Любовь среди боли

— Жень, ну ты же знаешь, как ему важно поступить.. Вновь завернув прядь за ухо, парень задумался над тем, что нужно подстричься. — Мне нравятся твои волосы. Вновь он. Везде он. Лишь он. Иногда Егор ненавидел себя за эту глупую любовь. Слишком много места занимает этот зеленоглазый красавец-брюнет у него в голове и.. в сердце. — Егор, конечно, я это понимаю... Но, блин, пойми, меня он уже не слушает и вообще не выходит на улицу! Даже в магазин он как скорострел бегает.. боюсь, он даже не дышит кислородом.. В общем, ты должен его вытащить, иначе он стухнет прямо у себя в комнате! — обеспокоенный голос в трубке уже умолял. — Жень.. я не могу ему мешать.. — Егор, ты единственный, кто может его вытащить. Ты же сам это знаешь. Конечно, он это знает. И его это пугает. Ну вот почему её братец решил выбрать не какую-то блондинку с огромными ресницами, или что там парни сейчас любят.. но нет! Он решил выбрать тощего, сероглазого длинноволосого парня. Ни одна девушка на него не посмотрит, зато посмотрел он.. Каждый раз, вспоминая Влада, он чувствовал странное тепло и боль, ведь виделись они редко из-за того, что Влад готовился к экзаменам, а телефонные звонки не дают того тепла, когда они лежат вместе или Влад держит его за руку.. короче, его очень не хватало Лаврову. И если честно, он сам уже дождаться не мог, чтобы увидеть любимого и вытащить его из дома. — Ладно.. я сейчас приеду. — Спасибо, дорогой! Всё, будем ждать. Она отключилась. Егор взглянул на себя в зеркало, а в голове вновь одна и та же мысль, которая преследовала его уже полгода: «Что же он во мне нашел?» Парень выглядел как скелет и сам иногда пугался этого факта. С самого детства ему все говорили об этом, даже кличка обидная была, но мама всё равно каждый раз твердила, что он самый-самый. На губах парня появилась лёгкая улыбка, и взгляд серых глаз вновь метнулся на фотографию матери. «Интересно, как бы она отреагировала, если бы выяснилось, что сын у неё немного "нетрадиционный"?» Вновь эти глупые мысли «Она была бы счастлива за тебя» Теплый и бархатный голос любимого успокаивал. «Хочу к нему» После этой мысли парень начал собираться. Обуваясь в свои белые заношенные кроссовки, Егор подумал про парфюм. — Мне нравится твой запах.. Тогда они лежали в кровати Егора и отдыхали после похода в кино. Было немного странно, но приятно. Просто лежать и смотреть на любимого, рассматривая каждую частицу глаз. В тот момент Лавров дико засмущался и смог ответить только: —Идиот. Парфюм использовать не стал.

—

«Черт. Как же меня это уже заебало. Хочу к нему. Хочу отвлечься..» Подобные мысли уже час преследовали Смирнова. Он устал. И сестра уже это знает, хоть он и отрицает. Она не должна за него беспокоиться. Он должен. Обязан поступить. Чтобы матери стало легче. Чтобы всё было хорошо, и он был при деньгах в будущем. Черт, но как же ему хочется к Егору. Просто кошмар! Так, всё. Перерыв на минуту. Откинувшись на спинку стула, парень пробежался взглядом по светло-оранжевым обоям своей комнаты. Стрелки чёрных настенных часов показывают два часа дня. Из незашторенного окна в комнату проникает полоса солнечного света и падает на стол, который сейчас завален несколькими листами с демо-версией ЕГЭ по физике, рядом лежит тетрадь с зачёркнутыми вычислениями и несколько пустых кружек из под кофе, их он обещал себе убрать ещё полчаса назад, возле стены стоят всевозможные сборники и пособия для подготовки к экзаменам, на край стола убран верный старый ноутбук с наклейками различных персонажей. За спиной находится мягкая кровать, заправленная серым одеялом, над ней висит несколько фотографий с сестрой и мамой, а также рисунки Жени, которые она ему подарила, когда была чуть помладше. Наконец Влад закрыл глаза и позволил себе хоть немного расслабиться. Как вдруг услышал звук открывающейся двери. Мать на работе. Женя никуда не выходила. Он бы услышал. Взор зелёных глаз теперь был направлен на открытую деревянную дверь комнаты, через пару секунд там уже стоял запыхавшийся любимый с этим длинным каре, которое сейчас было растрёпано во все стороны, и глазами цвета тумана, сейчас в них зрачки расширились так, что ещё чуть-чуть и радужку закроет. Резко встав со стула и опрокинув его, Влад заключил в объятиях своего парня, вдыхая столь чудесный аромат кофе и чего-то родного. Егора очень не хватало. Спустя пару минут крепких объятий Лавров все же отстранился, хихикая при этом приговаривая. — Задушишь же.. Зеленоглазый взял в ладони лицо Егора, заглядывая в любимые серые глаза, и потянулся за поцелуем. Поцелуй был как электрический ток. Иногда Влад сомневался, что всё это в самом деле происходит с ними. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Жаль, что целоваться вечно нельзя, да и Егор против такого ярого проявления любви. Поэтому Смирнов отстранился и теперь смотрел на сестру в коридоре, которая довольно улыбалась, смотря на Влада и краснеющего Егора. М-да неловко вышло. — Пошлите в кафе? — довольный голос сестры совсем не нравился Владу. — А.. кафе.. да! Кафе. Влад, собирайся, мы идём в кафе... Теперь до Влада дошло, почему любимый пришел, а Женя стоит уже на пороге, собранная. Теперь-то он не может отказаться. Хитрюги. — Это сговор против меня. — сощурив глаза, Смирнов смотрел на Егора и сестру. Как жаль, что он не может на них злиться. — ладно.. пошлите. — Я же говорила! — Мгм..—Смущенно проговорил Лавров, выходя из комнаты. Через семь минут Влад уже закрывал дверь на ключ, пока Женя объясняла Егору, куда они пойдут. Чтобы добраться до кафе, они сели на маршрутку, где было очень тесно, поэтому Влад с Егором стояли чуть ли не впритык. Владу очень понравилось вновь чувствовать присутствие возлюбленного. Он рядом, и Владу сразу становится спокойно и тепло. Вышел Егор из транспорта очень красным. Зайдя в кафе, Влад вдохнул приятный запах кофе и разных кондитерских изделий. Ему нравится это место. Первое, что он увидел и чему удивился, была женщина лет сорока за барной стойкой. «Где Мими?» Видимо, Женя тоже задалась этим вопросом и стала рассматривать помещение, но увидеть смогла только голубоглазого, брюнетка от чего-то сразу замялась. Наконец, заняв милый диванчик, подростки уселись, и к ним подошёл Денис. — О, Женька, привет! Как делишки? Что заказать желаете? — затараторил Петров, раздавая меню. — Привет.. всё хорошо.. а ты не знаешь, где Мими? — смущение слишком выдавало сестру, но видимо этот спортсмен-идиот. И что она в нем нашла? Наконец-то рассматривая сестру, а не пробники по ЕГЭ, парень понял, что с ней что-то не так.. но на первый взгляд вроде всё нормально. На сверлящий взгляд брата девушка ответила неловкой улыбкой. — Просто чай? Ладно.. —Парень повторил все заказы и удостоверился, что всё правильно записал, удалился выполнять заказы. Егор стал более внимательно изучать довольно милое меню. Везде были коты. Тут кот в углу страницы лижет лапу, на другой странице он пускает слюни на один десерт, а на следующей уже желает «Зам-м-мур-рчательного аппетита!» Видимо, Егора рассмешила эта фраза и он рефлекторно закрыл свою улыбку изящной ладонью. Боже, как же Влад любит эти руки, но улыбку, которую он скрывает, обожает ещё больше, поэтому прошептал на ухо любимого: — Не прячь свою улыбку. Егор застыл как вкопанный. Кажется, лишь одного слова достаточно, чтобы засмущать его. Как же Влад любил это делать. Уже через 10 минут им принесли заказ, и они стали наслаждаться «зам-м-мурчательным» десертом.

—

Глаза опухли от долгих слез, ноги затекли от того, что она сидела на корточках слишком долго, голова отказывалась работать. Слишком больно. Слишком одиноко. Невиносимо. Раньше она думала, что никто не понимает её, и она одна. Теперь она действительно знает, какого быть одной. Лёгкие наполнились, словно дымом от пожара. Она не может вдохнуть. Сердце перестало работать ещё в тот день. Когда она ушла. Почему она? Почему? Почему именно мама? Как она могла уйти от них? Она же была для них всем? За что жизнь отняла у Мии единственную, кто мог погладить по голове в плохой день, а прямо перед соревнованиями помочь поверить в себя и в свою победу? Солнце освещало прекрасную чёрно-белую фотографию на надгробье, около которого лежали пионы светло-розового цвета. «Её любимые..» «Вишнёва Мария Александровна» На фотографии изображена красивейшая женщина тридцати пяти лет с длинными волнистыми чёрными волосами, эти волосы передались и Мии, и хоть фотография серого цвета и не передаёт этого вместе с самыми красивыми голубыми глазами. В этих глазах всегда можно было найти бушующее море, когда папа опять забыл купить нужную приправу для картошки, бьющий жизнью ручей, когда мама смеялась самым звонким смехом и тихую гавань, когда Эмилия вновь упала на своих любимых роликах голубого цвета. Она и папа любили эти глаза больше всего на свете. Мия думает, что отец в особенности. Он видел в них свою жизнь. Если бы Мия тогда не позвонила ей и не сказала бы про эти глупые.. Хруст. Мия резко оглянулась за спину, боясь увидить незнакомца, который тоже решил посетить кладбище. Хотя, чего тут бояться? У каждого свое горе. Только важно, наверное, не горе, а то, как вы справляетесь с ним. Мия с ним не справляется от слова совсем. Кажется, словно она только больше тонет в этой чёрной пучине проблем. Она тонет. Тонет на дне самых прекрасных глаз самого доброго человека. Прошло уже 3 года. Она должна была смириться. Он должен был смириться и помочь ей. Почему? Почему они все ещё не могут двигаться дальше? Может, потому что теперь нет больше того бушуешего моря, которое раскачает твою лодку? Или ручья, который дарил возможность напиться чистой воды и продолжить путь? Или той тихой гавани, чтобы успокоить свое разрывающееся сердце от тоски и грусти.. Обернувшись, девушка увидела лишь кошку. Кошку, которая была чёрного окраса и с голубыми глазами. На кончике хвоста у кошки было белое пятно. Иногда Мия задавалась вопросами: смотрит ли она за ними? Злится, когда отец снова пьет? Радуется, когда Мия опять улыбается? Или же смеётся, когда Мия вновь хмурится? Это все неважно. Она ушла. Она не вернётся. Она никогда больше не успокоит и не поверит в Мию. Она больше не одарит их своей улыбкой, и они не услышат её голос. «Нужно просто её отпустить..» Весь мир стал жить своим чередом. 12 марта просто число. Почему она не может стереть все свои чувства? Стереть всех людей. Стереть себя. Слишком больно жить с этим. Она не может. Каждый раз, когда она думает, что её отпустило. Она может жить дальше. Она может дышать. Как жизнь помещает её в пустую комнату, набитую черными воронами. Они клюют её, забирают весь кислород, тянут за волосы и заставляют забиться в угол. Напоминают, насколько она слабая. Она знает. Она помнит. Она сожалеет. Если бы Мия в тот день не позвонила бы ей.. — Мама, прости.. Это она виновата в её смерти.