Любовь — от пропасти к высотам

Деревня, прижавшаяся к отрогам горного хребта, горела. В сумерках пламя, пожиравшее черные остовы домов, казалось особенно ярким. Среди развалин не было заметно ни малейшего движения — ни людей, ни скота. Ничего живого, только огонь жадно лизал мертвое почерневшее дерево. Темная тень мелькнула вдоль скал — огромный сокол, пролетая над пылающими домами, скользнул вниз, в долину, и стремительно пронесся над головами всадников — гунны на рысях уходили от разграбленной и мертвой деревни. Скачущий впереди Шань Ю на скаку обернулся и выбросил сжатую в кулак левую руку вверх, едущий за ним повторил сигнал, и через несколько мгновений весь конный отряд слаженно и четко остановился, сохраняя боевой порядок. «Еще одна жалкая деревенька стерта с лица земли, — думал Шань Ю, оглядывая разрушения. — Скоро я доберусь до самого императора!» Шань Ю зорко всмотрелся в окружающие скалы и указал влево, выбросив в сторону руку с двумя пальцами. Тотчас несколько воинов метнулись к скалам и немного погодя возвратились. Они приволокли двух людей в одежде китайских воинов и бросили их на песок к ногам Шань Ю. — Разведчики императора! — доложил один из гуннов. Шань Ю неторопливо приблизился к пленникам и откинул назад капюшон своего плаща. Остро и страшно сверкнули зрачки его желтых, как у рыси, глаз. — Шань Ю! — воскликнул один из пленников, невольно отшатываясь от ужаса. «Сам повелитель гуннов! Мы обречены...» — промелькнуло в его голове. Шань Ю присел рядом с разведчиками и поправил повязанный на шее одного из них платок, сбившийся на сторону: — Какие вы молодцы, — с издевкой произнес он. - Нашли войско гуннов! — И он указал на огромный отряд, прискакавший вместе с ним. Второй пленник, собравшись с духом, выкрикнул ему в лицо: — Император остановит тебя! — Остановит? Он сам меня позвал! — Шань Ю схватил воина за горло, и легко, как котенка, поднял над землей. Тот захрипел, болтая ногами в воздухе. — Построив великую стену, император бросил мне вызов. Что ж, я готов сразиться! — и Шань Ю, держа воина за шею одной рукой, другой поднес к его лицу острие своего длинного, с волнисто-изогнутым лезвием, меча. Бедняга невольно откинул назад голову, лицо его исказилось от страха. Вдруг среди руин замаячила высокая тенью фигура в черном одеянии. Малефисента вышла из пепла, ведомая злобным замыслом. Её холодные глаза впились в Шань Ю. — Предводитель гуннов, я вижу ты хорошо поработал, — язвительно протянула она. — Но есть одно существо, которое может нас остановить... Шань Ю недоуменно обернулся на ее голос. Заприметив могущественную колдунью, он выронил разведчика из рук и тот жалко растянулся на земле. — Кто ты, ведьма? — прошипел он, хватаясь за меч. — Не трать силы, я явилась, чтобы предложить тебе сделку, — холодно оборвала его Малефисента. — Вместе мы можем стереть с лица земли последнюю преграду — таинственную Сапфирсмеру, дитя упавшей с небес звезды. Ее магическая сила делает ее опасной, как для тебя, так и для меня. Шань Ю прищурился, разглядывая незваную гостью. Он не был силен в волшбе, но инстинкты вожака подсказывали, что Малефисента — опасная союзница. — И что ты предлагаешь, ведьма? Ради уничтожения этого дитяти я готов пойти на сделку даже с темной магией, — протянул он наконец. Малефисента довольно оскалилась, ее черные губы исказила зловещая ухмылка... Малефисента медленно обошла Шань Ю, разглядывая его исподлобья. — Для начала я должна убедиться, что ты действительно способен выполнить свою часть уговора, —протянула она низким голосом. — Сапфирсмера - очень могущественное существо. Одна она представляет угрозу для нас обоих. Шань Ю фыркнул: — Сомневаешься в моих воинах? Мы стерли с лица земли больше деревень, чем ты можешь себе вообразить. Эта Сапфирсмера не остановит меня! Малефисента приблизилась вплотную, ее высокая фигура возвышалась над предводителем гуннов. — Не зарекайся, безрассудный смертный! Она обладает силами, ведомыми лишь небесным созданиям. Но если мы объединим наши умения, то сможем ее одолеть. Она протянула руку, и прямо из воздуха в ее ладони материализовалась шкатулка из потемневшего золота. — Что это? — с опаской спросил Шань Ю. — Часть моего плана, — усмехнулась колдунья. — Здесь заключена древняя тьма, способная погрузить Сапфирсмеру в глубочайший кошмар. Но для активации мне требуется твоя звериная ярость и жестокость! Шань Ю расплылся в зловещей усмешке, представив себе эту силу в своих руках. Его воины видели, как он подался вперед, вглядываясь в шкатулку. — Что ж, ведьма, я согласен на твое предложение. Но имей в виду, если ты меня обманешь... — он поднял меч, угрожающе ухмыльнувшись. — О, не сомневайся, вожак гуннов, выгода будет обоюдной, — кивнула Малефисента. — Сапфирсмера падет, а мы разделим ее силу! Ее смех громом разнесся над пепелищем деревни. Шань Ю загоготал в ответ, предвкушая безграничную мощь. Его воины дружно подхватили ликование, выражая поддержку предводителю. «Наконец-то я стану истинным повелителем этих земель! — думал Шань Ю. — И никакая девчонка меня не остановит!» В этот момент его прервал насмешливый оклик одного из воинов: — Эй, вождь! А этот космический ребенок и правда такая уж великая угроза? Или ты боишься маленькой девчонки? Остальные гунны заржали в ответ, но Шань Ю зловеще прищурился: — Не смей ее недооценивать, псина! Сапфирсмера — дитя небесной звезды, ее сила может погубить любого из нас. — Только у меня вопрос, — вмешался Шань Ю, играя мечом в руках. — Неужели пират Сильвер тебе не помощник? Разве он не намеревался захватить силу Сапфирсмеры для себя? Ведьма улыбнулась: — Этот предатель? Он выполняет свою часть сделки, лишь чтобы его драгоценный юнга не пострадал! Как только мы разделаемся с Сапфирсмерой, он получит по заслугам. Колдунья самодовольно усмехнулась. — Отлично, в таком случае приступим к делу. Время пробудить древнюю тьму! Она подняла шкатулку вверх, та вспыхнула зловещим багровым сиянием. Малефисента принялась нашептывать заклинание, извлекая из темной глубины смертоносную субстанцию. Ее слова вплелись в рев ветра, и вскоре вихрь сгустился, превратившись в огромную черную воронку. — Ну что ж, гунны, отправляемся на встречу со своей судьбой! — провозгласила Малефисента. — Дорога к абсолютной власти открыта! И первой шагнула в кромешную тьму, утягивая за собой весь отряд. Шань Ю, не колеблясь, последовал за ведьмой, горя жаждой отмщения и власти. Вскоре черный омут поглотил их всех. «Сапфирсмера или нет, но я стану повелителем этого мира! —вдохновлялся предводитель гуннов. — И никто, ни жалкие людишки, ни сама небесная тварь, не смогут меня остановить!» Ведьма довольно улыбнулась, глядя как черный вихрь поглощает отряд гуннов и их предводителя. Ее зловещий план обретал реальные очертания. — Пускай безрассудные смертные помогут мне справиться с этой небесной тварью, - промурлыкала она. — А после я сама заберу всю ее силу! Малефисента захихикала, предвкушая успех задуманного. Сапфирсмера обладала мощью, сравнимой с самой Могущественной феей, но ведьма была уверена — ее коварный замысел сработает. Она взмахнула посохом, и из вихря тьмы вынырнули несколько гротескных теней — порождения древнего зла, надежно запертые в проклятой шкатулке. Исчадия ночных кошмаров были воплощением самых мрачных человеческих страхов. Их черные бесформенные фигуры стремительно унеслись вслед за гуннами по просторам завихрений. — Отыщите Сапфирсмеру и погрузите ее в непроглядный ужас! — приказала Малефисента. — Я скоро присоединюсь к пиршеству... Поравнявшись с самой крупной тенью, ведьма прошептала ей в ухо: — И не вздумайте меня ослушаться, порождения тьмы. Иначе я верну вас в заточение, откуда вы никогда не выберетесь! Тень страшно заскребла в ответ, но малефисента лишь оскалила зубы. Порождения страха метнулись исполнять ее приказ. Теперь оставалось проследить, чтобы гунны справились со своей частью. А затем заполучить неописуемую силу Сапфирсмеры! «И тогда ничто в этом мире не сможет меня остановить! — мечтала ведьма, созерцая клубящуюся тьму. — Ни жалкие смертные, ни благородные феи, ни даже саму госпожу Сверхестесивенных Сил!» Малефисента запрокинула голову и засмеялась во все горло, предвкушая безграничное могущество. Ее зловещий хохот громом раскатился над умирающими углями пепелища. Древнее зло пробудилось вновь!