Это закрытая вечеринка, детка

      Изуку посильнее затягивает галстук на шее. Громкая музыка играет на фоне, но парню совершенно плевать на соседей, он пытается хоть немного привести расшатанные нервы в норму. Ему поручили важную работу, у него нет права облажаться. Помог один раз, сможет ещё. Тем более, разве в работе охранника могут возникнуть сложности? Обычная новогодняя тусовка, на которой собираются самые сливки общества, и надо лишь для приличия просить у гостей пригласительные билеты, параллельно проверяя их в списке. Никаких проблем, так ведь?       Последняя фраза раз за разом звучит в голове Мидории, когда он с улыбкой на лице пропускает очередных гостей, стараясь не обращать внимания на их внешний вид. Молодые девушки и дамы совсем не стесняются показывать своё декольте. На шее, руках и даже ногах блестят побрякушки, от вида которых Мидорию в скором времени начинает мутить. Наигранный смех постепенно оседает в каждой клеточке тела, но Изуку продолжает стоять с невозмутимым лицом, даже когда ему откровенно подмигивают. Подобное поведение замечается не только за прекрасным женским полом, но даже и за мужчинами. Их руки будто нечаянно касаются пальцев строгого охранника, который сжимается внутри, однако снаружи продолжает оставаться абсолютно спокойным. На его руках тонкие кожаные перчатки, которые не один раз пытались снять, и честное слово, Мидория уже собирается туда клей залить, чтобы пресечь все попытки.       Изуку старается не думать о синяке на щеке, наспех замазанном тоналкой. Воспоминания недавней перепалки неприятно всплывают в мыслях, но Мидорию вновь отвлекает приятный женский голос, предлагающий присоединиться к компании и прекрасно провести время. Изуку вежливо отказывает.       Когда основная масса гостей наконец оказывается в прекрасном поместье, Мидория позволяет себе немного расслабиться. Он понимает, что ближайший час наверняка будут подъезжать опоздавшие, но зато их внимание не будет настолько приковано к Мидории. Он более чем уверен, что оставшиеся гости будут думать лишь о том, чтобы уже поскорее выпить и расслабиться. Ещё немного, и его работа наконец закончится. Что ж, пожалуй, это была не такая уж и плохая идея ответить на предложение уважаемого человека в городе. То, сколько Изуку получит за эту ночь, даже не сравнится с тем, сколько он зарабатывает за целый месяц на своей никчёмной работёнке.       Очередная машина показывается в поле зрения, и Мидория вновь встаёт по стойке смирно, готовясь приветствовать очередных гостей.       Изуку почти закатывает глаза, когда видит, как из шикарного лимузина в буквальном смысле выползают две девушки, уже вусмерть пьяные. Судя по их слегка потрёпанному виду, можно предположить, что кто-то начал уже праздновать. В конце концов новогодняя ночь ещё впереди, так почему сразу не начать с самого сладкого?       Вслед за ними грациозно выходит молодой человек, который элегантно поправляет своё пальто. Даже если он также пьян, как и его спутницы, то хотя бы держится очень даже неплохо. Изуку почти сразу переводит взгляд на девушек, которые могут в любой момент упасть, стоит им не так поставить свои прекрасные ножки на каблуках. Однако все опасения Мидории тут же улетучиваются, когда молодой господин обнимает обеих девушек за талию и медленно идёт с ними в сторону главных ворот, параллельно о чём-то болтая. Изуку до последнего готов устремиться на помощь, даже когда гости оказываются около него и почти проходят мимо.       — Добрый вечер, будьте любезны показать свои билеты.       Девушки застывают на месте, в их глазах мелькает страх, который не ускользает от молодого человека.       — Ну что вы, дамы, не пугайтесь. Наш прекрасный охранник всего лишь просит у вас те самые бумажки, которые я раздавал вам около недели назад. Вы же их не потеряли?       — Ах, э-э-эти, нет конечно.       — Ну что ты, разумеется, мы их не потеряли.       Девушки залепетали что-то в один голос, и Мидория перестаёт разбирать, что те говорят, пока ищут билеты в своих маленьких клатчах. Изуку наблюдает за неловкими движениями женских пальчиков, совершенно не обращая внимания на парня, который по-прежнему продолжает поддерживать своих спутниц.       Наконец найдя среди своей косметики необходимые бумажки, девушки с широкими улыбками протягивают их Мидории, который внимательно всё проверяет в списке и отдаёт билеты девушкам. Троица шагает вперёд, а Изуку, явно этого не ожидав, резко преграждает путь, наконец остановив взгляд на парне.       — Молодой господин, ваш билет?       Девушки тут же поднимают панику, начинают кричать на Изуку, но Мидория всё равно не может разобрать их слова. Кажется, он вообще теряет способность слышать, когда гость поднимает голову. Изуку наконец обращает внимание на цвет чёлки, которая до этого момента закрывала глаза. Да и не только чёлки, его волосы… Мидория никогда ранее не видел настолько идеального разделения цветов. На голову падает снег, который сливается с правой стороной волос — кажется, они даже белее, чем этот самый снег. А вот левая сторона столь яркая, буквально огненная. Красный цвет завораживает, притягивает взгляд и оторваться просто невозможно. Мидория думает так ровно до того момента, пока не видит глаза незнакомца. Да разве бывает настолько идеальная гетерохромия? Хотя, может, это просто линзы? В любом случае его внешность словно одна из семи чудес света.       Мидория будто выходит из транса, когда слышит, как парень присвистывает.       — Дамы, успокойтесь, а то засмущали парня. Идите вперёд, я вас сейчас догоню.       Девушки поочерёдно кидают ругательства в сторону Мидории, и, обняв друг друга, направляются к главному входу. Парень зачёсывает волосы назад, от его игривого настроения не остаётся и следа.       — Эй, кудрявый, посмеяться надо мной вздумал?       Мидория продолжает рассматривать глаза незнакомца, не в силах сказать что-то в ответ. Парень, кажется, ещё сильнее начинает злиться, думая, что охранник не скажет ни слова, пока не увидит пригласительный билет.       — Я придушу чёртового папашу. Совсем уже стыд потерял. Я теперь в собственный дом попасть не могу, — молодой человек достаёт телефон, продолжая кидаться ругательствами. — Да чтоб его машина сбила. Доконало его наплевательское отношение…       — В следующий раз будешь думать, прежде чем скидывать мои звонки, нахальный мальчишка.       Изуку в очередной раз через силу отрывается от завораживающих глаз, услышав позади голос хозяина дома.       — Добрый вечер, Тодороки-сан! — Изуку склоняет голову в знак приветствия, но в ответ слышит лишь смех. Подняв глаза, он видит, как парень чуть ли не кипит от злости, а когда Энджи подходит ближе, Мидорию словно прошибает молнией. Да их сходство просто налицо!       — Привет, малец. Не признал моего сына? И поделом ему. Будет меньше шляться по бабам и хоть иногда вспоминать об ответственности за светские встречи. Шагай уже, Шото.       — И где ты только отыскал этого отброса?       — Этот отброс не оставит на тебе и живого места, если я прикажу. Так что заткнись и иди в дом.       Шото цокает языком и, убрав руки в карманы пальто, проходит мимо Изуку, даже не одаривая его взглядом.       — Не обращай на него внимания. Я специально не предупреждал тебя, хотел посмотреть на спектакль, который он устроит. Вы оба позабавили меня. Спасибо тебе. Теперь я со спокойной душой могу поехать к жене и спокойно отметить новый год.       — Вы оставите особняк на своего сына? — в голосе Изуку мелькают нотки тревоги, что тоже вызывает лишь смех у Тодороки.       — Советую не заходить в этот бордель. — У Мидории, кажется, волосы встают дыбом, когда он слышит это. — Особенно если учесть, что мой сын теперь точит на тебя зуб, то живым ты оттуда не выйдешь. Здесь на территории есть закрытая беседка, я там оставил для тебя скромные подарки. Когда поймёшь, что твоя работа закончена, можешь забрать их и уезжать. Оплату получишь в полночь.       — Благодарю, — Изуку вновь отвешивает поклон.       — Тебе спасибо.       Энджи уезжает, оставляя на душе только чувство беспокойства и стыда. Да как можно было не заметить сразу, что Шото так на него похож? Такие же красные волосы, такой же левый голубой глаз. Но почему тогда правый глаз серый? Шото специально пытается скрыть сходство с отцом, используя линзы?       — Ай, да какая мне разница! — возмущается Мидория и тут же озаряется по сторонам. Он не ожидал, что выкрикнет это так громко. Разумеется, поблизости никого не оказывается. Изуку смотрит на дом, откуда уже во всю доносится музыка, басы даже снаружи ощущаются, страшно представить, что происходит внутри.       Мидория отворачивается, стараясь не думать об обворожительных разноцветных глазах. Он смотрит на свои руки, и ему становится немного противно от осознания того, что подобные люди кроме развлечений ни о чём не думают. Ну или их точно не волнуют такие проблемы, как оплата за аренду квартиры и за лечение больных родителей. Если потребуется, они по щелчку смогут найти самых лучших врачей, которые справятся с любой болезнью. Изуку может лишь мечтать о таком.       Спустя некоторое время Мидория наблюдает, как гости иногда выходят на улицу покурить и посмеяться над очередными выкидонами своих друзей. Изуку улыбается, искренне радуясь, что все эти люди сейчас такой огромной компанией отмечают главный праздник. Мидория уже давно отчаялся и стал пропускать любые посиделки со своими друзьями, просто потому что у него не хватало денег на подобные развлечения. Когда ему предлагали заплатить за него, парень отказывался, считая, что совсем не заслужил такого подарка. А если вдруг потом попросят вернуть долг? Изуку очень старается избегать ситуаций, когда он окажется кому-то должен. Даже сейчас принимать подарки от такого человека, как Энджи, очень стыдно, но, по крайней мере, Изуку уверен, что Тодороки не потребует что-то взамен.       Через три часа Изуку понимает, что начинает замерзать. В целом, этого стоило ожидать, на улице так-то около десяти градусов мороза, и в голове по-прежнему возникают образы полураздетых девушек, которые, кажется, совершенно не заботились о собственном здоровье. Но разве это должно как-то волновать Мидорию?       Заметив, что гости в доме слегка угомонились, и на улицу выходят от силы два-три человека, Изуку понимает, что ему здесь больше делать нечего. Когда очередные курильщики заходят в дом, Мидория направляется в сторону беседки, откуда планирует забрать подарки и наконец отправиться домой. Однако он совершенно не ожидает столкнуться там с гостями. Парень с девушкой зажимаются около самого входа и страстно целуются, невзирая на жгучий холод. Изуку хочет по-тихому свалить, но его всё же замечают. Пожалуй, сложно не заметить хруст снега под ногами.       — Ой, красавчик, присоединяйся к нам! — кричит девушка, но Мидория игнорирует её, продолжая удаляться от беседки. Наверное, ему уже не так нужны подарки. — Не будь такой скромнягой, тебе же наверняка тоже хочется повеселиться!       — Хочешь я его догоню?       Мидория даже затылком видит хищные улыбки на их лицах и пытается ускорить шаг, но его ноги настолько замёрзли, что передвигаться приходится, делая невероятные усилия.       Когда Изуку хватают за талию, он хочет вмазать незнакомцу, но в голове возникает образ улыбающегося Энджи. Мужчина был так благодарен за проявленную осторожность и внимательность к гостям, что Мидории совсем не хотелось бы нарушать его покой. Не хочется тревожить такого человека в канун Нового Года, просто потому что кому-то из гостей досталось.       — Ну же, не ломайся, — парень аккуратно касается губами шеи Мидории, который с неохотой всё же сдаётся и поддаётся ласке. — Вот так уже лучше. Обещаю, с нами не соскучишься.       — Все очень обрадуются твоему визиту, — рядом оказывается девушка, которая стаскивает ненавистные перчатки и переплетает их с Изуку пальцы на руках.       Мидория больше не сопротивляется. Он уже и так догадался, что вряд ли уйдёт отсюда. Его быстрее чем-нибудь накачают и затащат в этот ад.       Пожалуй, слово «ад» слишком идеально подходит для описания происходящего здесь сумасшествия. В помещении кромешная темень и лишь прожектора озаряют всё вокруг своими яркими меняющимися цветами. Диджею, кажется, абсолютно комфортно находиться около огромных колонок и выдавать идеальные переливы музыки, от которой сносит голову. Но никому уже нет никакого дела до музыки, на полу стоят бутылки алкоголя, а когда взгляд Изуку цепляется за дальние диваны, дыхание мгновенно спирает. Сладостные стоны доносятся до его ушей, а голые тела вызывают лишь волну мурашек. Вот на одном диване вальяжно расселся парень, пока у него отсасывает другой не менее привлекательный парнишка. Чуть поодаль на татами на четвереньках стоит девушка, и с двух сторон её имеют накаченные мужики, загоняя члены по самое основание, что сзади, что спереди. Взгляд падает на другую сторону комнаты, и Мидория почти вскрикивает. Две прелестные девушки, которых он пускал в самую последнюю очередь, сидят обнявшись, ласкают друг друга внизу и ещё умудряются о чём-то мило болтать.       — Здесь уже негде упасть, — девушка, что всё это время не отпускала руку Мидории, удручённо вздыхает, но потом ей на ум приходит идея, от которой Изуку становится не по себе. — Пойдёмте на второй этаж, уверена, многие просто не смогли туда доползти.       Мимо ребят проходит официант, и на этот раз Изуку заворожённо проводит его взглядом. На его груди идеально сидит чёрная портупея, кольца очерчивают розовые соски, которые уже наверняка не раз покусали за этот вечер. Чёрные стринги держатся на последнем издыхании, а кружевные чулки уже порваны в нескольких местах. На руках навешаны золотые браслеты, с которых свисают цепочки, мелодично позвякивающие от лёгкого движения. Заметив на себе пристальный взгляд, официант подходит ближе к Изуку и выставляет между ними поднос с несколькими боками с шампанским. Мидория давит в себе желание сорвать алую маску, за которой даже глаз прекрасного незнакомца не видно.       — Желаете шампанского? Или, может быть, меня?       — Не так быстро, сладкий! — перебивает девушка, потянув Изуку на себя. — Этот красавчик уже занят. А вот от шампанского мы не откажемся.       Официант сладко улыбается и выдаёт каждому по бокалу. Напоследок кидает «приятного вечера» и быстро удаляется. Изуку даже не успевает сообразить, когда они втроём оказываются на втором этаже, так еще в итоге находят свободную комнату. Как хорошо, что Мидория не видит всю похабщину, происходящую в других комнатах — одних криков и стонов достаточно.       Стоит парню закрыть дверь, как девушка тут же начинает раздевать Изуку, толкая в сторону кровати. Мидория залпом выпивает шампанское и кидает бокал куда-то в сторону. На удивление, тот не разбивается, ведь по всему периметру расстелен ковёр. Стеснение понемногу уходит на второй план, Изуку уже сам снимает с себя одежду, пока его губы активно сминают чужие. Девушка усаживается Изуку на колени, тянет его руку к своей киске, где уже давно всё намокло. Третий гость бесцеремонно стаскивает обтягивающее платье, под которым не оказывается ни лифчика, ни трусиков. Девушка подманивает присоединиться, и когда парень полностью остаётся без одежды, залезает на кровать и усаживается позади Мидории. Кусает его шею, ласкает соски и сжимает член через одежду. Изуку стонет, поворачивает голову и тут же сталкивается с губами парня, однако…       Звук открывающейся двери никто не слышит, ведь музыка заглушает любые шорохи. И даже когда Изуку на пару секунд встречается с парой разноцветных глаз, не перестаёт сжимать ягодицы девушки.       — Нашёлся-таки, — Шото вскидывает бровь, видя, как Изуку продолжает целоваться с парнем. — Эй, а ну-ка слезли с него, вампиры хреновы.       — Шото, что ты творишь? — девушка, которую Тодороки без особых церемоний скидывает с Изуку, потирает ушибленное плечо. — Как ты вообще обращаешься с гостями?       — А вы нормально обращаетесь с гостем? Этого парня здесь вообще не должно быть, а вы тут собираетесь изнасиловать его.       Оба гостя сразу затихают, не смея вякнуть что-то в ответ. Тодороки как можно осторожнее поднимает Мидорию, перекидывает его руку себе на плечо, нежно обнимает за талию и понемногу толкает вперёд. Кинув напоследок грозный взгляд на гостей, Шото наконец выходит вместе с Мидорией, который еле передвигает ногами.       — Да чем же они тебя напоили, что ты уже в таком состоянии? — ворчит Шото, пока тащит Мидорию в неизвестном направлении. Изуку усмехается, глубоко вздыхает и наконец твёрдо встаёт на ноги. — Какого чёрта?!       — Я и правда был не в себе в ту минуту. Мне стало плохо из-за духов той девушки.       У Тодороки, кажется, глаз дёргается, и он хочет отпихнуть Мидорию от себя, но тот ловко удерживается на ногах и продолжает следовать за ворчащим Шото.       — Надо было оставить тебя там, чтобы ты коньки отбросил. Ты ведь вообще не пустил меня в дом, так почему я тебе сейчас помогаю?       Шото чует неладное, когда не слышит ответа. Он поворачивается и видит похожую картину, которая была буквально минуту назад: очередной гость прижал Изуку к перилам и страстно впивался в его губы. Мидория уже был готов обмякнуть в его объятиях, но вновь подоспевший на помощь Тодороки выдирает парня из цепких рук и тянет за собой.       — Иди за мной, кудрявый, а то точно кони двинешь под этими извращенцами.       — А почему ты не с ними?       Изуку прибавляет шаг и равняется с Тодороки. Тот по-прежнему смотрит лишь вперёд и больше не отвечает на вопросы. Мидория послушно следует за ним, его голова неприятно пульсирует из-за громкой музыки, и только сейчас до него начинает доходить, что именно здесь творится, и почему Энджи назвал этот дом борделем.       Тодороки открывает очередную дверь и пропускает Мидорию вперёд. Когда дверь позади закрывается, Изуку замечает одну приятную деталь: эта комната настолько идеально изолирована, что здесь совсем не слышно той ужасной музыки, которая уже буквально давила на барабанные перепонки. Мидория делает пару шагов вперёд и вновь застывает на месте. Помещение довольно просторное, но главная фишка здесь в огромном бассейне в форме круга. Небольшая квадратная площадка, от которой в две стороны в воду идут металлические лестницы. Вокруг самого бассейна выложена полоса камней, чудесно дополняющая интерьер. Но самый восторг вызывают панорамные окна, вид из которых открывается на высокие горы. На небе сияют звёзды, а света Луны достаточно, чтобы разглядеть всё, что находится в комнате.       — Не стесняйся, здесь тебя никто не тронет.       — Даже ты? — игриво спрашивает Изуку, а в ответ слышит лишь чудесный смех, который приятно слушать вместо музыки.       — Даже я.       Тодороки стягивает с себя рубашку, расстегнув только пару верхних пуговиц. Следом в сторону летят брюки, а за ними и боксёры. Шото с блаженным стоном опускается в воду, пока Изуку пытается унять дрожь в пальцах. Тодороки поворачивается и явно удивляется, когда видит Изуку до сих пор стоящего около двери.       — Ты думаешь, я утащил тебя сюда, чтобы ты стоял там столбом? Раздевайся и залезай, я же сказал, что не трону тебя.       Мидория до последнего мнётся, но в итоге сдаётся и неуверенно шагает к бассейну. На нём и так уже нет рубашки, так что остаются только брюки. Оставшись в трусах, Изуку ступает на деревянную площадку, но Шото тут же оказывается прямо перед ним, чем нехило пугает его.       — Я же сказал, раздевайся. Не пущу тебя в бассейн, пока всё с себя не снимешь.       — Да чего ты прицепился?       — Поверь, ты мне ещё «спасибо» скажешь.       Изуку сильно сжимает руки в кулаки, но против строгого взгляда не может ничего противопоставить. Вода в бассейне слишком соблазнительна, да и наверняка, будучи около окон, вид становится намного лучше. Мидория глубоко вздыхает, закрывает глаза и чуть отворачивает голову.       — Ты правда не будешь меня трогать?       Шото лишь пускает смешок, и Мидория слышит тихие удаляющиеся шаги. Он приоткрывает глаза и видит, как Шото подходит к большому холодильнику и достаёт оттуда бутылку вина, а рядом со столика забирает два бокала.       — Поверь, у меня нет желания совращать таких вот нежных мальчиков, как ты.       — А вот вино я точно пить не буду.       — Ты такого никогда в жизни не попробуешь. А ещё после него не будет болеть голова, проверено не раз. Так что хватит ломаться и быстрее залезай, мне надоело тебя уговаривать.       Изуку тяжело выдыхает, понимая, что ведёт себя, как ребёнок. Самое страшное с ним уже случилось: он уже попал в этот дом, и теперь по-тихому ему не свалить. Остаётся лишь наслаждаться компанией хозяина дома и благодарить его за гостеприимство. Об остальном он подумает потом.       Наконец оставшись без одежды, Изуку быстро опускается в воду и устремляется к панорамным окнам, пока Шото наливает им вино. Обзор здесь и правда в сто раз лучше, подобной красотой можно любоваться вечно.       — Нравится? — Тодороки протягивает бокал, но тактично держит дистанцию, за что Изуку крайне благодарен.       — Очень, — Мидория принимает бокал и делает небольшой глоток. Алкоголь приятно стекает по горлу, тревога наконец отступает, и Изуку расслабляется, опираясь на каменные плиты. — Не думал, что главный зачинщик этой тусовки будет в итоге прятаться от остальных.       — А я вообще не думал, что меня не пустят в собственный дом.       — Боже, ты теперь каждые пять минут будешь это припоминать? — Изуку осторожно обрызгивает Тодороки, чтобы вода не попала в вино.       — Не-е-ет, что ты, — Шото задумчиво потирает подбородок, словно о чём-то задумавшись. — Разве что каждые полчаса.       Изуку, закатив глаза, усмехается. Он продолжает рассматривать каждую деталь за окном, ведь само поместье находится на возвышенности. Они с Шото продолжают потягивать вино, и Тодороки, как обещал, продолжает держать дистанцию, не пытаясь намекать на что-то большее. Мидории на секунду кажется, что ему самому даже это нравится.       — По правде говоря, не я организовывал эту вечеринку, — Изуку успевает задремать, прежде чем снова слышит бархатный голос. — А мой старший брат, которого ты прикрыл ценой своего красивого личика. Я прав? И папаша поэтому дал тебе работёнку, потому что если бы не ты, то мой братец сильно бы пострадал. Хотя я считаю, что он заслужил.       Мидория сразу касается правой щеки, на которой наверняка проступил синяк. Из-за воды тоналку смыло, и теперь вся красота показалась наружу.       — Не переживай, его почти не видно, — Шото ставит в сторону бокал и ныряет. Изуку делает пару шагов назад, когда видит, что под водой Тодороки направляется прямо к нему. Выныривает в нескольких сантиметрах, и Мидория останавливает взгляд на левом глазу Тодороки. — Не один ты с изъяном сегодня вечером. Хотя, у тебя то пройдёт через пару дней, а вот у меня…       Изуку почти касается грубого шрама, но его пальцы замирают около лица. Шото улыбается, и из-за его улыбки у Мидории скоро точно инфаркт случится. Ну нельзя же так сладко улыбаться, что аж во рту пересыхает. Тодороки прикрывает глаза и двигается чуть вперёд, позволяя Изуку коснуться своего шрама.       — Я обещал не касаться тебя, но ты же не давал такого обещания, так что всё нормально.       Изуку никак не мог понять этого парня. Своими поступками он только сбивал с толку. Сначала материл на чём свет стоит, потом спас от ненормальной компашки, которая почти поимела без его согласия, отвёл в столь скромное место, снова ругался, нянчился, как с ребёнком, а теперь рассказывает о своих слабостях. Дальше что? Попытается утопить в бассейне, а потом спокойно уснёт с ним где-нибудь на здешних лежаках? Превосходный план по соблазнению.       Вот только Изуку не перестаёт поглаживать грубую кожу вокруг глаза. Он аккуратно убирает влажную чёлку в сторону, касается лба, вновь проводит пальцами по границе шрама и останавливает взгляд на разноцветных глазах ровно в тот момент, когда за окном внезапно вспыхивают яркие фейерверки. Один за другим огромные шары всевозможных цветов появляются в небе, и Мидория лишь немного расстраивается, когда Шото дёргается в сторону. Кажется, он сам не ожидал увидеть фейерверки. Изуку всё ещё чувствует тепло чужой кожи кончиками своих пальцев.       — Ох, точно, уже полночь, — Тодороки облокачивается на край бассейна, смотрит на Изуку и широко улыбается. — С Новым Годом, таинственный незнакомец, который не пустил меня в собственный дом.       Мидория смеётся от всего сердца, а после переводит взгляд на яркие вспышки за окном.       — Изуку. Меня зовут Изуку.       Тодороки берёт в руки бокал, Мидория следует его примеру. Шото снова подходит ближе, но на этот раз Изуку только рад.       — С Новым Годом, Изуку.       — С Новым Годом, Шото.       Они чокаются бокалами, Изуку делает пару глотков и с удивлением наблюдает, как Шото залпом выпивает почти полный бокал. Тодороки, заметив на себе заинтересованный взгляд, только отворачивается, чтобы налить себе новую порцию.       — Что это с тобой? — спрашивает Изуку и подходит ближе к Шото.       — Всё нормально, с чего вдруг такие странные вопросы? — Тодороки пытается натянуть улыбку, но получается с трудом.       — Вот только себе то врать не надо. Пару минут назад ты прям сиял, когда почти соблазнил меня поцеловать тебя.       — Я? И соблазнить?       У Шото сводит скулы от улыбки, и Мидория чувствует это, словно у самого сейчас скулы онемеют. К сожалению, хорошее настроение Шото недолго длится, и Изуку вновь пытается узнать причину столь внезапной перемены.       — У меня совсем нет новогоднего настроения.       Изуку пару раз хлопает глазами. Это шутка какая-то?       — Значит надо его создать. У тебя есть хлопушки, бенгальские огни и новогодние шапки?       — Ещё скажи, что собрался здесь ёлку наряжать.       — А почему бы и нет.       Тодороки неуверенно смотрит на Изуку, который с каждой секундой всё больше загорается энтузиазмом и, кажется, его уже ничего не остановит.       — Сейчас будут, — Шото набирает сообщение в телефоне и ждёт ответа. Смотрит вновь на Мидорию, пока тот потягивает вино. — Музыка нужна?       Изуку почти давится напитком, его лицо искажается в смешной гримасе, Тодороки еле сдерживает смешок, но по-прежнему ждёт ответа.       — Нет, спасибо, воспоминаний на всю оставшуюся жизнь хватит.       — Как скажешь, — Тодороки отворачивается, дёрнув плечами, и всё же не может сдержать улыбку. Почти сразу он слышит недовольный вздох и цоканье языком — Шото давит желание ударить по нему какой-нибудь плёткой, ведь Изуку сам напросился на такой сервис.       — Значит, ты не шутил, когда говорил, что здесь буквально никого не бывает кроме тебя.       — Это слишком личное место, чтобы здесь кто-то ошивался.       — И всё же я здесь.       Шото хмурит брови, видя улыбку напротив.       — Не обольщайся. Я ведь могу и выкинуть тебя из этого самого окна.       — Ты обещал не трогать меня.       — Если эта фраза прозвучит сто раз, ты точно не отделаешься банальными гляделками.       — И сколько у нас на счету? — Изуку задумчиво поворачивает голову в сторону и медленно потирает подбородок.       — Раз десять? — навскидку предполагает Шото, а Мидория качает головой.       — Значит, у меня ещё есть шанс сбежать отсюда.       Шото что-то бубнит себе под нос, и Мидория даже не хочет спрашивать, что у этого человека на уме. Ему уже хватило приключений и острых ощущений, просто находясь рядом с этим парнем. Кто знает, что произойдёт через два-три часа.       Пожалуй, Изуку ещё долго будет вспоминать то, что происходило потом. Буквально через двадцать минут после их с Шото разговора, около окон словно из ниоткуда появляется большой дрон, к которому привязана не менее огромная коробка.       — Отойди подальше и рот закрой, а то снег подадёт. Не хочу тебя ещё ко врачу тащить.       Однако в этом нет надобности, потому что через минуту открывается окно в самой дальней части комнаты, туда аккуратно опускают коробку, окно тут же закрывается, а дрон улетает восвояси. Изуку до сих пор не может поверить в увиденное, но его отвлекает вылезающий из бассейна Тодороки. Изуку тоже спешит выйти, но ноги заплетаются, он почти падает в воду, справляется с равновесием и спешит открыть коробку, которая оказывается чуть выше него самого. Кое-как справившись с упаковкой, парни начинают доставать всё содержимое. У Мидории на лице неподдельный восторг, и Тодороки стоит огромных усилий, чтобы отвлечься от его чудесной улыбки. Кажется, Изуку даже забывает, что они оба голые, пока Шото не протягивает ему халат. Мидория краснеет, скромно благодарит и спешно натягивает халат.       На следующие пару часов парни словно окунаются в детство: стреляют друг в друга хлопушки, кидаются мишурой, с трепетом в сердце наряжают ёлку, иногда перекидываясь взглядами. Мидория даже умудряется перекусить, не без помощи Тодороки, конечно, ведь Изуку, пребывая в лёгком шоке последние несколько часов, даже забывает о том, что было бы неплохо поесть.       Шото почти каждые десять минут ворчит, что устал, но Изуку тянет его обратно, чтобы нацепить очередной шарик на ёлку.       — Всё, правда, дай мне передышку полчаса.       Чтобы уж наверняка увернуться от шаловливых ручек Мидории, Шото скидывает с себя халат и с ухмылкой наблюдает, как Изуку резко разворачивается и закрывает лицо руками. Тодороки наконец погружается в воду и замечает, что большая часть конфетти уже плавает в бассейне, но сейчас это уже совсем не важно. Шото вновь налегает на вино, ведь пока они с Изуку резвились, Тодороки даже успел протрезветь.       — Шото, иди сюда, хватит уже пить в одно лицо.       — Сразу видно, что ты не любишь кайфовать в одиночестве.       Изуку усмехается и решает присоединиться к Шото в бассейне. Тёплая вода обволакивает, а пейзажи за окном вновь цепляют взгляд.       — А вот и нет… Мне нравится одиночество, во время прогулок музыка спасает от ненужных мыслей, в дневнике могу рассказать обо всём, о чём даже даже порой близким друзьям сказать не могу, когда я сомневаюсь, то рисую всякую ерунду, чтобы посмотреть на ситуацию под другим углом, мне правда нравится быть одному. Нравится…       — Нравится верить в это?       Шото кладёт голову на сложенные руки и хитро улыбается. Подловил гад. Ну сколько ещё он будет смотреть в самую душу и вытаскивать самые потаённые страхи? Сколько ещё собирается сказать, сбив с толку и не оставив ни единого шанса на размышления, просто потому что все мысли вмиг улетучиваются, а голова становится настолько лёгкой, что ответов и не хочется искать.       — А сам-то? — Изуку опускается в воду по самый подбородок. — Столько друзей, а сам прячешься от них.       — Я ведь уже сказал, что это не мои друзья, а моего брата. К слову, я бы и продолжил здесь сидеть, если бы он не сказал, что видел, как тебя утаскивает парочка.       Мидория удивлённо смотрит в ответ. Он и правда не ожидал, что Шото специально пошёл искать его.       — А на вопрос «почему?» скажу лишь, что ты не должен путаться с такими людьми. Мне и правда жаль, что ты увидел весь этот кошмар. Небось чуть не вывернуло, я прав?       — Есть немного, — Изуку смутился и потёр шею. — И всё же, несмотря на то, что я не узнал тебя, тем самым выбесив, ты продолжаешь мне помогать. Спасибо.       — На самом деле я взбесился, потому что думал, что папаша опять влез со своими людьми, которые следили бы за всеми гостями. Ему не нравится, что самый младший сын разгребает за старшим, если того вдруг понесёт с алкоголем или чего хуже, наркотой. — Увидев ещё большее недоумение на лице Изуку, Шото прикрыл глаза и скрестил руки на груди. — А что, ты думал, что я тут главный развратник? Ох, Изуку, если бы это было так, ты бы уже…       — Не продолжай, я понял! — перебивает Изуку, чем вызывает смех у Шото.       Однако только сейчас Изуку замечает, что Тодороки наконец смог расслабиться за вечер. Может, тому виной алкоголь, который развязал Шото язык, но теперь Мидория знает его чуточку лучше и потому страх от уединения с ним пропадает окончательно.       — К слову, сейчас ты спокойно можешь уйти. Думаю, эти идиоты уже в отключке лежат. Ну а если кто и захочет к тебе поприставать, разрешаю его ударить.       Мидория тихонько смеётся, приближаясь к Шото, который продолжает лежать спиной на каменных плитах с закрытыми глазами. Тодороки слегка дёргается, когда Изуку вновь убирает чёлку с левой стороны и смотрит на шрам.       — Мы ещё не до конца украсили ёлку, так что пойдём.       — Лучше выпей ещё вина, глядишь, хоть немного успокоишься.       — Боюсь, тогда я начну к тебе приставать.       — Как будто я против.       Изуку улыбается и никак не может оторвать взгляд от накаченного тела Шото. Его грудь медленно опускается и поднимается, а руки, кажется, из последних сил удерживают его на самом краю. Кубики пресса так хорошо видны, что хочется их коснуться, а вот ниже…       — Эй, хватит пялиться, у меня сейчас встанет.       — Ты обещал не трогать меня.       Шото тут же поднимается, одаривая Изуку строгим взглядом, однако Мидорию это только сильнее раззадоривает, и он начинает обрызгивать Тодороки.       — Нарываешься, что ли?       Тодороки начинает разбрызгивать водой в ответ, кажется, он даже хотел бы окунуть Изуку с головой в воду, но нельзя же, он же дал обещание, что б его…       — Я хочу, чтобы у тебя тут хоть немного оставалась атмосфера праздника, — говорит Изуку, когда они оба наконец перестают плескаться.       — Здесь и так уже самая нужная атмосфера.       Шото оказывается рядом слишком неожиданно. Но что самое интересное, Изуку не спешит отдалиться. Он поджимает губы и опускает глаза на ключицы. В глаза он уже больше не может смотреть, а ниже… Ниже лучше тоже не смотреть. Когда тёплое дыхание обдаёт уже около самого уха, Мидория закрывает глаза, полностью отдаваясь моменту. Ему уже совершенно плевать, что будет дальше, и он почти готов принять мысль, что хотел бы прямо сейчас отдаться Шото, если тот…       — Купился.       Единственное, что шепчет Тодороки, прежде чем резко отпрянуть и увидеть полностью покрасневшего Изуку. Звонкий смех разносится по комнате, и на этот раз именно Мидория воплощает в жизнь идею утопить этого придурка с его приколами. Разумеется, Изуку надолго не хватает, у него жутко трясутся руки, перед глазами всё плывёт, ну а Шото слишком уж быстро освобождается из его хватки и наконец вылезает из бассейна, чтобы продолжить наряжать ёлку. Как жаль, что Изуку не может сам себя утопить.       Шото даже не мог представить, что шелест ветвей ёлки будет его так раздражать. После того, как Изуку вылез из воды, он не проронил ни слова, и Тодороки стало даже немного стыдно за свою выходку. Ну а что поделать, у него самого нервы уже на пределе, ещё никогда он не хотел кого-то так сильно, как Мидорию. И Шото не простит себя, если весь сегодняшний вечер закончится банальным сексом, после которого они больше не увидятся. Если уж кто и должен сделать первый шаг, то это точно не Тодороки.       Наконец закончив украшать комнату, Шото осматривает их с Изуку труды. Он сам никогда бы в жизни не стал заниматься подобной ерундой. Пожалуй, эту новогоднюю ночь он запомнит навсегда. Впервые ему не пришлось следить за братом и не оправдываться перед копами. Наконец-то он проводит время в приятной компании красивого парня, который напрочь забыл про халат, когда вылез из бассейна.       — Что ж, оно действительно того стоило, — заключает Шото.       — Вот видишь, не зря я тебя заставил…       Изуку уверенно шагает к бассейну, но поскальзывается на воде, которая расплескалась из-за их с Шото игр. Благо Тодороки стоит не очень далеко, а потому успевает схватить парня за руку. Когда Изуку немного отходит в сторону, где уже нет воды, Шото быстро отпускает его руку, а заодно решает позаимствовать свой халат — он уже больше не может спокойно смотреть на подкаченное тело.       — Оделся бы хоть. Прекращай уже соблазнять меня, — Шото недовольно выдыхает и накидывает халат на плечи Мидории, при этом тут же закрывает глаза, что становится его роковой ошибкой.       — Чёрт, да ты достал уже.       Изуку тянет Шото на себя, сталкиваясь с его губами своими. Халат мгновенно падает на пол. Тодороки, не собираясь упускать появившуюся возможность, хватает Изуку за талию, прижимает к себе и целует парня в ответ, даже не стесняясь проталкивать язык внутрь. У Мидории от такого напора потихоньку начинает кружиться голова, от Шото пахнет алкоголем и почти выветрившимся одеколоном. Изуку открывает рот шире, позволяя Тодороки во всю хозяйничать языком: проходиться по белоснежным зубам, оглаживать его собственный язык, а после вновь мазнуть по губам, чтобы полностью обескуражить Изуку.       Пока Изуку пытается перевести дыхание, Шото скользит рукой по спине, опускается ниже и оглаживает упругие ягодицы. Реакция не заставляет себя ждать — Мидория немного прогибается в пояснице, сильнее прижимаясь к груди Шото. Тодороки принимает это за приглашение и надавливает пальцем на анус, который тут же сжимается.       — Пожалуйста, пообещай, что это не будет на одну ночь, — шепчет Шото и нежно касается губ Изуку своими. — Я… Чёрт, мне ещё ни с кем не было так комфортно. Я готов остановиться прямо сейчас, лишь бы ты не уходил.       — Ну какой же ты дурачок, в самом деле, — Мидория крепко обнимает Шото за плечи, цепляется ногтями за нежную кожу, и Тодороки только от этого готов кончить. У него подкашиваются ноги, когда Изуку тихонько смеётся около самого уха. — Если бы я хотел, то ушёл ещё, когда ты предложил, а ещё… — Мидория чуть отстраняется, чтобы вновь прикоснуться к шраму. Тодороки накрывает его руку своей, нежно целует ладонь и вновь смотрит на Изуку. — Я бы хотел вечность любоваться твоими обворожительными глазами.       — Ты точно сведёшь меня с ума, — сильно сжав чужие ягодицы, Тодороки наконец слышит долгожданный стон, после чего подхватывает Изуку за бёдра. Мидория с удовольствием обхватывает ногами его талию и касается его носа своим. — Но я совсем не против.       Изуку смотрит по сторонам, так как ему становится интересно, куда идёт Шото. Тодороки в это время без доли стеснения раздвигает ягодицы Мидории и трётся членом о промежность. Изуку крепче хватает Шото за плечи, но даже к собственному удивлению слегка опускается, чтобы ещё сильнее подразнить Тодороки.       Мидория не сильно удивляется, когда Шото кладёт его на лежак. Просто потому что здесь больше нет нужных поверхностей. Тодороки умудряется дотянуться до лежащего рядом халата и аккуратно подкладывает его под Изуку, хотя сам уже прожигает взглядом вставший член, из которого сочится смазка. Мидория, заметив, куда именно смотрит Шото, пытается закрыться руками, но безуспешно. Тодороки медленно разводит его колени в стороны и целует руки, призывая убрать их.       — Мы весь вечер щеголяли голышом друг перед другом, а теперь ты решил вспомнить об этом? Мне кажется, уже поздно.       — А ты, получается, специально заставил меня раздеться? Так вот как ты соблазняешь невинных людей на секс.       Тодороки придвигается вплотную к Изуку, чмокнув его в губы. Мидория ощущает, как по его рукам скользит член Шото, но старается не обращать на это внимание. Разумеется, Тодороки специально его так дразнит.       — Поверь, ты первый, кого я так соблазняю. Обычно моей внешности достаточно, чтобы со мной захотели переспать, — Мидория резко хватает Шото за член, и Тодороки упирается лбом парню в плечо, тихо простонав. — Простите, молодой господин. Я не хотел…       Изуку не может сдержать смеха, вспоминая, как сам подобным образом обращался к Шото, когда они только увиделись.       — Прости, хотел тебя чуток подразнить, — Тодороки целует Изуку в щёку и неловко смотрит в сторону. — Эм, но не мог бы ты… отпустить меня…       — Ох, прости!       Мидория ослабляет хватку и нечаянно касается накаченного пресса. Отчего-то он убирает руку, но Шото возвращает его ладонь себе на пресс.       — Можешь трогать меня, где хочешь и как твоей душе угодно.       — Говоришь так, словно готов согласиться и на роль пассива.       Шото ухмыляется и на этот раз кладёт руки Мидории себе на ягодицы. Кажется, Изуку ещё сильнее краснеет, однако ему чертовски приятно, что он наконец может касаться Тодороки.       — Ну, я могу доставить удовольствие, будучи на любой позиции.       Изуку удивлённо смотрит с ответ, и в его глазах проскальзывает дикий огонёк, который не ускользает от Тодороки. Мидория сильнее сжимает его ягодицы и вновь целует в губы, на этот раз сам толкая язык в наглый болтливый рот.       — Хочу убедиться в этом, — сквозь поцелуй говорит Изуку и вновь тает под пристальным взглядом разноцветных глаз.       — Тогда наслаждайся.       Шото постепенно спускается поцелуями, стараясь прикоснуться чуть ли не к каждому уголку на теле Изуку. Он ласкает языком соски, иногда их покусывая. Целует каждый кубик пресса и скользит языком в пупочную ямку, выбивая из Изуку сладостный стон. И наконец добирается до члена, проходя языком по всей длине. Обхватывает рукой и двигает вверх-вниз, отодвигая крайнюю плоть и слизывая смазку с головки. Целует и кусает внутреннюю сторону бёдер, оставляя яркие засосы. Затем вновь целует вздувшиеся венки и слизывает предэякулят с головки, слушая сладостные стоны. Руками скользит по телу, стараясь запомнить каждый сантиметр, каждый изгиб. Он целует, слегка сжимает руками, стараясь запомнить каждую реакцию Мидории. Шото берёт в рот почти наполовину, в то время как Изуку хватается мёртвой хваткой в его волосы, стараясь дышать, потому что ему слишком хорошо. Тодороки сжимает губами член, умудряясь ещё играть языком. Заглатывает почти по самое основание, но тут же отстраняется, наблюдая, как Изуку жалобно смотрит на него, просит ещё. Шото не смеет ему отказывать. Снова взяв в рот, Тодороки чуть ускоряет темп, вместе с этим массирует яички, почти доводя Мидорию до экстаза.       Изуку жмурится, он не знает, что должен делать, его ноги словно двигаются против его воли, но сильная хватка Шото чуть приводит в чувство, хотя о чём речь, когда Тодороки искусно сосёт его член, добавляя ещё и руку, Мидория не выдерживает, резко хватает парня за волосы и с силой насаживает на член, обильно кончая тому в горло. Изуку не может смириться с мыслью, что Тодороки с удовольствием проглатывает его сперму, а после пососав свои пальцы, уверенно толкает один в узкое колечко мышц. Изуку заметно сжимается от неприятных ощущений, а потому Шото чуть поднимается и поглаживает чудесное тело, пытаясь хоть немного успокоить Мидорию.       — Скажи, когда станет полегче, — Тодороки оставляет поцелуи на груди, животе, бёдрах, но останавливается, когда Изуку хватает его за руку. — Если хочешь, могу полизать там…       Тодороки достаёт палец и уже собирается исполнить задуманное, но Изуку криком останавливает его.       — Нет! Стой, даже не вздумай! — Мидория делает пару глубоких вдохов, пока Шото тактично ждёт. — Можешь спокойно растягивать меня пальцами…       Тодороки хитро улыбается, но всё же не заставляет Изуку краснеть ещё сильнее. Он продолжает растягивать Мидорию, пытаясь надавить на самое чувствительное место. Приходится немного попотеть, но Шото добивается своего, и Мидория снова кончает себе на живот, на этот раз наконец расслабляясь в руках Шото. Тодороки не собирается останавливаться и почти сразу приставляет головку к растянутому анусу. Мидория двигает бёдрами навстречу, и Шото не заставляет его ждать, медленно начиная толкаться внутрь. Изуку распирает от нетерпения, он тянет Тодороки на себя, целует в губы, закидывает одну ногу ему на поясницу, и Тодороки понимает, что ему больше не о чем волноваться. Он делает ещё пару сильных толчков, наконец полностью войдя в Изуку. Пытается сам отдышаться и даёт Мидории время привыкнуть. У них обоих сносит крышу, но никто не хочет торопиться. Им обоим комфортно и в таком ритме. Пусть им чертовски неудобно на этом проклятом лежаке, но других вариантов у них просто нет.       Изуку не сдерживает стоны, когда Шото начинает в нём двигаться. Не стесняется царапать Тодороки спину и двигать бёдрами навстречу его члену. И совсем не собирается дразнить после того, как Шото довольно быстро кончает, так ещё и внутрь.       — Надо что-то придумать с этими лежаками, а то я без спины останусь, — переводит тему Изуку, поглаживая свой липкий живот.       — Поэтому будем сейчас меняться, — Шото тихонько смеётся и аккуратно тянет Мидорию за руки. — Но для начала помою тебя в бассейне.       — Что? — Изуку краснеет на глазах, ему явно не нравится идея. — Может, не стоит? А что мы будем делать со с-спермой… да и вообще…       — Не волнуйся, здесь автоматическая система очистки. Каждые полчаса набирается новая чистая вода.       — И всё же не стоит, — Мидория впивается в губы Шото и прижимает его к стене. — Не хочу останавливаться ни на секунду.       Игривое настроение Изуку только заводит Тодороки, и он откидывает все мысли о бассейне. Мидория во всю ласкает их с Шото члены, то сжимает сильнее, то ослабляет хватку, пока Тодороки сам себя растягивает. Изуку ощущает, как по ногам стекает сперма, но он лишь сильнее жмётся к Шото, целует его шею и кусает за подбородок.       — Ай, из-за тебя на мне вообще живого места не останется.       — Ну, твой отец сказал же, что я вполне это могу.       Шото цокает языком, но Мидория и так понимает, что тот совершенно не против. Тодороки хватает Изуку за руку и кладёт себе на ягодицу. Мидория скользит ниже, и у обоих застывает недобрая ухмылка на лице.       — Думаю, мой отец порадуется, если мне хоть кто-то преподаст мне урок.       — Тогда поворачивайся.       Тодороки разворачивается и тут же прижимается к твёрдому члену. Изуку гладит ягодицы, разводит их в сторону и давит большим пальцем на анус. Шото стонет и ещё сильнее подаётся назад, не в силах больше ждать.       Мидория глубоко вздыхает и плавно вставляет головку. Парни стонут в унисон, но Тодороки мало этого, он просит ещё, и Изуку не смеет ему отказывать, поэтому делает резкий толчок внутрь почти до самого основания. Мидория крепко держит Шото за бёдра, однако Тодороки вдруг откидывается назад, прижимаясь к груди Изуку и перекладывая его руки себе на грудь. Мидория целует парня в плечи, а после проводит носом по загривку. Шото сжимает его сильнее.       — Хочешь поменять позу? — шепчет Изуку, хотя сам совершенно не готов сейчас менять положение: они слишком стоят.       — Нет, просто трахай меня в своё удовольствие и ни о чём не думай.       — Как пожелаете, молодой господин.       Шото фыркает от подобного обращения, но тут же расслабляется, когда Изуку начинает двигаться. Жёстко, заходя по самое основание и заставляя слушать пошлые шлепки о кожу. Толчки ускоряются, Тодороки снова упирается в стену, а Изуку вновь хватает его за бёдра, чтобы ещё сильнее насаживать на свой член. Мидория также не заставляет долго ждать и буквально впечатывает Шото в стену, делая последний сильный толчок, и изливается внутрь Шото. Тодороки кончает на стену, его член неприятно трётся о холодную поверхность, но его это совершенно сейчас не волнует.       — Ого, а ты не такой уж и неженка, — немного восстановив дыхание, говорит Шото и медленно поворачивается к Изуку. — Ну как тебе?       — Потрясающе, — Мидория целует Шото в губы и осторожно обнимает за талию. — А вот теперь можно и в бассейн.       Следующий раз они проводят в бассейне, и Мидории сложно представить, куда их ещё занесёт этой ночью. Но он уже совсем не против. В эту прекрасную новогоднюю ночь можно позволить себе расслабиться в сильных руках и утонуть в завораживающих разноцветных глазах.

* * *

      — Ты расстроен.       Утверждение, не вопрос, которое самую малость задевает Тодороки.       — Конечно, ведь это моя рубашка, — Шото застёгивает последнюю пуговицу, но не спешит убрать руки, также как не может заставить себя поднять глаза.       — Я обязательно верну её тебе, — Изуку берёт руки Шото в свои и нежно целует его пальцы.       — Конечно, в следующей жизни, видимо.       Тодороки нехотя выскальзывает из хватки Мидории и идёт в сторону ёлки. Изуку улыбается и покачивает головой — сейчас Тодороки напоминает ему обиженного ребёнка. Изуку не знает, сколько сейчас времени, но судя по тому, что за окном понемногу начинает светать, ему нужно поскорее покинуть этот дом. Догнав Тодороки, Мидория обнимает его со спины и очень жалеет, что сам сейчас в одежде, а Шото продолжает щеголять перед ним голышом.       — Хватит дуться на меня. Ты ведь и сам говорил, что мне нет места среди вашего высшего сословия.       Идиот, придурок, язык бы с корнем вырвать. Шото не может отделаться от подобных мыслей. Ну кто бы мог подумать, что Изуку настолько западёт ему в душу, что не захочет в итоге его отпускать?       — Я постараюсь намекнуть твоему отцу, что он может полагаться на мою помощь, — Мидория целует Шото в плечи и проходится языком по ушной раковине, из-за чего Тодороки мгновенно покрывается мурашки.       — Если мы снова встретимся из-за работы, — Шото поворачивается к Изуку и натыкается на лучезарную улыбку. — Клянусь, ты будешь засыпать в моей шикарной квартире на просторной кровати, лёжа голым у меня на груди.       Мидория точно не сможет ему отказать. Они обязаны повторить сегодняшнюю ночь, только в более нормальной обстановке и не в столь похабном месте. Шото сделает что угодно, чтобы не упустить этого чудесного парня. Но ему и так уже известно, что Изуку ответит.       — Как пожелаете, молодой господин.