Косолапый и Мишка

— Какой идиотизм использовать резистор здесь! — воскликнул Виктор, безжалостно черкая в схеме, которую показывал ему Джейс. — Идиотизм — это делать всё, как написано в учебнике, не используя воображение, — хмыкнул Джейс, отбирая у друга карандаш. — Если мы замкнём электрическую цепь по-другому, то… — Привет! А вы тоже ходите на занятия к мистеру Ревеку? — незнакомый парень перебил спор, и Виктор с Джейсом почти синхронно подняли головы. Перед ними стоял полноватый широкоплечий парнишка в очках и с интересом наблюдал за двумя друзьями. Виктор сразу же откинулся на спинку скамейки, предоставив Джейсу карт-бланш, и тот с легкостью начал разговор с незнакомцем. Как и всегда. Самому Виктору было неинтересно заводить новые знакомства и вести светские беседы. Это не так важно, как обсуждение построения электрической цепи для элементарного робота. Но игнорировать навязчивых незнакомцев было, почему-то, невежливо, а Джейс никогда не позволял себе пренебречь правилами этикета. — Привет! Да, ходим. А ты новенький? — поинтересовался Джейс, оправдывая ожидания Виктора, который потихоньку продолжал исправлять схему на свой вкус. — Ага, мы с семьёй недавно переехали в этот район. Вот я и решил попробовать себя в чём-то непривычном, — парень протянул руку, как ни странно, сначала Виктору, вероятно угадав, что тот был старше. — Меня зовут Крейг. А вас? — Это мой друг и напарник Виктор, а я — Джейс, — представил их обоих Талис, отвечая на рукопожатие вторым. — Сколько тебе лет? — Скоро двенадцать. — Ого, и никогда не занимался моделированием и конструированием? — спросил Джейс без тени насмешки над старшим. Скорее, он его даже пожалел. — С учителем не занимался. Но мы с папой мастерили разное, а теперь он слишком занят на работе, — объяснил Крейг. — А вам сколько лет? — Мне девять летом исполнилось, — нехотя признался Джейс, а потом кивнул на Виктора: — А ему через пару месяцев одиннадцать. По коридору прошел мистер Ревек, сухо поздоровался с учениками, открыл дверь и пригласил всех входить. Виктор протянул правую руку, взял костыль и начал тяжело подниматься. Тут же к нему с левого бока «приклеился» Джейс, поддерживая. Виктор уже давно бросил затею отговорить друга помогать ему прилюдно. Ему не нравилось чувствовать себя не таким, как остальные, слабым и разваливающимся. Но Джейс заявил, что партнёры должны быть опорой друг другу во всём. В том числе Виктор может опираться на Джейса в прямом смысле слова. — Ого, какой у тебя красивый костыль, — вдруг прокомментировал Крейг, и Виктор вздрогнул от неожиданности. Обычно люди или игнорировали его особенность, или выражали сочувствие. Но никак не восхищение наличием дополнительной подпорки. — Выглядит надёжным и удобным. Я как-то раз ломал ногу, замучился хромать по дому с деревянным. Мозоли натёр с непривычки! — Его сделали индивидуально для меня Джейс со своим отцом, — не удержался и похвастался Виктор. Он очень гордился своим удобным костылём, с которым ходил уже почти год. Если честно, он бы каждому встречному-поперечному расписывал, как улучшилась теперь его жизнь! Но на самом деле ему некому было рассказывать о костыле, никому это не было интересно. Ну, не Джейсу же хвастать, который сам его и делал, и знал лучше, чем Виктор, что в нём есть и зачем. — Мало того, что он прочный, но при этом лёгкий, он ещё и растущий. Мистер Талис сказал, что мне его должно хватить до совершеннолетия. А ещё он почти не потёрся за год использования. Вот что значит качественная работа! — Виктор тепло улыбнулся Джейсу, благодаря его снова одним лишь взглядом. — Я только помогал собирать. Это папа все детали выковал, — сказал Джейс, но было видно, что слова Виктора потешили его самолюбие. Они вошли в кабинет друг за другом, и Крейг сел рядом с друзьями. Точнее, рядом с Виктором, со стороны его больной ноги. Виктор напрягся, потому что не доверял никому, кроме Джейса, быть справа от себя. Случайное неосторожное прикосновение могло вызвать спазм мышц и обеспечить болями на весь день. Кому оно нужно? Но Крейг держал дистанцию и, слава науке, даже не влезал в личное пространство Виктора. — Знаете, проблема в вашей цепи не в резисторе, — самонадеянно заявил Крейг, наклонившись к тетради Джейса и показывая пальцем на нужное условное обозначение. — Если вы поставите тут реостат, то это решит вашу проблему. Джейс и Виктор переглянулись. Джейс почти незаметно нахмурился, а Виктор, к удивлению младшего друга, спешно внёс предложенные Крейгом изменения. *** За почти четыре года дружбы с Джейсом Виктор привык, что друг всегда находится слева от него, со стороны здоровой ноги. Сначала так было из-за того, что Джейс любил хватать Виктора за руку и куда-то вести, а свободной (от костыля) у Старлинга была всегда только левая рука. Теперь, когда они подросли, Джейс уже так не делал. Но он всё равно старался не подходить к Виктору справа, в первую очередь, потому что был очень энергичным и экспрессивным и не умел себя сдерживать. Когда говорил — размахивал руками, если переживал — нервно дёргал ногами. А это было потенциально опасно неприятными последствиями для Виктора. Но стоило появиться Крейгу, как Джейса словно подменили. Отныне на занятиях инженерного кружка Талис всегда был справа, не позволяя новому приятелю даже на шаг приближаться к костылю. Виктора поначалу это смешило: Джейс оказался очень ревнивым к своим поделкам. Хотя это было не удивительно, ведь он подписывал своим именем или инициалами все модели, чертежи и даже черновики, которые сделал. Но потом Виктор заметил косые взгляды Джейса в сторону Крейга, в ход пошли нелицеприятные комментарии и даже парочка обзывательств, что было совсем не похоже на его друга. И при этом Джейс вдруг стал аккуратным. Он ни разу не задел больную ногу Виктора под столом, не толкал его из-за того, что находился с непривычной стороны, давал чуть больше личного пространства, чтобы другу было удобно. Конечно, перемены в Джейсе заметил только Виктор, но и он ничего не мог сказать Талису. Хотя его стоило похвалить за обходительность и тактичность к Старлингу и поругать за грубость по отношению к Крейгу. Вот только как начать разговор об этом? Например: «Джейс, мне приятно, что ты стал более внимательным к моей проблеме с ногой, но не стоит испепелять взглядом окружающих»? Или: «Не волнуйся, я берегу костыль, который ты сделал для меня. Никто его не украдёт, даже Крейг. Он ему вообще-то не нужен»? А может в лоб: «Что тебе сделал Крейг? Он тебя как-то обидел? Почему ты прячешься от него за моей хилой больной спиной?» Нет. Это никуда не годилось. Поэтому Виктор просто принял новые правила «игры», пообещав себе присматривать за Джейсом и не дать ему натворить глупостей, о которых он может потом сожалеть. *** — А где твой хвост? Заболел? — спросил Крейг, увидев Виктора, который сидел в одиночестве у кабинета. — Какой хвост? — не понял Виктор. — Ну, твой маленький дружок? — уточнил Крейг, но Виктор в ответ только хлопал глазами. У него возникли только пошлые ассоциации на используемые приятелем эпитеты. Но вряд ли тот говорил про член Виктора. — Я про Джейса. Ни разу не видел тебя одного, без него. — А… Нет, он не заболел. Его отец задержал с каким-то личным разговором. Скоро тоже поднимется, — ответил Виктор, не прекращая крутить костыль перед собой. Руки было нечем занять в ожидании Джейса. — Кстати, я тут накидал пару идей, можешь посмотреть свежим взглядом и оценить? — Крейг достал тетрадь и протянул её Виктору, а когда тот её взял, то сел рядом и забрал костыль, чтобы он не мешал приятелю. — Я подумал, что для создания парящего скейтборда можно взять за основу квадрокоптер… — Ховерборд, — уточнил Виктор, пролистывая чертежи и заметки. — Парящий скейтборд называют ховерборд. — А не виндборд? — Нет, это для другого вида спорта, — Виктор покачал головой. Ему настолько нравилась тема полётов, что он читал всё об устройствах, дарящих возможность оторваться от земли. Но, к сожалению, большинство вещей, даже если их изобретут, останутся для Виктора недоступны из-за его болезни. Безопасными были только самолёты, но какое там ощущение полёта? Так, смех один, если судить по рассказам Джейса: сидишь на кресле, как в кинотеатре, только вокруг жуткий шум от гудящих турбин. — Так что скажешь насчёт… — Крейг не успел договорить, как его грубо похлопали по плечу. — Это моё место. Пересядь, — потребовал Джейс совсем недружелюбно. — Не видел твоего имени на стуле, — огрызнулся Крейг, не поднимаясь. — Джейс, сядь здесь, — Виктор похлопал по месту слева от себя. — Посмотришь записи Крейга со мной? Тут много интересных чертежей… — А он что, разбирается в летательных аппаратах? — с сомнением поинтересовался Крейг и по примеру Виктора стал крутить его костыль. — Я думал, что полеты — это наша с тобой тема, Вик. А твой маленький приятель по кораблям или поездам… Виктор не успел заметить, как Джейс вздрогнул и напрягся, но ничего не ответил Крейгу. Он сел слева по просьбе Старлинга, как послушный мальчик, придвинулся к нему вплотную, чего не делал, когда был со стороны больной ноги, и положил одну руку Виктору на плечо, заглядывая в чужую тетрадь. — Не могу ничего прочитать, почерк совсем не разборчивый, — брезгливо сделал замечание Джейс. Вообще-то он был прав, в тексте повсюду были помарки и исправления. Но необязательно было быть прямолинейно грубым. Это было необычно и совсем не шло Джейсу. — Вик, тебе, наверное, тоже сложно? Ты же любишь чистое оформление. — Ну, это же черновик? — спросил Виктор у Крейга, и тот пожал плечами. — Ну, когда перепишешь на чистовую, можешь приходить к нам за советом, — нагло заявил Джейс. — Если ты справишься с этим, конечно. Он встал, буквально выдернул тетрадь из рук Виктора, сунул её Крейгу в обмен на костыль. Затем стянул рукав своего свитера и протёр им рукоять, где прикасался Крейг. И только после этого вернул костыль ошарашенному Виктору. — У малышей всегда столько переживаний! — Крейг засмеялся, убирая свою тетрадь в рюкзак. — Не понимаю, как ты с ним дружишь, Вик? Я бы уже устал от такого эгоистичного детского поведения. — А кто сказал, что меня не утомляют чужие эмоции? — вопросом на вопрос ответил Виктор. Джейс дважды переменился в лице, скрипнул зубами, дёрнулся к кабинету, чтобы уйти от ситуации и не сделать какую-нибудь глупость. Но тут он увидел, как Крейг встал со своего места (точнее с места Джейса) и подал руку Виктору, чтобы помочь ему встать. Талис с хитрой усмешкой посмотрел на наивного Крейга. Джейс был уверен, что сейчас того ждёт гневная отповедь от Виктора на тему того, что ему не нужна жалость и чужая помощь… Но вместо этого Старлинг спокойно принял чужую раскрытую ладонь, вложив в неё свою руку. Джейс подавился собственной ухмылкой, особенно, когда услышал, что Виктор сказал Крейгу дальше. — Но мы много лет с Джейсом знакомы, так что я уже привык к его характеру и манерам, — добавил Виктор и бережно погладил рукоять костыля, прежде чем похромать в сторону кабинета. — Мы не просто знакомы, мы много лет дружим! Мне кажется, что это большая разница, — со слабым вызовом исправил Джейс слова Виктора, смотря на него просительно. — Кажется, кто-то не умеет делиться, — громко шепнул Виктору Крейг, словно рассказал ему секрет, а потом обратился к Талису: — Джейс, знаешь такую идиому «собака на сене»? Догадываешься, что она значит? Это о тебе. — Сам ты пёс, — огрызнулся Джейс и, толкнув плечом Крейга, поспешил занять своё место рядом с Виктором. Этот урок прошел отвратительно: Джейс никак не мог сосредоточиться на задании, а Виктор злился и нервничал, когда они портили очередную деталь конструкции. — Все проблемы и переживания надо оставлять за дверью, мистер Талис, — равнодушно заметил мистер Ревек, когда проходил мимо их с Виктором стола. — В нашем ремесле нужна точность и холодная голова, а не горячее сердце и туманящие взгляд эмоции. Ясно? — Значит, мне больше подходит отцовская кузница, — проворчал Джейс так тихо, что его услышал только Виктор. Эти слова заставили Старлинга иррационально заволноваться, и он обещал себе об этом подумать позже, после занятия, когда ничего его не будет отвлекать. *** На следующей неделе за Виктором приехал только мистер Талис. Джейса в машине не было. — А где?.. — растерянно спросил Виктор после того, как поздоровался. — Джейс приболел, так что сегодня пропустит урок, — объяснил мистер Талис. — А… Он простыл? Температурит? Или что с ним? Виктору всё ещё было сложно разговаривать с папой Джейса. Он мог составлять только короткие предложения и пялиться на мужчину. Тиберий был таким… Отцом! Сильным, надёжным, авторитетным. Немного подавляющим порой, но это, наоборот, дарило ощущение безопасности, а не удушало. Виктор бы хотел, чтобы его отец был похож на мистера Талиса. Тогда, наверное, он бы не отказался от своего ребенка, пусть и с врожденным уродством. — Видимо набегался без шапки по улице или в школе какой-то вирус подцепил. Ничего страшного, отдохнет пару дней и пойдет на поправку, — ответил мистер Талис Виктору, сосредоточенно управляя машиной. — А можно мне его навестить? — Можем заехать к нам после занятия, думаю, Джейс будет рад твоей компании, — предложил Тиберий. — Ну… Я имел в виду сейчас. Вместо урока, — Виктор сжал ремень безопасности, вместо того чтобы кусать губы. Ранки потом слишком долго и сильно болели. — Волнуешься? — спросил мистер Талис, кинув короткий взгляд в зеркало заднего вида. Виктор уверенно кивнул. — Ладно, поехали тогда сразу. В доме Талисов Виктор был частым гостем. Он ночевал у них один или два раза в месяц, обычно с пятницы на субботу, как раз после урока в инженерном кружке. Поэтому в квартире он уже хорошо освоился и не пытался слиться с интерьером. Особенно комфортно было, когда дома была мама Джейса, но сегодня у Симении было много работы в детском доме, так что она должна была прийти только ближе к ужину. Но и без неё Старлинг чувствовал себя в доме Талисов вполне спокойно, а не как прокравшийся в темноте вор-домушник. Виктор подошёл к закрытой двери в комнату Джейса и постучал концом костыля. Хозяин комнаты крикнул что-то одобряющее, и Виктор вошёл. Талис сидел на кровати по-турецки в одних шортах без футболки и играл в приставку. Когда он увидел гостя, то стал выглядеть… смущённым и удивлённым, но никак не больным. Он отложил геймпад, выключил экран телевизора и неловко махнул рукой в знак приветствия. — Оу, привет!.. Я думал, что это папа… А сколько времени? — Без пятнадцати три, прогульщик, — нахмурился Виктор и прислонился к дверному косяку левым плечом, не проходя дальше в комнату. — От прогульщика слышу, — парировал Джейс и стал шарить руками по кровати в поисках чего-то. — Твой папа сказал, что ты болеешь. Вот я и приехал к тебе, — Виктор указал концом костыля на спинку стула, где валялась одежда Джейса. — Не это ищешь? — Спасибо, — Талис подскочил с кровати, вытащил из кучи вещей футболку и натянул её. Виктор перестал пялиться на его голый живот. — Ну, тебе не надо было пропускать урок и приезжать. Я просто не хотел сегодня идти на занятие, поэтому сказался больным. — Почему? Что случилось? У нас же сегодня первая пробная установка мотора! Я без тебя не стал бы это делать! — воскликнул Виктор, который терял контроль над эмоциями, когда дело касалось его созданий. — Ну, зато смог бы поработать с Крейгом. Разве ты этого не хотел? — Чего? — Виктор вскинул брови, уверенный в том, что он что-то не так услышал или неправильно понял. — Крейг занимается бесплодными попытками собрать ховерборд, а мы делаем робота с нормальным реальным механическим мотором! С какой стати я должен работать или хотеть работать с Крейгом?! — То есть ты не хочешь быть Крейгу партнёром? — уточнил Джейс, хитро улыбаясь, как будто затеял шалость или розыгрыш, которые Виктор не любил всей душой. — Нет, не хочу, — осторожно согласился Старлинг, готовясь к ловушке из формулировок. — Отлично! — Джейс хлопнул в ладоши и подошёл, наконец, к другу, который до сих пор стоял на пороге комнаты. — Тогда больше не разговаривай с ним. Вообще. Ни на занятиях, ни до, ни после! — Это ещё почему? — фыркнул Виктор. Запреты от Джейса — это что-то новенькое и абсолютно точно неприятное. — Потому что это я твой друг, а не он! — безапелляционно заявил Талис, поджав губы. — А ты не обнаглел требовать от меня такое?! У тебя куча друзей, кроме меня: в школе, среди родных, даже в моём приюте. А мне нельзя завести хотя бы ещё одного приятеля?! На тебе свет клином не сошёлся, знаешь ли! Кроме тебя я могу хотеть разговаривать и с другими людьми… — Лучший друг у меня один. И это ты. А я — твой лучший друг. Так что Крейг может отвалить! Ясно?! Скажи ему в следующий раз, пусть к тебе не лезет, — Джейс взял Виктора за рукав и потянул в комнату, но Старлинг скинул его руку. — Джейс, ты чего сучишься?! — жёстко спросил Виктор. — Крейг нормальный парень. Он умный, талантливый и… — Так ты мне наврал, что не хочешь быть с ним парой?! — Джейс разозлился не на шутку. Даже спустя годы Талис сердился так же, как и в пять лет: расставлял ноги на ширине плеч, упирал руки в бока, дул губы и хмурился. Но теперь не было пухленьких щёчек, и Виктор невольно вздрогнул. Зрелище злого Джейса было впечатляющим. Но в плохом смысле слова — такой мог ударить и не сожалеть об этом. Виктору хватило одной драки с Талисом, чтобы понять, что его он не хочет в противники. После той ссоры спина у Виктора болела ещё месяц, хотя он скрывал это от друга. Так что Виктору было не по душе такое состояние Джейса. — Парой?! — Виктор покраснел и отвернулся, а Джейс воспринял его смущение по-своему и продолжил наезжать и кричать. — Конечно, Крейг крутой! Такой взрослый, серьёзный и наглый! На всё-то у него есть своя точка зрения, во всём-то он разбирается, везде лезет, гад! Значит, он тебе в партнёры годится, а я — нет?! — Джейс, о чём ты вообще?! — возмутился Виктор, пытаясь уловить нить разговора. — Ты мой партнёр. Мы все изобретения делаем вместе с самого начала. И я ни разу не делал что-то без тебя… — Угу-угу, — отмахнулся Джейс, даже не слушая объяснения друга. — Просто Крейг ближе мне по возрасту и… — Ах, ну конечно! Вот в чем причина твоей особой любви к нему! Крейг старше, чем я, вот тебе с ним и интереснее! — процедил сквозь зубы Джейс, с прищуром смотря на друга. Виктор видел такой же недобрый взгляд у ребят в приюте, которые решали все свои конфликты кулаками. И он не хотел, чтобы друг превратился в такого монстра, тем более из-за него. Так что Виктор изо всех сил нажал на «тормоза» своих эмоций и постарался говорить тише и спокойнее. — Причем тут возраст, Джейс? Просто Крейг не тупое быдло, как большинство моих сожителей в приюте. И он не заносчивый засранец, как одноклассники из домашних семей. Мне просто нравится с ним общаться, у него свежий взгляд на привычные вещи. Он не жестокий и не грубый… — Не грубый?! Он обзывался, а ты за меня не заступился! — перебил Джейс. — Правда?! Прости, я не заметил, — Виктор протянул руку и осторожно сжал плечо Джейса, хотя и боялся негативной ответной реакции. Но Талис молчал и не шевелился, пялясь на руку Виктора, словно тот слизняк какой-то. — В приюте обычно говорят вещи похуже, и я привык их игнорировать. Этого больше не повторится… — Конечно, не повторится. Я больше не хочу заниматься моделированием. Езди на занятия один. — Ты сейчас серьёзно?! — Виктор подавился воздухом и закашлялся. От этого у него на глаза навернулись слезы, но он их быстро сморгнул. Рука, лежавшая на плече друга, соскользнула и повисла вдоль тела безвольной плетью. — Джейс, ты же… Ты же знаешь, что я не смогу ходить туда один. — Тем лучше. Не будешь ходить и перестанешь всё своё внимание уделять Крейгу, — самодовольно заявил Талис. — Зачем ты так, Джейс?.. Если ты бросишь занятия, то твои родители перестанут нас туда возить, а меня не отпустят добираться до Дома творчества самостоятельно. Тебе известно, что из приюта отпускают в город без сопровождения только после четырнадцати лет! — Ну вот и выбирай, занятия или Крейг, — Джейс скрестил руки на груди. — Хотя, если ты не будешь ходить на уроки, то и с Крейгом перестанешь видеться. — Да что он тебе сделал, что ты так его возненавидел?! И меня заодно! — снова закричал Виктор, всплеснув руками. — Ходит, умничает, смотрит сверху вниз, дылда! — на одном дыхании выпалил Джейс. — Кто бы говорил! Ты тоже уже немного выше меня, а ведь младше! Медведь доморощенный. Ещё пару лет, и мне придется голову запрокидывать, чтобы с тобой говорить. Я же не жалуюсь! — Да плевать мне на то, что будет через пару лет, — Джейс шагнул к Виктору и схватил его за плечи, некрепко сжимая. — Он сейчас тебя у меня забирает! — Что за бред?!.. Я не вещь, чтобы меня отдавать или забирать! — Ага, бред… — горько вздохнул Джейс, не отводя взгляд. — Ты всё время с ним болтаешь. Спрашиваешь его совета и читаешь его конспекты по этим дурацким летающим доскам. Да ты даже разрешил ему взять твой костыль и сам подал ему руку! — Неправда! Не было такого! — А вот и было! В прошлое занятие! — Я не запомнил… Видимо, непроизвольно повторил привычное действие. Ты же сам приучил меня к тому, что я могу опереться на твою протянутую руку. — На мою! А не на Крейга! — Джейс нахмурился ещё сильнее. — Я понимаю, что ты до сих пор видишь во мне пятилетнего малыша. Ты думаешь, что раз Крейг старше, выше и сильнее, чем я, то он сможет о тебе позаботиться, а я — нет? — Я сам могу о себе позаботиться. Я инвалид, а не овощ! Как-то же я выживал в приюте до твоего появления! И сейчас живу там, если ты не забыл! — Ну вот! Точно! Когда ты Крейгу расскажешь ещё и о том, что ты сирота, он вообще от тебя ни на шаг не отойдет. Будет чувствовать себя героем, общаясь с тобой и помогая… — По себе судишь?! — ехидно спросил Виктор и убрал руки Джейса со своих плеч. — Да! Мне нравится о тебе заботиться, потому что ты мой! — Лично я не вижу в тебе малыша, но ты сам ведёшь себя, как ребенок, у которого отнимают любимую игрушку! Повторяю, я не вещь, — обиженно сказал Виктор и отвернулся, но Джейс обошёл его и снова встал лицом к лицу. — Ладно, пусть я глупый маленький мальчик. Но ты не моя игрушка, а мой лучший друг! Но я всё равно не хочу тобой делиться ни с кем другим. Я боюсь, что скоро ты перестанешь во мне нуждаться, потому что Крейг с лёгкостью меня заменит, — с каждым словом Джейс говорил всё тише, ссутуливаясь, опуская плечи и вжимая голову. Он словно стал меньше, хотя хотел быть старше, выше и сильнее… — Тебя никто заменить не сможет, идиот! — в сердцах выпалил Виктор и обнял Джейса, отчаянно желая сделать или сказать что-то ещё, но, не зная, что именно, чтобы Талис перестал плохо себя чувствовать. Как объяснить этому глупому гениальному родному человеку, что для Виктора существует только он? А остальные — лишь фон на картине, массовка в фильме, данные в задачке по физике, которыми можно пренебречь? Виктор снова подумал о том, чтобы поцеловать Джейса, но не рискнул. Слишком много эмоций. *** Уговорить Джейса вернуться на занятия оказалось до невозможного элементарно. Виктор его прямо попросил. Смотря в глаза и объяснив, как для него это важно. И не только из-за самих уроков и возможности уйти из приюта на несколько часов куда-то, кроме школы, а из-за самого Джейса. Ради времени с ним. Ради их дружбы. Ради их общих интересов. И Талис сдался. На самом деле, Джейс сдался ещё на моменте, когда Виктор его первым обнял, крепко прижимая к себе, положив обе руки на спину, то есть полностью оперевшись на него. Как после такой демонстрации доверия можно было его предать? Джейс забрал свой запрет на общение с Крейгом, но сам общаться с ним не имел никакого желания. И, вероятно, это было взаимно. Потому что первым делом, когда Джейс и Крейг встретились перед уроком, Крейг предложил Талису маркер, чтобы тот подписал все свои вещи, например, стул, на котором сидит. И как только Виктор раньше не замечал, что Крейг жестоко подшучивает над его мягкосердечным доверчивым Джейсом?! — Бери-бери, это подарок, — настаивал Крейг, протягивая чёрный перманентный маркер. — Не хочется расстраивать малышей, занимая их места. — Просто тренируй память, — буркнул Джейс, не взяв «подарок». — А ещё можешь подписать свои игрушки, чтобы не перепутались с чужими, — продолжал гнуть свою линию Крейг. — Правильно же я говорю, Вик? — Конечно, — согласился Старлинг и взял предложенный маркер. Не успел Джейс расстроиться из-за не сдержанного Виктором обещания заступиться за него, как Старлинг его удивил. И Крейга заодно тоже. Виктор открыл маркер зубами и, оставив во рту колпачок, принялся старательно и аккуратно подписывать собственный костыль. «Дизайн и изготовление Джейс Т. Талис». — Ну вот, одну твою игрушку я подписал, нравится? — спросил Виктор у друга, протянув ему костыль, чтобы вчитался в надпись. — На себе твоё имя писать не буду. Перманентные маркеры очень плохо стираются, а надзирательница в приюте будет недовольна, если я буду ходить разукрашенный. Джейс засмеялся. Искренне и звонко. В приступе непритворного счастья, он выхватил маркер из рук Виктора, закатал рукав на левой руке до локтя и написал на предплечье широкими заглавными буквами одно имя. В-И-К-Т-О-Р. — А меня за это никто ругать не будет, — Джейс совсем по-детски высунул язык, дразня друга. — Ты ещё сердечки подрисуй, — закатил глаза Крейг, похоже, что разочарованный из-за неудавшейся попытки унизить Талиса. А Джейс, недолго думая, выполнил просьбу, дорисовав на руке два сердечка: вначале имени и в конце. Виктор дёрнул плечом и быстро отвернулся, неразборчиво пробормотав что-то. Талис же, сообразив, что немного перестарался в проявлении своей привязанности, быстро исправил сердечки на масти карт, добавив сверху и снизу имени недостающие две. Виктор потом гадал, долго ли продержалась эта надпись на предплечье Джейса или миссис Талис сразу нашла способ, как оттереть маркер с кожи? Лично Виктор со своего костыля не планировал стирать надпись никогда, так ему казалось, что частичка души Джейса всегда была с ним. Он словно всё время держал его за руку. *** — Ты правда умеешь вскрывать замки? — шепотом спросил Джейс, лежа в кровати на боку и опираясь на локоть, чтобы видеть лицо друга. — Только самые простые, — кивнул Виктор. — Для этого нужны две шпильки, тишина и острый слух. — Отлично! Тогда идём за мной! Виктор не знал, для чего Джейс вытащил его апрельской ночью из тёплой и уютной кровати. Они вышли из квартиры так тихо, как могли. Поднялись по лестнице до крыши, но выход был заперт на обычный амбарный навесной замок. — Справишься с таким? — спросил Джейс, доставая из своего пухлого рюкзака две маминых шпильки. — Попробую… — неуверенно сказал Виктор, но приложил все усилия, чтобы не разочаровать друга. Пара минут, и дверь была открыта. Виктор не спешил выходить первым: — А зачем мы идём на крышу? — Смотреть на звезды, разумеется! Ты же не боишься высоты? — Джейс протянул Виктору руку, приглашая идти за ним. — Нет… — Вик взялся за предложенную ладонь и крепко её сжал. Тёплая. Джейс всё продумал и подготовил. В его рюкзаке было три одеяла: одно постелить, другое свернуть, как валик под спину, третьим укрыться им обоим, чтобы было тепло. Ночи в апреле были ещё прохладными, чтобы сидеть часами на продуваемой ветрами крыше и не замёрзнуть. Ещё он захватил термос со сладким чаем, бутерброды и, конечно, конфеты. Джейс помог Виктору аккуратно сесть на одеяло, рядом положил трость, укрыл друга, и только после этого устроился сам со стороны здоровой ноги. Они соприкасались бёдрами и плечами, согревая друг друга. — Я люблю смотреть на звёзды. Сразу ощущаешь себя маленьким в таком огромном мире, — поделился Джейс, тихо хихикнув. — Разве это приятно? Понимать, что твоя жизнь в глобальном смысле ничего не значит? — поинтересовался Виктор, так же, как и друг, запрокинув голову и вглядываясь в темноту. — Мне от этого осознания не страшно совершать ошибки и творить глупости. А в целом моя жизнь важна для таких же маленьких людей, как и я, — снова по-взрослому заговорил Джейс. Они сидели так некоторое время, пока глаза не привыкли к темноте. И чем дольше они смотрели в звездное небо, тем больше видели: и туман млечного пути, и яркие звёзды Большой Медведицы, и россыпь мелких блестящих крупинок, больше похожих на глиттер из гелевой ручки. Джейс вдруг вскинул руку, указывая куда-то пальцем. — Падающая звезда! Загадывай желание! Скорее! — Это просто самолёт пролетел, — ответил Виктор, добродушно усмехаясь. — Эй, у тебя, что, нет желаний?! Ну и пусть самолёт, загадать же всё равно приятно! — возмутился Джейс, но почти сразу сменил гнев на милость. — Ладно, ты подумай пока над формулировкой, а я буду высматривать для тебя следующую звезду. — Я много лет загадываю одно и то же, так что мне не нужно ничего придумывать, — зачем-то признался Виктор. Он отпил чая из термоса, отставил его в сторону, чтобы случайно не опрокинуть, и рассеянно положил руку на одеяло, по сути, на бедро Джейса. Но не успел он отдёрнуть руку в замешательстве, как Талис подсунул свою ладонь снизу и переплёл их пальцы. Виктор почувствовал, что его рука дрожит, но не был уверен, что это из-за него, а не из-за Джейса. Неужели, он тоже волнуется? Виктор повернул голову к другу и тут же встретился с внимательным взглядом нежных карих глаз. — А о чём ты мечтаешь? — Угадай… — О родителях? — Что? Нет, конечно. Этот поезд ушёл, когда они от меня окончательно отказались, и я понял, что должен справляться со всем один, — поморщился Виктор и сразу же почувствовал, как Джейс ободряюще пожал ему руку. — Тогда загадываешь «быть здоровым»? — предположил Талис, не отводя глаз ни на секунду и почти не моргая. — Было бы круто не быть косолапым, но я не могу влиять на медицину. Я, конечно, мечтаю быть здоровым, как все, но знаю, что это нереально исполнить даже падающей звезде. — А что ты загадываешь? — Что, больше нет идей? — добродушно усмехнулся Виктор, а Джейс покачал отрицательно головой. — Ну тогда я не скажу, а то не сбудется. Сам же мне говорил, что нельзя такое вслух произносить. — А ты сказал, что это ерунда! — вскинулся Джейс, расстроенный тем, что ему не доверили секрет. — Вик, ну расскажи мне! Я никому, честное слово! — Да ни для кого другого моё желание не имеет смысла, так что это и не тайна вовсе, — Виктор сжалился над другом и решил поделиться: — С восьми лет я всегда загадываю только одно: «Пусть Джейс всегда будет моим другом». — О, ну так это уже давно исполнилось! — радостно воскликнул Джейс, к сожалению Виктора прекратив сжимать его ладонь, но зато обняв за плечи, почти прижимаясь щекой к щеке. — Я твой друг на веки вечные! И ничего не в силах этого изменить! Даже если мы поссоримся, я приду и буду просить прощения, пока ты не скажешь, что мы опять друзья, как и прежде! — Что? Какая глупость, Джейс, — засмеялся Виктор. — А если я буду виноват, ты тоже будешь извиняться?.. — Да. Потому что ты для меня очень важен! — Джейс всё-таки потерся щекой о щёку Виктора, а потом пересел, как и было: снова взяв лучшего друга за руку, неосознанно поглаживая большим пальцем по тыльной стороне кисти. — Так что теперь ты можешь загадывать что-то другое. Хочешь, будем вместе загадывать для тебя здоровую ногу? — Ты хочешь потратить на меня своё желание? — тихо спросил Виктор, отчаянно краснея, и порадовался, что в темноте это не заметно. — Ты этого стоишь, Вик. Они замолчали, перевели взгляд на ночное звёздное небо и просто наслаждались обществом друг друга. Виктор поймал себя на мысли, что никогда не был так счастлив, как в эту секунду. Он вдруг отчётливо понял, что любит Джейса не только как друга. Это чувство оказалось таким сильным, что внутри Виктора что-то замирает каждый раз, стоит им прикоснуться друг к другу. Ему даже стало смешно, как он не понимал этого раньше? Как можно было не замечать этой огромной любви? Как можно было игнорировать очевидные знаки? Виктор тянулся к Джейсу в прямом и переносном смысле слова, как никогда и ни к кому больше. — Джейс, я хотел тебе сказать… Наверное, это подходящий момент, — прошептал Виктор, не в силах в одиночку справиться с тем грузом осознания, что на него свалился. Он решил сразу признаться в своих чувствах: — Ты для меня больше, чем друг… — Ты для меня тоже, Вик, — почти мгновенно отозвался Талис, положив голову на плечо Виктора. Но не успел тот обрадоваться тому, что его чувства взаимны, как Джейс продолжил: — Я знаю, что ты не хотел новых родителей. Но пускай и не по крови, и не по документам, но по духу ты мне, как брат. И я очень сильно тебя люблю! — И я тебя люблю, Джейс!.. Что же. Он не понял. Но подумав об этом пару секунд, Виктор понял, что это даже к лучшему, и не расстроился. Наверное, так и должно быть. Они друзья на веки вечные! А Виктору достаточно сидеть ночью на крыше дома Талисов и держать за руку самого важного человека в своей жизни. Виктор улыбнулся. Что же, раз Джейс пообещал всегда быть друзьями, так оно и будет. Виктор был склонен ему верить. Значит, теперь настала пора помечтать для себя. Может и правда попробовать загадать здоровье? Вдруг медицина шагнёт далеко вперед, так что и Виктор сможет шагать? *** Всего один день, и человек ломается. С удивлением осознает, что всё, что было важно, оказалось лишь детской шалостью, мимолетной забавой, проблемой, о которой не стоит переживать и секунды. Всего одно происшествие, и человек меняется. Вот уже стоит перед тобой не маленький ребенок, а мальчик, который в неполные десять лет должен стать главой семьи. Для Джейса Талиса таким переломным моментом оказалась смерть его отца. Тиберий Талис погиб в банальной автомобильной катастрофе, в которой он был не виноват. Глупое стечение обстоятельств. Он оказался не в то время, не в том месте. Виктор узнал об этом больше недели спустя. Сначала были тревожные звоночки, например, доктор Талис не пришла на работу. А потом зазвонили уже колокола: днём в пятницу за ним не приехали Джейс с отцом перед занятиями в инженерном кружке. Виктор нервничал и волновался. Наплевав на страх и трясущиеся колени рядом с надзирательницами, он спрашивал у них, не знает ли кто, что случилось у Талисов. Но девушки и женщины только пожимали плечами и отводили взгляд от надоедливого сироты. Тогда Виктор не без труда подслушал разговор поварих, которые не привыкли следить за тем, что говорят, ведь рядом обычно не крутится никто из приютских. Они упоминали, что доктор Талис взяла отпуск по семейным обстоятельствам, но не обсуждали, в связи с чем. И у Виктора остался только один человек, который мог прояснить ситуацию — медсестра Рената Гласк, которая больше всего взаимодействовала с доктором Талис на работе. И, несмотря на антипатию, Виктор отправился к ней за информацией. — Мисс Гласк? Можно войти? — Виктор постучал, прежде чем заглянуть в кабинет. — Да, что случилось? Кому-то опять нос разбили? — спросила медсестра недовольно, поднимая взгляд от бумаг, которые она заполняла. — Нет. По крайней мере, я об этом ничего не знаю, — Виктор зашёл и плотно прикрыл за собой дверь. Но не успел он задать свой вопрос, как Гласк заговорила сама. — А, Старлинг… Пришёл узнать о своём друге? — Да. Я давно не видел его и доктора Талис. Может быть вы в курсе, что у них случилось? — спросил Виктор, ощутив, как в горле появился ком, который невозможно ни проглотить, ни выплюнуть. — Мне жаль, Виктор, — вдруг мягко сказала Рената Гласк, и глаза её были полны искренней печали. — У твоего друга произошло несчастье. Его отец погиб. Так что сейчас Талисам не до игр, у Симении и Джейса траур. Вот так, буквально в три предложения поместилась оглушающая новость о смерти одного из лучших людей, которых Виктор знал. Виктор ходил по приюту, как в воду опущенный, не зная, куда себя приткнуть. Он ничем не мог помочь Джейсу, и от этого чувствовал себя гадко. Он даже не мог представить, что сейчас переживает и испытывает его лучший друг. Да, Виктор тоже потерял родителей, но это не то же самое. Во-первых, они были живы. Во-вторых, он их никогда толком и не знал. В-третьих, они были ужасными родителями, а отец Джейса был совершенством! Если Виктор всё правильно посчитал, то похороны Тиберия Талиса уже должны были состояться. Конечно, его никто не приглашал, а директриса вряд ли отпустила бы одиннадцатилетку на такое мероприятие. Но Виктор всей душой хотел быть там, рядом с Джейсом и Сименией, разделить их горе, посочувствовать, пусть у них для этого, наверняка, были и более близкие люди. Просто для самого Виктора не было никого роднее, чем Талисы. Прошло ещё недели две тишины, без встреч с Джейсом, без дополнительных занятий, без новостей о Талисах. Виктор начал вынужденно заново привыкать к тишине и одиночеству, от которых забыл за четыре года дружбы с Джейсом. Он убедил себя в том, что Джейсу просто нужно время, чтобы пережить утрату, или он не может физически к нему прийти. Думать о том, что другу просто не нужна его поддержка, было тоскливо, но эти мысли возвращались с завидной регулярностью. До того момента, пока к Виктору не подошла мисс Восс и не отправила в кабинет психотерапевта. Доктор Талис вернулась! Виктор шёл на максимально доступной ему скорости. Симения всё ему расскажет и объяснит, и он попросит её о встрече с Джейсом… Но не успел Виктор дойти до двери в кабинет, как увидел миссис Талис в коридоре. Она была одета во всё черное, волосы собраны в пучок не так идеально, как обычно, и, кажется, у неё появилось несколько седых прядей на висках. — Здравствуй, Виктор, — сказала она, и голос у неё тоже изменился: стал каким-то ломким, шелестящим. — Здравствуйте! Я очень сочувствую вашей утрате! — выпалил на эмоциях Виктор заученную специально для этой ситуации фразу. Он не хотел стоять и блеять, поэтому подготовился. — Так и думала, что ты уже в курсе, — вздохнула Симения без улыбки. — Ты извини, что мы не пришли и не рассказали тебе сами. Я знаю, Тиберий тебе тоже был дорог… — Он был отличным отцом и хорошим человеком, — Виктор не стал упоминать, что всегда немного боялся мистера Талиса, но не из-за его поведения, а из-за разницы в размере между ним и самим Виктором. — Да. Он был лучшим, — миссис Талис кивнула. — Я должна рассказать тебе, предупредить. Джейс… тяжело перенёс… смерть отца. Мы ходили к врачам, и нам посоветовали сменить место, чтобы травмирующее событие не преследовало его. — Вы уезжаете? — едва слышно выдохнул шокированный Виктор, цепляясь за костыль, как утопающий за спасательный круг. — Да, к моим родителям в другой город. И я подумала, что вам лучше попрощаться, — женщина указала рукой на свой бывший кабинет. — Джейс там, вы сможете поговорить наедине. Виктор не хотел заходить. Ему казалось, что если он сейчас развернётся и уйдет, то Джейс его не покинет, они с матерью не уедут. И всё будет, как прежде. Почти, как прежде. Но Виктор был достаточно взрослым, чтобы понимать, что его побег не решит проблему. Симения всё равно увезет сына, даже если Виктор окажется настолько трусом, чтобы не суметь попрощаться. Поэтому он собрал волю в кулак и сделал шаг к двери. В кабинете была темнота. Джейс не включил ни верхний свет, ни настольную лампу. Он сидел на кушетке, забравшись на неё с ногами и даже не разувшись, и обнимал колени. Когда Виктор вошел, то Джейс поднял голову. Ни улыбки. Ни счастья в глазах. Его сияющий друг погас. И это разбило сердце Виктору сильнее, чем новость об их отъезде. Старлингу стало наплевать на свои чувства. Всё, чего он сейчас хотел, это вернуть своего жизнерадостного лучшего друга, помочь ему справиться с одной из самых ужасных утрат в его жизни. — Привет, Джейс. Можно сесть с тобой? — спросил Виктор и подошёл к кушетке. Джейс кивнул в сторону, но ничего не сказал. — Мне очень жаль твоего отца. Я скорблю вместе с тобой… Джейс отчаянно замотал головой и закрыл уши ладонями. Виктор намёк уловил [куда уж понятнее?], осторожно убрал руки друга от его головы и сменил тему. — Твоя мама сказала, что вы едете к бабушке с дедушкой. Надолго? Джейс в ответ пожал плечами. — Ты мне всегда помогал справиться с проблемами и хранил мои секреты. Теперь моя очередь пожалеть тебя. Что мне сделать для тебя? Чем я могу быть полезен? — не скрывая дрожи в голосе спросил Виктор. Джейс никак не отреагировал. Ничто не могло ему помочь, ведь никто не мог вернуть ему любимого отца. Тогда Виктор взял руку Джейса в свои ладони и заговорил. — Знаешь, в мою первую встречу с твоим отцом я безумно его испугался. Ты, наверное, помнишь. Огромный, бородатый, серьёзный. Ты ещё тогда сказал мне, успокаивая, что он добрый, хоть и выглядит грозным. Я тебе поверил, и ты, как всегда, оказался прав. Но на самом деле я всё равно его чуточку боялся. И при этом мечтал о таком же отце. С ним было надёжно и безопасно, — Виктор говорил быстро, чтобы Джейс не успел попросить его замолчать, пока он не скажет главное. — Вы на самом деле очень похожи, только у тебя бороды ещё нет и глаза мамины. А характером ты точно пошёл в него. Потому что с тобой я тоже чувствую себя в безопасности. Я уверен, что он тебя любил и гордился тобой. Точнее, всегда будет любить и гордиться, ведь частичка его души навсегда с тобой… В тебе… Виктор прижал ладонь Джейса к его груди напротив сердца, а сверху положил свои ладони. Он натянуто улыбнулся и поднял взгляд на друга, очень надеясь, что слова хоть немного приободрили его. Но Виктор добился совершенно противоположного эффекта. Глаза Джейса были полны не пролитых слез, он дрожал, кусал губы и, развернув ладонь, судорожно цеплялся пальцами за руки Виктора. — Джейс, плакать — это совершенно нормально, даже для мальчиков. Так мы избавляемся от страданий, которые разрушают нас изнутри, — процитировал Виктор книгу по управлению эмоциями, которую ему давным-давно подарила Симения. И Джейс заплакал. Виктор притянул друга к себе и крепко обнял, слегка покачиваясь из стороны в сторону. Он гладил его по спине, шептал, что со временем станет легче, но Джейс не прекращал плакать. У Виктора сжималось сердце при виде слёз на обычно счастливом лице. Он не знал, что ему ещё сделать, чтобы помочь, как успокоить и отвлечь. Джейс так ничего и не говорил: не жаловался на судьбу, не вспоминал об отце. Просто тихо плакал, мелко дрожа и всхлипывая. Виктор больше не мог выносить этой картины. Он всей душой хотел спасти друга, защитить его от печали и горя. Если бы он мог, то забрал бы все несчастья себе, лишь бы Джейс больше никогда не плакал. Виктор развернулся лицом к мальчику, хотя ему было так неудобно и больно сидеть. Ничего, немного можно и потерпеть. Джейсу было намного хуже. Виктор протянул руку и кончиками пальцев вытер мокрую дорожку от слёз со щеки, но на её месте тут же появилась другая, когда новая слеза скатилась из глаза. Виктор вздохнул и положил обе ладони на плечи Джейса, наклонился и коротко поцеловал его в щёку, вспомнив, как тот однажды поцеловал его вместо клятвы на мизинчиках. Как же давно это было… Неужели прошло четыре года?! Джейс не перестал плакать от поцелуя, но потянулся к другу за новым видом утешения. Виктору было не сложно и, если честно, даже приятно. Он стал целовать щёки, уголки глаз, лоб и даже чмокнул в кончик носа, нежно гладя мальчика по голове. Наверное, так обычно мамы ласкают и жалеют своих детей. Виктор не знал, его так никто никогда не успокаивал. Но то, что он делал, казалось правильным и необходимым. Когда он пошёл на третий круг, целуя лицо Джейса, тот вывернулся и подставил губы, вытянутые трубочкой, как и у Виктора. Поцелуй вышел коротким, звонким и шокирующим. Они оба мгновенно отстранились друг от друга. Виктор прикоснулся указательным и средним пальцами к своим губам, удивлённо смотря на Джейса. Джейс же шмыгнул носом, потер глаза двумя кулаками и тряхнул головой. — Спасибо, Вик, — сипло сказал маленький Талис и сразу как будто немного повзрослел. Он смущённо посмотрел на Виктора и выбежал из кабинета. «Спасибо» — это последнее, что услышал от него Виктор перед тем, как Джейс Т. Талис, его лучший и единственный друг, его первая любовь, исчез из его жизни. А Виктор так и не понял, за что именно он его поблагодарил.