Nel ritmo di Roma.

      Предложение Чимина арендовать транспорт показалось Чонгуку достаточно привлекательным. Альфа заверил, что сможет доставить их на нужное место, и это заставило омегу нервно улыбаться. Солнце нежно пригревало спины, когда велосипед под ними плавно начал спускаться. Чимин крепче ухватился за Чонгука, чуть склоняясь к его уху.       — Ты уверен, что справишься? — голос звучал одновременно весело и с лёгкой тревогой.       — Держись крепче, и всё будет в порядке, — ответил Чонгук с улыбкой, слегка оборачиваясь через плечо. Ветер растрепал его волосы, а в глазах мелькнул азарт.       Они покатились вниз по Виа Гарибальди, обрамлённой деревьями, за которыми прятались живописные виды на крыши. Каждый поворот дороги приносил лёгкое волнение, но Чонгук уверенно справлялся, стараясь не слишком разгоняться.       — Смотри! — Чимин указал на фонтан Acqua Paola. — Здесь снимали сцену из фильма!       Чонгук притормозил, чтобы взглянуть.       — Неужели? — удивился.       — Смотрел фильм «Великая красота?» — улыбался Чимин, понимая, что может подтолкнуть Чона к просмотру. — Сцена, открывающая фильм, снята у этого фонтана.       Чонгук был изумлён рассказами омеги и тем, насколько прекрасным было само сооружение. Омега не врал: он не напрягал альфу скучными датами, благодаря чему проникнуться местом было ещё приятнее.       — Мы обязаны сделать здесь снимок, — с гордостью заявил Гук, трогаясь с места.       — Конечно, — коротко ответил Чимин, вновь прижимаясь к его спине, пока велосипед набирал скорость.       Их смех раздавался эхом по дороге, пока они вместе стремились навстречу теплым улицам, где пульсировала жизнь города.       Велосипед замедлил ход, когда они достигли широкого спуска, ведущего прямо в центр района. Чонгук осторожно затормозил, позволяя колесу мягко остановиться у края брусчатой площади.       Чимин первым соскочил, легко ступив на землю, и, слегка взъерошенный, убрал волосы с лица. Его щеки горели то ли от быстрой езды, то ли от близости, которую они разделяли все эти минуты.       — Ты правда профессионал, — признал он, обводя Чонгука оценивающим взглядом.       — Конечно, — Чонгук ухмыльнулся, вставая на землю и поддерживая велосипед за руль. — Я же не мог позволить нам разбиться прямо у фонтана.       — Это должно меня успокоить? — смеялся Чимин, поправляя лямку сумки на плече.       Они отошли на несколько шагов, оставляя велосипед у ближайшего дерева. Площадь, окружённая маленькими кафе и тянущимся ароматом свежих булочек, казалась наполненной жизнью.       — Это Трастевере? — спросил Чонгук, оглядываясь.       — Да, добро пожаловать в самый живой район Рима, — отозвался Чимин с легкой улыбкой, держа руки в карманах. — Здесь легко потеряться, но, думаю, я тебе помогу.       — Думаешь? — поддразнил Чонгук, сверкая взглядом.       — Даже не сомневайся.       Чонгук засмеялся, следуя за Чимином, который уже уверенно шагал вперёд.       Людей становилось всё больше, а проходы и улочки от широких превращались в витиеватые тонкие линии. Чонгук то и дело отставал от Чимина, разглядывая буквально каждый камень на пути, пока не понял, что живот запел серенаду.       — Стой, — замер он, останавливая так же омегу. — Как насчёт поесть? Мы ведь не завтракали.       — И правда... — задумался Чимин, осматриваясь вокруг, — Пицца подойдёт?       — Посетить Италию и не поесть пиццы - будет считаться дурным тоном, — со смехом подытожил Чон, заходя вместе с гидом в приглянувшееся заведение.       Внутри оно оказалось маленьким, но невероятно уютным. В воздухе витал аромат свежего теста, пряных трав и оливкового масла. Открытая кухня позволяла наблюдать за тем, как пиццайоло ловко раскатывает тесто, добавляет разнообразную начинку и бросает его в печь.       Чимин выбрал столик у окна, из которого был виден оживлённый переулок. Он быстро пролистал меню и поднял взгляд на Чонгука.       — Ты любишь классику или предпочитаешь что-то необычное? — спросил он, откинувшись на стул.       — Думаю, начнем с классики, — задумчиво ответил Чонгук, подбирая слова. — Маргарита, например. А ты?       — Я выберу что-то более интересное. Например, Капричозу, — Чимин подмигнул, сделав заказ у подошедшего официанта.       Пока они ждали, Чонгук не мог оторвать взгляда от интерьера. Кирпичные стены, деревянные балки и фотографии старого Рима создавали особую атмосферу.       — Никогда бы не подумал, что обычное кафе может быть таким атмосферным, — тихо сказал он, обводя пальцем край стакана с водой.       — В этом весь Рим, — ответил Чимин, слегка подаваясь вперёд. — Даже самые простые места здесь имеют душу.       Еда появилась на столе быстрее, чем они ожидали. Чонгук вдохнул аромат только что испеченной пиццы и посмотрел на Чимина с довольной улыбкой.       — Если это не будет лучшей пиццей в моей жизни, я буду разочарован.       — Тогда готовься, — с легкой усмешкой ответил омега, беря первый кусок.       Вкус оказался настолько насыщенным и сбалансированным, что Чонгук закрыл глаза, наслаждаясь каждым оттенком.       — Ты был прав, — пробормотал он, открывая глаза и смотря на Чимина. — Эту пиццу готовили с огромной любовью.       Еда насыщала и удовлетворяла своими красками. Пока они ели, Чонгук осматривал каждого посетителя, то и дело бегая глазами по залу. Людей становилось всё больше, шум громче, будто каждый пытался перекричать соседа. Но это не раздражало. Наоборот — в этом хаосе было что-то чарующее, словно каждый человек здесь проживал маленький кусочек своей жизни, вплетая его в общую картину.       — Тут так много людей. На улице тоже, — наконец произнес Чонгук, возвращая взгляд к Чимину.       — Да, я ведь говорил, — улыбнулся омега, проглатывая еще один кусочек. — Рим не спит по ночам. Даже после тяжёлого дня в офисе никто не против пропустить стаканчик-другой в заведении. Это как ритуал — встретиться с друзьями, посмеяться, забыть о проблемах.       Чонгук задумчиво кивнул, поглядывая в окно.       — Расскажи мне об этом районе. Здесь всегда так? — проявил он неподдельный интерес, снова переводя взгляд на гида.       Чимин положил кусок пиццы обратно на тарелку, облокотившись на край стола.       — Трастевере — это сердце настоящего Рима, — начал он, — Здесь жизнь кипит в любое время дня и ночи. Туристы, местные, студенты — все собираются в этих улочках. Когда-то это был рабочий район, даже бедный, но теперь он стал культовым. Знаешь, некоторые люди специально переезжают сюда, чтобы почувствовать эту энергию.       — И ты тоже чувствуешь? — мягко спросил Чонгук, не сводя глаз с Чимина.       Омега немного улыбнулся, словно вспоминая что-то своё.       — Каждый раз, когда я здесь, мне кажется, будто я на своём месте.       Чонгук на мгновение задержал взгляд на нём, чувствуя, как его собственное сердце откликается на эту искренность.       Заплатив за ужин, они быстро покинули заведение, выныривая в поток людей, заполняющих улицы Трастевере. Вдоль дороги начали открываться лавки с разливным вином, дешёвые бары, откуда слышались смех и звуки живой музыки.       — Пойдём туда! — схватив Чона за руку, Чимин потащил его к небольшому бару с деревянной вывеской, едва подсвеченной старыми фонарями.       Альфа не успел опомниться, как они уже были внутри, утопая в теплом полумраке заведения.       — Хочешь транжирить деньги сегодня? — смеялся Чонгук, глядя на неугомонного спутника, который, казалось, уже знал, чего хочет.       — Займи нам столик на улице! — скомандовал Чимин, исчезая между витринами с антиквариатом.       Чонгук вышел и выбрал место прямо у входа, откуда можно было наблюдать за оживленной улицей. Витрина заведения, уставленная старыми книгами и часами, манила взгляд. В воздухе смешивались ароматы кофе, вина и сладостей.       — А вот и я! — внезапно воскликнул Чимин, выныривая из дверей.       — Ты быстро, — улыбнулся Чонгук, разглядывая странные миниатюры. — Что это?       — Клади салфетку! — требовательно произнес омега, уже вытаскивая одну из салфетницы.       Когда Чонгук разложил её, Чимин торжественно поставил четыре крошечных шота. Два из них были украшены взбитыми сливками, два других — густым шоколадным ликером.       — Это что, десерт? — удивленно спросил Чонгук, глядя на шоколадные рюмки.       — Это фишка заведения, — с улыбкой объяснил Чимин, присаживаясь напротив. — Cioccolata e Vino — Шоколад и вино. Здесь шоты подают в съедобных шоколадных стаканчиках. Один глоток — и сразу закуска! А ещё тут можно купить книги или антиквариат. Но я тебе рекомендую начать с этого.       Чонгук сфотографировал шоты, усмехнувшись.       — Выглядит необычно. Ты всегда так пьёшь?       — Конечно, — рассмеялся Чимин. — Но ты держись, а то не выдержишь их «сладкой силы».       Чонгук взял один из шотов, ощутил прохладный аромат ликера, смешанный с густыми сливками, и, встретившись глазами с Чимином, поднял его.       — На счёт три?       — Давай. Раз... два... три!       Оба разом выпили, а затем раздался смех, когда Чонгук попытался укусить шоколадный стаканчик, перепачкав нос остатками сливок.       Чонгук тут же попытался стереть сливки с носа, но Чимин только засмеялся громче.       — Ну и вид у тебя! — задорно бросил он, подавая салфетку. — Я же предупреждал — осторожнее с этим.       — Ты так это подал, будто это был вызов, — огрызнулся Чон, усмехаясь и всё-таки вытирая лицо.       — Ну, в каком-то смысле так и есть. Только опытные справляются с этим без последствий, — подколол его Чимин, ловко отправляя второй шот в рот.       Чонгук посмотрел на него с прищуром, как будто оценивая: шутит тот или говорит всерьёз.       — Опытные, говоришь? — он сделал ещё один снимок пустых шоколадных рюмок и поднял оставшийся шот. — Тогда я тоже стану опытным.       Он выпил на этот раз аккуратнее, но едва закончил, как шоколад слегка раскрошился в руках.       — Вот же... — пробормотал Чонгук, стараясь не дать крошкам упасть на стол.       — Теперь ты понимаешь, почему у меня был целый план с салфеткой? — заметил Чимин, поднимая бровь.       — Ладно, признаю, ты продумал всё идеально, — покачал головой альфа.       Вечер набирал обороты. Не ограничившись ликёром, Чонгук приобрёл обоим стаканчики с вином, после чего оба продолжили свой путь, выходя на одну из известных площадей столицы. Вокруг играли музыканты, так же были открыты разные кафешки и бары, а туристы сливались с местными, проходя мимо.       — Пьяцца Трилусса, — заговорил омега, привлекая внимание Чона, — Известная площадь в Риме. Здесь часто играет живая музыка, много туристов.       — Выглядит восхитительно, — улыбалься альфа, выкидывая оба пустых стаканчика в урну, — Здесь тоже есть на что...       Но Чимина уже рядом не было. Гук нервно закрутил головой, заметив омегу рядом с уличными музыкантами. Альфа не мог поверить своим глазам — Чимин никого не стесняясь танцевал на глазах у многих прохожих. Наблюдая за ним, Чон вновь убеждался, насколько омега энергичный и живой.       Он буквально притягивал к себе взгляды, будто был центром этой шумной, переливающейся красками площади. Его движения были лёгкими, наполненными ритмом музыки, а улыбка — такой искренней, что даже самые суровые прохожие невольно останавливались, чтобы посмотреть.       Чонгук почувствовал, как что-то тепло разливается в груди. Он не знал, было ли это из-за вина, атмосферы или из-за самого Чимина, но ему вдруг захотелось присоединиться.       — Ты просто не можешь сидеть спокойно, да? — громко спросил он, подходя ближе и смеясь.       — Почему бы и нет? — оглянувшись через плечо, ответил Чимин. — Жизнь слишком коротка, чтобы пропускать такие моменты!       Музыканты заиграли более бодрый ритм, и Чимин, ухватив Чона за руку, потянул его в центр импровизированной сцены.       — Эй, я не танцую! — попытался возразить альфа, но сопротивляться было бесполезно.       — Значит, пора начинать! — подмигнул омега, сжимая его руку чуть сильнее.       Чонгук неловко сделал пару шагов, стараясь повторить движения Чимина, но тот только рассмеялся и свободной рукой направил его плечи, задавая ритм.       — Расслабься, Гук, здесь никто не оценивает! — подбадривал он.       И действительно, никто не смотрел осуждающе. Вместо этого люди улыбались, некоторые даже хлопали в такт музыке. Постепенно Чонгук начал втягиваться. Он почувствовал, как его тело подстраивается под ритм, а смущение уходит, оставляя место какому-то непривычному чувству свободы.       — Видишь? Всё не так страшно, — с довольной улыбкой заметил Чимин, слегка покачивая головой в такт музыке.       — Ты прав, — признался Чонгук, не сдерживая улыбки и крепче сжимая руку Чимина.       Он кружил его вокруг, заставляя омегу весело смеяться, а затем снова поддавался ритму, будто их движения были частью этой мелодии.       Каждое столкновение взглядами проникало глубоко в сердце, словно открывая дверь в неизведанный, вдохновляющий мир. В этот момент для Чонгука исчезли все остальные люди, улицы и звуки. Были только он, Чимин и этот волшебный ритм.       Сердце стучало так громко, что, казалось, его мог услышать каждый. Чонгук всё чаще притягивал Чимина ближе, чувствовал тепло его тела и видел, как омега с каждой секундой отдаётся танцу, улыбаясь с такой радостью, что это было заразительно.       Вокруг звуки гитары сменялись голосами певцов, смех растворялся в вечернем воздухе, а мягкий свет фонарей красиво обнимал их. И в этот момент, посреди всей этой магии, Чонгук понял, что никогда не забудет этот вечер.