Драбблы по Трансформерам.

Утро на Земле встретило всю автоботскую базу жарким солнцем.

***

Взгляд меха зацепился за стоящую на столике фотографию фиолетововолосой девушки, ужасно похожей на Элиан. Потом взор метнулся к календарю. Снова этот день... День, когда этот огонёк погас навсегда. "Надо пойти на могилу." Эта установка преследовала меха весь рабочий день, не получалось выкроить время на посещение кладбища пораньше. У дочерей полицейского, к счастью было это время и они успели нанести визит на могилу матери.

***

Наступили сумерки. Рабочий день был окончен и Эдвард немедленно отправился на кладбище.

***

Придя, мех заметил Эву. Та сидела на лавочке возле могилы и просто молчала. Глаза были закрыты, но стекающие по щекам к шее капельки слез выдавали девушку. — Привет. — самое глупое, что можно было сказать, но это единственное, что выдавилось из полицейского. — Уйди, — едва слышно прохрипела блондинка. — Не могу, — одними губами прошептал в ответ мех. — правда, не могу. — взгляд упал на букет, совсем свежих, видимо, принесенных Эвелиной, фиалок. — А ведь, сегодня у нее день рождения, — нарушила душащую тишину Коллинз, сжимая дрожащей рукой свое черное траурное платье. — Знаешь, — мех перевел взгляд на девушку, которая больно кусала губы, просто желая закричать, но гордость и выдержка, видимо, не позволяли, — она умерла с улыбкой. Понимаю, это не облегчит, ни боли, ни чувства вины, но я хочу чтобы ты знала это. — мех, будучи в холоформе, наконец решился приземлиться рядом с девушкой. — Я ненавижу тебя, Эдвард, ненавижу всем сердцем, — уже открыто плача, начала девушка—я зла на тебя, но больше всего я зла на себя... Возможно, я бы и не смогла ничего изменить, но я не уберегла самую близкую подругу, наверное, даже единственную и... — речь прервал горький ком в горле, который Эвелина со всхлипом проглотила, продолжая: — И я ненавижу себя, весь мир, за то что не смогла спасти ее без того израненную душу, а мир, потому что он всегда забирает самое дорогое. — Коллинз обняла свои плечи, и наконец не выдержала: — А-А-А-А-А! — голос на мгновение сорвался на истошный крик, что был полон боли, обиды, ненависти, отчаяния, гнева и... Безысходности. — Эва, я... На самом деле, когда я увидел, как в ее сердце (Искру) вонзается нож, я... — на серые глаза мужчины навернулись слезы и он позволил себе эту слабину: — Тогда время будто остановилось, Искра словно погасла, вместе с ее, а тело просто замерло. Даже манипулятором толком не смог пошевелить, просто держал ее на руках, и позволил ей умереть. Я бы хотел вернуться назад и попытаться в тот день хоть что-то сделать, я бы хотел просто спасти ее. — мех замялся, смахнул горькие слезы, проглатывая новый горький комок в горле. Потом продолжил: — Я виноват, но мне хотелось бы, чтобы меня хоть кто-то в этом мире простил за ее смерть. Я не смог себя простить, а ты... — мех снова замялся смотря прямо в зеленые глаза Эвы. — Ты простила? — спросил едва слышно, одними губами Эдвард. — Возможно... — также тихо ответила Коллинз и на автомате положила руку на плечо меху. В этом жесте не было ничего любовного, просто поддерживающее прикосновение. Знак, что они оба не одиноки. Прикосновение дружбы.