NXT 2 U

Минхо остался присматривать за Джиа. И так прошла уже неделя. Он почти каждый день оставался у них на ночь. Было бы странно, если каждый день. Только начали встречаться, и уже жить вместе? Ну, Хан извлекает из этого только пользу. Да и Минхо тоже. Но стремительно переходить на новый уровень никто не собирается. У каждого должно быть свое личное пространство. У Джисона его по определению нет. А сковывать Минхо семейными буднями, чтобы он безвылазно находился с ними — это уже слишком. Как бы он ни любил проводить время с семейством Хан, ему нужно время и на себя. Именно поэтому ночевать периодически он уходил к себе. Иногда нужно остаться наедине с собой. Обмозговать то, как складывается жизнь, подумать, что делать дальше. И нужно ли? Пока все довольствуются тем, что имеют. Вряд ли за неделю что-то способно кардинально измениться. Минхо не готов клясться Джисону в вечной любви. Ему хорошо с ним, он ему нравится. О любви речи пока не идёт. Чтобы осознать, что ты любишь человека, нужно больше времени, нужно больше заниматься бытовыми вещами. А то поймёшь, что твой партнёр — пиздец в бытовухе — захочется ещё сбежать. Минхо не торопится. Джисон не торопится. Пускай все идёт своим чередом. Спустя две недели Джисон находит свою совесть. Он переносит работу на дом. Теперь он сам следит за Джиа. Минхо от этого ни горячо, ни холодно, он всё равно заглядывает к ним и изредка остаётся на ночь. Изредка, иначе у Джиа появятся вопросы. Почему же Минхо по сути живёт с ними? Её естественно не посвящают в их отношения. Пока слишком рано. "Испытательный срок" ещё не закончился. А то вдруг Ли наиграется и уйдёт? Это разобьёт не только сердце Джисона, но и сердце Джиа. Этим вечером в гости заскочил Хёнджин. Хван сидит с Джиа в её комнате, помогает ей рисовать. Джисон же стоит у плиты — всех накормить надо. Джиа занята своим обожаемым дядей, поэтому Хан расценивает это как минутку свободного времени, даже если он не отдыхает, а готовит. — Джи-Джи, — Хёнджин окликает девочку, чтобы она посмотрела на него, — тебе нравится Минхо? — Она с энтузиазмом кивает. Такой алмаз в её жизни появился, конечно он ей нравится. — А ты бы хотела, чтобы он с вами жил? — он продолжает прощупывать почву. — Да, — но Хван не уверен, что этого хочет сам Минхо. — А он хотел бы? — Не знаю. Он иногда остаётся с нами, но не всегда, — а теперь Хёнджин придумал план-капкан, чтобы проверить Ли на прочность. — Можешь попросить его приехать? Джиа отыскивает телефон Джисона и звонит Минхо. По указанию Хвана она лишь говорит ему, чтобы он приехал. Больше ничего. Как итог — Ли несётся к их дому, как угорелый, Джиа его перепугала. Он звонит в дверь. Он весь на нервах, а тут ему ещё не открывают. Он звонит ещё раз. — О, Минхо, а ты чего здесь? — Джисон выплыл из кухни с лопаткой в руках и не ожидал увидеть старшего за дверью. — Джиа попросила приехать, — Минхо непонимающе смотрит на Хана. Он проходит в квартиру, а Джисон возвращается к плите. Минхо заходит в комнату Джиа и не понимает, что он здесь забыл. Хёнджин сидит с девочкой на полу и рисует с ней. Минхо прочищает горло. — Джиа? — Минхо! — увидев парня, она тут же отбросила свое занятие и ринулась к нему. Он взял её на руки. — Почему попросила меня приехать? — в качестве ответа на этот вопрос Джиа лишь указала пальцем в сторону Хвана. Хёнджин сидел и заговорчески улыбался. — Джи, сходи посмотри, вдруг папе нужна помощь? – Минхо опустил девочку, и она скрылась за дверью. —Хёнджин, какого хера? — Поздравляю, ты прошёл проверку, — такой ответ ничего не прояснил для Ли. У него появилось лишь больше вопросов. Он все ещё был в недоумении. — Большего знать не обязательно. Тебе, кстати, повезло, Джисон ужин готовит, вкусно поешь. — Ты в своём уме? Знаешь, как я испугался? Подумал, что что-то серьёзное случилось, раз Джиа позвонила. — Ладно тебе, не бухти. Пойдём лучше к ребяткам. Все это странно. Хёнджин странный. Но смысла допытываться нет, Хван все равно не расскажет. Минхо пользуется случаем. Раз он здесь, то проведёт время со своим парнем. Джиа на диване вместе с Хёнджином, показывает ему что-то. Джисон возится у кухонного стола. Ли подходит к нему со спины и кладёт руки ему на талию, прижимая к себе. Хан задерживает дыхание. Оказывается, спустя столько времени испытывать романтические чувства очень приятно. Он прижимается спиной к груди старшего и поднимает голову, смотря ему в глаза. Минхо смотрит в ответ и быстро целует, а Джисон сразу же отстраняется — вспоминает, что дочь рядом сидит, увидеть же может. — Достань кимчи из холодильника, пожалуйста. Через каких-то десять минут все сели за стол. Стояла тишина. Каждый думал о своем: Минхо думал о словах Хёнджина; Хёнджин думал, как сказать Джиа, что эти двое вместе и Минхо — кандитат на второго папу; Джиа думала о том, какой вкусный ужин. Один Джисон думал о том, как сильно хочет Минхо. Каждый раз, когда Ли украдкой целует его или обнимает, вызывает у Хана рой бабочек в животе. И этот раз — не исключение. Он ест курицу с рисом за столом вместе с близкими, и его сознание метается между двумя мыслями: нежиться в объятиях и долго-долго целоваться или быть разложенным прямо на этом столе. Вторая мысль заставляет тугому узлу завязаться внизу живота. С тех пор, как у него появилась регулярная половая активность, его тело пытается наверстать все упущенное за последние четыре года. Поэтому сейчас он старается думать о всем, чем угодно, не касающегося интима. У него плохо получается, потому что мозг уже забит красочными картинками. Его пошатнувшееся положение спасает дверной звонок. Хан возвращается в реальность, в которой пока не место стояку. Джисон встаёт и двигается к двери. Когда он открывает её, то видит того, кого вообще не ожидал. — Вот мы и встретились. Перед Джисоном стоит его бывший.

***

Первый курс. Трагедия, которая произошла незадолго до поступления. Траур. Джисон добился того, что хотел, поступил в желанный вуз. Радость сменилась горем от потери родителей. Хёнджин стал его поддержкой и опорой, подбадривал Хана, старался унять его боль. Но Хёнджин был не единственным, кто смог утешить Джисона. Появился Юн Чонсу, парень с другого факультета, весь обаятельный и привлекательный. Их знакомство произошло при обычных обстоятельствах. Ранее утро, около двадцати минут до начала первой пары. Джисон стоял недалеко от здания и курил. Чонсу, завидев его, подошёл, чтобы стрельнуть сигаретку. Они разговорились, Юн сразу понравился Джисону, и они договорились вечером встретиться в кафе рядом с университетом. Им было приятно находиться в компании друг друга. Чонсу был славным парнем, довольно милым. А ещё он стал ещё одним оплотом Джисона. Хан мог делиться с ним своими переживаниями, а Чонсу, в свою очередь, находил нужные слова, чтобы поддержать его. Спустя месяц после начала учёбы была проведена вечеринка в честь первокурсников, где Джисон переспал с девушкой. Общение с Чонсу никуда не пропало, и спустя еще пару месяцев они начали встречаться. К слову, Джисон не знал о беременности той девушки. Он встретил её впервые на вечеринке, и после больше её не видел, пока она сама не пришла к нему на последних сроках беременности. Юн был очень заботлив и обходителен. Джисон таял рядом с ним. А потом начали появляться тревожные звоночки. Чонсу попросил Джисона возвращаться домой не очень поздно, и присылать ему фото или видеоотчёт, так как переживал за безопасность парня. Джисона эта забота очень трогала. Однажды он пришёл домой ближе к утру — зависал в клубе — и забыл сообщить об этом Чонсу. Как итог —они поссорились, Юн был очень зол и намекнул Хану, чтобы он так больше не делал. Ссора вскоре сошла на нет. Ещё Чонсу оказался очень ревнивым. Он ревновал Джисона буквально ко всем, даже к Хёнджину, и Хан по дурости сократил общение со своим лучшим другом. Что касалось секса, Джисон не был привередлив. И даже при этом Чонсу не мог его удовлетворить. Складывалось ощущение, что Юн просто пользовался телом Джисона, чтобы сделать приятно себе. Хан стал заниматься с ним сексом без особого желания. Чонсу не осыпал его тело поцелуями, не шептал на ухо, какой он прекрасный, а просто начинал его трахать, порой даже без растяжки. Одним вечером, в будний день, Чонсу должен был зайти к Джисону. Хан был рад этой встрече. Посидеть наедине, обсудить разные темы, просто провести время рядом друг с другом. Джисон сходил в магазин, купил различных вкусностей, выбрал фильм, оставалось только дождаться Чонсу. Раздался звонок в дверь. Джисон, слегка окрыленный, подбежал к ней и встртил Юна самой очаровательной улыбкой на свете. Ответная реакция его убила. Чонсу, не то, чтобы не улыбнулся в ответ, он даже не посмотрел на Хана, а просто зашёл внутрь квартиры, начиная снимать обувь и верхнюю одежду. Это огорчило Джисона, но он подумал, вдруг у парня что-то случилось и поэтому он не в духе. — Джисон-а, пойдём, — Чонсу наконец обратил внимание на своего парня. А Джисон стоял в недоумении. — Куда? — Как куда? В комнату твою, — Юн ехидно улыбнулся. — Но я думал, что мы посидим в гостиной... — Ты реально не догоняешь? Я трахаться хочу. Джисону ничего не осталось кроме того, чтобы пойти за Чонсу в свою комнату. Хана ждала ещё одна досада. Чонсу повалил его на кровать, быстро стянул одежду. Облизнулся. Потом он перевернул Джисона на живот, а спустя несколько секунд вошёл в него, перед этим плюнув на руку и смазав свой член. Хана спасло только то, что он до этого уже был растянут. Но все равно было неприятно. Юн вдалбливал Джисона в кровать, упираясь рукой в его голову. А когда кончил, то спешно оделся и ушёл. Хан продолжал лежать, утыкаясь лицом в подушку. Единственное, о чем он думал, то, что его только что использовали, как шлюху. Это повторилось ещё несколько раз. В каждый из них Джисон уверял себя, что у Юна просто не очень хорошее настроение. В конце концов, эти бредни покинули голову Хана, и он понял, что Чонсу — последний обмудок. Джисон охладел к Юну, ведь тот не вызывл в нем былых чувств. Чонсу оказался собственником до мозга костей, вводил запреты для Хана, скандалил из-за пустяков. В общем, ноль удовольствия от отношений, скорее только мука. Когда Джисон понял, что так больше продолжаться не может и нужно поставить точку в этих злополучных отношениях, он узнал, что через несколько месяцев станет отцом. В нем началась внутренняя борьба. Ему едва двадцать, а тут уже ребёнок — он долго не мог принять этот факт, но и не думал уходить от ответственности. Наконец он решил расстаться с Чонсу, сказал ему, что дело не в нем — лапшу на уши повесил. Он бросил его и также бросил курить. Табак стал ощущаться по-другому, пропал весь кайф. Расставание с никотином прошло безболезненно, словно парень давно думал об этом. Не осталось никакой зависимости, Хан со спокойной душой забыл о существовании сигарет. А спустя время он принял на себя обязанности отца. Окончательно.

***

В голове у Хана не вопрос "откуда он взялся?", а желание лечь в кроватку под бок Минхо. Джисон всё закончил, Чонсу же считал, что от него нельзя уйти, пока он сам так не захочет. А Джисон ушёл и исчез. В университете его не было видно, а адрес его был не известен. И все эти годы Юн жил с неусмиренной гордостью. Она требовала от него какого-либо действия. А именно доказать Хану, какую ошибку он совершил. И узнав адрес Джисона, он приехал к нему, задрав нос. — Чонсу, что тебе надо? — Я четыре года не знал, где ты. Мне кажется, наш вопрос ещё не решён. — Какой вопрос? Я дал тебе ясно понять, что все кончено. Причём давно. — Ты не мог просто взять и бросить меня. Джисон усмехается. Что за цирк. Чонсу больной, раз за столько лет не смог пережить разрыв. Вернее, отказ. Если бы у Джисона не сформировалась устойчивая психика (спасибо Джиа), то он бы уже давно разорался и пинками выгнал бы Юна вон. Но Хан спокоен, может, совсем самую малость раздражен, но это не мешает ему твёрдо стоять и прожигать Чонсу взглядом, полным незаинтересованности. — Да брось, не упускай шанс возобновить все. Подумай, кого ты теряешь, — Чонсу настаивает на своём. Но былая уверенность угасает, когда к Джисону подходит парень. — И кого же он тут теряет? — Минхо становится рядом с Ханом и кладёт свою руку на его талию. Он прижимает его к себе, давая знать, что ничего Джисон не потерял, а, наоборот, нашёл. — Это че, ебырь твой? — Чонсу старается держать лицо. Он уверен, что его бывший не может найти, кого-то лучше, чем он. — Да, это мой ебырь, — Джисон заебался. Вся ситуация до невозможного глупа. Следущими словами он решает окончательно добить Чонсу. — Кстати, трахается он лучше тебя, — Хан не смущается, он говорит правду. — Если за четыре года ты не смог свыкнуться с моим отказом, советую обратиться к психологу, у тебя явно проблемы. Юн ещё недолго смотрит на парней, а потом уходит. Его самолюбие вновь было ущемлено. Джисон закрывает дверь и возвращается к Ли. Он обнимает его за шею и наклоняется к уху. — Знаешь, о чем я думал, пока мы ужинали? — Хан не ждёт ответа. — Как ты разложишь меня на столе. Эти слова обдают жаром. Минхо сглатывает и, поддавшись порыву, целует Джисона, прижимая его к двери. Он подхватывает его на руки — Хан крепче хватается за шею, а ногами окольцовывает талию. Этот момент мог бы длиться вечно. Но всегда есть одно "но". В данном случае — это наличие Джиа в близком доступе и Хёнджин, стоящий прямо за ними. Джисон лишь на миг приоткрыл глаза и увидел Хвана, глупо улыбающегося и пялящегося на них. Это заставило Хана вздрогнуть и молниеносно отстраниться от Ли. — Вы ещё потрахайтесь тут, — Хёнджина это явно забавляет. Пристыдить двух друзей — вишенка на торте сегодняшнего вечера. Минхо разворачивается так, чтобы им обоим было видно Хвана. Он все ещё держит Джисона на руках. — Хули ты смотришь? — Джисон говорит шёпотом, чтобы Джиа не услышала. Ей рано знать о существовании плохих слов такой степени. — Было бы странно не смотреть. Блин, ребят, у вас такая химия. Прямо искры, — Хёнджин показывает руками жест, похожий на взрыв. Ну, вообще реально смахивает на то, что происходит между Минхо и Джисоном. Буквально каждый раз, когда они остаются наедине, между ними ток проходит. Они постоянно пытаются быть ближе друг к другу. А когда дело доходит до постели... — Отпусти меня уже, — Джисон недовольно смотрит на Минхо, будто тот его насильно удерживает. Наоборот, Хан сам слезать не хотел, Ли только поддерживал его, чтобы он не ебнулся на пол. Но просьбу парня он все же выполнил. — Как вам такая идея: я заберу Джи, а вы можете устроить тут ядерную войну. Сама Джиа мирно спала, подперев голову рукой. Её ничего не потревожило: ни разговоры парней в коридоре, ни Джисон, взявший её на руки и отнесший в кроватку. Он решил не сплавлять дочь, чтобы утолить свои плотские утехи. А Минхо не то чтобы расстроился. Немного досадно, что наедине остаться не получилось, но и просто лежать в кровати в обнимку — тоже ничего. Везде можно извлечь свои плюсы. И Минхо их постоянно находит. Это даётся ему легко, ведь ему достаточно просто быть рядом с Джисоном и, кончено же, с Джиа.

***

На удивление, Джисон проснулся не от детского крика и прыжков на нем, а от нежного "Хани, просыпайся", сопровождаемого поглаживаниями по голове. Не пробуждение, а чудо. Хан только приоткрыл глаза, и его тут же стиснули в объятиях и прижали к себе. Ладно, не совсем чудо-пробуждение. Джисон не планировал задохнуться. — Минхо, я сейчас задохнусь, пусти. Ли неохотно выпускает Джисона из своих рук. Из руки. Он убирает одну руку, а второй ведёт по талии парня и пробирается ей под шорты. Не встречая сопротивления, он обхватывает член парня и медленно скользит ладонью вверх-вниз. Сделав несколько движений, он собирает выделившуюся смазку и вводит один палец внутрь. Джисон не сдерживает стон и быстро закрывает рот рукой. — Мы не будем трахаться. Джиа скоро проснётся. — Я и не думал об этом, просто захотел сделать тебе приятно. Сделал. Теперь у них у обоих стоит, а в дверь, совсем не по удивительной случайности, стучат. Джиа проснулась и, подойдя к двери, решила постучать, так как услышала голоса. Манеры все-таки имеются. — Блять, высовывай, — Джисону страшно. Его дочь не должна это увидеть. Буквально за секунду до того, как она заходит в комнату, парни успевают принять более менее нормальное положение, в котором они должны быть, только что проснувшись. — Доброе утро, — девочка не залезает на кровать. Странно. Но в данной ситуации это только к лучшему. Она мнется около двери, будто обдумывает что-то. — Привет, малыш. Ты чего? — Папа, а что вы ночью делаете? Пиздец. Это пиздец. Неужели она все это время все слышала. Джисон в аухе. Минхо — тоже. Но Хан быстро ориентируется и задаёт девочке уточняющий вопрос, вдруг она не то имеет ввиду. — В смысле? — Звуки странные. Как будто вы деретьесь. Вы же не деретесь? — малышка переживает. Она боится, что два её любимых человека ссорятся. — Вы же любите друг друга? Блять. Ещё хуже. Любят ли они друг друга? Вопрос сложный. На этапе их отношений однозначно есть сильная симпатия и влюблённость. Есть ли большее? — Джиа, не переживай. Мы просто дурачимся иногда перед сном. Знаешь ведь, что твой папа боится щекотки? — она кивает. — Вот, я его щекочу, а он брыкается. Мне весело и ему весело. Взрослым же тоже надо веселиться. Вроде бы идеальный ответ. Но Джиа почему-то все так же стоит, как будто слова Минхо ей все не разъяснили. — Вы не любите друг друга? Этот вопрос остаётся неотвечнным. Девочка уходит обратно в свою комнату. Парни, каждый со своей стороны, обдумывают сложившуюся ситуацию. Джисон понимает, что заниматься сексом, когда Джиа дома, они больше не будут. А Минхо задумывается о том, что вправду любит Джисона. Любит Джисона и Джиа. Но не озвучивает это вслух. Потоки разного рода мыслей прерывает мелодия звонка. Джисон тянется к телефону. Звонит Чан. — Да? — Доброе утро, Джисони, сможешь в студию зайти сегодня? — Конечно. Когда? — Желательно, как можно раньше. К трём менеджер приедет. Будем обговаривать детали альбома для Q-FIVE. Нужно твоё присутствие. — Окей. Время — начало 12. Надо собираться. Удачно обстоятельства складываются. Джисон сможет обсудить утренний инцидент с парнями. Совет спросить. Как никак, эти двое в семейной жизни подольше Хана варятся. — Минхо, посиди с Джиа сегодня, мне на работу надо, — как-то уныло это звучит. Казалось бы, обычная просьба. Джисон частенько пользуется "услугами" Минхо. Но сейчас как-то тоскливо. Может, вброс Джиа так влияет на обстановку. Минхо лишь угукает. Для использования слов сил нет. Джисон итак знает, что он согласен. Джисон не знает другого: как вести себя дальше. Может, есть смысл сказать Джиа все, как есть. Мол, мы с Минхо встречаемся. Но для ребёнка понять это сложно. Есть простое понятие любви. Между отцом и дочерью. Между отцом и матерью. У Джиа нет матери. Есть отец, предпочитающий свой пол. Вроде бы с этой проблемой справился Хёнджин: нет мамы — будет второй папа. Но понятие этапов отношений и степени чувств — это другое. Взрослые люди сами порой не могут разобраться в этом. Поэтому самый рациональный выбор — попросить совета у человека, знающего больше, знающего, как правильно донести до ребёнка то, что сейчас между Джисоном и Минхо. Джисон выходит из комнаты, а Минхо продолжают лежать. Он так же, как и Хан, не знает, что делать. И до него только сейчас доходит, что с Джиа он останется один. Ему придётся столкнуться с ней и вести себя так, как будто ничего не было. А если она решит продолжить тему? Джисон заходит в комнату дочери. Она до сих пор не вышла. За это время он успел собраться. Завтрак нахер послал. Для Джиа и Минхо есть еда в холодильнике — не помрут с голода без него. Девочка лежит, завернутая в одеяло. Вряд ли спит. Джисон подходит к кровати и аккуратно садится на её край. Он убирает кусочек одеяла с её лица. Глаза закрыты. Но вот губы плотно сжаты и ресницы подрагивают. Она только притворяется, что спит. Но пусть будет так. Джисон целует Джиа в лоб и покидает комнату. Спускаться вниз пришлось по лестнице. Лифт не работает. День — хуйня полнейшая с самого начала. Хан открывает подъездную дверь. На улице хоть порядок. Солнышко светит, птички поют. А, нет. Не порядок. Как только Джисон переступает порог, его путь преграждают. Чонсу, блять. Его не хватало для окончательного дна этого дня.