Пэйринг и персонажи
Метки
Романтика
Нецензурная лексика
Забота / Поддержка
Счастливый финал
Как ориджинал
Любовь/Ненависть
Отклонения от канона
ООС
Магия
Ревность
ОЖП
Вымышленные существа
Влюбленность
Воспоминания
Разговоры
Волшебники / Волшебницы
Горе / Утрата
Привязанность
Сожаления
Пираты
Обещания / Клятвы
От злодея к герою
Описание
Эта история о молодой женщине, которая следовала по пути своего отца, хотя плохо его помнила, поскольку он оставил ее еще в подростковом возрасте. Она посвятила все свое детство и юность упорным тренировкам, чтобы стать сильной, независимой и справедливой личностью. Несмотря на отсутствие отца, она стремилась воплотить в себе его качества и идеалы, которые уважала. Для достижения своих целей ей пришлось много трудиться и преодолевать трудности в одиночку.
Часть 1
02 мая 2024, 09:07
В древние времена, когда Вселенная Дисней была юной и безмятежной, далеко за пределами известных королевств, среди залитых лунным сиянием серебристых холмов, жил род хранителей - могущественных волшебников, оберегающих равновесие между мирами. В укромном замке, сотканном из лунных лучей и звездной пыли, в семье верховного хранителя Алкиноя и его прекрасной супруги Амелии на свет появилась дочь - дитя особого предназначения.
Младенца нарекли Сафиресмерой, ибо глаза ее поразительно напоминали сияющие звезды на ночном небесном своде. Волосы девочки отливали глубокой чернотой вороньего крыла, а кожа сияла молочным жемчугом. Она была истинным дитем своих родителей - воплощением совершенства и красоты.
С самого рождения Сафиресмера впитывала древние знания и учения хранителей. Обладая редким даром восприятия тайн мироздания, она постигала магические искусства, которым ее обучали наставники из лучших волшебников Вселенной Дисней. Отец неустанно развивал в дочери способности к обережению равновесия между мирами и отражению любой угрозы Злых сил.
С самого детства её окружали устоявшиеся стереотипы о том, каким должен быть идеальный образ девушки. Родители постоянно твердили ей: «Ты – юная леди, и твое предназначение – вышивать, сидеть у окна, дожидаясь своего принца на белом коне».
Однако Сафиресмера не разделяла эти взгляды и продолжала идти по стопам своего отца, мечтая стать такой же сильной, независимой и справедливой личностью, как он.
Ее отец, известный своими прогрессивными взглядами, всегда поощрял ее стремление к саморазвитию и самостоятельности. Он часто брал ее с собой в путешествия, показывая красоты окружающего мира и рассказывая увлекательные истории о далеких странах и народах. Сафиресмера жадно впитывала эти знания, мечтая однажды отправиться в собственное приключение.
В то время как отец поддерживал ее устремления, мать делала все возможное, чтобы Сафиресмера следовала традиционным ролям женщины. Она обучала ее домашним делам, шитью и этикету, считая, что именно это и составляет суть женского предназначения. Однако Амелия чувствовала, что ее душа рвется к чему-то большему, нежели просто быть украшением в доме.
Несмотря на противоречивые ожидания родителей, Сафиресмера твердо решила идти своим путем, не поддаваясь давлению общества. Она мечтала доказать, что женщина может быть сильной, независимой и успешной, не теряя при этом своей женственности и грации.
Однажды, когда Сафиресмера и ее отец вернулись из одного из своих путешествий, отец внезапно почувствовал себя плохо. Он пожаловался на сильную боль в груди и затрудненное дыхание. Несмотря на все усилия лекарей, его состояние стремительно ухудшалось.
Сафиресмера была потрясена, наблюдая, как ее сильный и энергичный отец слабеет с каждым днем. Она не могла поверить, что болезнь может так быстро подкосить человека, который всегда был для нее образцом здоровья и жизненной силы.
Мать Сафиресмеры, Амелия, была безутешна. Она неотлучно находилась у постели мужа, пытаясь облегчить его страдания. Ее глаза были красными от слез, а лицо осунувшимся от горя и бессонных ночей.
Через несколько дней отец Сафиресмеры скончался, оставив семью в глубокой скорби. Сафиресмера была опустошена, потеряв человека, который был для нее не только отцом, но и наставником, другом и источником вдохновения.
Она помнила, как отец всегда поддерживал ее стремление к независимости и самореализации, и теперь чувствовала, что должна продолжить его дело, чтобы почтить его память.
Амелия же, казалось, потеряла всякую волю к жизни. Она замкнулась в себе, отказываясь от общения с внешним миром. Ее единственной целью стало соблюдение традиций и обычаев, которые, по ее мнению, должны были защитить Сафиресмеру от невзгод и опасностей.
Сафиресмера пыталась достучаться до матери, но та отказывалась слушать ее доводы. Между ними возникла пропасть непонимания, которая только усугублялась горем и потерей.
Но несмотря на все препятствия, Сафиресмера была полна решимости следовать своим мечтам и идти по стопам отца, защищая справедливость и помогая нуждающимся. Она знала, что это единственный способ по-настоящему почтить его память и продолжить его наследие.
Независимость и свободолюбие Сафиресмеры были для нее превыше всего. Она твердо следовала зову своего сердца, невзирая на давление извне. Стремясь идти по стопам отца, девушка мечтала о путешествиях, открытиях и приключениях.
Однако Амелия, ее мать, была совершенно иного мнения. Овдовев, она лишь крепче вцепилась в устои и традиции, которые некогда сама же отвергала под влиянием прогрессивных взглядов супруга. Она страстно желала, чтобы Сафиресмера стала истинной леди, покорной и благовоспитанной, следующей всем правилам этикета.
Амелия приглашала в их дом знатных женихов со всех концов Вселенной: благородных принцев, отважных рыцарей, наследников великих родов. Она надеялась, что один из них сумеет покорить сердце ее дочери, и та, наконец, обретет семейное счастье, о котором мечтает каждая мать для своего чада.
Но Сафиресмера неизменно отвергала ухажеров одного за другим. Ее душа рвалась навстречу новым горизонтам, а не к семейным узам. Каждый отказ дочери словно ударял Амелию наотмашь, разбивая ее мечты вдребезги.
— Дочь моя, неужели ты не видишь, как этот юноша без ума от тебя? — взывала Амелия, когда в очередной раз Сафиресмера холодно отказывала жениху. — Он достоин твоей руки и любви. Окружит тебя заботой и лаской.
— Но, матушка, я не могу дать ему того, чего у меня самой нет — любви, — спокойно отвечала Сафиресмера. — Мое сердце жаждет свободы и странствий. Брак лишь свяжет мои крылья.
— Ох, дочь моя, твоя голова забита ветром и мечтами! — всплескивала руками Амелия. — Женщине нужен дом, семья, муж, чтобы о ней заботились. Приключения — это все прекрасно для юношей, но не для благородной девы.
— Я не ваша рабыня, матушка, чтобы следовать по проторенной дороге, — вскидывала подбородок Сафиресмера. — Я свободна, как ветер, и сама выбираю свой путь.
Подобные диалоги становились все горячее и яростнее. Амелия негодовала от своеволия и упрямства дочери. А Сафиресмера с каждым разом была все тверже в своих убеждениях, отстаивая право самой распоряжаться своей судьбой.
Между матерью и дочерью разверзлась пропасть, преодолеть которую становилось все труднее. Амелия грезила о счастливом замужестве Сафиресмеры, а сама Сафиресмера жаждала лишь странствий да открытий...
* * *
Утро в замке Амелии началось как обычно – солнечные лучи пробивались сквозь высокие окна, осеняя теплом и светом богато убранную столовую залу. Служанки расставляли на длинном столе яства, источая манящие ароматы свежих булочек и фруктов. Сафиресмера неторопливо спустилась к завтраку в легком шелковом платье летних расцветок. Она мечтательно смотрела в окно, думая о предстоящем дне. Ее прервал резкий оклик матери: — Сафиресмера! Наконец-то ты удосужилась присоединиться ко мне. У меня есть весьма важные новости. — Доброе утро, матушка, — поприветствовала дочь, устраиваясь за столом. — О чем речь? Амелия встретила ее колким взглядом: — Вчера прибыл гонец из дальних земель. К нам едет знатный рыцарь Лонселот в расцвете лет и силы. Говорят, ему нет равных в доблести и в бою. Он прибудет уже через два часа. От этих слов Сафиресмера застыла с чашей в руках. Она прекрасно понимала, к чему все идет. — Лонселот? Рыцарь, прославленный своими подвигами? — медленно произнесла она. — И с какой же целью он держит путь в наши края? — Не строй из себя наивную дурочку! -— отрезала Амелия. — Лонселот известен не только своей доблестью, но и знатностью рода. Венценосные особы всех миров считают за честь взять его в зятья. А ты... Амелии перехватило дыхание от волнения, а в ее глазах заблестели огоньки надежды: — А ты должна быть благодарна судьбе за такой подарок! Лонселот, ни много ни мало, прибыл свататься к тебе! Сафиресмера вздрогнула и округлила глаза, едва не выронив из рук чашу. Мать торжествующе воззрилась на нее: — Я жду, что ты на этот раз сделаешь правильный выбор, дочь моя. Не упусти свой шанс обрести достойного мужа и семейное счастье! Лонселот - великолепная партия для тебя. Сафиресмера медленно отставила чашу и выдохнула, борясь с внезапно нахлынувшими эмоциями. Вот оно - испытание ее решимости вновь! Перед ней замаячил призрак семейной жизни, домашнего очага... Всего того, к чему так стремилась Амелия. Но от чего сама Сафиресмера по-прежнему содрогалась. — Матушка, пойми, — наконец произнесла она твердо. — Твои чаяния понятны, но не значат для меня ничего. Я не желаю брачных уз, какого бы знатного жениха ты ни выбрала. Моя душа принадлежит странствиям и свободе. В глазах Амелии мгновенно вспыхнул огонь гнева. Она вновь была оскорблена и уязвлена непокорностью дочери. Но прежде чем мать успела выплеснуть поток упреков, Сафиресмера вновь заговорила: — Прошу тебя, не пытайся навязать мне чужую волю. Свобода для меня — самое драгоценное сокровище. А семейная жизнь — обуза и кандалы. Так что сэр Лонселот вряд ли услышит от меня согласие. С этими словами она поднялась из-за стола и вышла из столовой залы, оставив Амелию кипеть от возмущения. Вновь мечты матери разбились о несгибаемость дочери!* * *
В покоях Сафиресмеры царила суматоха и гвалт. По приказу Амелии сюда стягивались лучшие мастерицы и служанки, дабы привести дочь в надлежащий вид к приезду жениха. Амелия не сдавалась и продолжала лелеять надежду, что Лонселоту все же удастся смягчить своенравное сердце девушки. — Госпожа, вы просто ангел во плоти! — щебетала пожилая горничная, затягивая шнуровку на корсете Сафиресмеры. — Этот наряд подчеркнет вашу стать! — Да... только дышать в нем невозможно, — сдавленно прохрипела девушка, чувствуя, как ребра сжимаются стальными тисками. — Терпение, госпожа! Все ради вашей красоты, — примирительно увещевала служанка. В дверь просунулась голова молоденькой горничной: — Парикмахеры и цирюльники прибыли! Им пора приступать к делу. Сафиресмеру усадили в кресло, и вскоре ее волосы подверглись настоящей пытке. Локоны то завивали щипцами, то распрямляли утюжками, то убирали в сложные причудливые прически с множеством шпилек и заколок. — Ты похожа на фрейлину императрицы! — присвистнула одна из девушек. — Вот только кукол из меня не делайте, — проворчала Сафиресмера, ежась от холодных металлических инструментов на голове. Когда последние штрихи были наведены в прическе, настала очередь косметики. Лица Сафиресмеры коснулись кисточки, тщательно наносящие румяна и пудру. — Брови расчесали, скулы подчеркнули, ресницы подвели, —бормотала, не переставая, пожилая гримерша. — Изящная мадонна получилась! — Куколка, да и только! — Сафиресмера критически оглядела свое отражение в зеркале. Ее трудно было узнать под безупречным, но чрезмерно ярким макияжем. Сама она предпочитала натуральность и естественность. Наконец, после долгих мучений и хлопот, был надет главный наряд - роскошное платье из парчи и шелков удивительных оттенков и фактур. На плечи девушки опустилась тяжелая мантия из горностаевого меха. — Вы истинная царица! — захлопали в ладоши служанки. — Сэр Лонселот будет очарован! — Если не задохнется от количества косметики на моем лице, — проворчала Сафиресмера, приподнимая тяжелые юбки, чтобы осмотреть свои ноги. — Я чувствую себя чучелом! В дверь постучали — пора было выходить к долгожданному гостю, о котором так мечтала Амелия. Несмотря на все старания матери, Сафиресмера осталась неумолима в своем желании быть свободной. Но это не значит, что она позволит Лонселоту уйти ни с чем. Девушка сохраняла веру в свою способность вновь отстоять свой жизненный выбор.* * *
Амелия нетерпеливо вышагивала по холлу замка, поджидая дочь. Служанки закончили свою работу над обликом Сафиресмеры, и настал решающий момент. От триумфальной встречи с прославленным рыцарем Лонселотом зависело многое - как семейное счастье дочери, так и честь всего рода. Наконец из покоев показалась фигура Сафиресмеры, и Амелия ахнула, прижав руки к груди. На нее медленно плыла воплощенная мечта о самой прелестной невесте! Девушка была облачена в пышное парчовое платье цвета морской волны, расшитое жемчугом. Атласные рукава с глубокими вырезами подчеркивали изящество рук. Из-под нижних юбок виднелись шелковые туфельки с жемчужными бабочками. Роскошная горностаевая мантия ниспадала с плеч, придавая образу торжественность и величие. Густые локоны волос были искусно уложены в затейливую прическу, украшенную жемчужными нитями. Лицо девушки буквально сияло красотой - ловко наведенный макияж придавал ему утонченность фарфоровой куклы. Амелия не могла налюбоваться этим зрелищем. — Дочь моя, ты подобна царственной богине! — затараторила она, подбегая к Сафиресмере. — Неужели ты можешь отвергнуть счастье стать женой благородного Лонселота, когда выглядишь столь прелестно? Он будет мгновенно очарован тобой! Сафиресмера окинула себя хмурым взглядом и поморщилась: — Разумеется, матушка, если только сэр Лонселот мыслит подобно вам и не ценит естественную красоту. Ведь перед ним сейчас предстала не я, а искусно разукрашенная кукла. Амелия заломила руки в отчаянии: — Да что ты говоришь, глупышка? В тебе столько изящества и грации! Рыцарь просто не сможет осилить твоего очарования. В этот миг за входными воротами замка раздались звуки трубных фанфар — знак приближения долгожданного гостя. Амелия пришла в совершенное ликование: — Вот он! Мой драгоценный зять прибыл! Не посрами же меня своим упрямством, Сафиресмера, умоляю... Девушка усмехнулась и покачала головой, заметив, как мать вновь затрепетала от надежды осчастливить ее браком по расчету. «Не тревожься, матушка, — думала Сафиресмера. — У меня есть свои способы предстать передо рыцарем в истинном свете. Пускай на сей раз я и выгляжу жеманной куколкой согласно твоей воле, но мой внутренний жар свободы уже не погасить!» В просторном холле царило оживление, когда мать и её дочь вошли туда в ожидании гостя. Матушка Сафиресмеры затеяла пышный прием в честь прибытия знатного гостя — отважного рыцаря Лонселота из далеких земель. Слухи о его подвигах и доблести опередили его приезд. Сафиресмера в роскошном платье из шелка и бархата выглядела истинной красавицей. Однако ее сердце не трепетало в предвкушении новой встречи. Она знала, к чему все идет – мать вновь попытается осчастливить ее обручением. Под звуки труб и литавр в зал въехал Лонселот в сверкающих доспехах, сидя на великолепном вороном жеребце. Он спешился и низко поклонился перед Амелией и Сафиресмерой. — Благородная леди Амелия, примите мои искренние почтения вашему гостеприимному дому, —произнес рыцарь звучным голосом. — А вы, прекрасная Сафиресмера, своей красотой затмили само солнце на небесах. —Добро пожаловать в наши владения, доблестный Лонселот, — Амелия сделала реверанс. — Я слышала многое о ваших славных деяниях. Вы, несомненно, достойный муж для моей дочери. Сафиресмера заметно поморщилась при этих словах. Праздничный пир был роскошным, яства — изысканными, а музыканты — искусными. Лонселот то и дело бросал восхищенные взгляды на Сафиресмеру. После трапезы он подошел к ней. — Леди Сафиресмера, ваша небесная красота впервые за много лет смутила мое сердце, — он опустился на колено. — Я прошу вашей руки и сердца. Моя жизнь отныне принадлежит вам. Амелия едва не ликовала, глядя на эту сцену. Наконец ее мечте суждено сбыться! Однако Сафиресмера вдруг нахмурилась и покачала головой: — Сэр Лонселот, я благодарна за ваше почтение, но увы, не могу принять ваше сватовство. Моя душа жаждет странствий, а не мирской жизни. Свобода дороже мне любых богатств. Амелия всплеснула руками, а Лонселот изумленно уставился на девушку. — Но, леди, разве не каждая дева мечтает о замужестве и домашнем очаге? — недоумевал он. — Я дам вам все блага, окружу любовью и заботой. Чего же более можно желать? — Того, чего вы мне дать не в силах - крыльев для полета ввысь за новыми горизонтами, — твердо ответила Сафиресмера. — Браните меня своенравной, если желаете. Но такова моя натура. С этими словами она покинула пиршественный зал, оставив рыцаря и мать в смятении. Амелия надолго впала в уныние после столь болезненного отказа. А Лонселот, не прощаясь, вскоре покинул замок с тяжелым сердцем. Мать попыталась успокоить гостя: — Она просто взволнована, сэр рыцарь. Я поговорю с ней. — она тут же пошла за дочерью, кипя от гнева. Она вбежала в комнату дочери, закрыв дверь за собой. Мать Сафиресмеры была вне себя от ярости из-за отказа дочери просить руки знаменитого рыцаря сэра Лонселота. Этот громкий скандал разгорелся сразу после того, как Лонселот, пленённый красотой Сафиресмеры, попросил её руки. — Как ты посмела отвергнуть столь выгодную партию! — кричала Амелия, всплеснув руками. — Сэр Лонселот - один из самых уважаемых рыцарей королевства! Ты хоть понимаешь, какую честь он оказал нашей семье? Сафиресмера стояла невозмутимая, как скала, устремив бесстрашный взгляд на разгневанную мать. — Почтенная матушка, не стоит столь волноваться из-за моего выбора. Я отказала сэру Лонселоту не из каприза, но по иным причинам. — Да что ты можешь знать о причинах в твоем юном возрасте! — Амелия была почти в истерике. — Все дело в твоем ребяческом упрямстве и мечтах о рыцарях из волшебных сказок! — Вы ошибаетесь, матушка, — ровным тоном ответила Сафиресмера. — Никакие сказки не имеют ко мне отношения. Я всего лишь последовала зову сердца и своей истинной судьбе. — Судьбе?! — Амелия издала возмущенный смешок. — Да о какой судьбе может идти речь? Твоя судьба — это замужество, рождение наследников и счастье в роли жены знатного вельможи! Сафиресмера грустно покачала головой: — Увы, но вы заблуждаетесь вновь. Моя судьба, матушка, — это великое предназначение защитницы и воительницы миров Дисней. И помыслы о замужестве не вяжутся с этим высоким призванием. На лице Амелии отразилось крайнее недоумение: — Что за вздор ты несешь, девчонка? Какие еще миры и какое воительничанье?! Ты окончательно рехнулась на почве этих своих мистических бредней! Сафиресмера глубоко вздохнула и посмотрела в глаза матери столь проникновенным взглядом, что Амелия поневоле застыла в молчании. — Матушка, послушайте внимательно, что я скажу. Моя кровь — это кровь хранителей великого портала между мирами Вселенной Дисней. Мой удел — не просто супружество, но защита всех королевств от Тьмы и Зла, которыми эти миры подвергаются угрозе. В наступившей тишине Сафиресмера сделала паузу и продолжила: — Сегодня я отказала доблестному Лонселоту ради того, чтобы следовать своему пути воительницы света. Ибо связать себя узами брака означало бы отказаться от этого высшего призвания. Быть может, со временем вы примете и поймете выбор своей дочери. А пока позвольте преисполниться силой и мужеством ради благой цели. Амелия растерянно разинула рот, абсолютно сбитая с толку словами Сафиресмеры. В эту минуту она не знала, что и думать - все казалось лишь плодом девичьих грез ее юной дочери. Однако в глубине души ее что-то подталкивало поверить в то, что Сафиресмера говорит чистую правду... Амелия , все еще кипя от негодования, покинула покои дочери с ощущением полной опустошенности. Как же ей поступить с этой упрямой девицей, столь непреклонной в своем своеволии? Неужто все ее попытки обвенчать Сафиресмеру с доблестным Лонселотом были обречены на провал? Вдруг, подобно вспышке молнии, ее озарила спасительная мысль. Мерлин! Именно он, великий волшебник и мудрец при дворе короля Артура, мог бы помочь ей в этой запутанной ситуации. Мерлин, известный не только своими чарами, но и дальновидным умом, непременно найдет путь к решению. Не медля ни мгновения, Амелия поспешила к своему письменному столику и обмакнула перо в чернильницу. Ее рука заскользила по пергаменту, выводя строку за строкой:«Досточтимый Мерлин, наставник короля и хранитель древних знаний! В великой печали вынуждена я обратиться к Вашей несравненной мудрости. Дочь моя, Сафиресмера, в безрассудстве своем отвергла сватовство благородного сэра Лонселота, самого доблестного рыцаря Круглого Стола. Хоть Лонселот и прославлен своими подвигами, однако ее юное сердце не находит в нем ответного чувства. Увы, девица твердит о желании истинной любви и отказывается внять доводам рассудка о выгодном брачном союзе. Молю Вас, почтенный Мерлин, яви свое великое мастерство и колдовскую силу, дабы рассеять это наваждение и убедить Сафиресмеру принять достойную партию. Ведь Лонселот - одно из главных украшений двора короля Артура, а брак с ним принес бы нашей семье великие почести. Со смиренной надеждой ожидаю Вашей помощи в сем деликатном деле. Амелия»
Запечатав послание, Амелия велела своему пажу немедленно отправиться к обители Мерлина и вручить весточку лично в руки волшебника. Теперь ей оставалось только ждать ответа великого мудреца.