Imperfect students

      — Ты, блядь, кто!? — голос Сынмина для Феликса как армейский будильник — сон как рукой сняло. — Джисон, бляха-муха, слезай со шкафа! И вообще, как ты там оказался?!       Сонный, мало соображающий Феликс еле как дошел на крик Мина. И, на удивление, это доносилось из комнаты Хана. Дверь была приоткрыта и единственное, что на тот момент смог увидеть Ли, это напуганного Джисона и широкую спину Сынмина.       Было непонятно, что вообще происходит, но это явно что-то захватывающее. Оперевшись на косяк, Ли наблюдал за столь увлекательной сценой, нежась в ярких лучах сентябрьского солнца, которые пробивались сквозь плохо закрытые шторы. Но тут Феликс осознал, что на полу не одна тень Сынмина, а ещё чья-то.       Минуточку...       — Я тебя боюсь! — ответил Джисон. Хан был явно напуган, ведь Ким угрожающе держал кухонный нож и направлен он был на самого Джисона. Сынмин тяжело дышал, видно, был ужасно зол. — О! Феликс, дорогой мой, помоги мне! — парень повернул голову на дверной проём, и сердце Ли упало куда-то в пятки. Ким, вашу мать, Сынмин смотрел на Феликса, будто прямо говоря: "Съеби, пока цел!".       Ну, в общем, Феликс так и поступил — прикрыл дверь, перекрестился и ушёл на кухню делать себе крепкий кофе. Минуточки не хватит....       — Развяжи меня, дылда! — послышалось из комнаты.       — Рот закрой, гномоподобный! Я ещё с твоим дружком не разобрался!       — Сынмин, не трогай его! И меня!       Кофе, чтобы проснуться — лучшее решение, а если оно ещё и с коньяком — вообще прекрасно. Настроение поднимет на всё сто баллов...       Феликс, будто не слыша, что происходит в комнате, листал ленту новостей и пил крепкий напиток. Только второй день с ними, а уже происходит полный пиздец. В глубине души он смеётся с этого, но сдерживает себя и лишь мельком улыбается на крики за спиной. Его усталость и сон снесло рукой, но лень, накатившая вмиг, остановила от подвигов и крушения мира. Ближайщий день он будет следить за ситуацией...       За какой, сука, ситуацией, если в квартире посторонний!? Вдруг маньяк!? Блядь, Феликс, с добрым утром нахуй!       Спохватившись, Феликс влетел в комнату Джисона обратно, плотно прикрыв за собой дверь. Поднимая свой взгляд, Ли застывает — его не было минуту, а тут уже драка! Тяжело, конечно, называть избиение одного человека дракой, но сути не меняет.       Сынмина было уже не остановить, тот гном — как обозвал его Ким — пытался сопротивляться, но, как только получил мокрой тряпкой по спине, сразу осел, а следом получил удар в нос.       Ну и Хан избитый (слава богу не пырнули ножом!) оттягивает Сынмина, чтобы тот перестал калечить того "гнома". Феликс разглядеть не мог — зрение подводит, но увидел, что тот действительно ростом был мал, но подкачан — как он сам не повалил Сынмина? Или просто не успел?       — Сынмо, остановись! Он хороший! — у Джисона трясутся руки, он пытается найти способ оттащить Кима, но выходит плохо. — Фелëк, помоги! Он его сейчас нахрен убьёт!       Не думаю, что мне надо лезть в это, но...       — Ещë раз назовешь меня так, и ты будешь рядом с ним в нокауте валятся, уяснил? — Хан пару раз кивнул. — Сынмин, будь другом, отпусти его, не марай руки, вдруг он заразный, —Феликс аккуратно подошёл к парню, который размахивает руками и бьёт точно по лицу. Хан тащил за левую руку, а Феликс просто сделал захват на шее. Душить он, естественно, никого не будет, но вот остановить - в самый раз!       Смотреть на лежачего больно — нос разбит, губа тоже, под глазом будет большой синяк.       Ли внутри ликовал, что проснулся поздно и не попал под горячую руку, но и пропустил всё шоу.       Потом буду всех допрашивать...       — Он, блядь, ворвался в дом и небось что-то спиздил! А мне говорят "отпусти"! Вы ебнутые? Ладно Хан, — блондин обиженно выпятил губу. — Но ты, Феликс? — Сынмин с надеждой взглянул на брюнета. Ли сам готов сейчас ушатать и Хана, и того несчастного, и для профилактики Кима, но рукоприкладством Ли точно не занимался. Единственное, где он принимает какие-либо техники — это в защите, так что можно сказать, он спас этого ноунейма, который, кстати говоря, уже и не двигался.       Ким явно перестарался и уже это понял, когда испуганно посмотрел на парней, а те будто глазами говорили, что Сынмин будет вторым лежачим Вальтом.       — Мы пытались к тебе достучатся, - Ли лишь отошёл обратно к двери. - И вообще, мне кто-то объяснит, что здесь произошло!? - конечно, парня было жаль, но интерес брал верх.       — Фелëк, всё потом, всë потом... - Хан нервно покусывал ноготь на большом пальце, от этой картины Феликса замутило.       Сынмин, игнорируя вопрос, начал аккуратно похлопывать парня под собой и проверять пульс - он, слава яйцам, был.       — Бля, пацаны, он живой!       — Возрадуйся и вознесись, - ответил ему Ли.       Ким на радостях чуть из штанов не выпрыгнул. В обезьянник не посадят, татух на плече не будет и за шулерство пиздить не будут! Но компенсацию за нанесение вреда отдать придётся, как бы сильно Сынмину этого не хотелось.       — Молитесь, чтобы он нас ментуре не сдал, а то выкупать нас никто не будет, - Феликс помог встать Киму, а после плюхнулся на кровать, где всего лишь пол часа назад спал избитый.       — А родители? - Хан вопросительно поднял бровь.       — Не думаю, что им интресно будет, куда их совершеннолетние чадо попало.       — Ну, может... Давайте мы его на площадку оттащим, чтобы меньше вопросов к нам было? — предложил Хан, но потом почувствовал сильный подзатыльник от Сынмина.       — Сами кашу заварили, сами её и расхлебывайте. Других сюда приплетать не надо.       — Вообще-то ты эту кашу заварил! Ты его избил, не выслушав наших объяснений! - Джисон, хоть и казался весельчаком, но плохо скрывал свои эмоции перед другими. Его лицо будто говорило всё, о чем думает и не может сказать сам Хан. Сейчас его нижняя губа дрожала от обиды и боли, которую нанёс Сынмин мокрой тряпкой.       — Какой ты у нас правильный стал, а сам минуту назад кого-то чуть на тот свет не отправил, - Феликс откровенно насмехался над ситуацией, хотя ему самому стало не по себе от вида разбитого лица парня. Так ещё и с возможным уголовным делом.       — Не я, а ты, —палец Кима указал на Хана.— это во-первых, потому что этот человек называл именно твоё имя, пока я за тобой гонялся, — Сынмин посмотрел на избитого, а после поднял злой взгляд обратно на Джисона, который мигом прыгнул за Феликса. — А во-вторых, ты где шлялся всю ночь, скотобаза?       — Я был тут! Ты просто пока его бил меня не заметил! - начал было оправдываться перед Кимом Джисон, но, к сожалению мистера "Я тебе, блядь, поверю только в гробу" не провести.       Феликс заметил, что Хан начал путаться в своей же лжи. Или он придумывает всё на ходу, или его план рушится на глазах и он начинает импровизировать.       — Да, я ж настолько слепой, что в комнате ещё одного огузка не увидел? Да? Повторяю вопрос - ты где был?       Феликсу было весело наблюдать, как Джисон метался по всей квартире, лишь бы спрятаться от тряпки Сынмина. Было как-то спокойно на душе. Почти. Время от времени Ли посматривал на тушку, которая лежала возле кровати и, не вывозя картину маслом (кровью), пошёл за ватными дисками и перекисью. Он, конечно, не любитель такого, но всё таки родители-врачи научили его многому.       Куда я попал...

***

      Тем временем его соседи негодуют. По ощущениям Хана — он пробежал марафон с препятствиями в виде: столов, стульев, пару тапок. Пытался закрыться в туалете, но Феликс (предатель!) попросил покинуть помещение.       И всё пошло по второму кругу.       — Хан, скажи по—доброму! Я же знаю тебя, ты просто так не будешь сбегать! - в бой летят продукты, за которые Ким и Ли отдали последние свои гроши. Теперь предется вымогать их с Хана.       — Я же сказал - я спал! Он ввалился и лёг рядом! Я не знаю кто это!       Хан ловко обходил снайперские удары от Сынмина. Кухня, которую, на минуточку, мыл сам Ким, была полностью обляпана. Джисону было безумно смешно смотреть, как брюнет свои труды быстро замарал, но и страшно, ведь следущим может прилететь ëбаный нож!       — Врешь! Это и ежу понятно!       — Если я скажу правду, следующее, что прилетит в меня — это нож! Так что успокойся, я всё тебе объясню, но сначала уберём кухню, хорошо? И убери, пожалуйста, это холодное оружие...       Тяжело вздохнув, Мин всё же запустил в полёт "холодное оружие", но, к счастью, прилетел он точно в висящую разделочную досточку над раковиной, в противоположной стороне от Джисона.       Хан перекрестился и пошёл искать тряпку, чтобы вымывать по новой плитку. Ким, конечно, тоже растроен, что снова уборка, но хотя бы вся злость вышла. Тело немного расслабилось, костяшки начали кровоточить, лицо, которое покрывалось красными пятнами от избытка эмоций, обратно преобретало белый оттенок.       Впервые Сынмин так вспылил на кого-то, что аж избил. Не ну а вдруг это был всё же маньяк какой-то? Или убийца? Или пьяный неадекватный мужик, который дверьми ошибся? Была бы неплохая профилактика для алкаша. Сразу пить перестанет.       Но то что Ким не выслушал их версию оправданий было всё же ошибкой, поплатился он за неё уборкой квартиры и выслушиванием лекции от Феликса (нашёлся тут учитель). Конечно там было сказано кратко и по делу, что Ким придурок и что попить бы ему валерьянки месяц другой. Нервишки видите ли шалят. Бред да и только, но в чём-то он прав — всё, что накопилось — а именно обида на родителей и некоторые неприятности с поступлением, следом заселение в квартиру — вылились на кого-то другого, а могло достаться только Хану, который не появился дома ночью. Ким и вправду сильно занервничал, когда заметил, что обуви, ветровки и сумки Джисона нет, да и самого парня тоже.       Ким уже хотел, как в старые добрые (да, иногда Джисон сбегал по ночам) все морги, больницы и ментовки обзвонить, но спустя пару десятков минут этот бродячий цирк вернулся домой и оба обнаружили четвёртого лишнего. Ну как сказать оба, только Сынмин, которого ну как сказать... Никто, блядь, не предупредил о появлении этой накачанной тумбочки!       Надо будет извиниться... Господи, надеюсь в ментовку он всегда же не пойдёт!  Я слишком молод, чтобы с зэками сидеть!       Но что сделано, то сделано. Осталось надеятся на милость со стороны пострадавшего.

***

      Тем временем Феликс, как настоящий профессионал латания людей, промывал и замазывал ранки на лице парня.       Тот показался ему досточно массивным, мышцы были не то что видны, а будто высечены. Не любоваться нельзя.       Кажется, будто он в качалке жил. Моя рука по сравнению с его — веточка...       Но этого танка ушатал человек, который, скорее всего, ни разу не занимался спортом. Да Сынмин выглядет как задрот со стажем!       Худой, да с мешками под глазами...       Ну или как наркоман. Боже, я ощущаю себя как бабка с лавки, всех окрестил как наркоманов и проституток...       — Слышь, пацан, полегче давай, - зашипела гора мышц под Феликсом, когда тот аккуратно, размазывая мазь, проводил пальцем по разбитой губе.— Пиздец, у вас псина бешенная, на привязи держите.       Феликс ещё минуту гипнотизировал тушку, которая, слава яйцам, ожила, а после пошёл дальше лить спирт на раны. Возрадоваться надо было, но теперь он мог заяву накатать.       Может, обратно отключить?       — Слушай, малой, отойди от меня, - голос у парня был высокий, да и звучал мелодично, но он сильно говорил в нос.        Сынмин, походу, ему нос сломал.       Крепкие руки нагло оттолкнули Феликса (вот сука!), который распинался перед несчастным, оказывал жест доброй воли, помогал, а тот ни привета, ни минета.        Хоть бы спасибо сказал, сволочь!       Брюнет обиженно отошёл и открыл дверь.       — Сынмо, твоя спящая красавица очнулась! Иди поцелуй, а то она злая какая-то! — за спиной Феликса яростно заругалися и по чёрной макушке прилетела подушка. Конечно, оружие для убийства было не страшное, но холодок по спине прошёлся, а вдруг сейчас эта глыба мыщц встанет и Ли нахер сломает, так что пришлось капитулировать с места обстрела подушками и матом.       На кухне уже было чисто. Сначала за стол переговоров сели двое — Сынмин и Джисон, а после привели агрессивную гору мышц и усадили за стол. Последним сел Феликс — как судья, с молоточком. Кого будет бить он сам решит. Сынмину было немного стыдно смотреть в глаза напротив, которые так и метали в него молнии. Хан сидел посередине с левой стороны, а Феликс с правой. Самым спокойноным был Ли. Ему было всё равно, не он избил его, так что если будет массовое убийство, его (он на это пиздец как надеется) не тронут.       Вот тебе и ситуация...       Минуту тишины прервал Хан. Хоть голос и не выражал беспокойство, но лицо — да. Так ещё и к гнетущей атмосфере добавился стук пальцев по дереву от избитого. Хану было до ужаса стыдно, что сначала соврал, а потом прикинулся дурачком и не ответил кто это вообще.       — Я признаю — виноват. И в том, что тебя избили, Бин, я тоже виноват.       — О как, - ответил, так называемый, Бин.       — Шатап, гризли, - Феликс жестом показал закрыть рот и дальше слушал виновного. Пострадавший лишь закатил глаза.       — Пасиб, Фелëк. Ну в общем, это мой друг Чанбин, мы вместе работает на СТО и ночью у меня была смена, а ему домой не выгодно идти... Ну вот я и пустил его...       Феликс вопросительно изогнул бровь, а Сынмин подозрительно сощурился.       — Второй вопрос, зачем ты соврал Сынмину и сказал, что не знаешь его, — Феликс недоверчиво поглядывал на Чанбина и Джисона.       — Я испугался! И случайно — случайно! — сказал, что не знаю его!       — Друг в беде не бросит, - закатил глаза Чанбин. Байка про СТО была не совсем и байкой, доля правды там была. Чанбин реально держал своё предприятие, но не ремонтом там занимались, а перепродажей машин. Конечно, не совсем законной перепродажей, но пока менты не торкали, значит, всё честно!       — Ночью, смена? Тем более в СТО. За всю жизнь в этом городе ни разу такого не видел. Хан, ты сам слышишь, что ты чешешь? — Феликс поднял молоток и направил на сидящего напротив Джисона. А тот будто на иголках. Что ему говорить? Он правду не скажет, тем более им. Сынмину он доверял, а Феликс... В глазах Хана он скользкий тип и ему доверия не может быть, пока что, да и Чанбина подставлять нельзя. Всю ночь он воровал запчасти и присматривал хорошие машины. Ну и немного поболтал с местным барыгой.       Ну, сука, лысый, задержал твою мать! Блядь, я ему шины проколю, сукин сын! И что им говорить?!       — Слышишь, бобёр, говори правду, - будто прочитав мысли Хана, ответил Сынмин. Ему это не нравилось. Дружил он с Ханом довольно долго, но чтобы так нагло врал в лицо лучшему другу — впервые. — Не забывай, что нож всегда в кармане.       — Я не вру! Серьёзно! Тем более, поставка запчастей прибыла только к ночи! — ну не совсем честно получилось, но Чанбин кивнул в знак согласия.       — Ну, блядь, сомнения присутсвуют, — Сынмин отодвинулся от стола и повернулся боком ко всем. - Феликс, давай вердикт.       — Суд обдумал ваш поступок и вы приговариваетесь к трёхмесячным отработкам по дому и палкой по жопе! — Ли аккуратно стукнул молотком по столу и убрал его от греха подальше. - А вы, молодой человек, - обратился брюнет к Сынмину. - За компанию вместе с Ханом.       — А меня-то за шо!? - возмутился было Сынмин, но ему дали хорошую оплеуху.       — Людей пиздить не надо, - Феликс повернулся к Чанбину. - А вас, попрошу, не появляйться ночью в нашем доме, потому что следущию удар может быть с летальным исходом. Все всё уяснили? - немного понизив голос, спросил Ли. Все кивнули. - А теперь разбежались, заседание окончено.       — Господин судья, а я могу в свободной комнате остаться, раз нельзя ночью пробираться к вам, как к Рапунцель? — Хан тихо посмеялся, а потом заткнулся, увидев грозный взгляд Сынмина.       — Главный не я, а тот, кто тебя избил, - с коварной улыбкой ответил Феликс и продолжил. — Тем более, мы всё ещё не уверены, что ты безобидная овечка и не вставишь нам нож в спину. В прямом смысле, — и ушёл к себе в комнату. Пока они возились с этим ноунеймом, не заметили, как прошёл день.       Было бы лучшим решение его выгнать из дома, но щенячий взгляд Хана растопил Сынмина и тот с одним условием его оставил - чтобы вëл себя как мышь.       Сам Чанбин тоже не был рад этому — жить с человеком, который буквально тебя избил, под одной крышей тоже не совсем приятное решение. Хотя дома его ждать уж точно не будут, а с Ханом следующие действия придётся обсудить.       Воскресенье прошло более-менее спокойно. Чанбин вёл себя тише воды, ниже травы. Не трогал никого, кроме Джисона — тот помогал ему с комнатой. Пришлось раз семь выносить весь хлам. Сынмин закрылся в комнате и почти весь день играл в какие-то видеоигры на компьютере. Феликс изредка слышал, что он какой-то данж не может закрыть, и это было так громко, что казалось, что он там компьютер ломал.       Сам Феликс зависал над книгой по бухгалтерскому учёту. Что-что, но тёмную сторону бухгалтерии он знать точно не хотел и выделяться знаниями перед другими тоже. Ему было интересно получше разглядеть всю группу и найти друзей. Хотя его соседи уже были ему как родные. Ну, конечно, в семье не без уродов (избитых!), но всё же. Хотя у всех были подводные камни и скелеты в шкафах, о которых Феликс даже не задумывался. Как человек с миловидной внешностью и большим сердцем мог быть преступником? Ли и сам не знал.       Книга отложена на прикроватную тумбочку, очки сверху, а как только голова касается подушки, тот проваливается в беспокойный сон.       Завтра первый день в институте, куда Феликс мечтал попасть с самого детства.       Пусть всё пройдёт хорошо!       Квартира погрузилась в тишину. Слышно было лишь сопение Хана, который почти сутки не спал — помогал Чанбину с комнатой, храп самого избитого и тишина из комнаты Сынмина. Ощущение, будто там никого нет, но свет монитора намекал, что тот уснул за столом, а может и вовсе не спит.       Пусть всё пройдёт хорошо!