Мальчик и химера

Я смотрел на звезды

Дыханье смерти слышится, когда

Восходит к небу талая вода,

И в испареньях кладбище дымится,

И всеми порами зовет землица…

Михаил Федосеенков «Дыханье смерти слышится в весне…»

      Тишина шла вразрез с громкими мыслями, бившимися у висков; с криком на конце языка. Ему еще хотелось верить, что помощь придет. Пусть это не остановит тот ураган, что метался под сердцем, но пожалуйста, пусть придет хоть кто-то. Пусть Северус сейчас закроет глаза и окажется, что он дома и нет никакой хижины, нет Лорда и его змеи.       Пожалуйста, я не хочу, чтобы все закончилось именно здесь. Я хочу домой.       Ему не было больно, но тело слабело с каждым мгновением. Под пальцами он чувствовал горячие струи собственной крови, ощущал липкие, скользкие концы рваной раны, которая шевелилась и раздвигалась от каждого его вдоха. В глазах начинало темнеть, зрение двоилось, плыло, как во время летнего марева. Маленький чадящий огонек сальной свечи под потолком размылся и превратился в золотой шарик.       От каждого вздоха голова кружилась все сильней. Ему мучительно не хватало кислорода, не хватало сил позвать на помощь, когда онемел язык и кажется отнялись ноги. Северус открывал рот, тщетно пытаясь захватить каплю воздуха; на губах и деснах он ощущал солоноватый вкус крови. В горле было слишком много жидкости, она мешала и кипела между миндалин, ее нельзя было ни сглотнуть, и сплюнуть.       Не сейчас и не здесь. Я выберусь. Выхода не было, но он продолжал сопротивляться, биться, зажимать рану, упуская через пальцы все больше крови.       Вещи вокруг подрагивали и подскакивали. Золотой шарик света внезапно заслонила высокая фигура, выступившая из воздуха как материальный призрак. Северус заметил фиолетовый отблеск очков. Таких знакомых круглых очков. И лохматые короткие волосы.       И тянущий за сердце страх сдавил сильнее. Было дело, которое он не успел сделать. Все то, ради чего сражался, единственный маяк его сознания, за которым он следовал последние три года сейчас стоял перед ним. Мальчик, который не победит без него и его мыслей. Северус давно определил себе роль посредника между древним гением и героем. Не по себе взял ношу, раз не можешь сейчас справится. Мысли… Только бы мальчик сейчас обратил на него внимание, не добил и не оставил умирать. Пусть он почувствует, что уйти ему сейчас никак нельзя. Горло Северуса затрепетало, он дернулся, хотел крикнуть, но только больше крови потекло у него по подбородку. Поттер пригнулся.       Северус вцепился за его футболку из последних сил. Как неподъемна сейчас показалась ему рука! Как будто на ней висел несколько тонный груз. Гарри опустился рядом, но этого было недостаточно.       Пожалуйста, посмотри, вот оно, все, что тебе нужно, герой! Бери мои мысли!       Конечно, он не сможет. В голове металось воспоминание о Дамблдоре, все, что мальчику нужно было сказать сейчас лежало на поверхности. Бери, пожалуйста! Прочитай по глазам, загляни мне в мозг, мне уже не нужно, только победи, прошу!       Северус пытался сфокусироваться на зеленых родных глазах напротив. Миндалевидные, милые глаза цвета свежей утренней травы с каплями ранней холодной росы. Теплые, умные, такие знакомые, но по-своему жестокие и справедливые. Смотреть в них — как сделать мучительный вздох, как поверить в бесконечность, как увидеть звезды и не бояться смерти. Сейчас осуждающие, ненавидящие, но он был рад, что видит их перед смертью.       Как сейчас он вспоминал их двоих в беззаботном детстве; маленьких детей, уверенных, что покорят мир одним взмахом волшебной палочки. Как они обменивались самым тайным и сокровенным, не боясь лжи и предательства. Смотрели на других детей как на друзей, не ожидая подвоха. Теплое воспоминание, как дуновение горячего ветра согрело трепещущее в ужасе сердце. Не стало вокруг ни голодного желания дышать, ни холода пыльного деревянного пола. Были маленькие дети, качающиеся на качелях и летнее тепло.       Кончик глаза обожгла слеза. Ее было невозможно удержать, такой тяжелой она была, наполненная горячим счастьем.       Воспоминания покидали тело вместе с кровью, вместе с последней надеждой на спасение. Если он не успеет спастись, то пусть спасутся остальные. Путь, пройденный добровольно, был слишком тяжел и далек, чтобы не дойти до конца на финишной прямой. Мальчик закончит дело, отдаст жизнь, а вместе с ним и закроются зеленые любимые глаза.       -Взгляни… на… меня… — прошептал Северус на последнем выдохе. Мальчик прижимал к нему окровавленные руки, он собирал то, что останется после смерти нелюбимого учителя. У него были теплые ладони с нежными прикосновениями.       Вместе с гложущей обидой пришла и боль. Острая, пульсирующая на горле, сдавливающая, хуже чем круциатус, больнее, чем ножевая рана. За что боролся? Чтобы сына свиньи с сердцем родной лани убил безжалостный охотник без боя? За правду боролся? За место упокоения в Воющей Хижине?       В глазах начало предательски темнеть. Тело онемело, закостенело, как покрылось ледяной корочкой. Даже бухающее сердце как будто стало тише. Северус на краю ускользающего сознания как посмотрел на себя со стороны: жалкий финал для не менее жалкого человека. Через окно он успел заметить боком огни замка и маленькие звездочки.       От тебя не останется ничего, кроме того, что ты отдал мальчику. Закончится все тем, чем ты и боялся. Жалеть поздно, возрадуйся покою!       Его кто-то настойчиво сжимал руками, давил и шептал.

…тридцатью минутами ранее…

      -Северус! СЕВЕРУС!!! — Люциус бежал по разрушенным галереям Хогвартса и кричал до боли в горле имя необходимого ему человека. Он охрип, еле стоял на ногах, но кричал, срываясь на визг. Подбитый глаз заплыл еще больше, он еле видел очертания стен. Крики и щелчки заклинаний уже не заставляли его вздрагивать, только холодили загривок осознанием того, насколько это было близко. Он выбежал в холл первого этажа. На него налетел человек и сбил с ног. Девочка лет шестнадцати так и осталась лежать без сознания, когда ее преследователь показался на лестнице и его глаза нацелились на Люциуса.       -СЕВЕРУС! СНЕЙП!!! — заорал он, набравши больше воздуха в легкие, закашливаясь до рвоты. Он прижался спиной к стене и перевел дух. Сердце болезненно заходилось в бешенной чечетке, бухало между ребрами, дрожало, зажатое между мышцами. Во рту появился отвратный железный вкус, слюна смешалась с пылью. Северус… Где ты, черт тебя раздери!       Пришло осознание, что Снейп может быть сейчас на любом этаже Хогвартса и сражаться с любым человеком, даже не услышать писка Люциуса. Малфой не может провалить еще одно задание, не оправдать еще одной надежды Темного Лорда. Самое худшее еще не случилось и это абстрактное «худшее» повисло над Малфоями грозовой тучей. Он отодвигал мысль о Нарциссе и Драко, что тоже были разбросаны по этому древнему полигону.       Если я выполню задание, то они не умрут от руки Милорда или погибнут там. По спине побежали мурашки и Люциус инстинктивно сжал плечи руками. Если не выполню, то они погибнут еще более страшной смертью. Малфою не хотелось никакого исхода. Ему хотелось просто знать, что родные в безопасности.       Пожалуйста, мать твою, Северус, найдись. Пожалуйста. Сейчас Люциус был бы рад появлению Снейпа больше, чем наверное какой-либо человек на земле.       -СНЕ-Е-ЕЙП!!! — Он заорал на последнем издыхании, хватаясь за сердце. Совсем рядом бухнула стена и взметнулось седое облако извести. Щелчок аппарации сработал Малфою на барабанные перепонки как выстрел.       -Люциус? — Северус выглядел разозленным и невероятно встревоженным.       -Северу-ус… Темный Лорд… Он в Визжащей Хижине, ждет тебя, сказал, чтобы я тебе сказал… — выдал на одном дыхании Люциус и задохнулся. Он был готов бросится на шею Снейпу.       Ни одна мышца не дрогнула на лице Северуса. Он тихо что-то пробормотал губами и хотел шагнуть в темноту, когда Люциус предупредил его севшим от ужаса голосом:       -Темный Лорд недоволен. Он хочет убивать. Останови битву. Пожалуйста, он же тебя послушает, ты же знаешь его! Мне нужно найти Нарциссу и Драко.       -Я не в силах повлиять на Темного Лорда, как бы мне не хотелось. Нарцисса на третьем этаже. Я ее видел, все хорошо — успокоил он вскинувшегося Малфоя. У него дрожали ноги, руки и болела голова, но даже не взирая на шум он весь обратился во внимание, — Берегись. — прошептал он.       Но Люциус уже не слушал. Он кинул на Снейпа полный тоски и страха взгляд и исчез в череде людей. Северус трангрессировал. Нога за ногой, ступенька за ступенькой Малфой несся вверх, преодолевал дикий стук сердца. В него чуть не попали где-то между пролетами, но он успел нагнуться, сломав нос о перила лестницы.       За поворотом промелькнула ни с чем не путаемая белая копна прямых волос. Они растрепались и окрасились от крови, но Малфой издал стон облегчения.       -Нарцисса!       -Люциус! Люциус, ты жив! Где Драко?! — беловолосая изможденная женщина неслась навстречу хромавшему мужчине с подбитым посиневшим глазом. Вокруг нее металась пыль и летели проклятия, обжигая щеки своей близостью. Беззащитная, она приклоняла колени, лавировала между каменной крошкой, но бежала вперед наперекор другим спасавшимся людям.       -Я думал ты его нашла! — простонал тихо Люциус, прижимая ее к себе и закрывая тело от золотого смертоносного луча.       Люциус сжал ее запястье и закашлялся. Его спина мелко дрожала, холодные пальцы сдавили нежную израненную кожу супруги. Нарцисса резко оглянулась и потащила мужа за собой. Безоружные, почти маглы в гуще сражения волшебников они бежали вверх по лестницам. Громкие крики, стенания боли резали уши, рвали барабанные перепонки; разбитые стекла драли подошвы дорогих ботинок и туфель. Пролетев на одном дыхании лестничный пролет они натолкнулись на толпу Пожирателей, бомбардировавших защитников Хогвартса из маленьких окошек.       «Малфои!» — взревел один из них и швырнул первое подвернувшееся заклятие. Нарцисса вскрикнула, когда разорвавшаяся штукатурка вскрыла ей кожу на лице. Малфой затолкнул ее в первый попавшийся класс. Пожиратель вернулся к своим приятелям.       Нарцисса кажется потерялась в пространстве. Она вся дрожала и прижимала руки к лицу. Люциус замер около двери, готовясь забаррикадировать ее своим телом.       -Люциус… — позвала она тоненько, — нам нужно разделиться. Так мы его не найдем, — в ее голосе слышалась мольба.       -Нет! Ни в коем случае! — взревел Малфой, привалившись к двери спиной и не дав ей сказать громко спросил — как ты? Можешь идти?       -Могу, только прошу, давай… — она не смогла договорить, за дверью что-то бабахнуло с грохотом бомбарды и послышался нечеловеческий крик.       Люциус вытянул ее за собой и они успели проскочить коридор, пока там столкнулся кто-то из Ордена и Пожиратель. Бежать, бежать, бежать, бежать, пока Драко еще жив. Бежать, пока у него еще есть оружие и он может постоять за себя. На этажах шли бои. Когда они пронеслись мимо пустых стоек рыцарских доспехов откуда-то сверху упало тело. Упало со страшным изломанным звуком. Ветер трепал одежду супругов, сквозняк бился в окна, у Люциуса по лбу текла кровь, закрывая ему глаза.       Сколько, сколько они уже так бегут? Как скоро закончится эта битва?       Громкий, раскатистый голос огласил вестибюль. Малфои съежились, в них этот голос вызывал животный страх:       — Вы храбро сражались, — говорил этот голос. Каждый пожиратель боялся услышать свое имя, — Лорд Волан-де-Морт умеет ценить мужество. Однако вы понесли тяжелые потери. Если вы будете и дальше сопротивляться мне, вы все погибнете один за другим. Я этого не хочу. Каждая пролитая капля волшебной крови — утрата и расточительство. Лорд Волан-де-Морт милостив. Я приказываю своим войскам немедленно отступить. Я даю вам час. Достойно проститесь с вашими мертвецами. Окажите помощь вашим раненым.       Отступить. Бросить тех, кто останется тут на суд добра. Бросить родных и друзей. Как собаки цепные вернуться к хозяину на привязь с добычей.       А теперь я обращаюсь прямо к тебе, Гарри Поттер. Ты позволил друзьям умирать за тебя, вместо того чтобы встретиться со мной лицом к лицу. Весь этот час я буду ждать тебя в Запретном лесу. Если по истечении часа ты не явишься ко мне и не отдашься в мои руки, битва начнется снова. На этот раз я сам выйду в бой, Гарри Поттер, и отыщу тебя, и накажу всех до единого — мужчин, женщин и детей, — кто помогал тебе скрываться от меня. Итак, один час.       Час. Час зализать раны. Не помня, как они спустились, Малфои смешались с толпой своих соратников. У Люциуса горела метка. Горела и извивалась под кожей. Лорд звал и не ответить было запрещено. Нарцисса держала его за руку, прижав ладонь к горящей метке.       Толпа потянулась к Лесу. Великаны шли гигантской тенью, закрывая небо. Люциус, заходя под густые кроны деревьев оглянулся на Хогвартс, стоящий на фоне чернильного космоса, испещренного майскими яркими звездами.