Любовь — от пропасти к высотам

Чи Фу возвращался к своей палатке не в духе. Купающиеся воины обошлись с ним без всякого почтения. Они устроили в воде такие гонки, что не дали ему как следует помыться, он поскользнулся и упал в грязь, а потом потерял тапочки. Один тапочек был у него в руках, а второй он так и не нашел — его унесли волны, поднятые этими неотесанными оболтусами. — Что за наглые разбойники, — ворчал он. — Вам придется купить мне новые белые тапочки! — выкрикнул он в сторону реки. В ответ на это с той стороны послышался дружный хохот и вопли. — И я не визжу, как девица… Но тут он как раз сам отчаянно завизжал. Да и как было не завизжать — перед ним внезапно появилась из темноты громадная панда! Она хладнокровно взяла в пасть уцелевший тапок, который Чи Фу держал в руках, и стала его с видимым удовольствием жевать. На панде сидел верхом какой-то диковинный человек. Он протянул Чи Фу руку с бумагой и провозгласил: — Сообщение от генерала! Чу Фу с раскрытым от изумления ртом смотрел, как в пасти панды постепенно исчезает его тапочек. А сидящий верхом на панде всадник раздраженно сказал: — Чего уставился? Никогда курьера не видел? Чи Фу взял бумагу, которую странный человек протягивал ему, и с подозрением спросил: — Кто вы такой? — Извините, а кто вы такой? — резко ответил тот, толкая Чи Фу в грудь, так что он отшатнулся. — Идет война, ясно? Не время задавать глупые вопросы, за это следовало бы лишить шляпы![8] Но я сегодня добрый. Иди, пока я не подал на тебя рапорт! В то время как он говорил, панда с сидящим на ней гонцом протопала мимо. Если бы Чи Фу присмотрелся, он мог бы заметить, что на панде был вовсе не человек, а набитая соломой куртка с надетыми поверх нее доспехами и шлемом. Снизу были привязаны сапоги, а лицо было сделано из двух тряпок. Сидящий сзади Мушу с помощью длинных палочек заставлял руки «всадника» двигаться, а внутри шлема Сверчок двигал тряпки, заставляя его открывать «рот». Но Чи Фу поспешил развернуть переданную ему бумагу и ничего этого не увидел. А пока он читал, панда дошла до ближайшего дерева и залезла на него так легко, как будто продолжала идти по земле, так что, когда советник обернулся, рядом с ним уже никого не было. Как был, полуголый, Чи Фу кинулся к палатке, в которой жил Ли Шанг: — Капитан, срочное сообщение от генерала! Нас перебрасывают на фронт! Мушу, который слышал все это, сидя недалеко на ветке дерева, сказал Сверчку: — Собирайся, букашка, мы выступаем! — он был в полном восторге, что проделка его удалась.

* * *

Войско выступило в поход на следующий день. Значительная часть воинов была безлошадной, поэтому все шли пешим порядком, а на имеющихся лошадей навьючили припасы. Воины шли по полям, где крестьяне, сажавшие рис, разгибали усталые спины и с надеждой смотрели на них, и по горам, где их осыпала сырая пыль водопадов. Они видели большие города, замершие в ожидании, когда война докатится до них, и уединенные буддистские храмы, прижавшиеся к диким скалам. Ли Шанг, верхом на коне, объезжал растянувшиеся колонны, чтобы убедиться, что все в порядке. Он поторапливал своих солдат, боясь, что они опоздают — утром поднимал их чуть свет, а вечером они без сил валились на землю, едва успевая разбить лагерь. Несмотря на все трудности пути, воины разговаривали и шутили друг с другом, и их дружба, начавшаяся во время обучения, крепла все больше. Чаще всего разговоры эти, как водится у солдат, касались женщин. Воины хвастались своими победами на этом фронте, мечтали о своих оставшихся дома невестах и женах, обменивались секретами путей к женским сердцам. Мулан и Сафиресмера, конечно, присутствовали при этих разговорах, но всегда молчал и спешил отойти в сторону, если речь заходила о совсем уж неприличных вещах. Сначала над ним посмеивались, а потом перестали обращать внимание на эти странности. Сафиресмера орала себя за то, что не сказала Сильверу об их маршруте. Но уже ничего не поделаешь, как говорится. Да и не собиралась она этого делать, потому что она ещё в шоке после того, как он жадно смотрел на её голое тело вчера. Наконец войско достигло подножия гор. Высоко перед ними лежал перевал Тань-Шао. Не получая никаких сведений о расположении неприятеля, Ли Шанг оставил основную часть войска в долине с приказом разбить лагерь и при необходимости перекрыть путь к столице, а сам с маленьким отрядом пошел по горным дорогам в обход, чтобы выйти к перевалу с другой стороны и разведать, где находятся гунны, а где — войска императора. В этот отряд вошли лучшие воины — Яо, прекрасно знавший горы, поджарый худощавый Линг, виртуозно владевший ударами головой, Чьен По с его непомерной силой… Каждый из воинов, входивших в отряд, чем-то выделялся. Взяли и Бинга, который отличался быстротой и ловкостью, а кроме того, Хан, как лучший конь в отряде, тащил повозку, нагруженную съестными припасами и запасом пороховых ракет. Целый день отряд разведчиков под предводительством капитана пробирался по узким тропам, а на ночь устроили привал высоко над перевалом Тань-Шао, чтобы с утра спуститься уже за ним, к маленькой деревушке, которую собирался, отправляясь в поход, защищать генерал Ли. Они стояли перед сожженной и разрушенной деревней, не веря своим глазам. От домов остались только обгорелые балки, и даже окружавшая деревню глинобитная стена во многих местах была разрушена. Сафиресмера прикрыла рот ладонью, сдерживая рвущийся наружу крик ужаса. «Как такое могло произойти?» - пронеслось в голове у рыцарши. Над развалинами свистел по-зимнему холодный ветер. Висевший на столбе неподалеку от ворот деревенский колокол покачивался и иногда издавал глухой тоскливый звук, словно оплакивая погибших жителей. — Это худшее, что я видела в своей жизни, — прошептала Мулан, содрогаясь от пронизывающего холода. Затяжная холодная весна этого года не спешила переходить в лето, и тут, на большой высоте, все было покрыто плотным слоем снега, одевавшего, как саваном, мертвую землю. Отряд вступил в разрушенную деревню. Воины растерянно оглядывались — не верилось, что тут еще недавно жили люди, кипела жизнь. — Поищем живых! — воскликнул Ли Шанг, стараясь взять себя в руки. Люди разошлись по деревне в разные стороны. Шанг на коне направился прямо вперед. Он ехал, внимательно вглядываясь в окружающие развалины, но нигде не было заметно ни малейших признаков жизни, только иногда от сотрясения земли конскими копытами рассыпались и падали недогоревшие остатки домов по сторонам дороги. «Кто мог совершить такое зверство?» — размышлял про себя Шанг, чувствуя, как закипает внутри гнев. Мулан направилась влево, Сафиресмера вправо. Пройдя под обгоревшими балками ворот большого дома, Мулан направилась туда, где когда-то была спальня. Остатки кана и мебели выдавали это место. На полу возле столба что-то лежало. Мулан наклонилась и подняла тряпичную куклу — ту самую, что сокол принес Шань Ю, когда тот со своим войском стоял у подножья гор, хотя Мулан и не знала этого. Она вспомнила, что в детстве у нее была такая же кукла, и представила девочку, игравшую тут, под крышей сожженного дома. Где она? Уцелели ли ее родители? Что их ждет? И дикая, первобытная ненависть к врагам, принесшим смерть на их землю, затопила ее сердце. Мулан зажмурилась и затрясла головой, отгоняя эти чувства — сейчас, как никогда, им нужно спокойствие и точный расчет, иначе Китай погибнет. Сафиресмера подошла к подруге, продолжая держать меч в руках: — Я не могу поверить в то... — она хотела что-то сказать, но Ли Шанг подъехал, слез с коня и подошел к девушкам, переодетых в мужчин. — Я не понимаю… Мой отец должен был быть здесь… — пробормотал он. Мулан печально склонила голову. Сафиресмера уже все поняла, и только Шанг пока не мог, не хотел поверить в очевидное. — Капитан! — послышался издали голос Чи Фу, который тоже увязался за отрядом разведчиков на своем гнедом коне, чтобы поскорее встретиться с генералом. Советник стоял у обрыва на краю деревни и с ужасом смотрел в долину. Шанг приблизился, сжимая рукоять меча. Сафиресмера шла следом, ее лицо было бледным от потрясения. Вся долина была усеяна телами китайских воинов — здесь их были тысячи. Валялись трупы коней, обломки копий, обрывки палаток и одежды — весь тот хлам, который всегда усеивает поле боя после того, как победители собрали все ценное и ушли. «Это просто кошмар наяву», — подумала Сафиресмера, сдерживая рвущиеся наружу рыдания. Шанг замер на краю обрыва, не в силах двинуться с места. Перед его глазами стояла картина самого страшного поражения, которое он только мог себе представить. Чьен По, спустившийся вниз, ходил по полю, нагибался, переворачивал трупы, как будто что-то искал. Отойдя подальше, он скрылся за холмом, потом вернулся и, поднявшись по откосу, быстро подошел к командиру, протянув ему так хорошо знакомый шлем с двумя пестрыми фазаньими перьями. Шлем был смят и расколот страшным ударом меча. — Генерал... — с трудом вымолвил Чьен По и печально склонил голову. Шанг стиснул зубы, его глаза наполнились слезами. Сафиресмера положила руку ему на плечо в знак поддержки. Он кивнул ей, но быстро взял себя в руки и отошел в сторону. Все солдаты отряда подошли к обрыву и, стоя рядом с Мулан, в ужасе и растерянности смотрели вниз на поле, ставшее местом последней битвы китайской армии. Ли Шанг стоял у обрыва далеко в стороне и тоже смотрел вниз. Наконец он вытащил из ножен меч, воткнул его в снег и, опустившись на колени, бережно надел шлем генерала на рукоятку меча. Склонившись перед этим своеобразным памятником, он долго стоял так на коленях. Мулан неслышно подошла сзади: — Я сожалею... — начала она, но Сафиресмера остановила ее, положив руку на плечо. Слова сейчас казались неуместными. Шанг поднялся, еще раз взглянул на шлем отца, коснулся рукой плеча Мулан, выражая ей свою благодарность за сочувствие горю, и направился прочь, туда, где застыли на краю обрыва остальные воины маленького отряда. Подойдя к коню, Шанг снова остановился и зажмурился - все произошедшее казалось ему дурным сном. Сафиресмера подошла и положила руку ему на плечо в знак поддержки. «Нужно собраться с силами, —подумал Шанг. — Гунны не остановятся, пока не захватят всю империю!» Но надо было жить дальше - стоявшие рядом воины ожидали его решения. Одним движением он вскочил в седло: — Гунны движутся быстро. Мы скорее доберемся до столицы через перевал Тань-Шао. Теперь император может надеяться лишь на нас. Выступаем! Отряд потянулся за своим командиром. Мулан, стоявшая позади всех, посмотрела на тряпичную куклу, которую все еще держала в руке — последнее напоминание о разрушенной деревне. Подойдя к воткнутому в снег мечу, она, опустившись на колени, положила куклу на снег, оперев ее о меч, низко склонилась в знак уважения к погибшим, а затем поднялась на ноги и бегом пустилась догонять остальных. Сафиресмера нагнала подругу: — Ты как, Мулан? Справишься? —участливо спросила она. — Да, все будет хорошо, — ответила Мулан, сжимая кулаки. — Мы должны остановить гуннов, какой бы ценой ни было.

* * *

С неба сыпался снег, напоминая о зиме, которая все никак не хотела отступить. Отряд по заметенной дороге медленно продвигался вверх. К середине дня они были уже на самом перевале. Дорога тут слегка изгибалась, направляясь вправо и вниз, а слева подступала бездонная пропасть. По сторонам высились острые скалы, а за ними - крутые склоны гор, стенами поднимавшиеся рядом с дорогой. Воины шли гуськом, сильно растянувшись, а позади Хан тащил повозку с ракетами. Мулан вела коня в поводу, помогая выбирать путь по глубокому снегу. В небе раздался грохот взорвавшейся ракеты. Мулан встревоженно оглянулась на Сафиресмеру. «Ох, не к добру это», — подумала та, нахмурившись. Ли Шанг, резко обернувшись, спросил: — Что там у вас?! — Э-э-э... — начала Мулан, пытаясь объясниться. Но тут Шанг оборвал ее: — Если они нас заметят... Он не успел договорить. Из-за нависавшей над дорогой скалы со свистом вылетела стрела и ударила его в плечо. Удар был такой силы, что капитан слетел с седла. — Ли! — в ужасе воскликнула Сафиресмера, бросившись к нему. К счастью, стрела не пробила толстый наплечник доспеха, а лишь застряла в нем. Едва командир успел приподняться и выдернуть глубоко засевшую стрелу, как с обеих сторон раздались громкие крики, и целый ливень стрел обрушился на отряд. — Нужно отходить! — яростно закричал Шанг, оттаскивая Сафиресмеру в сторону. Все бросились за ним, сворачивая влево с дороги. Мулан тянула за повод Хана, вокруг которого вспыхнули язычки пламени. Несколько горящих стрел вонзились в деревянный остов повозки, и тент мгновенно загорелся. Испуганный конь встал на дыбы, и Мулан едва сдержала его. «Держись, дружок, держись!» —умоляюще подумала она. — Орудия! Спасайте пушки! — раздался отчаянный клич Шанга. Все бросились к повозке. Выстроившись цепочкой, солдаты передавали друг другу пушки, стараясь как можно быстрее разгрузить объятую пламенем телегу. Наконец каждый подхватил по орудию и побежал прочь от дороги. Мулан изо всех сил удерживала Хана за повод, но могучий конь никак не желал ее слушаться. В отчаянии девушка выхватила меч и двумя сильными ударами перерубила путы. Взвившись на седло, она позволила Хану самому выбрать путь. Тот огромными скачками умчался прочь. Но не успели они отбежать и десятка шагов, как позади оглушительно грохнуло - обломки повозки разлетелись во все стороны, а Хана и Мулан смела невидимая сила, отбросив их в большой сугроб. Рядом с Мулан шлепнулся Мушу. Отряхнувшись, он привстал и с упреком воскликнул: — Коня-то она спасла... — после чего вновь рухнул в снег. Мулан стряхнула оцепенение, подхватила дракончика одной рукой, другой сжав рукоять меча, и поспешила догонять остальных. Следом за ней запрыгал сверчок. В это самое время из-за горного пика показался огромный парусный корабль «Альбатрос» под командованием Сильвера! На палубе стояли Панчито, Хосе, Гуфи, Дональд, Чип, Дейл, Джимини Крикет и сама Маргарет Смит в своем лучшем синем платье. «Ура, подкрепление!» — радостно подумала Сафиресмера. Отряд сгрудился за большими валунами на самом краю пропасти. Стрелы все еще сыпались с окружающих склонов, пока солдаты под руководством Шанга расставляли пушки, готовясь дать залп по скалам, за которыми пряталась вражеская рать. — Огонь! — взревел командир. Три ракеты вылетели из-за камней и устремились к склону горы, откуда воинов осыпали стрелами. Три жутких взрыва разорвали тишину, нарушаемую лишь свистом смертоносных стрел. В клубах дыма было видно, как в стороны полетели бездыханные тела. — Огонь! Огонь! — не унимался Шанг. Раз за разом ракеты взвивались в воздух и с точностью поражали притаившихся в расселинах врагов. Наконец раздался последний залп - и снова воцарилась гробовая тишина. Обстрел дороги из луков прекратился, лишь беспомощно валялись трупы гуннов у подножия горных склонов. — Последний снаряд! — воскликнул Шанг, кивая Яо, установившему пушку. — Берегите его! Дым над перевалом медленно рассеивался, и на седловине проступила фигура грозного всадника. Словно вырубленный из камня, он сидел на могучем вороном жеребце, взирая вниз. — Неужели... Шань-Ю? — ахнула Маргарет Смит, цепляясь за сверкающий зонтик-пулемет. — Черт возьми! — Вы ругался киборг, оскалив зубы. Рядом с предводителем гуннов стали появляться новые темные силуэты, окружая его плотным кольцом. Шанг прищурился, пытаясь разглядеть их получше. Но тут раздался рев тысяч глоток, и через перевал хлынула целая армия всадников! «О нет... Их так много!» — мелькнуло в голове у Мулан. — Дадим им бой! — рявкнул Шанг, ни на миг не растерявшись. — Будем сражаться до последнего вздоха! Сафиресмера сжала руку Мулан, а остальные обнажили мечи, хоть лица их и побледнели. Только Чи Фу, корчась от ужаса, вжался в каменную гряду. Шань-Ю поднялся на стременах, его безумные желтые глаза ярко сверкнули. Взмахнув изогнутым клинком, он подал сигнал, и лавина всадников обрушилась с гор следом за ним. Предводитель опережал своих воинов на целую сотню шагов. — Яо! Целься в Шань-Ю! — скомандовал Шанг каменным тоном. Яо, без единого слова, кивнул и приник к прицелу, держа предводителя на мушке. Он был лучшим стрелком отряда. Мулан застыла рядом, судорожно сжимая рукоять меча. Даже если Яо подстрелит Шань-Ю, это не остановит гуннскую армию. Их тут лишь горстка против тысяч врагов! А за их спинами — беззащитная столица, императорский дворец, сотни городов и деревень со своими жителями... Если гунны доберутся туда, никто не сможет им противостоять. Ведь они уже уничтожили лучшие регулярные войска генерала Ли! Слезы навернулись на глаза девушки. Она беспомощно обернулась к своим друзьям — Сафиресмере, Сильверу с командой, Чипу, Дейлу, Гуфи, Дональду и Джимини Крикету. Похоже, все они погибнут здесь... А потом черная волна дойдет и до родной деревушки, смяв все на своем пути — отца Фа Зу, мать, бабушу Фа... Мулан беззвучно прижалась к шее Хана, пытаясь отогнать страшные видения. В эти мгновения вокруг будто замедлилось само время. Даже бабочка, пролетевшая у самого ее лица, казалось, двигалась сквозь патоку... Непроизвольно Мулан сжала рукоять меча, поднимая клинок повыше, и взглянула на отполированное лезвие. В нем, словно в зеркале, отразился крутой горный склон справа от перевала. И тогда Мулан заметила огромные массы снега, нависающие прямо над узкой тропой - достаточно было небольшого толчка, и лавина обрушится, погребая все на своем пути. От этой внезапной мысли у девушки перехватило дыхание. Резким движением убрав меч в ножны, она рванулась вперед, безжалостно оттолкнув Яо в сторону. Мулан вцепилась в пушку и, подхватив ее, побежала по склону наверх, прямо к перевалу. — Бинг, вернись! Бинг! — закричал вслед ей Шанг, не понимая ее действий. — Я с тобой! — крикнула Сафиресмера, помчавшись рядом с подругой и выхватив клинок. — Юаньчжэнь! — воскликнул капитан, пытаясь их остановить. Но девушки даже не обернулись. — Мулан, — тяжело дыша, произнесла Сафиресмера. — Я отвлеку Шань Ю на себя, а ты делай то, что задумала! Хан отчаянно заржал им вслед, но Мулан не останавливалась, продолжая мчаться вперед на всех парах. Наконец она оказалась прямо на дороге, спускавшейся с перевала. Взбежав на небольшую каменную гряду, Мулан воткнула пушку дулом в глубокий снег, направив ее драконью пасть навстречу Шань Ю. Предводитель гуннов уже мчался прямо на нее, с безумной яростью размахивая изогнутым клинком. Ястреб Шань Ю заметил Сафиресмеру и вцепился ей в крыло, отбросив девушку в сторону. В это время Мулан подожгла фитиль и навела пушку четко в сторону снежных навесов, нависающих над узкой тропой. Шань Ю был уже в каких-то сотне шагов от нее, готовый вот-вот разить своим мечом. А за его спиной, чернея до самого горизонта, накатывалась огромная волна гуннской конницы. Мулан судорожно вдохнула, крепко сжимая руки на деревянном лафете. Это были ее последние мгновения. Но если удастся сдвинуть лавину, она погребет под собой врага, даст время отступить и предупредить столицу... Едва Шань Ю приблизился на расстояние удара клинка, Мулан дернула за спусковой шнур. Огненная ракета со свистом вылетела из жерла пушки и запрыгала по снежному склону, оставляя за собой дымящийся след... — Ты промазала! Как ты могла? Он был всего в паре шагов! - в ужасе воскликнул Шанг, глядя как снаряд пролетает мимо Шань-Ю. Но Мулан не ответила, ее взгляд был прикован к тому, как ракета описала красивую дугу и со страшным грохотом взорвалась у подножия снежного карниза на вершине склона. Огромные пласты снега сдвинулись с места и сначала величаво, а затем все быстрее и быстрее потекли вниз. Шань-Ю наконец пришел в себя и проследил за взглядом Мулан. На ее лице читалось торжество, когда он осознал, что же она натворила. Обернувшись, предводитель гуннов увидел, как за спинами его армии поднимаются к небу чудовищные тучи снежной пыли - целая лавина обрушилась с горы и мчалась к ним с невероятной скоростью. Шань-Ю испустил рев раненого зверя и взмахнул мечом в сторону Мулан. Если бы не его безумная ярость, это стало бы ее последним мигом. Но он размахнулся слишком широко, и девушке удалось увернуться - лезвие лишь слегка распороло ее куртку, сбив с ног. Мулан тут же вскочила и со всех ног бросилась вниз по склону. Она подхватила раненую Сафиресмеру, сменившую облик, и по пути схватила за руку Шанга, увлекая его прочь от надвигающейся лавины гуннов. Если бы кто-то наблюдал за перевалом с вершины, он увидел бы, как тысячи черных точек всадников одна за другой исчезают в несущихся клубах снежной пыли. Шань-Ю мчался впереди, но Мулан и Шанг опережали его на сотню шагов. Яо, Линг, Чьен По и остальные воины, спешившие им на подмогу, резко остановились и развернулись, бросившись наутек. Они поняли - если лавина настигнет, смерть неминуема. С оглушительным ревом, подобным грому, огромный снежный вал обрушился на армию гуннов, погребая их целиком под многотонными массами снега, камней и льда... Хан, которого держал за узду один из воинов, взвился на дыбы и рванулся вперед громадным скачком. Мгновенно преодолев расстояние, отделявшее его от хозяйки, он промчался мимо, повернул и нагнал ее на бегу. — Быстрее, Бинг! Мы должны спастись! — обратился Шанг к ложному имени Мулан, протягивая ей руку. Мулан, ни на секунду не останавливаясь, взлетела в седло. В этот краткий миг она оглянулась и увидела, как Сафиресмера, зажатая в ее руке, истекает кровью, превратилась из птицы обратно в человека. Волшебница застонала от боли в плече. Ястреб, верная птица Шань Ю, почти до шеи достала. Мулан быстро оценила ситуацию. Сафиресмера была серьезно ранена, и времени на раздумья не оставалось. Обернувшись, она увидела Сильвера, подбегающего к ним. — Сильвер! Сафиресмера ранена, нужно срочно ее вытащить! —крикнула Мулан капитану. Сильвер тут же метнулся к волшебнице и осторожно вынул ее из хватки ястреба, который пытался дотянуться до нее. — Держись, крошка, я отсюда тебя вытащу! — воскликнул он, унося Сафиресмеру в безопасное место. В это время Панчито и Хосе присоединились к Мулан, помогая ей отбиваться от ястреба Шань Ю. — Эй, пернатая, это тебе не цыплята! — воскликнул Панчито, ловко уворачиваясь от когтей хищника. Джимини и Мисс Смит прибежали, чтобы помочь своим друзьям. — Осторожно, ребята! Этот ястреб ужасно опасен! — закричал Джимини. Мулан протянула руку Шангу, и их ладони соединились. Но в этот момент лавина снега обрушилась на них, разделив их и унося с собой. Хан сделал отчаянный прыжок, пытаясь удержаться на поверхности снежного потока. Дональд и Гуфи наблюдали за происходящим в ужасе. – А-а-ах! Гуфи, сделай что-нибудь! — распереживался Дональд. Гуфи ринулся им на помощь, хватая веревку, чтобы попытаться вытащить друзей из-под лавины. Это был критический момент, и объединенные усилия всех были жизненно важны, чтобы спасти товарищей от неминуемой гибели. Сильвер изо всех сил пытался раскопать Сафиресмеру из-под снежных завалов. Его киборгические конечности сгребали снег, пока наконец он не увидел бледное лицо волшебницы. — Жемчужинка! Держись, я сейчас вытащу тебя! — закричал он, хватая ее за руку. В этот момент подбежали Панчито и Хосе, чтобы помочь своему другу. Объединив усилия, они вытянули Сафиресмеру на поверхность. — Есть пульс, но она без сознания, — озабоченно произнес Сильвер. — Нам нужно срочно найти укрытие. Неподалеку Мулан пробиралась сквозь поток со Шангом. Завидев их в опасной близости от обрыва, она отчаянно закричала: — Сильвер! Сафиресмера! Ко мне, скорее! Сильвер, прижимая к себе бесчувственную Сафиресмеру, поспешил к Мулан вместе с Панчито и Хосе. В этот миг Джимини Крикет и Мисс Смит тоже присоединились к ним. — О нет, они все падают в пропасть! — ахнула Мисс Смит. Гуфи и Дональд, увидев критическую ситуацию, бросились на помощь, но были слишком далеко. — Мы погибнем! — причитал Мушу. — Точно рогибнем! Нам не уцелеть! Гибель не минуема! Хан уже висел над обрывом. Мулан выстрелила стрелой с веревкой вверх с последней надеждой. Но тут проснулась Сафиресмера и одним движением руки превратилась в огромного дракона! — Держитесь крепче! — рыкнула она, подхватывая всех когтями и взмывая в небо. Сильвер радостно взревел, обнимая ее шею. Панчито и Хосе ликующе прокричали "¡Olé!". Мулан расслабилась в когтях Сафиресмеры, приобняв Шанга. Вместе они были наконец в безопасности. Сафиресмера грациозно опустилась на утес, где их уже поджидали встревоженные солдаты и друзья. Гуфи и Дональд бросились вперед, помогая спуститься Мулан и Шангу с дрожащего от усталости Хана. — Ты как? — взволнованно спросил Гуфи у Мулан. Она лишь молча кивнула, силы покидали ее с каждой секундой. Сильвер бережно опустил Сафиресмеру на землю, та вновь приняла человеческий облик. Волшебница выглядела бледной и измученной после превращения. — Жемчужинка? — Сильвер заглянул ей в глаза. — Ты в порядке? — Сил... почти не осталось, —произнесла она едва слышно. — Но я... жива... В этот момент Мулан не выдержала и рухнула наземь, к ужасу окружающих. — Бинг! — Шанг первым оказался рядом. — он ранен! Срочно нужна помощь! Он осторожно приподнял ее, и тогда все увидели кровавое пятно на боку. Яо, Линг и Чьен По переглянулись с тревогой. — Держись, друг, ты сильный, — ободряюще сказал Линг, опускаясь рядом. Мулан открыла глаза и смогла разглядеть встревоженные лица друзей. Где-то вдали раздавались крики остальных солдат, зовущих на помощь. — Все... будет хорошо, — едва слышно прошептала она, теряя сознание. — Я... верю... Шанг крепче прижал ее к себе, не скрывая страха в глазах. Сафиресмера тоже пришла в себя и ласково погладила Мулан по голове, пытаясь наколдовать исцеляющие чары. Сильвер обнял ее, а Панчито и Хосе встали по обе стороны, преданно ожидая дальнейших указаний. Борьба была проиграна, но надежда еще теплилась...