Клуб игры на укулеле

Ури Когда ты спокойно живёшь, стараясь лишний раз не привлекать к себе внимание — в этом есть как положительные моменты, так и неприятные. Из неприятного первым в списке будет, пожалуй, ежедневное чувство одиночества. Глядя на ребят, которые кучкуются по интересам, занимают друг другу места в столовой и яростно отбивают их у тех, кто не в курсе, смеются над тем, что не звучало, как шутка, я лишь ощущаю, как глубже в плечи вжимается моя голова. Идя в общей толпе из кабинета в кабинет, я на голову выше всех, у них есть атмосфера, а у меня — вакуум, и я задыхаюсь. А потом от толпы отделяется человек и движется в мою сторону. — Приветик! — дружелюбно здоровается он. — Давай сегодня ещё поиграем? Я несколько аккордов выучил за выходные. Волосы его, как и обычно, в беспорядке, одежда небрежна, а на запястьях — вязаные напульсники в цветах радуги. На них я капитально залипаю. Он вообще ничего не боится, да?… Олег замечает направление моего взгляда и поднимает руки, позволяя получше рассмотреть. — Вчера довязал! С августа с ними возился, никак не выходило сесть и закончить… Нраица? — Нравятся, — честно отвечаю я, невольно улыбнувшись. — Ты вяжешь? — Ты вяжешь?! — вторит ему ещё один звонкий голос сбоку. Я аж вздрагиваю от неожиданности. Никита подскакивает поближе, беззастенчиво хватает руку Олега и подносит к лицу, чтобы разглядеть ровные разноцветные ряды. — Крючком, — хозяина напульсников раздувает от гордости. — Я в ахуе, — тихонько, но вполне слышимо резюмирует рыжий, отпуская чужую руку. — А что-то серьёзное можешь? Типа… свитер, там? — Не, — вздыхает парень. — У меня шило в жопе. Вязать нравится, но долго не могу, отвлекаюсь быстро. На свитер меня уж точно не хватит. — Ясно, — сдержанно отвечает Никита и уже собирается уходить, но Олег преграждает ему дорогу, широко улыбаясь. — А если я героически свяжу тебе свитер, ты будешь моим парнем? — Нет! Фу! — бедолага отпихивает смеющегося плечом, вытягивает средний палец и убегает, крикнув напоследок: — У меня девушка есть! — И почему самые милые парни всегда оказываются вонючими натуралами, — вздыхает Олег, глядя ему вслед. — Сейчас буду плакать. Я растерян в щепки. Никогда ещё не оказывался свидетелем подобной ситуации. Что делать-то? Мне нужно его утешить, может?… — Да ты не расстраивайся, — лишённым всякой уверенности голосом говорю я и для верности ладонью похлопываю его по широкой спине. Он разворачивается, глядит на меня в упор, а затем начинает смеяться. — Ты что это? Я ведь не всерьёз! Никто не собирается плакать, бро. Ну вот. Я снова неправильно всё понял. Со стыда хочется под землю провалиться. Почему общение с людьми, которые мне симпатичны, всегда заканчивается так? Мне нужен огромный ластик, чтобы себя стереть… Но тут Олег хлопает меня по предплечьям, привлекая внимание к себе. — Я заметил, что ты иногда шуток не понимаешь. Смущённо киваю, чувствуя, как горит лицо. — Да, прости, я частенько туплю… — Да не извиняйся ты. Тоже мне. У меня батя вот никогда не понимал сарказма, всегда просил ему всё прямо говорить. Ты мне чем-то его напоминаешь. Такой же в хлам искренний. Он улыбается так широко, что весь мой стыд испаряется. Впервые я чувствую что-то новое. Меня поняли. — Ты ведь не станешь из-за этого избегать меня? — Дурак совсем? — Он пинает меня в коленку легонько. — После уроков в библиотеке ждать тебя буду. Устал уже на картонке тренироваться. — На… картонке?… — Ой, потом покажу, — он отмахивается и тут же убегает, не дождавшись моего ответа.