Поздно приходящим (остаются) кости

Солнце клонилось к закату, окрашивая небо над шестесят пятым районом Руконгая в золотисто-оранжевые оттенки. Воздух был пропитан запахом пыли и легкой сырости после дождя. Бьякуя Кучики и Ренджи Абарай осторожно продвигались вперёд, их внимательные взгляды скользили по пустынным улицам, отмечая каждую деталь. Их миссия, как и всегда, была связана с риском: найти и захватить группу преступников, укрывшихся в отдалённых районах. Но что-то пошло не так. Разделившись с основной группой шинигами из Шестого и Второго отрядов, они неожиданно оказались вдвоём, отрезанными от остальных. — Похоже, нам придётся заночевать где-то здесь, капитан, — осторожно сказал Ренджи, окинув взглядом пустынные улицы. В его голосе слышалась лёгкая усталость, но он старался сохранять бодрый тон. — Я знаю, — холодно ответил Бьякуя, его голос звучал отстранённо, но твёрдо. Он оглядывал окрестности, прищурив глаза. — Здесь слишком тихо. Возможно, это ловушка. Медленно продвигаясь вперёд, они наткнулись на старый, но крепкий дом с деревянной крышей и заросшим садом. Забор был перекошен, но из дома доносился приглушённый детский смех, а в окнах горел мягкий свет. — Мы зайдём сюда, — коротко сказал аристократ, не поддаваясь видимой спокойной атмосфере. Нужно было быть на чеку. Они тщательно скрыли свою реацу, чтобы не выдать себя, и осторожно подошли к входу. Дверь открылась, и на пороге появилась молодая женщина. Её длинные светло-русые волосы были собраны в небрежный пучок, а в серых глазах таилась усталость, смешанная с добротой. Лёгкий румянец на щеках говорил о том, что она недавно занималась домашними делами. — Чем могу помочь? — спросила она, слегка нахмурившись, но её голос оставался дружелюбным. Ренджи, первым заговорив, сделал шаг вперёд: — Мы путешественники. Нам нужен ночлег. Кучики стоял позади, молча наблюдая за диалогом. Его взгляд пробежал по женщине, изучая её выражение лица и положение тела. Она казалась настороженной, но не испуганной. — Проходите, — наконец сказала она, сделав шаг в сторону. Её голос стал мягче, а в уголках губ появилась лёгкая улыбка. — Меня зовут Маэко Тэнши. Это мой дом… и дом этих детей. Когда они вошли, их окружила атмосфера уюта. Полы были устланы старым ковром, слегка вытертым в местах, где чаще всего ходили. На стенах висели детские рисунки, изображавшие простые сцены — деревья, солнце, животных. В комнате бегали дети разного возраста, но при виде гостей они остановились и с любопытством уставились на незнакомцев. — Я бывший офицер Четвёртого отряда. Пятый офицер, если быть точной, — призналась Маэко, зажигая лампу и указывая на низкий столик в углу комнаты. — Сейчас я в отставке по собственному желанию. Её голос звучал спокойно, в нём ощущалась тень усталости, как у человека, пережившего многое. Абарай присел на подушку у стола, а капитан остался стоять, опершись на стену. Его лицо оставалось бесстрастным, но взгляд периодически задерживался то на Маэко, то на детях. — Дети ваши? — осторожно спросил Ренджи, его голос был мягким. — Нет, — она покачала головой и улыбнулась, опускаясь на колени рядом с одним из малышей. — Я их нашла. Они все сироты. Жизнь здесь тяжёлая, но мы стараемся. Старшие помогают по хозяйству, а я работаю, чтобы всех прокормить. За ужином, состоявшим из простого рагу и свежих овощей, Маэко рассказала о том, как она пришла к решению оставить свою карьеру. Её история была проникнута горечью, но каждый её взгляд на детей выражал тёплую заботу. Ренджи слушал её с искренним интересом, иногда кивая и задавая вопросы. Его мысли возвращались к детству в Руконгае, и он чувствовал лёгкую грусть, смешанную с ностальгией. Бьякуя, напротив, молча ел, его движения были размеренными, словно механическими. Время от времени его взгляд скользил по лицам детей, и воспоминания о Хисане и Рукии всплывали в его сознании. Эти мысли наполняли его душу тяжестью, которую он тщательно скрывал. Двое старших подростков, сидевшие в углу, всё время наблюдали за ними. Это были опекуны младших, которым женщина доверяла заботу о доме, пока она отсутствовала. Их лица были серьёзными, они внимательно наблюдали за каждым движением незнакомцев. — Спасибо за ужин, — наконец сказал Ренджи, отодвигая пустую тарелку. Его голос был наполнен благодарностью, и он слегка поклонился Маэко. — Это вам спасибо, что дети так спокойно поели. Обычно ужин проходит куда шумнее, — с мягкой улыбкой ответила женщина, убирая посуду со стола. Её движения были быстрыми, но плавными, она привыкла выполнять эту работу ежедневно. Ренджи посмотрел на детей, которые постепенно начинали расходиться по своим уголкам, готовясь ко сну. Он тихо вздохнул, снова вспоминая своё детство в Руконгае. Этим детям очень повезло встретить в жестоком мире Общества Душ такого доброго человека, как Тэнши. Когда ночь опустилась на Руконгай, Бьякуя, стоя у окна, смотрел на звёзды. Небо было чистым, усеянным мириадами огоньков, и прохладный воздух проникал через слегка приоткрытую раму. Впервые за долгое время он чувствовал что-то… странное. В этом доме, полном тепла и заботы, он увидел что-то, что давно потерял в своей жизни — гармонию. В этой нищете люди были куда счастливее, нежели он в своем огромном особняке. Если бы не Рукия, все было бы еще печальнее. Ночь полностью окутала отдаленные районы Руконгая. В доме стало тихо — дети уснули, а из комнат слышался только их ровное, умиротворённое сопение. Кучики, привыкший к ночным дежурствам, не мог позволить себе расслабиться. Надев плащ, мужчина тихо вышел на улицу, стараясь не разбудить своего лейтенанта. Воздух был прохладным, от травы пахло сыростью, а лёгкий ветер играл с листьями. Бьякуя оглядывался по сторонам, всматриваясь в тени и прислушиваясь к звукам, как вдруг услышал слабый шум. Он повернул за угол дома и увидел Маэко Тэнши. Она стояла у верёвки, развешивая бельё. На ней было простое домашнее кимоно, немного выцветшее от времени, а на руках едва заметны мозоли от тяжёлой работы. Светло-русые волосы Тэнши выбивались из косы, а уставшие серые глаза были сосредоточены на деле. Лунный свет обрамлял её мягкую округлую фигуру, придавая ей почти эфемерный вид. — Вы ещё не спите, — спокойно произнёс Бьякуя, его голос звучал мягче, чем обычно. Бывшая шинигами вздрогнула, но быстро взяла себя в руки. Она бросила взгляд на высокого мужчину с властной осанкой, в глазах которого скрывалась едва заметная тень усталости. — А вы, похоже, тоже, — ответила она с лёгкой улыбкой. — Знаете, это привычка. Когда у тебя десять детей, работа никогда не заканчивается. Она оценивающе посмотрела на него, её взгляд был прямым, но не дерзким. — Вы выглядели уставшим, когда пришли сюда. Но сейчас... кажетесь ещё более напряжённым. Всё в порядке? — Это не ваша забота, — ответил он холодно, но его взгляд смягчился, когда он заметил, как она старается держаться, несмотря на явную усталость. Тэнши тихо засмеялась, её голос звучал искренне, буд-то она не заметила его холодного тона. — Вы правы. Не моя забота. Но знаете, мне всегда легче, когда я хотя бы пытаюсь о ком-то позаботиться. Наверное, это уже привычка. Она на мгновение замолчала, закладывая ещё одну простыню на верёвку. Её движения были быстрыми, но в них чувствовалась осознанность, как будто она вкладывала душу даже в такую простую работу. Затем, будто задумавшись вслух, неожиданно добавила: — Иногда я думаю... как мне удалось втянуться во всё это. Один ребёнок, второй, третий... А потом их стало десять. Я часто шучу, что у меня не дом, а филиал четвёртого отряда. Бьякуя внимательно смотрел на неё, его холодные глаза искали что-то в её лице. Её оптимизм казался настоящим, но в её тоне слышалась лёгкая печаль. — Почему вы остались здесь? Вы могли бы жить в Сейретее, работать с вашим отрядом, — спросил он, наконец нарушив молчание. Маэко на мгновение задумалась, подбирая слова. — Знаете, капитан... хотя вы и скрываете реацу, вас сразу видно. Люди вроде вас — созданы, чтобы вести за собой других. А я... я создана, чтобы подбирать тех, кто упал. В Сейретее, может, я и была бы полезна. Но здесь... Здесь я нужна. Она улыбнулась, но эта улыбка не доходила до её усталых глаз. В них все так же таилась глубокая печаль. — К тому же, — добавила она, словно решив сменить тему, — кто, как не я, научит этих детей шить и продавать овощи? Кучики не ответил. Вместо этого он наблюдал за её движениями — быстрыми, но точными. Тэнши, несмотря на свою усталость, излучала некую теплоту, которую он давно не ощущал в людях. — Вы слишком много работаете, — наконец произнёс он. Она тихо засмеялась, её смех звучал тепло, но слегка хрипло. — А вы, капитан, слишком много думаете. Хотя, может, это часть вашей работы. Молчание между ними длилось ещё несколько секунд, прежде чем женщина вздохнула и повернулась к нему. — Ладно, а теперь, раз уж вы всё равно не спите, может, вы хотя бы развесите пару простыней? Бьякуя удивлённо посмотрел на неё, не ожидая такой просьбы. — Это не входит в мои обязанности. — Ну, знаете, капитан, — сказала Тэнши с хитрой улыбкой, — иногда стоит попробовать что-то новое. Он ничего не ответил, но после небольшой паузы всё же взял одну из простыней и молча повесил её на верёвку. Маэко с лёгким смехом вернулась к своей работе, а он продолжал задумчиво наблюдать за ней, не ощущая, как в душе что-то едва заметно сдвинулось.