У него не было причин жить. Минхо сидел на кровати в своей одиночной комнате, что досталась ему два месяца назад. Он до сих пор не разобрал вещи. На пары Ли не ходил, не видя в этом смысла, поэтому ему разрешили посещать их в свободной форме по состоянию здоровья. В управлении прекрасно знали обо всех прелестях его жизни, поэтому всячески помогали и шли навстречу, что хоть как-то сглаживало ситуацию. Минхо практически не выходил из комнаты, проводил всё время в четырёх стенах. Он изредка спускался в магазин, хотя есть не хотел, но знал, что надо. Смерть от истощения с таким диагнозом была бы неразумной. Минхо много думал, пытался настроить себя на лечение, но внутренние убеждения сходили на «нет», когда в голове проносилась короткая фраза: «Зачем?» И правда, зачем? Даже если он снова выйдет в ремиссию, то через пару-тройку лет наступит рецидив, и это будет продолжаться до самой смерти, которая настигнет его из-за рака. Нет смысла в такой жизни. Минхо давно с этим смирился. Он впервые за неделю покинул комнату, но на этот раз не спускался вниз на лифте, а шёл к лестнице, чтобы подняться на крышу. Она всегда была открыта, будто специально для него. Минхо шагал по ступенькам, засунув руки в объёмную зипку серого цвета, на голову накинул капюшон, а домашние штаны облегали худощавые ноги при каждом шаге, которые должны были стать последними. Ли добрался до крыши, не торопясь дошёл до края, поднялся на выступ и посмотрел на город. Там кипела жизнь, а в Минхо кипела лишь ненависть к ней. Он простоял так минуту, две, три, прощаясь с двадцатью одним прожитым годом, что принёс ему исключительно страдания, и сделал полшага к краю. — Ты можешь в другом месте сдохнуть? — раздался голос сзади. — Не хочется проверок. Минхо бы проигнорировал, если бы парень в чёрной майке не сел рядом с ним, свесив ноги в пропасть. — Неужели всё настолько плохо? — Тебе какая разница? — Сказал же, что проверки мне мало симпатизируют, — ответил он, достал из кармана карго-штанов пачку сигарет, поджёг одну и закурил. — Будешь? — Не курю. — Молодец. Значит, не настолько всё и хуёво. Если ты не колешься, конечно. — Нет. — Вот это правильно, — улыбнулся парень, стряхнув пепел с высоты пятнадцати этажей. — Что случилось-то? Минхо наконец-то посмотрел на него, поняв, что не отстанет. Даже умереть спокойно не дают. — Тебе правда интересно? — Мне всё про всех интересно. Кстати, я тебя тут будто бы не видел. Ты перевёлся? — Нет. Второй курс актёрского. — Я с третьего. Значит, в общагу недавно заехал? — Два месяца назад. — Странно… Ты от кого-то прячешься, что ли? Я тут всех знаю, а ты так внезапно вылупился. — Я из комнаты не выхожу. — Всё-таки шифруешься, да? Колись, чё натворил? — Ничего. Парень выдул тонкую струю дыма и начал внимательно рассматривать профиль Минхо. — Больной ты какой-то. Со здоровьем траблы? — Есть такое. — Ты, может, сядешь? Странновато разговаривать с человеком, если знаешь, что он в любой момент сигануть может. У Минхо не было желания посылать незнакомца. Он впервые разговаривал с кем-то помимо покойных родителей, врача или учителей. Жалко умирать, не ощутив на себе прелесть общения. — Другое дело, — улыбнулся парень, когда Ли сел, сложив ноги бабочкой на широком выступе. Он зажал сигарету в зубах и промямлил, вытянув руку вперёд: — Бан Чан. — Что? — Бан Чан меня зовут, говорю, — повторил он со смешком. — Тебя? — Минхо. — А по родословной? — Ли. Ли Минхо. — Руку-то пожмёшь, Ли Минхо? Он посмотрел на неё и неуверенно коснулся своей ладонью. — Ты руки никому не жал, что ли? — Не особо… — Ты не только больной, а ещё и пиздец замкнутый, — констатировал Чан. — Кстати, чем болеешь? — Лейкемия. Тот неприятно удивился. — Стадия? — Вторая. Ну, на последнем обследовании так сказали. — Значит, шансы есть. А ты вообще лечишься? — Нет. — Теперь ясно, почему у тебя такая грива, а не шар для боулинга, — усмехнулся Бан Чан. — Почему нет? — А смысл? Оно же вернётся. — Запомни одну вещь: возвращаются только бывшие, а с остальным можно навсегда расстаться при сильном желании. Но у тебя, видимо, его нет. — Видимо, — повторил Минхо. — Будем считать, что я стал основоположником к его появлению. Не кинешь же ты меня, пока всё о себе не расскажешь. — Мне рассказывать-то нечего. — Я пиздёж за три километра чую, так что не пытайся обмануть. Знаю, что ты мне максимум одну десятую поведал. Чан закинул ноги на выступ, выпрямился и спустился на поверхность крыши, а затем поправил лёгкую куртку, повязанную на поясе. — Погнали. — Куда? — Уж явно не в лепёшку об асфальт. Я тебе экскурсию по общаге проведу. Не сильно ведь осматривался, раз знаешь только дорогу к крыше? Тот промолчал. — Слушай, прыгнуть ты всегда успеешь, никуда от тебя эта возможность не убежит. Не упускай шанс завести нормальных друзей. — У меня и ненормальных-то не было. — Тем более. Чан показался Минхо дружелюбным, хотя опыта общения со сверстниками он не имел, поэтому решил попробовать. Если Бан Чан вскоре разует глаза и поймёт, насколько Ли был скучным человеком, то просто выполнит свой план, благодаря которому они и познакомились. Ничего же не потеряет, в конце концов. Они шли по первому этажу, где Минхо был от силы пять раз за всё время пребывания в общаге. Для начала Чан показал ему кухню, но не стал задерживаться там и повёл его в сторону чилл зоны, которую обустроили сами студенты. Это было помещение с диванчиками, пуфиками и автоматом с едой, там стоял проектор и телевизор для совместного просмотра фильмов. Он показал ему прачечную, будучи не уверенным в том, что Минхо знал о её существовании, а потом довёл до общего туалета, по соседству с которым находился общественный душ. — В магазине ты уже был. Был ведь? — Да, был. — Вот и славно. Курилка, как я понимаю, тебя не интересует? — Нет. — Почему ты такой зажатый? Минхо не успел ответить, кто-то столкнулся с ним плечом. Он обернулся назад и увидел довольно хрупкую девушку в короткой юбке, клетчатой жилетке, чулках, с проводными наушникам в ушах и очень недовольным лицом. — Прости, — извинился Ли. — Хули встал там, где люди ходят? — цокнула она, засунула наушник обратно и зашагала к лифту. — Забей, — фыркнул Чан, провожая её взглядом. — Это Йеджи. Она тут всех ненавидит, причём взаимно. — Она больно маленькой выглядит для универа. — Так она ж пиздючка. Ей шестнадцать, живёт тут с братом. Его, кстати, Хёнджин зовут, он с твоего потока. Знаешь такого? — Нет. — Не удивил. Йеджи добралась до восьмого этажа и подошла к комнате 129, разнося по коридору стук от массивных, высоких ботинок. Она открыла дверь ключ-картой, вошла внутрь и оказалась в прихожей. Их с Хёнджином комната была и не комнатой вовсе, ведь состояла из двух спален и душевой. Подобных было всего пять на всё огромное общежитие. Она прошла в свою спальню, бросила школьный рюкзак на кровать и сразу же схватила телефон, чтобы договориться о встрече. В проёме показался Хёнджин. — Привет. — Привет, — холодно поздоровалась она, не смотря на брата. — Ты есть будешь? — Потом. — Потом остынет. — Чё ты приебался, а? — огрызнулась Йеджи, нахмурившись. — Сам жри, раз еду некуда девать. Хёнджин молча вернулся к себе, где на кровати сидел его друг, слышащий всё. Оба не удивились такой реакции. — Какая же она сука, — прыснул Феликс. — Как ты с ней живёшь? Я бы сбежал. — Верю. Ничего, скоро привыкнет. — Уже месяц привыкает, да никак не свыкнется. Волосы бы ей рубануть, чтоб не возмущалась. — Ты погромче скажи, чтобы она сейчас пришла и твои локоны с корнем вырвала. — Мою красоту не дам, — сказал Феликс, схватив прядь волос. — Серьёзно, она же в край обнаглела. И раньше не подарок была, а щас совсем… Плачевно всё. — Ей время нужно. Я ведь для неё теперь враг народа, сам бы не захотел с таким жить. Они услышали громкий хлопок двери. Йеджи уже была переодета в штаны и худи, волосы заделала в небрежный хвост и красовалась перед зеркалом, подкрашивая губы. — Ты куда? — От тебя подальше. — Я серьёзно. Опять к своему хахалю собралась? — Не дай бог, — фыркнула Йеджи, закончив завязывать шнурки на кроссовках. — Всё, он в прошлом. — Наконец-то… — выдохнул Хёнджин. — То есть, почему расстались? — А это тебя ебать не должно, — противно улыбнулась она и схватила карту с тумбочки. — Ты когда вернёшься? — Ебать не должно, — протянуто повторила Йеджи и захлопнула дверь снаружи. Феликс подошёл к Хёнджину, который до сих пор смотрел в никуда. — Ну и тварь же она. — Хватит. — Всё-всё, молчу.

***

Вечером Чан позвал Минхо к себе в комнату, сказав, что отказ не принимался. Очень уж сильно его привлёк этот парень. Бан Чан славился тем, что выводил таких тихонь в люди, видя в них потенциал. Ли ведь учился на актёра, как и большинство в этом общежитии, так что от замкнутости и стеснения нужно было избавляться в срочном порядке. Минхо поднялся со своего пятого этажа на три лестничных пролёта, оказавшись на восьмом, и начал искать комнату под номером 134. Он подошёл к нужной двери, вынул руку из кармана, чтобы постучать, но замер, уже сложив ладонь в кулак. Нет. Минхо не хотел сближаться с кем-то из-за неумения дружить, боясь, что покажется неинтересным. И он не собирался причинять людям боль своей скорой, неизбежной смертью. Уж лучше оставить всё, как есть. Минхо едва не бежал к лестнице, желая поскорее скрыться в своей пещере и не вылезать оттуда ближайшую неделю. Они с Чаном не обменялись телефонами, а номер своей комнаты он не озвучил, так что скрыться на пару дней точно удастся. Ли захлопнул дверь изнутри, облокотился на неё спиной и медленно сполз на пол, закрыв лицо руками. Пускай лучше Бан Чан думает, что он всё-таки умер, чем заведёт себе друга-калеку. Минхо не заметил, как на улице уже стемнело. Чан не искал его, что казалось подарком свыше, и мимолётные представления о зародившейся дружбе ушли в никуда. Но Минхо так думал. Его разбудил стук в дверь. Он раскрыл глаза, посмотрел на время, сейчас было восемь вечера. Режим у него был свободным, ведь Ли просто ложился спать, когда ему становилось плохо. Он неохотно поднялся с кровати, а стук становился всё более частым и громким, что начинало пугать. Глазка на двери не было, и единственный способ посмотреть на пришедшего заключался в её открытии. Выбора не оставалось. — Здрасьте… Минхо вылупил глаза от шока, животного ужаса и незнания, что ему делать. На пороге стоял парень, улыбался во все зубы, из его рта стекала кровь, смешанная со слюной, глаза были полностью чёрными, будто на него одели склеры, от них тянулись красно-синие вены, похожие на трещины, что виднелись от бровей и продолжались до самых ноздрей, его кожа была бледнее, чем у Минхо. Он опустил взгляд и заметил кровь на руках парня, которые потянулись прямиком к его шее. Минхо быстро захлопнул дверь и облокотился на неё всем весом, но парень начал долбить ногами, пытаясь оказаться внутри. Потом начала дёргаться ручка. Минхо не придумал ничего лучше, кроме как схватить хоккейную клюшку, стоявшую за шкафом. Стоило ему отойти от двери и схватить деревянное оружие, как тот парень ворвался в комнату, вырвав замок голыми руками. У Минхо замерло сердце. Парень налетел на него, визжа, как животное, Ли смог оттолкнуть его клюшкой, но выиграл этим лишь пару секунд. Он защищался, вытянув руки вперёд и надавливая длинной рукоятью на грудь парня, который вытягивал шею и пытался впиться в какую-то из его частей тела. Минхо понял, что от результата его действий сейчас зависело, будет ли он разорван заживо. Ли начал давить сильнее, заставляя это существо двигаться к открытому настежь окну спиной вперёд, и сумел переместить его на подоконник. Дальше сработал инстинкт самосохранения и удача. Минхо резко убрал клюшку, перевернул её вертикально и со всей силы ударил парня в ключицу. Минхо смотрел вниз, где на асфальте лежало бездыханное тело. Он убил его. Ли бросил клюшку на пол, закрыл окно и судорожно схватился за волосы. Тело трясло, дышать становилось всё труднее, руки его не слушались. Нет, он не мог убить. Сегодня Минхо чуть не покончил с собой, а в итоге лишил жизни другого человека. Но на человека он был не особо похож… Это не важно, парень ведь был живым! Минхо посмотрел на дверь, которая была распахнута настежь. Если это кто-то увидел, то полиции не избежать. Он попытался закрыть её, но замок был выломан. Минхо выглянул в коридор, убедился, что рядом никого не было, и начал двигать тумбочку к двери, создавая блок. Он сел на неё, опрокинул голову вверх и не успел прийти в себя, как почувствовал толчок. — Минхо, ты? — раздался голос из коридора. — Это Чанбин, открой! — Чанбин? — Друг Чана. Открывай, скорее! Он замолчал. Не знал он никаких Чанбинов, почему должен был открывать? Но это сделали за него. Минхо поехал вместе с тумбочкой вправо, спрыгнул с неё и увидел на пороге того самого Чанбина, держащего в руках какой-то меч. Это была катана. — Ты… Как? — Ты лёгкий. У тебя оружие есть? — Зачем?.. — Там внизу пиздец! О, клюшка. Чанбин подбежал к месту, где она валялась, и заметил на рукояти кровь. — Уже познакомился с этими тварями? — усмехнулся Чанбин. — Так, щас усовершенствуем. Минхо молча смотрел на то, как Чанбин шарил по ящикам рядом с небольшим гарнитуром, выбирая. Он нашёл там огромный нож толщиной с ладонь. — Скотч есть? Ли указал на соседний ящик. Чанбин достал чёрную изоленту, положил её на гарнитур и отломил крюк от клюшки об колено. Он примотал нож к этой части, надёжно закрепив изолентой, и отдал конструкцию Минхо. — Сиди здесь и не высовывайся. Мы зайдём за тобой. — Что там происходит? — Минхо услышал девичий визг. — Что за?.. — Там апокалипсис, — ухмыльнувшись, ответил Чанбин. — Всё, с Богом. Постарайся продержаться несколько часов, и дверь получше заблокируй. Чанбин схватил катану и побежал вниз по лестнице. Минхо ничего не понимал. Он подбежал к окну и в ужасе прикрыл рот ладонью. Чанбин не соврал про апокалипсис. Ли видел, как один человек пожирал девушку, а рядом с ним находился такой же, ищущий жертву. Возле входа в общежитие валялось тридцать восемь трупов — Минхо посчитал, — которые были его жителями и пытались бежать.

***

Прошло два часа, которые Минхо просидел, заперевшись в ванной, с клюшкой в руках. Он боялся слишком громко вздохнуть, сделать больше двух шагов, что-то уронить, а тем более выйти из ванной. В дверь постучали. Сначала Минхо всё так же тихо сидел, но потом услышал голос: — Ли Минхо, жив? Он аккуратно поднялся на ноги и вышел из ванной, держа возле плеча клюшку. Минхо встал напротив двери, выставил её вперёд, но продолжил молчать. — Я твои шаги слышу. Открывай. — Ты кто? — Ни-ки. Меня за тобой отправили. — Ты точно нормальный? — Так ты открой и проверь. До Ни-ки дошло, что Минхо и так был безумно напуган, а он только подлил масло в огонь. — Я не заражён, не ссы. Отведу тебя к остальным. — Заражён? Это заразно? — Давай внизу всё обсудим. Мне не в кайф в пустом коридоре в одиночку стоять. Минхо отодвинул баррикаду из тумбочки, на которую навалил всё самое тяжёлое, что было в комнате. Ни-ки открыл дверь и вскинул руки зайчиком, когда остриё ножа оказалось рядом с его грудью. — Видишь, я нормальный. Вен нет, глаза не чёрные. Ли медленно опустил клюшку. Он вышел из комнаты, прикрыл дверь и отправился вслед за Ни-ки, в чьих руках находилась булава. И откуда они всё это брали? На первом этаже сидела группа студентов, распределившаяся по диванчикам, небольшой лестнице, ведущей к туалету, по полу и в прочих местах холла. Из них Минхо видел только Чана, Чанбина и Йеджи. Учитывая самого Минхо и Ни-ки, в сумме их было девятнадцать, среди них всего пять девочек. Очевидно, что им было куда труднее защищаться, поэтому выжили немногие. — Это все, — сказал Ни-ки, запирая дверь, через которую они вышли с лестницы. — Остальные пытались бежать, но их загрызли или заразили. — Все?.. — переспросил Минхо. Он знал, что в общежитии числилась не одна сотня студентов. — Пойдём, познакомишься. Минхо встал посреди помещения, не зная, куда ему сесть. Все будто пытались прожечь его взглядами, но на самом деле просто удивлялись тому, что видели его впервые. Чан решил спасти Ли от стеснения и велел идти к нему. — Ты давно тут? — спросила девушка с тёмно-рыжими волосами. — Впервые вижу. — Я… Ну, можно и так сказать. — С какого курса? — Второй. — Тоже, но я тебя на парах не видела… — У меня свободное посещение. — Тебя как зовут-то? — спросил светловолосый парень, облокотившийся на стену. — Ли Минхо. — Сону, — представился тот. — Ли, Минхо, ты чего такой запуганный? Прям смотреть больно. — Я просто… — С людьми не особо общался, — ответил за него Чан. — Как этот, что ли? — прыснул Сону, указав куда-то в сторону. Там сидел парень, забившись в уголок, и рассматривал свои руки. — А что с ним? — Даун он. — Не даун, а аутист, — возмутился Ни-ки. — Даун тут только ты. — Но это же не я вызывался идти на пятый этаж в одиночку, — натянул саркастичную улыбку Сону. — Жаль, что тебя не сожрали. — Хватит, — прервал их Хёнджин, поднявшись с дивана. — Может, для начала представимся? Не все ведь друг друга знают. — Нахуя? — продолжил Сону. — В первую ночь половина поляжет. — Ты пиздак свой завалишь или нет? — спросила Йеджи, не отрываясь от телефона. — Никому твои комментарии не интересны. Спустя ещё минуту ссоры, когда все успокоились, они всё-таки назвали свои имена по очереди. Параллельно с этим Минхо рассматривал их оружия, которые ну никак не могли храниться в комнатах на постоянной основе, будучи слишком странными для этого. Оказалось, что некоторые добрались до здания университета, которое находилось в двух шагах от общежития, и начали лазить по инвентарным и костюмеркам, защищаясь подручными средствами. Из пятнадцати вышедших вернулись только четверо. — Теперь мы хотя бы знакомы, — сказал Чонвон. — Давайте немаловажный вопрос обсудим. Кто-то разбирается в медицине? Руки подняли два парня: Сынмин и Сонхун. — На каком уровне? — Мы из медицинского, — сказал Сонхун. — В одном универе учимся. — Но не общаемся, — дополнил Сынмин. — Тогда что вы тут делаете? — Я к Джею приехал, — объяснил Сонхун. — А я к Чанбину, — ответил Сынмин. — Вот так совпало. — У вас какие специальности? — спросила Черён. — Четвёртый курс хирургического. Сонхун на третьем курсе терапии. — Значит, хирург и терапевт, — улыбнулся Феликс. — Жить будем. — Но вы не думайте, что мы специалисты, — подметил Сонхун. — Чем сможем, тем поможем, но ничего не обещаем. Далее все начали думать над местом для сна и сошлись на чилл зоне. Парни начали перетаскивать туда свободные диваны со всего этажа, а девочки в это время изучали запасы в небольшом продуктовом магазинчике. Минхо силой не отличался, скорее, наоборот, её отсутствием, поэтому тихо сидел на лестнице и смотрел на входную баррикаду. Они завесили прозрачные двери, заблокировали их второй частью диванов и навалили всё самое тяжёлое, чтобы эти твари не смогли войти с улицы. Окна так же завесили и заперли. Минхо услышал, как к нему кто-то шёл, поднял голову и увидел перед собой Чонина. Тот смущённо улыбался, небрежно растрёпанные волосы придавали его виду беззащитности, а в руках он держал небольшую булку с кремом, которую ему отдали девчонки. Минхо знал, что аутизм проявлялся по-разному, и некоторые отличались своим умом, но не умели общаться и социализироваться. Видимо, Чонин был одним из них, так как Чан сказал, что парень был безумно умным. В этот университет поступали не только на актёров театра и кино, было ещё множество факультетов, связанных с телевидением. Чонин учился на монтажёра. Эта специальность не требовала активного общения с людьми, но знания нужны были колоссальные, так что она прекрасно ему подходила. Чонин протянул Минхо булочку, с которой мялся возле него минуту, собираясь с мыслями. — Спасибо, — улыбнулся он, забрав упаковку. — Тебя ведь Чонин зовут? Тот кивнул три раза подряд. Минхо догадывался, что Чонин вряд ли запомнил его имя, поэтому решил представиться ещё раз: — Я… — Ли Минхо, двадцать один год, второй курс актёрского мастерства, живёшь на пятом этаже, посещал занятия в свободной форме. — Да… С памятью у него явно проблем не было. — Минхо, Чонин! — позвал их Джейк, выглянув из-за двери. — Сюда идите! — Зачем? — спросил Ли. — Тут по новостям про эту хуйню говорят! Они добежали до чилл зоны, где все расселись по диванчикам, нашли свободный уголок и переключили внимание на телевизор. На экране был показан медицинский работник. «Сегодня, двадцать первого марта, была зафиксирована массовая эпидемия заражения неизвестным вирусом, активно распространяющимся по территории Республики. Признаки и симптомы заражения следующие: бледность кожи, кровь из носа, слабость, длительная потеря сознания, головокружение, плохое самочувствие, кашель с кровью. По истечению некоторого времени у больного выступают вены в области глаз, а белок заполняется чёрным цветом. Во время приступа человек становится неадекватным, бросается на людей и своим поведением напоминает бешеное животное. Просим вас не покидать свои дома, запастись питьевой водой и едой, в качестве профилактики советуем избегать контакта с людьми, у которых имеется хоть один из вышеперечисленных признаков. Заболевание передаётся через укус. Сохраняете спокойствие и ждите новостей.» — Пизда, товарищи, — вздохнул Джейк, выключив телевизор. — Зачем они кусаются? — Симптомы похожи на те, что появляются при нарушении кровообращения, — сказал Сонхун. — Только кровь из носа и при кашле смущает. — То есть, у них кровь грязная? — спросила Рюджин. — Тогда ясен хуй, зачем они бросаются. Чистая уж явно получше будет. — Это догадки, конечно, но звучит реально, — поддержал Сынмин. — Будем ждать. — Предлагаю поесть, — сказал Феликс, встав с диванчика. — Девки, что у нас по запасам? — Сначала нужно скоропортящееся брать. Мясо, кисломолочку, фрукты и овощи, — перечислила Юна. — И то, что уже готово. — Короче, опустошаем холодильники. Некоторые выдвинулись к магазинчику и начали разбирать готовые блюда. Чонвон сходил на склад и подсчитал запасы воды и напитков — должно хватить на пару недель. После еды они начали потихоньку ложиться спать. Девочкам сказали выбирать места первыми, а парни заняли оставшиеся. Из-за нехватки диванов кому-то пришлось лечь по двое. Подушки и одеяла они взяли в прачечной, где те хранились, и заранее обговорили, что стирка будет произведена по мере необходимости, а не по расписанию и прочим причинам. Минхо сидел в холле, держа рядом с собой оружие, и переодически вздрагивал от криков с улицы. Спать не хотелось, за весь день он съел только булку, отданную Чонином, а усталости не было, что характерно для отсутствия какого-либо режима. К нему подошёл Сынмин. — Привет, — поздоровался он и сел рядом. Минхо посмотрел на него, но ничего не сказал. — Я спросить хотел, нет ли у тебя проблем со здоровьем? — Я не заражён. — Я не об этом. То есть, сначала я это подозревал, прям просканировал тебя и много интересного заметил. — И что заметил? — Ты слабый, тело в синяках, весь бледный, руки постоянно в карманах держишь, чтобы не замёрзли. У тебя анемии нет? — Нет. Лейкоз. — Почему не лечился? — Бессмысленно, — Минхо не думал, что поговорит об этом за день сразу с двумя людьми. — И сегодня я в этом убедился. В общем, силы на меня не тратьте, я быстрее всех помру. — Стадия-то какая? — Два месяца назад была вторая. Сейчас не знаю. — У тебя суставы и кости болят? — Болят. Очень сильно. — Тогда третья. — Всего одна осталась, — слабо улыбнулся Минхо. — А ты откуда знаешь? Не онколог же. — База имеется. Если что-то случится, то либо ко мне, либо к Сонхуну иди. Я его предупрежу. — И что вы сделаете? Изобретёте таблетку от рака? — В суровых условиях решаются самые трудные проблемы. Может, сделаем. Из говна и палок, конечно, но постараемся помочь. — Спасибо. Сынмин ушёл на место ночлега, а Минхо продолжил сидеть на лестнице и думать. Сегодня Вселенная дала ему прекрасную возможность умереть, что он собирался сделать утром, но потом Ли сам отказался от неё, начав защищаться от заражённого. Значит, жизнь ему всё-таки была дорога. Или сработал инстинкт самосохранения, к чему он склонялся больше. Через несколько минут Минхо увидел Феликса, на плечах которого висел рюкзак, а в руках находился пожарный топор. Он начал осматриваться, прикидывая, как можно было выйти отсюда и при этом не разбирать баррикаду. Минхо хотел подойти к нему, но из-за угла показался Хёнджин. Он спрятался за стеной и начал наблюдать. — Далеко собрался? — Тут чёрный ход есть? — в ответ спросил Феликс. — Ты идиот? Какой чёрный ход? — Мне выйти нужно, пока снаружи тихо. Блять, есть же пожарная лестница! — Стоять, — Хёнджин схватил его руку и не собирался отпускать. — Ты вообще не вкуриваешь, что происходит?! Если выйдешь, то тебя через минуту сожрут. — Мне домой надо. Ни мать, ни отец не отвечают. Нужно проверить. — Сам догадаешься, или мне сказать, что с ними случилось? — Нет. Они не могли сдохнуть. У нас в доме есть что-то типа подвала, помнишь? Наверное, они там. — Вот и сиди здесь с этой мыслью спокойно. — Не могу я спокойно сидеть, пока не убежусь! Я какую-то тачку найду и доеду, а потом назад, обещаю. — Ты совсем конченый?! Не поедешь ты никуда! — Хули ты меня силой держишь? Захочу и уйду. — Мне тебя наручниками приковать, блять?! — А у тебя есть?.. — Есть. Сегодня в костюмерке пять пар отрыл, так что на тебя одну не пожалею. Хёнджин отпустил его руку, Феликс не сдвинулся с места. — Хоть понимаешь, что это смертельно опасно? Тебя либо заразят, либо убьют, и второе более на правду похоже. От них же хуй увернёшься. — Сегодня же увернулся, — ухмыльнулся Феликс, посмотрев на топор, где застыла кровь. — Нас много было. Тебя в одиночку за две секунды ёбнут, не сомневайся. Просто жди ответа от родителей или настраивай себя на худшее. К тому же, если они реально в погребе, то там связи нет. — Я больше за мелкую переживаю. Она-то явно выжила, та ещё сучка, похлеще твоей будет, но если одна осталась, то… Я даже думать не хочу. — Поэтому иди спать и избавь меня от мысли, что я тебя утром не найду. Может, скоро всё это закончится, мы ведь не знаем. Давай просто ждать, окей? — Окей, — неохотно повторил он. На месте Феликса Минхо бы поступил так же, если бы ему было, к кому идти.

***

Джейк проснулся от странных шорохов, происходивших у него под боком, раскрыл глаза и увидел, как кто-то выбегал в холл. Он решил проверить. Джейк взял один из фонариков, которые они подготовили и выложили на стол, включил его, раскрыл дверь и начал прислушиваться. Он шёл на звук льющейся воды, двигаясь к туалету, оказался внутри и в полумраке разглядел затылок Хисына. — Дебил, ты чего? — Я? Я ничего. Так, умыться захотелось. — Всё нормально? — обеспокоено спросил Джейк, подойдя к нему. Хисын резко обернулся, облокотился на раковину и невинно улыбнулся другу. — Да, всё норм. — Просто ты так подскочил, будто днище рвёт, — усмехнулся тот. — Ладно, я спать. Не утопись тут. Хисын дождался, когда Джейк выйдет из туалета, повернулся к зеркалу и начал рассматривать предплечье. Несколько часов назад его укусили во время массового нападения, но он молчал. Знал ведь, что либо выгонят, либо убьют. Сейчас Хисын подскочил от резкой головной боли, а потом, уже уходя из чилл зоны, почувствовал, что сейчас польётся кровь. Она хлынула как раз в тот момент, когда Хисын добежал до раковины. Казалось, что она лилась литрам, ведь человек физически не мог потерять столько за раз. После ухода Джейка его снова накрыло. Хисын закрыл нос, и кровь начала стекать по руке, потом в глазах внезапно потемнело. Он потерял сознание. Джейка беспокоило такое долгое отсутствие друга, поэтому решил проведать, всё ли было нормально. Он поднялся на ноги, обошёл несколько диванчиков, взял фонарь и снова пошёл в сторону туалета. У Минхо никак не получалось заснуть, а уже второе отлучение Джейка вызывало подозрения. Он решил проследить за ним. Минхо шёл, держа клюшку наготове, и сразу завернул к туалету, посчитав это более логичным. Уже подойдя к нужной двери, он услышал голос: — Ты угараешь?! Вставай уже! Дебил, давай! А за ним последовал крик. Минхо ворвался в туалет, где увидел Хисына, который прижал руки Джейка к полу и верещал точно так же, как тот парень, от которого он защищался утром. На его лице блестела ещё не застывшая кровь от света фонарика, а вокруг глаз вырисовались те самые вены, о которых говорили в новостях. Минхо перевернул палку и смог спихнуть Хисына с Джейка, ударив по рёбрам. Тот подполз к выходу и спрятался за Минхо. Глаза Хисына были полностью чёрными. Он быстро оправился от полёта в стену и нацелился на Минхо. — Буди всех! — крикнул он, вновь перевернув клюшку. Джейк кивнул и побежал к месту ночлега, оставив Минхо один на один с Хисыном. Ли не хотел убивать его, поэтому планировал только защищаться и тянуть время. Хисын вскочил с пола и побежал прямиком на него, Минхо успел увернуться, но не надолго. Хисын запрыгнул со спины, повалил парня на пол и выбил клюшку из его рук. Минхо перевернулся, увидел его изуродованное лицо и смог спихнуть с себя ногой. Он потянулся за клюшкой, схватил её в руки и выставил перед собой, не поднимаясь, а потом начал пятиться назад, загоняя самого себя в угол. Хисын снова набросился, оскалив зубы, но через секунду замер, наткнувшись на нож. Его выражение лица застыло, чёрный цвет в глазах рассеялся, вернув им прежний вид, вены становились всё короче и вскоре пропали, а Минхо до сих пор держал в руках клюшку. Он проткнул его живот. К двери подбежали Ни-ки, Чан, Джейк, Хёнджин и Рюджин. Минхо осознал, что сделал, отпустил рукоять, а вместе с клюшкой упал и Хисын. — Убил? — спросил Чан. Минхо судорожно замотал головой, не выходя из угла. Он не мог сделать этого снова. Рюджин спустилась на корточки рядом с Хисыном, перевернула его на спину и увидела на полу след от крови. На всякий случай она положила пальцы на его шею. — Что ты там хочешь насчитать? — прыснул Ни-ки. — Пульс есть. Все замолчали. — Как?.. — Не знаю. — Этих тварей почти невозможно убить, — объяснил Чан. — Я так с одним минуты три возился, пока в сонную артерию не попал. — Ещё какие-то слабые места есть? — поинтересовался Хёнджин. — Прости, не успел у него спросить. — Может, добьём? — со смешком произнесла Рюджин. — Пока не дёргается. — Надо оставить Хисына, — возразил Джейк. — Нельзя убивать каждого заражённого. — Завтра разберёмся. Сейчас нужно где-то запереть его. — Можем сделать изолятор из курилки, — предложил Хёнджин. — Будем держать там заражённых, пока не придут на помощь. Этим же составом они начали обустраивать изолятор. Пока Чан, Ни-ки, Хёнджин и Джейк переносили в курилку несколько диванов, Рюджин и Минхо следили за Хисыном, который до сих пор был в отключке. — Я думала, что ты ссыкло, — призналась Рюджин. — А ты, оказывается, даже убить можешь. Не у каждого духа хватит. — Я не убивал… — Да, промахнулся, бывает. Ладно, называть это убийством слишком громко. Вот самозащита подойдёт. — Я не хотел, правда. Оно как-то само и… — Что ты трясёшься? Забей, всё обошлось. Очевидно, что в нашем положении без подобных моментов не обойтись. — Я не хочу кого-то убивать. — Слушай, тут два варианта: либо убьёшь ты, либо тебя. Такова природа. Кстати, прикольная хрень, — улыбнулась Рюджин, взяв в руки клюшку. — Сам придумал? — Чанбин. — Пускай мне тоже такую штуку сделает. Буду махаться. Она перевела взгляд на Минхо, который сиял намокшими глазами. Он безумно боялся, что ему придётся ещё несколько раз убить кого-то. Пускай заражённых напрямую называли тварями, ссылаясь на то, что они больше не были людьми, Минхо так не считал. — Тебя ведь Минхо зовут, да? — Да. А тебя Рюджин. — Правильно. Минхо, ты почему раньше нигде не мелькал? Тебя никто из присутствующих за два месяца не видел. — Не люблю из комнаты выходить. — По тебе видно, что домосед. В туалет зашли Ни-ки и Чан, которые взяли Хисына за руки и ноги, а затем потащили в изолятор. Положив его на диван, рядом с которым они оставили немного воды и еды, Хёнджин закрыл помещение на цепь, которую они нашли в подсобке, а затем нацепил амбарный замок. Ключ он привязал к верёвке и повесил на шею. Всё это напоминало фильм про апокалипсис, где в любом коллективе несли потери. Но никто и представить не мог, что первое заражение произойдёт в ту же ночь, когда началась эпидемия.