Любовь — от пропасти к высотам

Сверчок Крики подкидывал мелкие щепочки в крошечный костерчик и старательно раздувал огонь. Мулан, уже в одежде, сидела, скорчившись, у огня и дрожала от холода. Хан обошел ее кругом, зубами стащил с себя попону и набросил ей на спину, а сам улегся с наветренной стороны, прикрывая от вьюги. Сверчок отпрыгнул от костра поближе к палатке и закутался в полог, весь дрожа. В стороне стояли Сильвер, Гуфи, Дональд и Маргарет, наблюдая за происходящим. Панчито, Хосе и Джимини Крикет о чем-то оживленно беседовали. Сафиресмера, только что вернувшаяся с охоты с гусем, подошла ближе к костру. — Сафиресмера, скажи, ты ведь тоже сбежала из дома ради семьи? — спросила Мулан. Сафиресмера печально вздохнула и начала свой рассказ: — Нет, Мулан. Я сбежала ради себя самой. Когда мой любимый отец умер от болезни, мать стала обучать меня этикету, мечтая выдать замуж за знатного вельможу. Но я отвергла всех женихов, даже достойного сэра Ланселота. Разгневанная мать отдала меня на обучение к великому волшебнику Мерлину. Однако вскоре она забрала меня силой и попыталась выдать замуж против моей воли. В день свадьбы я сбежала. Гуфи и Дональд, бывшие свидетелями того события, кивнули, подтверждая ее слова. — Мне было тесно в золотой клетке, которую мать создала для меня, — продолжала Сафиресмера. — Я хотела свободы, жить по своим правилам, а не следовать чужим указаниям. Сильвер, прекративший рубить дрова, внимательно слушал ее историю. Боль и отчаяние отразились на его лице, когда он понял, что эти девушки так похожи на него самого — изгои, не находящие своего места в мире. Мушу ходил невдалеке, подбирая поломанные стрелы в охапку, и ворчал себе под нос: — Счастье было так близко. Так близко... Я ублажил бы предков, занял свою былую должность... Ох, все труды насмарку! Вытащив из седельной сумки пельмень, он насадил его на наконечник сломанной стрелы и поднес к огню. Мулан пошевелилась, и Мушу, вопросительно взглянув на нее, снова повернулся к костру. — Зря я убежала из дома... — тихо проговорила Мулан, опустив голову. — Эй, но ведь ты же спасала отца от гибели! — воскликнул Мушу, обращаясь к Мулан. — Кто же знал, что ты вдруг опозоришь семью... и лишишься друзей. Знаешь, надо смотреть на все проще. — Может, это я не ради отца? — ответила Мулан. — Может, я хотела доказать, что я на многое способна? Чтобы, глядя в зеркало, видеть человека достойного... — Она взяла в руки свой шлем и посмотрела на свое отражение в блестящем металле. — Но я ошиблась! Я не вижу ничего... — Она отшвырнула шлем в сторону, и по ее щеке скатилась слеза. Мушу посмотрел на нее с глуб оким сочувствием. Мушу посмотрел на Мулан с глубоким сочувствием и вздохнул. Но ответил он с нарочитой бодростью: — Его просто надо слегка почистить! Сейчас я его немного протру… — он поплевал на шлем, вытер его тряпкой и протянул Мулан. — Гляди, какая ты хорошенькая! — но та лишь со вздохом отвернулась. Улыбка Мушу увяла, и он грустно сказал: — Я ведь тоже обманщик! Твои предки ничего мне не поручали, я им вообще не нравлюсь. Ты рисковала собой ради других, а я... я думал только о себе. Я гораздо хуже тебя! Мулан посмотрела на него, и впервые на ее лице появилась улыбка. Сверчок Крики, вскочив на шлем, который Мушу по-прежнему держал в руках, что-то настойчиво протрещал, а потом упал ничком и разрыдался. — Что? — вскричал Мушу. — Ты не приносишь удачу? — он схватил Сверчка и зажал в кулаке. — Ты наврал мне?! — тот лишь уныло кивнул головой. — А ты кто? — обратился Мушу к Хану. — Тоже, наверное, овца? Раз мы тут собрались все такие обманщики... — но Хан лишь презрительно фыркнул, как бы говоря, что он-то как раз настоящий, а Мушу махнул рукой и понурил голову. — Эй, полегче! — вмешался Сильвер. — Мы все ошибались, но это не повод винить друг друга. — Сильвер прав, — кивнул Джимини Крикет. — Важно не падать духом и идти вперед. Мулан вздохнула: — Я все-таки должна вернуться к отцу. Поехали домой! — Да, нам будет трудно... — ответил Мушу. — Но ты не волнуйся! Все уладится. Мы вместе начали это и вместе закончим. Обещаю! Сафиресмера улыбнулась девушке: — Я вижу, у тебя доброе сердце, Мулан. Твои друзья ценят тебя, несмотря ни на что. Панчито, Хосе и Маргарет дружно закивали, соглашаясь. Дональд и Гуфи переглянулись с видом «Все будет хорошо!». Общими усилиями они начали собираться в путь-дорогу. Сафиресмера поднялась и решила отойти от всех к обрыву. Сильвер заметил, что с его Жемчужинкой что-то не так. Сильвер заметил, что Сафиресмера пытается скрыть навернувшиеся на глаза слезы, когда они ненадолго отошли в сторону от остальных. Она старалась держаться бодро, но пережитые испытания давали о себе знать. Сильвер понимал, что ей сейчас нужны поддержка и ободрение. Он решил найти нужные слова: — Эй, я знаю, тебе нелегко сейчас. Но ты невероятно сильная девушка, Жемчужинка. То, через что ты прошла, смогли бы выдержать немногие, — Сильвер ласково положил руку ей на плечо. — Твоя история тронула меня до глубины души. Сафиресмера упрямо отвела взгляд, не желая показывать свою уязвимость. Но Сильвер не отставал: — Позволь мне восхититься твоим мужеством. Ты бросила вызов судьбе и выбрала свой собственный путь, невзирая ни на что. Это потрясающе! — он говорил искренне и убежденно. — Но я оставила свою мать... моя семья... — голос Сафиресмеры дрогнул. — Эй, ты сделала правильный выбор, следуя зову своего сердца. Разве можно жить чужой жизнью? — Сильвер осторожно приобнял ее за плечи. — Я горжусь тобой. Ты —свободный духом человек. Такие, как мы, рождены, чтобы сами прокладывать свой путь. Сафиресмера благодарно посмотрела на Сильвера. Его слова помогли ей справиться с нахлынувшими эмоциями. — Спасибо, капитан, — она слегка улыбнулась сквозь слезы. — Вы так хорошо меня понимаете. — Что ж, мы с тобой оба игроки, ломающие правила, — усмехнулся Сильвер, радуясь, что смог ободрить эту удивительную девушку. В эту минуту между ними будто пролегла невидимая нить взаимопонимания. Сильвер осознал, что Сафиресмера становится для него очень важной спутницей. И он готов пройти с ней через любые испытания. Сильвер почувствовал порыв обнять Сафиресмеру, когда видел, как ей тяжело было вновь переживать события прошлого. Он хотел поддержать и утешить ее своими объятиями. Но волшебница ловко увернулась, не позволив ему такой близкой телесной близости. — Я ценю вашу поддержку, капитан Сильвер, — сказала она, немного отстранившись. — Но не стоит лишних прикосновений, по крайней мере, пока. Сильвер понимающе кивнул, уважая ее личные границы. Он не стал настаивать, хотя и жалел, что Сафиресмера не пустила его так близко. — Хорошо, как скажешь. Но знай, что я рядом, если тебе вновь станет нелегко, — он говорил мягко и ободряюще, стараясь не смущать ее. Сафиресмера благодарно улыбнулась в ответ. Сильверу пришлось довольствоваться лишь моральной поддержкой, но он не роптал. Для начала их связи этого было достаточно. «Она научилась не слишком доверять окружающим, — размышлял Сильвер про себя. —После всего пережитого ей нелегко вновь открыться людям, даже мне. Но я буду терпелив и не стану торопить события». Он знал, что завоевание доверия Сафиресмеры — непростая задача. Но Сильвер был к этому готов. Ему очень импонировала эта волевая и свободолюбивая девушка, и он надеялся разглядеть в ней нечто большее, чем просто временную спутницу. Пока опытный киборг решил не давить на Сафиресмеру, давая ей возможность самой определять степень их близости. Он готов был ждать столько, сколько потребуется, демонстрируя свое расположение легкими намеками и заботливым отношением. Сильвер чувствовал, что терпение и деликатность — верный путь к сердцу этой загадочной волшебницы.

* * *

Черный сокол кружил над засыпанной снегом долиной, время от времени издавая тоскливый крик. Всюду из-под снега торчали поломанные копья, луки, разбитые щиты. Непобедимое войско гуннов нашло тут свою могилу. Казалось, ничто живое не уцелело в долине. Но вот снег зашевелился, в стороны полетели ледяные осколки, и громадная рука выметнулась на поверхность. Она шарила вокруг, ища, за что бы уцепиться. Следом появилась другая рука, а потом и голова с яростно горящими желтыми глазами. Шань Ю приподнялся и осмотрелся — безрадостная картина смерти и запустения предстала ему. Ничего живого вокруг, только снег, лед и обломки оружия. И Шань Ю закричал — закричал смертельно раненым зверем, не надеясь, что кто-то услышит и придет… Но его услышали. Мулан, седлавшая коня, вздрогнула и обернулась на крик, а Сильвер и Сафиресмера переглянулись и решили выяснить, что это. Мороз пробежал по их коже. Друзья нагнулись, схватили лежащий на снегу меч и подошли к краю обрыва. Там, внизу, на уступе, куда скатилась лавина, она увидела, как то в одном, то в другом месте казалось бы мертвой заснеженной пустоши, начиналось движение. Словно откликаясь на крик Шань Ю, в нескольких местах выбирались из-под снега люди и направлялись к нему. Огромные, уродливые, они встали рядом со своим предводителем. Их было пятеро, а Шань Ю — шестой. Он что-то говорил им, указывая рукой вниз, туда, где была столица, а они внимательно слушали. Мулан вскочила в седло, готовая повести своих друзей в решающую схватку с гуннами Шань Ю. Однако прежде чем тронуться в путь, она окликнул сомневающегося Мушу: — Эй, дом в той стороне! — крикнул Мушу, указывая в противоположном направлении. — Я должна что-то сделать, - твердо ответила Мулан. - Гунны снова ожили и хотят добраться до столицы. Мы не можем допустить этого. — Ты же видела гуннов! — Голос Мушу предательски дрожал. — Они вылезли из-под снега, как... как подснежники! Это же какая-то нечисть! — Ты со мной? Или нет? — Мулан требовательно взглянула на своего небольшого спутника. Мушу опустил голову, словно размышляя. Но тут вмешалась Сафиресмера, накинув на себя драконьи доспехи: — Мушу, мы почти их победили. Нам осталось завершить начатое! Неужели ты испугался? Ее слова подстегнули дух маленького дракончика. Постепенно в его глазах разгорелся огонь решимости. Мушу снова вскинул голову и воскликнул: — Ладно! Давай уделаем этих гуннов! Йа-а-а! И с этим воинственным кличем он бросился к коню Мулан. Сверчок запрыгал следом, подбадривая друзей. Сафиресмера довольно усмехнулась, читая древнее заклинание превращения:

Йох дрэгон калифр-ган!

Вэлир, файра, эрфан!

Кордис антиам эндрек-ран!

Драконис формам арк'нар!

Ее тело вдруг окуталось языками пламени, вытягиваясь и трансформируясь в громадную ипостась могучей драконицы! Сильвер, Мулан и остальные ахнули, вновь восхищаясь ее величественным обликом. Сафиресмера взмахнула мощными крыльями, взметнув клубы снега, и выдоxнула струю ревущего пламени в морозный воздух. — Вперед, мои друзья! — ее глубокий голос сотряс окрестности. — Время наконец положить конец злодеяниям гуннов! Мулан решительно кивнула, выхватывая меч. Сейчас, когда на их стороне выступила настоящая легендарная драконица, она не сомневалась в победе. Мушу сидел ухмыляясь, а Сверчок продолжал мелко трястись. Вместе они ринулись в последнюю битву против ужасного Шань Ю и его воинов. Драконий оглушительный рев Сафиресмеры возвестил о начале неминуемого конца для гуннов!