Один дома

Часом позже полуночничали только двое – в страну розовых пони отбыл Су Шэ, раскатавший выданный футон рядом с диваном, на котором уложили отключившегося Лань Ванцзи. А Вэй Усянь вместе с Не Хуайсаном устроились возле настоящего камина с живым огнем, на котором юноши жарили маршмеллоу на металлических шампурах, вспоминая минувшие деньки. - Выходит, ты на два года старше нас? – продолжил расспрос Не Хуайсан, выяснив, что детство Вэй Усяня прошло в Милуоки, штат Висконсин, где он проучился в университете четыре года, но для окончания высшего образования временно перебрался в Чикаго к сестре, и уже здесь защитил с отличием степень магистра в области древнекитайской и античной литературы. - Я так и знал, – внезапно ахнул Не Хуайсан. Подорвавшись, он убежал из комнаты, оставив недоумевать Вэй Усяня, жевавшего жаренный зефир, и оглядываться, вдруг он не заметил какое-нибудь особо страшное приведение, испугавшее Не-сюна. В круг света от очага попадал и угол, где спали новые знакомые. Рука Вэй Ина чуть ли не самопроизвольно потянулась к телефону, чтобы запечатлеть спящего красавца. Жаль вернулся Не Хуайсан, триумфально помахивая какой-то книжицей в мягкой обложке, не дав исполнить задуманное. - Вот! Ты Магистр Илина, автор легендарного эротического сборника про обрезанных рукавов. Твое руководство - это же библия для твинков. Дашь автограф? Вэй Усянь закашлялся от неожиданного разоблачения. Его первая печатная работа, вышедшая в том году, когда он поселился под крылышком сестры в ее съемной чикагской квартире, издалась малым тиражом, но стала широко известной в узких кругах. В сборник он записывал одолевавшие буйную голову фантазии только вышедшего из пубертата, но осознававшего свою ориентацию А-Ина, которым не было места в действительности. И высокохудожественное порно вряд ли бы стало достоянием общественности, если бы его незаконченный роман не застопорился, и под руку не подвернулся начатый в юные годы черновик. Чтобы развеяться он и исписал толстую тетрадь, предаваясь двухмерному разврату. А однажды вечером, вернувшись с баскетбольного матча, на который ходил вместе с друзьями-студентами, увидел это безобразие в руках сестры, что с интересом читала его рукопись. Он тогда стал цветом в тон талисмана «Чикаго Буллз» и попытался отобрать и выбросить недостойное его цзе-цзе чтиво. Но сестра воспротивилась, серьезно отнесшись к его работе, помогла договориться с издательством, которое согласилось на публикацию подобного сборника. Но нужно было придумать псевдоним, так как печатать под своим именем откровенное порно было очень плохой идеей. - Илин сокращенно от «Иллинойс»? – догадался Хуайсан, проводя пальцем по печатному оттиску имени автора. - Этот штат стал отправной точкой моей взрослой жизни. Я всегда мечтал путешествовать и сочинять истории. Сейчас пишу третью полноценную книгу о странствующем журналисте, хоррор с элементами мистики. Мой редактор в ужасе, но ему, как я заметил, пугаться нравится. Думаю потом податься в Мексику, посмотреть на остатки цивилизации Майя. Я неплохо говорю по-португальски и учу местные диалекты. - Круто. Но... - Не Хуайсан посмотрел на него мельком и уставился в принесенную книгу, будто размышляя вслух: - Разве от такого существования не веет одиночеством? Ты никогда не задумывался о том, чтобы осесть на одном месте? Прости, не думай, что я не уважаю твой образ жизни. Элементарно это мое собственное нежелание так быстро расставаться с тобой, после недолгого знакомства. Как только ты исчезнешь из Чикаго, на улице имени Чжань Цаня опять замрет жизнь. По крайней мере один мой знакомый определенно оживился, стоило вам столкнуться. - Не преувеличивай, - хмыкнул Вэй Усянь, бросив быстрый взгляд на диван. - Но это правда. Мы познакомились с Лань Ванцзи в универе, но о нем я узнал намного раньше, когда братья Лань только переехали сюда к дяде в старших классах. В школах мы учились в разных, так как господин Лань Цижень был директором академии с каким-то уклоном, что-то вроде школы благородных девиц, только для мальчиков, и Лань Ванцзи был его гордостью и примером для подражания. И со слов моего дагэ, а Минцзуэ умудрился подружиться со старшим братом Лань Ванцзи несмотря на разность характеров… - Его брат такой же правильный и отстраненный от мира? - Напротив, настолько доброжелательный и приятный в общении, что даже мой вспыльчивый брат, привыкший справедливость доказывать кулаками, стал более терпимым к слабостям других. Так вот дагэ рассказывал, что Лань Цижень, помешанный на правилах, высшим благом считал стремление к совершенству и любое отклонение от цели всячески наказывал. Поэтому Лань Сичень и сбежал в Нью-Йорк, как подвернулась возможность, не выдержал давления. А Лань Ванцзи остался постигать науку, как быть заносчивым и нетерпимым к тем, кто мыслит другими категориями. Ну и, добавь к этому, что старик Лань никогда не был женат и за всю жизнь создал больше тридцати учебников о морали, долге и достойном поведении. Несменный староста нашего прихода до самой смерти. - Он умер? – Не ожидал подобного Вэй Усянь. - Ну да, когда мы учились на третьем курсе. С того времени Лань Ванцзи вообще перестал реагировать на новых людей. Хорошо, что мы успели сдружиться до этого. – Подтвердил Хуайсан. – Но домой больше нас не пускал к себе. Даже не представляю как жить одному в таком огромном доме, где даже поговорить не с кем. Знаешь, не смотря ни на что, дядю он очень любил и после его смерти, мне кажется, решил выточить из себя его точную копию. Но на самом деле он этого не хочет. Это видно по его скульптурам. Словно они в шаге от того, чтобы ожить, в то время, как Лань Ванцзи с каждым днем становится все больше похож на красивое каменное изваяние. После его последних слов оба некоторое время молчали. Вэй Усяню казалось неправильным жалеть Лань Ванцзи, ведь его папа и мама живы, а он сам был с любимым дядей столько лет, и, хотелось верить, был счастлив, живя той жизнью, на которую подписался, переехав в Америку. И, кроме поездок к родителям раз в год, похоже, ведет добровольно затворнический образ жизни, не разрешая никому нарушать установленные рамки. Теперь становилось понятным, что их жизненные ценности слишком различны даже чтобы просто стать друзьями. – Я вот тоже один, это не приговор. Я могу в любое время вернуться под крылышко приемных родителей, подолгу гощу у брата, и сестра мне всегда рада… А я… как улитка, понимаешь? – сделал Вэй Усянь глоток «Будвайзера». – Все свое ношу с собой. Хм, может мне стоит купить трейлер? – Давай укладывайся, в твою голову приходят дикие идеи, а речи и того страннее. Хуайсан захихикал, бросив ему подушку и подхватив сложенный до поры матрас, расстелил его рядом с Су Шэ. Уснул он быстро, а вот Вэй Усянь продолжал ворочаться. Сдавшись, Усянь разблокировал телефон, сестра написала. В Шанхае 25-е декабря наступило на четырнадцать часов раньше, но цзе-цзе дождалась пока Чикаго нагонит страну восходящего солнца, встречая Рождество, и в 00:05 по местному времени она прислала поздравления, пожелав всего, от любви до карьеры, богатых на впечатления событий, новых хороших знакомств и обрести место, где он будет всегда счастлив, понадеявшись, между прочим, чтобы не слишком далеко от нее (на этом моменте Вэй Ин улыбнулся, чувствуя как тепло расцветает цветком в груди). И порадовалась, что братик не просидел весь день за компьютером. Знала бы она.

«Мне очень понравились сделанные тобою фотографии с ярмарки.

Я очень удивилась, узнав тебя на этом снимке.

Неужели ты согласился позировать, и даже

хватило сил замереть дольше, чем на пару минут? ㋡ »

Не понимая о чем Яньли, Вэй Усянь кликнул на прикрепленное изображение, увеличивая. Только после замечания сестры он понял на кого похож ангел, вырезанный для конкурса – на него самого, застывшего в снежной статуе. Заснул Вэй Усянь, кажется, не отводя взгляда от ангела со своими чертами, но видя в нем его творца. Но приснилось ему нечто, совершенно другое: маленький мальчик с печальными золотистыми глазами, который, обнимая большого плюшевого кролика, сидел один посреди богато обставленной комнаты, заполненной книгами до самого потолка, и жадно смотрел на запертую дверь, в ожидании, когда кто-то за ним придет.

***

Из сна его выдернуло внезапно. Вэй Усянь просто открыл глаза, когда за окном все еще было темно, угли в камине остыли, а рядом посапывали только Не Хуайсан и Су Шэ. А вот на диване было пусто. - Вот черт, так и знал, что не стоило засыпать. Кому вообще нужен этот сон? – заворчал Вэй Усянь, пытаясь одновременно сменить футболку, натянуть штаны и свитер. Неужели сексуальный сосед дождался, когда он отключится, и слинял? Хороший поворот для книги, плохой – для личной жизни. Он рассчитывал, что, хотя бы вежливость заставит Лань Чжаня разбудить хозяина дома, прежде чем умотать восвояси. Но если у него похмелье и он обижен, что его опоили? Если злится, что их пути снова пересеклись? Да, глупо, но хватает же таких, кто во всем обвиняют окружающих. А свое отношение к Вэй Усяню на трезвую голову сосед высказал предельно ясно. Обидно, не смотря на ворох недоразумений и подневольного участия во вчерашних развлечениях, Вэй Усяня по-прежнему тянуло к этому парню. Вэй Усянь, стараясь не издавать шума, выбрался из комнаты наощупь, случайно наступив на лежавшего на пути к выходу Не Хуайсана. Прошептал извинения, но тот только перевернулся на другой бок, что-то недовольно пробурчав. Вэй Усянь посетил уборную и, раз не спалось, решил, что кофе будет не лишним, отправился в кухню, по дороге сменив выданные тапочки на свою подсохшую на батарее обувь, да так и застыл на пороге с задранной ногой и в одном ботинке, увидев за кухонным столом с кружкой дымящегося напитка его. - Доброе утро, Лань Чжань, – роняя обувь, помахал Вэй Усянь с глупой улыбкой. Лань Ванцзи посмотрел на парня, который заполнил его сны и неизвестно как оказался в гостиной Не Хуайсана, когда он сам проснулся на неудобном диване почему-то в парадном костюме. И не смотря на отпечаток прямоугольной формы на щеке соседа и воронье гнездо у того на голове, он показался Лань Ванцзи невероятно очаровательным. - Вэй Ин, - поздоровался Лань Ванцзи. – Что произошло вчера? От его слов улыбка с лица Вэй Ина сошла, и это словно Лань Ванцзи лишили солнца. Ощущение очень неприятное. - А что последнее ты помнишь? – подойдя к плите Вэй Усянь потрогал старомодный пузатый чайник, который нужно было греть на газу и, убедившись, что тот горячий, отыскал растворимый кофе в стеклянной банке на полочке со специями, довольно заурчал, насыпав в керамическую кружку с гейшей две ложки, добавив туда сахара и щепотку красного перца, присел за стол. Лань Чжань хмуро за ним следил, ожидая другого ответа. - Ты убежал из Грант-Парка, я отвез Не Хуайсана и Су Шэ в Нечистую Юдоль, остался с ними. Мистер и миссис Не ушли, когда стали собираться друзья Хуайсана. Вэй Ин кивал на его слова, делая глоток ужасного напитка сомнительной ценности. Ведь это определенно не мог быть кофе, Вэй Ин даже до кофемашины не подходил, не молол зерна, зато сдобрил специями, будто приправляя мясо. Отвлекшись от второстепенных мыслей, он посмотрел на Вэй Ина, подмечая его нервозность и скованность. Таким он не был, даже сидя в машине рядом, когда почему-то решил, что Шевроле краденное. И вывод напрашивался только один. - Прости. Я доставил тебе неудобства вчера? Вэй Усянь прикрыл глаза, вспоминая сексуального грабителя, стоявшего на четвереньках у наряженной елки, тепло большой ладони по пути сюда, сбитое дыхание, когда лепили снеговика вместе с друзьями Лань Чжаня, и неповторимый вкус десерта, приготовленного специально для него. - В извинениях нет нужды, - криво усмехнулся Вэй Усянь. – Мне было весело. Лань Ванцзи кивнул, принимая ответ. - Я пойду разбужу Хуайсана. Мне пора уходить. Он сполоснул кружку, вылив недопитый чай в раковину, вытер руки тканным полотенцем, аккуратно расправив то на ручке духового шкафа. Действуя непривычно медленно, словно чего-то ожидая. Какой вздор. - Эй, - окликнул его Вэй Ин. – Пойдем вместе? Вэй Усянь улыбнулся широко, в душе страшась отказа. Но робкая ответная улыбка, растопившая лед в светло-карих глазах Лань Чжаня, дала свой положительный ответ.

***

Растолкав Хуайсана, они попрощались. Друг проводил до самой калитки, напомнив, что в шесть поет в церковном хоре и, попросив их не ссориться по дороге, вернулся досыпать. Шли молча, пока, проходя мимо очередного дворика с широкой лужайкой, Вэй Усянь не увидел слепленного ночью снеговика. - Смотри, малыш еще здесь. – Подойдя ближе, он с нежностью разглядывал творение совместных усилий спонтанной компании. – Теперь, когда я знаю, что ты гениальный скульптор, я понимаю почему тебя так бесил мой кособокий экземпляр, скатанный вместе с детьми. Конечно, с твоими статуями его было не сравнить. Наверное, твой изысканный вкус корячился в муках, пока ты наблюдал за созданием того кривого недоразумения. Но знаешь, в лепке снеговиков самое веселье в процессе. Когда холодно, перчатки пропитаны влагой насквозь, а щеки краснеют и покалывают от мороза, но никак нельзя остановиться. Катаешь себе огромный снежный ком, а детвора следом голову будущего красавца подносит. А затем самый ответственный этап, придать индивидуальности, чтобы ваш снеговик был не такой как все. Вэй Усянь потрогал оставленный Лань Чжанем синий шарф, украсивший маленького снежного ангела. Осторожно сняв дорогую вещицу, он вернул шарф на законное место, обмотав вокруг шеи Лань Чжаня. Лань Ванцзи внимательно слушал Вэй Ина, а когда тот замолчал, сделал шаг ближе к нему и тихим голосом поделился собственным секретом. – Ты появился на нашей улице, внося сумятицу в установленный порядок. В твоем присутствии дети смеялись чаще и громче, чем за то время, что провели в доме напротив вместе со своими занятыми родителями. И когда вы всей гурьбой возились со снегом, мне… захотелось к вам присоединиться. – Вэй Усянь недоверчиво на него посмотрел. – Мне не нравился не снеговик, а то, что ты был неподобающе одет. С голой шеей и непокрытой головой. И куртка мне тоже не понравилась. Тонкая. – Он нахмурился, ощупывая его наряд. - Сейчас под ней теплый свитер. – Со смехом ушел из-под его руки Вэй Ин. - И, как видишь, я позаботился о головном уборе. А вот где твои симпатичные меховые наушники, в которых ты расчищаешь снег? Уши совсем покраснели. – Вэй Усянь дотронулся до замерзших мочек Лань Чжаня, растирая их большим и указательным пальцами. Кончики ушей почему-то оказались горячими, и Вэй Усянь сконфужено убрал руки. – Прости, вышло неприлично. Обещаю не распускать руки. Лань Чжань вернул его ладони на прежнее место, правда перехватив, прижал к своим щекам. - Я не против. Они стояли практически обнимаясь, когда на крыльцо выбежал хозяин, на чью территорию они забрели. - Ты поймал его, Ванцзи. Держи крепче этого вредителя! Ночью он с дружками испоганил мой двор! Только посмотри, вытоптали весь снег, в насмешку оставив какое-то убожество перед моим порогом, полночи кричали мне под окнами, возмутительно. Сейчас, сейчас. Я позвоню офицеру Не, и он упечет паршивца на трое суток за хулиганство! - Господин Оуян, успокойтесь, ваша собственность не пострадала, - вышел вперед Лань Ванцзи, прикрывая собой Вэй Ина. - Рождество не оправдание для ночных оргий! - Эй, остыньте, господин хороший. Вас послушать, меня сейчас вором ославите, повесив все нераскрытые ограбления. - А может так и есть. Ты вообще откуда такой взялся? Не видел тебя раньше на нашей улице, – бушевал склочный господин Оуян. – Еще и огрызается. Какой пример ты подаешь детям? Таких следует поучать розгами. Как скверно, что нынешнее поколение отказалось от этого действенного метода воспитания. - Ну, знаете ли, я уже в том возрасте, когда своих детей можно нянчить, - возмутился Вэй Усянь. Ему часто говорили, что он выглядит моложе своих двадцати шести лет, но не настолько же. - Хватит. – Пресёк их перепалку Лань Ванцзи. – Приношу свои глубочайшие извинения, что мои ночные действия причинили неудобства, - поклонился Лань Ванцзи. Старик Оуян от шока ухватился за перила. Да чтобы образцовый племянник учителя Лань Циженя был замешан в подобном безобразии? Куда катится этот мир. - Лань Чжань, - зашептал ему на ухо Вэй Усянь, - с чего ты взял? Ты же ничего не помнишь. Пускай считает, что это полностью моя вина, я готов даже прогуляться в участок. Честное слово, для меня это не проблема, и даже будет не в новинку. Подслушивающий господин Оуян от негодования пошел красными пятнами, уверившись, что перед ним опасный рецидивист. - Нет, вины Вэй Ина в случившемся нет. Господин Оуян, - Лань Ванцзи посмотрел в серо-зеленые глаза взволнованного Усяня и перевел взгляд на скрестившего руки на груди агрессивно настроенного соседа, - просто ваш двор выглядел очень невзрачно, и я решил его украсить своей скульптурой. Мне жаль, что вам не хватило вкуса оценить мою работу. Я заберу ее позже. И не стоит оскорблять дорогих мне людей, это слышать неприятно. Господин Оуян, не ожидавший такого хамства, только хватал открытым ртом воздух. Впрочем, не менее удивленным выглядел и Вэй Ин. А из приоткрытой двери дома любопытно выглядывал совсем мелкий мальчуган, рассматривая незнакомцев, которые лишили его отца дара речи. Таких еще не бывало, чтобы заткнуть за пояс любившего поскандалить на пустом месте уважаемого родителя. Выражение лица отца мальчика насмешило, и он захихикал, выдавая себя. - А ты чего здесь уши развесил? А ну быстро в дом, пока не отморозил! – напустился уже на своего отпрыска господин Оуян. - Вэй Ин, - воспользовался ситуацией Лань Ванцзи. - Да? - Вперед, - схватив его за руку, Лань Чжань сорвался на бег.

***

Только когда попранный двор остался позади, и больше не доносилось праведного негодования господина Оуяна, они снова перешли на шаг. - Жить в месте, где все друг друга знают – настоящее испытание. Я бы точно не смог так долго выдержать, - со смехом заявил Вэй Усянь. – Но от тебя я такого не ожидал. Ты нас спас. Лань Чжань покачал головой, не принимая славы героя, любуясь раскрасневшимся от быстрой ходьбы Вэй Ином. - Я не встречал таких людей как ты. – Решившись, начал он. - Искренних, независимых, бестрашных, готовых подписаться на любую авантюру. Ты видишь мир совершенно иначе, чем я. С первого взгляда, как увидел тебя, я был сбит с толку чувствами, что ты во мне вызывал. Говоря всё это, Лань Чжань не смотрел на него, торопясь высказаться, пока они не дойдут до развилки, где каждый пойдет в сторону своего дома, снова становясь лишь временными соседями. - Ты словно переменчивый ветер, зазеваешься, и тебя не будет на прежнем месте. Ты движение и хаос, в то время, как я, кажется, застыл подобно камню, обреченному противостоять любым изменениям. Тогда, в Грант-Парке, я повел себя плохо. Я был смущен от того, как сильно радовался, что случайности продолжали нас сталкивать, но понимал, что твой интерес ко мне быстро угаснет, ведь во мне нет ничего особенного. Я даже мысли выражаю с трудом. Не Хуайсан заметил мой интерес и я почувствовал себя уязвимым. Друзья подначивают друг друга часто, но я к подобному не привык, меня учили не проявлять эмоций на людях, а в тот момент я на себе ощутил, что значит быть открытой книгой. И защищаясь, сказал неправду, обидел тебя. Чувства, что я испытываю, они, действительно, раздражают. Но я ничего так не желаю, как продлить их. Удержать и выгравировать на своем сердце. Я бы хотел, чтобы ты всегда был рядом, причиняя эту боль. Но это невозможно, как невозможно сковать ветер. - Я из плоти и крови, и никуда не денусь из-за небольшой ссоры. Уверен, что уже ближе к вечеру сам нашел бы повод увидеть тебя. А ты вовсе не бесчувственный. Слегка зажатый, возможно, но это поправимо. И я не хочу, чтобы мое присутствие на самом деле было для тебя болезненным, но рад, что тебя тоже влечет ко мне. Только сковывать меня не нужно, разве, что это такая ролевая игра. Но у нас должно быть стоп-слово. Ты, кстати, не листал сборник Магистра Илина? Из него можно кое-что позаимствовать для интересного досуга. Лань Ванцзи поймал себя на том, что улыбается. Даже дотронулся до губ, чтобы в этом убедиться и посмотрел на Вэй Ина, который, услышав его ужасную правду, всё еще находился рядом. - Нет, но я попрошу Не Хуайсана одолжить мне. Я просто пытаюсь сказать, что ты мне нравишься. - Ох. – Остановился Вэй Усянь, прикрывая глаза рукой. Жест показался Лань Ванцзи знакомым, хотя он видел его впервые. Выглядело мило. – Надеюсь, ты говоришь все это не для того, чтобы я прикрыл тебя и никому не выдал, что ты влез в чужой дом, - пошутил Вэй Усянь. - Что? Когда? - Ха-ха, не обращай внимания, я, когда взволнован, несу всякий вздор. - Вэй Усянь посмотрел на него пристально, чтобы убедиться, что они говорят серьезно. – Уверен? Ты мало в чем ошибся. Я назойливый и прилипчивый. Болтаю без умолку. А еще ты вряд ли будешь в восторге от того, что я пишу. - Ты не обязан меняться, чтобы нравиться мне. Ты хорош таким, кем являешься. Я полюбил тебя таким. И я хочу прочитать твои рассказы. В моей библиотеке много разнообразной литературы, но для книг твоего авторства я выделю целую полку. Не в силах больше слушать и не прикасаться, Вэй Усянь впился в его губы поцелуем, получив горячий отклик. - Похоже моему редактору придется смириться, что романы станут более рейтинговыми, - мечтательно улыбнулся Вэй Усянь. – Возможно, герою-одиночке следует обзавестись напарником, как считаешь? Лань Чжань улыбнулся, пусть это означало только приподнятые уголки губ, переплетя их пальцы. Свернув к дому, они неожиданно увидели две полицейские машины с мигалками. О капот одной из них опирался хмурый Не Минцзуэ, глуша кофе из одноразового стаканчика. - Здравствуйте, сержант Не, - подошел к тому Лань Ванцзи. – Что-то произошло? В голову прокралась мысль, что мстительный господин Оуян все же написал кляузу в полицейском участке и стражи порядка здесь, чтобы арестовать его. - Не хотелось бы тебя расстраивать, парень, но тебя ограбили. Судя по уликам, наблюдение велось за домом Цзиней, есть следы шин и многочисленные отпечатки ног, но, почему-то, грабитель сменил цель на дом напротив. Вэй Усянь охнул: - Это, наверное, потому что я здесь. О том, что сестра с семьей улетели в Шанхай знала вся округа. - Ты живешь у Цзиней? Злоумышленник мог увидеть зажженную иллюминацию и работающий телевизор и отказался от своих намерений. Хотя, возможно, он обчистил оба ваши дома, но тогда выходит, что грабителей было больше – под окном гостиной есть отпечатки ног, не совпадающих со следами вокруг дома особняка Ланей. Рама закрыта изнутри, следов взлома не обнаружено. А если планировали прорываться через двери, были бы характерные царапины. Хотя этот паркуровец в более ранних случаях забирался сверху, так что ни в чем уверенными быть не можем. Ты, проверь, как обстоят дела внутри. - Так вот почему его называют «рождественским вором»? - Никому ни слова о способе проникновения. Это служебная информация. Вэй Усянь загадочно глянул на Лань Чжаня, который внимательно слушал офицера, не подозревая о своей косвенной причастности к ночному происшествию. - В доме Ланей сработала сигнализация в 01:45. Где вы оба были между часом и двумя ночи спрашивать не буду, - хмыкнул полицейский. Лань Чжань подозрительно покосился на Вэй Ина и Не Минцзуэ, чувствуя, что что-то упускает. – К приезду патрульной машины преступник, естественно, скрылся. Нужно составить опись украденного имущества. Ванцзи, осмотрись и к десяти приходи в участок. Я домой. Хуайсан проснулся? - Готовит вкусный завтрак к вашему возвращению, - подтвердил Вэй Усянь, новый друг ворчал, что его как младшего постоянно эксплуатируют, но от предложения заказать готовый завтрак отказался, сославшись, что брат слишком разборчив в еде. - Я свяжусь со страховой. Контора, наверное, скоро разорится, за неделю это уже четвертый случай, но, может, придумают защиту, которая будет менее бесполезной. Махнув на прощание, сержант Не уехал на своем джипе, следом отбыла и патрульная машина. Парочка продолжала стоять посреди улицы. Пошел снег. Вэй Усянь заглянул в лицо задумчивого Лань Чжаня. - Могу я чем-то помочь? В доме хранились ценности? Лань Чжань посмотрел на него таким взглядом, что ожидавшему увидеть его печальным или в гневе Вэй Усяню стало жарко, но вовсе не от страха. - Самое главное сокровище заполучил я. Вэй Усянь моргнул, соображая, а, поняв о чем Лань Чжань, расцвел улыбкой и полез обниматься. Было у него предчувствие, что он в городе задержится много дольше, чем рассчитывал, собираясь заглянуть в Чикаго. После продолжительного поцелуя, Лань Чжань огладил его щеку и полушепотом предложил: - Зайдешь на чай? - Отличная идея. Можем посидеть возле ёлочки, греясь у камина. - … - Только не говори, что в твоем огромном особняке нет комнаты с камином. - Камин есть. - Тогда ёлки? - Угум. - Знаешь, не хочу хвастаться, но я спец по установке рождественского дерева. Мигом организую. - … - Что, не веришь? Думаешь в гостиной Цзиней дерево само выросло? Нет, это все я. - Я знаю, Вэй Ин. Я наблюдал процесс. Но давай сразу перейдем к той части, где тебя нужно согреть после того, как ты оголяешься на улице посреди зимы. - …