Сезон арбузного сахара

Tastes like strawberries on a summer evenin'

And it sounds just like a song

I want more berries and that summer feelin'

It's so wonderful and warm

Watermelon sugar – Harry Styles

Июль. Яркое солнце жарит так сильно, что это ощущается, словно ты кусок стейка на раскаленной сковородке. Даже в Нью Йорке может быть жарко в этом месяце. И если богатые люди отдыхают в клубе Сохо у бассейна по абонементу стоимостью как месяц обедов в ресторанах на Парк Авеню, то бедные скидываются своими большими компаниями друзей и снимают дом в Хэпмтомсе. Джисон не был бедным, не был богатым, он был молодым перспективным парнем, что согласился вести летние дополнительные курсы в университете за кругленькую сумму. Нет человека, который любил бы музыку так же сильно, как и Хан, поэтому работа не утомляла его вовсе, ему всегда это было интересно. Но старые стены Манхэттенского Музыкального Университета нагревались так быстро, что кондиционер не спасал, а бедный Джисон плавился. В классе тихо. Слышен только шум желтых такси за окном, шелест деревьев, что били по стеклу, жужжание старого кондиционера и скрежет черного маркера по белой доске, которым Джисон выводил тему сегодняшнего занятия. Летние курсы ему нравились тем, что на занятия записывались либо такие же музыкальные нерды, как и Джисон, готовые узнавать что-то о музыкальной индустрии даже вне своего учебного плана, либо взрослые люди, которые были, в целом, такими же нердами, но постарше и с работой. «Фрэнк Оушен и его влияние на музыкальную индустрию в 2010-х годах». Джисон разворачивается к аудитории. За одиночными партами сидят от силы человек десять. Комфортное количество людей, которые будут с большим желанием и удовольствием слушать тот материал, что готовил Джисон последние три дня. — Итак, всем доброго утра. Меня зовут Хан Джисон, я преподаватель данного курса, это если кто-то здесь впервые и не читал программу, прежде чем подписать договор, — по классу пронеслись смешки. — На прошлом занятии мы выбрали разбор творчества Фрэнка Оушена. Так что кто ведет записи, начинайте, а у кого феноменальная слуховая память… ну, завидую, — студенты вновь захихикали. Джисона обожали, как преподавателя, как коллегу, как человека, который по уши в музыке. Он любил ее с детства. Его самые ранние воспоминания — как мама по вечерам ставила пластинки Дэвида Боуи, пока готовила ужин; как, пока он шел домой со школы, слышал из проезжающих машин, наполненных шумной компанией друзей, хип-хоп нулевых; как они с дедушкой ходили в джаз бар каждую пятницу, и пока старик попивал шоколадный виски и курил сигару, маленький Джисон пытался ухватиться за игру одного из инструментов, но быстро терял нить повествования мелодии и начинал заново. Джисон, насколько себя помнит, всегда много говорил о музыке. С детства ходил на кружки, где обучался игре на разных инструментах, в школе - на летние курсы, примерно такие же, какие ведет сейчас сам. На карманные деньги покупал не то, что все – комиксы – а новые пластинки, которых дома и так был целый стеллаж, но много музыки не бывает. Однажды его школьный друг сказал: «Умоляю, иди на музыкальный факультет и забалтывай до смерти преподавателей своими разговорами о музыке, а меня и семью освободи от этой ноши, пожалуйста!». И в целом, в другом Джисон себя и не видел. Он поступил с большой скидкой на обучение в тот же университет, в котором сейчас и преподает, – Манхэттенский Музыкальный университет – на направление музыкальной теории и истории музыки, и да, за время своего обучения он достал своими разговорами о музыке даже преподавателей. Джисон не был заучкой или занудой, просто так бывает, когда ты горячо чем-то увлечен. Благодаря активной деятельности внутри университета и отличной учебе, Хану предложили место преподавателя в университете по окончании обучения, и парень согласился. И вот, Джисону двадцать пять лет и он является преподавателем курса, которому когда-то сам обучался. Хан обожает свою работу, а все в университете обожают его. — Начать я хочу с одной из строк его песни «Nikes», не потому что это входит в программу, а исходя из моего личного желания, прошу простить за наглость, — он сложил руки в молящем знаке, а затем, запрыгнув, сел на свой стол. — «Мы увидим будущее первыми». Эта цитата заставляет меня время от времени уходить внутрь своей головы и размышлять, — некоторые студенты кивали, пока другие, опустив голову, записывали за Джисоном. — Итак, я хочу знать, сколько людей из присутствующих хотя бы немного знакомы с творчеством Фрэнка Оушена? — руки поднял каждый из студентов, и, оглядев класс, Джисон довольно усмехнулся и спрыгнул со стола. Он любил людей, таких же заинтересованных в музыке, как он, с ними всегда выходили самые увлекательные диалоги. — Прекрасно. Тогда начнем.

***

Щелк. Щелк. Щелк. Звуки офиса не спутать ни с чем. Клацание по клавиатуре, шуршание листов бумаги, тихая ругань, шум от кофемашины. Минхо сидел за столом, подперев голову рукой, и со скучающим видом составлял отчет за месяц. Это было его самым не любимым делом, но из всех его обязанностей – единственным таким. Он был креативным директором молодого нью-йоркского косметического бренда и обожал свою работу за то, что мог использовать все свои идеи для продвижения продуктов компании на рынке. Минхо уважали на работе и в целом в этой сфере. Прежде чем занять такую высокую должность, он поработал много где и много кем и везде оставил свой след. Но, к сожалению, скучные отчеты ему все еще приходилось делать. — А-а-а, — ныл Минхо. — Этому отчету нет ни конца ни края. — Дорогой мой, — под левым ухом раздался звонкий голос его подруги-коллеги Мелоди, молодой и жутко энергичной девушки, которая жила свои двадцатые годы на полную катушку. — Осталось, — она глянула на свои винтажные часы Картье, — всего сорок минут! И мы будем свободны! — Дорогая моя, — в ее же манере ответил Ли. — Думаешь, отчет закончится ровно в то же время, что и рабочий день? — Сегодня пятница, — закатила свои карие глаза девушка. — Расслабься. Ты явно напряжен. — А ты, — тыкнул Минхо пальцем в нее, — иногда забываешь, что я твой начальник. — Хорошо, босс, молчу, — Мелоди отсалютовала ему и повернулась к своему компьютеру. Минхо молодой, а еще очень добрый начальник. Он сразу сказал своему отделу, как только пришел работать на этот бренд, что обращаться к нему можно на «ты» и называть исключительно по имени, никакого формального оттенка. Голова чуть ли не взрывалась от всех идей для работы, все его проекты были успешными, на брейнштормах он всегда прислушивался к мыслям коллег и периодически поощрял их за активную работу, иногда вытаскивая коллектив в бар. И при всем этом все продолжали его уважать, как начальника и креативщика, и держали деловую дистанцию, несмотря на свободную атмосферу в офисе. Все – за исключением Мелоди, но это ей, в общем-то, прощалось, ведь с Минхо они общались на уровне хороших приятелей, а работала она великолепно, искусно жонглируя своей личной жизнью и работой. В общем, свое место Ли нашел довольно рано по меркам общества, в свои двадцать шесть, и прекрасно себе жил свою молодую жизнь. Спустя час офис полностью опустел, коллектив ушел на заслуженный отдых, то есть домой наряжаться, чтобы к девяти вечера сидеть в каком-нибудь новом баре, которые открывались здесь так же быстро, как и закрывались. А Минхо все сидел за своим компьютером, делая последние правки и допивая уже согретый айс-латте, как вдруг по его правую руку завибрировал телефон, а на дисплее высветилось имя друга. — Чего тебе, сладкий мой? — монотонно произнёс Ли, будучи полностью сосредоточенным на отправке отчета на почту начальства. — И тебе привет, сладкий, — слишком наигранно и слишком слащаво произнес Сынмин, пока на фоне были слышны отчаянные попытки Хенджина крикнуть в трубку свое приветствие. — Передай блондинке, что я его слышу. — Эй, ты! — громкий возглас Хенджина ударил по ушам Ли. — Лучше собирайся и выходи из своего офиса. Все ушли еще полчаса назад, а мы устали тебя ждать. — Что? — Минхо подошел к окну офиса, которое выходило на дорогу, и увидел там парочку, что стояла у своей машины и махала парню. — Вы чего тут забыли? — Мы тащим тебя в общество, — не успел Минхо возразить, что не хочет сегодня ошиваться в клубе и искать себе кого-то на вечер, как Сынмин продолжил. — Идем в парк. Клетчатый плед, красивая плетенная корзинка, фрукты и два твоих любимых друга. — Как мило, что вы позвали моих друзей. — Засранец, — усмехнулся Ким. — Тащи свой зад в машину. — Можно было и на велосипедах доехать, — вредничал Минхо. — Такую огромную корзину я не собираюсь таскать самостоятельно, только на тачке, — ответил Сынмин под ворчания Хенджина о том, чтобы Ли поторапливался, потому что он уже хочет есть. — Все, давай. У тебя десять минут. Сынмин отключился, а Минхо громко вздохнул и поплелся к своему столу, чтобы выключить компьютер и, захватив свою сумку, пойти на выход. Рабочий день закончен.

***

— Итак, после нашего анализа лирики, мы можем сказать, что в песне «Bad religion» водитель такси выступает в роли психотерапевта, что выслушивает опыт борьбы рассказчика со своей «плохой религией», то есть безответной любовью, которая ставит его на колени. На заднем фоне песни мы слышим повторяющийся припев «люби меня, люби меня», что наталкивает нас на мысль о том, что лирический герой отчаялся, пытаясь заставить свою возлюбленную или возлюбленного полюбить в ответ, он лишь утопает в отчаянии и безнадежности, — вещал Джисон, сидя на своем излюбленном столе и болтая ногами. Несмотря на то, что Манхэттенский Музыкальный Университет – престижное учебное заведение, внутри царила довольно расслабленная атмосфера. Главное, чтобы и студентам, и преподавателям было комфортно. Поэтому Джисон в основном сидел именно на столе, а не за столом. Но пока он выполнял свою работу хорошо, студентам было все равно как их преподаватель сидит; наверно, они даже чувствовали себя наравне с учителем в такие моменты. Рассуждения Хана были прерваны приглушенным звонком из старого динамика, оповещая о том, что лекция закончена, и вот чем прекрасно то, что на эти курсы ходят люди, по уши влюбленные в музыку, – они не рады концу, они сидели бы на занятии еще и еще. — Ну, нет, — почти каждый удрученно вздыхал. — Ребят, не грустим, — утешал их Джисон. — Вам нужен этот перерыв. На выходных послушайте всю дискографию Фрэнка Оушена, переварите это в своей голове, и, — преподаватель хитро улыбнулся, — я дам вам домашнее задание. Разберите, как мы с вами это делаем, одну из его песен, и на следующем занятии вместе обсудим ваши работы. На этом все! Всем большое спасибо за занятие, и хороших выходных! — Вам спасибо! До свидания! — Спасибо большое за лекцию! Хорошо отдохните! — Профессор Хан, спасибо! До следующей встречи! Каждый по очереди прощался с Джисоном, пока он кланялся и улыбался в ответ. Это приятно, когда люди искренне благодарны твоей бесконечной болтовне о музыке. Его друг был как всегда прав, уговаривая Хана поступить именно сюда. Кстати о друге. Хлебный вор (Чонин) Ты уже закончил? 17:40 Вы Да А что? 17:41 Хлебный вор (Чонин) Выходи Жду тебя на парковке 17:41 Вы Зачем приехал? Я больше не пойду с тобой на двойное свидание в качестве спасательного круга. 17:42 Хлебный вор (Чонин) Уф Точка выглядит угрожающе А ведь я всего лишь хотел предложить прогуляться по парку Как в старые добрые 17:43 Вы А если я не хочу? Или занят? 17:43 Хлебный вор (Чонин) Кому пиздишь? И кстати говоря… У меня тут в багажнике завалялся арбуз… 17:44 Вы Ты потратил пять минут, уговаривая меня, хотя мог справиться за одну, просто сказав про это сразу Бестолочь Я уже иду 17:45 Хлебный вор (Чонин) Продажный сукин сын У тебя минута Лети 17:45 Джисон быстро закинул ноутбук в рюкзак и, схватив ключи от кабинета, выбежал из аудитории. Если вы думали, что Чонин шутил про минуту, вы глубоко заблуждаетесь. Был не один случай, когда Хан не мог уложиться по времени, и его друг уматывал без него сначала на скейте, потом на автобусе, сейчас же, будучи взрослым, на своей тачке. Вылетев, как пуля, из здания, он сразу приметил автомобиль друга и быстро запрыгнул внутрь. В следующую секунду Чонин нажал на газ и вывернул с территории университета. — Сегодня я добрый, поэтому у тебя были дополнительные тридцать секунд, — хитро улыбался Ян. — И правда. Сама щедрость, — прокомментировал Джисон, пытаясь выровнять дыхание в норму. — Так куда мы? — Сказал же, гулять идем, — расслабленно вел машину Чонин по Восьмой авеню. — В центральный парк. — Нахрена туда-то? Вечер пятницы, наверняка полно народу. — А это нам и нужно, дорогой мой друг, — Ян остановился на светофоре и посмотрел на Джисона взглядом мудреца. — Я одинок, ты одинок. Хочу завтра пойти на свидание с какой-нибудь симпатичной девушкой, ну а ты, — взгляд Чонина чуть смягчился, на что Хан закатил глаза. — Тебе пора бы кого-нибудь найти уже. Хватит играть в недотрогу. Столько симпатичных парней вокруг. — Начал засматриваться на парней, Ян Чонин? — Пошел ты, — фыркнул Чонин и вернул свой взгляд на дорогу. — Я хочу как лучше для тебя. — Мне нормально, — безразлично смотрел в окно Хан. Джисон был человеком, полным любви, он был готов дарить свои заботу и чувства другому человеку, но просто в один день понял, что больше не верит в эти сказки про любовь, окончательно разочаровавшись в отношениях. Не то чтобы ему изменяли или что-то в этом роде, но неудачный опыт, что оставил свой след в жизни, у него имелся. Либо его использовали, как парня на одну ночь, либо кидали после первого свидания, не перезванивая, либо их отношения заканчивались спустя всего пару месяцев. Причина? То партнеру не хватало пространства в отношениях, то чувства просто охладевали, то Хан якобы влюблен в музыку больше, чем в своего человека, то, знаете, «дело не в тебе, а во мне, я не хочу отношений сейчас». Бла-бла-бла. Причин было много, и Джисону казалось, главная причина – это он сам. Всегда. Чонин успокаивал его, говоря, что это не так, все его бывшие не заслуживают такого чудесного человека, как он. Но поверить в слова друга трудно, когда на протяжении многих лет слышишь одно и то же, и выглядит все именно так, что ты сам виноват в том, что случилось. В конце концов, Джисон просто сдался и решил не вступать в отношения. Не навсегда конечно, в глубине души он все тот же романтик и надеется встретить того самого, с кем захочется делить чувства, но пока он просто поставил все на паузу, наслаждаясь другими сферами своей жизни. — Сони, — этим прозвищем его называли лишь семья и Чонин, и то в детстве, сейчас же его друг использует его, когда хочет поговорить с ним серьезно. — Я не знаю, что творится в твоей голове, но просто уверен, что ты веришь в любовь. Ты полон ей. Ты готов ее дарить и получать в ответ. Да у тебя же десятки плейлистов на эту тему! — Хан тихо фыркнул. — И я просто уверен, что сейчас где-то в Центральном парке ходит милый одинокий парень, который ждёт, когда же с ним познакомится такой как ты. — Ты гадалкой заделался? — ерничал в ответ Джисон. — Хватит отшучиваться, — Чонин закатил свои глаза слишком выразительно. — Ты меня услышал. — Ладно-ладно, — сдался Хан. — Посмотрим. Машина медленно подъезжала к нужному району. Чонин припарковался недалеко от парка, рядом с их любимой кофейней «Green Land». Захватив авоську с арбузом и небольшой плед, что всегда валялся в багажнике Яна, парни зашли сначала в кофейню, взяв по напитку, а затем направились ко входу в парк. Со стороны их дружба могла казаться довольно грубой, но это был особый стиль их отношения. Они дружили уже много-много лет, со времен начальной школы. Успели прожить множество воспоминаний друг с другом и поделиться всеми секретами. Это была та самая дружба, которая на всю жизнь. Парни поддерживали друг друга постоянно, и, конечно, Чонин решил немного помочь Джисону с личной жизнью. Он знал его границы, не давил, но давал нужный пинок. На безобидную прогулку по парку Хан вряд ли обидится. В любом случае, они могли бы провести время просто вдвоем. — Вон, смотри, — Чонин показывал на парня, что сидел на скамейке в наушниках. — Наверняка музыку слушает. То, что надо. — Или подкаст про убийц, — Хан шел по дорожке, скрестив руки, словно в защитной реакции. — И мне не нравятся блондины. — Посмотрите, какой придирчивый, — в который раз за полчаса Чонин закатил глаза. Они гуляли по зеленому острову Манхэттена, переговариваясь о жизни, и иногда Ян прерывал их разговор, чтобы указать на какого-нибудь парня. Это был пятничный вечер Джисона.

***

— Ну все, Хенджин, хватит, — сказал Сынмин, отбиваясь от Хвана, который покрывал поцелуями все его лицо, чтобы подбить своего парня открыть десерты сразу вместе с сэндвичами. Он считал, что если съесть сладкое перед основным блюдом, то прием пищи автоматически становится лучше. Минхо сидел напротив этой сладкой парочки и наблюдал за ними. Он не осуждал их за такое активное проявление чувств при нем и не чувствовал себя третьим лишним все время, что проводил с ними, они милые, а парень очень любит своих друзей. Те начали встречаться еще на первом курсе. Ну, как встречаться: сначала они бегали друг за другом и друг от друга, ходили на бесконечные свидания и занимались сексом, и лишь к началу третьего курса обозначали свои отношения. И Минхо был очень рад за них. Честно говоря, он был фанатом их парочки и наблюдал за развитием событий, как за любимым сериалом. Вообще, сам Ли еще тот романтик. Просто в отставке. В университете он тоже встречался с одним парнем. Они часто ходили на двойные свидания с Сынмином и Хенджином. И в целом, все шло слишком хорошо. Минхо наивно думал, что однажды они могли бы поехать в Лас-Вегас и устроить фальшиво-настоящую свадьбу, дабы укрепить их союз, пока не случилось то, что случилось, а именно измена со стороны его парня. Это самая банальная история: Ли вернулся домой от своих родителей на пару дней раньше, потому что очень скучал по своему партнеру, но это чувство быстро сменилось гневом вперемешку с обидой, когда Минхо застукал своего парня с другим в их же постели. Вроде все просто, но Ли тогда выпал из жизни почти на год. А потом, в один прекрасный день, проснувшись с утра, понял, что хочет снова жить полноценной жизнью. Жить для себя. Ведь мир не стоит на месте, и Минхо не стал менее красивым и интересным за это время, скорее, за тот год самобичевания он много думал и анализировал, так что даже поднял свою самооценку и теперь абсолютно каждый парень казался ему не тем самым. И это очень сильно усложняло поиски партнера, однако и не сильно беспокоило парня. Он просто наслаждался своей молодостью: ходил на встречи со своей сумасшедшей парочкой друзей, имел любимую работу и занимался собой. Его все устраивало, но, кажется, не устраивало друзей. — Ита-а-ак, — пропел Хенджин прямо в ухо Минхо, отчего тот сморщился и оттолкнул его от себя. — Как насчет этого? — он указывал на мимо проходящего парня в солнечных очках. — Эй, — шепнул громко Ли. — Сынмин вообще-то рядом сидит. — Дурак, — пихает его в плечо Ким. — Все ты понял. Он про тебя. — Да, понял, — выставил руки назад и облокотился на них Минхо. — Только не понял, зачем это все. — Все очевидно. Ты, конечно, умничка у нас. Занимаешься спортом, работаешь, развиваешься, но пора бы и наладить личную жизнь, прошел ведь уже год с лишним, — лепетал Хенджин. — Делайте, что хотите, — вздохнул Минхо и уставился вдаль. Ли не винил друзей в их бесплатных услугах свах, зная, что те искренне волнуются, однако это не то, о чем мечтал старший под конец рабочей недели. Он полулежал на клетчатом пледе, пережевывая спелую клубнику, что принесли ребята, и рассматривал прохожих. Сынмин и Хенджин активно обсуждали всех одиноких парней в зоне их видимости, споря, кто из них больше подходит Минхо. Взгляд Ли зацепился за двух парней, которые вывернули из-за угла, громко смеясь, пока один из них толкал другого в бок. Парень с лисьими глазами указал на место под деревом, которое было всего в паре метров от того, где устроились Ли и ребята. Минхо перевел взгляд на второго парня, что нес спелый арбуз в авоське и имел милые пухлые щечки, которые напоминали детскую припухлость, что было не присуще его возрасту, но выглядели мило. Спустя полминуты, которую Минхо нагло рассматривал его, они встретились глазами. Парень мило улыбнулся, заставая Ли врасплох, и пока второй собирался с мыслями, молодой человек уже отвлекся на своего друга и отвернулся. — А он милый, — услышал Ли под ухом и повернул голову к друзьям, почти сталкиваясь с их лбами, так как те успели подсесть слишком близко. — Не хочешь познакомиться с ним? — Почему вы не купили арбуз? — внезапно спросил Минхо. — Что? — переспросил Сынмин. — А целая куча ягод тебя чем не устраивает? И вообще, с чего такой вопрос? — У тех парней большой спелый арбуз, — Ли слегка кивает в сторону ребят под деревом. — Вы же знаете, что я люблю арбузы. — Ну и наглец, ты, Ли Минхо, — театрально закатил глаза Ким. — Мы тебе тут пир после работы устроили, а ты все равно недоволен. А не купил я твой арбуз, потому что Хенджин любит дыню, но как видишь, ее я тоже не купил, чтобы все честно было. Еще вопросы? — Да, — влез Хенджин. — Минхо, может ты сходишь за арбузом к тому парню с милыми щечками? — Еще чего. — А что, это идея, — подхватил идею своего парня Сынмин. — Ты хочешь арбуз, и тебе понравился тот парень. Убей двух зайцев одним выстрелом. — Еще чего. — Ты другие слова забыл или что? — толкнул его в бок Хенджин. — Все, оставь его, Сынмин, пусть дальше сидит дуется один. Пошли пофоткаемся. Хван берет своего парня под руку и тащит его ближе к небольшому прудику с утками. А Минхо остается один. Он берет ярко-красную клубнику и задумчиво водит ею по своим губам. Тот парень и правда ему пригляделся. Впервые за пару месяцев его кто-то зацепил, но было все еще непривычно. Не в том смысле, чтобы подойти и познакомиться, а в том, чтобы начать что-то. Хотя это вообще ничего не значит, верно? Минхо разрывался между своими мыслями, но где-то между этим всем мелькало желание ощутить арбузный сахар на кончике языка.

***

— И вот она уже на полном серьезе пытается убедить меня, что в повторном использовании воды нет ничего ужасного. То есть, в том смысле, что это нормально, что она моется той же водой, в которой еще утром мыла свои грязные носки. А я просто пытался сделать так, чтобы съеденный мною тартар за ужином не вышел из меня прямо в этот же момент, — Чонин эмоционально рассказывал про свои любовные похождения за последнее время, пока Джисон постоянно отвлекался и изредка мычал, давая знак, что якобы слушает. — Эй, ты меня слушаешь или что? — М? Что, прости? Джисон снова загляделся на незнакомого парня с арбузным цветом волос, что сидел в паре метров от него в полном одиночестве и ел сочные ягоды, которые окрасили его губы своим соком в природно-розовый оттенок. Они с ним иногда пересекались взглядами, улыбаясь друг другу, а потом кто-то из них смущенно опускал глаза. Честно говоря, у Хана даже промелькнула мысль, что если он не познакомится с ним, прежде чем уйти, то пожалеет об этом. Долго придумывать предлог, чтобы подойти, не пришлось. Иногда взгляд незнакомца падал на яркий арбуз, что Чонин притащил с собой на внезапный пикник. Однако Джисон не спешил действовать. Эти переглядки Чонин заметил сразу же. Сначала хотел пошутить, затем подтолкнуть друга к действиям, но в итоге решил не лезть. Понял, что так сделает только хуже, ведь Хан начнет смущаться и вредничать, и в конце концов вообще откажется что-либо делать. А парня напротив и его компанию Ян сразу же приметил. Со стороны может показаться, что Чонин довольно сильно зациклен на собственном «я», однако это не так, и за время разговора с кем-либо он успевает еще и изучить людей и обстановку вокруг, поэтому заметил компанию рядом и парня, который зацепил взгляд его друга, и имел лишь приятное первое впечатление. Поняв, что Джисон уже очень даже заинтересован в том незнакомце, Ян начал думать, как пассивно и ненавязчиво подтолкнуть друга к действиям, и воспользовавшись тем, что Джисон не заметил, как он замолчал, начал усиленно придумывать план. Взгляд его упал на милую девушку, что выгуливала целую ораву собак, и, вспомнив, что вообще-то он и сам пришел искать себе компанию на субботний вечер, решил заняться своей личной жизнью, тем самым дав свободу действиям Хану. — Смотри, какая девушка, — Чонин толкнул Джисона в бок, заставляя обратить на себя внимание. — Пойду познакомлюсь. А ты не скучай и действуй, — и подмигнув другу, Ян поспешил в сторону незнакомки. Джисон ничего не успел сказать, как Чонин смылся, оставив его одного. «Хороший ход, Чонин», — подумал Хан. Джисон повернул голову от друга вперед, и они вновь столкнулись взглядами с тем самым незнакомцем, который быстро смутился из-за того, что его поймали. «Все, хватит», — решил Джисон. Он переложил пару кусочков спелого арбуза в отдельную одноразовую тарелку и встал. Джисон успел сделать только шаг в сторону того места, где расположился тот парень, как заметил, что он тоже встал с пледа, держа тарелку клубники в своих руках, и смотрел на Хана удивленно. Они сделали шаг навстречу друг к другу. Затем еще. Они шагали вперёд, не отрывая взгляда, пока не остановились в метре друг от друга. У Джисона покраснели щеки от смущения из-за странности ситуации, а у незнакомца шея покрылась красными пятнами. Они молчали полминуты, пока Хан не произнёс: — Не хотите арбуза? — Да, спасибо. Клубники? — Да, спасибо. — Может, — незнакомец прикусил губы. — Не хотите присесть? — он указал в сторону своего пледа. — Да. Конечно, — мило улыбнулся Хан. Они уселись на клетчатой ткани. Между ними было ничтожно маленькое расстояние, их пальцы рук могли соприкоснуться, если они пожелают. Джисон протянул тарелку с арбузом к незнакомцу, и он, смущенно улыбаясь, взял кусочек, сразу же откусывая. — Вы тоже угощайтесь, — парень протянул ягоды ближе к Джисону. — Спасибо, — бросая сладкую клубнику в рот, сказал Хан. — И, может, на ты? Я, кстати, Джисон. — Давай, — широко улыбнулся парень, обнажая свои передние зубы, которые были похожи на кроличьи и добавляли ему обаяния. — Я Минхо. — Минхо, — смаковал на своем языке чужое имя и сок спелой клубники Джисон. — Красивое имя. Минхо опустил голову и смущенно закивал. Хан без стыда разглядывал его лицо вблизи и удивлялся, как человек может быть таким красивым, словно живая скульптура Микеланджело. И, что самое удивительное для Джисона, как такой парень клюнул на него. Ведь Минхо тоже встал, чтобы подойти познакомиться? Или это все было ради арбуза? Не самая высокая самооценка Хана иногда мешала ему здраво оценивать ситуацию, но даже если так, ради Минхо он был готов и повозиться, чтобы удержать его внимание. — Кажется, тебя оставили друзья? — спросил Джисон. Минхо с Ханом повернули головы назад, где увидели парочку Сынмина и Хенджина, которые без стыда улыбались и показывали пальцы вверх, как бы подбадривая Ли, но на самом деле только смущая его. Минхо поморщил свой нос и отвернулся, пока Джисон тихо хихикал над ними. — Ну, они те еще влюбленные дураки, — Ли решил не комментировать поведение своих друзей. Он разберется с ними позже. — Им нужно время для друг друга, и пусть они делают это в паре метров от меня. — Я заметил, — посмеивался Хан. — Мой друг тоже убежал куда-то устраивать свою личную жизнь. — О, — улыбнулся Минхо. — А у тебя? — парень махал руками в воздухе, как бы намекая. — У меня никого нет. А у тебя, как на личном? — То же самое, — довольно улыбнулся Ли. — Не хочешь тогда… Хан не успел закончить свое предложение, как к ним подлетел довольный Чонин, чуть ли не падая на парней. — Угадай, кто завтра идет на свидание? — радостно лепетал Ян. — О, привет! Ну слава богу! — парень повернул голову к другу и подмигнул, а затем вернул взгляд на Ли. — Меня зовут Чонин, друг Джисона, — протянул он руку для рукопожатия. — Минхо, — удивленный энергичной аурой Яна ответил парень. — Так, — вытянулся Чонин, поставив руки в боки. — Ты взял его номер? — обратился он к Джисону, на что тот отрицательно покачал головой. — Ну и медленный же ты, — закатил свои глаза Чонин. — Можно твой телефон? — спросил он уже у Ли. Минхо протянул свой айфон другу Хана, пребывая в шоке, и вопросительно взглянул на Джисона, на что тот лишь поджал губы, как бы говоря: «Сам не знаю, но это в его стиле». Чонин немного потыкал по экрану, сохраняя номер своего друга в чужом телефоне, подписав контакт как «арбузный мальчик», и отдал телефон его хозяину. — Ну, все, прощайтесь, — заявил Ян, получая в ответ рассерженный взгляд Хана. — Что? Парковка университета закроется через сорок минут. Ты же не хочешь остаться без машины на выходные? — Черт, — тихо выругался парень. — Точно. Чонин ушел собирать их вещи, оставив парочку вдвоем. Минхо заметно погрустнел. Заметив это, Джисон аккуратно положил свою руку на чужую, пытаясь поймать чужой взгляд. Он мило улыбнулся и, придвинувшись ближе, тихо сказал: — Напиши мне, — встал с пледа Хан. — Я буду очень ждать. Хорошего вечера, Минхо. — До встречи, Джисон, — приподнял уголки губ Ли. Хан напоследок подмигнул и, не в силах отвести взгляд от парня, пошел задом к другу, который уже несколько раз позвал его, торопя. Они направились к выходу парка, пока Чонин дергал друга за рукава и что-то радостно лепетал, а Джисон несколько раз оборачивался на Ли, ловя его взгляд. Минхо опустил глаза на тарелку с арбузом. Он взял кусочек и положил его в рот, чувствуя на кончике языка сладкий-сладкий сок. Блаженно прикрыв глаза и улыбаясь, как дурак, Ли сидел и пытался уловить эмоции, которые испытывал. Радость? Возбуждение от нового знакомства? Заинтересованность? Симпатия. Наверно, еще рано что-то говорить. Но отрицать тот факт, что Джисон был ему симпатичен, нельзя. Погрузившись глубоко в свои мысли, он не заметил, как к нему подбежали его друзья и напугали его, напрыгнув на парня и буквально повалив его на плед. — Ты сделал это, Минхо! — воскликнул Сынмин, ероша волосы друга. — Ты познакомился с этим парнем! — визжал Хенджин. — Ты же взял его номер? Скажи, что да, скажи, что да. — Да-да, — отбивался от них Минхо в прямом и в переносном смысле. — Все, слезьте с меня! — Мы так рады. — Мы тобой гордимся! — Ничего еще не произошло. Чего вы так радуетесь? — Ты сделал первый шаг! — начал Ким. — Ты движешься дальше. Нашел силы, попробовать снова. Просто даже познакомиться – это уже много! — Да, — поддакивал своему парню Хенджин. — Ты же знаешь, что мы тебя любим? — Я знаю, что вы меня кинули, — шутя, толкнул их обоих Ли, из-за чего те начали ворчать. — Но, да. Знаю. Я вас тоже. Сынмин и Хенджин сели по бокам от Минхо и обняли его с двух сторон. Они сидели так и болтали обо всем на свете, изредка поедая принесенные ими ягоды. Это был один из летних вечеров. Он был теплым и замечательным. На вкус, словно сладкая клубника, а все вокруг звучало, словно песня про арбузный сахар.