Nisshoku

- Узу, пожалуйста, не забудь позволить дереву высохнуть перед тем, как наносить второй слой! - Конечно! Положитесь на меня! Махнув рукой пожилой настоятельнице, Наруто устраивается поудобнее на прогретой солнцем касаги и отставляет в сторону ведро с красной краской. Он только-только закончил наносить первый слой на зачищенное дерево симаки, так что у него предостаточно времени, чтобы передохнуть. Конечно, было бы лучше слезть с тории, которая является священной частью территории храма, но Наруто никогда не был особо набожным. К тому же, если ками и в самом деле наблюдают за ним в этот момент, они знают, что Наруто не имеет в виду оскорбление. Просто с высоты касаги открывается лучший вид на храм, а ещё это единственное место помимо крыши храма, которое не тонет в зелени деревьев вокруг, и только здесь можно понежиться в лучах солнца. - Изу, ты уже закончил? Что за ловкий молодой человек! Вот, возьми это. Перекусите, сделайте перерыв. При упоминании еды в животе Наруто начинает урчать, и он рассеянно похлопывает по нему, размышляя о том, сколько времени прошло с завтрака. Они с Саске заночевали в лесу на границе со Страной Рек и поднялись на рассвете, прежде чем двинуться дальше. У них не было никакой цели, как и всегда, но на пути им попалось очередное небольшое поселение и дорога, ведущая к храму в горах. Местные сказали, там всегда рады путникам в обмен на помощь, и Наруто тут же потянул Саске за собой, потому что если что-то и поднимает ему настроение, так это добрые слова простых людей, благодарящих его за реальную помощь, когда он может принести кому-то фактическую пользу. - Эй, Узу. Спускайся. Настоятельница передала нам онигири и чай. Свесившись с края касаги, Наруто устремляет взгляд вниз и в который раз невольно засматривается. Не то чтобы он новичок для традиционной одежды и обуви, украшений и макияжа, причёсок, но всё это отпечаталось в его памяти весьма размыто. В своё время Какаши несколько раз водил их на фестивали, и Наруто помнит, что у Сакуры были очень красивые праздничные юкаты, расшитые узорами в виде цветов и карпов кои, но они с Саске всегда были в обычной одежде, потому что у Наруто не было денег на лишние траты вроде модной одежды, а Саске едва ли собирался наряжаться, когда его тащили на эти мероприятия силком, потому что командный дух и всё такое. - Так и будешь пялиться или уже спустишься? - вскидывает бровь Саске, нетерпеливо приподнимая выше удерживаемый по центру дна ладонью поднос. Как считает Наруто, его нельзя винить в том, что он пялится. Одежда Саске всегда кричала об агрессивности, если не цветом, то фасоном или какими-то другими деталями, однако в настоящем он выглядит почти... Мягко? Льняная юката тёмно-фиолетового цвета подчёркивает бледность его кожи и угловатость и своего рода хрупкость телосложения. Она недостаточно длинная, чтобы скрыть ноги до самого низа, и, когда налетевший ветер подхватывает полы юкаты вверх и в стороны, Наруто прослеживает взглядом крепкие икры и изгибы стоп, пока не достигает гэта. Его нос тут же морщится без его на то воли от воспоминания о том, как Джирайя тренировал его чувство равновесия, используя этот деревянный кошмар. Очевидно, Наруто создан для многих вещей, но не для того, чтобы ходить, используя это орудие пыток. - Спускаюсь, - ворчливо отзывается он, после чего свешивает ноги с края и спрыгивает вниз. К тому моменту, как он подходит ближе, Саске уже сидит на мягкой траве луговины посреди мелких белых цветов и ест онигири. Поднос стоит на земле рядом с ним, и Наруто замечает две высокие глиняные чашки для чая, покрытые узором в виде стеблей бамбука, что стоят в стороне от глиняной тарелки с онигири. Над ними вьётся пар, но его аромат перебивает запах благовоний, которыми пропах Саске. Это что-то тяжёлое, пряное, дымное, и Наруто медленно глубоко вдыхает, прикрывая глаза. Это приятный запах. Он ему нравится. - Ты уверен, что ходить вот так на территории храма прилично? - спрашивает Саске, бросая нечитаемый взгляд на его обнажённый торс. Наруто бросает взгляд на свои заляпанные краской чёрные шорты, являющиеся единственной его одеждой в настоящем, и пожимает плечами. - Жарко, - напоминает он. - И работа грязная. Зачем пачкать вещи? Придётся потом мучиться со стиркой. К тому же, здесь всё равно почти никого нет, а кто есть, тот занят работой. Я мог бы надеть сетку, конечно, но ты помнишь, что произошло в прошлый раз? Саске позволяет себе тихий смешок, на что Наруто демонстративно закатывает глаза, прежде чем взять себе онигири. Да, да, Саске всегда смеялся и всегда будет смеяться над его мелкими бедами, но не то чтобы Наруто понравился собственный вид запечённой на гриле рыбы после того, как он проработал в сетчатой футболке в поле только для того, чтобы ему на память остался узорчатый загар. - Зато посмотри на себя, - парирует он, бросая взгляд на широкий оби, подчёркивающий узость чужой талии. - Похож на смиренного и достопочтенного местного жителя, который посещает каждую вторую утреннюю службу. Ты и в самом деле читал там молитвы? Чей это вообще храм? - Аматэрасу-омиками, - отвечает Саске, переводя взгляд на крышу храма. - Богиня-солнце. И да, я читал молитвы. Наш клан когда-то поклонялся этой богине. Мама... Мама рассказывала мне, что есть старая легенда, согласно которой родоначальник клана был создан в том числе из части божественного огня Аматэрасу, и поэтому мы все в некотором роде её дети. Пик веры пришёлся на Эпоху Воюющих Государств. В те времена в клане даже верили, что благословение Аматэрасу проявляется через красные глаза, и нередко так случалось, что члены клана находили и приводили домой людей с красными глазами, чтобы связать себя с ними узами брака. - Так у вас, что... Было что-то вроде общих клановых молений или вроде того? - любопытствует Наруто, слегка очарованный этой отчасти романтичной предысторией. - Нет, - качает головой Саске, откусывая от онигири и медленно прожёвывая сладковатый рис. - Изначально вера была сильна. Все наши способности от шарингана назывались в честь Аматэрасу и её семьи как знак верности и преданности, однако постепенно вера начала сходить на нет. Мама говорила, Старейшины верили, что всё началось в тот момент, когда наш клан и клан Сенджу объединились, и старые боги были забыты под давлением чужой веры, но это не так. Сенджу не поклонялись богам, но им не было дела и до чужих верований. - Ну, я не думаю, что Индра мог нести в себе огонь Аматэрасу, если он был рождён от союза Мудреца и его жены, - задумчиво тянет Наруто, откусывая от онигири и стряхивая пальцами рис с уголка губ. - С другой стороны, кто знает, ведь сам Мудрец не был человеком. Хотя это всё равно странно. Ну, то, что ваш клан оставил веру позади. Насколько я знаю, многие кланы Конохи поклоняются в настоящем своим божествам. Шикамару рассказывал, что у них есть целый лес, принадлежащий их клану, где обитает множество оленей и духов животных и природы. - Мама никогда не говорила, почему осталась лишь горстка людей, продолжающих чтить Аматэрасу, но, с учётом Зецу, я полагаю, это всё было устроено для того, чтобы расшатать основу клана. Когда вера сильна, люди двигаются в одном направлении и ищут помощи и совета у ками в своих молениях, но когда их души одиноки и полны смуты, им легче нашептать на ухо и из-за этого ими легче манипулировать. Думаю, Мадара потерял веру в Аматэрасу в тот день, когда умер Изуна, потому что богиня не спасла душу его брата, и вот как он оказался в лапах Зецу, даже если тогда того ещё и не знал. - Да уж. Кто бы мог подумать, а? - фыркает Наруто, вытирая рот тыльной стороной ладони и потянувшись за чашкой с чаем. - Помнится, когда мы впервые столкнулись с Зецу, и бой остался позади, было столько шуток. Конечно, мы все просто пытались снять напряжение, но Обито прозвали «карамельным леденцом», а Зецу был «ходячим алоэ». Мы знали, что он опасный противник, потому что у него на лице это было написано - ну, или на том, что вроде как было его лицом - но всё равно не могли удержаться. Столько глупых каламбуров, а чем всё закончилось? Это «алоэ» манипулировало всем кланом Учиха со времён Индры, чёрт побери, и чуть не привело нас всех к концу света. - Как говорил Ирука-сэнсэй: никогда не недооценивайте противника, - кивает Саске. Наруто какое-то время смотрит на него широко раскрытыми глазами с занесённой на полпути чашкой, а после негромко смеётся и делает глоток. Чёрт побери, из-за всего этого хаоса последних лет его - их - жизни он порой забывает, что Саске родился и вырос в одной с ним деревне, учился в его классе и они слушали одного и того же учителя. С другой стороны, наверное, и неудивительно. Им обоим по семнадцать лет, но Наруто порой кажется, что он прожил гораздо дольше. Все эти переживания, страхи, бои не на жизнь, а на смерть, постоянные враги один хуже другого, злоба и месть, и восстающие время от времени мертвецы: всё это состарило его, как состарило и Саске; как состарило, Наруто уверен, всё их поколение. Когда-то они были наивными придурковатыми детьми, это правда, и они оставались ими даже после серьёзных испытаний вроде того боя против Забузы и Хаку, но когда на сцену вышли Акацуки, всё изменилось, и после эта спираль только закручивалась, всё туже и туже. - На самом деле, - вклинивается в его мысли негромкий голос Саске, - я бы хотел задержаться здесь. Настоятельница сказала, что может выделить нам комнату в пристройке. - Не имею ничего против, - пожимает плечами Наруто. Они иногда остаются в некоторых деревнях на неопределённый срок, и ни разу это не закончилось чем-то плохим. Просто в какой-то момент они уставали от шума и внимания со стороны и снова отправлялись в путь, восстанавливая внутреннее равновесие и наслаждаясь тихой компанией друг друга. Это место не хуже остальных. Наруто даже сказал бы, что получше многих, потому что этот храм не заброшен, но служителей у него немного, и каждый занят своим делом, тогда как поселение находится у подножия горы, и вокруг нет бессмысленно слоняющейся толпы. К тому же, вокруг заросли деревьев, и это странным образом успокаивает Наруто. - Эй, ты тоже чувствуешь себя спокойнее рядом с деревьями? - спрашивает он Саске, желая узнать стороннее мнение и понять, только ли у него это странное ощущение лёгкости в животе каждый раз, когда он оказывается посреди лесных зарослей. Саске одаривает его недоумённым взглядом, осматривается по сторонам, прищуривается, обдумывая вопрос, а после неопределённо пожимает плечами. - Думаю, когда-то так и было, - отвечает он, тоже потянувшись к чашке с чаем. - Это философия Конохи, разве нет? Молодые листья - новое поколение и всё в этом духе. Думаю, в Суне есть что-нибудь о крупинках песка, а в Амэ - о каплях пелены дождя. Везде есть что-то, что должно заставить шиноби чувствовать общность, потому что это своего рода инструмент контроля. Но после того как я ушёл к Орочимару, я побывал в слишком многих местах и в слишком многих боевых ситуациях, чтобы держаться за что-то одно. - Разве оторванность от своих корней не делает тебя слабее? - помолчав, спрашивает Наруто, вспоминая, как порой неуютно чувствовал себя в Суне, где часто на мили кругом плоскости песка и ничего больше. - Наверное. Скорее всего, - пожимает плечами Саске. - Но когда я ушёл, то рассматривал это как освобождение от контроля и бремени, множества сдерживающих ограничений. Орочимару никогда не был мягок со мной, но он выбил из меня заложенные Академией условности. Он научил меня не оглядываться на то, что кажется невозможным или неправильным в глазах других людей. Всё моё обучение у него заключалось в том, чтобы находить свои границы, а после ломать их и выходить за их пределы. - Никогда бы не подумал, что буду благодарен за что-то этому хитрому ублюдку, - фыркает Наруто, хватаясь за второй онигири. - Я никогда не прощу ему его махинаций и как он использовал тебя, но если отбросить личное в сторону, он проделал... Ну, хорошую работу. Ты был... Когда мы впервые встретились тогда, ты был такой... Быстрый. И решительный. Сильный. Когда мы жили в деревне, я часто чувствовал, что ты будто не с нами, будто постоянно блуждаешь мыслями далеко от нас. Иногда ты напоминал мне призрака, и меня это пугало. Но когда мы встретились в том убежище, ты выглядел... - Как будто наконец-то поверил в то, что и в самом деле справлюсь? - ненавязчиво замечает Саске и, когда Наруто неловко кивает, вздыхает, обращая взгляд на идущую рябью поверхность чая чашки в своей руке. - Ну, это было так. До моего ухода я постоянно сомневался в том, что справлюсь. Когда Какаши научил меня чидори, я думал, это сделало меня сильнее, но, очевидно, это было не так. И только после того, как Орочимару взялся за меня, я понял, что и в самом деле смогу однажды победить Итачи. - Да, я могу понять, - передёргивает плечами Наруто, запихивая остатки онигири в рот и спешно пережёвывая, прежде чем залпом допить чай. - Я был разбит после того, как не смог остановить тебя. Меня пугала сила Курамы, которую я не мог контролировать. Я боялся его и того, что однажды он захватит моё тело, и я перестану существовать. Только после того, как Джирайя забрал меня с собой и взялся за моё обучение, я почувствовал, что твёрдо стою на ногах. Да, были сомнения и страхи, даже тогда, но была и уверенность в том, что однажды я точно буду готов и тогда смогу вернуть тебя домой. - И вот мы здесь, - негромко говорит Саске, поднимая на него взгляд. Наруто криво улыбается, потому что да, они здесь, но он так и не смог вернуть Саске домой; смотрит какое-то время в ониксовые глаза, нечитаемые для него, но странно мягкие, а после прочищает горло и указывает большим пальцем на возвышающиеся за своей спиной тории. - Ну, мне следует продолжить. Нужно закончить с первыми слоями краски и наложить вторые, где всё высохло, а ещё я обещал перенести каменных лисиц из леса и почистить и отполировать их, так что работы до заката у меня ещё много. - Я отнесу поднос и вернусь в храм, - кивает Саске. - Там ещё нужна уборка и есть много ритуалов, которые нужно соблюсти. Никогда бы не подумал, что обучение мамы мне пригодится, особенно с учётом того, что отец никогда этого не одобрял, но это... Приятно. - Молитвы похожи на медитацию, да? - задумчиво тянет Наруто, поднимаясь на ноги и поднимая поднос с земли. - Когда Извращённый Отшельник заставлял меня медитировать, это было ужасно. У меня никогда не получалось сосредоточиться, и я считал это глупостью и пустой тратой времени. Но сейчас мне это нравится. Приятно иногда ни о чём не думать. - Как будто ты так уж часто используешь орех в своём черепе по назначению, - фыркает Саске, протягивая руку за подносом. - Эй! - недовольно ворчит Наруто, отдавая ему поднос. - Когда мне нужно, я очень даже умный! Саске моргает на него, а после его губы растягиваются в усмешке, и он склоняет голову к плечу. - Но нужно тебе это не очень часто, да? - Почему ты вечно меня оскорбляешь, ублюдок теме?!

- Некоторые самцы животных постоянно бодаются. Это заложено природой, чтобы привлечь внимание.

- О чём ты говоришь, Курама? Зачем Саске привлекать моё внимание, если я буквально прямо здесь? Курама? Ой, Курама! Перестань меня игнорировать, я знаю, что ты не спишь!

Курама предсказуемо его игнорирует, как делает всегда после непонятных и часто странных замечаний то о Саске, то о нём самом, поэтому Наруто вскоре перестаёт пытаться дозваться его и обращает взгляд на реальность, в которой... Он давно остался один, потому что Саске как всегда бесшумно ускользнул, избегая мести за свою грубость. Не то чтобы Наруто не отомстит ему позже. Он ещё посмотрит, как Саске будет тереть себе спину во время мытья одной рукой. Он наловчился уже, конечно, но это всё равно неудобно, а принятие ванны не должно быть трудом вместо отдыха. И Наруто ещё подумает, ответить ли на его мольбы о помощи.

- Чтобы Учиха и молил о чём-то? Причудливые у тебя фантазии, Наруто.

- Ага! Я знал, что ты меня слышишь! Ответь на вопрос, Курам... Перестань сопеть и делать вид, что спишь!

Конечно, Курама продолжает его игнорировать. Раздражённо пнув подвернувшийся под ногу камень, Наруто громко фыркает себе под нос, а после от души потягивается и с разбега отталкивается от земли при помощи чакры, чтобы сразу оказаться на вершине тории. Тычок пальцем в краску на симаки даёт понять, что она ещё не до конца высохла, поэтому Наруто подбирает ведро с краской и направляется к другому краю касаги, чтобы подкрасить дерево по другую сторону. У него слишком много работы, чтобы иметь дело с Курамой и Саске одновременно. Они оба могут быть теми ещё задницами, но Наруто ещё посмотрит, кто посмеётся последним.

- Это буду я, когда ты наконец-то всё поймёшь.

- Пойму что, чёрт побери?!

- Тише. Я сплю.

|...|