Полностью свободным

Задержав дыхание, чтобы не задохнуться от яркого запаха корицы, ванили и груши, Назар непрочно улыбнулся, а после, когда камера уже была выключена, обнял девчонку, подошедшую к нему с просьбой о фотографии, за плечи. Та счастливо вздохнула. — Спасибо большое, — сказала она, отстранившись, — И за музыку — тоже. Если не секрет, летом будут концерты? Очень хотелось бы потусить на какой-нибудь открытой площадке. — Скорее всего да, — уклончиво ответил Назар, покосившись на стоящего рядом Мишу, который и должен был решить этот вопрос в ближайшее время, — Но это пока неточно. Как будет инфа, сразу сделаем анонс. — Следите за новостями в группе ВКонтакте, — насмешливо добавил Миша, почувствовав на себе взгляд Назара. Он сегодня уже вытерпел очередной акт ебли мозгов по поводу «ну хули ты ломаешься, пошли ко мне менеджером», а потому теперь отыгрывал роль почти согласного с долей иронии, — Скоро будут новости. Девчонка, услышав последние слова, ярко улыбнулась, ещё сильнее запахла грушей и, пожелав хорошего дня, ушла. Когда она скрылась из виду, Назар прокашлялся, сделал полноценный вдох и потёр нос. Ему никогда не нравились слишком сладкие ароматы, они его душили, но он не говорил об этом вслух и даже виду не подавал, что что-то не так, потому что понимал простую истину — феромон не выбирали. Чем от тебя будет нести, решала природа, и с ее законами было глупо спорить, ровно как и кривить рожу, поскольку в некоторых вопросах смиренное принятие было единственным вариантом. Про себя Назар тихо радовался, что все из его близкого окружения, с кем он контактировал особенно часто, пахли приятно или хотя бы нейтрально, потому что слабо представлял, как бы смог вытерпеть убойный шлейф, похожий на тот, что исходил от недавно ушедшей фанатки. Миша не оставил этот момент без внимания. — Держи, — сказал он, протянув открытую бутылку с водой, — Чё, совсем сладко? — Аж в зубах от сахара скрипит, — усмехнулся Назар. Он сделал глоток, смыв окончательно приторный запах, вытер рот и вернул бутылку, — Спасибо. Ты ща куда? — Пока никуда, — пожал плечами Миша, закручивая крышку, — А чё, есть предложения? — Я бы чекнул, чё там по свободным площадкам на август. Раз уж есть спрос на концерты, надо делать. — Погнали в Новую Голландию? Глянем, чё мне там Игорь кидал, прогуляемся заодно. Тебе ж никуда сегодня не надо? — Вечером только на студос, — отозвался Назар, вынимая телефон из кармана, — Пешком пойдем? Ща таксу нет смысла вызывать, пробки. Миша предложение пройтись пешком принял с энтузиазмом, потому натянул на нос солнечные очки, оглянулся, чтобы понять, куда идти то, и повел Назара за собой в нужную сторону. Тот только рад был размяться, последние пару дней он в основном катался на такси, потому что навалилось как-то дел, а потому для быстрых передвижений приходилось брать тачку. В голову из-за постоянной смены локаций даже закралась мысль купить, наконец, свою машину, финансы позволяли сделать это, но приоритет все ещё был в том, чтобы приобрести маме новую хату, из-за чего они и словились с Мишей сегодня. Нет, конечно, они пересеклись, ещё и потому что не виделись после съёмок клипа и хотели провести немного время в компании друг друга, но поводом к тому стали в первую очередь рабочие вопросы. А именно, встреча с тем самым кентом Миши, который пообещал найти неплохое варианты квартир в Иркутске в сжатые сроки. От мысли, как отреагирует мама на такие новости, у Назара аж зудело под кожей, ведь и она, и он сам едва ли могли представить, что нечто подобное возможно, ещё год или два назад. — Ты на Афишу то поедешь со мной? — спросил он, повернув голову к напевающему что-то себе под нос Мише, когда они остановились у светофора, — Слава уже согласился, только тебя не хватает. — Как будто у меня есть выбор, — фыркнул тот, — Поеду, конечно. Билеты на Сапсан я уже взял, с отелем только надо решить. Все мои кореша внезапно решили свалить из Москвы летом, так что теперь мне негде кантоваться. — Слава двухместку забронил, — сообщил Назар, вспомнив детали недавнего телефонного разговора, — Можешь к нему вписаться, он не будет против. — А это тема, — кивнул Миша, — Я ему напишу. — Давай. Ты, кстати, на какое число взял билеты? У меня вроде возвратные, я могу поменять, чтобы вместе уехать. — На девятое. Ты же помнишь, что у тебя восьмого вьюха для Флоу? Назар замер прямо посреди дороги, когда осознал, что забыл он напрочь про интервью, чертыхнулся себе под нос и вновь возобновил движение. Уже на другой стороне улицы он полез в свой телефон, чтобы обменять билеты и перенести даты брони отеля, на что Миша, догадавшись, что именно произошло, закатил глаза. — И вот че бы ты делал без меня? — усмехнулся он, взяв Назара под локоть и поведя за собой, как делал всякий раз, когда тот залипал в мобиле по рабочим вопросам, рискуя оказаться под колесами машины, — Никакой организованности. — Ну так не еби вола и соглашайся быть моим менеджером, — парировал Назар, не отрывая взгляда от экрана, — Тогда я точно ниче не забуду, и мы с тобой будем лутать хорошие бабки. — Да дело ж не в деньгах. — Дело почти всегда в них. — Ты ужасно меркантильный, — поморщился Миша, — А вообще пойнт правда не в деньгах. Я просто нежно люблю свое детище и не хочу бросать паблик, но совмещать админку и твой продакшн у меня вряд ли получится. Че-то одно всегда будет проседать, а вредить твоей карьере нельзя. Поэтому мне скорее всего придется забить на свой проект, и меня такая перспектива не особо радует. Я ж его с нуля сам поднимал, как-то херово будет бросить все вот так. Назар вздохнул, оторвался от телефона, решив разобраться с билетами на Сапсан и бронью отеля чуть позже, задумался. Понять Мишу он мог, тот же действительно развивал свой паблик с давних пор, раскручивая его и делая популярным, и интерес его заключался с самого начала не только в прибыли, но и в самой идее. Он горел своим проектом, в который вложил всю душу, и вот так заставлять его бросить то, что он сам возвел, было даже как-то жестоко. Жестоким Назар быть не хотел, в конце концов, они были корешами и поддерживали друг друга, а не пытались извлечь лишь личную выгоду, и потому он, поскрипев немного упрямством, все же сдался и отступил. — Если ты понимаешь, что ваще никак совмещать не сможешь, я больше не буду просить, — без доли претензии сказал он, — Я хочу, чтобы тебе было по кайфу работать со мной, но заставлять тебя бросить паблик я не буду. Мне типа важно, чтобы тебе было комфортно, поэтому выбор в любом случае за тобой. В конце концов, Мирон же как-то откопал себе Женю. Значит, я тоже смогу найти нормального менеджера. — Я хочу работать с тобой, — признался Миша, улыбнувшись, — Мне кажется, это будет крутой опыт, тем более в тур мы с тобой уже гоняли, и все прошло отлично. Но я боюсь, что не смогу и вести паблик, и быть твоим менеджером. Как бы там ни казалось со стороны, но СММ отнимает дохуя времени и сил. Не будь у меня модеров и админов, я бы давно перегорел. — Слушай, — Назар поймал себя на дельной мысли, повернулся к Мише лицом и продолжил, — А чё, если на концерты я тебя дергать не буду? Можно же найти стороннего турового менеджера, чтобы он гонял со мной, а ты будешь чисто с проектами мне помогать и переговоры вести. Гибридный график типа. Не за бесплатно, ясен хуй. Чё скажешь? — То есть ты готов взять турового менеджера со стороны, но полноценного спеца искать не хочешь? — Так туры это всего на пару месяцев, там и левого чувака можно привлечь. А вот свои дела я с кем попало вести не хочу. Сам понимаешь, тут доверие важно. — Звучит логично, — не стал спорить Миша, — Но надо подумать, как все разрулить. С левыми тебя в туры отправлять тоже такое себе, налажают ещё, а нам разгребать потом. Вот если с кем-то проверенным… Назар уныло кивнул. Найти турового менеджера, чтобы во время концертов он решал всякие вопросы, не было проблемой, проблемой было найти нормального. Точно ответственного, умеющего быстро оценивать обстановку и контролировать ситуацию, шарящего за все тонкости организации и, желательно, приятного в общении, чтобы коммуникацию с ним не приходилось строить, стиснув зубы. Такие скорее всего были, но их надо было искать, зазывать к себе, потому что профессионалов в индустрии разбирали быстро и держали под боком, не подпуская желающих переманить к себе и близко. Назару к тому же не хотелось никого перетягивать на свою сторону, как-то неправильно было уводить из-под носа чужих спецов, потому он и не спешил решать этот вопрос. Но теперь, кажется, было нужно, потому что заставлять Мишу бросить паблик было верхом эгоизма, несмотря на то, что он и сам был не сильно против стать менеджером Назара, если бы не вечные «но». Эти самые «но» были сильнее, чем готовность дико рейвится вместе, творя историю, потому предпринимать хоть какие-то действия было уже пора. Такому итогу, говоря откровенно, Назар не был рад, хоть и понимал, что иных вариантов, кроме как начать условные собеседования, у него не осталось. — Ты обещал контакты скинуть, — напомнил он Мише, — Если сохранились, сбрось в телеге, я чекну, чё там как. — Я себя чувствую так, как будто сбежал со стрелки, и ты один против толпы остался, — вздохнул тот, поморщившись, — Поганенько как-то получается, бля. — Бро, да не парься ты так, — успокоил его Назар, хлопнув по плечу, — Я ж все понимаю, паблик реально много времени отнимает. Тем более ты его с нуля поднимал, глупо будет как-то все кинуть ради того, чтобы влететь ко мне менеджером. Уж я то точно кого-нибудь найду, а вот тебе со своими проектами проебаться нельзя. — Да я и свою ответственность чувствую что ли, — протянул Миша, — Типа я же с тобой со старта, привык уже как-то, что всегда помогаю с организацией. Ты не подумай, что я там какой-то буст получить хочу, у меня и в мыслях никогда не было, просто… Бля. Ну вот че делать теперь? И тебя кидать не хочется, не по-дружески как-то, и паблик я бросить не могу. Это чё за быть или не быть? — Миш, ты только экзистенциальный кризис не лови, это не такая большая проблема, — попросил его Назар, — Мы с тобой изначально работали без каких-либо договоренностей, ты мне чисто по-братски саппортил. По факту ты ваще не должен был делать этого, но делал, и я тебе пиздец благодарен за это. Ща вот пришло время двигаться дальше, и это нормально. Раз твои проекты не позволяют добавить мой продакшн, то и не надо. Я без базару ценю твой организаторский талант, но ты в первую очередь мой друг, а потом уже спец, поэтому мне важно, что у тебя все было хорошо. Миша после его слов расцвел в улыбке и запах лаймом, в каком-то странном порыве боднул головой в плечо и хотел было то ли обнять, то ли потрепать по волосам, но вынужден был притормозить из-за прошедшей мимо девушки, чтобы не загораживать ей дорогу. Когда с актом проявления братской любви было покончено, он сказал. — Я всегда говорил, что ты не только пиздатый артист, но и отличный кореш, — заявил он, — Спасибо за понимание. Честно, если бы не паблик, я бы с радостью влетел во всю движуху, но выбирать не приходится. — Да я верю, — усмехнулся Назар, — Так что не грузись, все путем. Но контакты все равно скинь, сам я точно никого не найду. — Скину, — пообещал Миша, — Если хочешь, я даже с тобой на собеседования схожу. У меня всё-таки опыта побольше, есть представление, какие качества надо оценивать. — Забились. Не дойдя всего ничего до точки назначения, они заскочили в кофейню, потому что духота стояла страшная и освежиться хоть как-то хотелось очень сильно. Назар, изучив меню, заказал холодный американо с лаймом, сделал фотку с парнем-бариста, узнавшим его, затем щелкнулся с ещё одной фанаткой из очереди и лишь после этого под недовольный бубнеж Миши ушел, позволив тому свободной от стакана с малиновым лимонадом рукой вытащить себя за запястье на улицу. Дальше они пошли бодрее, треща без умолку, Назар дал заценить записанный кусок фита и посмотрел с ожиданием. Миша, сделав большой глоток, важно кивнул. — Звучит свежо, — сказал он, — С чего вдруг на лирику потянуло? — Это на альбом фит, — объяснил Назар, спрятав мобилу обратно в карман джинс, — Хочу добавить немного разнообразия, чтобы не говорить об одном и том же. — Фит? — переспросил Миша, — А с кем? — С Марком. — Ты решил полностью взять на себя его продакшн? — Да какой там, — отмахнулся Назар, — Ему просто биток зашёл, вот я и подумал, что можно было бы и на мой альбом че-нибудь совместное намутить. Звучим мы вроде неплохо, так чё бы нет? — В целом да, у вас стили круто сочетаются, — согласился Миша, — И Марк сам по себе ща нихуево стреляет. Но я все равно не догоняю, почему ты решил так саппортить ему. Понравился что ли? От удивления Назар аж подавился и зашелся кашлем, чуть сильнее, чем стоило бы, сжал стакан, из-за чего крышка слетела, и кофе в ту же секунду пролился на его белую футболку. Благо, он был холодный, потому обошлось без ожогов, однако одежда была беспощадно испорчена, ровно как и настроение. Назар, прикрыв глаза, беззвучно застонал. — Сука-а-а. — Кажется, я попал в цель, — хмыкнул Миша, оценив его внешний вид взглядом, — Тебе повезло, что я запасливая скотина. Пошли. Не дав ни возмутиться, ни возразить, он подхватил Назара под руку, завел на территорию Новой Голландии и, встав у свободной скамейки, снял с плеча рюкзак, из которого достал светло-голубую футболку с нашивкой на груди в виде булавки. Решив, что деваться все равно некуда, да и это всяко лучше, чем мокрая от кофе тишка, Назар прямо на улице и переоделся, едва заметно поморщившись от яркого запаха Миши, оставшегося на воротнике даже после стирки. — Спасибо, выручил. — Да хуйня, — махнул рукой Миша, вновь натянув на плечо рюкзак, — По размеру, конечно, великовата, но ты не зря у нас по оверсайзу угараешь. Тебе к лицу. — Все лучше, чем в мокром гонять, — отозвался Назар, закинув свою футболку в сумку, — Ты с каких пор ваще с собой запасную одежду носишь? — С тех самых, как ты при любом удобном случае стал отжимать ее у меня. — Ой, да ладно тебе, два раза было всего. И то я сразу вернул твои тишки. — Факт остаётся фактом, — пожал плечами Миша, — Я, кстати, все ещё жду подробностей. Ты реально на Марка запал что ли? Назар любил людей из своего ближнего круга общения, правда любил. И Федю, с которым они начинали ещё в Иркутске, и Сашу, с которым они могли говорить о чем угодно без умолку, и Макса, с которым они создавали реально крутое музло, и Андрея, с которым они могли побазарить о личном и побесить Федю, и Мишу тоже. Вот только последний иногда выводил его из себя своей прямолинейностью, которую нечем было крыть, особенно когда он был прав, и если даже не знал об этом, то наверняка догадывался, а потому позволял себе непреклонно стоять на своем. Вот и сейчас Миша смотрел так, что наебать бы его не вышло при всем желании, особенно после столь ярко выраженного пятном на футболке удивления, вызванным очевидным проебом в этой игре, в которой Назар даже правил не знал. Удручало ли его это? Очень. Потому что для него отсутствие информации о правилах приравнивалось к тому, что он не знал, как их аккуратно и незаметно нарушить. Не следовать им он тоже мог, вот только незнание по закону Вселенной не освобождало от ответственности. Бежать, короче говоря, было некуда. Назар очень тяжело вздохнул. — Не то, чтобы прям запал, — неуверенно протянул он, отойдя чуть вперёд по каменистой дорожке, — Это скорее какая-то человеческая приязнь, нежели симпатия. А продвигаю я его, потому что у него реально крутое музло. Немного буста точно не повредит, да и мне несложно. — Звучит неубедительно, — подметил Миша, сравнявшись с ним, — Да и нет ничего стремного в том, что он мог тебе понравиться. Это ж нормально, мы все живые люди и испытываем к другим людям какие-то эмоции. Симпатию в том числе, кстати. Покосившись на него боковым зрением, Назар прокрутил его слова в голове и задумался. С одной стороны, Миша, конечно, был прав, ничего такого в возникновении симпатии не было, тем более, что пока что ее проявления были довольно скудными и не особо заметными, но с другой… Ну вот не к месту все это было, совершенно не вовремя, неудобно, да и вообще Назар ничего не хотел усложнять, но почему-то в привычной манере вновь ступал на путь наибольшего сопротивления, не имея сил остановить себя или изменить хоть что-то. И, говоря по факту, он мог бы попробовать что-то, как-то аккуратно подкатить шары, разведать обстановку, но он не планировал делать ничего из этого, потому что, во-первых, не собирался навязываться, а во-вторых, все ещё не знал наверняка, что там у Марка с Иданом. Эти два фактора были основополагающими, из-за которых Назар был намерен забить и жить, как дальше, но, скрепя сердце, он признавался самому себе, что если бы не было второго, он бы, наверное, поступился своими принципами и, как сказал Андрей, не стал лишать себя шанса. — Он же не в отношениях? — уточнил Миша, так и не дождавшись ответной реакции. — Вроде нет. — Вроде? — Я не знаю, — сдался Назар, потому что, Господи прости, ему тоже иногда было нужно, что кто-то выслушал его, а поскольку Мише он доверял, с ним побазарить было не стрёмно, — В мае он говорил, что у него никого нет, но ща мне кажется, что он влетел в отношения с Иданом. Это кореш его типа, Сифо который. Он тоже прилетел в Питер и скорее всего не просто так. — А были какие-то знаки, что они мутят? — нахмурился Миша, — Ну там запах, метка, парные футболки, я не знаю. — Да какие футболки, — заржал Назар, представив себе эту картину, — Че за детсад вообще? — Вспомни, как Лиана нарядила Саню в парный свитшот весной. — Ну это другое. — Да один хуй разница, это ж тоже демонстрация отношений, — пожал плечами Миша, — Так чё, намеки то были? Или ты просто из головы это взял? — Прямых не было, — покачал головой Назар, — Но пару раз от Марка пасло Иданом. А ещё он его из бара поехал забирать ночью и просил кинуть ему гео. Переживал типа. Миша посмотрел на него, как на придурка, ничего не сказал. Он для начала, заприметив свободные качели прямо посреди коротко подстриженного газона, пошел к ним, опустился на одну, а когда Назар сел на соседнюю, вновь подал голос. — Это вообще не аргумент, — безапелляционно заявил он, — Я тебя тыщу раз забирал бухого из баров, но это же не значит, что мы мутим. Да и ты постоянно пахнешь то Федей, то Саней, когда с ними тусишь, поэтому это тоже не в счёт. Нужны более весомые доказательства. — Их нет, — вздохнул Назар, поковыряв ногтем кутикулу на большом пальце, — Но мне все равно кажется, что между ними че-то есть. Чуйка какая-то. — Сбоит твой радар, — фыркнул Миша, — Чё прямо то не спросишь? — Да ну. — Ссыкло. — Иди нахуй, а, — огрызнулся Назар, мигом пожалев о том, что вообще рот открыл, — То, что я не хочу лезть в его личное, не значит, что я ссыкло. Просто мне что-то известно о тактичности, в отличии от тебя. — Не заводись, — вздохнул Миша, ногой пихнув его качелю, — Я ж не в плохом плане. Ты знаешь, сколько раз я упускал возможность познакомиться с прикольной омегой из-за того, что ссал? Да там цифры покруче, чем у тебя на стриминге, ни один счётчик не потянет. Самое смешное, что я же нихуя не потерял бы, если бы подошёл. Ну отшили бы меня, ну поныл бы я пару дней, а потом забил бы. А так, если бы дали номерок, может, я бы не ходил отъявленным холостяком в свои двадцать пять. Сечешь? — Это не одно и то же, Миш. Вот вообще нихуя. Миша, покачавшись вперёд и назад, какое-то время помолчал, затем почесал подбородок, поправил очки, зачесав ими волосы на макушке назад, и, в конце концов, кивнул. — Да, это не одно и то же, — согласился он, переведя взгляд на Назара, — Если Марк не ответит взаимностью, вам будет сложнее коннектить. Но постоянно молчать тоже же не вариант, как ни крути. Может, хотя бы стоит попробовать разведать обстановку? — В смысле? — Ты омега, бро, — напомнил Миша, — Вы ж умеете чувствовать интерес в свою сторону, пиздец как умеете. Почему бы тебе не выкинуть че-нибудь слегка провокационное, чтобы вызвать у Марка реакцию? Если он поведётся, поздравляю, у нас новая пара. — Нашелся, блять, Гузеева, — фыркнул Назар, — Не буду я ниче делать, это тупо. — А проебывать шанс на взаимную симпатию с крутым чуваком — не тупо? — Он все ещё может быть в отношениях. — Так давай проверим, — оживился Миша, — Хочешь, я спрошу у Марка, чё у него на личном? Он же вроде едет на Афишу, всяко мы там все вместе бухать будем. Вот и появится повод разведать обстановку. — И как ты себе это представляешь? — не скрывая скепсиса в голосе, спросил Назар, — Типа ты подойдёшь к нему и с нихуя такой: «хэй, чувак, а ты случайно не ебешься со своим другом-омегой?». — Ну зачем так топорно? Можно же просто спросить, есть ли у него кто-нибудь. — С чего тебя такое вообще должно интересовать? И почему ты решил, что он скажет тебе правду? — Зачем ты все так усложняешь? — вздохнул Миша, — Люди иногда намного проще, чем тебе кажется. Вот если бы к тебе подошёл Дима, ну который менеджер Марка, и просто спросил, как у тебя на личном, ты бы ему чё сказал? Нахуй бы послал? — Нет, конечно, — качнул головой Назар, — Сказал бы, что никак. — Вот видишь. Раз уж даже ты бы более менее знакомому чуваку сказал, как есть, то Марк тоже может ответить честно. Вопрос же без подвоха, да и почву можно подготовить заранее. Не знаю, распиздеться про любовные интрижки Тимати, а потом чисто в тему спросить уже у Марка, как у него успехи на любовном фронте. Изи схема. Назар наградил Мишу пристальным взглядом, отвернулся, посмотрел себе под ноги. С одной стороны, в вопросе, касающегося личной жизни, и правда не было ничего такого, это же банальное любопытство, и оно порой было вполне оправданно. Конечно, любому человеку было не очень приятно, когда левые типы совали нос, куда не надо, но тут ситуация складывалась несколько иначе. Марк вроде был общительным, вполне открытым, у Миши же язык был подвешен, и в ходе разговора эти двое вполне могли поднять и такую тему тоже, делясь без подробностей положением дел на любовном фронте, и все же… Назару почему-то казалось, что Марк мог уйти от ответа даже не столько из-за собственного желания скрыть, а сколько из-за Идана. Тот, как выяснилось, почему-то тяжело адаптировался к новой стране и новому городу, и причин этому могло быть много, а ещё они могли быть довольно деликатными, потому существовала вероятность, что Марк бы и слова не проронил о своих отношениях, чтобы не ставить в уязвимое положение Идана. И сколько бы Миша не спрашивал и не подводил, он рисковал остаться ни с чем, ведь вытянуть щипцами у него бы ничего не вышло из-за недостаточной степени доверия и знакомства. Хотя, справедливости ради, Миша порой мог разговорить даже мертвого, да и сам по себе он был тем ещё Казановой, а потому ему под силу было провернуть все так, что в ходе повествования о своих похождениях он бы невольно вынудил Марка рассказать что-то в ответ. Как взаимность что ли — вот я тебе про это, а ты мне про это же, но в другом ключе. Назар сам не один раз попадался на этот крючок, потому имел смелость утверждать, что Миша бы добился правды, если бы обстановка была соответствующая. Нужно ли это было Назару? Он не знал наверняка, но ясность ему бы не помешала, потому он спустя пару минут молчания все же кивнул. — Ну если тебе делать нехуй, попробуй. Только давай осторожно, я не хочу, чтобы Марк подумал, что я тебя как шпиона подослал. — Обижаешь, — протянул Миша, — Да я самый лучший агент 007. Так вытяну из Марка инфу, что он даже ниче не заметит. Старина Бонд курит в сторонке, когда я вступаю в игру. — Че-то я не помню, чтобы ты крутил шашни с Евой Грин, — усмехнулся Назар. — Конечно, не помнишь. Она же бета, а меня интересуют исключительно омеги. — С Моникой Белуччи у тебя тоже ниче не было. — Это пока. Как только нейтрализую Касселя, она будет моей. Назар заржал от абсурдности такого заявления, посмотрел на улыбающегося Мишу и вздохнул. Может, весь этот план и был заранее обречён на провал, сама попытка что-то разузнать уже дорогого стоила. Не потому что в ходе нее могла выясниться интересующая информация, а потому что и это было помощью, о которой сам Назар не просил, но которую ему готовы были оказать по дефолту. Вот так просто: он даже сказать не успел, че ему нужно и нужно ли вовсе, а Миша уже включился, уже выразил готовность посодействовать пусть и в таком глупом деле. Это было приятно — не то, что скоро могло стать понятно, свободен ли Марк, а то, что за Назара впрягались, даже когда вопрос касался лишь него самого. — Спасибо, бро, — искренне поблагодарил он, потому и правда было, за что, — Не знаю, зачем тебе это нужно, но я ценю твою вовлечённость. — Мы ж друзья, — пожал плечами Миша, — Мне несложно, тем более если у тебя че-то сложится. Если честно, я немного парюсь за тебя. Уже год прошел, а ты все ещё как будто маленько в напряге. Это волнует как-то. Поэтому я только рад буду, если у тебя выгорит с Марком. Он кажется мне прикольным чуваком. Во всяком случае точно лучше, чем Андрей. — Таких, как Андрей, мне точно больше не надо, — поморщился Назар, — Но ты не парься так, со мной давно уже все ок. —Я, конечно, верю тебе, но все ещё не понимаю, какого хуя ты не разрешил нам отпинать его ногами. — Забей. Он того точно не стоит. Миша скривил губы в пренебрежении, как делал всякий раз, когда речь заходила об Андрее. Он, наверное, был одним из немногих свидетелей их с Назаром отношений, а ещё был первым, кто заметил что-то неладное. Прямо он ничего не говорил, тогда ещё степень доверия была не такая, как сейчас, но иногда исподволь уточнял, все ли в порядке, и на все заверения о том, что все заебись, лишь делал очень сложное лицо. Уже потом, после расставания, когда ему стали доступны некоторые детали, он захотел отпинать Андрея в темной подворотне и даже порывался воплотить в реальность свой гениальный план, но Назар остановил его и попросил сидеть на жопе ровно. В глобальном масштабе мстить было не за что, да и глупо как-то было махать кулаками после драки, потому Миша все же успокоился, хоть и время от времени вспоминал с неудовольствием о том, что ему не позволила восстановить справедливость и ступить на путь насилия. Разумеется, знал он не все, лишь какую-то часть, в противном случае вряд ли бы угомонился так просто, но это было к лучшему. Назар меньше всего хотел добавлять новые главы к этой без того херовой истории, а потому держал язык за зубами и не жалел о том, что не был полностью честен. Все подробности уже были доступны Феде с Андреем и Саше, и их было достаточно, чтобы раз в год, как припрет, прийти и поныть на превратности судьбы и чужой долбоебизм. Это не значило, что Назар не доверял Мише. Это значило, что он не хотел шокировать и тревожить его ещё больше, поскольку считал, что так или иначе нес некоторую ответственность за душевное равновесие близких ему людей. — Площадки, — вспомнил вдруг Миша, вынув из кармана мобилу, — Чекать будем, или потом как-нибудь? — Будем, — кивнул Назар, — Только давай куда-нибудь отойдём, здесь шумно. Для начала они прогулялись до толчка в баре на территории Новой Голландии, там же, решив, что пить днём вдвоем, а не в одиночку, не такой уж и признак алкоголизма, разжились Аперолем в пластиковых стаканах и затем уже нашли свободное местечко на газоне под деревом. Миша даже благородно сгонял за пледом куда-то, догадавшись, что никому из них не нужны были пятна ещё и на жопе, после чего они развалились в тени и стали чекать, чё там по свободным площадкам на июль. Итог не радовал — все нормальное, само собой, уже разобрали под концерты и фестивали, а потому вариантов, которые устроили бы Назара, осталось всего несколько. Выбирать, короче говоря, было почти не из чего. — Ну давай тогда на август посмотрим что ли, — сдался он спустя полчаса бесполезных попыток, — Домой чуть позже сгоняю, особо то не горит. — Тебе прям обязательно летом концерты давать? — уточнил Миша, блуждая взглядом по экрану, — Может, нахуй? Все равно же в тур осенью. — Это будет в ноябре, — напомнил Назар, — И то, если я в октябре успею альбом сдать. До этого времени надо не пропасть с радаров. — Горе ты луковое, Назар. Лан, ща глянем, чё можно сделать. Говоря о том, что Миша был реально профессионалом, невзирая на то, что нигде он не учился ни на менеджера, ни на организатора мероприятий, Назар ни минуты не пиздел, ведь даже сейчас, когда, казалось бы, при столь позднем зажигании уже нереально было найти подходящие варианты, он все равно умудрился отыскать то, что было нужно, всего-то сделав пару звонков и написав пару сообщений. — Радуйся, Флакон свободен на конец июля, — объявил Миша после телефонного разговора с каким-то Пашей, — Ща ещё Маринку наберём, она нам поможет че-нибудь в Питере намутить. — Кто такая Марина? — лениво полюбопытствовал Назар. Он уже выпил свой Апероль, из-за духоты его слегка разморило, потому он лежал безвольным овощем и не особо следил за тем, что делал Миша, — Кто-то из оргов? — И моя давняя знакомая, — отозвался тот, настукивая кому-то сообщение, — Очень шустрая девчонка, любой вопрос разрулит в кратчайшие сроки. Золото среди меди. — Дай угадаю: она омега? — Если бы она была омегой, я бы уже женился. Назар негромко рассмеялся с подобного заявления, Миша же, шикнув на него, поднес мобильник к уху, дождался, пока трубку поднимут, и расплылся в дурацкой улыбке. — Мариш, привет, рад тебя слышать, — сказал он, — Да, все хорошо, работаю как всегда. И не говори, каждый год одно и то же. Ты то как? Ну слушай, вообще круто. А куда летишь? Нихуя себе. Слушай, а вам люди не нужны случайно? Если вам так пиздато платят, что в сезон можно на три недели в Тай умотать, то я бросаю паблик и мылю тапки к вам. Готов даже носить кофе и целовать тебе ручку при встрече. Да ладно, ладно, я шучу. Слушай, я к тебе вот по какому вопросу… Пока он отвешивал комплименты и просил помочь ему в одном небольшом деле, Назар слушал его в половину уха и наблюдал за происходящим вокруг. Взгляд его случайно зацепился за маленькую девочку, держащую в руках мороженое на палочке, она сидела чуть поодаль на коленях то ли брата, то ли папы, наряженная в желтый сарафан, пока ее светлые волосы собирали в два хвоста. Вертлявая для своих лет (года четыре, может, чуть больше, Назар не мог сказать наверняка, потому что раньше работал с детьми преимущественно школьного возраста), она ерзала, что-то постоянно говорила, крутила головой и не давала нормально причесать себя. Ее уставший сопровождающий, явно имея опыт, совершенно спокойно продолжал орудовать гребнем и резинками, умудряясь параллельно ещё и что-то отвечать. Эта сцена отразилась каким-то странным чувством в груди, Назар поспешил отвернуться, чтобы не спалиться перед Мишей, и перевел на него взгляд ровно в ту секунду, когда он уже заканчивал телефонный разговор. — Все, спасибо тебе большое, Мариш. Да, конечно, на связи. А тебе хорошо слетать в Тай, потом расскажешь, как прошел твой отпуск. Ага, давай, — он, наконец, положил трубку, посмотрел на Назара и победно улыбнулся, — Двор Гостинки, третье августа. Устроит? — Миш, ты монстр, — не кривя душой, объявил Назар, — Спасибо тебе огромное. Когда анонс делать будем? — Через неделю где-то, — ответил Миша, — Ща все детали утрясем, афиши тебе намутим, и можно будет объявить. Никого вписать не хочешь для гостевого участия? В вопросе лишь на первый взгляд не было подвоха, на деле же он имел двойное дно, которое Назар даже нащупал. Все было просто — Миша уточнял не про Федю, Яниса, Томаса и кого-то ещё, а про Марка и смотрел теперь совершенно невинно, будто, блять, все не было очевидно и на поверхности. Назар закатил глаза. — Посмотрим, — буркнул он, — Сначала фит выпущу, дальше видно будет. — Как скажешь, — пожал плечами Миша, — Мы чё дальше делаем? Пойдем куда-нибудь или тут останемся? — Ты есть не хочешь? — спросил Назар, — Я бы заскочил куда-нибудь, потом на студос. Второй куплет надо чутка исправить, не нравится, как вышло. — Давай тогда в «Кройца». После позднего обеда (или раннего ужина) они решили пройтись до Спаса на Крови и ещё немного размять кости. Питер шумел — машины гудели в бесконечных пробках, люди торопливо бежали по своим делам, в воздухе пахло летом, свободой, рейвом, Назар дышал полной грудью, прикрыв глаза, и откровенно кайфовал от момента. Сытый, самую малость поддатый, решивший вопросы по летним концертам, вот сейчас он был абсолютно доволен жизнью, и ничего, никакие сомнения его не мучили, потому что не существовало того, что могло лишить его равновесия. Он смеялся с рассказа Миши о том, как тот уехал с Ангелиной из бара, но до койки дело не дошло, потому что он вырубился прямо у нее в коридоре, тянул из стакана лимонад (теперь уже точно лимонад, все же на студию ещё ехать надо было, бухать не стоило) и время от времени делал фотографии с узнавшими его в толпе фанатами. Все у него было заебись. Когда уже Миша с Назаром добрались до Спаса и отошли к мостику, последний залез в телефон, чтобы спросить у Феди, когда можно будет подгребать, но отвлекся, потому что кто-то похлопал его рукой по плечу. Кем-то был, разумеется, неясно откуда здесь взявшийся Марк. — Привет, — сказал он, когда Назар повернулся к нему лицом, — Мир, походу, реально тесен. — И не говори, — вздохнул тот, убрав мобилу в карман, — Рад тебя видеть. Он подался вперёд, обнял Марка за плечи, тот почему-то шумно вздохнул, а когда отстранился, Назар заметил, как в его глазах вспыхнуло непонятное что-то. Чем оно было вызвано, было тоже неясно. — Здорова, — Миша возник из-за спины, прервав эту игру в гляделки, протянул руку Марку, — Чё, как жизнь? — Заебись все, — отозвался Марк, ответив на рукопожатие, встал вполоборота, — Кстати, познакомьтесь. Это Маша Баранова. Технически — мой второй менеджер, фактически — моя вторая мама. Маш, это Назар и Миша Паньшин. Из-за его спины выглянула невысокая, ниже него на полторы головы девушка с темными волосами и светло-голубыми глазами. Она непрочно улыбнулась, помахав ладонью, и, будто чувствуя себя неловко, поправила лямку сумки на плече. Назар наградил ее ответной улыбкой. — Рад знакомству. И клёвая подвеска. — Спасибо, — кивнула Маша, тут же притронувшись к серебряной подвеске в виде логотипа DreamWorks, — И мне приятно познакомиться. — Я вот взял на себя смелость поиграть в экскурсовода, — вновь подал голос Марк, будто тоже ощутив некоторую неловкость и решив разрядить обстановку, — Дима укатил с Иданом в офис, пока я вожу Машу по Питеру. Может, посоветуете, куда сходить? В бары она не хочет, а я сам нигде ещё толком не был. — Если чисто пошататься, то можно дойти до Дворцовой, оттуда к Исаакиевскому, а потом до Зимнего, — сказал Миша, — Ну и Пять углов глянуть, по пути пышек перехватить. А ваще крутая тема — прогулки на катере. С воды вид тоже красивый, много че можно увидеть. — Не хотите с нами? — внезапно предложила Маша, — Я просто боюсь, что этот горе-гид нас не туда заведет, а сама пока еще плохо ориентируюсь в Питере. Дима с Иданом обещали забрать нас часа через два, а до того времени нам было бы неплохо не потеряться. — Не имею привычки отказывать очаровательным дамам, но мне ещё нужно по делам, — театрально вздохнул Миша, — Поэтому я пас, извините. После его слов Маша с ожиданием посмотрела на Назара, тот засомневался. С одной стороны, можно было согласиться, ничего такого в прогулке не было, но с другой, через два часа должны были подтянуться Идан с Димой, и мешать этому парному, блять, свиданию не было ни малейшего желания. Конечно, ничего не мешало уехать до этого момента, но Назар не хотел, чтобы это выглядело, как побег, а потому принял стратегическое решение уйти, пока такая возможность была. — Я тоже не смогу, — сказал он, стараясь вложить в голос нотки сожаления, — Мне ещё кое-куда заскочить надо, потом на студию. Может, в другой раз. — А куда ты собрался? — удивился Миша, — Ты ж мне говорил, что… — К Никите по поводу мерча, — перебил его Назар, — Он вон написал, что продажи хорошо пошли, мы думаем запустить вторую партию. Миша наградил его негодующим взглядом, но, благо, ничего не сказал, Марк же, будто почуяв, что воздух вот-вот заискрится от напряжения, прочистил горло и непрочно улыбнулся. — Тогда я подгребу к тебе на студос, как Дима Машу заберёт, — объявил он, — У меня как раз появился текст на второй бридж, можно будет глянуть, как ляжет на бит. — Давай, — кивнул Назар, вновь вынув телефон из кармана, обратился к Маше, — Хорошо вам погулять. Она улыбнулась ему одними глазами, схватила Марка под локоть и повела за собой к храму, Миша же, продублировав ее жест, вцепился в Назара и, пока они шли к дороге, не затыкался ни на секунду. — Ты какого хуя слился? — недовольно спросил он, — У тебя, блять, такой шанс был обстановку разведать! Как раз Идан приехал бы, и ты посмотрел, как они себя с друг другом ведут. — Да в пизду, — отбрил Назар, свободной рукой открывая телегу, — Не хочу я быть третьим лишним. И я ниче разведывать не собираюсь, это был твой план, а не мой. — Ты иногда такой осел, — простонал Миша, закатив глаза, — Ладно, хрен с тобой, я сам все сделаю в Москве. Но если у вас с Марком че-то сложится, сына назовёте в мою честь, понял? — Я не собираюсь рожать. — Значит, усыновите. Назар только махнул рукой, мол, ладно, отвали только, потому что продолжать этот разговор было бессмысленно, вернул внимание к телефону. На экране было всего два сообщения. Федя: Я не приеду, у меня гон начинается. 17:12 Если ключи есть, можешь сам че-нибудь поделать. Только закрой потом. 17:13 Со вздохом отправив короткое «спасибо, бро», Назар открыл приложение и, установив геолокацию, вызвал такси. Миша, все продолжая тарахтеть, как старый телик на фоне, дождался вместе с ним машину, заботливо усадил в нее, попросил скинуть ему поездку и, напоследок показав язык, закрыл дверь. Когда тачка тронулась с места, Назар растекся на сиденье, накрыл лицо руками и с нажимом потер его. Что он творил, он сам не понимал, ровно как и того, чем закончится весь этот театр абсурда.

***

Едва Назар успел прослушать повторно последнюю дорогу, дверь студии открылась, впустив вперёд себя удушающий микс ириса и имбиря, а затем уже самого Марка, чуть не споткнувшегося на пороге. Вывод было сразу два: он был немного пьян и едва ушел от Идана. Замечательно, блять. — Снова привет, — поздоровался он, швырнув рюкзак на пол, — А где Федя? — Вытрахивает из Андрея остатки мозгов, — мрачно отозвался Назар, вернув внимание к монитору, — Гон у него начинается, пару дней без него придется. Прогулка задалась, я так понимаю? — К нам по удивительному стечению обстоятельств присоединились Порчи и Мирон, — сообщил Марк, упав в кресло, — Они провели нам небольшую экскурсию, а потом уломали Машу всё-таки зайти в семнаху. Что было дальше, ты сам понимаешь. — Опять нажрались? — Только Порчи. Мы с Мироном и Димой сегодня по лайту. Если лайтом назывался нихуевый такой перегар, то Назар, наверное, всю свою жизнь придерживался позиции «ни капли в рот, ни сантиметра в жопу», потому что слабо представлял, какой должен был быть уровень хард и как при нем можно было выжить. Но он оставил все едкие комментарии при себе, сохранил дорогу на компе и, развернувшись к Марку лицом в своем кресле, вопросительно выгнул бровь. — Ты в таком состоянии писаться то сможешь? — Я ж не бухой, — пожал плечами Марк, — А рабочие сто грамм никогда не мешают делу. Зуб даю, со второго тейка запишу. — Поразительные способности, — хмыкнул Назар, — Ну иди тогда в будку. Или отдышаться надо? — Почему ты не пошел с нами? Назар впал в ступор, рука, потянувшаяся было к мышке, застыла в воздухе. Он сам будто оцепенел весь от внезапности, кое-как собрался и хотел было уже сказать, что у него были дела, но Марк его опередил. — Мне просто показалось, что ты нашел повод уйти, — сказал он, шмыгнув носом, — И Миша ещё так удивился, когда ты ему про встречу с Никитой начал затирать. Все нормально? Или случилось че-то? — Да ничего не случилось, — кое-как собрав мысли в кучу, ответил Назар, — Мы просто с Мишей весь день шатались по центру, а у меня все равно из головы вылетело его предупредить, что я к Никите поеду. Он поэтому удивился, про студос то я ему сказал, а насчёт встречи — нет. — Уверен? Не подумай, что я лезу не в свое дело, просто… Я ж нигде не накосячил? Вдруг че-то не то спизданул, и ты меня теперь избегаешь. Если да, то так и скажи, мы можем обсудить. Это ж всяко лучше, чем копить какие-то недомолвки. Поразило Назара две вещи: первая — это то, что от Марка после озвученных им слов слабо потянуло кедром, второе — его готовность обсудить то, не знаю что. По факту во втором не было ведь ничего удивительного, люди были существами социальными, а следовательно, им нужны были разговоры, чтобы понять друг друга, но Назар все равно на секунду растерялся и не сразу нашел, чем ответить. У него в жизни уже был опыт, когда он был вынужден просить, блять, выйти на открытый диалог, в чем ему частенько отказывали, аргументируя тупым и заезженным «пока не успокоишься, я не буду с тобой разговаривать». Причем подобное происходило в пиковые моменты необходимости достать язык из жопы и разложить все по полкам, а Марк приперся с предложением побазарить тогда, когда в этом не было острой нужды. Вот так просто — он обратил внимание на мелочи, проанализировал ситуацию и решил не ждать, пока рассосётся само, а разобраться, в чем дело, сразу. При условии, что никакой его вины не было вовсе и что он не был обязан, такая тактика действительно вгоняла в ступор. Назар нервно усмехнулся. Кажется, это он делал что-то не так, раз из-за его поведения сложилось впечатление, будто он занимался избеганием. — Все нормально, правда, — заверил он Марка, — Не знаю, с чего ты взял, что сказал че-то не то, но я не избегаю тебя. А по поводу того, что я не пошел с вами, я реально спизданул. Sorry, мешать не хотел, а прямо говорить было как-то не очень. — Так мы сами тебя позвали, — напомнил Марк, — Ты бы нам не помешал, наоборот. Вместе было бы веселее. — Я подумал, что лучше вам своей компашкой время провести, — почти не соврал Назар, взгляд тем не менее спрятав, — Вы ж все давние кореша, вам всяко было, чё обсудить. Да и я уже на студос собирался, все же альбом надо готовить. — То есть ты ушел, не потому что я не то че-то спизданул? — Да с чего ты ваще взял, что ты че-то не то спизданул? — Не знаю, — пожал плечами Марк, а затем, будто набравшись смелости, заявил, — Просто когда в прошлый раз я спросил про Андрея, ты как будто напрягся. Ну что я полез не в свое дело, и вообще… Короче мне показалось, что я тебя задел, но я правда не хотел. У меня язык без костей иногда, я берегов не вижу, сую свой нос, куда не надо, а потом жалею. Если вдруг я реально что-то не то сказал, извини. У меня и в мыслях не было как-то тебя донимать. Когда он замолчал, Назар на секунду охуел с осознания, что неплохо так спалился, подумал о том, что, кажется, был не самым крутым мастером конспирации, раз даже перед по сути не таким близким человеком не смог сдержать маску равнодушия, захотел было натянуть на себя ее снова и вбросить очередное «да все нормально», но не смог. То ли выпитый Апероль, то ли недавний разговор с Андреем повлиял, Назар не знал точно, что им двигало, однако слова внезапно повалили из него сами, будто были в нем всегда, а теперь вот нашли выход, потому что появился тот, кто хотел (или хотя бы был не против) услышать их. — Андрей Иллюмейт мой бывший, — выпалил он, не успев даже подумать, что язык бы стоило держать за зубами, — Он был против, чтобы я шел на баттл, потому что там было дохуя альф, а когда я все же поехал на площадку, в отместку изменил мне. Справедливости ради, у нас уже шло к расставанию, но после этого я окончательно убедился, что нам не пути, и послал его нахуй. Не скажу, что меня это до сих пор парит, времени уже прилично прошло, просто иногда становится неприятно. Когда ты спросил, я случайно вспомнил, как все было, и слегка грузанулся. Но в этом нет твоей вины, ты не подумай. Ты ж не знал, поэтому я не вижу смысла как-то гнать на тебя. — Он изменил тебе, потому ты решил поучаствовать в баттле? — переспросил Марк, — У него все в порядке с башкой? — Не был бы в этом так уверен. — Да это пиздец полный. Схуев он вообще подумал, что может че-то запрещать тебе? — Изначально он говорил, что просто не хочет, чтобы я ехал к толпе агрессивных альф, — сказал Назар, — Ну типа это может быть небезопасно, все дела. Такая вот необычная форма заботы. Но потом уже я просек, что это тупо ревность, и решил не идти у него на поводу. Подумал, что раз при любом варианте без последствий не обойдется, то я хоты бы выберу тот, в котором будут плюсы для карьеры. Не прогадал, кстати. — В плане? — Ну мы бы все равно расстались, а так я в баттле поучаствовал, опыт для себя получил. Да и Андрей показал свое настоящее лицо, и я успел послать его до того, как все зашло слишком далеко. Двух зайцем одним выстрелом. Марк посмотрел на него с толикой сомнения, будто не был уверен в правоте прозвучавших слов, и нахмурился. Вид его стал слегка загруженным. — Хорошо, конечно, что правда всплыла наружу, но это все равно пиздец, — заключил он, — Мне жаль, что так вышло. Ну не в смысле, что вы расстались, я бы тоже никогда измену не простил, а что повод был вот такой. Андрей поступил, как конченый мудак. — Никто не спорит, — усмехнулся Назар, — Но на самом деле я рад, что все вышло подобным образом. Если бы не его измена, я хуй знает, сколько ещё бы мы тянули резину, а так сразу стало понятно, что пора заканчивать. Ну и никаких попыток че-то начать заново, точка и все. Малой кровью короче. — Я бы не сказал, что это меньшая цена, — с сомнением в голосе протянул Марк, — Такое же пиздец доверие подрывает, потом никаких отношений вообще не хочется. Ну мне так кажется, хотя такого опыта у меня не было. Назар сжал губы в линию, чтобы не спиздануть лишнего, отвернулся в сторону. В голову невольно взорвалось воспоминание о последней встрече с Андреем, случившейся через пару дней после расставания и демонстративного хлопанья дверьми, кандалы чужих пальцев на своих запястьях вновь воскресли, утянув за собой в полумрак комнаты в квартире на Прометее. Угрожающий шепот, стук сердца под горлом, запах водки, попытки призвать к адекватности, следы на коже, «прекрати сейчас же», «так не сопротивляйся», вспышка перед глазами, кровь из носа, холодная мартовская улица, головокружение, тремор обеих рук, сухость во рту. Все будто опять стало настоящим, осязаемым и ощутимым, Назар поежился и рывком вернул себя обратно. Вот это все подорвало доверие, вот это отбило на какое-то время всякое желание пробовать дальше и привело в чистый кабинет с высокими окнами, в котором пришлось снова и снова озвучивать вслух неудобную, некрасивую и тяжёлую правду, восстанавливая хронологию событий поминутно, чтобы отпустило, блять, наконец, и перестало хотя бы сниться. Измена, конечно, тоже нехило ударила по гордости, ее невозможно было простить, но на нее Назар мог и в итоге положил болт, потому что не был виноват в чужой неверности. И она, в конечном итоге, никак не повлияла на его позицию не заводить отношений, ведь он осознавал прекрасно, что нельзя тащить прошлый опыт в новые реалии, вот только не всегда справлялся с поставленной задачей, поскольку так или иначе проецировал. Невольно, разумеется, Назар никогда не считал, что все альфы — ебанутые на голову существа, но все равно держал дистанцию и ухо востро, пока не убеждался, что вот с этим человеком точно безопасно. С Марком это ощущалось явственно, поскольку от него никогда не веяло даже призрачной угрозой, и потому, наверное, Назар не чувствовал в данную секунду необходимости защищаться и отбрыкиваться. Он, что поразительно, был готов говорить, потому что почти все дерьмо из его головы за год уж точно вычистили. — Есть вещи похуже, чем измена, — невесело усмехнулся он, — Хотя и такое по башке даёт нормально. Но я не тупой и понимаю, что нельзя грести всех под одну гребёнку. Если Андрей пошел налево, это не значит, что другие альфы такие же. Глупо как-то приравнивать один негативный опыт к концу света. Обдумал, побухал, проработал и пошел дальше. Если зацикливаться, можно с ума сойти, а я бы не хотел закончить в психушке из-за чувака, который не смог придержать член в штанах. Много чести, блять. — Твоя правда, — кивнул Марк, — Прошлый опыт всегда влияет, но как-то странно опираться только на него. Жизнь то не стоит на месте, надо двигаться дальше. — Я о том же. — А сейчас ты как? Ну в плане, отошёл от этой хуйни? Пожав невыразительно плечами, Назар вскинул взгляд, улыбнулся одними уголками губ и кивнул. Это напомнило ему разговор в мае того года с Фединым Андреем, приехавшим к нему в гости под вечер и спросившим, все ли хорошо. У него был взволнованный голос, он пах миндалем, смотрел с долей искреннего сочувствия и не знал, куда деть руки, то стуча пальцами по столу, то теребя ими край футболки. Назар наблюдал за ним, будто погружённый в вакуум, у него было жуткое похмелье, он очень мало спал, но остатки функционирующих мозгов велели ответить ему, а потому он сжал челюсти и сказал «у меня все в порядке», после чего шумно шмыгнул носом и уронил голову Андрею на плечо. Тогда он почти безбожно пиздел, но сейчас говорил правду, потому что избавился от главного — чувства вины. Не за все события, в некоторых моментах он все ещё упрекал себя, потому что зря оказанное доверие подорвали, а он, привыкший обычно думать наперед, проявил непредусмотрительность, но это было куда менее неприятно, чем линчевать себя за то, что не было на его совести в ту злополучную встречу. Назар не сделал ничего, чтобы с ним поступили подобным образом, потому что не существовало таких вещей, из-за которых можно было бы переступить черту здравомыслия и адекватности. — Отпустило, — подтвердил он вслух, чтобы даже по голосу было ясно, что он не лгал, — Я закрыл этот гештальт, так что теперь почти не парит. Иногда злость какая-то накатывает, но в целом уже похуй. Не вижу смысла жить вчерашним днём. — Оптимистично, — подметил Марк без доли иронии, — Но я рад, если тебя это уже правда не парит. И извини, что опять лезу с расспросами. Ты просто сказал про измену, и я как-то грузанулся, подумал, что наступил на больную мозоль. Хотел убедиться, что ты в порядке. — Я в порядке, — успокоил его Назар, нигде не спиздев и удивившись мысленно, почему Марку вообще было это важно, — Поэтому прекращай думать, что ты че-то не то сказал и что я тебя избегаю, это не так. И в душу ты мне не лез, я сам распизделся. Надеюсь, не грузанул. — Не, ваще ни капли, — покачал головой Марк, — Наоборот, я рад, что могу тебя выслушать. Ну типа… Приятно что ли, что ты можешь со мной поделиться. Ясен хрен, что ты уже сам всё порешал, и я ниче сделать не могу, но если вдруг понадобится какая-то там помощь, говори. В том плане, что… Сбившись, он набрал воздуха в грудь, неопределенно взмахнул рукой в воздухе и принял очень растерянное выражение лица, будто не знал, как правильно донести свою мысль, и в данную секунду страшно страдал от этого. Назар, посмотрев на него, сначала едва слышно усмехнулся, а затем, не сдержавшись, заржал. Благо, Марк не обиделся, а лишь подхватил его смех, потёр переносицу и, успокоившись, вскинул голову. — Sorry, башка уже почти не варит, — сказал он, — Думаю, ты меня понял. Ну что в случае чего я могу хотя бы выслушать, если больше ниче нельзя сделать. — Да понял, конечно, — улыбнулся Назар, — Спасибо. И это если чё взаимно. Я иногда не знаю, что говорить в ответ, но выслушать могу всегда. Ну если вдруг тебе нужно будет с кем-то побазарить. — Ты выкупаешь, что мы оба работаем с текстом, но в реале не можем найти правильные слова? — Это база, поверь. Федя вон ваще на психолога отучился, но когда дело доходит до душевных разговор, двух слов связать не может. Такой вот сбой программы. — Пора обновлять прошивку, — хмыкнул Марк, поднявшись с места, — Раз не можем в жизни адекватно попиздеть, надо хоть в треках нормально говорить. — Писаться пойдешь? — уточнил Назар, а получив кивок, поднял стоящую у ног бутылку и кинул ее Марку, — Держи, хоть горло смочишь. Воду тот поймал легко, одной рукой, несмотря на то, что был немного пьян, тут же отпил немного, поставил бутылку на стол и, подтянув джинсы, поперся в будку. Там он деловито расположился напротив стойки, положил перед собой телефон, на котором были открыты заметки, натянул наушники и с ожиданием посмотрел сквозь стекло, растянув губы в улыбке и дав знак, что можно начинать. Назар подрубил звук, удобнее уселся в кресле, поджав колени к груди, и уставился на Марка. Ему было вполне спокойно, и единственным, о чем он действительно жалел, было то, что он не мог рассказать абсолютно всю правду, поскольку за раскрытием карт неминуемо последовал бы эпилог этой истории, у которой не было ни начала, ни пока ещё конца, почти осознанно оттягиваемого Назаром на неопределенный срок.

***

Если честно, первую свою личную встречу с Мироном Яновичем, a.k.a рэпером Оксимироном, Назар представлял себе несколько иначе. Ну там на каком-нибудь мероприятии или фестивале, на презентации альбома знакомого им обоим артиста, на худой конец на пресловутой закрытой тусовке, но точно не на платформе Московского вокзала, где они, стоя в двух метрах друг от друга, оба тяжело дышали, оперевшись о колени, и играли в гляделки. Абсурд давил на мозги, вызывая неконтролируемый смех. Ситуация и правда вышла комичной: Назар, взявший в привычку всегда и везде быть вовремя, приехал на вокзал аж на сорок минут раньше, чтобы точно не опоздать, и уже здесь узнал, что отправление по техническим причинам перенесли на полчаса вперёд. После того, как он услышал это, он, само собой, понёсся на платформу, потому что ждать следующий Сапсан у него не было ни малейшего желания, и уже там столкнулся нос к носу с Мироном, который тоже очевидно не хотел допускать задержек и переносов. Потому теперь они оба стояли, силясь восстановить дыхание, и смотрели друг на друга, не в состоянии начать разговор из-за нехватки воздуха. Если бы это была сцена из фильма, то жанр у него определенно был бы комедийный. Первый (спасибо спорту) отмер Назар. — Привет, — как можно более непринужденно сказал он, выпрямившись и протянув руку, — Тоже на Афишу? — Куда ж ещё, — беззлобно усмехнулся Мирон, крепко ответив на рукопожатие, но так и не приняв вертикальное положение, — Ща погоди пару минут, в себя приду. Чай не двадцать лет, дыхалка уже не та. Назар хмыкнул, но говорить ничего не стал. Его вместо пустой болтовни больше волновала необходимость сесть в вагон, потому что поезд вот-вот должен был отбыть, но уйти просто так ему показалось невежливым, потому он решил все же дождаться Мирона, что, благо, спустя минуту всё-таки смог восстановить дыхание и кивнуть в сторону путей. — Пойдем что ли, — вздохнул он, разминая плечи, на которых висел потрёпанный рюкзак, — А то, блять, уедут без нас, и вся физкультура насмарку. — Это была скорее разминка, — усмехнулся Назар, — У тебя какое место? Последнее, впрочем, было и неважно, потому что Мирон, уже оказавшись в поезде, наплевал с высокой колокольни на необходимость занять строго свое место и подсел к Назару, возле которого по счастливому стечению обстоятельств было свободно. Тот в целом не был против: дорога должна была занять аж четыре часа, что было довольно долго, а так за разговором путь мог пройти незаметно для них обоих, чему Мирон, как ни странно, почему-то был рад. — Не ожидал встретить тебя раньше Афиши, но круто, что пересеклись, — объявил он, когда поезд уже тронулся, — Как жизнь? — Не жалуюсь, — пожал плечами Назар, — Ты как? Тоже решил пораньше дёрнуть в Москву? — Ага, с шопом надо разобраться, — отозвался Мирон, — Жек уже там, сказала, сама решит, но я как-то подумал, что будет не по-мужски скидывать все на ее хрупкие плечи. В конце концов, это касается меня в первую очередь, так что немного вовлечённости не помешает тоже. — Справедливо. Открываете второй магазин в Москве? — Это уже третий. Я бы сам ни за что и никогда, но Илюха заебал меня с тем, что спрос на мерч после тура вырос два раза. Пришлось поддаться и согласиться арендовать ещё одну точку. — Так это же круто, не? — уточнил Назар, — Бизнес прёт в гору, спрос растет. Заебов много, конечно, но плюсов то явно больше, чем минусов. — Да какой из меня бизнесмен, — махнул рукой Мирон, открывая основной отсек своего рюкзака, — Вчера только, блять, радовались с Илюхой и Ванькой, что нам двадцать кусков заплатили за выступление, а сегодня типа важные, хуи бумажные. Не клеится как-то эта роскошная жизнь с дошиками на ужин. — Синдром самозванца ебет? — Ты бы знал, насколько. Уже за тридцать перевалило, а ощущение до сих пор такое, как будто у меня все только впереди. Назар улыбнулся на подобное заявление, тихо усмехнулся. Странно было слышать от одного из самых популярных исполнителей страны, что он не верил в свой успех всецело и все ещё сомневался, а точно ли это происходит с ним, но ощущение это было, как ни крути, знакомо. Назару лично пришлось с ним столкнуться, когда он начал приобретать известность, и его это, если уж честно, повергло в шок, потому что ни о чем подобном ещё лет пять назад он даже не мечтал, всецело отдавая себя спорту. Но у судьбы, как выяснилось, были свои планы, потому музыка и вышла на первый план, принеся то, что теннис, наверное, ни при каких обстоятельствах бы не дал из-за своей политики ставить лишь на альф. В творчестве же подобных законов не было вовсе, и этим оно привлекало Назара, вынужденного с ранних лет доказывать, чего он стоит, только из-за того, что родился омегой. — Может, покорение каких-то определенных вершин реально только впереди, — протянул он, наблюдая за тем, как Мирон, достав из рюкзака термос, наливал черный чай в крышку, — Слышал, что ты согласился на баттл с Гнойным в августе. Как настрой? — Выйти и нагнуть эту заносчивую заразу, — ухмыльнулся Мирон, отпив чая, — Заебал пиздеть, надо на место ставить. Я без базару уважаю его за то, что он круто выступает на баттлах, омегам на нашем поприще все же потяжелее, но я не буду делать ему поблажек из-за его пола и закрывать на все глаза. Раз не может завалить ебало, придется заткнуть раз и навсегда. Дай Бог успокоится и будет над музлом работать, а не в сети хуйню нести. — Ты только не забывай, что идёшь батлиться с Гнойным, а не с омегой, — подметил Назар, вспомнив, по какой причине Редо проебал ему больше года назад, — В противном случае не удивляйся, если получится так, что тебя по фактам разнесли, а ты зацепился за пол. Мирон, нахмурившись, повернул к нему голову и едва слышно запах перцем, из-за чего мята и мускус немного затерялись. В принципе феромон у него был приятный, уж всяко лучше, чем любой приторно-сладкий микс, но Назар на секунду все равно напрягся, поскольку не знал, что отражал именно этот аромат. Впрочем, долго думать не пришлось, ведь в следующую секунду перец стал ещё ощутимее, а сам Мирон широко улыбнулся, из-за чего в уголках его глаз возникла сеть из морщинок. — Баттл с Редо, — догадался он, кивнув самому себе, — Видел, видел. Буду справедлив, это было хорошо. Если честно, я ожидал от тебя меньшего. — Это схуяли? — Дебютанты редко выигрывают, а у Редо уже был опыт, — объяснил Мирон, — Причем позитивный. Два баттла, две победы. Но он допустил ошибку, когда решил построить все три раунда вокруг того, что ты — омега. Как будто выезжать за счёт обсера выдуманной слабости оппонента может быть эффективно, бред полнейший. А вот ты красиво его раскидал, я даже заценил пару панчей. Особенно тот, который про «твои фэны встают с первыми петухами, потому что на будильнике у них «Лонг Айленд«». — Федя мне сказал, что это был один из самых слабых панчей, — рассмеялся Назар, — Но спасибо. Я на самом деле шел нихуя не за победой, мне интересно было попробовать, но когда Редо начал затирать про борщи и пеленки, я понял, что катку он точно слил. Даже немного обидно стало, что он ниче получше не придумал. — На самом деле я немного могу его понять, — заявил вдруг Мирон, вновь пополняя крышку от термоса, — Он раньше батлился только с альфами и, вероятно, считал, что раз они типа на равных, то можно копать глубже. А тут омега, и в башке сразу возникла мысль выделить отличия. Знаешь, как у древних людей, к которым попал человек из чужого племен. Он же другой, он не как мы, нужно его за это обосрать. Парнишка не смог отказаться от тупого соблазна выехать за счёт стереотипов, и поэтому проебался. Зато это станет для него хорошим уроком, почему не нужно смотреть на пол. Талант не зависит от гениталий, а с хуем за щекой можно оказаться в итоге, даже будучи альфой. Договорив, Мирон протянул Назару крышку, тот не стал отказываться от предложения, взял ее в руки и отпил крепкого и ещё горячего чая. Потеплело не только в пищеводе, но и в груди — чужая похвала никогда не была самоцелью или пределом мечтаний, но когда она исходила от людей, добившихся определенных высот, все равно становилось приятно по той простой причине, что это было своего рода показателем виральности. Как знак — раз уж тебя отметили чуваки, в успехе которых не сомневался никто, то ты точно на верном пути. В том, что он все делал правильно, Назар и без того был уверен, а теперь и подавно не думал, точно ли он на своем месте. — Спасибо, — кивнул он, отдав пустую крышку обратно, и вновь вернулся к теме разговора, — Вообще Редо не такой уж и хуевый тип. Он после баттла сам подошёл ко мне и сказал, что был не прав. Ну когда решил делать все панчи про то, что я омега. Даже респект кинул, хоть и проебал. — Значит, для него не все потеряно, — заключил Мирон с улыбкой, — Конечно, очень странно, что он в свои двадцать с лишним лет раньше не понял, насколько все эти стереотипы — хуйня, но лучше поздно, чем никогда. А то, что кинул респект, это правильно. Надо уметь принимать поражение достойно. — Либо никогда не проигрывать, — хмыкнул Назар, процитировав самого себя. Он так сказал однажды своему тренеру в Иркутске в ответ на «прими поражение достойно», озвученное после того, как он проебал на тренировке своему напарнику и отказался пожимать ему руку, и пусть в этом была доля подросткового максимализма, факт оставался фактом. Если Назар не хотел смиренно соглашаться с проигрышем, он обязан был побеждать, лишь бы не признаваться в том, что что-то ему было не под силу. — Вечно быть победителем не получится, — покачал головой Мирон, — Рано или поздно ты где-то проебешь, и либо примешь это и поработаешь над ошибками, либо будешь ходить обиженным на весь мир и самого себя в первую очередь. Поверь моему опыту, во втором варианте ваще нет плюсов. Одни, сука, подводные камни. — Хочешь сказать, что если ты проебешь Гнойному, ты спокойно примешь это и признаешь поражение? — Скорее да, чем нет. Но я всё же надеюсь, что проверять не придется. Назар с пониманием хмыкнул и кивнул. О Гнойном он знал не так уж и много, но тот образ, который он создавал, вызывал почему-то не столько интерес, сколько смех, поскольку роль скомороха так сильно прицепились к нему, что воспринимать его всерьез было трудно. В баттлах, конечно, он был хорош, Назар смотрел парочку и мог сказать, что язык у Гнойного был подвешен, но вот музыка у него была довольно низкого качества и со стороны текста, и со стороны звука. Наверное, в этом тоже был какой-то пойнт, который выкупали только трушные фанаты, топящие за постиронию и Антихайп, но Назар лично не видел для себя вообще ничего привлекательного в таком подходе к творчеству. Слишком сильно задрачивать треки он тоже не любил, закон Парето все же работал, однако для него предпочтительно было выпускать доведённые до ума релизы, а не записанные на айфон песни про вейп. В общем к Гнойному он относился, как к довольно неоднозначному персонажу, порой реально не фильтрующему базар и несущему всякую хуйню в интернете, а потому желал Мирону исключительно победы, поскольку его взгляды и убеждения касательно работы и музла были ему все же чуточку ближе. — Марк тут обмолвился, что вы ещё один фиток в пятницу дропаете, — неожиданно заявил он, кинув на Назара пристальный взгляд, — Заценить не дал, сказал, что у тебя спросить надо, это ж на твой альбом. Не покажешь? — А чё, до официального релиза не дотерпишь? — поддел его Назар, а когда Мирон качнул головой, достал мобилу из кармана, — Ладно, тебе можно. Но для Марка я тебе ниче не показывал. Мирон кивнул в знак согласия, мол, конечно, я могила, надел протянутые ему наушники и уставился на свои руки. Пока он слушал, Назар смотрел на проплывающие за окном деревья и здания и думал, чё он будет делать после того, как вернётся в Питер. Пора уже было садиться полноценно за альбом, все же аудитория ждала крупного релиза, да и одними синглами отстреливаться было как-то бессмысленно, но пока почему-то не перло, и это было странно. Обычно у Назара не возникало проблем с созданием нового музла, оно как-то по дефолту получалось, да и муза от него никуда не сбегала, будучи с ним барышней верной, однако сейчас что-то было не так, и он сам не знал, что именно. Ему будто не хватало импульса, толчка, порыва, чтобы запереться на студии и сделать по красоте, и если раньше было достаточно проветрить череп и перезагрузиться, то сейчас нужно было что-то помощнее. Что-то поярче, посильнее, погромче, что-то, что встряхнуло бы хорошенько и заставило сердце стучать быстрее, как после спринтерской дистанции, на которой можно было по конец выплюнуть лёгкие, но зато добиться в итоге охуенного результата. Назар ждал не возникновения повода начать — он ждал появления причины говорить и пока что слабо представлял, в чем она должна была заключаться. У него не было мыслей, касающихся данного вопроса, он просто был уверен, что все придет со временем, и очень надеялся, что это самое все не будет заключаться в чем-то неприятном. — А вы времени зря не теряли, — вновь подал голос Мирон, сняв с себя наушники, когда проигрывание трека подошло к концу, — Почему до Афиши не дропнули? Вроде собирались же раньше. — Федя выпал из обоймы на пару дней и немного не вписался в дедлайн со сведением. Пришлось перенести. — Понял, — кивнул Мирон, а затем, немного помолчав, добавил, — Не верю, что говорю это, но в вашем случае тюн звучит пиздато. Так сказать, добавляет ещё больше ебанутой химии между вами. В ваш дуэт веришь. — В каком смысле? — нахмурился Назар, забрав обратно свои наушники и скрутив их в петлю. — В создании совместного музла важную роль играет химия между артистами, — пояснил Мирон, — Вот взять Депо и Фару, мне совершенно не вкатывает, че они делают. И хуйня не в том, что они мне не нравятся, как раз отдельно — вообще отлично, но вот вместе — ни рыба, ни мясо. Нет какой-то искры что ли. Да, цифры на стриминге впечатляющие, и фанбаза вроде в восторге, а все равно чего-то не хватает. У вас я такого не заметил, слушаешь, и сразу ясно, что всего в меру. Это еще при условии, что нет даже намека на побег за трендами. Вы просто делаете реально годные вещи, которые хочется крутить на репите. Даю руку на отсечение, в последние месяц в семнахе ни один ди-джейский сет не проигрывался без «Последнего билета». А в семнахе, как ты понимаешь, говно не ставят. — Сочту за комплимент, — улыбнулся Назар, добавил, — Но если честно, я до сих пор не въезжаю, что подразумевает под собой вот эта химия. Мне ещё Федя говорил про нее, типа она пиздец как чувствуется, а я все равно не допер. Как-то привык попроще смотреть на все это, поэтому не особо догоняю, че вы имеете ввиду. — Даже не знаю, как объяснить, — вздохнул Мирон, потерев рукой колесо Сансары, набитое на другой кисти, — Прикол, наверное, в комплиментарности. Ты в биологии шаришь? — Ну так, пятьдесят на пятьдесят. Ботаника и зоология мимо, по анатомии из-за спорта в голове ещё че-то осталось. — Про нуклеотиды помнишь? — Ты про цепочку ДНК? — поскрипев извилинами, спросил Назар, а получив утвердительный кивок, сказал, — Общую суть помню. Ну про то, что определенные пары нуклеотидов комплементарны друг другу. — Вот в этом и суть, — щёлкнул пальцами Мирон, — Ваши стили с Марком — это аденин и тимин. Ну или гуанин и цитозин, не особо важно. Они как бы по определению сочетаются, и на выходе получается балансный продукт, ровно как по закону Чаргаффа в одной цепочке ДНК всегда сохраняется баланс между комплементарными парами нуклеотидов. Никто не перетягивает на себя одеяло, поэтому вас вместе слушать интересно, несмотря на то, что ты очевидно популярнее Марка на данный момент. Он не теряется на фоне тебя, а ты не передавливаешь его. Почти идеальный рецепт. — Почти? — Я бы поработал над жанровым разнообразием. Понимаю, что трэп захватывает индустрию, но граймовское звучание тебе пиздец как идёт. Марк бы тоже на мой взгляд интересно раскрылся на более агрессивном бите. Когда Мирон замолчал, Назар взглянул на него с долей любопытства и задумался. Это уже был второй человек, намекавший на то, что на двух фитах не нужно было останавливаться, а потому возникал вопрос, с чего вдруг всем так заходили их с Марком треки. Разумеется, они неплохо звучали вместе, да и успех «Последнего билета» был неоспорим, ведь даже спустя полтора месяца после релиза он висел в топах на всех стриминговых площадках, однако это все ещё не было основанием для продолжения совместной музыкальной деятельности. Такими темпами возникал риск стать заложниками дуэта, как это уже случилось с некоторыми чуваками из индустрии, и Назар, к примеру, не особо горел желанием переплавлять свою сольную карьеру во что-то другое. Да, ему нравилось творчество Марка (и сам Марк, кажется, тоже), но это не значило, что он хотел вклиниться в него и начать ассоциироваться лишь с теми релизами, которые они написали вместе. Назару было в кайф сотрудничать, спору нет, однако сотрудничество не подразумевало для него полное слияние, ведь, как ни крути, он всегда был и оставался самодостаточным артистом, не нуждающимся в постоянном напарнике по сцене. Грань, короче говоря, на его взгляд была слишком тонкая, а потому вести себя следовало осторожнее, чтобы громкие фиты в итоге не отбили у аудитории интерес к сольному творчеству, с которого он и начинал свой путь становления, как исполнителя. — Кто знает, может, будет че-то ещё, — уклончиво ответил Назар, решив не посвящать Мирона в свои сомнения и раздумья, — Пока не могу сказать, что именно, мне бы свой альбом дописать. Но, возможно, третий фит тоже выйдет на свободу. — Это было бы хорошо, — кивнул Мирон, потянувшись на своем месте, — Марку не помешает научиться у тебя творческому профессионализму и ответственности. Вот веришь, нет, он должен был сегодня поехать со мной в Москву, мы даже вечером созвонились, чтоб по времени договориться, а он все равно проспал. Года идут, ниче не меняется. — Опаздывать он любит, да, — со смешком согласился Назар, вспомнив вдруг, что с самого утра не чекал телегу и, вероятно, пропустил миллион кружков и сообщений от Марка о том, как он проебал Сапсан, — Он всегда таким был? Не то, чтобы у меня есть какие-то претензии, но я реально удивлен, что у него настолько все хуево с тайм-менеджментом. — Ниче не говори, — покачал головой Мирон, — Даже слышать не хочу. Я из-за этого паразита пару раз чуть в Лондоне не застрял. Он каждый раз обещал меня подкинуть в аэропорт и каждый раз вляпывался в какую-то историю и задерживался. Настоящий, сука, талант попадать в хуйню. — Все настолько плохо что ли? — Он один раз зашёл в супермаркет за сигаретами, а там какая-то баба перепутала его со своим бывшим. Тот то ли кинул ее на бабки, то ли чё, но суть в том, что она начала пиздить Марка сумкой и орать, как потерпевшая. Охране пришлось разнимать их, пока разбирались, че случилось, успели копы подъехать, а у Марка при себе была трава. Он там по его словам от страха чуть не обоссался и уже был готов согласиться, что он реально бывший этой ненормальной, лишь бы до обыска не дошло. Но пронесло как-то, его быстро отпустили. Правда я уже не дождался его, опаздывал, поэтому узнал обо всем, когда сел в самолёт. — Пиздец, — рассмеялся Назар, покачав головой, — Реально ходячая катастрофа, блять. Он серьезно не смог сам отбиться от женщины? — Не в его правилах поднимать руку на тех, кто априори слабее него, — сказал Мирон, — Марик у нас не из пацифистов, но применять силу без острой необходимости не любит. Нахлебался на Стратфорде, старается теперь мирно решать. Назар на автомате кинул, поскольку уже слышал нечто подобное от самого Марка, ещё когда они писали «Последний билет» на дистанционке, поймал на себе внимательный взгляд Мирона. От него снова запахло перцем, и что именно это значило в данной ситуации, сказать было трудно, от того стало ещё любопытнее, но Назар сдержался и ничего не спросил. Вместо этого пожал плечами. — Могу его понять, хоть и через другую призму. — В твоём случае агрессия порой оправдана, — подметил Мирон, догадавшись, о чем шла речь, — Самозащита, как ни крути, важнее, чем миролюбие. Но если честно, когда ты только появился на сцене, я даже не сразу поверил, что ты омега. С такой подачей тебя легко можно принять за бету или даже альфу. — Не имею привычки притворяться кем-то другим, поэтому сразу решил, что не буду пиздеть о своем поле, — отозвался Назар, — Но сочту твои слова за комплимент. — Не страшно было? — Что именно? — Открыто заявлять о том, что ты омега, — объяснил Мирон, — Можно ж было сидеть на подавителях и пиздеть, что ты бета. Не скажу, что это лучшее решение, но тебе всяко было бы проще. — А зачем? — нахмурился Назар, — Чтобы что? Казаться, а не быть? Нихуя постыдного в том, что я омега, нет, поэтому я не вижу смысла скрывать это и прикидываться кем-то ещё. Я не решал, каким родиться, но адекватное принятие своего пола — это мой выбор. Любой другой — тупо путь в никуда и вечный пиздеж самому себе, а уж чем-чем, но самообманом я заниматься не буду точно. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить силы на создание какого-то там образа. Лучше я буду неидеальным собой, чем идеальной выдуманной версией левого типа, которым я не являюсь. — Ты поразительно осознанный для своих лет. — Камон, у нас всего шесть лет разницы. — Люди и в сорок бывают дебилами, — фыркнул Мирон, — Не то, чтобы я считал тебя придурком, скорее не совсем понимал, че у тебя в голове, но там, судя по всему, порядок. Это радует. — С чего бы? — вопросительно выгнул бровь Назар. — Если твой пример окажется заразительным, то Марк станет хоть немного ответственнее, и мы с Димой и Машей, наконец-то, выдохнем. — Я в няньки ему не нанимался вроде. — И не надо, — улыбнулся Мирон, — Он сам натаскается от тебя по ходу дела. Тем более что мотивации у него хоть отбавляй. Что подразумевалось под мотивацией, Назар спросить не успел, потому что на телефон Мирона, поймавшего сеть, поступил звонок, на который он поспешил ответить. Поскольку своя мобила тоже ожила, пальцы потянулись открыть телегу, чтобы впоследствии обнаружить там пару сообщений и кружков от Марка, в которых тот с сонной и помятой рожей повествовал с долей досады о своем опоздании на вокзал. Назар, внимательно все просмотров, собрался было напечатать ответ, но вместо этого сбросил селфи из Сапсана, в которое попал кусок плеча Мирона. Марк отреагировал тут же. Марк: Ебать, так ты с Мироном на одном поезде? 11:23 Бля, теперь мне вдвойне обидно, что я проебался. Так бы вместе дёрнули. 11:24 Хмыкнув, Назар быстро настучал ответ. Назар: В следующий раз будешь перепроверять будильники. 11:24 И в догонку. Назар: Ты когда будешь в мск? 11:24 Марк: Сегодня в шесть приедем с Димой и Машей. 11:25 Пойдешь гулять с нами? 11:25 Немного подумав, Назар нерешительно завис над диалогом, ещё раз перечитал последнее сообщение и, удивившись тому факту, что имени Идана в нем не было, все же ответил. Назар: Да, можно. Напишешь, как освободитесь, я подгребу к вам. 11:27 Марк: Базар. 11:27 И сил тебе выдержать пиздеж Мирона. Если станет совсем тяжело, прикинься, что уснул. У меня раньше прокатывало. 11:28 Усмехнувшись и поставив на последнее сообщение реакцию в виде значка «ok», Назар заблокировал мобилу и, пока Мирон все продолжал говорить с кем-то, отвернулся к окну. У него впереди было три насыщенных дня в Москве, и чем бы они не были наполнены, он собирался выжать из них по максимуму для себя, чтобы после возвращения в Питер полученные эмоции, какими бы они ни были, аккумулировать в текста для альбома, будь они приятными или, напротив, печальными.

***

— Повар спрашивает по-о-вара, — уже задыхаясь от смеха, протянул Дима, — Какова твоя профессия? Ты милиционе-е-ер? — Димон, завали, — с явным трудом выдавил из себя Марк, привалившись лбом к столу, — Я ща обоссусь. — Не-е-ет, отвечает повар, моя главная профессия — по-о-овар, — проигнорировав просьбу, продолжил Дима, — А твоя… Не дав ему закончить анекдот, Марк сел прямо, подхватил со стола грязную салфетку и ею бросил в него, призывая заткнуться. Дима, увернувшись, громко заржал, на что Маша только закатила глаза, потерев пальцами переносицу. Назар не сдержал широкой улыбки. Они встретились вчетвером в районе Павелецкой, оттуда пошли шататься по Москве, чтобы глянуть некоторые достопримечательности и наделать Маше с Димой, приехавшим в столицу впервые после пятнадцати лет эмиграции, фотографий. После экскурсионной части Марк предложил сходить куда-нибудь поужинать, потому они оказались в «Фоксе» недалеко от Багратионовской, где вслед за едой на столе оказался ещё и алкоголь. Маша отказалась пить напрочь (ей, как единственной, у кого котелок варил, показалось неразумным бухать перед фестом) и призвала всех остальных не слишком налегать. И никто вроде не увлекался особо, они тяпнули всего по паре стаканов виски-колы, но Марка с Димой все равно уже прилично вело, и они гасились теперь со старого и не самого смешного анекдота. Впрочем, подоплека была и правда забавной. — Даня реально думал, что ты повар? — спросил Назар, когда все за столом успокоились, — Почему? — Да бля, — вздохнул Марк, зачесав волосы назад ладонью, — Я когда ещё тол… Занимался не самыми лучшими вещами, приехал как-то домой своих навестить. Ну мы с Даней че-то сидели в нашей комнате, и тут мне позвонил тип один. Я на автомате трубу поднял, а когда пиздеть с ним начал, понял, что Даня рядом и при нем базар надо как-то фильтровать. Ну я и не придумал ниче лучше, чем назвать кокс специями. Это был очень тупой диалог, типа: «привет, Райн, да, я оставил перец, посмотри вот там». Дане тогда лет восемь было вроде, он услышал мой разговор и для себя сделал вывод, что я работаю поваром. Поваром, блять. Это при условии, что я даже яичницу без последствий сам пожарить не могу. — Повар спрашивает по-о-вара, — после того, как он замолчал, завел старую шарманку Дима, — Какова твоя… Договорить ему не дал снова Марк, он пнул его ногой под столом, из-за чего Дима, посмеиваясь, все же заткнулся и поднял руки вверх в знак перемирия. Судя по тому, как он гасился, ни для него, ни для вполне расслабленной Маши тема веществ уже не была больной, что заставило Назара выдохнуть. Он почему-то проецировал на себя и думал, что если бы, к примеру, Федя когда-то оказался в наркотрафике и вылез из него, ему бы духу не хватило ржать по этому поводу и как-то шутить, не говоря уже о том, чтобы поднимать эту тему при ком-то ещё. Но то был его взгляд, не подкрепленный каким-либо опытом, позиция Димы и Маши, похоже, отличалась, и на то всяко были причины, о которых Назар не знал, но наличию которых правда был рад. Ему как-то иррационально хотелось, чтобы Марк не грузился из-за своего не самого простого прошлого, а раз уж его друзьям было дозволено угарать, значит, его как минимум отпустило. — Ну ты хоть сказал ему потом, что ты не повар? — уточнил Назар, на что Дима икнул в попытке сдержать смех, услышав слово-триггер, — Или он все ещё ждёт, пока ты откроешь свой рестик и получишь звезду Мишлена? — Да какой там, — махнул рукой Марк, — После того, как я выбрался из наркотрафика, Даня присвоил мне другую профессию. Его как-то в школе спросили, чем занимаются члены его семьи, а он взял и ляпнул, что я пилот. Я тогда работал в аэропорту, вот Даня и решил, что я так часто пропадаю, потому что постоянно в рейсах. Фантазия у него, конечно, закачаешься. После его слов Дима, сделавший было глоток из стакана, подавился и снова заржал, Маша окинула его насмешливым взглядом и постучала ему по спине. — Вот вроде детей у меня нет, а я все равно иногда чувствую себя мамой, — покачала головой она, — Или воспитателем в детском саду. Всем штаны подтяни, сопли утри, руки помыть напомни, поесть наложи. — И мы тебя за это очень любим и ценим, — объявил Дима, приобняв ее одной рукой за талию, — Честное слово, Маш, если бы не ты, мы б давно все пропали. Я подавно. — Скажешь тоже, — резко смутившись, отмахнулась Маша, позволив все же чмокнуть себя в щеку, — Ну Дим. Дима, впрочем, несмотря на предупреждающий тон, свои поползновения не прекратил, а только обнял Машу крепче, явно не в силах сдержать свой искренний порыв любви. Назар, почувствовав, что сейчас он точно лишний, тихо встал из-за стола и направился в сторону курилки на террасе, надеясь, что Марк тоже догадается ненадолго отлучиться. Благо, тот был не слишком бухим, чтобы остаться в зале, а потому он потащился следом, прихватив с собой стакан с виски. У перил, возле которых они встали, было тихо и свежо, Назар окинул взглядом территорию парка Фили и втянул побольше прохладного воздуха с улицы. Уже темнело. — Как настрой на завтра? — спросил Марк, сунув между губ сигарету, — Готов к разъебу? — Вопрос скорее к тебе, — усмехнулся Назар, — Не ссышь? Марк щёлкнул зажигалкой, затянулся, выдохнул в сторону и, потерев подбородок свободными от сигареты пальцами, пожал плечами. — Вроде нет, — не слишком уверенно ответил он, — Просто для меня все это пока ещё слишком абстрактно. Я знаю, что завтра буду выступать, но ваще не представляю, как оно будет. Ощущение как перед первым экзаменом что ли. Я как бы примерно догадываюсь, чё выйдет по итогу, но саму процедуру ещё не проходил ни разу, поэтому не понимаю, к чему готовиться. Но пока вроде не ссусь. — Да и алкоголь притупляет, — подметил Назар, кивнув на стакан в его руках, — Но в любом случае все пройдёт нормально, зуб даю. Там будут твои кореша, так что без поддержки ты не останешься точно. — Если бы мои кореша сами знали, чё это такое, — рассмеялся Марк, стряхнув столбик пепла в пепельницу, — Но вывезем как-нибудь, чё уж там. Начинать то когда-то надо. — Ну Мирон не такой уж несведущий. — Он да. Как поездка, кстати? Мирон тебя не заебал за четыре часа своей болтовней? Обнаглев уже в достаточной степени, Назар отнял у Марка стакан и отпил из него виски, тут же поморщившись. Ничего Мирон его не заебал — они очень мило побазарили про баттлы, музло, фиты и положение индустрии на данный момент, прикинули, кто к декабрю залутает звание «прорыв года», пришли к выводу, что это будет либо Марк, либо Ти-фест, и синхронно усмехнулись. В интересах их обоих было протолкнуть одного конкретного человека, и если Мирон горел этим по старой дружбе, то у Назара были свои, не совсем понятные даже ему причины. О них у него, разумеется, осторожно так уточнили, но он был не пальцем деланный, чтобы не прочуять за всем невинным любопытством истинный мотив вопроса, а потому красиво ушел от ответа. Ну как ушел — он просто сказал, что хорошую музыку надо толкать в массы, и Мирон не стал лезть глубже, засчитав и такой тейк. В принципе, Назар ему даже не спиздел, а то, что немного не договорил, было, как ни крути, допустимо. — Да нормально все, — сказал он, придав тону толику равнодушия, — Так, попиздели про баттлы и музло, поделились мнением. Не знаю, какого хуя его все вокруг считают напыщенным индюком, со мной он нормально базарил. Даже респект кинул за последний трек с альбома. — Иногда его заносит, и он начинает доказывать свое, брызжа слюной, — отозвался Марк, потушив сигарету в пепельнице, — Ща уже реже, он все же угомонил свой максимализм, но раньше… Ты б знал, сколько раз мы опиздюливались на блоке из-за того, что он язык за зубами не держал. Базарил вроде он, а по почкам берцами получали мы оба. Все ещё обидно, бля. В довесок своих слов Марк тихо рассмеялся, будто вспомнил о чем-то древнем, но приятном для него, внезапно поморщился и помял плечо ладонью. Это движение Назар заметил, он вдруг понял, что такое было уже не один раз, и, не совсем контролируя себя, спросил. — А чё у тебя с плечом? Болит? — Мышцу стягивает, — объяснил Марк, — Была одна неприятная ситуация на чужом блоке, последствия налицо. Все ещё иногда побаливает, но ща уже реже. — А чё было то? — нахмурился Назар, — Руку ломал что ли? — Да не, там пойнт в другом. Как бы сказать правильно… Решив перейти от слов сразу к действиям, Марк закатал рукав футболки, оголил плечо, на котором красовался тот самый партак в виде планеты, и, врубив на телефоне фонарик, подсветил им слегка неровную кожу. Назар, нагнувшись чуть ближе, присмотрелся, не увидел ничего нового, а затем вдруг заметил два маленьких шрама, очень похожих на следы от зубов. Брови поползли от удивления верх. — Это чё, метка? Откуда? — Скорее от кого, — поправил его Марк, раскатав рукав футболки обратно, — Один ёбнутый альфа с чужого блока перепутал меня с омегой и решил пометить, чтобы сладко не жилось. Я на подавителях был, по внешке пол тяжело угадать, вот он и кинулся на меня. Метка, ясен хуй, не прижилась, но шрам все равно остался. Так и хожу с ним, все ищу время, чтобы к Сане на сеанс записаться. Меня как бы не колышет, вообще похуй, но партак надо исправить. — Тебя укусил альфа? — переспросил Назар, не сразу осознав суть услышанных слов, — Стоп, а нахуя? И почему ты был на подавителях? — Думал о безопасности, — спрятав телефон в карман, ответил Марк, — Мне нужно было заглянуть в один блок по личному вопросу, но палиться, что я альфа, было нельзя. Отпинали бы сразу за то, сунул нос на чужую территорию, а опиздюливаться за нихуя не хотелось. Ну я и выпил подавители, подумал, что примут за бету и не тронут. Как итог — ближе к ночи уже собирался уехать домой, меня какой-то имбецил в подворотню затащил и укусил в плечо. Он подумал, наверное, что я омега, ебало то у меня на альфу не тянет. Не знаю, чё он собирался дальше делать, скорее всего хотел выебать, но не тут то было. Я его лицом в стену вмазал, пару раз ударил и удрал оттуда, пока он корешей не подтянул. Ну и между ног ему всадил хорошенько, чтобы неповадно было так делать. Надеюсь, член у него после этого отвалился, такие кадры не должны размножаться. Назар посмотрел на него с примесью шока и неверия, тяжело сглотнул. В груди что-то ёкнуло — гребаное сердце вспомнило, как было вынуждено стучать с такой силой, что ребра трещали, и, даже будучи чёрствым, зашлось трещинами, обливаясь кровью. Флэшбекнуло внезапно, просто вырвало из реальности и перенесло в темную квартиру на Прометее, пропахшую насквозь водкой, Назар зажмурился и с силой отогнал эту картину. Он распахнул глаза — рядом стоял Марк, оперевшись о перила локтями, и смотрел на него с толикой тревоги. — Все в порядке? — уточнил он, обдав Назара запахом кедра, — Ты как будто побледнел. Голова закружилась? — Порядок, — выдавил из себя тот, отпил из стакана, вытер рот тыльной стороной ладони и вздохнул, — Охуел просто. Это давно было, я так понимаю? — Года четыре назад, — прикинул вслух Марк, — Я тогда ещё толкал, вот и ввязывался во всякую хуйню. Помню, как на следующий день по очереди поехал к маме, Идану и Маше и подарил им по электрошокеру. За себя то не было страшно, максимум, чё со мной могли сделать, это отпиздить, а вот за них очко конкретно сжалось. Хотя, справедливости ради, с ними такого никогда не случалось. Ну чтобы к ним вот так в открытую приставали на улице или в такси. Посвистеть в спину могли, и то редко, я поэтому успокоился как-то. Понял короче, что угроза не такая серьезная, но поздно вечером все равно одних никуда не пускал. Мало ли че. — Мало ли че, — повторил за ним Назар, прекрасно зная, что угроза никогда не была равна нулю, даже если риски в значительной степени были снижены, — Ситуация — пиздец, конечно. Ты как после этого? Сильно по мозгам дало? — Скорее да, чем нет, но в другом плане. — То есть? Не сразу ответив, Марк оглянулся, будто желая убедиться, что никого рядом не было, махнул рукой, судя по всему, Диме с Машей, что всё ещё сидели в зале, и вновь повернулся к Назару. — Я тогда в полной мере осознал, насколько омегам тяжело, — заявил он, — Ну типа я и до этого догадывался, что к ним реально могут приебаться всякие мудаки, но после вот этого случая конкретно так загнался. Веришь, нет, я потом ещё месяца четыре ни к одной омеге не катил, боялся, что как-то напугаю или триггерну. Типа вдруг мой кривой пикап не так воспримут, и я человеку травму оставлю. Причем даже с девчонками, которые сами проявляли ко мне интерес, я старался держать дистанцию. Меня из-за этого свои стали называть «лондонский денди», типа джентльмен, что не доебаться. А я, блять, просто ссал, что палку перегну и неприятно кому-то сделаю. Настолько короче по мозгам дало. — Из крайности в крайность, — вздохнул Назар, услышав в этих словах Федю, который всю прошлую весну передвигался на цыпочках и даже обнимал при встрече, только спросив, можно ли, хотя в отношении него никаких запретов не было и подавно, — Но могу понять, такое реально загонов прибавляет. Отпустило хотя бы потом? — Спустя время — да, — подтвердил Марк, — Ну мне ещё Идан хорошо мозги промыл, объяснил, что мой негативный опыт не значит, что весь мир населяют одни только мудаки. Ему то виднее было, он омегой умудрился на блоке выжить и ни разу в вот такую ситуацию не попасть, так что я ему поверил и перестал загоняться. Ну именно загоняться, к незнакомым омегам с тех пор без вербального согласия все равно ни на шаг. Не хочу случайно кому-то добавить причин ходить к психологу потом. — Так вот че Мирон имел ввиду, — не успев подумать, пробормотал себе под нос Назар, догадавшись, что означали слова «не в его правилах поднимать руку на тех, кто априори слабее него», а затем поймал удивлённый взгляд Марка и признался, — Он мне просто рассказывал, как какая-то женщина перепутала тебя в супермаркете со своим бывшим и начала пиздить сумкой, а ты ниче не сделал, и разнимала вас в итоге охрана. Я спросил, почему ты не смог отбиться, а Мирон сказал, что ты не применяешь силу против тех, кто по определению слабее тебя. Типа принцип. — Вот скотина, — ничуть не обидевшись на то, что его выставили в не самом выгодном свете, рассмеялся Марк, — Я ему это вообще-то по секрету рассказал, а он, блять, всем подряд пиздит. У меня на него, между прочим, тоже дохуя компромата. Кажись, пора использовать его в деле. — Да ладно тебе, это не такая уж позорная история. Наоборот, очень ярко тебя описывает. — Ты хотел сказать, выставляет придурком? — Скорее показывает, что у тебя все в порядке с головой и ты никогда не выберешь путь агрессии и силы без острой необходимости. В наше время такое встретишь нечасто. Марк окинул его внимательным взглядом, будто бы подался немного ближе, либо это уже была галлюцинация бухого мозга, черт его знает, склонил голову в бок. Он глазами будто изучал, будто искал двойное дно, которого не было, и Назар невольно поежился, хоть и на террасе было тепло, и задержал дыхание. Ему невдомёк было, а какого, собственно, хуя происходило, но он и не особо задумывался об этом, пока пялился в ответ и рассматривал родинки на лице напротив. На щеке, под бровью, возле уха, их точно так же, как и на студии, захотелось соединить пальцем в треугольник, свободная рука даже потянулась сделать это, но Марк вдруг отвернулся, отобрал стакан обратно и, не вернувшись на прежнее, безопасное расстояние, коснулся плечом чужого плеча. Шарики заезжали за ролики с немыслимой скоростью. — Наверное, ты прав, — сказал он, посмотрев куда-то вниз, сделал глоток и продолжил, — В чем я точно уверен, что никакой больше агрессии на пустом месте. Я и раньше по такому не особо угарал, но обстановка обязывала. Теперь исключительно на мирных движениях. Назар не нашелся, чем ответить, кивнул, потёр ладони друг о друга. В его голову ворвался вопрос, которых он захотел задать прямо сейчас, хоть это и было не к месту, и он не смог себя сдержать, потому вновь подал голос. — А чё Идан, кстати, не приехал с вами? — Он завтра утром с Порчи и Ваней пригонит, — отозвался Марк, — Ему там по делам надо было смотнуться, а пацаны как раз только к фесту собирались приехать. — Понял, — кивнул Назар, испытав иррациональный укол досады, — Фит то ваш читать будете? — Не планировали, Идана же не вписывали в участие, да и он сам не предлагал. Думаешь, стоит? — Как хотите. Последнее Назар сказал нарочито небрежно, чтобы не спалиться случайно, и в каком-то странном порыве отобрал у Марка стакан снова, залпом опустошив его содержимое. Мир слегка покачнулся — виски никогда не был приоритетным напитком, но джина в барной карте, увы, не оказалось, потому все выпитое крепкое пойло внезапно дало в голову. Назар зажмурился, чтобы ненароком не свалиться, отлип от перил и отступил на шаг назад. — Ехать бы пора, — бросил он вслух, — Завтра к двенадцати надо уже быть на чеке. — Да, пора, — согласился Марк, встав к нему вполоборота, — А ты зачем на день раньше приехал, кстати? Вьюха? — Вьюха, — подтвердил Назар, — Но без съёмки, чисто текстом на портале Флоу потом выйдет. — Как прошло? — Пару вопросов про семью, альбом, фит, мерч и концерты. Ниче нового. — Новый день — картина та же, — хмыкнул Марк, — У меня вот послезавтра эфир на Студио, че-то мне подсказывает, что я уже знаю, о чем меня спросят. — Издержки профессии, — пожал плечами Назар, — Ну че, пойдем? И они ушли, сначала с террасы, затем, оплатив счёт, из рестика, доковыляли до метро, там остановились и принялись вызывать такси. Уставшая и сонная Маша, привалившись виском к плечу Димы, неотрывно пялилась в экран его телефона, затем вдруг подняла взгляд на Назара, залипавшего в мобиле, и нахмурилась. — Ты один до отеля поедешь что ли? — Ну да, — кивнул Назар, — А чё такое? — Поздно уже, — подметила Маша, — Вы ещё и выпили неплохо так. Может, все вместе поедем? Дим, установишь два адреса? — Не надо на два адреса вызывать, — вклинился в разговор Марк, — Вы езжайте в отель, я с Назаром сгоняю и вернусь. Ты ж не против? Он посмотрел на Назара с ожиданием, тот растерялся вдруг, с чего это его нужно было провожать, вспомнил об истории, услышанной на террасе, и, вопреки доводам разума, кричащем о том, что он не беспомощная барышня, кивнул. Без всяких зазрений совести он себе признавал — в данную секунду им руководило не стремление обеспечить себе безопасность, а желание подольше побыть с Марком, готовым снова поиграть в джентльмена и довести до места ночлега. — Тогда я вызываю, — решил тот, достав телефон из кармана, — Адрес какой? — Да не надо, я уже вызвал, — качнул головой Назар, — Ты, главное, свой адрес запомни. В Москве я не так хорошо ориентируюсь, быстро найти тебя не смогу. Дима прыснул со смеху, его сегодня, кажется, могло развеселить вообще что угодно, даже согнутый палец, Маша же наградила его строгим взглядом, полезла в сумку, достала свой телефон и, приняв очень сосредоточенное выражение лица, стала в нем что-то делать. Спустя пару секунд на мобилу Марка пришло новое уведомление. — Я отправила тебе адрес отеля, — объявила Маша, вскинув голову, — У тебя триста двенадцатый номер, ключ-карта во внутреннем кармане рюкзака. Если вдруг что — звони. — Спасибо, мам, — хмыкнул Марк, а когда она закатила глаза, потрепал ее по волосам, — Я любя, ты же знаешь. Через сколько тачка будет? — Уже, — вместо Маши ответил Дима, указав своим телефоном на обочину, — Зайди к нам, как будешь в отеле, есть, чё обсудить. Договорив, он повернулся к Назару и хлопнул его по плечу, Маша же, помявшись, все же протянула руки, приподнялась на носках и заключила в объятия. Поскольку она была бетой, ничем идентифицирующим от нее не пахло, но лёгкий цветочный шлейф духов, тянущийся от нее, был приятным, Назар набрал его полные легкие и отстранился. Маша улыбнулась. — Доброй ночи, — сказала она, сделав шаг назад, — И спасибо, что составил нам компанию сегодня. Теперь мне хотя бы есть, что выложить в Инсту, эти двое совсем безнадёжные, когда дело касается фоток. — Да не за что, — улыбнулся Назар, — Маякните завтра, как будете на площадке. Постараемся на месте уже словиться. Маша кивнула ему, отошла к тачке, дверь которой ей уже учтиво открыли, нырнула внутрь. Дима, махнув всем рукой на прощание, вслед за ней прыгнул в салон, после чего такси уехало в сторону центра, влившись в поток немногочисленных машин. Марк шумно вздохнул. — Ты завтра один будешь? — уточнил он, заправив руки в карманы косухи, — Ну в плане, никто из твоих не подтянется? — Миша должен приехать, — ответил Назар, — И Слава Рэдволл. Остальные отказались, у них свои дела. А чё? — Мирон предлагал после феста пойти тусить, — объяснил Марк, — Чисто своим кругом. Там Порчи, Ванек, Женя, Илья, мы с Иданом, Дима с Машкой. Не хочешь с нами? Назар отвернулся в сторону, не сразу ответив. Чисто в теории можно было согласиться, Дима и Маша вроде воспринимали его неплохо, Мирон тоже относился вполне дружелюбно, Порчи и Ваня, кажется, могли поймать коннект вообще с кем угодно, Идан, Женя и Илья, пусть и не были ему знакомы, вряд ли бы были против его присутствия, потому все вроде благоволило, однако Назар сомневался. Ему не хотелось быть лишним и не к месту, да и из всей этой компании он более менее хорошо знал только Марка, потому подмывало отказаться. С другой стороны, это вроде как был шанс прощупать почву, Миша же не зря собирался закидывать удочку и добывать информацию, как агент 007, и именно это стало причиной, по которой Назар, не взвесив толком все за и против, всё-таки кивнул. — Да, можно, — сказал он, растянув губы в непрочной улыбке, — Только я Мишу подтяну, окей? Он просто на фест приедет, чисто чтоб мне саппортнуть, всяко тоже захочет потусить. Ты ж не против? — Да, конечно, — кивнул Марк, — Тогда после феста не уезжайте, сразу с площадки поедем куда-нибудь. — Договорились. Долго стоять в неловком молчании, что повисло после разговора, не пришлось. Подъехала машина, они сели в салон, пристегнулись оба и помчались в сторону Тверской. Назар, припав головой к стеклу, прикрыл глаза, сжал в руках лежащий на коленях рюкзак. После раненного подъема, двухчасового интервью и выпитого виски клонило в сон, но спать в такси было непозволительно, это он зарубил себе на носу ещё лет в семнадцать, потому всеми силами сопротивлялся усталости, что стремилась взять верх и выбросить его из реальности. Назар ей этого не позволял — он каждые пару минут не без труда разлеплял веки, оглядывался по сторонам, убеждался, что все в норме, и снова впадал в состояние анабиоза, повторяя этот цикл из раза в раз. В какой-то момент он услышал, как щёлкнула кнопка фиксатора ремня безопасности, а в следующую секунду Марк подсел ближе, хлопнув себя по плечу. — Поспи, — предложил он, — Я растолкаю тебя, как приедем. Адрес какой? Наверное, Андрей не ошибался вовсе, когда намекал на то, что все очевидно, ведь Назар, ни секунды, сука, не задумываясь, скинул Марку поездку, улёгся на его плечо и, прости Господи, расслабился, позволив себе ненадолго задремать. Так он делал только в компании своих, Феди или Миши, потому что безоговорочное доверие к ним подразумевало то, что он мог не держать все под контролем сам, включая собственную безопасность, и тот факт, что в компании Марка он тоже взял и просто разрешил себе переложить на него задачу следить за обстановкой, говорил сам за себя. Дело уже было не в логических рассуждениях и критическом мышлении, а в коде древних установок, что нет-нет, да пробивались через постулаты современных реалий, даже у таких людей, как Назар, что привык плеваться на стереотипы и класть на них болт. Ведь в какой-то степени и он тоже был им подвластен, хотя бы потому что спал, блять, ночью в такси лишь по той простой причине, что рядом был альфа в лице Марка, рядом с которым он не чувствовал никакой угрозы. Наверное, будь Назар трезвый, он бы, ровно как и на студии, охуел с таких вот приколов, но он был слегка подбуханный, сонный и уставший, а потому выводы не дали ему по мозгам и не заставили подумать, куда, сука, все катится. — Назар, — раздался голос Марка где-то возле уха, — Просыпайся, мы доехали. Зевок, кивок, распахнутые глаза. Пару секунд ушло на то, чтобы осознать себя и свое местоположение, ещё три — чтобы поблагодарить водителя, отстегнуть ремень и выпрыгнуть из салона с рюкзаком в руках. Уже на улице Назар сам себе помял шею, разминая затёкшие мышцы, заприметил свой отель и качнул головой, отгоняя отголоски дрёмы. Чувствовал он себя не многим лучше, но хотя бы не трупом, что уже радовало. — Ну я пошел, — неуверенно протянул он, сделав шаг к Марку навстречу, — Спасибо, что проводил. И напиши, как будешь в отеле. — Напишу, — пообещал тот. Он подался ближе, не хлопнул по плечу как обычно, а обнял за спину, коснувшись носом плеча, обдал запахом имбиря, кедра и шалфея, замер на мгновение и отстранился. Назара засбоило, словно старую мобилу — он подвис, не сразу понял, чё кого, и пришел в себя, когда Марк уже отступил на шаг назад, схватившись за лямку своего рюкзака. В воздухе повисло непонятное что-то. — Спокойной ночи, — первый прервал молчание Назар. — До завтра, — отозвался Марк. Больше говорить было вроде и нечего, потому Назар, переступив с ноги на ногу, всё-таки развернулся и пошел в сторону отеля. Он миновал невысокую лестницу и вход, ресепшн, два лестничных пролета, длинный коридор, достал из кармана рюкзака ключ-карту, открыл дверь, завалился в номер и, включив свет, сел прямо на пороге, подтянув колени к груди. Единственным, что он понимал, было то, что он нихуя не понимал, и это, наверное, было не многим лучше того, что он догадывался — если вдруг Миша завтра выяснит, что между Иданом и Марком че-то есть, Назар скорее всего проебет не только гипотетическое и потенциальное что-то, но и хорошо налаженный на данный момент коннект тоже.

***

Территория Дизайн Завода, где и проходил фест, гудела и шумела, предрекая мощный движ ближайшие часа три минимум. На сцене уже выступал Рома Локи — недавно начавший стрелять, его поставили в самом начале по принципу распределения артистов в лайн-апе «от фрэшменов до легенд», потому он по замыслу организаторов и разогревал толпу, хотя та на скромный взгляд Назара была уже более, чем готова к рейву. Во всяком случае тому свидетельствовали дикие крики и охуенная отдача, ощутимая даже на бэке, где, разумеется, царила своя атмосфера, несколько отличная от той, что была на танцполе. — Следующий Томас Мраз, начало через двенадцать минут, — объявил в рацию один из организаторов, — Не забудьте вынести на сцену стойку. — Принято, — ответил ему женский голос из динамика, — Леш, тут вопрос по поводу пушек, Олег говорит, что они не работают. На чеке все нормально было вроде. Мы можем их проверить ещё раз? — Да ебаный в рот, — тяжело вздохнул Леша, и, вновь зажав кнопку, сказал, — Сейчас подойду, решим. Как только он скрылся из виду, Назара кто-то окликнул, он вздрогнул всем телом, когда на его плечо опустилась чья-то рука, развернулся и выдохнул. Перед ним стоял Миша. — Ты чё тут? — спросил он, кинув взгляд на сцену, — Локи пришел послушать? — Типа того, — кивнул Назар, — А ты чё? Уже успел накидаться? — Ага, — с улыбкой подтвердил Миша, явно не испытывая по этому поводу никаких угрызений совести, — И тебе, кстати, советую. Сразу веселее станет. — Не, спасибо, не хочу наебнуться на сцене. — Вообще это была не рекомендация. Пошли. Не дав возразить, Миша повел его за собой вглубь бэка, где народ активно готовился к выступлению и, говоря откровенно, по большей части просто бухал, не чувствуя такого уж высокого градуса ответственности. В этом, наверное, была вся прелесть сборных фестивалей: двадцать минут на сцене было не так уж и много, чтобы волноваться, но при этом привычный мандраж перед началом тоже присутствовал, позволяя и как бы чувствовать себя причастным к концертному движу, и не брать на себя абсолютно все. Назар такие мероприятия тоже любил — ему по большому счету было все равно, где отыгрывать сет, потому что отдача от аудитории всегда была мощной, и он подпитывался ею по самое не хочу, искренне кайфуя вместе с толпой. Конечно, это пришло не сразу, поначалу он нехило так ссал, но со временем улеглось, и теперь уже выход на сцену сопровождался для него не приступом тревоги, а щекочущим между ребер восторгом, подстегивающим выложиться на сто процентов и оставить всего себя слушателям, хором скандирующим его имя. Честный обмен, взаимность высшей степени. — Ты все запомнил? — долетел до слуха Назара слегка взволнованный голос Марка, — «Мулен Руж» врубай последним, ладно? — Да понял я, понял, — устало кивнул Дима, к которому были обращены эти слова, а затем, заметив Назара, оживился, — О, нашелся. Ты где ходил? — На Локи вышел глянуть. Вы чё тут? — А мы тут ждём тебя, чтобы тяпнуть по стопке, — вместо Димы ответил возникший будто из ниоткуда Мирон. Он обернулся, махнул кому-то рукой и крикнул, — Идите сюда, бля! И Даника тащите, хули он один шатается? Началась какая-то возня, Дима подтащил ещё один свободный стол к тому, что уже был заставлен бутылками, стаканами и закусками, Миша достал откуда-то камеру и принялся снимать происходящее. Назара оттеснило в сторону — из соображений логики он прибился к Марку, поскольку его хотя бы знал лично, а когда рядом с ним встала Маша, и вовсе выдохнул. Народ же постепенно подтягивался ближе. — Бля, Миро, ты не поверишь, кого они заявили в последний момент! — подойдя к Мирону, сказал Ваня, а затем, оглянувшись по сторонам, куда тише добавил, — Фару, прикинь. И не одного. — И чё? — не понял такой реакции Мирон, — Пацан нехило ебет, весной вон только А2 собрал. Чё удивляться то? — Да ты не понял, — покачал головой вставший с другой стороны Порчи, — Прикол в том, что… Он наклонился к Мирону и стал что-то нашёптывать ему, Ваня, так и озираясь по сторонам, тоже что-то поддакивал, попутно следя за тем, чтобы их не подслушивали. Все трое активно обсуждали какую-то тему, и по выражению их лиц трудно было сказать, приятная она была для них или нет. Что интересная, сомнений не было, ведь не один из них никак не отреагировал на прошедших мимо них Женю, Илью и Идана, лишь последнего они заставили задержаться, утянув в свой разговор. Бэк гудел не хуже сцены. — Тебе налить что-нибудь? — неожиданно спросила Маша, — Или ты не пьешь перед выступлениями? — Все он пьет, — не дав Назару вставить и слова, отбрил Миша, на время выключив камеру, — Налей ему что-нибудь, чтобы рожа такой кислой не была. — Завали по-братски, — лениво отмахнулся от него Назар, — Я все ещё не хочу упасть на сцене, так что накидываться не буду точно. — Может, тогда немного? — предложила Маша, окинув взглядом стол, — Тут есть виски и коньяк. Ну либо водка, если совсем не принципиально. Назар задумался над выбором, ни то, ни другое он особо не хотел, но иных вариантов на первый взгляд не было. Во всяком случае так казалось ему, спустя всего пару секунд Марк вдруг оживился, нырнул под стол и поднял с пола бутылку джина. — М? — вопросительно выгнул он бровь, растянув губы в улыбке, — Как тебе? — Уже лучше, — усмехнулся Назар, поймав себя на мысли, с чего вдруг Марк вообще запомнил, чё он пьет, — Джин можно. Великая троица, прекратив секретничать, все же подтянулась к ним, Назар поздоровался ещё раз с Порчи и Ваней, хоть и видел их уже сегодня, протянул руку Идану. Тот пожал ее, одарив непрочной улыбкой, встал ближе к Диме. Мирон принялся говорить тост. — Ну че, господа и дамы, выпьем за фест, — объявил он, схватившись за початую бутылку коньяка, — Всем желаю хорошо выступить и от души насладиться моментом. Сегодня Дизайн Завод, а завтра Олимпийский, baby step. — Всего-то нужно семь лет ебашить, как не в себя, — рассмеялся Ваня, заправив за ухо сигарету, — А так, конечно, все будет. — Не негативь, — осадил его Мирон, — Это мы просто окольными путями шли, молодая смена поумнее будет. — Хотелось бы верить, — усмехнулся Дима, передавая Идану стакан, — Пока на старте трудно строить теории. — Все будет, — заверил его Илья, — А если вы ещё и пойдете… Женя, не дав ему договорить, пихнула его локтем под ребра, сунула ему в рот бутерброд и тем самым заткнула на неопределенное количество времени под одобрительный смех Мирона. — Я всегда говорил, что она золото, — довольным тоном сказал он, — Жек, ну вот че бы мы без тебя делали? — А ты не сильно обольщайся, — фыркнула Женя, пальцем указав на стакан в его руках, — Этот последний. В противном случае я заставлю выпить тебя Энтеросгель, чтобы не было, как в Новосибирске. — Ну Же-е-ек, — протянул Ваня, посмотрев на нее с мольбой в глазах, — Ну давай не сегодня, пожалуйста. Классная же атмосферка, чё теперь вспоминать о прошлых ошибках? — Стоп, а чё в Новосибе было? — опомнился Илья, вытащив таки изо рта свой бутерброд, — Вы опять нажрались до концерта, скоты такие? — Так, надо выпить! — явно спасая свою шкуру от чужого праведного гнева, объявил Мирон, — За охуенный фест! Он поднял свой стакан в воздухе, все остальные поспешили к нему присоединиться. Назар на секунду растерялся, за наблюдением за всей этой сценой он как-то упустил тот факт, что себе надо было налить, но Марк пихнул ему некое подобие джин-тоника, намешанного из того, что было, потому они, запрыгивая в последний вагон, присоединились к толпе и чокнулись со всеми. Лишь бы не головой, подумалось Назару, пока он опустошал свой стакан. — Кто на перекур? — спросил Ваня, добив свою порцию коньяка, — Порчан, пойдешь? Порчи, кажется, не до конца понял, чё от него хотели, но, увидев в руках Вани зажигалку, сразу воспрял духом и первый поперся в курилку. За ним ушли Дима с Иданом, Илья с Женей же взяли в оборот кого-то из организаторов, потому на какое-то время стало немного тише. Марк вздохнул. — Че-то я ссу, — нервно усмехнулся он, наблюдая за тем, как в сторону сцены прошествовал Федор Инсаров, — Бля, а если я слова забуду? — Попросишь вырубить бит и зачитаешь снова, — пожал плечами Назар, — Не переживай ты так, тебе всего пять треков надо исполнить. Ну или шесть с учётом «Последнего билета», но там мы вместе будем. Хочешь его вперед толкнем, чтобы ты со мной начал? Ты ж как раз сразу после меня выходишь. — А разве так можно? — удивился Марк, — Там же сет уже расписан. — Так у тебя свой ди-джей. Поменять пару треков местами вообще не проблема. — Если надо, я скажу Диме, чтобы он включил «Последний билет» первым, — сообщила Маша, услышавшая их разговор, — Только Славу надо будет предупредить, чтобы он его на конец твоего сета переместил. — А где он, кстати? — спросил Миша, убирая камеру в сумку, — Пойду-ка найду его, а то проебет ещё выход. Подмигнув напоследок, он свалил в неизвестном направлении, Назар проводил его взглядом, подметив, что футболка нихуя не сочеталась с шортами по колено, повернулся к Маше. Та внезапно тоже куда-то засобиралась. — Что-то они долго, — бросила она вслух, хотя с момента, как пацаны вышли на перекур, прошло от силы минут пять, — Пойду проверю, все ли в порядке. Вскоре и Маша покинула бэк, потому Назар с Марком остались вообще одни в окружении организаторов, других чуваков, заявленных на фест, и их менеджеров. Обстановка не была напряжённой, разве что несколько суетливой, поскольку масштаб все же был немалый. Назар зевнул. — Не хочешь к сцене сходить? — уточнил он, — Хоть глянешь, чё там и как. — Погнали, — кивнул Марк, поставив свой стакан на стол, — Там ща кто выступает то? К моменту их появления на сцене выступал уже Федор Инсаров, исполняющий треки с последнего альбома, на лестнице топтался Лизер, готовящийся к своему выходу. Впрочем, помимо него закулисье оккупировали ещё двое, явно не слишком увлечённые фестом, но определенно увлечённые друг другом. Такой вывод был сделан, исходя из того, что парочка, скрывшись, как они полагали, от чужих глаз, самозабвенно сосалась, забив на снующих мимо организаторов. Назар, заметив их, смутился на секунду и отвернулся тут же, не подглядывать же было, право слово, а затем застыл и на автомате снова посмотрел, не поверив своим глазам. Это был Фара, и был он ни с кем иным, как с Максом Многознаалом. — Ебать, — не сдержавшись, пробормотал себе под нос Назар, снова отвернувшись к сцене. — Чё такое? — полюбопытствовал Марк, а заметив этих двух, что, кажется, и не планировали давать по тормозам, выгнул бровь в вопросе, — Это Фара? С кем он? — Могу ошибаться, но вроде с Многознаалом. — Не знал, что они встречаются. — До сегодняшнего дня никто не знал, кажись, — усмехнулся Назар, — Я думал, Макс вообще бета. — Есть такое, — кивнул Марк, — Хотя на альфу тоже смахивает. Они прям тут потрахаться собираются что ли? — Да забей, их от гормонов штырит просто. — В смысле? Назар посмотрел на Марка с долей сомнения, нахмурился. Даже отсюда чувствовался нехилый такой микс чужих запахов (роза, жасмин и ваниль превалировали, это скорее всего был Глеб, феромон читался как чисто омежий), концентрация была реально немалой, из чего следовал вывод, что у кое-кого приближалась или уже даже начиналась течка. Не почуять было нереально, шлейф был убойный, о чем Назар и сказал, потерев нос. — Запах, — объяснил он, — Ты разве не чувствуешь, как пасет? Марк лишь после его слов пошевелил ноздрями, резко подавился воздухом, закашлялся и, успокоившись, кивнул. — Ладно, ты прав. Пиздец сахарная бомба. — Тоже не переносишь слишком сладкий запах? — Не то, чтобы прям не переношу, — отозвался Марк, — Скорее просто не фанатею. А ты? — И я, — ответил Назар, — В целом похуй, но на постоянной основе тяжело контактирую с теми, от кого слишком сладко пахнет. У меня одна училка в школе преподавала, у нее феромон был прям приторный. Как ща помню: корица, абрикос и карамель. Я каждый раз на ее урок шел, как на каторгу, аж башка кружилась. А альфам было хоть бы чё, они, наоборот, дурели с этого запаха. — Надеюсь, она хотя бы не важный предмет вела? — Географию. А я ее на ЕГЭ ещё потом сдавал, чтобы в универ поступить, прикинь. — Сплошные испытания, — беззлобно усмехнулся Марк, — Как сдал в итоге? — Восемьдесят три балла вроде, — пораскинув мозгами, не без труда вспомнил Назар, — Но не обольщайся, я пару вопросов в толчке скатал. Там какой-то чувак из другой школы шпоры протащил, он мне помог немного. Это ща детей шмонают, как особо опасных преступников, раньше попроще все было. — Ну восемьдесят три это так-то неплохо, даже если ты скатал пару вопросов. А остальные предметы как сдал? — Да хуй его знает, я не помню уже. На проходной в универ хватило, и слава Богу. — Но в дипломе при этом одни пятерки? Назар нахмурился, не сразу доперев, к чему это было сказано, вспомнил о строчке из собственного трека, звучащей как «я закончил вышку — там одни пятерки», и улыбнулся. — В универе было проще, чем в школе, — подметил он, — Половину можно было купить, вторую — закрыть за пару дней. Не скажу, что я учился пиздец как хуево, но уж точно не воспринимал образование, как дело всей жизни. Были вещи поважнее, чем ебашилово за красный диплом, который мне и так достался без каких-либо напрягов. — Образование важно так-то, — протянул Марка, глядя на сцену, на которой уже Лизер скакал под одобрительный гул толпы, — Даже если ты не собираешься работать по специальности, универ как минимум учит впитывать инфу и находить ее из разных источников. Ну и настраивать коннект и обрастать связями — тоже. — Последнее применимо не всегда, — покачал головой Назар, — Я из универовских общаюсь только с Федей и ещё одним чуваком, когда в Иркутск пригоняю. Спорт и музло принесли мне намного больше связей и знакомств, чем все годы учебы вместе взятые. — Наверное, у всех в этом плане по-разному. — Скорее всего. Они замолчали на какое-то время, наблюдая за выступлением Лизера, Назар подметил про себя, что тот, поступив логично, начал сразу с нового дропа, заценил звучание вживую (ниже по качеству, чем на записи, но не так критично, хотя бы в бит попадал) и отвлекся, когда совсем рядом ярко запахло ванилью. В носу защекотало. — Хей, парни, — раздался сбоку знакомый голос, — Вы просто стоите, или мы с расписанием лайн-апа ошиблись? Назар встал вполоборота, увидел Глеба (рот у того был малиново-красным, как будто последние десять минут он упорно пил чью-то кровь, светлые волосы, собранные в пучок — растрепанными, а уши — алыми) и вздернул уголки губ в подобии приветственной улыбки. Истеричная юная звезда, может, и не вызывала своим творчеством шквала позитивных эмоций, но во всяком случае была крайне пробивной и, как ни крути, талантливой, а потому располагала к себе, будучи к тому же такой же омегой. Одна лодка, все дела. — Просто стоим, — подтвердил Назар, протянув руку, — Обла. — Фара, — без кривляний ответил на рукопожатие Глеб, — Наслышан. Парт на «Bottom» хорош, мне прям зашло. Рефлексия от артистов с агрессивной подачей всегда звучит интересно. — Спасибо, — беззлобно усмехнулся Назар, — Я солдат другого фронта, но иногда тянет на лирику. Глеб хмыкнул себе под нос, не став больше ничего говорить, заметил стоящего рядом Марка и, выгнув бровь с вопросом «Маркул же?», протянул ладонь и ему. Правда стоило ему пожать чужую руку, его покачнуло на месте, он отступил на шаг назад и сипло втянул воздуха в грудь. Назар догадался первый, в чем дело. — Может, подавители? — наклонившись ближе, тихо спросил он, — Если надо, я дам, у меня с собой. — Не, спасибо, я не сижу на колесах, — качнул головой Глеб, облизнув перосохшие губы, оглянулся, — У меня природная заглушка при себе. — Уверен? — не сдался так сразу Назар, — Тут дохуя альф, в таком состоянии и в обморок свалиться можно. Глеб с тихим «спасибо, но не стоит» сделал ещё один глубокий вдох, откинув голову назад и оголив худую шею, и только тогда Назар заметил на ней прямо возле татуировки в виде надписи «memento mori» небольшой шрам от зубов. Все стало понятно тут же, со свистом последняя деталь влетела на свое место, и вопросов, а что, как и почему, не осталось вовсе. — Порядок? За спиной Глеба, будто зловещая тень или ангел-хранитель, возник Макс, что осторожно опустил руки на его плечи, наклонился ближе и заглянул в лицо. Глеб тут же запах ванилью, ярко и пряно, прикрыл глаза и закивал, как болванчик на панели машины. — Теперь да. Не уходи далеко, окей? Я не хочу ебнуться прямо на сцене. — Да куда уж я от тебя, — вздохнул Макс, обняв Глеба со спины одной рукой за живот, заприметил Назара с Марком, все ещё стоящих рядом, и протянул свободную ладонь, — Здорова. Максим. Расшаркиваться на долгие разговоры никто не стал, Назар, догадавшись, что мешаться все же не следовало, глазами указал в сторону бэка, и Марк, к счастью, поняв намек, едва заметно кивнул. Они потому досмотрели выступление Лизера, пожелали удачи парням, а затем незаметно ушли и, уже отойдя на приличное расстояние, синхронно усмехнулись. — Я почему-то думал, что Фара с Депо мутит, — первый подал голос Марк, когда сцена осталась позади, — Они вроде постоянно вместе трутся, все считали, что у них отношения. — Я тоже, — кивнул Назар, — Но, видать, там реально просто дружба, как они и говорили. А вот от Макса не ожидал. — В каком плане? — Да они просто разные очень. Глеб башкой совсем ещё пиздюк, в рок-звезду играет, все треки — про разбитое сердце, наркоту и ножи в спине. Максимализм короче. А Макс, он как-то… Не знаю. Поспокойнее что ли. Это даже по текстам заметно, он охуеть какой рассудительный, если оценивать через музло. Есть в нем че-то такое… — Стабильное, — подсказал Марк, когда нужное слово так и не было подобрано, — В целом да, согласен. Но кто знает, может, у Глеба просто образ такой. Я вон тоже пиздострадальца в треках изображаю, а в жизни лыбу давлю по поводу и без. — Не, Глеб искренне верит в то, что говорит, — возразил Назар, — Мне не все его музло заходит, но чисто с точки зрения эмоционального вклада он на самом деле себя наизнанку выворачивает. А вот у тебя образ и реальность совпадают. Ну не в том плане, что ты всюду пиздострадалец, а в том, что ты не преувеличиваешь и не врешь в треках. Та же искренность, что у Глеба, но без крайностей что ли. Марк на его слова только пожал плечами, мол, может, так оно и есть, ещё раз оглянулся, хотя сцена осталась уже далеко позади, и, немного помолчав, вновь подал голос. — Мне показалось, что ты удивился, когда увидел у него метку. — Есть такое, — подтвердил Назар, не видя смысла врать, — Я с ним лично не знаком, мы максимум друг на друга в Инсте подписаны, но у него образ какой-то… Свободолюбивый что ли. Такое впечатление было, что он не скоро во что-то серьезное влетит, а тут метка. Это было немного внезапно. — По-твоему, метка как-то притесняет свободу омеги? — нахмурился Марк. — Как минимум привязывает ее к одному альфе. Я не вижу в метке ниче плохого, просто на мой взгляд строить отношения можно и без нее. А то мало ли, вдруг расстанетесь, а тут клеймо ещё в подарок. Такое лучше делать по серьезке и хорошо подумав перед этим. — А в какой момент становится понятно, что можно ставить метку? Ну типа отношения же не сразу начинаются серьезными, u know. Есть какой-то определенный рубеж? — В душе не ебу, — вздохнул Назар, поймав себя на мысли, что все свои рубежи он уже прошел, а впоследствии проебался и теперь уже ни на что не рассчитывал в целом, — Не, этап есть, просто для каждого он свой. Кому-то нормально и через неделю метку ебнуть, кому-то год понадобится, чтобы согласиться. А кому-то в принципе это нахуй не нужно, и без метки тоже нормально. Задать очередной вопрос Марку не дал Дима, заметивший своего подопечного, он сгреб его в охапку и потащил куда-то в сторону, чтобы что-то там обсудить. Назар потере даже не расстроился, ему не очень хотелось продолжать начатую тему, а теперь необходимости в этом не было вовсе, потому он без зазрений совести поперся к столу, намутил себе стакан джина и собрался было опустошить его, но отвлекся на появившегося рядом с ним Ваню, что весело присвистнул, вздернув брови. — А я смотрю, кто-то решил играть не по-детски, — усмехнулся он, взявшись за бутылку коньяка, — Ну че, вздрогнем? — А тебе не лишка? — не скрывая скепсиса в голосе, уточнил Назар, — У меня это всего-то второй стакан. — А мне всего-то нужно быть на бэк-вокале, — парировал Ваня, налив себе коньяка, — Так что сегодня мне можно все. Назар не стал спорить, чокнулся с ним, влил в себя джин, поморщился и зажевал кусок апельсина. В нос ударило цитрусом, впрочем, не только из-за закуски, но и из-за Вани, пахнущего мандарином, ладаном и древесной корой, что, уничтожив свою порцию коньяка, довольно причмокнул губами. — Вот если без понта, сколько можешь выжрать и не вырубиться при этом? — поинтересовался он, отправив в рот бутерброд с колбасой, — Литр водки осилишь? — В старые, добрые мог и два, — отозвался Назар, — Но ща уже угомонился, стараюсь на крепкое не налегать. А чё? — На афтепати со мной пить будешь, — бесцеремонно решил Ваня, — А то эти дохуя выносливые альфы после пятой стопки вырубаются, и я один, как алкаш, догоняюсь. Надоело, бля. — Так ты тоже альфа. — Но я после шота текилы не отключаюсь на барной. — Не пить не пробовал? Без бухла тоже весело бывает, советую. — Мэн, мы встряли в русском рэпе по уши. Как тут без бутылки вывезти то? Назар заржал, откинув голову назад, щёлкнул пальцами в знак того, что панч засчитан, и, поймав боковым зрением Идана и Марка, что шептались о чем-то своем, кивнул. — Окей, забились. Будем пить вместе. — Ну вот и отлично, — заключил Ваня, — Тогда пока что возьмём тайм-аут, чтобы на сцене не проебаться, а в баре хорошенько погудим. Они отбили друг другу кулачки, будто были каким-то заговорщиками, хотя сегодня вообще впервые побазарили лично, Назар поправил септум в носу и, вздохнув, с нажимом потер лицо. До выхода на сцену оставалось ещё около получаса, и он, блять, мечтал, чтобы это время пролетело как можно скорее, ведь меньше всего хотел наблюдать за тем, как Марк и Идан, стоя в сторонке от всех остальных, секретничали, почему-то сильно походя в таком виде именно на Глеба и Макса.

***

— Йоу, Москва, как у вас дела? — спросил Назар в микрофон, подойдя ближе к краю сцены, — Готовы дальше разъебываться? Толпа, уже активная и живая, ответила радостным воплем, от которого волосы на шее встали дыбом, Назар мелко вздрогнул, на автомате поежился и, широко улыбнувшись, дал Славе отмашку врубать минус на «Chains». — Тогда давайте сделаем это вместе, — сказал он, вызвав ещё один залп криков и, дождавшись начала первого парта, вступил секунда в секунду, — На мне цепи, цепи, с виду весом — центнер… Выступать было легко и просто: аудитория мало того, что сама по себе была подвижной, так ещё и хорошо разогретой предыдущими артистами, потому Назару даже не приходилось ее раскачивать. От него требовалось всего-то поддерживать прежний настрой, зачитывать без накладок и давать шума, и с этим он справлялся на ура, не прилагая большого количества усилий. Нет, конечно, он выкладывался на сотню процентов, как делал всегда, ведь уважал своих слушателей и ценил их лояльность, но выше головы на этот раз прыгать ему не пришлось, ведь люди и сами были не прочь отжечь, не ожидая, пока Назар заставит их начать двигаться. Он по фасту зачитал трек с невыпущенного пока альбома, затем — ещё три, в перерывах между то и дело спрашивая, все ли целы после слэма и не нужна ли кому помощь, а затем, взяв небольшую передышку перед фитом, вновь встал у края сцены и, чтобы перевести немного дух, принялся говорить. — Да, чувак, я заметил тебя, — кивнул он парню, что в дальнем ряду размахивал плакатом с его ником, — Круто выглядит. Тебе подписать его? Чтобы услышать ответ, пришлось даже снять монитор и наклониться ещё ближе к толпе, но даже это, увы, не помогло разобрать хоть слово. Благо, люди рядом с тем парнем сориентировались быстро, резво передали плакат на сцену вместе с черным маркером и объяснили, что подписать нужно для Влада. Назар, присев на корточки, оставил размашистый автограф. — Ты только на Авито не выкладывай потом, я ж от всей души, — пошутил он, отдав плакат вместе с маркером обратно первым рядам, чтобы те вернули его хозяину, — Чисто тебе на память. — Я на стену дома его повешу! — крикнул парень, чтобы его точно услышали, — От души, бро! — Всегда пожалуйста, — кивнул Назар, выпрямившись, — Так, чуваки, а ща вопрос. Клипец последний все чекнули? Толпа одобрительно загудела, подтверждая, что все они уже давно посмотрели и заценили, Назар улыбнулся, почувствовав, как закололо в кончиках пальцев, кинул быстрый взгляд на бэк, где Марк, переступая с ноги на ногу, ждал своего выхода, и продолжил. — Согласен с вами, мне тоже результат понравился. Я на «in person» ещё говорил, если кто смотрел, что изначально не планировал ваще этот фит, но как-то само все получилось, и он в итоге вышел. Это на самом деле очень показательная хуйня, что когда нет никаких ожиданий, все складывается круто. И даже если спросить потом себя, кем ты стал, может выясниться, что именно так ты и хотел жить. Последние слова, сыгравшие, как затравка, вновь подняли шум, Слава, уже предупрежденный, что к чему, включил бит. Назар повернулся к застывшему на бэке Марку, что почему-то не спешил выходить к людям, нахмурился и кивнул на место рядом с собой, но это не сработало. Марк будто оцепенел, он сглотнул, открыл было рот, и одному Богу известно, что бы сделал дальше, если бы Порчи с Ваней не толкнули его в спину. Иных вариантов, кроме как вылезти из укрытия, у него не осталось, потому он выпорхнул таки на сцену, попутно врубая монитор на левом ухе. Чтобы хоть как-то помочь ему влиться, Назар, во-первых, начал зачитывать его парт вместе с ним, дабы ни одна из строчек не выпала, а во-вторых, обнял его одной рукой за бок, силясь успокоить присутствием. Уже вот это хоть какой-то успех возымело — Марк оживился, хлопнул ладонью по спине, отстранился и залетел на бит, на удивление, звуча точно так же, как и на записи. Что он дико волновался, было понятно по его дрожащим ногам и запаху кедра, но он хотя бы не падал и не спотыкался, чем Назар уже был доволен. Сам он держался отлично, все же опыт некоторый был, потому совершенно спокойно исполнил свой парт, помог вытянуть финальный припев и под конец накидал от балды войс-тегов в майк, вызвав очередной залп восторженного рева. Когда биты стихли, он хотел было сказать что-нибудь, но Марк, внезапно оказавшийся рядом, снова оплел его своими длинными руками, и Назару не осталось ничего, кроме как ответить на объятия. — Спасибо, Москва, это было круто! — объявил он, отойдя на шаг назад, — Дайте шума для Маркула! Толпа шума дала охотно, Назар аж вздрогнул от того, насколько громко это было, повернулся к Марку лицом и кивнул. Тот продублировал его жест, подтянул штаны, дождался, пока люди утихнут, и указал рукой в сторону Назара. — И ещё немного шума для Облы, — на удивление ровным тоном сказал он, вздернув уголки рта в подобии улыбки. Под довольные крики людей Назар поплелся к краю сцены, не сдержавшись, по пути хлопнул Марка по плечу в знак поддержки и лишь после этого скрылся на бэке. Там его встретил в первую очередь Миша — он тут же отобрал майк, привычным движением вырубил мониторы, сунул в руки пластиковый стакан с джином и потрепал по мокрым волосам. — Красавчик, бро, — одобрительно улыбнулся он, — Самому как? Зашло? — Ваще пиздато, — кивнул Назар, хлебнув из стакана, — Толпа прям живая, кайфово было выступать. И слэм — полный разъеб. Надеюсь, потом видосы кто-нибудь выложит, хочу со стороны на это ещё раз посмотреть. — Ещё и по времени вписался, — подметил Миша, посмотрев на часы на запястье, — Прям секунда в секунду, даже на пару минут не задержал. Прогресс. — Если бы это был мой сольник, я бы ещё полчаса скакал. — Я и говорю — прогресс. Учимся вписываться во временные рамки, а не исполнять до посинения и пока я тебя за уши со сцены не вытащу. Назар заржал, чуть не подавившись джином, пихнул Мишу в бок. Тот, как ни крути, конечно, был прав — часто такое случалось, что концерты заканчивались позже планируемого, но не из-за задержек и накладок, а из-за неумного желания ещё немного побыть на сцене и согласиться исполнить что-нибудь на бис. Назар любил внимание, чего уж душой кривить, а ещё любил отдачу от аудитории, потому всегда выступал дольше положенного, за что Миша каждый раз давал ему по башке, мол, время аренды клуба не резиновое. В этот раз, к его же счастью, наличие ещё двух артистов в лайн-апе сберегло его от необходимости проводить очередную профилактическую беседу на тему «ты не можешь давать концерты по два с лишним часа». — А ты хорош, — возникший из тени бэкстейджа Ваня хлопнул Назара по плечу и кивнул на сцену, — Охуенно работаешь с аудиторией. Сам то кайфанул? — По полной, — подтвердил Назар, — Ты чё как? Как настрой? — Настрой разъебать толпу окончательно, если Марк оставит нам такую возможность, — хмыкнул Мирон, выглянув из-за спины Вани, — Нет, ну вы видите, чё он творит? А час назад заливал, что ссыт. Назар перевел взгляд обратно на сцену, едва слышно усмехнулся. Марк и правда рейвился, будто в последний раз: он вполне непринужденно зачитывал «Пьяного DJ», прыгая из стороны в сторону, раскачивал толпу и не выглядел как человек, что ещё полчаса назад трясся от страха. Напротив, он будто откровенно кайфовал с собственного выступления, и то ли так сказался алкоголь, то ли удачный старт, но в любом случае зажиматься и дрожать он перестал. Вот уж где точно был прогресс, так это в его самоощущении на данный момент. — Он же ещё вроде «Мулен Руж» последним читать будет, — вспомнил Назар, — Народ под конец точно охуеет. — Значит, нам останется только шлифануть для красоты, — весело заключил Ваня, — Потому что я в душе не ебу, чё мы можем противопоставить «Мулен Ружу». Миро? — Только если «Девочку-пиздец», — задумчиво протянул Мирон, потерев подбородок, — Ну или «Безумие». — А ты разве исполняешь «Безумие»? — удивился Миша, — Я думал, вы этот трек полностью убрали из сета. — Вообще на какое-то время мы реально его убирали, но потом… Пока Миша базарил с Мироном и Ваней по поводу конфликта с Олегом ЛСП, из-за которого «Безумие» и было на какой-то срок исключено из концертной программы, Назар, отдышавшись, наконец, вернул свое внимание к сцене, на которой Марк, потягивая джин-тоник из стакана, услужливо принесённого на пульт стоящим возле Димой Иданом, рассказывал о том, как ему пришла идея написать «Крэк-1». По боку на бэке крутилась Маша с телефоном, она что-то увлеченно снимала (вероятно, для Инсты, чтобы хоть какой-то контент был) и, судя по выражению ее лица, была не совсем довольна результатом. Назар, заметив это, пихнул Мишу в бок. — Бро, у тебя камера с собой? — уточнил он, а получив кивок, попросил, — Помоги Маше, поснимай немного Марка. Она уже всяко заебалась ему контент для медийки пилить. Миша вообще без всяких споров поднялся на сцену, по пути вынимая камеру из сумки, когда он ушел, на его место встал Мирон, готовящийся к своему выходу, и внимательно посмотрел на Назара. — Облегчаешь окружающим тебя людям жизнь? — Иногда не только собираю свою и ломаю чужие, — усмехнулся Назар, отославшись на парт из трека, показанному Мирону ещё в Сапсане, — Да и Миша все равно хуи пинает, пусть хоть делом займётся. — А он по итогу согласился стать твоим менеджером? — внезапно спросил Ваня, — Я просто слышал, что ты на вьюхе для Студио говорил, мол он отказывается постоянно, хотя вы вроде сработались уже. Или так и морозится? — Пришлось тактически отступить, — вздохнул Назар, — У Миши много работы из-за паблика, он не сможет совмещать свои проекты и мой продакшн. Поэтому я теперь в поисках менеджера. — А вот это ты по адресу, — просиял Мирон, — У Илюхи дохуя отличных спецов, ты подойди к нему после феста, он точно кого-нибудь посоветует. Либо к Женьке, она тоже шарит. Зуб даю, найдет тебе отличного менеджера в кратчайшие сроки. — Прям отличного? — Это же Женька, — рассмеялся Ваня, — У нее не бывает неидеально. Назар позволил себе непрочную улыбку, кивнул в знак согласия. Пусть с Женей он лично не был знаком, в том, что она была профессионалом и к тому же перфекционисткой, сомнений не было вовсе. Чего только стоили ее организаторские способности, она вон за какие-то десять минут заставила весь мужской коллектив перестать бухать, протрезветь и хором проговорить последовательность исполнения треков. Даже Мирон, кажущийся довольно своенравным человеком, послушно отложил стакан, встал по стойке смирно и трижды без запинок перечислил все, что должно было войти в сет. Он, как и Ваня с Порчи, выдрессированы были нихуя себе, что не могло не вызвать у Назара вместе с удивлением ещё и беззлобный смех. Вроде Женя в этом балагане была единственной омегой, по определению являющейся более уязвимой и ведомой, а на деле это альфы вокруг нее ходили не цыпочках, боясь вывести ее из себя или где-то налажать. Вот уж точно больше, чем семья. — Готовность три минуты, — обдав всех вокруг запахом магнолии, розового масла и орхидеи, сообщила ранее упомянутая Женя, подошедшая на бэк вместе с Ильёй и Порчи, — Дарио, иди сразу к пульту, Дима все равно уже заканчивает. Ваня, где твоя маска? — На месте, — вынув из-за пазухи маску Охры и натянув ее на лицо, отозвался Ваня, — Майк тоже при себе. — Отлично, — кивнула Женя, проводив ушедшего на сцену Порчи, благоухающего преимущественно коньяком и почему-то грейпфрутом, взглядом, — Мирон? — Все тут, — махнул микрофоном тот, второй рукой поправив монитор в ухе, — У нас сколько времени то? Минут двадцать? — Ровно на шесть треков. Много не говори, иначе не впишемся в тайминги. В конце можешь что-нибудь заанонсить, если хочешь. — Даже баттл? — чуть неверяще спросил Ваня, из-под маски голос его прозвучал немного глухо, но все равно удивленно, — Вы ж говорили, что баттлы рекламить нельзя, только концерты, шоп и туры. — Это касалось баттлов, на которые не было официального подтверждения, — вклинился в разговор Илья, — Причем с обеих сторон. Нельзя делать анонс, пока все участники не согласуют свое присутствие. Про баттл с Гнойным сказать уже можно. — И все же я советую упомянуть тур, — настояла Женя, — Баттл сам по себе на слуху, а вот стадионы нам надо как-то собрать. И про шоп скажи что-нибудь, зря что ли столько времени с ним мучаемся. — Ja-ja, mein Führer!, — отдав ей честь, воскликнул Мирон, — Gib mir das kommando! — Будет сделано! — гоготнул Ваня, поправив полы мантии, и на ломаном немецком добавил, — Ein Volk, ein Reich, ein Führer! Отбив друг другу кулачки, они выскочили на сцену до того, как Женя успела хотя бы прикрикнуть на них. Назар заржал — ему и раньше казался несколько забавным тот факт, что Мирон, будучи евреем, эмигрировал в Германию, а то, что они с Ваней, не боясь осуждающих взглядов, ещё и декламировали нацистские слоганы, и вовсе пробивало на смех. Даже Женя, скинув с себя маску самого серьезного человека на свете, расплылась в непрочной улыбке и покачала головой. — Как дети малые. — А ты представь, что будет в туре, когда к ним присоединится Эрик, — вздохнул Илья, — Цирк Дю Солей на гастролях, блять. Дай Бог нам нигде не проебаться с их то уровнем ответственности. Цирк Дю Солей, впрочем, проебываться хотя бы сегодня явно нигде не собирался. Порчи резво принял эстафету у Димы с Иданом, Мирон, обняв Марка и попросив толпу проводить его, как следует, сходу начал благодарить всех, кто пришел на фест. Ваня притаился за его спиной, готовый уже отыгрывать сет, и весь этот слаженный механизм определенно не намеревался давать сбоев во время своего выступления. Во всяком случае Назар лично был уверен, что все у них пройдет, как надо (не зря ж они уже семь лет турили и задавали всем в индустрии реально высокую планку), а потому переключил свое внимание со сцены на завалившегося на бэк Марка, снимающего с себя мониторы дрожащими руками. — Ебануться, — бросил он вслух, явно не обращаясь к кому-то конкретному, — Это чё ваще было? — Могу ошибаться, но вроде как твое первое выступление в России, — предположила Женя, забрав у него уже отключённый микрофон, — Воды? — Водки, — нервно усмехнулся Марк и обратился к Диме, — Ну как? — Заебись все, — кивнул тот, — Старт прям удачный получился, людям понравилось. — Ты ваще молодец, — подхватил Миша, пряча свою многострадальную камеру в не менее многострадальную сумку, — Для первого раза это был лютый разъеб. Я потом скину, чё наснимал, кадры — закачаешься. — Ну и слава Богу, — выдохнул с явным облегчением Марк, а затем, заметив Назара, улыбнулся, — Спасибо большое. Я хуй знает, как бы вывез, если бы с тобой не начал. Он в довесок, уже приличной пьяный и пересравшийся сотню раз за день, полез обниматься, Назар растерялся на секунду (все же рядом стоял Идан, неловко как-то было), но сразу не отстранился, а похлопал по спине свободой от стакана рукой в качестве приободрения и лишь затем отодвинулся назад. — Ты красавчик, — не кривя душой, заявил он, — Все сделал, как надо. Самому то зашло? — Пока не понял, — пожал плечами Марк, — Но вроде нигде не налажал, на том спасибо. Если дальше получится так же без проблем отыгрывать, можно будет в тур следующей весной скатнуться. — А лучше осенью, — подметил Илья, — В этом году. Букинг готов взять на себя всю организацию, только свистни. — Рано ещё, — махнул рукой Дима, — У нас треков для полной программы не хватит, так что придется до весны подождать. Там, может, че-нибудь придумаем. Пока Дима и Илья обсуждали между собой, когда лучше ехать в тур, не спрашивая при этом Марка, мнение которого вроде как было самым важным, на бэке ажиотаж потихоньку стихал, поскольку Мирон, отрывающийся на сцене, был последним из выступающих артистов и, так сказать, вишенкой на торте. В его профессионализме не сомневался никто, а потому все уже заметно так расслабились, не включая Женю, что наблюдала за происходящим, то и дело поглядывая на часы на своем запястье. Следя за ней, Назар мимолётно думал, что, наверное, найти в качестве менеджера девушку было бы действительно неплохим решением, но так как он пока ещё не имел вообще никаких вариантов, эти размышления он оставил на потом, когда уже действительно припрет и придется что-то срочно предпринимать, лишь бы отыскать хорошего специалиста в команду. — Так, трудящаяся молодежь, в бар все едут? — громко спросил Илья, привлекая к себе внимание всех, кто столпился на бэке, — У нас там випка забронена, всех приглашаем. Жень, ты как? — Куда ж мне деваться, — вздохнула та, так и не отводя взгляда от сцены, — Поеду. Только ненадолго, завтра опять надо в шоп к одиннадцати. — Мы тоже ненадолго, — сказала Маша, скручивая провода от мониторов Марка, — У нас с Димой и Иданом Сапсан в час, Марку на эфир к двенадцати. До полуночи лучше бы оказаться в отеле. — Это, конечно, очень маловероятно, — усмехнулся Илья, — Но разберёмся, ладно. Ща манатки резво собираем, как только Мирон закончит, по коням и в бар. Адрес всем сброшу. И постарайтесь фанатам не попадаться, иначе встрянем тут до ночи. — Второй выход работает? — уточнила Женя, а получив кивок, распорядилась, — Тогда по бейджам все через него. На основном забуксуем, там пройти точно не дадут. Тем более Мирону. — Мешок на голову и вперёд, — рассмеялся Илья, вынув телефон из кармана, — Так, идите-ка сюда все, мне в stories надо залить че-нибудь. Поскольку все в кадр вместиться не могли чисто физически, Илья решил запилить короткое видео, снял сначала себя с Женей на фронталку, затем — Идана, Диму и Машу, перевел камеру на Мишу и зачем-то задержал ее на Марке и Назаре. Последний салютнул стаканом. — Вот и отлично, — заключил Илья, закончив, — Все, молодежь, осталось две минуты, я по съебам. Женя? — Дождусь парней, — отозвалась та, — Вы идите собираться, мы подойдем к вам, как закончим. Ее слова все приняли за призыв, потому народ с бэка потащился за вещами, лишь бы потом реально не застрять тут из-за фанатов. Назар залпом опустошил свой стакан, смял его и бросил в мусорку, поплелся за остальными и замер, когда услышал просто дикий вой за спиной. Он обернулся и хмыкнул: Мирон, раскинув руки в стороны, закончил исполнять свой последний трек, Ваня за его спиной застыл, как огромная зловещая тень, а Порчи у пульта со свистом выдал последние разъебные сэмплы, провоцируя людей на крик. Цирк Дю Солей завершал свое крайне удачное выступление, явно намереваясь продолжить гастроли уже в баре, и Назар, будь он проклят, жопой чуял, что вечер завершится определенно чем-то смешным и не совсем адекватным.

***

Из-за галдежа в випке бара услышать хоть что-то было задачей из разряда невыполнимых, не иначе, ведь все вокруг обсуждали что-то, делясь впечатлениями и эмоциями, но Назар, хоть и не с первой попытки, все же сумел разобрать вопрос Порчи и ответил ему на английском, чтобы бедный португалец не охуел в таком состоянии ещё и от языкового барьера. — Нет, это не дисс на Дрейка, — покачал он головой, — Я ведь не пытался как-то задеть его, это скорее… Дань уважения его музыке? Так сказать, мое отношение к его творчеству. Понимаешь? — Завуалированный респект? — уточнил Порчи, а получив кивок, широко улыбнулся, — Чувак, ты гений. Пока все в индустрии поливают друг друга дерьмом, ты решил сделать совершенно по-другому. Это круто! — Да ладно тебе, — рассмеялся Назар, — На западе эту фишку давно уже юзают, просто в России она не так популярна. — В этом и дело. В России рэперы готовы перегрызть друг другу глотки за любую мелочь, но вот выразить респект — вряд ли. Много чести типа, хотя такой ход выгоден для обоих. И для того, кто пишет трек, и для того, про кого его пишут. — Вряд ли, конечно, мой трек дал Дрейку много буста, но если встречу его, напомню про роялти. Порчи заржал и запах грейпфрутом ещё сильнее, Назар подхватил его смех и приложился к стакану. Он не помнил, какой это уже по счету, он едва ли осознавал, где вообще находился, но буквально в метре от него сидел не такой угашенный Миша, и его присутствие позволяло расслабиться и не сильно контролировать ситуацию. Все же он был корешем, был своим, а потому сомневаться, точно ли все будет нормально и не приебется ли какой мудак, не приходилось. Это успокаивало. — Двинься, — скомандовал подошедший с подносом настоек Ваня и, заставив Порчи все же освободить место, сел рядом с ним, принявшись тут же распределять всем рюмки, — В «было, не было» сыграем? — Вано-о-о, — устало протянул Мирон, отвлекшись от перешептываний с Женей, — Давай не сегодня, а? Мы тут все же не сугубо своей компанией, зачем бедных людей смущать? — Затем, — твердо ответил Ваня, не отвлекаясь от своего занятия, — Я устал постоянно один позориться, так что в этот раз вы тоже будете страдать. У меня есть пару заготовок, и тебя, зараза такая, они коснутся в первую, сука, очередь. — Ты все ещё не можешь простить ему вопрос про то, делал ли ты обнаженные фотки в зеркало? — гоготнул Порчи, — Я думал, ты не такой злопамятный. Ваня, кинув на него уничтожающий взгляд, запах древесной корой, Порчи в ответ ощетинился, зацвёл кардамоном и посмотрел с вызовом, будто был готов хоть сейчас выскочить один на один. Назару на мгновение стало не по себе: он как-то отвык от вот такой вот невербальной конфронтации альф, потому даже на автомате отсел поближе к Мише, на инстинктах решив в первую очередь не попасть под горячую руку, и выдохнул, когда Мирон, перекинувшись через стол, щёлкнул пальцами перед носами Порчи и Вани. — Все, брейк, хорош хуями мериться. — Ебаный ты провокатор, — проворчал Ваня, закинув руку Порчи на плечи, а когда тот переспросил, явно не поняв, что ему сказали, добавил, — Люблю тебя, говорю. Искренне и честно. — У меня есть Эдда, — отмахнулся Порчи, вывернувшись из объятий, — И ты не в моем вкусе, без обид. Ваня несильно пихнул его в бок, уже потеряв запал для спора, придвинул Марку, Диме, Идану и Маше по паре шотов и, сложив руки на столе, растянул губы в ухмылке. Смотрел он исключительно на Мирона. — Мне уже стоит опасаться? — флегматично уточнил тот, опустив голову на плечо сидящей рядом Жени. — И готовить печень, — объявил Ваня, — Потому что я никогда не заигрывал с преподами в универе. Мирон, закатив глаза, мол, нашел, чем позорить, совершенно невозмутимо влил в себя один из шотов, даже не поморщившись, и поставил рюмку со стуком на стол. Назар на всякий случай обвел глазами присутствующих — кажется, в игру влились все, но, благо, больше никто ничего не выпил. Оценки, судя по всему, остальными зарабатывались более простыми методами. — Так неинтересно, — покачал головой Мирон, — Нужно делать такие тейки, чтобы напились в итоге все. Смотри и учись: я никогда не давал фейковый номер телефона. Удар пришелся в первую очередь по девушкам — Женя и Маша, схватив рюмки, чокнулись между собой и выпили, Марк по неизвестной причине тоже присоединился к ним. Назар взялся за свой шот (чего уж греха таить, он порой тоже якобы случайно путал пару цифр в номере) и встретился взглядами с Иданом, что тоже собирался тяпнуть. Они синхронно усмехнулись. — Последние две цифры, или вообще рандом? — уточнил Идан. — Три в центре, — отозвался Назар, — Последние две подбором можно угадать. Идан понимающе кивнул и выпил, Назар последовал его примеру и тут же пожалел об этом. Пойло, принесённое Ваней, было жутко крепким и терпким, от него внутри все обожгло, аж дышать тяжелее стало. Впрочем, Миша, благослови его Господь, сразу после протянул стакан с водой, что и стало спасением от горько-сладкого привкуса во рту. — Пока я ещё могу говорить, я скажу, — подал голос Илья, — Я никогда не следил за бывшими в соцсетях. Ваня, чертыхнувшись себе под нос, выпил, к нему скромно присоединились Порчи, Мирон и Женя. Маша с Димой, переглянувшись, улыбнулись (у Назара закралось даже подозрение, что они друг у друга во всем были первыми, и он этому, если уж честно, удивился), Марк, немного помявшись, все же взялся за рюмку. Один только Миша не стал скрываться или стрематься, он вообще со странным энтузиазмом выдул сразу аж два шота, а на вопрос Идана, зачем, ухмыльнулся. — А это заранее, — объяснил он, — Потому что я следил и за бывшими, и за нынешними, и за гипотетическими — тоже. За последними особенно, профдеформа, друзья. — Вот у кого точно нет времени на пиздострадания по бывшим, — рассмеялся Мирон, — Удобно, однако. — Я своего рода тоже психолог, — подметил Миша, — И раз уж на то пошло, то я никогда не начинал отношения с кем-то из друзей. Назар нахмурился (это был пиздеж в чистом виде, как минимум с двумя своими подругами Миша точно встречался), но ничего не сказал и молча опрокинул в себя стопку. Благо, не один, потому что бедолага Ваня, затеявший эту ерунду, с очередным «блять» добил который по счету шот и опустил голову на стол. Больше к ним никто не присоединился. — И все? — разочарованно спросил Миша, — Вы типа реально никогда не влетали в отношения с друзьями? Даже по пьяни? — А нахуя? — вполне резонно уточнил Илья, — Если хочется с кем-то переспать, всегда можно найти кого-нибудь, а вот портить многолетнюю дружбу сексом — крайне тупая затея. — Почему сразу многолетняя дружба? — удивился Миша, — Я имел ввиду отношения с тем, кого ты изначально воспринимал чисто за друга или подругу, а потом уже перевел в статус партнёра. Не в смысле кореша со школьных времен, а того, к кому симпатия появилась по ходу дела. — Так бы сразу и сказал, — фыркнул Марк, схватившись за рюмку, — А то я тоже подумал про отношения именно с корешем. — Странная штука на самом деле, — задумчиво протянула Женя, покрутив в руке свой ярко-оранжевый шот, — Вроде сначала всегда завязывается некое подобие дружбы, а потом уже начинаются отношения, разве нет? И как тогда понять, были ли вы друзьями, или это был просто этап развития симпатии? — Наверное, если симпатия появляется сразу, то о дружбе как таковой речи и не идёт, — предположила Маша, — Это скорее как промежуточный вариант, когда вы вроде знакомитесь ближе, но ещё не встречаетесь. Такая демо-версия отношений что ли. — Но это все равно не дружба, — подключился к беседе Порчи, — Потому что ты так или иначе предполагаешь, что между вами будет что-то больше, а когда ты реально собираешься просто дружить, то никакие теории не возникают вообще. — Ну а если не предполагаешь? — полюбопытствовал Дима, — Это же происходит спонтанно и необязательно сразу. Допустим, при знакомстве ты думаешь, что у тебя появилась классная подруга, а потом хоп — и уже стоишь у алтаря, обещая и в болезни, и в здравии. Хотя изначально вроде и мыслей не было. — То, что у тебя был такой опыт, не значит, что так у всех, — усмехнулся Марк, — Мне кажется, какие-то чувства могут возникнуть по ходу общения. Как Женя сказала, вы ещё вроде не пара, но уже что-то вроде друзей. Промежуточный вариант типа. И вот уже отсюда три пути: вы либо начинаете встречаться, либо переживаете симпатию и дружите, либо прекращаете общение. Четвёртого уж точно не дано. — Ну почему не дано? Можно ещё энное количество времени ебать друг другу мозги и не понимать, что между вами, — не скрывая скепсиса в голосе, подметил Идан, — Так что вариантов явно больше, чем три. — Я хуею, какие вы все философы, — покачал головой Ваня, сев прямо, — Пить то будете, товарищи Аристотели и Платоны? Мы то с Назаром уже отстрелялись, только вас ждём. Поскольку никто до конца не понял, что в итоге означал вопрос, выпили почти все, не включая Диму и Машу. Назар, кинув беглый взгляд на Идана, призадумался, что подразумевалось под «энное количество времени ебать друг другу мозги», но тут же сказал себе забить и не лезть в это. Вся эта игра и так нихуево раскрывала карты и вытягивала наружу если не секреты, то определенные откровения, а потому копать глубже казалось не слишком то и безопасным для душевного равновесия. — Я с вами сопьюсь, — проворчала Женя, поставив рюмку на стол и потерев нос, — Надо взять тайм-аут. Я никогда не целовалась с незнакомым человеком. — Жень, скажи честно, вы с Мироном сговорились? — устало спросил Ваня, — Почему, сука, после каждого вашего хода я пью? — А потому что нехуй было выебываться, — фыркнул Мирон, подвинув к нему одну из своих стопок, — Пей давай, мистер я-целую-незнакомых-омег-в-барах. — А ты хули на меня все скидываешь? Тут нам с тобой вообще-то на брудершафт хуярить нужно, все помнят, че было в туре два года назад. — Бля… Мирон, явно успевший позабыть о своих приключениях, подтянул и себе рюмку, чокнулся с Ваней, Мишей и Порчи, а затем, посмотрев на Марка, ухмыльнулся. — А ты чё сидишь? — А чё я? — не понял Марк. — Не придуривайся, — усмехнулся Мирон, и ему тоже заботливо сунув под нос очередной шот, — Кому-кому, а мне можешь не заливать, Марик. Уж я то помню, как ты на Стратфорде… — Все, завали, — перебил его Марк, — Было и было, проехали. Он бахнул настойку, поморщился и занюхал головой сидящего рядом Димы, когда тот заржал и отпихнул его, тяжело сглотнул и, облизнув губы, вскинул голову. Поскольку он сидел напротив Назар, именно с ним он и столкнулся взглядами, и это создало почему-то впечатление, что именно ему был адресован следующий тейк. — Я никогда не скрывал свои отношения, — сказал Марк, отведя взгляд в сторону, и добавил, — Чтобы вы ща спорить не начали, сразу уточню, что можно брать во внимание и фанабазу, и свое окружение. — Было бы тебе чё скрывать, — хмыкнул Порчи, не прикоснувшись к своей рюмке. — Своих же гасишь, — вздохнул Мирон, взяв у Жени один из шотов, поскольку собственные у него уже успели закончиться, — Ну ниче, ниче, мы на тебе ещё отыграемся. — Ты теперь мишень номер один, — подхватил Ваня и, обратившись к Мирону, предложил, — Давай мир и играть теперь вместе против него. — А давай, — согласился Мирон, — Попустить надо оболтуса. Они оба опустошили рюмки, присоединился к ним ещё и Идан. Назар растерялся на мгновение — он вроде и не скрывал никогда свои отношения, но вроде и не кричал о них во всеуслышание, а потому было неясно, должен ли он был пить штрафную. Наверное, сомнения как-то отразились на его лице, потому что сидящий по боку Миша, взяв в руки кислотно-желтый шот, протянул ему точно такой же и улыбнулся. — Думаю, это все же считается, — осторожно заметил он, — Но если вдруг нет, я готов тяпнуть с тобой, чтобы ты не один отдувался. — Как благородно, — не без иронии протянул Назар, — Ну давай тяпнем. Они чокнулись, опрокинули в себя настойки. Миша закашлялся — непонятное нечто жёлтого цвета явно содержало ром, который он на дух не переносил, а ещё было очень и очень кислым. Оглянувшись, Назар увидел стакан с водой, отпил из него и протянул Мише, на что тот только благодарно кивнул, ещё не успев вернуть себе возможность нормально говорить. Башку уже нехило вело. — Гарантирую, завтра вы все об этом пожалеете, — объявил Дима, что за всю игру приложился к рюмке всего раз, — Тем более, что я никогда не напивался так, чтобы утром ничего не помнить. — Это незаконно! — запротестовал Порчи, — Все хотя бы раз в жизни напивались так, чтобы ничего потом не помнить. — Не все, — покачала головой Маша, — Я, например, тоже ни разу не напивалась до такой степени, чтобы у меня развилась амнезия. — Вы просто очень скучно живёте, — подытожил Идан, поправив очки на носу. — Или просто знаем свою норму, — парировал Дима с довольной улыбкой. Он и Маша (ну прямо занесённые в список святых, не иначе) единственные и в этот кон тоже не стали пить, всем остальным, включая даже Женю и Илью, пришлось бахнуть по рюмке. Назару в том числе — он весной того года столько бухал, что представить страшно, и в половине случаев он едва ли помнил происходящее, а о всех событиях прошлой ночи узнавал от Феди, Андрея, Миши или Саши, что утром рассказывали ему, как оно было. Иногда — недовольно, иногда — с долей иронии, но всегда без осуждения и порицаний. Не до них было, пока Назар пытался прийти в себя и начать заново дышать, а не давиться воздухом, как полудохлая рыба на рыночном прилавке, и его друзья, к счастью, прекрасно это понимали. — Раз уж вы играете по-взрослому, я тоже буду банковать, — заявил Порчи, — Потому что я никогда не спал с бывшими. — Погоди, а как же Дениз? — удивился Марк, — Разве у тебя ничего не было с ней уже после того, как вы расстались? — Пару пьяных поцелуев, и ничего более. — А Эдда в курсе? — поддел его Ваня, — Или ты давно не ночевал на коврике в коридоре? — Это было ещё до нашего знакомства, — отмахнулся Порчи, — И не пытайся катить бочку на меня. Наступать на одни и те же грабли с бывшими — твоя тактика. — Скорее тактика любого, кому не объясняли, почему трахаться с бывшими — плохая затея, — вздохнул Мирон, — Ну че, общий тост, получается. К удивлению Назара даже Илья и Женя, которые казались ему самыми разумными в этой компании чокнутых людей, выпили по шоту, вероятно, вспомнив об ошибках молодости, случившихся ещё до брака. Ваня, Мирон и Марк, само собой, в стороне не остались тоже, Миша так и вовсе опустошил две рюмки, потому что по пьяни любил набрать кого-то из бывших и натворить делов. Их всех, как ни странно, не поддержал только Идан, а еще Назар, и потому он остался фактически единственным, кто никак не отреагировал на тейк Порчи, что не осталось незамеченным. — Серьёзно? — удивился Мирон, кинув взгляд на его нетронутую рюмку, — Ладно Дима с Машей, они у нас причислены к лику святых, но ты то как? Неужели ни разу не возникало желания позвонить кому-то из бывших и накуролесить? — Не имею привычки заходить в одну реку дважды, — равнодушно пожал плечами Назар, — Тем более из-за мимолётного желания, продиктованного бухлом. — Кремень, — беззлобно усмехнулся Ваня, — Мне бы так, и я б тогда… Не договорив, что бы он тогда, он мечтательно вздохнул и возвел глаза к потолку, чем вызвал у сидящих за столом смех. Назар непрочно улыбнулся — он полагал, что будь у него совсем другой опыт отношений, возможно, пьяный секс с бывшими имел бы место быть и в его анамнезе, но поскольку в его случае разрыв стал буквально сожжением всех мостов, он даже не предполагал никогда такой вероятности. Да что там вероятности, даже мыслей не допускал, ведь сама затея хоть раз ещё приблизиться к Андрею отторгалась всей его сущностью, и тому, разумеется, были весомые причины. — Кто остался? — полюбопытствовал Мирон, окинув взглядом стол, заставленный пустыми стаканами и рюмками, — Маша? — Я не успела придумать условие, — отозвалась та, — Но в любом случае что бы я не сказала, пить опять придется всем, поэтому я никогда не превышала скорость. — С ними двумя нельзя играть в эту игру, — пробурчал Ваня, кивнув в сторону Димы и Маши, — Я рядом с ними чувствую себя отпетым грешником, блять. — Не ты один, — подметил Марк, — Мне иногда кажется, что я свалился на их головы только для того, чтобы внести немного неудобств в их беспорочный лайфстайл. Такая вот проверка на прочность. — Мы просто в прошлой жизни были головорезами и преступниками, — фыркнул Дима, — Вот в этой и отдуваемся за все свои грехи. Карма все же та ещё стерва. — Дима, — осекла его Маша, а затем повернулась к Марку и положила ладонь на его плечо, — Не слушай его, он шутит. — Спасибо, Маш, — улыбнулся Марк, — С названной матерью мне повезло явно больше, чем с отцом. Дима на такое заявление показал ему средний палец, Марк в детской манере, передразнивая его, высунул язык, обняв Машу за плечи и притянув ее ближе к себе. Пока эти трое кривлялись, Назар, собравшись было встать и прогуляться до толчка, почувствовал, как телефон в кармане джинс реанимировало новым уведомлением, и полез проверить, кому и что от него нужно. В телеге висело сообщение от Миши. Миша: Скажи про метку. 23:41 Назар нахмурился, перечитал ещё раз, подумал, как лучше ответить, «ты ебнулся?» или «чё за хуйня?», но решил в итоге выбрать наиболее оптимальный вариант. Назар: В смысле? 23:42 По боку от него Миша вздохнул, прочитал сразу, но для начала, чтобы скорее всего не спалиться, записал голосовое кому-то из админов своего паблика, а затем уже вернулся к диалогу с Назаром. Миша: Я про игру, у тебя остался ход. 23:44 Скажи типа, что ты никогда не был в отношениях, в которых тебе не ставили метку. 23:45 По факту не спиздишь, но зато узнаем насчет Идана. 23:45 Прочитав, Назар закатил глаза, он то уже успел забыть про этот гениальный, сука, план по поиску информации, посмотрел на Мишу и едва заметно покачал головой. Тот вздернул брови, мол, да не ссы ты, давай, и наверняка перешел бы к более активным действиям, если бы Идан не подал голос со своего места. — Раз уж за мной остался ход, то я никогда не сидел на сайте знакомств. — Да с тобой то все понятно, — махнул на него рукой Мирон, без всякого смущения прихватив себе ещё одну порцию настойки, — Куда уж тебе на Тиндере зависать. Это, так сказать, прерогатива старых и одиноких. — Вообще-то я тоже сидел на сайтах знакомств, — сказал Ваня, тоже взяв себе рюмку, — Но это не значит, что я старый и одинокий. Просто период был сложный. — После твоего развода у нас у всех был сложный период, — покачал головой Илья, — Я как вспомню, так вздрогну. И печень моя — тоже. — Это вы ещё малой кровью отделались, — невесело усмехнулся Ваня, — Вот Храмов с Юрцом реально были близки к циррозу. Пока парни говорили между собой, вспоминая события четырёхлетней давности, Миша снова дал о себе знать и пихнул Назара ногой под столом. Тот толкнул его в ответ, дав понять, что не будет он делать такой идиотский ход, за что ему снова прилетело в голень. Противостояние было недолгим. — Так, а кто остался то? — оживился Ваня, — Все сходили в этом коне? — Назар ещё ничего не говорил, — сказал Порчи, повернувшись к нему лицом, — Какой у тебя тейк? — Я… — начал было Назар, но сбился, осознав, что не успел ничего придумать, а в голову, как назло, лезли слова Миши, и он уже даже было решил озвучить их, но внезапно поймал на себе внимательный взгляд Марка и, послав всех и все к черту, выпалил, — У меня никогда не было невзаимной влюбленности. — Повезло, — хмыкнула Женя, отобрав у Маши одну из ее нетронутых рюмок, — Илюш, ты со мной? — Я тоже когда-то был юн и наивен, — вздохнул тот, — С тобой, куда ж мне деваться. Назар уже даже не следил за тем, кто пил, а кто нет, он приковался взглядом к Марку, что, немного помедлив, все же взял одну из рюмок с ярко-синей настойкой и, поднеся ее к губам, залпом опустошил. Кажется, у всего этого было какое-то двойное дно, либо Назар это уже выдумывал, выпив определенно больше, чем стоило. — Перекур! — объявил Ваня, — Потом по второму кругу пойдем, я ещё не все счёты свёл с вами. Люди, фанатеющие по отравлению лёгких дымом, засобирались на улицу, Назар тоже выбрался из-за стола и поперся к выходу. Его интерес заключался далеко не в том, чтобы посмолить в шумной компании, потому, оказавшись за пределами бара, он отошёл подальше от двери, отыскал свободный уголок и, оперевшись лопатками о стену здания, тяжело вздохнул. На свежем воздухе немного отпустило, без огромной концентрации чужих не самых простых запахов (чего стоил один Илья с миксом из черной смородины, свежескошенной травы и аниса) дышалось легче, да и голова уже не так кружилась. Мир постепенно возвращался в равновесие, Назар даже прикрыл глаза, не опасаясь свалиться прямо тут, и вздрогнул всем телом, подняв веки, когда почувствовал чье-то присутствие. Рядом стоял Идан. — Ты в порядке? — осторожно уточнил он, выдохнув дым в сторону, — Воды не хочешь? — Все нормально, — заверил его Назар, отлипнув от стены и встав прямо, — Ты как? — Да сойдёт, — пожал плечами Идан, — Вот думаю, как бы осторожно свалить, пока Ваня не заметил и не потащил опять играть в эту дурацкую игру. Идеи у него, конечно, ебанутые. — Есть такое. Они помолчали какое-то время, пока Идан курил, а Назар пялился в пустоту. Последнего из-за всего выпитого так и подмывало задать какой-нибудь дохуя личный вопрос, чтобы, наконец, внести ясность, но он себя сдерживал, не желая лезть в душу и проявлять бестактность. Да, ему хотелось узнать, точно ли Марк не был в отношениях, но допрашивать Идана казалось неправильным, потому Назар не озвучивал вслух свои мысли и предпочитал держать их исключительно у себя в голове, не давая им даже шанса вырваться наружу. Разумеется, это нихуя не было просто, но сила воли, как ни крути, у него имелась, а потому он стоял с равнодушным выражением лица и на его скромный взгляд вообще никак не палился. Идан, выкинув окурок на землю, снова обратился к нему. — Слушай, я хотел спросить. В России реально купить нормальные подавители для омег без рецепта, или в любом случае придется пиздовать к врачу? — Подавители? — переспросил Назар, — Их вообще без рецепта отпускают, но лучше стараться брать подороже, если не хочешь кучи побочек. К врачу необязательно идти. — Понял, спасибо. — А тебе зачем? — Ну так по-другому я не вывезу, — растерянно улыбнувшись, ответил Идан, — Раньше как-то не приходилось к колесам прибегать, а теперь вот приперло. В Англии просто без рецепта не продают, а как все устроено в России, я ещё не успел разобраться. У всех стран свои заморочки по этому поводу. — Тебе нужны подавители на период течки? — уточнил Назар, а когда Идан кивнул, нахмурился, — Я думал… Договорить ему не дал чей-то свист, это Дима у двери бара звал их обратно и махал им рукой. Идан крикнул, что они сейчас подойдут, повернулся снова к Назару лицом и выгнул бровь в вопросе. — Так что ты там думал? — Не, ничего, забей, — отмахнулся тот, — Так, мысли вслух. В любом случае подавители тебе продадут в любой аптеке без рецепта. Главное, не покупай дешёвые, после них циклу пизда. Ну если ты следишь за этим. — Наверное, я все же запишусь на всякий случай к врачу на консультацию, чтобы не прогадать, — протянул Идан, — Но спасибо за совет. — Да было бы за что. Поскольку говорить было больше не о чем, они поперлись обратно в бар. Пока шли, Назар думал, с чего вдруг Идану понадобились подавители, пошевелил извилинами, пытаясь вспомнить все, что ему говорил Марк, и резко замер, когда его всё-таки осенило. Переезд, стрессы, новая обстановка, страна, язык. Скорее всего у Идана сбился напрочь цикл, и он теперь не мог даже предположить, что с ним будет во время течки, а потому собирался проживать ее не при содействии альфы, а на колесах, чтобы понять, как теперь работал его организм. Это было вполне разумно и логично, а ещё объясняло слова Марка про тяжёлую адаптацию, о которой он определенно не мог знать, только если не был достаточно близким человеком Идану. Только если не был тем, кого следовало ставить в известность касательно вот таких вещей. Прокрутив это в голове ещё раз и окончательно осознав, Назар невесело хмыкнул себе под нос, догадавшись, что его предположения, кажется, все же не были такими уж безосновательными, и сказал самому себе, что теперь уж точно не будет влезать в это. Нахуй нужно, подумал он, и не посмел признать даже самому себе тот факт, что на фоне такого вот итога он испытывал в первую очередь почему-то именно сожаление.